скачать книгу бесплатно
– Давай пойдем в дом, – ответила Ройшн, открыв дверцу.
Надо было отвлечь мать, пока она не разошлась. Ройшн уже знала все это наизусть. За гневом последует отчаяние, которое, в свою очередь, приглушит алкоголь.
– Я вскипячу чай и приготовлю что-нибудь на обед.
Ройшн понесла пакеты с покупками на кухню, а Дайана направилась в гостиную, и каждый ее шаг сопровождался постукиванием бутылок в сумке. Ройшн заварила чай и наспех сделала два сэндвича с ветчиной. Скорее всего, матери все это не понадобится: Дайана с головой уйдет в свой шерри. Но попробовать все-таки стоит. Она не должна ставить крест на матери. Надо попытаться спасти ее от самой себя. Все, что хотелось сейчас Ройшн, это вернуть ту прежнюю Дайану, которую она знала раньше. И теперь, когда Ройшн нашла эту фотографию, ей казалось, что она знает, как это сделать. Возможно, все еще можно исправить. Ее мама снова будет счастлива.
Дайана стояла у камина, держа в одной руке бокал шерри, а в другой – фотографию Найала. Снимок был сделан, когда ему было шестнадцать. В ту зиму они катались на лыжах всей семьей. Ройшн поставила поднос на кофейный столик, подошла к маме и, забрав у нее фотографию, поставила обратно на камин. Найал смотрел на нее с фото темно-синими глазами, сдвинув на шлем лыжные очки. Мама всегда требовала, чтобы они надевали шлемы. Она не любила искушать судьбу. Чуть ли не с пеленок она вколачивала им голову мысль о безопасности. У нее был большой стаж работы в «Скорой», и она хорошо знала, что избежать серьезных повреждений вполне можно, если надевать нужную экипировку и правильно ею пользоваться.
Ройшн рассеянно провела пальцами по лицу Найала. На нее это действовало успокаивающе. С тех пор как случилось несчастье, она не раз жалела о том, что он не относился к своей безопасности так же трепетно, как его мать.
Она подвела мать к широкому креслу у камина.
– Садись.
Дверца полированного бара в стиле ар-деко была откинута. На стеклянной полке стояла открытая бутылка с лежавшей рядом крышкой. Ройшн подняла ее и завернула.
– Я еще не закончила, – подала голос Дайана, не поворачивая головы.
– Съешь хоть сэндвич, – попросила Ройшн, снова открыв бутылку и поставив рядом тарелку с закуской.
Дайана взяла бутерброд, но что-то тут же отвлекло ее внимание, и она поставила тарелку на подлокотник.
– Что это там за фото на шкафу? – спросила она, кивнув в другой конец комнаты.
Ройшн мысленно выругалась. Это была ее ошибка. На днях она копалась в старых фотографиях. Ройшн была уверена, что аккуратно положила все на место и мать ничего не заметит. Но с годами у Дайаны развилось какое-то психопатическое чутье на любые перемены. Ничего подобного раньше не было – все началось после той истории.
Ройшн быстро вскочила с места и убрала оставленное фото.
– Дай его сюда. – Дайана протянула руку.
Дочь послушно отдала ей снимок. Он изображал Ройшн и Найала, когда им было пять и семь лет. Школьное фото. Оба во весь рот улыбались в камеру. Дайана буквально впилась глазами в снимок.
Она положила его на колени. Ее локоть случайно задел тарелку, и закуска полетела на пол. Сэндвич распластался на паркете первым; тарелка шлепнулась следом и разлетелась на несколько кусков.
Дайана даже не взглянула на осколки. Ройшн опустилась на колени и собрала то, что осталось от посуды. Разве не то же самое произошло с их жизнью? Она разбита вдребезги.
– Я сделаю другой сэндвич, – сказала она, вставая с места.
– Не стоит. Я не голодна.
Выйдя из комнаты и тихо закрыв за собой дверь, Ройшн услышала за спиной мамины рыдания. Гортанный, почти утробный звук. Как хорошо он ей знаком…
Ройшн унесла на кухню сэндвич и разбитую тарелку. Ей не хотелось возвращаться в комнату. Неизвестно, сможет ли она справиться со всем этим сегодня. За слезами последуют обвинения. Мать будет говорить, что Ройшн тоже виновата в этой катастрофе. Что она наверняка могла бы что-то сделать. Что она ее предала.
Возле лестницы Ройшн сняла туфли и босиком поднялась наверх. Все, что ей сейчас нужно, это укрыться в своей комнате.
Состояние матери иногда менялось. Бывало, что она почти не пила, и в такие дни жить вместе с ней было намного легче. Но потом в доме снова появлялся шерри, и на нее снова накатывала депрессия. Тоска и боль хлестали из нее с такой силой, что Ройшн боялась находиться с ней в одной комнате.
