Берёзовая вольница

– Да, это здесь.

Анна постучала, калитку открыла молодая женщина. Она держала на руках маленькую, года полтора девочку, которая громко орала.

– Здравствуйте. Вы меня помните?

Малышка притихла, только продолжала всхлипывать.

– Да. Вы нам дом продали.

Тут вмешалась Аня.

– Простите, что потревожили, можно зайти. Нам надо поговорить.

– Проходите. Только поговорить, вряд ли получится. Тонечка, сегодня разошлась, я уже себя не слышу.

Аня зашла во двор, взяла за ручку девочку и улыбнулась.

– Я думаю Тонечка, больше капризничать не будет. Да малышка?

Ребёнок заулыбался.

– Как это вам удалось? Я с вечера её успокоить не могу.

– Не знаю. Мы просто договорились. Вы сейчас одна с Тоней?

– Нет, ещё сынок, Ванечка в доме рисует. Муж в командировке, вчера уехал.

– Можно вас попросить? Есть, кому присмотреть за детьми на пару часов. У нас к вам серьёзное дело. Лучше если малышей не будет здесь.

Хозяйка дома засомневалась. Что от неё хотят? Но всё-таки согласилась.

– Я могу их отправить к соседке, бабе Нюре. Она дружила с моей бабушкой.

– Это было бы идеально.

Женщина позвала сына и повела детей к соседке.

– Анечка, это ведь ни удобно. – Сказала Вера Ильинична, когда ушла хозяйка.

– Да, вы правы, ни удобно. Но дети уязвимы. Я не хочу, чтобы они пострадали. Я не знаю, во что может, выльется, наш визит.

И вдруг, Аня резко повернулась к крыльцу. Девушка застыла. Немного постояв, положила руку на сердце и низко поклонилась. Вера Ильинична, поняла, что Березина снова видит кого-то, не видимого для простых людей.

– Простите, за вторжение. Мы хотим помочь. – Начала монолог Аня. – Ведь вам тоже нужна помощь. Вы разрешите, нам зайти в дом и поможете разобраться. Мы спасём вашу семью. Внучку и её детей.

– Я отвела детей. А, что вы делаете?

Анна повернулась.

– Соболезную, тяжело прощаться с близкими людьми. Мне очень жаль. Ваша бабушка была прекрасным человеком. Десять, одиннадцать дней?

– Вы знали мою бабушку? Сегодня одиннадцатый день.

Аня посмотрела на крыльцо, потом снова повернулась к хозяйке.

– Нет, я не имела чести быть с ней знакомой. Просто, только не пугайтесь, я могу видеть души и говорить с ними. Ваша бабушка, ещё здесь.

– Я прошу вас уйти.

– Татьяна, я действительно вижу вашу бабушку. На ней, чёрная длинная юбка, белая выбитая блузка, белый, ажурный платок. Венец, с золотой окантовкой. Она просит не злиться на Митю. Не дави на него, он тебе верен. Говорит, чтобы ты дурой не была и шла учиться, школа тебя ждёт.

– Этого не может быть. Как вы узнали? Кто вы?

– Я ведьма. Твоя дочь должна была уйти, бабушка себя отдала. Я не могу на все вопросы ответить, но, если мы уйдём, ещё гробы будут. Поэтому твоя дочка, диким криком кричит, успокоить не можешь. Она боится. Пока бабушка твоя здесь, ведь ты тоже её чувствуешь? У вас всё будет более или менее. Но ей осталось ни так долго до, сорока дней, она хозяйка здесь и защищает вас. Потом будет всё плохо. Очень плохо.

Анна снова повернулась к порогу.

– Нет. Она просто боится.

Татьяна, хозяйка дома, хотела выставить Анну за калитку, но её остановила Вера Ильинична. Татьяне действительно было страшно, она очень тосковала по бабушке, муж уехал, в доме оставаться одной было невыносимо, да ещё и дети как с ума сошли, капризничали, не слушались. А теперь пришли эти странные гости. Что они хотят?

