скачать книгу бесплатно
На улице шел не просто дождь, а настоящий ливень. Вода текла, как из ведра, затопляя под своей массой шумный город. Тяжелыми громоздкими каплями плакало небо, словно так же глубоко раненое в душу, как и я.
Их больше нет. Выжила только я.
В ушах до сих пор стоит ужасный гул, такой пугающий, завывающий, оглушающий. В нем перемешались треск огня, вой ветра и удар молнии, лязг металла и звон столкновения. Перед глазами стоит картина в черных, кроваво-красных тонах, озаряемая вспышками и светом языков пламени. Авария.
Парень в черном рассказал мне, как это случилось, хотя я и сама уже догадывалась, ведь сама пережила то происшествие. Грузовик сбил нас с дороги, и наша машина катилась со склона в глубь ущелья, вертясь и переворачиваясь, а, достигнув дна, мгновенно вспыхнула. Даже капающий дождь не смог препятствовать огню. Вертолет с моими спасителями прилетел почти сразу же после случившегося, – они как раз пролетали мимо и все видели. Шансы на выживание, по их мнению, были нулевые.
Но я выжила. Это просто чудо. Во время аварии я чувствовала, что смерть совсем рядом, уже ощущала ее дыхание своей спиной. Я чувствовала удары о кресла, окна и крышу, царапины от осколков, получаемые синяки и хруст сломанных костей. Боль была жгучей, словно по кровеносным сосудам пустили раскаленное железо. Тело будто превратили в кусок теста и приплющили, совсем как тетя, когда делала свои кексы. В моих представлениях я была похожа на истерзанный, побитый кусок плоти, обожжённый огнем, которому еще долгое время приходить в норму.
Какого же было мое удивление, когда два дня спустя я уже стояла на ногах напротив зеркала. Лишь только рука была замотана эластичным бинтом от растяжения, да несколько пластырей по всему телу, скрывающие небольшие царапины.
Парень в черном говорил мне об этом. Он был истинным борцом: уверенное в себе лицо, крепкие руки и тело, курчавые темно-каштановые волосы. Кого-то он мне напоминал, но только мне никак не вспомнить, кого.
Пока я лежала в больничной палате, он ежедневно меня навещал. Приносил еду, пытался завязать светский разговор. Я противилась. На третий день он сказал, что его зовут Андреас. На вопрос о моем имени я лишь отвернулась. Он выглядел так, словно все обо мне знал.
Он пообещал, еще в тот первый день, что я поправлюсь очень быстро, оглянуться не успею. И предсказание сбылось. Почти полностью здоровая, окрепшая. Способная возвращаться к привычной жизни… Или нет.
Дождь барабанил по окну, а ветер все дул, подгибая под собой деревья. Погода негодовала; негодовала и моя душа. Как оставаться спокойной, когда все твои близкие погибли, а ты одна выжила? Один шанс на миллион, и он достался мне. Может, за ним крылось некое предзнаменование, и мне следовало выжить ради какой-то великой цели? Бред.
Хотя с моей мамой было так же. В детстве она чуть было не сорвалась с крыши, – ее выгнали из школы, ее мать заболела Вороньей лихорадкой, а отец сбежал от них еще давно. Она не видела смысла жить дальше, но чудом была спасена. Не рассчитав прыжок, она упала в бассейн элиты, а на новый прыжок от страха не решилась. Об этом я узнала из газеты, где разместили ее биографию. Он выжила, чтобы сотворить великое дело, на которое была способна лишь она – поднять людей на восстание. Забудем, ведь она поплатилась за это жизнью.
Но я не просто спаслась из когтей смерти и выжила там, где не выжил никто, но еще и небывалым образом исцелилась от всех ран за пару дней, когда нормальному человеку на это потребовались бы месяцы. Может быть, я ненормальная?
Об этом стоит спросить у парня в черном. Наверняка ему снова удастся дать ответы на мои вопросы. Как я так быстро пришла в норму и исцелилась? Возможно, новое невероятное лекарство от всех ран? Почему вообще я выжила? Почему все – тетя, Зоя, Артемий, Егор– погибли, а я, черт возьми, выжила?
