Кольцо

У Алины перехватило дыхание – они сразу поехали очень быстро, и это напомнило ей детство, когда она вот так же скатывалась с горки на санках. Ледяной ветер обжигал щеки, снег попадал в глаза, пальцы немели от холода, но, несмотря на это, губы сами собой растягивались в счастливой улыбке, и хотелось прокричать во всё горло что-то счастливое и веселое.

– Э-ге-гей! – восторженно крикнул Миша прямо ей на ухо, и Алина весело рассмеялась.

Она уже забыла про погоню, про загадочного Виллера, про вещи, которые остались в пещере – забыла эти тревоги и с наслаждением мчалась вперёд.

Спуск к реке вышел не долгим, и вскоре сани заскользили по льду. Катиться было совсем не страшно, хотя Алина помнила о риске. Но с Мишей, который так крепко ее прижимал к себе, который чуть задевал своим холодным носом ее щеку, который то и дело отфыркивался от ее растрепавшихся волос, с ним всё казалось легким и простым. Для этого парня как будто не существовало преград, казалось, он мог выйти победителем из любой ситуации, и Алина проникалась этой дерзкой самоуверенностью, проникалась его силой, его тёплом, которое чувствовалось так хорошо и так уютно, словно было создано для неё и вот для этого момента.

Алина чуть подалась назад, опираясь на парня, и почувствовала, как он в ответ ещё теснее прижал ее к себе. Если бы только санки развернулись и поехали по льду реки – бесконечно долго, без цели, а просто потому что так хорошо!

Но нет, они пересекли реку, лёд закончился, и начался берег, поднимающийся вверх. Санки уткнулись в снег и замерли на месте.

– Пошли, Алинка-мандаринка, – Миша вскочил на ноги и протянул руку девушке. – Впереди, короче, ждёт кое-что интересное!

Глава 13

Они взобрались на крутой берег. Алина знала, что в этой части города находился маленький парк аттракционов. Он работал летом, а зимой здесь тусовались подростки. Парк был огорожен хилым забором, который можно было обойти. Если пойти направо, то можно выйти к центру города, если налево – то к спальным районам.

Алине было любопытно, куда повернёт Миша. Куда вообще он ее теперь вёл? Она повернулась к нему, чтобы задать этот вопрос, как раз тогда, когда Миша взял ее за руку и чуть дернул на себя.

– Через заборы, короче, лазить умеешь? – спросил он и добавил, хмыкнув. – Ага, по глазам вижу, что каждые выходные этим занимаешься.

– Но я в платье… – ошарашено пробормотала Алина.

– Тем лучше, красотка, – подмигнул он.

Хлипкий забор доставал девушке до плеч, и она не имела ни малейшего понятия, как можно его преодолеть. Как оказалось, у Миши был план. Он присел на корточки и подставил свои руки девушке под ногу. Перевалившись на другую сторону, Алина схватилась за посох, который Миша заранее перебросил, и благополучно встала на ноги, провалившись по колено в сугроб.

Миша с легкостью перепрыгнул забор следом за ней, и вскоре они уже шагали по еле виднеющейся из-под снега тропинке.

– Миш, погоди, – притормозила Алина. – Куда мы идём? Что ты собираешься делать дальше?

Парень глянул на неё хитрым взглядом из-под шапки-ушанки и ответил:

– Вот вроде нормальный у тебя нос, короче, а суёшь его…

– Ну Ми-иш! – раздраженно протянула Алина. – Я ради тебя там без одежды по чужим участкам бегала, а ты даже сказать нормально ничего не можешь!

– Без одежды? – округлил глаза Миша и состроил огорчённую гримасу. – Такое зрелище пропустил, короче… А, может, повторишь? Для меня.

С просительным выражением лица он даже походил на ангела во плоти, но Алина не обманулась его игрой и фыркнула.

– Без зимней одежды, я имела в виду!

– А, не, это не считается, – покачал головой Миша. – Я вот ради тебя женюсь, а ты ради меня бегаешь без зимней одежды? Ну, как-то, короче, не равноценно, знаешь ли.

– Ради меня женишься? Что за ерунда, – закатила глаза Алина.

– Ради тебя, на тебе – какая разница? – беспечно пожал плечами Миша. – Результат один – ты ещё обязательно побегаешь без одежды.

Алина хотела привычно ткнуть парня в бок за подобные слова, но вдруг придумала ответ.

– Если я буду без одежды, то ты будешь без надежды!