– Ты тоже пришла? Ты ведь поможешь? Вы поможете?

Теперь перед девушкой на крыльце было две фигуры, недавно усопшей бабули и чёрный призрак Аглаи.

– Мне надо пройти в дом.

Анна сделала несколько шагов и остановилась. Она внимательно смотрела на открытую дверь, потом медленно наклонила голову сначала к левому плечу, потом к правому, не отрывая взгляд от входа в дом, как будто, что увидела.

– Пусти… ты здесь не хозяин. Уйди с дороги.

В проёме двери стоял высокий очень худой, бледный мужчина. У него была белая, седая борода, и лохматая, торчащая во все стороны шевелюра. Возраст его определить было сложно, то ли сорок, то ли шестьдесят лет. Он зло смотрел на Анну, и отступать не хотел.

– Уйди с дороги. – Снова повторила Аня. – Я всё ровно зайду. – Закричала девушка.

Она сделала шаг, ещё один и на одну ступеньку. И тут как будто кто её толкнул. Девушка сделала шаг назад, чуть не упала, но удержалась на ногах. К ней кинулась Вера Ильинична, но Аня закричала.

– Нет. Не подходите ко мне.

Кому она крикнула живым или мёртвым было не понятно. И тут Аглая, обратившись в дымку, и её чёрный ветер окутала Анну. Девушка откинула голову назад и раскинула руки в сторону и закричала, как от дикой боли. Потом упала на колени, упёрлась руками в ступеньки и опустив голову. Так девушка простояла несколько секунд. Потом резко подняла голову и встала. Что-то в её фигуре было странное, она как то изменилась, двигалась по-другому. Березина снова несколько раз медленно опустила голову то к одному плечу, то к другому. Потом резко выбросила вперёд руку, как будто хотела кого-то оттолкнуть.

– Прочь. – Закричала Анна, чужим, грубым, металлическим голосом.

Тут же старик рассыпался, как песочный человек. Аня повернулась к женщинам. Они дружно вскрикнули и отскочили назад. Это была не Аня. Нет, похожа, но не она. Грубые черты лица, королевская осанка, а самое главное глаза. Её глаза были черны, даже белки. Будто огромные чёрные дыры вместо глаз и они смотрели, проникая в самую глубину души. Женщины переглянулись, у обоих, от взгляда Анны будто застыла в жилах кровь.

– Держитесь рядом, но близко не подходите.

Проговорила девушка чужим грубым голосом. Анна снова повернулась к крыльцу и поклонилась. На ступеньках сейчас стояла только покойная хозяйка. Она отошла в сторону, пропуская гостью в дом. Девушка быстро вспорхнула по крыльцу и оказалась внутри дома. Казалось она не идёт, а плывёт по воздуху, парит не касаясь земли.

Вера Ильинична и Татьяна снова переглянулись и медленно зашли в дом. Они поняли, что Березина на кухне. Когда зашли туда, Анна стояла возле стены и внимательно, но что то смотрела, как и прежде наклоняла очень медленно голову то налево то направо. Потом резко повернулась и посмотрела на вошедших женщин.

– Здесь. – Рукой она показала на участок стены.

– Да. – Тихо ответила Вера Ильинична. Именно на этом месте весела пропавшая кукла.

Ведьма резко повернулась, подошла к столу. На нём лежали рисунки мальчика. Чёрные картинки и везде на них был чёрный человек. Очень худой и лохматый. Аня подняла рисунок и показала женщинам.

– Вот зло, малыш его видит.

Потом подплыла к старой печке, которую когда-то разжигали дровами и углём, и отапливали дом. Анна рукой стала водить по кирпичной кладке.

– Здесь зло. Глупая девчонка.

Девушка стала с левого боку печи и опустилась на колени. Протянула руку к Татьяне.

– Нож. Дай нож.