К сожалению, в этот день проведать меня пришел вовсе не Андреас, а врач. Когда он увидел меня, то совсем не удивился. Не скользнуло в его лице ни капли удивления и тогда, когда он проверял мое состояние, значительно улучшившееся. Словно для него это было не в первый раз, словно так и должно было быть. Проверив важнейшие органы чувств, а также части тела, получившие наиболее серьезные повреждения, как рука, которой я еще вчера не могла пошевелить, он записал свои заметки в папку, что принес с собой. Уходя, он сообщил, что уже сегодня вечером меня выписывают из больницы. Так и оставил, ошеломленно смотрящую ему вслед.
В тот момент сердце мое подскочило от осознания всей ситуации. Передо мной стоял вопрос, ответ на который я найти не могла, отчего меня и бросало в дрожь. Что мне теперь делать? Мне было некуда идти.
Я понятия не имела, в какой больнице нахожусь. Она не была схожа изнутри ни с одним местом, где мне удалось побывать, а вид из окна мне ни о чем не говорил. Когда наконец-таки вышло солнце, я разглядела, что находилось вокруг. Окно выходило на просторный дворик, засеянный различной зеленью: кустарниками, цветущими пальмами и прочим. Такой красоты пейзаж редко встретишь где-то в городе – словно картинки из моего учебника по биологии вдруг ожили и поселились во дворе. Я заключила, что больница находиться где-то за городом, а главное – не является больницей для низших каст. Аккуратное убранство палаты, стерильность и новейшее оборудование говорили о том, что больница предназначалась для состоятельных людей из касты элиты.
Из этого вытекали еще два заключения: либо это была ближайшая больница, куда меня могли доставить, либо тот, кто доставил меня сюда, принадлежал к элите общества. Встречный вопрос: зачем? К чему состоятельному незнакомцу спасать девушку из среднего класса, привозить в элитную больницу? Ведь чтобы мне оказали лечение, он должен был утвердить свою личность и принадлежность к высшей касте через базу данных.
Является ли Андреас тем незнакомцем из элиты? Он ли спас меня в тот роковой день? Поедая лечебный суп-бульон, я размышляла об этом. Я должна, обязана вновь его увидеть и расспросить. Заплатил ли он за мое лечение? Знал ли, к какой касте я принадлежу? И если да, то зачем помог мне?
И еще я пожалела, что была без сознания, когда он катал меня на вертолете.
Мне повезло – моим вечерним гостем, а как позже оказалось, и провожатым по выписке из больницы оказался никто иной, как Андреас. Он вошел без стука, внезапно ворвавшись в комнату, как ветер при сквозняке, а я даже представить не успела, что было бы, застань он меня не сидящую в тишине, а за каким-либо неловким делом (к примеру, переодеванием – кто-то оставил мне чистую одежду в шкафчике, предназначенном для личных вещей). Вместо обыкновенного приветствия, он саркастически усмехнулся и воскликнул:
– Надо же, мы больше не рыдаем круглые сутки, валяясь в постели!
Каждый раз, когда являлся Андреас, я либо предавалась воспоминаниям, с горечью и слезами на глазах, размышляя о неизвестном будущем и навсегда потерянном прошлом, либо просто спала. Несмотря на правдивость заявления Андреаса, меня укололо его замечание.
– К вашему сведению, я не все время плачу, – попыталась отговориться я. – но, когда все ваши родные погибают, а сами впадаете в безвыходное положение, здесь волей-неволей впадешь в отчаяние.
–Спокойнее, я понимаю, – он поднял руки ладонями ко мне, словно отгораживаясь. – Не хотел тебя обидеть. И не обязательно обращаться ко мне на «вы». Можешь считать меня своим другом.
– С чего это мне тебе доверять?
– Ого! Ты сказала «тебе»!
– Это не меняет суть вопроса.
– Хорошо. Ответ: потому что я тебя спас.
Не самый веский аргумент. Но и ничего плохого он мне за все это время не сделал.
– И кто ты такой? Сколько лет?
