скачать книгу бесплатно
Люди ночи
Джон М. Форд
Fanzon. Зона Икс
«Люди ночи» Джона М. Форда – экстраординарный роман об игре разведок и человеческом предательстве, сплетающий прошлое и настоящее в атмосфере саспенса.
Николас Хансард – талантливый историк из небольшого колледжа в Новой Англии. Это внешняя часть его карьеры, а скрытая состоит в работе на Белую группу – «научно-исследовательское и консультативное агентство» с теневыми связями в правительстве. В сотрудничестве с ними Хансард разоблачает тайны старых и новых документов – и проявляет себя как гениальный дешифровщик.
Но у выгодной работы много подводных камней. Благодаря ей выясняется: один из друзей и коллег Хансарда, доктор Аллан Беренсон – русский шпион. А затем Беренсон умирает при загадочных обстоятельствах. Потрясённый Хансард совершает побег в мир литературы и погружается в изучение старинной рукописи, которая, возможно, принадлежит перу самого Кристофера Марло. Учёный уверен: нигде нельзя надёжней укрыться от мрачных тайн и убийств современности, нежели в утерянной пьесе 400-летней давности…
Никогда ещё он так не заблуждался.
«"Люди ночи" – роман в духе британских шпионских триллеров середины века, без фантастических допущений, зато с утерянной пьесой Кристофера Марло в центре сюжета. С точки зрения маркетинга – это книга уровня "Имени розы". Достаточно сказать: "У нас есть чертовски гениальный писатель, который в своей книге соединил высокую культуру с низкой"». – Нил Гейман
«Этот роман, сочетающий в себе современность и интриги эпохи Возрождения, – часть заново открытого наследия Форда, лауреата Всемирной премии фэнтези… Форд превращает исторические спекуляции о Марлоу и заговоре с целью убийства королевы Елизаветы в причудливую смесь смертельной игры и высоких технологий – в то, что полюбится как любителям шпионских романов, так и ценителям альтернативных жанров». – Publishers Weekly
«В этой книге, полной чёрного юмора и динамичных схваток, с определённым космополитическим весом и подкованностью в вопросах этики и утилитаризма, – нет ничего лишнего: только чередование трогательных и драматичных сцен со злым экшеном». – Locus
«Прямое попадание в мир смерти и предательства. Тонкая художественная работа Форда, хитрая и сложная». – The MYSTERY FANcier
«Сюжет с лёгкой примесью Тома Клэнси, но стиль – целиком и полностью Джона М. Форда. В романе все необходимые элементы триллера собраны в более или менее привычную схему, но выстраиваются под таким странным углом, что образуют нечто совершенно иное». – Science Blogs
«Чудесный калейдоскоп воображения». – Пол Андерсон
«Экстраординарный… одновременно оригинальный и ослепительный». – The Cleveland Plain Dealer
Джон Форд
Люди ночи
John M. Ford
The Scholars of Night
© 1988 by the Estate of John M. Ford
© Е. М. Доброхотова-Майкова, перевод на русский язык, 2023
© Издание на русском языке, оформление. «Издательство «Эксмо», 2023
* * *
Предисловие
За свою сорокадевятилетнюю жизнь Джон М. («Майк» для друзей и коллег) Форд показал себя автором фантастически многогранным. Он сочинял стихи, писал для настольных ролевых игр «Traveller» и GURPS, публиковал книги для детей, выпускал романы. И какие романы! «Сколько за планету?» одновременно комическая опера в духе Гильберта и Салливана и роман во вселенной «Звездного пути». В «Сети ангелов», напечатанной, когда ему было двадцать три, Форд с опережением в несколько лет придумал почти все литературные приемы, которые позже стали ассоциироваться с киберпанком – удивительное достижение для такого молодого писателя. О романе «Дракон не дремлет» я даже говорить не возьмусь; просто прочтите его сами. (Он получил World Fantasy Award в 1984 г.) И, наконец, есть «Люди ночи» или «Школяры ночи».
«Школяры ночи» – это классический британский шпионский триллер эпохи холодной войны, иронический, ибо Майк был американцем до мозга костей. Роман написан в манере забытого мастера этого жанра Энтони Прайса (сейчас лучше помнят Джона Ле Карре, и в романе ему тоже отдана дань уважения, однако в 1980-х самое громкое имя было у Прайса, и он заметно выделяется на фоне Ле Карре и Лена Дейтона). Прайс писал о смертельной игре, которую ведут ученые, историки, школяры ночи, замышляющие измену и продающие душу спецслужбам. Майк следует за своими героями, Алланом Беренсоном и его учеником Николасом Хансардом, к истокам их профессии – к елизаветинскому драматургу и гуляке Кристоферу Марло, который, как считают, шпионил для сэра Фрэнсиса Уолсингема во время холодной войны между протестантской тюдоровской Англией и католическими Испанией и Францией. Мало того что весь роман представляет собой размышления о блистательной, но рано оборвавшейся карьере Марло, но и сюжет вращается вокруг его утраченной и недавно обнаруженной пьесы; находка приводит к страшной мести, которая может погубить мир. Трагическая история убийц из шестнадцатого века заново разыгрывается в лихорадочной атмосфере восьмидесятых.