Женщина быстро достала из ящика нож и протянула ведьме. Анна выхватил его и стала ковырять один из кирпичей. Он стал поддаваться. Девушка положила нож на пол и пальцами раскачивая камень вынула его. В боку печи образовался тайник. Аня протянула руку и вытащила тканевый свёрток. И протянула руку в сторону входа в кухню, где стояла испуганная Вера Ильинична.

– Твоё? – Громко спросила Березина.

Вера Ильинична, замотала головой.

– Это, ищешь?

Женщина поняла, что обращаются не к ней. За ней кто-то стоит, от испуга она отскочила в сторону и посмотрела на пустой проём двери.

– Оставь их, они не виновны. Ищи вора, оставь их. Верну тебе пропажу. Уходи.

Тут Анна сильно закашлялась, вскочила и выбежала из дома. Она опустилась на колени во дворе, упёрлось одной рукой о землю, в другой руке крепко сжимала свёрток. Чёрная дымка, кружила вокруг девушки потом рассеялась. Кашель не проходил, она стала задыхаться. К ней побежала Вера Ильинична. Аня стала махать рукой и с трудом проговорила.

–Не трогайте меня, не прикасайтесь.

Как немного откашлялась, попросила воды. Таня подала ей стакан. Девушка с жадностью выпила воду и посмотрела на испуганных женщин.

– Анечка, детка, ты как?

– Пока не знаю.

У Анны было раскрасневшиеся лицо, по которому текли слёзы, глаза, приобрели прежний вид, но белки ни много покраснели, полопались капилляры. Наконец она отдышалась.

– Анечка, что это за свёрток? – Продолжала Вера Ильинична.

– Это, то, что принадлежит злому призраку, это он мстит за воровство. Нам надо вернуть ему его вещи. Тогда он оставит всех в покое и бед больше не будет.

– А кто он? – вступила в разговор Таня. – Это из-за него бабушка…

– Да. Его обидели, лишили покоя. Вот он и мстит, ищет вора.

Аня поднялась. Её колени были разбиты, по ногам сильно стекала кровь.

– Ой, вам надо промыть раны.

– Не надо, не сейчас. – Она повернулась к Татьяне. – Не бойтесь, теперь будет всё хорошо. К вам он точно не вернётся. То, что держало его в доме я забрала. Ваша бабушка о вас позаботиться.

– Вы, правда, её видите и можете с ней говорить?

– Да. И вы можете с ней говорить. Она вас слышит, но не может, ответит на прямую. Она вам сможет подать знак и поможет сделать верный выбор.

– Я ей не сказала…

Аня засмеялась.

– Сказали и не раз. Она вас тоже любит. Ещё какое-то время бабушка побудет с вами. Потом уйдёт, чтобы вернутся ангелом. Не грустите, у неё всё хорошо, просто она хочет, чтобы вы не разрушали свою жизнь и любовь. Вы будете прекрасным педагогом, но вам надо учиться. У вас есть одна огромная преграда перед вашей мечтой и эта преграда вы сами. А теперь нам пора. Можете вернуть детей в дом.

– Подождите, вы хотите сказать, что дети видели, этот призрак.

– Дети, животные – они чисты. У них ещё нет грехов, они не знают, что есть, чего нет. Поэтому им порой открывается, то, что взрослым не дано. Ваша бабушка, очень верующая и ей было дано, чувствовать зло, но вы её не слушали. Нам правда пора.

Вера Ильинична и Анна направились к выходу.

– До свидания и извините нас, Татьяна, за вторжение.

– До свидания.

Они сели в машину. И тут Вера Ильинична заметила, что раны на коленях у девушки затянулись, кровь остановилась.

– Анечка, что дальше? Мы ведь не знаем кто это.

– Не совсем. Я его видела и знаю, как он выглядит. Так же знаем, что он связан с вашей семьёй. У вас же есть фотоальбом?

– Да конечно. Тогда, поехали. Антон отвези нас домой.

– Как скажете, Вера Ильинична.

