Похоронить Живым!

– Да я тебя! Мохнатая! – хотел он поймать её, а она отмахнулась и на балкон.

Балкон был широк и прекрасно узорами отделан.

– А-ха! Вот ты где! мохнатая! А ну иди сюда, сволочь!! – и Герон спрыгнул на балкон. Птичка «злая» у махнула и след простыл, а он повис. Положение это не обрадовало его, силы были на исходе. Далёк был падать и мысль это ужасало всё его. Собрав последние Создателем данные силы, перекинул он себя. Сидит на балконе, потом вступила всё лицо. Отдышаться всё не может, как вдруг услышал кошачье: – Мю.

– А? что? – смотря настороженно по сторонам, никого не увидел, и чуть успокоился как опять – Мю.

– Он посмотрел вниз и увидел маленького, беленького котёнка. Из-под шторы, глазами полного удивленья, она смотрела на него.

– Иди сюда маленькая – погладил и взял на руки её – хороший котёнок, не шуми! Хи… Хвала Создателю, хоть один знакомый зверёнок попался мне.

На шее котёнка был золотой амулет, доказывающий её родословие. Герон в комнату заходит.

– «Чья та спальня наверняка!» – подумал он и не напрасно. Немного ближе к середине была расположена красивая ложа из чёрного дерева. Комната та огромна, и вся золотыми узорами облажена. Прекрасный, ничем несравнимый аромат пьянил, сому душу. Его глаза за светились и сердце заполыхало огнём. Он поставил котёнка на подушку и подошёл к той ложе. Всё чаще билось его сердце. Прекрасная царица та, что влюбился он с первого взгляда, спала с улыбкой на лице, словно снился ей что-то прекрасное во сне. Её густые, чёрные как шёлк волосы, так были ей к лицу. Она спала смиренна, что даже постель не помялась. Накрыта тонкой, блестящей покрывалом, словно дитя, так мила и нежна. Кожа словно мрамор чиста и ухожена была. Она была прекрасна и даже больше для него. Волосы её зашевелились подобно волнам и казалось, что с них кто-то смотрит на него.

И вот всплеск света подобно возрождению звезды, осветилась комната вся. Герон забыл про все те беды, что омрачили его судьбу, уселся рядом, зачарованно и нежным взглядом её в мыслях обнимал. Сердце потеряла свой покой. Он горел пламенем, что не в мочь уже было погасить. Как нежна двигалась она и сама была, не передать словами как нежна. Герой когда-то был в тень в её влюблён, а теперь она была жива, и вот перед глазами лежала она, та, кто милее всех ему, та, кто царицею его сердца стала, и сама того не знала. Он долго смотрел на неё любуясь девичьей красой, сам того не замечая, что сердца комнату озаряла. Свет настолько яркий там, что ослепла бы всё живое. Герон закрыл глаза, и в первые в жизни былого убийцы потекли слезы по щекам, а из груди пламя сердца вышло в наружу и тело окуталась синем огнём, а волосы царицы той любимой, словно тихие волны были и казалось, что кто-то смотрит на него.

– «Жива, любимая моя! Жива! О Аллах, твоё величие безмерна!»

Дождавшись первых лучей солнца, так и не сомкнув глаза.

– «Я должен уйти душа моя. Нельзя, чтоб слухи распространялись про тебя. Да и сейчас, как ты примешь неизвестно ведь меня! Я вернусь, но должным образом, клянусь!»

Герон выходит на балкон и вскоре уходит, душой скорбя. Удаляясь от царского дворца, он всё оглядывался назад с тоскою, не видел улицы, где проходил, людей среди которых мима ходил. Душа в пламени таком, что не передать никакими словами. И вот не с терпимы его муки, с трудом уселся на лестницу одного двора. Народ по истечению дня всё больше стекаются сюда. Герон, прислонившись к столбу смотрел на величественный дворец – в тот балкон, откуда вышел он, и мысли все его о ней, перед глазами её образ, и воздуха не хватает молодцу. Горит душа и хочется услышать голосок, увидеть дивную походку, улыбку и нежный взгляд её. Душа так и рвётся к ней одной. Люди проходят мимо и разглядывают растрёпанную одежду его, кто кричит, чтоб убрался из ступень, но он не понимает, и дело нет до них ему. Пару шагов отошёл и повернулся, смотря на дворец, взгляд ищет, и надежда что увидеть снова он её. Но на него много кричали и слуги закона видны уже, он медленными шагами удаляется прочь отсюда.