– Ха-ха! – рассмеялся Миша и приобнял Алину. – Ну, наконец-то, короче! Тумаки сменились словами – моя школа! Хвалю, Алинка-мандаринка!

Девушка усмехнулась:

– Признай, ты не нашёлся с ответом.

– Этого ты не дождёшься, но должен же я был тебе подыграть, а? Вот и подыграл, короче.

– Ну-ну, – хмыкнула Алина, не поверив словам Миши.

Ее и саму порадовала собственная находчивость. Если так пойдёт и дальше, то их пикировки с Мишей станут просто бесконечными. Алина поджала губы, пряча улыбку, – она не знала, пойдёт ли и впрямь всё это дальше, но слова Миши о невесте и о ЗАГСе она воспринимала с надеждой. Не в том смысле, чтобы выйти замуж, а в том, чтобы продолжать общаться и после всех этих приключений. Алине было хорошо с ним. Хотелось… оставаться рядом.

За разговором они подошли к колесу обозрения. Кабинки были припорошены снегом. Некоторые были открытые, а некоторые – застеклённые и в большинстве своём изрисованные подростками.

– Постой-ка тут, короче, – скомандовал Миша и отдал Алине посох.

Она остановилась и поёжилась, чувствуя мороз на щеках. Пустой парк выглядел тоскливо, и, если бы не Миша, Алина чувствовала бы себя здесь очень неуютно. Но вместо этого на душе у неё разливалось предвкушение праздника, как это часто бывало, когда она, ещё девочкой, неслась скорее сюда, сжимая в ладошке деньги. Вон там был аттракцион с вальсирующими чашками, с другой стороны летом надували батут, а вдалеке покачивались на ветру качели на тросах.

Алина скользнула взглядом дальше и увидела, как Миша подбежал к кабинке управления колесом обозрения и вошёл внутрь.

– Он же не собирается… – ошеломлённо пробормотала она, и словно в ответ на ее слова аттракцион дрогнул и заработал.

Снег с кабинок осыпался, и они медленно поплыли по кругу, скрипя и чуть раскачиваясь на ветру.

– Прокатимся? – Миша выдохнул облачко пара прямо рядом с ней.

Алина взглянула на него в замешательстве. Он и впрямь хотел прокатиться на колесе обозрения вот так, самостоятельно? На аттракционе, который мог быть неисправен? Зимой, когда нельзя было им пользоваться?

– Опять слишком много мыслей, Мандаринка, – улыбаясь, покачал головой Миша и приблизил своё лицо к ней. – Иногда, короче, нужно просто сказать «да».

– Мне кажется, сегодня я только этим и занимаюсь, что говорю тебе «да», – тихо ответила Алина, проваливаясь в его глаза.

Она чувствовала себя мелкой железкой, которую тянет к себе большой магнит – темный и притягательный. Казалось, ещё чуть-чуть – и она мягко впечатается в его твёрдый бок. И вот тогда отцепиться будет уже невозможно.

– Всегда говори мне «да», и ты не пожалеешь, – шепнул Миша и чмокнул Алину в нос. – Пошли, короче.

Он взял ее за руку и повёл к аттракциону. Если девушка и хотела возразить, то после его слов и прикосновения мягких и тёплых губ разом позабыла об этом. Этот простой и невинный поцелуй отозвался в ее душе такой внезапной нежностью, такой приятной лаской, что все протесты исчезли, и Алина послушно пошагала за Мишей.

Застекленная кабинка без рисунков и надписей как раз подъезжала к нижней части колеса обозрения. В неё они и заскочили, усаживаясь друг напротив друга.

– Все-таки ты невозможно сумасшедший, – улыбнулась Алина. – Как тебе вообще это в голову пришло – кататься на не работающем аттракционе?

Миша прикрыл дверцу в кабинку и пересел ближе к девушке. Руку он закинул ей на плечи и, склонившись ближе, доверительно сообщил:

– Потому что «невозможно» – это, короче, мое второе имя.

– Твоё второе имя – Невыносим, – напомнила Алина.

– Точно. Значит, Невозможно – третье. И, раз уж мы, короче, заговорили об этом, – парень ненадолго отвёл взгляд и посмотрел из окна кабинки на парк. – То и первое мое имя начинается на «не». Меня, короче, зовут Не-Совсем-Миша.

– В смысле?

