скачать книгу бесплатно
– Могли бы, – эхом отозвался оборотень, задумчиво крутя в руке нож. – Вот только мне больше нравится быть – как ты сказала? Ах да. «Безнравственным, грубым, неотесанным животным». Да. Вот это по мне.
Туше.
Меня же носом в мое же… кхм… негодование.
– Ты должен понять: я была зла, растеряна и уязвлена. По правде говоря, сейчас мало что поменялось, но теперь я осознаю, что выхода, кроме как попытаться наладить контакт с тобой, нет. – Полуправда, дабы убедить его в собственной искренности. – Я предлагаю тебе худой мир, который, как известно, лучше доброй войны.
Худой и, если баснословно повезет, весьма недолгосрочный мир.
Темные глаза неоднозначно прищурились. Вне всяких сомнений, он что-то заподозрил. Он не поверил мне ни на секунду.
Но Владислав Бравый отчаянно хотел поверить.
Иначе бы не стал кивать.
– И ты не станешь сопротивляться? – спросил мужчина.
Чтоб тебя голодные упыри в ближайшем овраге подрали!..
– Если только мне будет неприятно.
Максимально обтекаемый ответ, на который вообще была способна прямолинейная, скорая на расправу и совершенно не оправдывающая своей фамилии Виталина Добровольская.
Тонкие губы растянулись в усмешке, и я была уверена, что в его голове прозвучало что-то вроде: «Клянусь, что тебе будет приятно всегда!»
– По рукам, – кивнул Владислав. И протянул мне ладонь. – Скрепим договор?
– Как? – против воли уперлась я.
– Ты обещала не сопротивляться, – напомнил он, предвкушающе улыбаясь.
Зараза блохастая!
И протянула свою руку в ответ. Дура.
Ее мгновенно взяли в плен и сильно потянули на себя. Хотела бы я иметь отсоединяющиеся конечности, ибо так пришлось следовать за ней, если не желала лишиться насовсем. Бравый заставил наклониться, сам подался вперед, и вот уже горячие, алчно-жадные губы накрывают мои.
Тьма милосердная, дай сил не опьянеть от привкуса вина и не поддаться взбунтовавшимся гормонам!
И сейчас я как никогда ярко поняла, что ни одна из Пяти Матерей меня просто не слышит. Сколько у Них таких глупых девочек, которых пытаются соблазнить взрослые, опытные, убийственно-обаятельные мужчины-оборотни? Сотни, если не тысячи. Каждой не поможешь. А у меня наверняка еще не самая худшая ситуация.
Я почти потеряла голову, сама поднявшись и шагнув к его стулу, остро ощущая большие ладони, скользящие по спине вниз.
Но Великая Намму все-таки услышала свою непутевую дочь.
Неосторожное движение локтем, и бокал с красной жидкостью полетел со стола… прямо на брюки пожинающего плоды победы Владислава.
– О, я такая неаккуратная!.. – Спасибо тебе, Матерь, я ведь почти поддалась! – Прости, пожалуйста, я…
– Это всего лишь ткань, Вита, – спокойно произнес мужчина, очень нежно улыбаясь и глядя на меня снизу-вверх. – Ничего смертельного.
«Смертельного…» Хм.
Это отрезвило, и я поняла, что разбившийся бокал – двойное попадание. И от окончательного падения спас, и повод хороший подкинул.
– Все равно – мне очень неловко и… – Я замялась – вполне натурально, к слову. – В качестве извинений примешь ужин, приготовленный мною лично?
Бравый только кивнул, но ладонь с моей щеки так и не убрал.
А я не стала отпираться. Рано еще.
Закуски, салатики, все это занимало слишком мало моих мыслей. Я больше думала о том, как незаметно подлить снотворное, которое, к слову, еще нужно было изготовить.
Рассеянно шинкуя помидорку, я вдруг четко ощутила, что не одна на огромной кухне, откуда ушли повар и поварята.
– Седые волосы мне не к лицу будут, – улыбнулась я через силу, оборачиваясь.
Владислав стоял, прислонившись плечом к косяку двери и сложив руки на груди. Его лицо было абсолютно непроницаемым, но я почему-то вновь почувствовала себя кроликом, загнанным в угол матерым хищником.
Но, к своей гордости, даже не пошевелилась, когда оборотень начал приближаться, и только отвернулась обратно к нарезке, чтобы на эмоциях палец себе не оттяпать.
– Что ты делаешь? – послышалось любопытное и совсем не страшное над ухом, а по обе стороны от меня на столешницу опустились две большие ладони.
– Просто нарезка… Люблю свежие овощи, – пожала я плечами, как бы случайно перекрывая доступ к шее. И бросила короткий взгляд на его лицо. – Ты не мог бы нарезать мясо? Мне… силы не хватает.
Вот то, что я успела уяснить – для него я слабая и беспомощная, и чем чаще я буду это показывать, тем сильнее в нем будет инстинкт защитника и тем ниже – уровень подозрительности. Именно то, что надо.
Мужчина просто кивнул и шагнул в сторону, где в высокой плошке лежал кус свежего, уже почти размороженного мяса. Наблюдая, как ловко и легко он нарезает его, невольно залюбовалась, а потом…
– Это правда, что оборотни едят мясо с кровью?
Темные глаза, что обратились ко мне, чуть прищурились. Какое-то время он молчал, но после все же кивнул:
– Да. Когда повреждения чересчур серьезны, и вервольф не может сам восстановиться. Тогда помогает животный белок и чужая кровь. – Владислав вдруг нагнулся, оказываясь со мной на одном уровне и почти вплотную к моему лицу. – Так что не бойся, я не буду откусывать тебе руку или что-нибудь еще. Хотя очень хочется порой покусать тебя… за непокорность.
Покусать?.. За непокорность?! Меня?!!
На разделочной доске остался черный выжженный отпечаток моей ладони. Нечисть побери этого волчару!
Которого мое молчаливое возмущение лишь развеселило. Однако от комментариев он, хвала Тьме, воздержался и лишь поставил передо мной все ту же плошку, только с уже нарезанным мясом. Я сделала вид, что его здесь вообще нет (в смысле вера, а не бифштексов), и принялась за кулинарию.
Пока мяско шкварчало на сковороде, я готовила соус. С непроницаемым лицом сыпанула на килограмм, наверное, больше специй, чем нужно. Сзади послышалось покашливание, недвусмысленно намекающее, что я явно перебарщиваю, но злая ведьма и бровью не повела, добавляя туда же масла и красное вино из на три четверти пустой бутылки.
Когда все это было почти готово, я решила, что пора.
В задумчивости посмотрела бутылку на свет, чуть взболтала. Тяжело вздохнула и все-таки повернулась к оборотню, который все это время стоял у меня за спиной. Лицо у него было довольное и какое-то даже предвкушающее, что ли.
– Думаю, к ужину нам потребуется вино, – почти дружелюбно произнесла я.
– Что, неужели дуться перестала? – в притворном удивлении приподнял брови вервольф.
– Я бы на твоем месте сейчас бежала в винный погреб и выбирала бутылку подревнее, – игнорируя его сарказм, отозвалась я, вытирая руки полотенцем.
– Зачем это? – якобы абсолютно без намека спросил мужчина, делая шаг в мою сторону.
– Сегодня будет самый особенный ужин в твоем доме.
Если не сказать – в твоей жизни.
И ведь ни словом не солгала. Вряд ли хоть одна женщина, побывавшая в этих стенах, мечтала скоммуниздить отсюда как можно скорее. Они, наверное, наоборот – руками и ногами упирались, дабы подольше здесь остаться.
– Обещаешь? – Ко мне стали так недвусмысленно наклоняться.
– Гарантирую. – И чтобы на лицо не выползла хитрая ухмылка, сама приподнялась на носочки.
К своей чести, Владислав возможностью пользоваться не стал – ограничился быстрым поцелуем и ушел.
А я начала действовать.
В неглубокую миску полилось немного масла, туда же, щелчком пальцев доставленные из-под подушки, посыпались три листика иван-чая, еще три – волчьей травы, пять – огневицы и четыре волчьи ягоды. Первое и третье – как основа для снотворного, второе и четвертое – как ингибитор для метаболизма оборотней, чтобы отрава действовала дольше, а я смогла уйти дальше.
Все перетереть деревянным пестом, чтобы травки дали сок. Быстро переложить пару ломтиков мяса на тарелку, щедро полить соусом… и вылить туда добрую половину темно-желтой выжимки. Понюхать. Соус пах уже не так, поэтому я покрошила рядом – словно украшение – пару листиков базилика. Вонючая специя заглушила вообще какой бы то ни было запах.
Загрузила свою тарелку, знаком отличия украсив все теми же помидорками. Миску, пест и остатки травы уничтожила синим магическим огнем, а воздух очистила таким ударным заклинанием, что после меня на кухне остался только запах стерильности, всегда ассоциирующийся с больницей. Поставила тарелки на поднос и пошла в комнату – переодеваться.
Пока еще рано было расслабляться. Моя битва только-только началась.
Темно-бардовое платье, обтягивающее, как перчатка, сидело как влитое. Подчеркивало и словно обнажало каждый изгиб и складочку на теле. Никогда я еще не чувствовала себя такой… Такой взрослой и опасной. Для того, кто не был моим врагом, но и другом однозначно стать не согласится.
Высокие каблуки, макияж, подвитые раскаленными пальцами локоны и оставленные свободно лежать на плечах – наверное, я действительно была очень красивой, но сама этого не замечала – нервничала с каждой секундой все сильнее.
А если снотворное не сработает? Что, если я вдруг не решусь? Или – что еще хуже – не захочу уходить?! Оборотень с присущим ему животным магнетизмом и дьявольским обаянием вполне мог заставить меня передумать…
Зло тряхнула головой. Андрей не простит мне этого.
Я сама себя не прощу.
Поэтому решительно вышла из комнаты, напоминая себе, что снотворное уже в еде и деваться мне некуда.
Владислав стоял у подножия лестницы в красивом костюме и поднял голову точно в тот момент, когда я появилась из арки коридора. Темные глаза блеснули, и мужчина улыбнулся, начиная быстро подниматься ко мне. Я же пошла вниз.
Мы встретились где-то на середине лестницы. Я – искренне смущенная его взглядом, и он – откровенно восхищенный. Именно поэтому, наверное, я даже не подумала сопротивляться, когда большая рука оказалась на шее и деспотичным жестом притянула к себе.
Мне вдруг резко стало не хватать воздуха, и я опустила руки ему на плечи в поисках поддержки. Ноги отчего-то не держали. Мне охотно оказали помощь, обвив талию и прижав еще ближе. Мужские губы жарко и алчно подчиняли, завоевывали и уверенно обосновывались на захваченной территории, не давая и шанса на раздумья.
И в конечном итоге он своего добился – я отвечала. Отвечала не потому, что выбора не было. А потому, что… хотелось ответить.
Но стоило осознать это, как все волшебство и огонь в крови тут же пропали.
– Пожалуйста… – вырвалось у меня нечто, очень похожее на всхлип.
Бравый, стоящий на две ступени ниже, рвано выдохнул, но отодвинулся и на пару секунд прислонился к моей шее лбом, глубоко втягивая мой запах.
– Ты… все еще нечестно играешь.
– Каков привет – таков ответ, – хмыкнула я, стараясь взять себя в руки.
Мужчина согласно фыркнул и выпрямился, подавая мне руку. Помощь была принята, после чего меня сопроводили вниз. Я указала ему на стул, а сама направилась на кухню за подносом. Все было так же, как я оставила, поэтому обратно в столовую я возвращалась с довольной и натуральной улыбкой. Поставив перед мужчиной его порцию и заботливо придвинув поближе миски с салатиками и закусками, вздохнула, подпирая голову рукой.
– Все в порядке? – спросил Владислав, внимательно глянув на меня и наливая в бокал то самое вино, которое столь тщательно выбирал.
– Да. Просто… ведьмы всегда остро воспринимают волшебство.
– Волшебство? – приподнял он бровь, явно намекая на то, что происходило на лестнице.
– Иван Купала, – срезала я его довольную ухмылочку.
– Но это языческий праздник. К тому же, прошедший – как и Ведьмин день.
– Сказал оборотень, входящий в потусторонний мир Иных. – Я улыбнулась, вовсю используя данное природой обаяние, но в глубине души ощущая от этого гадостный, гнилостный душок. – Любое почитание наших Матерей – мощный выплеск энергии в общий фон, такое не проходит за пару часов. Остаток висит в воздухе еще добрую неделю. Ты разве не чувствуешь?
– Оборотни несколько иначе почитают Мать свою Нинисину, – хмыкнул будущий Вожак. И на лицо его выползла такая порочная ухмылка, что мне захотелось в него чем-то бросить. – Но я уверен, ты знаешь. Маги – и особенно магички – весьма часто присоединяются к нам в этот Праздник. Жаль, тебя не было в этот раз – он проходил с небывалым размахом. Так что да, мы чувствуем Ее… благословение, но по-другому.
Я только фыркнула. Другим местом, он хотел сказать.
Вервольфы – и любые оборачивающиеся в животную шкуру – чествовали Исцеление-Нинисину 22 июня, в день, когда лето достигало своей вершины – как и любая сила жизни. А оборотни прославляли свою Матерь через то, что, по их мнению, является первым этапом новой жизни – зачатие. Или, по-простому, массовые оргии! У мохнатых считалось, что дети, зачатые именно в этот день, обладают особой милостью Богини.
На деле же это просто развратное гульбище, в котором, к слову, могли участвовать все желающие. Помнится, Марина очень звала меня на Праздник в этом году… Великая Намму уберегла, не иначе.
Ненадолго, впрочем.
– Что ж, спорить не буду. В любом случае моей обворожительной ведьме виднее, – галантно уступил вервольф, истолковав мое молчание по-своему и поднимая бокал. – За тебя.
– Опять? – кокетливо удивилась я.
– Всегда.
Хрустальный звон прозвучал как-то неожиданно грустно и словно… зловеще. Я непроизвольно нахмурилась, вновь почуяв дурной знак, и это не прошло мимо Бравого.
Поэтому он решил приободрить меня, начав вкушать произведение рук моих. Я непроизвольно прикипела к этому зрелищу взглядом. Мое внимание Владислав списал на желание узнать его реакцию на свою стряпню, что было верно лишь на одну двадцатую.
– Очень вкусно! – прожевав кусочек, похвалил он. – Соус такой… хм… необычный.
С большим трудом я удержала на лице веселую улыбку. Знал бы ты всю его необычность, поди бы так не расхваливал.
– Это рецепт бабушки, – слегка смущенно улыбнулась я.
Ага, той самой, которой я восемь раз отравоварение пересдавала. Но ведь бабушки же!