«Школяры ночи» впервые вышли в 1988-м. Учитывая тогдашнюю скорость издательского процесса, это означает, что роман, скорее всего, был написан в 1986-м. Если вам меньше пятидесяти, вы толком не помните этот период. (А если вам меньше тридцати, он закончился до вашего рождения.)
В предположении, что вам меньше пятидесяти, я представлю вам идеологический Розеттский камень для мира, в котором разворачивается действие романа. Мира, который теперь кажется таким же фантастическим, как прочие миры Майка.
Давайте настроим нашу машину времени на 1986-й, когда Майк писал про Белую группу и смертельную игру ее аналитиков. Эта книга – послание из полузабытого, озадачивающе чужого мира до ноутбуков, интернета и смартфонов. В этом мире, где было слишком много ядерного оружия и где на улицах стояли телефоны-автоматы, куда опускали монетки, очень страшно жилось, если хоть краем глаза читать новости. Мы, видевшие падение Берлинской стены уже взрослыми, росли с мыслью, что каждый миг можем стать горсткой пепла или получить смертельную дозу облучения из-за неисправного датчика или сбоя в дипломатической игре «кто первый струсит»; эта детская травма осталась с нами навсегда. Мне тогда снились кошмарные сны, и почти все сверстники, которых я об этом спрашивал, помнят ощущение липкого ужаса напополам с фатализмом. (Учебные тревоги на случай стрельбы в школе и страхи, связанные с глобальным потеплением, возвращают эту травму для младшего поколения.)
Изменились не только технологии и ядерные кошмары. «Школяры ночи» отражают гомофобию и сексизм 1980-х. То было десятилетие, когда антибиотики еще в основном работали, но СПИД означал смертный приговор, а геям приходилось скрывать свою ориентацию – с госслужбы могли за нее уволить.
В 1986-м Рональд Рейган перевалил через середину второго президентского срока. Премьер-министром Великобритании была Маргарет Тэтчер, а Генеральным секретарем коммунистической партии Советского Союза недавно стал Михаил Горбачев. В СССР только-только зазвучало слово «перестройка», в отношениях между сверхдержавами сохранялась напряженность, наступившая после смерти Леонида Брежнева. В ноябре 1983 года натовские учения «Эйбл Арчер» чуть не спровоцировали ядерную войну с Советским Союзом. Затем две сверхдержавы отступили от края пропасти – никто на самом деле не хотел конца света, – но, словно две кошки, сидящие друг напротив друга, обе были начеку и ждали нападения. В 1986-м многие на Западе считали СССР экзистенциальной угрозой, а существование примерно шестидесяти тысяч термоядерных бомб подчеркивало, что обе стороны воспринимают эту угрозу всерьез.
Быть может, самым неожиданным различием между 2021-м и 1986-м станет для путешественника во времени не биполярная мачистская политика ядерного противостояния, а то, что никто не считал победу капитализма неизбежной. В 1986-м еще существовал глобальный колосс, революционная сверхдержава, которая вместе с государствами-сателлитами и попутчиками вроде Китая представляла треть населения планеты и владела двумя третями земного вооружения. Советский Союз – несостоятельный утопический проект – по-прежнему считал, что указывает путь к светлому будущему. Несмотря на террор и чистки, несмотря на голодоморы и ГУЛАГ, коммунистические государства создавались ради строительства лучшего будущего для человечества, и даже к 1986-му не вся позолота облезла с мощей под украшенной самоцветами риторикой.
Утопические идеалы разом крайне опасны и страшно привлекательны для людей с определенным складом ума. Именно поэтому многие на Западе готовы были сотрудничать с коммунистами ради построения рая для трудящихся. (Эхо этого идеализма слышно и сегодня. Мы все оцениваем политику мерилом, доставшимся нам в наследство от Французской революции – в терминах «правизны» и «левизны», – хотя сама революция умерла через три десятилетия после взятия Бастилии. Кто сегодня может сказать, что дети Ленина не устроят новый Октябрь? И, может быть, со второго раза у них все получится?)