– В смысле я родился в другой стране, и мои родители планировали жить там. Поэтому назвали меня Мик. Но кое-что у них не срослось, короче, и им пришлось вернуться. Вот я и стал Мишей, хотя по факту я не Миша.

Алина с удивлением слушала парня. Кажется, он впервые говорил с ней без шуток и иронии, честно рассказывая всё как есть. Это было непривычно, и Алина насторожилась.

– И ты мне это говоришь, потому что…

Она замолчала, предлагая ему самому продолжить фразу.

– Потому что придёт время, и тебе понадобиться эта информация. Ну, знаешь, когда, короче, горгона будет говорить «согласна ли ты, Алина, взять в мужья Мика?», то твой ответ «какого ещё Мика?» ее шокирует, – усмехнулся Миша.

Алина улыбнулась в ответ – он снова шутил.

– Ладно, женишок, – кивнула она. – Какие ещё твои тайны мне следует знать?

Миша задумчиво почесал затылок и не спеша ответил:

– Я могу рассказать тебе кое-что… Но учти, короче, об этом знает всего пара человек на планете.

– Заинтриговал, – улыбнулась Алина. – Рассказывай.

– У меня… – Миша бросил взгляд по сторонам, придвинулся к девушке и прошептал на ухо. – 45 размер ноги.

– Ты серьезно? – ахнула Алина, наигранно прикрыв ладошкой рот от удивления. – Ох, да я теперь чувствую себя, как Джеймс Бонд, с такой-то ценной информацией в голове! А ты не боишься, что я случайно проболтаюсь?

– Я тебе доверяю, – вальяжно махнул рукой Миша и откинулся на спинку сидения. – Мы с тобой, короче, огонь и воду прошли. Трубы, правда, ещё впереди, но ты, Мандаринка, не подведёшь.

– С чего ты взял? Я, может, вообще шпион под прикрытием. Выясняю размеры ног, – усмехнулась Алина.

Ответить он не успел. Кабинка колеса обозрения дрогнула и остановилась, зависнув в самой верхней точке аттракциона.

Глава 14

– Мишань, скажи, что всё под контролем, а? – просительно пискнула Алина, посмотрев вниз на землю.

До неё было… далеко. Алина не знала, какой высоты колесо обозрения, и знать эту цифру в метрах сейчас и не хотела. Вполне достаточно было замирающего сердца от вида под ногами и от поскрипываний качающейся на ветру кабинки.

– Мандаринка, я, короче, когда-нибудь терял контроль? – Миша посмотрел на девушку с шутливым укором, но ей было не до шуток.

– Я тебя знаю всего несколько часов! Откуда мне знать, терял ты контроль или нет!

– А кажется, будто всю жизнь, – еле слышно заметил Миша и добавил громче. – Ты, короче, вот что скажи. Ты вчера точно не ела после шести? Потому что если ела, то вес окажется больше, чем я рассчитывал, и тросы долго нас не удержат… Ну ты чего, я ж шучу, короче!

Алина ничего не могла с собой поделать – страх зависнуть в кабинке аттракциона на большой высоте был родом из детства, и сейчас он накрыл ее с головой. Как долго провисит кабинка, прежде чем тросы лопнут? Можно ли при падении зацепиться за металлические балки колеса обозрения? И если нет, то… как долго падать? Какие мысли мелькают в голове, когда участь уже ясна и приближается слишком быстро?

Миша крепко обнял девушку. Она не обняла в ответ, не пошевелилась – только смотрела через его плечо широко раскрытыми от страха глазами.

– Алин, ну я же с тобой, – он мягко гладил ее по голове прямо через шапку. – Я, короче, сейчас быстро всё порешаю, ладно? Ты только не превращайся в статую Перепуганной Мандаринки, а то к нам все голуби слетятся, они же статуи любят, ты знаешь. Ну, и загадят нас с тобой по самые уши, короче.

Его слова согревали ее, его руки обещали безопасность, а его тепло дарило ей уверенность в нем. Миша с ней, и он ее спасёт.

Алина выдохнула и прошептала:

– Ладно.

Ей по-прежнему было страшно, по-прежнему сердце стучало слишком громко, но объятия Миши сделали своё дело, и липкий страх сдал позиции. Алина доверилась парню – в который уже раз? Но он ведь сам сказал, что решать проблемы – его профессия. А она не будет ему мешать, только посидит тихонько, прижавшись к нему, пока он кому-то звонит.