Поднявшись по лестнице, Ройшн направилась в заднюю часть дома, где находилась ее спальня. Сюда уже не доносились рыдания матери. Она вошла в комнату, закрыла за собой дверь и рухнула на кровать.
Ей нужно хоть немного тишины и покоя, чтобы обдумать свои дальнейшие шаги. Игру надо довести до конца. Возможно, тогда у мамы появится хоть что-нибудь, за что она сможет зацепиться, чтобы выбраться из этой ямы.
Глава 4
Переходный возраст
Девять месяцев до отъезда
Я ненавижу свои кудри. Ненавижу, что я рыжая. Ненавижу эти чертовы рыжие волосы. Ненавижу Джоди Райта и его приятелей, которые все время зовут меня «Кудряшка Хёрли». Развернувшись к ним спиной, я пулей вылетела из клуба, гордо вскинув голову. Пора бы уж привыкнуть, но все равно – больно.
– Ого, да это никак Эрин?
Я остановилась и увидела Найала Маршалла, который сидел в машине и курил сигарету, выдыхая дым через опущенное окно. Выглядел он клево. Я перевела взгляд на соседнее кресло. Там сидел его приятель, Шейн Райт. Они слушали драм-н-бэйс. Шейн выбросил из окна окурок и кивком поздоровался со мной.
Найал, похоже, ждал ответа. Оплошать было нельзя. В тихих водах нашего городка Найал считался очень крупной рыбой. По нему сохли почти все мои сверстницы. Собравшись с духом, я положила руку на бедро, слегка изогнула талию и выставила вперед ногу.
– Само собой, – ответила я.
– Решила удрать из клуба? – спросил он.
Я пожала плечами.
– Там скучно.
– Одни дети, верно? – Найал оглянулся на Шейна, и оба рассмеялись.
– Все равно вечером делать больше нечего, – добавила я, решив объяснить, почему вообще оказалась здесь.
– Неужели? – усмехнулся Найал.
Он наклонился к Шейну и о чем-то тихо с ним заговорил. Я не знала, что мне делать дальше: стоять здесь или отправиться домой? Туда, где жизнь еще скучнее… Господи, вот бы поскорее окончить школу и сбежать отсюда!
Но торчать перед машиной тоже было глупо, а от неудобной позы у меня начала болеть нога.
Шейн вылез из кабины и попрощался с Найалом. Он оставил дверцу открытой и жестом пригласил меня внутрь.
– Не хочешь сесть? – спросил Найал.
– Зачем?
– Покатаемся. Скучно не будет, обещаю.
Я оглянулась на открытую дверь клуба, откуда доносилась музыка. Потом я перевела взгляд на дорогу, уходившую от машины Найала в сторону моей квартиры, где я жила вместе с родителями. Выбора особо не было.
Я села рядом с Найалом. Мне хотелось вопить от возбуждения и радости, но я не показывала виду. Он на два года старше меня и самый крутой парень из всех, кого я знаю! Найал что-то покрутил на своем плеере, и из аудиосистемы зазвучала песня «Teenage Kicks» группы «The Undertones». Я мысленно улыбнулась и пристегнула ремень, а Найал дал по газам так, что колеса несколько секунд с ревом просто вращались на месте. Потом мы во весь дух помчались по шоссе. Хай-стрит быстро осталась позади. Я еду с Найалом Маршалом! Вааау!
Какое-то время мы катались по городку. Везде было тихо. В Россуэе вообще ничего не происходит. Никогда.
– Ну, куда поедем?
– Я думала, ты знаешь какое-нибудь клевое местечко, – ответила я.
На самом деле мне было все равно, куда ехать. Раз я с Найалом, какая разница? Мне вдруг пришло в голову, что скажет Ройшн, узнав, что я катаюсь с ее старшим братом. Вряд ли это ее обрадует. Ну и плевать: все равно она водит дружбу с Джоди и его компанией. С какой стати я должна заботиться о ее мнении, если сама она ни разу за меня даже не вступилась, когда они поднимали меня на смех?
– Ладно, тогда давай рванем на Стрелку, – предложил Найал. – Возьмем по дороге бургеры и чипсы и там съедим.
Стрелкой у нас называли прибрежную косу, которая на добрые полмили уходила в море.
Я улыбнулась.
– Отлично, – согласилась я, хотя есть мне не хотелось.
Мама всегда кормила меня до отвала перед тем, как закрывать кафе. Я уже съела бургер, но не сомневалась, что тот, которым угостит меня Найал, будет куда вкуснее.
На Стрелке было безлюдно. Мы остановились на парковке и стали смотреть на темную воду и луну, которая почти все время плыла в густых облаках и только на пару секунд бросала луч-другой на морскую рябь.
Я ела свой бургер, и мне было хорошо. Тот, что купил Найал, действительно был вкуснее.
– Почему ты так рано ушла из клуба? – спросил Найал.
– Говорю же, мне стало скучно, – ответила я.