– «Как мне быть? Как поступиться мне к тебе? Ты царица, а я кто? Убийца! Как мне спасти тебя если языка, и то не знаю? Может не стоило мне уходить? Ведь сколько времени ей осталось, кто знает? – терзая себя, он не может найти покоя. – Нужно вернуться! Зря ушёл! А если казнить она прикажет, как же мне спасти её тогда! А казалось то, что только увидеть мне её надо. О, мой Создатель помоги!

И вот из замка выходит прекрасная колесница, сопряжённый драконами она, пролетает над его головою, вьются ткани позади него, и золото сыпаться с него, словно пуховыми они были, так медленно касались они земли, и народ ликует, славят царицу, и золото то собирают на лету. За ней идут её войска. Она так прекрасна и вьются волосы этой дивы, этот стан и он пленён, и стоит как истукан:

– О, Аллах я благодарен тебе вечно! За то, что дал мне шанс её спасти! Освети же ты мой путь, сделай её женою для меня. Пусть и она познает твоё единства! – глаза слезами полна, а душа горит как никогда. Он бежит за колесницей. – А драконы то, знать и вправду жили и то, что читал не, мифы были.

Лагерь царицы за городом стоит, а её шатёр на холме лежит, ткани вьются вокруг от ветра – она прекрасна златом обшита, весь в узорах и драгоценными камнями покрыта.

Царица обсуждает строительный планы, указывая, где, что должен быть, но улыбки нету на лице, строга и непоколебима. Ростом выше всех она, так стройна и красива.

Герон смотрел на неё с далека, но словно она рядом с ним была. Сердца терзала молодца, головой прижимаясь он к дереву, не знал в первые что ему сделать – боязнь, что разочарует он её. Так и наступила ночь. Охране нету там числа, стерегут царицу как никогда. Факелы везде горят, освещая ту поляну. Герон за деревьями стоит – те далече от поляны и как полагалось ему – легендарному убийце, почувствовав приближение кого-то, тут же скрывается во тьме.

– «О Аллах, что за дивный аромат?! Она! Но где, почему ни вижу я её?»

Царица проходит мимо него, только от глаз она скрыта, и тело прозрачно у неё.

Герон, как и полагалось профессиональному убийце, мог

найти любого человека, и преследовать ту, кем грезил он, не составило ему труда.

Она же всё дальше и дальше удалялось и уже, казалось, что в зарослях затерялась, и вот болота перед ней, Она закрыла лицо плотною вуалью, лишь глаза прекрасные видны. Нет короны на голове, ни злата, ни колец. Перед нею одинокая изба, что по среди трясины там была.

Герон в тени деревьев, надышавшись болотной вони, закрывает тоже себе лицо, сердце так и трепещет у него.

Царица, пройдя по воде, что даже волн там не образовалось, подходит к дверям той избы, и тут она видит героя. Он, хоть и ищет её глазами, видит сердцем он её. Смотрит в сторону избы, но глаза не сердца, и он отводит взор. Этот дивный аромат он пытался учуять её. Стан былого убийцы, и она смотрит на него. Герон стоял довольно далеко.

– «А это кто? – Рыбак, охотник?! Непохож совсем, ушёл бы лучше ты отсюда!» – хотела зайти, но остановилась. Волосок отрывается с неё, и улетая прочь с неё, обретает вид девушки простой, но очень красивой.

– Не пускай его сюда! Сделай так, чтоб он ушёл! Украшения убери, словно простолюдинка ты!

Царица открывает дверцу той избы, а дверь скрипит и шуму много. Герон тотчас же обернулся и видит, как закрывается она. Но он не увидел кто туда вошёл.

– «Я смотрел туда недавно. Когда она успела пройти? Я не видел там её!» – хотел, как войти в трясину он, чтоб добраться до избы, но слышит милый голосок.

– Алехе ти э та! Алехе!! (Помогите кто не будь! Помогите!) – голос нежный рядом слышен.

Герон смотрит на избу, и на направления голоса того, выбора не было у него, то могла быть его царица, и спешит тотчас же к ней, со всею силою своей, так мгновения ока рядом с нею оказался. Та девушка тонула в болоте, и ели держалась за прутья она. Но это не была царица.

– «О, это ты снова, что полыхал вчера огнём» – увидев его подумала она и глазами милыми на него смотрела. – «Так ты не отказался от неё?!» Герон посмотрел ещё раз на избу и вытащив ремень, связывает, к корню дерева свою ногу. Бросается к ней на помощь тут же, и тянет красотку он из болота.

