скачать книгу бесплатно
Гроссмейстер
Fubi
Она – врач-психоаналитик. Он – бизнесмен и шахматист, попавший в аварию. Сегодня судьба свела их вновь, только уже совсем в другом месте и в другом положении. Теперь они не школьники, а взрослые и самостоятельные люди.
Fubi
Гроссмейстер
Он меняет своё решение, едва видит врача.
Путь от лифта до дверей кабинета не самый короткий – длинный серый коридор, поворот направо, а потом ещё один – только уже покороче. На миг останавливается у двери и кладёт ладонь на металлическую ручку. Она холодная и немного шершавая.
Внутри, по его ожиданиям, все должно быть так: заваленный книгами стол, стеллажи, пожелтевшие от старости и изношенности жалюзи, закрытые не до конца, а ещё пыль, танцующая в вечерних лучах солнца.
Однако он ошибается, едва толкает дверь от себя, предварительно постучавшись. Это случалось с ним нечасто.
Здесь всё по-иному, отлично от того, как он представлял – просторный кабинет, светлые стены и гармонирующий пол, будто сделанный из мрамора, белый невесомый тюль на окнах, почти пустое рабочее место, один небольшой шкаф с книгами по психологии, журналами про биохимию, нейропсихологию и нейронные связи. Пахнет озоном – видимо, врач проветрил помещение перед приходом нового пациента. Девятого и, к счастью, последнего за пятничный день.
Тео здоровается и садится на кушетку – она же для пациентов, да?
А после большое кресло разворачивается, и он видит в лице психиатра некогда хорошо знакомую ему личность.
«Да, надо остаться. Точно надо остаться.»
***
Эти жалкие секунды, что они разглядывали друг друга, тянулись как вечность. И ни один из них не решался отвести взгляда – неуважение. Увы, их положение обязывает соблюдать меры приличия и делового этикета.
Она совсем не такая, какой была в средней школе. Да и на фотографию с досье тоже не сильно-то уж и похожа – взгляд пронзительный, вкрадчивый, холодный и, по ощущениям, совсем неживой. Скулы более строгие, а глаза немного впалые – а может, это и из-за очков так кажется. Губы бледнее, чем пятнадцать лет назад – это не косметика. Она действительно настолько изменилась.
Он её и не узнал, если бы увидел на улице – в его воспоминаниях была юная девчушка со строго собранными волосами, в красивых облегающих костюмах со стразами, исполняющая сольную программу в Ледовом дворце Альменд. Так она выглядела тогда.
На той фотографии с личного дела, которое изучил Тео, у неё бесчувственное и безразличное выражение лица, короткие рыжие волосы, бронзовая кожа и серебряные запонки на тёмно-зеленом воротнике.
Они смеряют друг друга взглядом, акцентируя внимание на изменениях в своём собеседнике. Точнее, молчаливом оппоненте. Девушка визуально оценивает состояние пациента.
– Добрый вечер, что Вас беспокоит? – диалог начинается. И почему-то у врача есть предчувствие, что он будет не самым простым.
Тео делает глубокий вдох и медленным шагом идёт к креслу около рабочего стола. Усаживается, а после вальяжно кладёт руки на подлокотники.
– Здравствуйте, – осматривая кабинет ещё раз, говорит он. – Понимаете ли, у моей семьи и моего компаньона по бизнесу есть подозрения на тему моего психического здоровья.
Лина втягивает носом воздух, не отрывая взгляда от медицинской карты. Читает историю болезни, изредка шурша страницами.
– У Вас нет ПТС.
– Вы это определили по моему внешнему виду?
Девушка кивает и смотрит из-под лба на сидящего напротив парня. Его тяжело назвать парнем – широкие плечи, квадратная челюсть и легкая небритость. Вырос. Почти пятнадцать лет прошло, как никак.
Веббер улыбается. Досье не лжёт – она и вправду лучший специалист.
– Не будете задавать вопросов или чего-то такого?
– Это потеря и моего времени, и Вашего.
Вот кто-кто, но она точно могла определить это сразу – с ПТС она встречается почти каждый день на протяжении последних пяти лет точно. На Ближнем Востоке, откуда она вернулась меньше полугода назад, это абсолютно обычное дело. И там уж это куда страшнее, чем здесь, в городской суете.
– Однако мне нужно медицинское заключение.
Лина вздыхает, кладёт перед собой маленький диктофон и включает запись. Вертит ручку в левой руке.