Зайдя в дом, женщина усадила Анну за стол, а сама пошла за фотографиями. Березина пролистала пару страниц и отложила его в сторону.

– Это не то. Мне нужны фотографии семьи вашего мужа.

– Да есть такой. Ещё от свекрови остался, такой старенький.

Она принесла старый затёртый альбом. Аня стала листать его, один лист, другой, третий… ещё несколько. Потом остановилась и вернула назад две страницы. Там была большая общая фотография, на ней изображены человек двадцать.

– Вот он.

Девушка указала на очень худого, высокого мужчину.

– Кто это?

– Я не знаю, я его ни когда не видела.

– Но ваш муж, же должен его знать. Нам надо узнать, где его похоронили.

– Анечка, а что в свёртке?

– Не думаю, что нам стоит это видеть.

Вера Ильинична умоляюще посмотрела на Анюту. Девушка взяла свёрток и стала его разворачивать. Тут Вера Ильинична отскочила, вскрикнула и закрыла рукой рот.

– Боже, что это?

– Я предупреждала, это не лучшая идея. Судя по всему, это палец и верёвочки, такими, покойникам перевязывают ноги и руки. Этими верёвочками она к вам его и привязала.

– И что теперь делать?

– Нужно сегодня вернуть. И тогда болезнь начнёт уходить от Глеба.

– Поехали.

Они приехали на работу к отцу Глеба. Вера Ильинична, твердым шагом зашла в приёмную мужа.

– У себя? – Не замедляя шаг, вошла в кабинет мужа.

– Добрый день, Вера Ильинична, Игорь Валерьевич у себя, но очень занят.

Затараторила секретарша, пытаясь остановить женщину.

– Игорь Валерьевич, я говорила, она сама…

– Игорь, это срочно.

– Что с Глебом?

– Нет, с Глебом… прошу мало времени, я тебе потом всё объясню. А сейчас просто скажи – она положила перед ним альбом и ткнула пальцем. – Это кто?

Аня осталась стоять в дверях у кабинета, наблюдая за Верой Ильиничной.

– Вера, я не думаю, что сейчас время…

– Ты не думай, просто скажи кто это?

– Это мой дед Архип Богданович. Терёхин Архип Богданович.

– Я про него ни чего не слышала.

– Я то же мало, что про него знаю. Он работал в НИИ, потом на него пришла анонимка, и его посадили как врага народа. По его просьбе бабушка с ним развилась и сменила фамилию. Что бы у семьи не было проблем. Так мы стали Тёрхиными. Потом выяснили, что он был ни виновен и его выпустили. Он был очень болен туберкулёз и болезнь крови. Через полгода скончался. Мы с тобой тогда в институте учились. Помнишь я на похороны деда уезжал, так это был он. Я его почти не знал, видел раза два – три всего.

– Игорь, где его похоронили?

– Я ни понимаю при чём здесь мой дед?

– Игорь, пожалуйста. Я потом тебе всё объясню.

– В Подбелино. Там его родители и бабушка.

– Спасибо.

Вера Ильинична, поцеловала мужа в щёку, схватила альбом и побежала к выходу. Они с Аней стремительно убежали, как и пришли. Игорь так и не понял, зачем приходила его жена. Обалдевшая секретарша проводила их взглядом.

До Подбелино ехать было час. Водитель уже ни чему не удивлялся, просто молча крутил баранку. К кладбищу приехали уже в пятом часу. Это было старое кладбище, много заброшенных могил. Зайдя на территорию, они огляделись. Аня захватила два узелка, с пеплом от яблока и с останками покойного.

– Анечка, как мы здесь его найдём?

– Надеюсь, он сам покажет.

Березина оглядываясь по сторонам.

– Мы здесь, как два тополя… мне не по себе. Жутковато.

– Да уж, это кладбище.

Тут Аня не далеко увидела старушку, крутившеюся возле одной из могил.

– Вера Ильинична, смотрите, мы можем у неё спросить. Похоже, она сторожил.