– Как же угораздила тебя! Хватайся за руку! – ухватился за неё.

И вот он вытащил её, но глаза смотрят на избу словно ищет он кого-то.

Она сидела в мокрой одежде притворяясь, что холодно ей. Она красива и дивная талия у неё, одежда мокрая обтекала все изгибы и округлости её, но Герона она не манит, в его глазах и в сердце, была царица лишь одна. Девушка кратком ему в грудь посмотрела.

– «Что за прекрасный огонёк, в первые вижу, что сердце горит. Так вот откуда оно исходила. Ну и сердца у тебя, может согреет он меня?! Я дрожу, ну же обними меня!» – девица улыбкою нежной смотрела, и всё думало о своём.

– «Она из свиты? Нет это безделушки, драгоценностей нет на ней – успев оценить украшения девицы. Как же попала ты сюда? Или ты совсем не та, кем пристала сейчас передо мною! Нну да не до тебя мне сейчас». Погоди красотка ты немножко! – Герон, освободив ногу, заходит сам в болото.

– «Куда он?» «Ну и кавалер!» – подумала и попыталась хоть как-то удержать его – Ай ниелле!! (Ай больно) – держа за ногу – крикнула она. – Мехта уе те! (не оставляй меня!) Те эриа, ниелле (мне нехорошо, больно).

– Я не понимаю тебя! Тебе больно?! – он, остановившись то смотрит на неё, то на избу, а она словно плачет или ноет, массируя ножку там свою.

Будучи в болоте по колена, Герон подумал про себя: —

«Может это она была? Нет, я бы не спутал аромат! Может она душилась, ну не нюхать же мне её, к тому же она в трясине была, запах вони сейчас полно»

– Ты потерпи, ну что ты плачешь, я одной нагой там, а другою здесь!

Она смотрит на него оценивающим взглядом и всё ныла, а нога крови точит.

– «И зачем лицо закрыто? И что тебе там нужно?! Вот я, здесь, красива, мокрая, что тебе ещё нужна балбес?! Что за мужики пошли?!» – она в мыслях – «и что за язык у него престранный, никогда не слышала такой»

Герон вышел снова к ней и немного в растерянности:

– Ой девчонка, откуда взялась ты!? Да у тебя нога разбита! – увидев рану на ноге. – Если позволишь я прикоснусь к тебе, посмотрю не разбита ли кость. – смотрит он ей в глаза и пытается унюхать что-то – «Да, болотом пахнет нужно ближе подойти, но это как-то грубо, лучше помогу я ей» – коснувшись ножки – Нет всё хорошо, зажми рукой, рана не глубокая у тебя. Послушай, это твой дом там, скажи? Что ты сама тут искала?! Ты никого больше здесь ни видала? Может кто зашёл туда? Девушка прекрасная одна.

– Део? (Что?) – голос прекрасный, и сама красавица она и указывает на что-то.

Позади Герона лукошка появилась полна странными цветами. Герон, увидев её лукошка:

– Так ты местная врачиха или колдунья – так ведь любили вас величать. Ладно, ты скажи красотка, дом (указывая он на избушку) твой? – она смотрела ему в глаза, казалось, боится, обняла ножки и дрожит. – Да что такое! – понимая, что разговор не из лёгких будет…

А в той избе царица стоит словно в ледяной звезде, воет ветер и такой здесь ураган, что сносит вершины гор, что льдом покрыты. Нет не одной живой души. Глаза невозможно просто открыть, так сильно пурга сносит льдинки. Царица в гневе:

– Остановись! – и ветер тут же стих. Блестят глаза её колдовские и плавиться вся поверхность звезды.

Она стояла уже над водой, смотрела на воды океана.

– Не хотите значит выйти вы сами!? Приказ даю я на испарение!!

За бурлили волны и открылись небеса, столб пара уносит воду за грани той ледяной звезды…

Герон руками дом изображал и показывал всё на избу.

Девушка качает головой в знак неодобрения.

– Не твой дом?! У меня там любимая пойми, подожди меня ты здесь, я приду, только в избу я загляну! – руками объясняя ей он стремиться снова туда.

– «Ну хамло, любимая там у него! Карга, что ли она у тебя!?» Ай ниелле!! – (Ай больно) она кричит, но Герон уже по грудь зашёл в болото, и теперь одна дорога и та через трясину у него лежит. Ещё немного и вот проклятая болота тянет уже его ко дну.

Девушка всё кричала ему вслед, а он не понимал ничего ведь и так возился, чтоб выбраться живым оттуда.