Если бы и этот специалист ничего не нашёл, то он послал бы партнёров по бизнесу. Он абсолютно здоров. А вот семью переубедить не так уж сложно. По крайней мере, главное – заверить отца. Но сейчас он хочет здесь остаться и поговорить.
– Скажите, Вы помните аварию?
– Да, – ответ последовал незамедлительно. Этот вопрос он слышит не первый раз за последние два месяца.
– Можете описать тот день?
– Было около семи часов вечера, однако стемнело достаточно быстро из-за непрекращающегося весь день дождя. Я возвращался в Берн из Цюриха, где находился по рабочим делам. На загородной трассе дорогу размыло. Я старался сбросить скорость на повороте, но тормоза защёлкнулись, въехал в ограждение, а после меня унесло в кювет. Автомобиль перевернулся.
– Что Вы испытали в тот момент?
И на этот вопрос ответ находится так же быстро, как и на прошлый.
– Ничего особенного. Ни страха, ни ужаса, если Вы об этом.
– Боль?
– Терпимая. Мне рассекло руку осколком стекла, да и пару трещин в рёбрах заработал при ударе о землю.
Врач делает пару пометок в блокноте и переворачивает страницу. Переводит взгляд сначала на белую стопку бумаг, а после на пациента.
– Вы были всё это время в сознании?
– Нет, – едва заметно машет головой тот, а после слегка приподымается и расправляет спину. – Я пару раз отключался. Последнее, что я помню – как меня вытаскивали из машины.
– Как долго Вы ждали помощь?
– Около четырёх часов.
– Смерть?
– Я думал о ней, но был уверен, что выживу.
– Семья? Вы думали о ней?
– Нет.
– А о чём же Вы тогда вообще думали?
А здесь уже сложнее – Тео размышляет какое-то время, а после встаёт. Меряет комнату шагами. Всматривается в светло-серую пустоту, где у прошлых посещенных им специалистов все было увешено патентами и наградами. Здесь же нет этих бумажек. В целом, они бы и не подошли к интерьеру кабинета, как ему кажется. Подходит к окну и смотрит на серое вечернее небо.
– Если для Вас это сложный вопрос, то мы можем поговорить о других вещах. Более простых и отвлеченных, – Вьери подымает глаза на маленькие настольные часы – половина седьмого, рабочий день уже должен был закончиться ещё полчаса назад. Однако не может уйти, бросив пациента. Врачебный долг.
– Нет, – отрезает он ледяным голосом. От него становится не по себе, а по спине пробегают мурашки. – Я думал о вещах, которые я не успел сделать.
Она опять делает пометки на листе, сжимая в руках маленькую фигурку, стянутую с шахматной доски, стоящей в углу стола.
– И много таких вещей?
– Нет. Всего две.
– Расскажете?
– Только если Вы согласитесь отужинать со мной завтра.
Лина откладывает ручку в сторону, сплетая пальцы. Они белые, намного светлее, чем основной тон кожи. Непропорционально длинные. Не очень красиво, но что-то есть в этом зрелище цепляющее.
– Извините, однако я предпочитаю не иметь каких-либо контактов со своими пациентами вне моего кабинета.
– Жаль, – уверено говорит парень, возвращаясь на место. – Как жаль, что у Вас нет права на отказ.
Девушка снимает очки. Увы, но этот проблемный пациент лишь потерял чёткое очертание, а не исчез вовсе. Делает глубокий вдох и потирает переносицу.
Тео не может отвести взгляда от тонких запястий, прикрытых чёрной рубашкой. Ей не шёл этот внешний вид. Он сам не знал, что так залюбуется.
Берёт белого слона и передвигает на поле G5. Ему так виднее. Задерживает палец на нём и спрашивает:
– Играете?
– Нет, – едва ли рука парня оставляет в покое шахматную доску, она возвращает фигуру на место. – В более молодом возрасте увлекалась. На данный момент это лишь часть интерьера.
Часы пропищали три раза. Она завела их сразу же, как только дверь её кабинета открылась, а новый пациент вошёл вовнутрь.
– На сегодня мы закончим, – закрывая тетрадь, выдыхает Лина. – Благодарю за сеанс.
***
За последние полчаса, что длился этот сеанс, Лина не раз успела пожалеть о том, что вообще согласилась взять его на приём. По нему не было заметно, что он страдает из-за последствий аварии, да и его поведение не отличалось от основной массы здоровых людей.