– Я уже сказал – я Андреас. Мне шестнадцать, если тебя это так волнует. День рождения в конце сентября, знак зодиака ве…
– Мне это знать не важно. Какая каста? Род занятий?
– Это допрос?
Я тяжко вздохнула и с упреком посмотрела на своего собеседника, скрестив руки на груди.
– Ладно. Рано или поздно ты бы все рано узнала. Я должен был быть на самом верху, рядом с отцом, но выбрал другой путь. Я член Лиги Крови.
Сынишка Верховного Судьи. Сын убийцы моей матери и самого ненавистного мне человека в Омеге. Сама судьба подсунула мне такую компанию.
– Спас меня, когда на своем вертолетике катался?
– Мы следили за пожарной безопасностью в лесу и горах. К нам, в последнее время особенно, часто поступают сигналы бедствия оттуда.
Почему-то мне стало немного стыдно. Имела ли я вообще право с ним разговаривать, да еще и в таком тоне? Явно, что меня должны были наказать за это еще давно, когда я нагрубила ему в первый раз.
– Я из среднего класса, – неожиданно тихо сказала я. – Мое имя Гликерия. Но все зовут меня просто Лика.
– Приятно! – он протянул руку, как при знакомстве, и мне пришлось ее пожать.
– И у меня день рождения тоже в конце сентября, – сказала я, сама не зная зачем.
– Случайно, не тридцатого?
– Именно в этот день.
– Тогда давай пять! – я хлопнула по его вытянутой ладони, чувствуя себя при этом очень и очень странно. Я общалась с ним, сыном Судьи и членом Лиги Крови на равных, словно мы были старые друзья.
– Не смущайся, – сказал Андреас, прочитав по моему лицу. – Лучше привыкай. Еще много времени нам предстоит провести вместе.
Он взглянул на свои наручные часы. Электронные. Скорее всего, подарок отца.
– Твоя выписка заканчивается. Нам пора.
– Мне… некуда идти. Отца и матери у меня нет, а тетя…
– Не переживай, ты отправляешься с нами.
С кем это «с вами»? Я так и не озвучила этот вопрос, потому что уже догадывалась. Такого быть не может. Пожалуйста, только не это.
– Одевайся, – скомандовал Андреас. – Я буду ждать снаружи.
Хлопнув дверью, Андреас вышел, так и не дав мне произнести ответ. Что, если я не хочу идти с ними? Я его лично знаю всего пару дней, но доверять ему полностью до сих пор мне казалось опасно. А тем более другим, совершенно незнакомым членам Лиги Крови… Под маской может скрываться кто угодно. Но выбора у меня нет, больше идти некуда. Я сирота и не имею крыши над головой (если брать в счет то, что меня уже выписали из больницы). Я беру одежду из шкафа, где ее, как я и догадывалась, оставил Андреас. Это обыкновенный серый свитер, чуть больше моего размера, и черные джинсы. Рядом стоит пара кроссовок, видимо, с чужой ноги, но идеально мне подходящих. Одевшись и, заколов спутавшиеся волосы в пучок на голове, я вышла из палаты.
Увидев меня преображённой, Андреас рассмотрел меня с головы до пят. Заметив поношенные кроссовки, он покачал головой, бормоча чье-то имя. Мне он сказал:
– Ты прости, другой одежды, видимо, не нашлось. Обычно среди нас не бывает столь… хрупких девушек.
Андреас попросил меня следовать за ним, и мы зашагали по чистому, просторному коридору к выходу.
У выхода из больницы стоял массивный фонтан из бронзы. Именно напротив него остановились мы с Андреасом. Он предложил мне сесть на край перегородки фонтана, словно рядом не было ни скамейки, ни другого места, куда можно присесть. Мы устроились на холодном камне, ожидая, как сказал Андреас, машину.
У входа в больницу я прочла табличку: «Загородная клиника для членов высших каст». Клиника для элиты, как я и думала.