– Пыльный, мы тут, короче, застряли… Не, в старом парке аттракционов на колесе обозрения. Чувак, не спрашивай! Гони сюда, короче, и спасай.

Миша отключился и сунул телефон в карман. Он сосредоточенно смотрел прямо перед собой, вычисляя что-то в голове. И если бы только Алина не была погружена так глубоко в свои чувства, она бы обязательно удивилась этому моменту – Миша молчал, решая что-то важное для себя, и его неподвижность могла показаться странной на фоне его вечной шутливой взбалмошности.

Но девушка заметила лишь тишину в кабинке, из-за которой скрип тросов ещё сильнее действовал на нервы. Нужно было сказать хоть что-то.

– А мой телефон в пещере остался, – тихо произнесла Алина, старательно глядя только вперёд и вверх и избегая взглядов в сторону далекой земли.

– Значит, он тебе не нужен, – хмыкнул Миша, сбрасывая с себя оцепенение. – Самое ценное всегда рядом с тобой, короче.

– Это ты на себя намекаешь? – уточнила Алина, отстраняясь от парня, чтобы заглянуть в его хитрые глаза.

– Не-е-ет, – преувеличенно сильно возразил Миша. – Но мне приятно, что ты, короче, считаешь меня самым ценным.

– Я этого не говорила, – улыбнулась Алина и снова прижалась к нему.

– Говорила-говорила, я всё слышал и, короче, готов дать показания под присягой!

Алина громко вздохнула, в очередной раз удивляясь способности Миши с легкостью выкручивать из любого разговора нечто новое.

– И откуда только ты такой взялся?

– Не думаю, что тебя, короче, реально интересует ответ на этот вопрос, – хохотнул он.

Алина фыркнула.

– Мне любопытно, ты хоть иногда разговариваешь нормально или всегда вот так в формате пикировки и полёта фантазии?

– Если бы я говорил нормально, короче, то ты бы не сказала, что я – самое ценное у тебя, – парировал Миша.

– Но я и не сказала это!

– Ладно, давай так, – предложил он. – Либо ты говоришь это сейчас, либо мы считаем, что ты это уже сказала.

– Но… – нахмурилась Алина в попытке сообразить, как выкрутиться из такого условия.

От неминуемого проигрыша ее спас телефонный звонок у Миши.

– Да? О, ты уже здесь, – он взглянул вниз через стеклянную стенку кабинки и помахал рукой Пыльному. – Короче, заходи в будку управления. Там нажми на… на зелёную, вроде, кнопку. Такая истертая, короче, вся, справа находится.

Миша замолчал, а в колесе обозрения что-то щелкнуло, и оно наконец заработало. Кабинки вновь поплыли по кругу, а Алина вздохнула с облегчением.

Спуск вниз казался более долгим, чем подъем. Девушка с нетерпением ждала момента, когда сможет ступить ногами на землю. Больше она на зимних выключенных аттракционах в жизни кататься не будет! И как только Миша уговорил ее на этот поступок? Ах да, он ведь сказал «всегда говори мне да», и Алина послушно сказала… Но зачем он вообще это задумал? Только чтобы сообщить своё настоящее имя?

– Миш, а зачем ты вообще запустил аттракцион?

– Чтобы прокатиться на нем, Мандаринка! Зачем же ещё, короче?

– Но нужно же вернуть посох Виллеру, – напомнила Алина. – Я думала, мы торопимся, а мы тут катаемся…

– Признайся, короче, любопытство родилось раньше тебя, да? – хмыкнул Миша.

– Так же, как и твоя изворотливость, – заметила девушка, понимая, что опять ничего от него не добьётся.

– Э-э, нет. Это была не изворотливость, это был кое-кто другой, короче.

– В смысле? Кто? – Алина нахмурилась, не понимая, что он имеет ввиду.

– Мое второе я, кто же ещё, короче, – дурашливо рассмеялся Миша и распахнул дверцу кабинки. – Прошу за мной, любопытная Алина!

Он выскочил наружу и следом помог ей выйти. После заточения в кабинке на большой высоте стоять на земле было холодно, но так приятно, что Алина покрутилась и радостно поймала губами несколько ледяных снежинок. Снегопад, похоже, иссякал – во всяком случае, снежные хлопья уже не валились из туч, словно перья из подушки.

– Что дальше? – спросила Алина, останавливаясь.