– Проклятие! Да не кричи ты, и так тошно! – пытаясь он освободиться – Ты не умираешь, это вывих лодыжки всего- то! – погружаясь уже до глаз.

– «Он сейчас утонет там» Пиу гут! (Вот балда!). Э эрзи!! (Эй не уходи!!), Булетте! (Утонешь)! – «Да он уже тонет!» – увидя, что порой головой уж болото ныряет он, закрыла рукою она лицо. -«Ну балда, спасатель невесты! Хи, карги». – она чуть усмехнулась.

Герона накрыла чёрная вода.

– Ой, утонул! – поднимается она (заблестели колдовские очи), но вот рука героя на другом берегу в почву вцепился, и Герон выходит ели дыша, и он, конечно, поднял руку мол жив и все в порядке у него, а она уже про себя:

– «Ну да, конечно, посмотрите какой я герой!» – Элехте!! (Идиот!!) «Неблагодарная свинья». – она ругала его, потому что думала, она причина его спасенья, но, когда герой встаёт полон рост и отрывает с пояса голову болотного людоеда, она, стыдясь своих слов. – «Ой прости, так ты сражался?! Кажется, зубы вонзились в него».

– Я дверь открою! Её найду и сразу к тебе!! – тихо молвит про себя, рукою ей словно жди говоря. Отдышавшись, взялся за дверцу.

– Ну попробуй теперь открыть! – она с далека ухмыльнулась – Простую девушку уже не могут на руки взять и домой унести, о куда катится эти мужчины. Обняв ножки, она сидела, молча смотрела на него, и колдовала между делом, чтоб дверь не отпиралася ему.

Герон со всею силой тянул дверцу на себя, но та не в какую не поддавался…

А том мире, где царица сейчас была, звезда уменьшилась совсем, и вот слышен ей голос, молящий о пощаде:

– Мы ведь, родня, молю тебя!

– Если сниму занавес сейчас я, то лицо сгорит тотчас у тебя! Сама откроешь или мне войти?! – Царицы гневно гремит.

– Открою я, но пощади!

– Не смейте мне ставить условия вы! – она ещё пуще в гневе.

– Я открываю остановись! – сползают волны из ядра и раскрыта для неё там ворота, а внутри то кромешная тьма.

Царицы входит в эту тьму, подобно дворцу она была, но без света и во мрак погружена. От царицы шёл белый свет и куда она вступала, то её след там факелом стало. Перед нею двадцать пять колдуний стояли на коленях и в поклоне головы у них, глаза как сливы были в наружу, ели видны волосы на головах и те седые, когти как мечи и челюсти огромны, обвисла кожа на лицах, и носы достигли подбородка.

– Ждёте милости!?

– Ты милосердна – одна из них.

– Вы сеяли вражду среди народа, отравляли источники воды, пожрали жителей звезды и ждёте милости? – она гневно.

Те подняли мерзкие свои рожи, цвет глаз подобен мертвецам:

– Мы, родня!

– Дальняя!! Вы позор моей семьи! Но я буду милосердна!!

– она смотрела с ненавистью на них, а те вдруг обрадовались, услышав заветные слова. – Вы прилюдно расскажите о деяниях своих, а после будет суд над вами!

– Вот почему ты нас не убила! – осмелела старшая из них.

– Желаешь правду народу донести, чтоб имя своё очистить?!

– Иначе неминуемая смерть! – её глаза блестели.

– Мы ведь, родня, ну и что дальняя, и нас много. Прекрасная царица, о Гури, ты могла бы избавить свой мир от всех бед, что мы учинили, а ведь всего-то лишь мы молодость свою просили.

– У меня нет эликсира! Я говорила уже вам, вечность и мне не принадлежит, хоть и я бессмертна! Как вошли в этот мир? Это кольца?! – она гневно.

Те посмотрели друг на дружку, обменялись взглядом мерзким, и старшая молвила наконец:

– А знаешь, как бы смешно это не прозвучало, ты ведь сама к нам сюда примчала. Да, ты сильна, но, если подумать нас тут много, и мы ведь все сильны в этом мире. У тебя царица прекрасная ты наша, есть эликсир! – То, что в жилах твоих течёт!! Мы выпьем всё, до последней капли!!! – и нападают на неё…

В это время с наружи избы, увидев, что дверь не поддаётся уж не как:

– Видать тихо не зайти не как! – Герон поднял руку, зажал кулак и собрав всю силу с рёвом удар наносит. От силы героя дверь разлетелся в клочья, прошла ударная волна, что даже согнулись деревья все в округе.

Та девушка по удобнее села, словно было интересно ей:

– «Кто ты такой?» – с улыбкою она, словно радуясь чему- то.

Как только Герон ногой вступает внутрь, та карга, выходя из двери вонзает в него свои когти, но и он – убийца всех времён, в ту же секунду вырывает у неё гортань, отходя от последующего удара, разбивает челюсть по палам, оторвав голову при этом. Язык остался в теле и глаза не верят, что случилась с ней. Герон от гнева нагой на голову так ударил, что тот разбился на куски.

– Тварь такая откуда взялась?!! – рукою зажимая раны.

– Стало быть, нашёл любимую свою! – та девушка с ухмылкой – Интересно, это было, любимая прости, не сошлись во мнениях мы!? А ты был бы интересен для хозяюшки моей!! – сверкали глаза у той девицы.

Царица испепелила ту звезду, и те ведьмы пеплом унеслись в солнечном ветру.

Герон был пронизан огромными когтями и раны были смертельны для него. Прислонившись к стене избушки, посмотрел в сторону девицы и шепнул он сам себе:

– Надеюсь, дойдёшь домой сама! Что это за мразь была? – и вот снова почуял тот дивный аромат, с трудом бросил взгляд туда, но никого рядом не видать.

Царица вышла оттуда тихонько, словно пушинка на ветру, и увидела убитую каргу. Кольцо исчезло в мёртвой руке, оказавшись в ладони царицы. Всё так же скрытая она от людских глаз, посмотрела на Герона, тот согнулся уже от боли и последние минуты считал свои. Она покинула его, дойдя до волосинки своего:

– Не удержала знать его?! – упрекая она её.

– Он влюблён и за невестою собрался, не смогла я противиться ему.

– Или не стала! Бедняге скоро придёт конец. Кто убил Тицею?

– Он, моя госпожа!

– Он!? Он смертный! – она удивлённо – Чтоб колдуна убить, одной головы недостаточно ему сносить! – пытаясь убедить её.

– О хозяюшка моя, спаси его, прошу тебя, я! – она милыми глазами и стеснительной улыбкой.

– По нраву?! Не верю ушам своим! – взгляд пронизывает её, и то кольцо что забрала, в прах обернулся в руке её.

– Ну хозяюшка прошу, ради меня! – она укусила нижнею губу, а у царицы от удивления разомкнулись губы.

– Удивлена не скрою. – она удивлённо и смотрит с далека на него. – «Такого небывало ещё!» – Ну хорошо, пусть жизнь ему наградой будет, за то, что убил он её. – «Наверно она совсем слабая была или я ранила её, когда её сестёр уничтожала».

Она дыхание в пар превратила. – Пусть вздохнёт и вернись немедля! – та, тотчас взяв из рук прекрасных дыхание дивное её, летит на выручку герою.

Герон лежал лицом к земле и испускал последнее дыхание.

– Ты жив ещё?! Успела кажись – поднеся пар прямо к его ноздрям и раны, что пронзили его насквозь озарились светом тотчас. Целует быстро его в щёчку. – А это от меня. Я знаю кто любимая твоя – эта хозяюшка моя! – шепнула на ухо ему она и счастью ей не было придела, столь игрива и радостна на него смотрела, глаза слезами вся блестела. – «Смотри балда, не упусти её!» с мыслями обратно улетела.

– Ты задержалась там! – царица, не веря своим глазам.

– Пожелала ему здоровья! – она смотрит на хозяйку, а в глазах так много счастья и слёзы хочет скрыть она.

Царица не поверила ушам:

– Ты, что кокетничала с ним?! Совсем стыд ужель потеряла? Не ожидала я такого, а ну марш на места! – волосинка улыбнулась игрива ей, и собою стала, и тут же вернулась на место, как и приказано ей было. Царица напоследок к нему повернулась, и увидев, что тот уже на ноги встаёт, отвернулась и улетела. Так и лица его не разглядела, да и она не так и эта хотела.

Герон решил вернуться в поле, но там и след простыл её. Проходит по поляне, где полно невиданных ему цветов, и при каждом касании на них сильным ветром обдувался от них. Срывает одну, касается снова лепесткам и цветок воздухом снова его бьёт. Чем сильнее он касался, чем сильнее ветерок. О чём-то подумал гений наш:

– Нет братец! Так тебе её не спасти! Тут драконы, и всякая болотная тварь и кто знает, что ещё. Только будучи с тобою рядом, смогу тебя я защитить. Будь что будет, либо полюбишь, либо возненавидишь.