– Не прошло и недели, а я уже на ногах, – прервала я повисшее молчание. – Хотя, как я сама чувствовала, а потом даже уточнила у доктора, у меня были многочисленные переломы и ушибы, а также разорваны мелкие капилляры. Можно мне узнать, что происходит с моей жизнью?
– Именно поэтому я попросил машину подъехать попозже – чтобы поговорить, – ответил Андреас. Неожиданно он спросил: – А что ты знаешь о Лиге Крови?
– А что я могу знать? – я пожала плечами. – То же, что и все. Это команда для защиты Омеги, гвардия Верховного Судьи. В состав входит около четырехсот человек, наверное. Говорят, что в эту суперкоманду очень трудно попасть. Вот и все.
– Да брось, – фыркнул Андреас. – Мы же друзья, помнишь? Ты можешь мне доверять. Наверняка ты знаешь что-то еще.
Меня смутили эти его слова. Он чего-то от меня допытывался, понять бы, чего именно… Подумав, я решилась и прошептала:
– Необыкновенные способности?
– Именно! – вопреки моим ожиданиям, сказал он. Я уже думала, что Андреас посмеется надо мной. Надо же, суперсилы оказались реальными? – Это только кажется, что нас много. Настоящих членов Лиги Крови – обладателей способностей – не более сотни. Их называют сверхлюди, но этого названия почти никто не знает и никогда не слышал. Остальные члены Лиги – так, для охраны города и слежки за порядком. Лишь корочка. Мы называем их «охранники». В настоящую же команду попасть и вправду очень трудно. Она была создана относительно недавно – лет двадцать назад, незадолго до того, как место главы государства занял нынешний Верховный Судья. Знаешь, один какой-то поэт, он еще автор гимна, написал про нас абсурдное на первый взгляд стихотворение, вот только оно имеет смысл. О том, как Верховный Судья сотворил мир среди хаоса, и в подарок за это природа даровала ему защитников – людей с небывалой силой, выносливостью и…
– Ты меня прости, что перебиваю, но меня сейчас стошнит.
– Ты дослушай, – посмеялся он. – Эти люди рождались с этой способностью, эта сила была у них в крови. Потому-то их и назвали Лигой Крови. А еще говорят, что иногда среди них, очень и очень редко, попадается необыкновенный человек, который не просто имеет все те качества, что и остальные члены Лиги. Он, или она, имеет дар, способный излечить любого. Скажем банально – дар исцеления.
Дыхание перехватило. Мир вдруг стал вращаться с удивительной скоростью. Вспомнились парень во дворе школы, мое выздоровление…
– Ты хочешь сказать…
– Так и есть. Ты – не просто одна из нас. Ты – целитель.
Глава 5.
Где вновь был мой выбор?
С детства я мечтала оказаться в другом месте, в другое время, но только не в Омеге. Она отняла у меня родителей, заставляла мою тетю делать то, чего она делать не хотела, а меня – ходить в ненавистную школу (уж легче было бы заниматься дома) и преклоняться перед человеком, который сделал наши жизни такими – жалкими и бесполезными. Я так и не выучила даже гимна Омеги – наш символ, якобы поднимающий дух народа. Когда мы пели его в школе на общественных мероприятиях, я просто открывала рот, как рыба, не издавая ни звука. Мне снились сны о том, как ночью я, словно бесшумный ветерок, врываюсь в спальню Верховного Судьи и обрываю его жизнь. Но эти сны иногда превращались и в кошмары – когда в конце меня ловил гвардеец Лиги Крови. Тот самый, с разными глазами.
Назвать меня патриотом, зная, что творилось в моем внутреннем мире, было невозможно. Но открыто, в отличие от матери и других повстанцев, я своего гнева не проявляла. Со стороны я выглядела обыкновенной девушкой, чуть грубой, но, как сказал Артемий, с кем не бывает?
Но как можно было сдерживать свою ненависть и служить Омеге честью одновременно? Мне предлагали стать членом Лиги Крови, главной армии Омеги и самой верной гвардии Судьи. И обделили выбором.