Она поймала на себе взгляд Миши, который смотрел на неё как-то слишком горячо для зимы. Словно Алина не кружилась в пустом парке, будучи в одежде огородного пугала, а исполняла для него экзотический танец в блестящем платье и с идеально подведёнными глазами. На самом-то деле от подводки скорее всего не осталось даже и следа, тулупчик с чужого плеча сидел… ну, очень плохо сидел, а покрутиться вокруг своей оси может даже листок дерева.

И тем не менее взгляд Миши обжигал и где-то даже поощрял. Давай, отрывайся, – словно шептал он. – Будь свободной! Будь раскрепощенной! Впусти в себя мою игру, мой драйв, мою песню!

Алина смущенно опустила глаза, потому что этот призыв откликался в ней и стучал где-то внутри громко и взволнованно.

– Так… что дальше? – спросила она чуть хрипло.

– А дальше, красотка, ты едешь знакомиться с Виллерами, – ответил Миша и загадочно улыбнулся.

Глава 15

– С Виллерами? – уточнила Алина, удивившись множественному числу.

– Да, время уже подходящее, – кивнул Миша и повернулся к Пыльному. – Ты, короче, лимузин успел подогнать?

Тот молча кивнул, и Миша перевёл взгляд на Алину.

– Поехали, короче, повеселимся.

– Ты же ничего не объяснишь, да? – спросила у него Алина, шагая между парнями на выход из безлюдного парка.

– Объяснения, объяснения… Без них, короче, гораздо круче! – Миша закинул руку ей на плечи и притянул ближе к себе. – Но ты можешь построить теории, а мы с Пыльным посмеёмся, потому что угадать ты все равно не сможешь.

– Как великодушно! Но я, пожалуй, откажусь, – фыркнула Алина.

Миша потрепал ее по голове.

– Бывают такие дни, Мандаринка, когда нужно, короче, проживать каждую секунду. Не спрашивать, не думать, не объяснять – а жить, чувствовать и наслаждаться. И сегодня, короче, как раз такой день.

– Философ доморощенный, – недовольно проворчал Пыльный, но Миша не обратил на его слова внимания.

– Ты просто, короче, летишь на ковре-самолете из событий и происшествий, а под тобой – улицы, люди, города, продолжал он. – И в это мгновение устройство ковра-самолета должно интересовать тебя в самую последнюю очередь. Сечёшь? Особенно, короче, когда рядом с тобой такой брутальный парень.

Он внезапно скакнул вперёд и развернулся к Алине, оказавшись прямо перед ней. Его руки изогнулись, как у позирующего бодибилдера, а на лице застыло выражение собственной значимости, словно его фотографировали тысячи папарацци разом.

В телогрейке и шапке-ушанке в такой позе он выглядел смешно, и Алина прыснула, прикрыв рот ладонью:

– Да ты – сама брутальность, это точно! Брутальнее тебя только Дед Мороз!

Пыльный неожиданно громко рассмеялся, поддержав Алину.

– Дед морозы бывают разные, красотка, – шаловливо поиграл бровями Миша. – К хорошим девочкам приходят одни, а к плохим – совсем, совсем другие, короче.

– Вот сейчас просить у тебя объяснений я точно не буду, – ответила Алина и вызвала новый взрыв смеха Пыльного.

– Сразу бы так, – хмыкнул Миша и снова пошёл рядом с девушкой. – Почему, короче, пока не свернёшь на зыбкую почву, от твоего любопытства не отделаешься?

– Потому что… – начала отвечать она и сама же себя перебила. – О, кое-кто тоже стал внезапно любопытным, да? Ну, тогда шиш тебе, а не ответ.

– Смотри, как может измениться человек за день, – обратился Миша к Пыльному. – Утром вся такая няшечка и добродушечка, короче, а теперь – послушай-ка ее!

– Учусь у лучших, короче, – с усмешкой ответила Алина.

– И нахамила, и польстила! Ты, Мандаринка, – моя лучшая ученица. Официально! – Миша снова притянул ее к себе и поцеловал куда-то в шапку.

Алина весело рассмеялась в ответ. Этот парень был абсолютным чемпионом по раскачиванию ее эмоций. Он и злил ее, и раздражал, и радовал, и пугал, и волновал, и интриговал, и смущал – и всё это разом лишь за один день! С момента их встречи прошло часов семь, а они уже столько всего вместе пережили, столько всего испытали – прошли огонь и воду, как верно заметил Миша. И Алине это нравилось. Она словно задышала полной грудью, словно распахнула наконец-то глаза, словно вдруг почувствовала аромат жизни, и это ей так понравилось, что хотелось ещё. Хотелось вот так и дальше идти, болтая и препираясь, шутливо обнимаясь и получая между делом поцелуи. Работа и привычные будни казались Алине такими далекими и блеклыми, как будто были вовсе не ее.