Вера Ильинична посмотрела в ту сторону, куда указывала Анна. Там действительно была женщина. Похоже, пришла убрать могилку. И они направились в сторону старушки.

– Извините, – Начала разговор Березина. – Добрый день. Вы не подскажите?

– Конечно, внученька. Кого ищете? Я здесь всех знаю.

– Да, мы ищем родственников мужа. А конкретно Терёхина Архипа Богдановича

– Да есть здесь такой. Не далеко, пойдёте по этой тропинке до столба и направо к чёрному кресту.

– Спасибо большое. Туда? – Переспросила Вера Ильинична.

– Да, да деточка, туда.

Вера Ильинична и Анна переглянулись и пошли по направлению указанному милой старушкой. Искали указанный крест не долго. Он такой был единственный. Это оказалась именно та могила, Терёхина Архипа Богдановича. Слева была похоронена его жена, а за ними родители Архипа. Конечно, все могилы были не ухожены, заваленные кресты, сгнившие памятники. Вера Ильинична вздохнула.

– Мне стыдно, я не знала, что здесь семенное захоронение. Притащу суда Игоря, надо всё поправить и памятники установить. Спасибо Анечка, что привела меня сюда. Как же стыдно.

Они стали очищать могилку от сорняков. И тут Анна остановилась.

– Вера…Ильинична…

Женщина разогнулась и вопросительно посмотрела на девушку.

– Надо это закопать, а, как и чем мы будем копать.

Вера Ильинична задумалась.

– Точно, надо было лопату взять. Может, какой палочкой?

– Боюсь не получиться, здесь уже целина.

И тут они услышали голос водителя. Он подошёл очень тихо, не хотел, но напугал. Вера Ильинична и Аня аж подскочили и закричали.

– Тьфу, Антон, ты нас напугал. Нельзя же так подкрадываться.

Переведя дух, возмутилась Вера Ильинична.

– Извините, я не хотел. – У мужчины в руках была лопата. Он очень смутился, из- за произошедшего. Антон продолжил – Вера Ильинична, ко мне подошла старушка и сказала, что вам нужна помощь. Надеюсь, не придётся выкапывать покойника? Я всё могу понять, но…

– Не переживайте, нам надо не большую ямку, чтобы прикопать эти свёртки.

– Ну, тогда нет проблем. Где копать?

– Ближе к кресту. Если можно поглубже, что бы собаки не разрыли.

Антон выкопал яму. Анна положила свёрток и пепел от яблока, мужчина сразу закопал и притромбовал ямку лопатой. Они ещё постояли не много, и пошли к выходу. Антон шёл впереди, за ним Вера Ильинична с Анной. Старушки уже не было, они хотели её поблагодарить, что прислала им в подмогу, шофёра. И ту, Аня остановилась и придержала за руку свою спутницу. Она показала на один памятник. На нём была фотография той самой старушки, в той же одежде, в которой она предстала перед ними. Как такое могло быть? Ведь её видела не только Аня, но и Вера Ильинична и Антон.

Вера Ильинична, встала, как вкопанная. Она была поражена.

– Анечка, так это была, она? Может родственница, просто очень похожа.

– Не думаю, это была она. Одежда даже как на фото.

– Но она была такая милая, совсем не страшная. Те, кого ты видишь, они такие же?

– Я мало видела духов, но они все разные и выглядят по разному. Бывают даже очень реальные, а бывают, как туман.

Аня подошла ближе к могилке, поклонилась.

– Спасибо, вам Глафира Ивановна. Простите, что потревожили. – Потом обратилась к Вере Ильиничне. – Пойдёмте, а то мы сегодня замотали вашего водителя.

Они подошли к машине, где их уже ждал Антон. Все сели в волгу и поехали домой.

– Антон, я вас прошу, ни кому не говорите, про сегодняшний день. Даже моему мужу.

– Конечно, Вера Ильинична. Можно было не просить. Я понимаю, что далеко не всё требует обсуждения. Главное, что бы у вас всё наладилось.

Машина подъехала к дому Веры Ильиничны. Аня с ней вышли из машины.

– Антон подождите ещё не много, отвезёте Анечку.

– Нет, спасибо. Мне не далеко, я дойду, прогуляюсь. Езжайте, мы и так вас замучили.

Мужчина посмотрел на Веру Ильиничну, та пожала плечами.

– Тогда хорошо. До свидания.

– До свидания. – Сказала ли хором Аня с Верой Ильиничной.

Когда Антон уехал, Аня обратилась к хозяйке дома.

– Осталась самая малость, вернуть домового. И тогда у вас действительно всё наладится.

Они зашли в дом, прошли на кухню.

– И как его вернуть, нужна кукла?

– Нет, кукла уже не поможет. Его игрушку сожгли, другую он не примет. У вас есть салфетка?

– Да, сейчас принесу.

Вера Ильинична ушла в комнату, вернулась, держа в руках ажурную вязанную крючком, накрахмаленную салфетку.

– Анечка, такая пойдёт?

– Да положите на подоконник. – Девушка указала на окно, где когда-то весела кукла.

Женщина, растелилась салфетку на подоконнике.

– Я знаю, у вас есть блюдце, золотой каёмкой и клубникой в центре.

– Да, был такой сервиз. Весь разбился, осталось только одно блюдце.

Вера Ильинична, поискал в буфете, и достала блюдце именно такое, о каком говорила Анна.

– Поставьте на салфетку и налейте в него молока. А ещё положите три сушки. Это приманит домового.

Женщина сделала всё, как сказала Березина. Налила молока в блюдце, положила рядом на салфетку три сушки.

– Ну, вот приманка готова. Вера Ильинична, обнимите ладошками блюдце поворачивайте почасовой стрелки, не отрывая от салфетки. Крутите его, но только очень медленно.

Женщина медленно стала поворачивать блюдце.

– При этом надо проговаривать, повторяйте за мной:

Домовой батюшка,

Вернись, прости.

Ждёт тебя угощение доброе

Молочко сладенькое,

Сдоба сытная.

Вернись, прости – Домовой батюшка.

Молоко киснет,

Сдоба сохнет,

Грусть тоска приходит.

Вернись батюшка,

прогони беды, печали.

– Да, сколько раз.

– В одну ночь, один раз.

– А сколько ночей?

– Пока домовой дома не окажется.

– Анечка, а как я пойму, что он дома.

Девушка засмеялась.

– Ни как. Вы его сами должны принести в дом.

– Как? Где я его возьму?

– Он вас позовёт, помочь попросит.

– Он, что человек? Как я его в дом приведу?

Анна снова засмеялась.

– Не переживайте, Домовой может принять любой живой образ. Любой и даже человека. Но, не думаю, скорее всего, это будет животное.

– Но, как я узнаю, что это он?

– Узнаете, не сможете пройти мимо. Как найдёте, сообщите мне. Я скажу, что делать дальше.

И тут Аня замерла на несколько секунд и стала озираться.

– Что то случилось?

– Он не доволен. Ищет вора. Мы ему не всё отдали. Он искал другое.

– Анечка, что теперь будет.

–Вас он не тронет, но будет кому-то очень плохо. Вера Ильинична, дайте мне ещё раз альбом посмотреть. Я, кажется, что то упустила.

Женщина принесла фото альбом. Аня села за стол и стала медленно листать. Девушка не понимала, что ищет, но знала что это в альбоме. Она внимательно вглядывалась в пожелтевшие снимки.

– Вот! – Закричала, аж подпрыгнув Березина, указывая на старое фото.

Вера Ильинична, посмотрела в альбом, но не чего странного не увидела.

– Ну, вот же смотрите,… у вас есть лупа?

– Да сейчас принесу.

Женщина сходила в комнату, принесла лупу и передала Анне.

– Помните, я говорила, что видела женскую руку. Так вот, посмотрите, – девушка поднесла к фото лупу.

На нём была изображена пара, женщина и тот самый высокий худой мужчина, он за плечо обнимал женщину. На его руке, которая лежала на плече у женщины, был большой перстень с камнем.

Аня продолжила.

– Именно этот перстень он ищет. Видите, как он горит на пальце? – Вера Ильинична, конечно, этого не видела и ни чего не понимала. – Этот перстень для него очень важен. Его подарил, человек, спасший вашему предку жизнь. И именно кража этого перстня, так его разозлила. Архипу Богдановичу нужен именно он. И ваш предок не успокоится пока его не найдёт перстень и не накажет вора. Я видела женскую руку с ярко красным маникюром, с толстым золотым браслетом и этим самым перстнем с большим зелёным камнем.

Вера Ильинична, плюхнулась на стул, широко раскрыла глаза.

– Этого не может быть.

– Вы знаете кто это?

– Похоже, это моя золовка. Сестра Игоря. Анечка, как же это. Ведь когда умер их дед, она была совсем ребёнком, ей было лет пятнадцать, шестнадцать

– У вас есть её фото?

– Да сейчас.

Аня, едва взглянув на фотографию золовки, сразу подтвердила.

– Да, она воровка. – Накрыла рукой фотографию, закрыла глаза и почти сразу отвернулась руку. – Кошмар в ней столько злости и жестокости, зависти. Вас и ваших детей она просто ненавидит. Всё несчастья, это она. Долго не могла понять, почему её козни не действуют. Когда поняла, сожгла куклу.

– За, что? Мне казалось, что у нас очень хорошие отношения. Мы дружим, или нет? Но, как перстень, палец? Это же… кошмар…

– Ей понравился камень, он не обычный. Снять его не смогла и отрезала садовыми ножницами. Я это чётко увидела. Вы правы, она была совсем молода.

– Отрезала… у мёртвого? И ни кто не понял?

– Да, услышала от старух, что с помощью плоти и верёвок можно плохое делать. Когда оказалась у гроба одна, отрезала палец. Перстень не хотел сниматься, а камень манил. Получив плоть, заодно вытащила и верёвки, завернули в носовой платок. Руки поправила, в суете ни кто, ни чего не заметил. Да особо ни кто и не смотрел. Ведь его ни кто толком не знал. Скорбела, только его жена.

– Но, что мы ей сделали?

– Ни чего. Просто, вас сильнее любили, вы были красивей и счастливей, больше достаток, ну и так мелочи. Ей так казалось. Если короче, то зависть. Банальная зависть. Она вампир, получает энергию, когда всем плохо, заряжается. А если кому хорошо, ей становится плохо.

– Похоже ты права. – Вера Ильинична, совсем поникла. – Я вспоминаю, когда у нас, что то случилось, Лида всегда была рядом. Сочувствовала, а сама расцветала. И была раздражительна, когда у нас всё налаживалось. Но ладно я, а дети… кошмар.

– Ей сейчас будет плохо, очень плохо. А вам нужна сила воли. Очень много воли. Вы легко поддаётесь её влиянию и ваша золовка, этим пользуется.

– Анечка, я не могу прийти в себя, ладно я, но детей я ей не прощу.

– Она несчастный человек. Отпустите обиду, вас сейчас должно другое волновать. Налаживайте отношения в семье. Её ждёт очень жестокое наказание. И даже если она попробует замолить свои поступки, наказание будет. А если не захочет каяться, умрёт. Старик заберёт. Либо она отдаст кольцо, либо умрёт. Так или иначе, перстень вернётся к Архипу Богдановичу. Но вы не должны пускать её на порог дома, так как ваша Лида постарается снова передать вам свои грехи. Ни чего у неё не берите из рук и ни чего ей не давайте, даже самую мелочь, ни чего. Домовой, её не пустит, только если вы её пригласите, тогда он уже не сможет помочь.