Своих пациентов узнает за милю – большой опыт, полученный в горячих точках. Она в миг определяет их по бегающим встревоженным глазам и перепуганным лицам. Вот отличались они и всё. Такое ни с чем не спутать.
Она вздыхает, обходя стол и снимая с плеч белый халат. Заостряет внимание на слоне на G5.
– Я уверена, что вернула всё в первоначальный вид, – голос немного охрипший. Дождливая и студёная погода сделали своё дело. – Чёртов гроссмейстер.
Надо же, насколько удивителен мир – они не виделись полжизни, по факту. Однако сегодня судьба свела их вновь, только уже совсем в другом месте и в другом положении. Теперь они не школьники, а взрослые и самостоятельные люди. Вьери фаталист до мозга костей.
Пятнадцать лет прошло, а Тео Веббер почти не изменился – всё те же привычки и характерные сыну известного бизнесмена повадки. Одно радует – изменилась реакция Лины на него. Ранее она бы сразу отказалась от приёма и перенаправила проблемного пациента к коллегам, но сейчас эта встреча не вызвала подобных эмоций – подумаешь, встретиться со врагом лицом к лицу. Это он тогда был устрашающим и жутким. Сейчас же всё прошло – она его врач. Только от чего лечить-то?
Лина глухо посмеивается, а после отвечает на телефонный звонок. Два пропущенных. Это ею так мысли овладели, что она не услышала трели?
– Да? – спрашивает она усталым голосом.
– Добрый вечер, извините за столь поздний звонок, – голос по ту сторону провода говорит медленно и размеренно. Приятный тембр и чёткая дикция. – Я Хьюго Веббер, отец Тео, хотел узнать у Вас – как прошёл приём?
А, вот оно что.
– Я не имею права разглашать эту информацию. Медицинская тайна, прошу прощения.
– Послушайте, – и почему у неё возникает чувство, будто её зажимают в тиски? Медленно, но уверенно. – Вы обязаны обследовать его как следует.
– Мне придётся перенаправить его к другому специалисту. По моей части он абсолютно здоров.
– Я настаиваю на том, что ему необходимо посещать именно Ваш кабинет.
– Мой секретарь отправит Вам контакты других высококвалифицированных диагностов. Извините, мой рабочий день окончен, позвоните в начале следующей недели.
Она сбрасывает звонок и кладёт телефон в карман пальто. Закрывает кабинет и шагает по длинному коридору.
Эта забота явно дурно попахивает. Его пытаются признать вменяемым? Или наоборот – делают всё, чтобы упечь сына в место, где хорошо лечат нервы? Какая вообще цель у этого?
Спускается на лифте, забывая о том, что нужно было занести отчёты за прошлый месяц в архив. Да и чёрт с ними.
Использовать психиатрию в своих делах – ужасно и подло, так ещё и впутывать туда ни в чём невиновных людей. Бизнес – дело грязное.
***
– Доброе утро, доктор Вьери. У Вас на обед записан пациент ещё, – голос Сары, работающей в регистратуре, Лина признаёт не сразу. – Перенести?
– Я же говорила, что я ушла на больничный, – заходясь надрывистым кашлем, хрипит врач. – На следующую неделю запишите, там к концу где-то окно есть. Пусть приходит.
– Хорошо, тогда в пятницу в два часа дня у вас сеанс с Тео Веббером.
Лина сразу же сбрасывает трубку, едва слышит знакомое имя. Бред.
Сюр какой-то. Зачем он вновь записывается на приём, если здоров? Это очередная его издёвка? Да, скорее всего. Только сейчас, в отличие от средней школы, Лине некуда было бежать. Она словно зажата в клещи.
Смех, хоть к коллеге на приём записывайся.
И это было лишь начало понедельника. Хорошо, если так хочет, то будет ему справка о том, что он здоров. Пусть только появится.
В целом, день проходит достаточно лениво – Лина весь день пролежала под двумя покрывалами, каждый час меряя температуру и читая книги о психиатрии. Вот как не вовремя эта болезнь приходится.
К вечеру на красных цифрах градусника наконец-то наступило изменение – 38,6 превратились в 38,1. Прогресс, как ни крути.
Она сидит на пустой кухне, упираясь локтями в барную стойку – стемнело быстро из-за непрекращающегося весь день дождя. Город погрузился в полумрак. И лишь огоньки с окон хоть как-то освещали эту непроглядную дождливую бездну.