История умеет быстро и безжалостно менять ваши представления о параметрах жизни. После окончания холодной войны в 1989-м и распада СССР в 1991-м в США воцарилась триумфальная уверенность, что социализм побежден окончательно и бесповоротно. Однако в то время, о котором идет речь, эта победа вовсе не казалась предрешенной. Нам так же трудно представить настроения 1986-го, как мир до ковида или Одиннадцатого сентября.
Что возвращает нас к попытке заново оценить «Школяров ночи». Это многослойная книга: на поверхности – захватывающий шпионский триллер и трагедия загробной мести. Однако на другом уровне это комментарий к гибельным играм ученых, играм, которые выплескиваются в реальную жизнь (и смерть), когда игроки берутся работать на спецслужбы. Игра очень, очень стара – в нее играл еще Кристофер Марло. Диссидентствующие вольнодумцы запирают двери и принимаются двигать человеческие жизни, как фишки, и вневременная природа игры отражается в лабиринте зеркал от 1580-х до 1980-х.
Читайте эту книгу как памятник ушедшей эпохе или как одну из самых загадочных научно-фантастических трагедий Майка. Оба прочтения хороши.
Чарльз Стросс
Акт первый. Смерть Сократа
Часть первая. Фауст обречен проклятью
Но вечное движенье звезд все то же…
Мгновения бегут, часы пробьют,
И дьяволы придут, и обречен
Проклятью Фауст![1 - Перевод Н. Амосовой (с изменениями).]
– «Доктор Фауст», акт V, сцена 2
Николасу Хансарду некуда было бежать. Он смотрел в глаза последнему Йорку и понимал, что Ричард, герцог Глостерский, в стремлении к трону не остановится ни перед чем. Герцог обнажил кинжал, и у него двадцать отменных бойцов, так что сопротивление бесполезно. Однако, возможно, выход еще есть…
– Вам невыгодно меня убивать, ваша светлость, – сказал Хансард.
– Почему?
Хансард подавил улыбку. Ричард имеет обыкновение действовать сгоряча. Убедить его промедлить – значит наполовину выиграть битву, если не войну.
– Потому что мне есть что дать вам, ваша светлость. Богатство. Дома, где вы получите кров и пищу…
– Все это так и так достанется мне.
– Золото, камни, да. Но люди в этих домах? И снаружи? В одном из моих домов лежит договор со ста бургундскими арбалетчиками и пятьюдесятью конными копейщиками.
– Они будут сражаться за меня, если я им заплачу.
– Разумеется. Как и за всякого, кто им заплатит. Увы, с моей смертью договор перейдет к… к другому лицу, у которого есть средства платить наемникам.
– Ты пытаешься меня шантажировать ради спасения своей жизни.
– Не худшая причина.
– Тоже верно, – сказал Ричард. – Но лучше отряд вероломных бургундцев в качестве противников, чем вероломный союзник в вашем лице. Я вас убью.
– Бога ради, Рич.
– Молитвы не помогут, профессор Хансард. Вы убиты.
– Вы в своем амплуа, Рич. – Хансард встал из-за стола и снял фигурку с игрового поля. – О’кей, я убит, я проиграл.
Он взял стопку карт со своей стороны стола и протянул Ричарду Сирсу. Двадцатиоднолетний герцог Глостер был в черных джинсах и футболке Валентайн-колледжа с надписью «Дерзай!».
– Все мое движимое имущество и поместья. – Хансард взял еще одну карту и положил перед другим игроком. – Однако бургундцы переходят к леди Анне.
Анна Романо, наследница Ланкастеров (магистрантка, худенькая миниатюрная брюнетка с короткой стрижкой), взяла карту, представляющую наемников, и добавила к стопке своих войск.
– Спасибо, профессор. Мы будем молиться об упокоении вашей души.
– Не говори о себе «мы», пока тебя не короновали. – Ричард вновь опустился в кресло. – Я думал, профессор блефует насчет бургундцев.
Хансард повернулся к четвертому игроку, Полу Огдену. Семнадцатилетний Пол только что закончил школу и осенью должен был приступить к занятиям в Валентайн-колледже.
– Итак, Пол, теперь мы имеем классический эндшпиль с тремя участниками, в котором у обоих королевских домов есть сильная поддержка, а третий участник – вы – контролирует парламент. Что вы думаете?
– Я думаю, что хочу пива, – сказал Пол.
Остальные студенты рассмеялись, а Хансард серьезным тоном спросил:
– Так сильно хотите, что готовы ради пива признать поражение в игре?
– Что? – спросил Пол. – А, понял. Как канцлер Англии я могу созвать парламент и поставить вопрос о престолонаследии. И у меня довольно голосов в обеих палатах, чтобы провести свое решение. Однако я могу обеспечить выигрыш либо Анне, либо Ричу, но не могу выиграть сам.
– Продолжайте. – Хансард взъерошил свои белокурые волосы и почесал острый подбородок.