И на ночь другую наконец, доходит до замка царицы он, по дороге много видел, питался тем, что растёт по берегам реки и птицами невиданной красы. Теперь как снова туда зайти, охраны было теперь полно, словно случилось уже что. Заныло сердце.

– О Аллах зачем ушёл, я?! Неужто, что-то случилось с ней! – не находил он места, и боли сердца были нестерпимы.

А во дворце и правду на неё было покушение, неудачно правда было.

– Говорят она сама его схватила! – шептались придворные, кому не удостоился чести быть свидетелем того.

– Кто это был?

– Колдун какой-то иноземный!

– Вот же твари, царицу нашу убить хотят!

– Эй вы, о чём болтаете вы там?! Займитесь делами вы своими! – молодой воин, кто званием отличался, молвил.

Герон лез прямо в стену, другого пути не было у него, и даже сейчас стоя на вышине сотни метров он не знал, что будет дальше и просто доверился судьбе.

– «Да к чёрту слухи! Мне жизнь тебе спасти, коль возможность есть, то надо! Не знаю, как встретишь ты меня, казнишь, помилуешь, но надо, возможно, ведь опоздал уже я! Хоть бы жива она была» и с этими мыслимы он, карабкаясь по дворцовой стене, наконец доходит до милого места. Стоит у порога у неё, устал и в поту всё лицо, одежда тоже мокрая от пота, тяжело дышит, прислонившись на балконе он к стене, с нетерпением ожидает встречу.

– «Убедиться, что жива, а дальше будь что будет». Оглядывается в комнату её, но не видит никого и спокойно входит. Котята к нему подбегают, и друг дружкою играют, привлекая его внимание к себе.

– Красавицы какие, поглаживая он их заходит в опочивальню, но там нету никого. – А здесь спокойно, должно быть всё хорошо.

Прошёл ещё он дальше и входит в комнату другую, там ванная из злата, вода осыпана цветами, мраморный пол и чуть дальше садик с крыльцом, зеркала огромное на полный рост и Герон смотрит на свой вид, одежда в крови, и в грязи, порвано местами к тому же оно.

– И как я перед нею так встану!? – смотрит на ванну. – Уже ночь, не успею я, и где сушит затем одежду? Да ну с одеждой, хоть сам искупаюсь наконец!

Герон одежду снимает и где садик там скрывает. Ныряет воду и распускаются цветы, вода бурлит, прекрасный аромат у них. Герон от грязи скорее избавлялся. Как вдруг открываются двери и служанки входят. Герон ныряет в глубь, и о небеса, под ним словно океан был. Красивые мелкие рыбёшки, светятся узоры на чешуе, переливаясь они цветами, и два огромных морских дракона стерегут границы её покоя. Нельзя постичь той глубины, но странный свет идёт с вышины, что озаряет огромные просторы.

– Это что за чудеса! – опасаясь, что будет примечен тут, но всё же и воздухом он был тоже ограничен.

В надежде, что ушли они, хочет подняться, но видны сверху их тени. К нему приплывают мелкие совсем рыбки из-под чешуи пузырьки идут. Герон мог, конечно, не дышать, но так долго и вот не стерпел и первый вздох.

– О, всевышний, как может быть такое?! – он дышал, и причина его спасения были те самые пузырьки, а вот причиной что рыбки были рядом, был тот самый поцелуй, и та в щеке его сверкало.

Драконы смотрели на него, но продолжали плыть по установленному кругу.

Служанки заменяли быстро цветы, торопились и дрожали.

– Как могло такое случиться? Что ты уронила дура, туда!?

– цветы распухли и не годны, грязи их лепестки полны.

– Я ничего не роняла! – чуть не заплакала другая.

– Руками шевели быстрее, зачем только привязали тебя ко мне?! – она старательно заменяет цветы и глаза слезами полны. – Нас казнят из-за тебя!

– Я клянусь я ничего не роняла – другая словно умоляла – Ну прости меня!

Звук дверей, что отворились.

– Скорей вот последняя, успели кажись. – придя в себя, цветы, что собрали они в мешок тянут скорее от сюда прочь.

Царица входит, а за нею служанки в поклоне и увидя, что она протянула ручку, быстро подходят, снимают колечки и ожерелья, сандалии и другие украшения. Старшая проверяет ванну и видит тех служанок, что мешками там стояли.

– А вы здесь, что потеряли?! Быстро вон отсюда!