Так просто узнать, что в тебе скрывается небывалый потенциал, что обладаешь невероятной силой, но так тяжело смириться. Как это странно со стороны – такой хрупкой, ничего не смыслящей в политике и военном деле девушке нечего делать в армии, Лиге Крови. Не может же река жизни так резко и просто свернуть в другое русло?
Другое дело, если я буду просто врачом, целителем. Поживу немного в роскоши, как член второй касты – касты Крови. Как надоест – я найду способ и сбегу. Я все спланирую. Узнаю у других членов Лиги какую-либо информацию. Например, у тех, что отправляются на границу или, реже, за нее. И покину этот город-государство.
Так намного лучше.
Мы ехали в машине по широким дорогам, за которые с других классов берут огромные пошлины. На большой, новой машине. Водитель был лысый, лица я его не видела – я сидела сзади, а его лицо все это время было устремлено на дорогу. Андреас сидел рядом.
– Мы отправимся в главное здание Лиги Крови, – сказал мне Андреас. – Там находят пристанище все немногочисленные обладатели необычной силы. Дом Крови станет и твоим домом в скором времени, даже не отрицай. Тебе там понравится.
Огромнейшая башня Верховного Судьи являла собой невероятной высоты здание, отлитое из стекла и камня. Она находилась немного поодаль города, на огороженной, как сама Омега, стенами территории. Яркими бликами отражалось солнце от стеклянной башни и слепило глаза. Казалось, словно башня была стеклянным замком, переливающимся различными цветами и светящимся издалека. С дальнего расстояния могло показаться, что она одна-одинешенька стоит там, на закрытой территории. На самом же деле там, за Малыми стенами, находилось пять строений. Ближе к краю находилось многоэтажное здание серо-орехового цвета, принадлежавшее целиком и полностью Лиге крови. Еще здесь была белая, скрытая густыми зарослями, вилла – дом Верховного Судьи, где он проживал в гордом одиночестве, не считая, разве что, пары слуг. Четвертым зданием была небольшая башня, где собирались важные «шишки» Омеги, а в последнем, куполообразном строении находилась конференц-комната Судьи, место, откуда он вершил законы – Зал Суда. А самая высокая во всей Омеге башня, штыком упирающаяся в небосклон, была построена по просьбе самого Судьи. Она была объявлена достопримечательностью и символом Омеги. Но проку от нее не было. Почти никто не знал, что там внутри.
– Почти ничего, – ответил мне Андреас, когда я спросила. – Только многие члены превосходного класса любят забраться на самый верх и посмотреть на Омегу. Все.
Свое здание Лига Крови прозвала «Дом Крови». Название это так привязалось, что фигурировало даже в официальных документах. Охранники, кстати, там не бывали. Только настоящие члены Лиги.
На первом этаже Дома крови передо мной предстал просторный холл куполообразной формы. «Наша гостиная», – сказал Андреас. Широкий и светлый, холл уходил ввысь сводчатым потолком с необычной янтарной росписью. С потолка свисала, словно гроздья винограда, массивная люстра, так же инкрустированная янтарем. По периметру были расставлены диванчики, стеклянные журнальные столики и стойки с компьютерами, за которыми сидели члены Лиги Крови и напоминали информаторов, готовых ежеминутно тебе помочь и что-то рассказать. Огромные окна пропускали в гостиную свет, а видом своим выходили на тренировочное поле. Пол был устлан светло-кремового цвета ковром, настолько чистым и светлым, что наступать на него казалось преступлением.
Здесь же был и лифт.
– Я провожу тебя до твоей комнаты, – сказал Андреас, нажимая на кнопку вызова лифта. – Тебе стоит обжиться, отдохнуть после пути. Уже ведь вечер, прими душ, поспи, – открылись двери лифта, и мы вошли. Андреас нажал кнопку пятого этажа. – Утром, около девяти часов, за тобой зайдут.
Лифт тянулся вверх, а у меня душа словно ушла в пятки. Поездка на лифте была для человека среднего класса, привыкшего ходить пешком, словно аттракцион для малышей. Даже дух немного захватывало.
На этаже мы прошли по узкому коридору. С обеих сторон в шахматном порядке располагались двери. Остановившись у двери с номером тринадцать, Андреас протянул мне ключ.