– Чтобы выиграть самому, мне нужен серьезный наследник помимо этих двоих… на что уйдут годы. Я имею в виду часы.
– «Годы» – нормально, – сказал Хансард. – Думайте о годах и о месяцах, не о раундах.
Ричард сказал:
– Вот почему мы разыгрываем эти сцены, а не просто говорим: «Я убил твоего персонажа и забираю карту». Если не думать о том, как мог рассуждать реальный человек в твоей ситуации, это будет просто «Делатель королей» с некоторыми дополнительными правилами.
Пол сказал:
– Другими словами, хочу ли я отказаться от выигрыша, потому что время позднее и я устал… либо, исторически, отдать английский трон другой благородной фракции оттого, что война и так идет уже слишком долго.
– Он достиг синтеза, – сказала Анна.
– Разумеется, – продолжал Пол, – одновременно я думаю: «Что мне мешает уйти? Это же просто игра».
Анна сказала:
– Два синтеза за три минуты. Браво, Пол.
– Совершенно верно, – сказал Хансард. – Это действительно просто игра, не исторический факт. Если в «Делателе королей» или «Дипломатии» когда-нибудь повторятся события реальной Войны Роз или Первой мировой, я снова поверю в Зубную фею. Однако фактов вокруг много – и много того, что прикидывается фактами. Я пытаюсь учить «процессу», тому, что происходит у людей в голове в «исторические» моменты. Ваше желание выйти из игры, потому что вам хочется холодного пива, не то же, что желание покончить с долгой династической войной, однако аналогия тут есть и, думаю, полезная. Если вы умеете думать, как человек пятнадцатого века либо другого изучаемого периода, настоящие факты будут заметны среди фальшивок, как человек в чулках и дублете посреди жилой части Дариена.
– По крайней мере, в некоторых жилых районах Дариена, – заметила Анна. – Мы по-прежнему говорим о холодном пиве?
Хансард сказал:
– Это решать Полу и парламенту.
– Вы шутите, – сказал Пол.
– Нет, – возразил Ричард. – Профессор Хансард сократичен до предела. Если хочешь пива, придется тебе созывать парламент.
Пол глянул на Хансарда. Тот улыбнулся. Пол спросил Анну:
– Так ли ты хочешь пива, чтобы выйти за меня замуж?
– Выйти за тебя замуж, сопляк? – Она глянула на игровое поле и переставила фишку, изображающую Маргариту Анжуйскую, на клетку Кентерберийского собора. – Ладно. Маргарита выходит за канцлера Англии. И желательно, чтобы он не оказался ее близким родственником, потому что хлопот с Римом нам хватает и без того. Теперь созывай парламент и вдарим по пиву.
– Меня можете на свадьбу не приглашать. – Ричард ссутулил плечи. – Ну что, здесь злую зиму превратило в ликующее лето солнце… э… Ланкастера[2 - …здесь злую зиму превратило в ликующее лето солнце… э… Ланкастера. – Измененная первая строчка «Ричарда III»: «Здесь нынче солнце Йорка злую зиму в ликующее лето превратило». Перев. А. Радловой.].
– Я говорил вам не убивать меня, Рич, – сказал Хансард. – Пиво в холодильнике.
После набега на холодильник все вернулись в гостиную Хансарда. Ричард, Пол и Анна устроились на кожаном диване с пивом в руках и пустили по кругу косячок. Хансард сидел в деревянном кресле и пил кофе из кружки с надписью «ЦИКУТА». («Я тебе говорил, – сказал Рич Полу, – сократичен донельзя».)
– Что будет, если нас с этим застукают? – спросил Пол между осторожными затяжками.
Ричард ответил:
– Это Коннектикут. Тебя посадят в колодки.
– Видишь, до чего доводят дурные знакомства? Ричард младшекурсник, он может сослаться на возраст, но я в магистратуре, и мне оправданий нет. – Анна рассмеялась и глянула на Хансарда. – И не смейте мне говорить, что я могу сослаться на невменяемость, Николас.
Пол сказал:
– В смысле, что будет с вами, профессор Хансард? Это же вроде…
– Незаконно? Насколько я знаю, да. Но не тревожьтесь за меня, Пол. Валентайн-колледж так либерален, что не станет поднимать шум из-за травки, и так мал, что не боится за свою репутацию. К тому же я не штатный преподаватель, у меня нет постоянных курсов. Я веду семинары, часто в форме игр – вроде сегодняшней, но сложнее, с большим числом игроков. Однако не каждый год, потому что я занимаюсь своими исследованиями.
– Историческими исследования можно зарабатывать на жизнь? – чуть осоловело спросил Пол.
Ричард рассмеялся.