Здесь и сейчас, рядом с Мишей было ее настоящее, и выныривать из него она не желала.

– Мадам, прошу вас, – Миша изобразил из себя истинного джентльмена и распахнул перед Алиной заднюю дверь лимузина.

– Мадемуазель, вообще-то, – она со смешком исправила его, усаживаясь в салон.

В ответ Миша не дал ей сесть, рукой обхватив ее талию, и притянул девушку к себе.

– Без пяти минут мадам, вообще-то, – с ухмылкой напомнил он.

– Только не говори, что мы едем в ЗАГС, – выдохнула Алина, испытывая противоречивые чувства.

С одной стороны – он ведь ей обещал, но с другой – кто женится через несколько часов знакомства? Хотя, если быть честной с собой, то она была бы не против… Впрочем, на самом деле Миша наверняка шутил! Но если нет? А на ней чей-то дурацкий тулуп! И так кстати надетое белое платье…

Алина путалась в собственных мыслях и чувствах, особенно в эту минуту, когда лицо Миши было так близко, когда он прижимал ее к себе так сильно, когда смотрел прямо в глаза своими тёмными омутами так вызывающе… Ей было сложно разделить в его словах игру и реальность, шутки и правду, и она барахталась во всем этом, как котёнок, запутавшийся в клубке ниток.

– А если и в ЗАГС, короче, то что? Ты бы трусливо покинула корабль и своего бравого капитана? – он вопросительно изогнул бровь, по-прежнему не выпуская Алину из рук.

Когда Миша спрашивал так, когда смотрел так – она просто физически не могла не сказать то, что он от неё ожидал.

– Только разве что для того, чтобы подлатать пробоину снаружи.

Миша победно оскалился:

– На моем корабле, короче, не бывает пробоин, красотка. Так что располагайся поудобнее на борту моего лайнера.

С этими словами он прижал ее к себе ещё сильнее и поцеловал – быстро, страстно, яростно. Так, как умел только он. У Алины закружилась голова от восторга, от всплеска каких-то тёплых чувств в груди, от желания продолжить, но Миша вскоре оторвался от неё и, улыбнувшись, усадил ее в салон.

Пыльный уже сидел за рулем и выстраивал маршрут поездки.

– Погнали, короче, – скомандовал Миша, плюхнувшись на сидение рядом с Алиной, и затащил внутрь салона посох.

Эта длиннющая палка, которая стала причиной приключений этого дня, на удивление хорошо поместилась в машине, словно лимузины изначально были созданы для перевозки посохов.

– До «Стужи» сплошные пробки, – сообщил Пыльный.

– Мы едем в «Стужу»? – удивилась Алина.

Этот ресторан в центре города был популярным местом для проведения банкетов и разных мероприятий. Но по пятницам там всегда было одно и то же – свадьбы.

– Мы и так задержались после ЗАГСа, ты не находишь? – Миша повернулся к девушке. – Гости уже, короче, заждались.

– И им придётся подождать ещё пару лет, я полагаю.

– Это слишком жестоко, Мандаринка, – покачал головой парень. – К тому же я голоден.

– Можно подумать, ты привык питаться в ресторанах, – фыркнула Алина.

– Я, красотка, привык питаться. А уж будет ли это круассан из твоей сумки или дорадо от шеф-повара – мне, короче, неважно.

Она покачала головой, не зная, что ответить на его слова. Миша, как всегда, уводил ее прочь от вопросов и домыслов, но ей всё же хотелось понять, что ее ждёт. Виллеры и «Стужа» – это значит, что заказчик Миши будет не один, а с семьей, и при этом он будет что-то праздновать? У него свадьба? И для этого ему понадобился посох?

Алина вздохнула. Миша был прав, ей ни за что не догадаться. Паззл упорно складывался в какую-то бредовую картинку. Хотя кое-что Алина все же могла утверждать почти наверняка. В доме у Виллера были старо-русские предметы – баян, самовары, ткацкий станок. Он был коллекционером? И этот посох – тоже древний? – должен был стать просто частью его коллекции? Вот это больше походило на правду, хотя и не решало остальных загадок.