– О тебе уже многим известно, но только как о целителе, – пояснил Андреас перед уходом. – Завтра тебя со всеми познакомят, всем тебя представят. Экскурсию тоже проведут, не переживай. Даже презентацию подготовят. А пока…
– Готовься? – попыталась угадать я.
– Нет, – покачал головой Андреас, закрывая за мной дверь. – Чувствуй себя как дома.
Комната в действительности оказалась светлее и уютнее, чем мне представлялось. Молочного цвета стены, паркет темно-коричневого цвета, почти черного, такие же, как и в гостиной, большие окна, где уже во всех своих красках разгорался закат. Сейчас только лучи солнца являлись источником света в комнате, но я уже приметила люстру на потолке, по форме похожую на бабочку, две лампы у кровати и одну на столе. Еще один стоячий абажур спрятался в углу. Одна огромная комната, и целиком моя! Из мебели убранство комнаты составляли кровать, расположенная у левой стены, письменный стол напротив нее, два узких шкафчика с открытыми полками, один шифоньер (такое название я вычитала в одной из старых тетиных книжек), предназначенный для одежды, и простая дверь, которая вела, видимо, в ванную. Кровать была застелена сверху мягким пледом, как покрывалом; на ней было очень много подушек, от больших и маленьких до узких и почти плоских, как лепешка. Присев на край кровати, я провалилась в мягкость перины, как в песок. Еще раз оглядела стол, где стояла телефонная трубка и висел список телефонных номеров, а также сложены листы бумаги и разная канцелярия. В одном узком шкафу стояло несколько книг – подойдя и оглядев корешки, я поняла, что это учебники. Очень много книг по биологии, ботанике, медицине, химии, а также моей ненавистной истории. Среди них был даже учебник по самозащите. Второй узкий шкаф пустовал.
Открыв шифоньер, я увидела лишь банный халат, пару комплектов нижнего белья и ночную сорочку. Шкаф был пуст, а на дне его лежала записка:
Извини, одежды твоего размера у нас не было. Алина кое-что подобрала тебе из вещей, сказала тебе не боятся – они все новые, никто еще не носил. На след. день после твоего приезда тебе выдадут форму, а за одеждой потом съездим в город, обещаю.
– Твой друг Андреас.
Я удивилась, когда это он успел подготовить записку. Видимо, комнату готовили к моему прибытию задолго до моей выписки. Они узнали, что я целитель ещё тогда, когда нашли меня. Ведь никто – никто нормальный – не выжил, а я ещё дышала. Мой организм способен восстановить себя сам.
За дверью, как я и думала, оказалась ванная: просторная, как и моя комната, выложенная плиткой, с раковиной, душевой кабиной и огромной ванной посередине. На полочках стояли различные гели, шампуни и лосьоны, несколько видов мыла с разными ароматами, травы и все прочее. Мне оставили даже новую зубную щетку, пасту и расческу.
Недолго думая, я приняла горячий душ, долго, наслаждаясь, постояла под горячими струями воды, вымыла голову шампунем с приятным запахом и впервые в жизни высушила волосы не естественным путем, с с помощью фена.
Одевшись в сорочку, оставленную мне в шкафу, я расстелила постель и улеглась на самый удобный в этом мире матрац, укрывшись самым уютным одеялом. Ощущая себя словно в облаках, я погрузилась в забытый с младенчества мирный, спокойный сон.
Утром меня разбудил телефонный звонок. К трубке подойти я не успела, но звонивший, точнее, звонившая оставила сообщение на автоответчике. «Привет. Меня зовут Алина», – прозвучал нежный, мелодичный голос. – «Я теперь, вроде, как бы ваш наставник. В общем, мне было положено зайти за вами, но когда после стука мне никто не ответил, я подумала, что вы спите и лучше позвонить. Я под дверью оставила сверток с одеждой – вдруг вы захотите одеть что-нибудь чистое. Как прослушаете сообщение, одевайтесь и выходите к лифту. Жду вас там». Сообщение закончилось.