– Ну да, рано или поздно все из этого вырастают. Тебе сейчас сколько – шестнадцать? – проговорил Найал с набитым ртом.
– Ага.
Шестнадцать – считай, взрослая. Это намного лучше, чем быть пятнадцатилетней, как месяц назад. Я гордилась тем, что была самой старшей в классе.
– Скорее бы уж убраться из этого городка, – вздохнул Найал, скомкав пустую обертку из-под бургера и бросив ее в бумажный пакет. – Еще год учебы, и я поступлю в университет.
– Куда собираешься? – спросила я, стараясь не думать о том, что уже через год его здесь не будет.
– В Дублин. Если, конечно, сдам экзамены, – ответил он. – Хочу изучать юриспруденцию.
– Ух ты! Значит, будешь юристом? Наверное, ты умный парень.
Он рассмеялся.
– Есть немного. У мамы на меня большие планы. Надо идти в корпоративное право – вот где серьезные деньги.
Он сымитировал голос своей матери, и я засмеялась.
– А ты сам? Ты чего хочешь? – спросила я.
– Хочу представлять людей, у которых нет денег на адвоката. Защищать бедняков. Мама этого не понимает. Нет, она хороший человек, – добавил он с улыбкой. – Говорит, что хочет для меня самого лучшего. Она очень любит все контролировать.
– Прямо как мой папа. Или так, как скажет он, или никак. Но на мой счет у него особых планов нет. Он будет рад, если после школы я останусь работать в кафе.
– А ты этого хочешь?
– Упаси бог. Хватит того, что я торчу там по выходным и в каникулы. После школы я поступлю в колледж и буду учиться на косметолога.
– В смысле – восковая эпиляция, макияж и прочее?
– Ну да. Я хочу, чтобы у меня был свой салон. Работать на себя.
– А отец позволит?
– Он не верит, что у меня получится. Я хочу уехать к своей сестре, Фионе. – Я достала из бумаги последний кусок бургера. – Она живет с мужем в Лондоне.
– Сколько ей?
– Двадцать четыре. Мы отлично ладим, несмотря на разницу в возрасте. Иногда я по ней скучаю.
– А у меня только Ройшн. – Найал скорчил гримасу, и я снова рассмеялась. – Я знаю, вы с ней подруги и все такое, но как сестра она просто заноза в заднице. Тоже любит все контролировать. Наверное, унаследовала от мамы. Когда я уеду из дома, бедному папе придется еще чаще прятаться от них на работе. Он говорит, что хочет устроить в саду мастерскую и собирать там модели самолетов.
Мы немного помолчали, думая о своих семьях.
– Давай заключим договор, – предложил вдруг Найал. Он повернулся ко мне. – Пообещаем друг другу, что будем добиваться своего и не позволим родителям нам помешать. Обещай, что поступишь в колледж и станешь косметологом, а я обещаю, что выучусь на адвоката и буду вести уголовные дела. Ну как, идет?
Он протянул мне руку. Я ее пожала. Прикоснуться к нему было все равно что получить самый лучший подарок на Рождество.
– Идет, – ответила я, стараясь выглядеть спокойной и уверенной.
Найал нагнулся и быстро поцеловал меня в губы. О боже! Я получила сразу два подарка – на Рождество и на день рождения!
Мы сидели еще какое-то время, глядя на звезды и мечтая о будущем. О нашем бизнесе, как мы это называли. Обсуждали клиентов, которые у нас появятся. Я устроюсь на круизный лайнер и отправлюсь путешествовать в разные экзотические места, на Карибы или Майорку. Найал станет работать на знаменитостей и бизнесменов, чтобы зарабатывать большие деньги и бесплатно защищать тех, у кого нет средств на адвоката. Он воображал себя современным Робин Гудом.
Мы снова поклялись, что добьемся своего.
Семь месяцев до отъезда
– Когда ты собираешься мне рассказать? – спросила Ройшн.
– О чем? – Я сделала непонимающее лицо.
Мы сидели в классе на перекличке. Я прекрасно знала, о чем она говорит. О том, что происходит у нас с Найалом. О том, что мы стали парой. До сих пор я ей ничего не говорила, потому что боялась, что она разболтает Джоди Райту. А тот обязательно найдет, как поиздеваться.
– Кончай, Эрин. Не притворяйся, что не понимаешь.
К счастью, в этот момент мисс Мартин, наша классная, начала перекличку. Это дало мне возможность придумать какое-нибудь правдоподобное объяснение.
Как только перекличка закончилась и мисс Мартин предложила нам молча заняться чтением, пока не прозвенит звонок, Ройшн прошипела мне в ухо:
– Ну что? Когда ты расскажешь, что гуляешь с моим братом? К чему эти секреты? Я твоя лучшая подруга. А подруги всегда всем делятся.
Мне хотелось ответить, что лучшие подруги делают и многое другое, например, защищают друг друга. Вместо этого я пробормотала:
