скачать книгу бесплатно
– Тогда постараюсь это устроить. А сейчас позвольте откланяться.
Тефар Дианте отошла.
Лумивеста, оглядевшись, негромко спросила:
– Она это серьезно?
– Вы о чем? – сказал Варис, убедившись, что их никто не подслушивает.
Впрочем, Лумивеста наверняка все поняла, и даже лучше, чем Извор.
– Она же из Ферангарда, – сказала Лумивеста. – Из военных! Не могу же я обсуждать защиту своих владений с офицером ферангардской армии.
– Да, вы правы, – непринужденно подтвердил Варис. – Скорее всего существует какой-то закон, по которому это сочтут изменой. Однако имейте в виду, что Тефар Дианте говорила вполне искренне. На то есть причины. Помните ее слова о билете в спальном вагоне?
Поразмыслив, Лумивеста кивнула:
– Она имела в виду, что ее отправят как груз. В гробу.
– Совершенно верно. Мирной администрации сейчас желательно, чтобы командир гвардейского полка находилась подальше от своих гвардейцев, но там, где ее при необходимости можно сыскать. Правительство поступило так с командирами всех элитных подразделений. Видите ли, на выборах военные часто выступают единым блоком.
– Как я понимаю, чтобы объявить войну, Военная администрация не нужна?
– Определения «военная» и «мирная» давно уже служат просто названиями фракций. Это чистая политика.
– Так я и думала, – сказала Лумивеста.
Варис едва заметно улыбнулся, а потом посмотрел на фреску с изображением охоты: копейщики, кабаны и собаки.
– Если бы мы хотели пойти войной на Ферангард, то сейчас было бы самое время. Только это секрет.
– А как же Брина-Коли? Они же контролируют все перевалы.
– Ну, в этом секрета нет. А вы не дадите мне совет технического характера?
– Какой именно?
– Как защитить горный перевал от армии, которая намеревается через него перейти?
– Ничего сложного. Надо забаррикадировать перевал и нападать сверху. Так охотятся на коз.
Варис кивнул и закусил губу:
– Звучит очень знакомо. А кто еще так воюет?
– Горные… – Лумивеста осеклась, сообразив, что к чему, и медленно продолжила: – Разбойники. Бандиты.
– Вот поэтому очень многие и хотят найти общее решение этой проблемы, – сказал Варис.
Он смотрел на нее, читая ее мысли и слишком хорошо представляя, что именно сделал: увел ее от тепла и света очага куда-то в холодную темноту.
Он ненавидел себя за это. Как обычно.
Они вернулись к гостям. Теперь в зале было около ста пятидесяти человек – короны, парламентарии из палаты общин, директор Гранд-вокзала, несколько известных чародеев (лорда Кладена не было). Пришел и Пиннер, насмешливый толстяк с бакенбардами, издатель газеты «Листурельский утренний вестник». Его репортеров на прием, разумеется, не пригласили, хотя люксиватора, который стоял в углу и возился со вспышкой и стеклянными пластинками своего аппарата, скорее всего привел именно Пиннер. Было здесь и человек двадцать посланников и консулов во фраках, увешанных орденами, полученными от правительств своих коллег.
К Варису и Лумивесте подошла пара – невысокий молодой человек в коричневом камзоле, расшитом позументами на груди и рукавах, и с рапирой на золотой шелковой перевязи. Каштановые кудри были аккуратно перехвачены золотистой лентой, а глаза ярко поблескивали. Его спутница была значительно старше, с седыми волосами под зеленым кружевным чепцом; аквамариновое атласное платье с пышной юбкой было оторочено белыми кружевами. В руках женщина держала трость, которая явно была ей не нужна.
– Варис! – воскликнул молодой человек. – Ну наконец-то! Ты почти перещеголял меня в выборе спутницы.
– Поразительное заявление, – сказала женщина и обратилась к Лумивесте: – Простите его, милочка. Он все время привирает.
– Да, конечно, – сказала Лумивеста. – То есть… ох, здравствуйте.
– Миледи, это Винтерхольм, мой друг и коллега, – сказал Варис. – Винтерхольм, познакомься, это миледи Лумивеста, коронесса Великого Разбойничьего Кряжа.
– Очень приятно, – ответил Винтерхольм. – Судя по всему, это очень официальный прием. Варис на время утратил свое чувство юмора, иначе представил бы меня как великого разбойника.
– Я постараюсь исправиться, – сказал Варис.
– И я тоже, но еще слишком рано. Позвольте представить вам обоим Малису Айни, вдовствующую герцогиню острова Давеск. Малиса, это Варис и Лумивеста, легитимные лескорийские лорд и леди. И, пожалуй, аллитерации на сегодня достаточно. (В центре залы взвизгнули струны.) Кстати, музыканты уже настраивают инструменты. Позвольте пригласить вас на танец?
– О Богиня, – вздохнула Малиса Айни, – это же линеарегия. Ее невозможно танцевать на трезвую голову.
– Нет-нет, как раз сейчас самое время, – сказал Винтерхольм, беря герцогиню под руку. – Пока мы не захмелели и не устали. Потом будет куда опаснее.
Линеарегия – бальный танец со строго определенным набором фигур, возникший много столетий назад, в доцарственные времена. Как всегда, начался он чинно и степенно, но его темп постепенно возрастал, и под конец танцующие быстро менялись партнерами и стремительно кружили, как шестеренки в туго заведенных часах. Уследить за своей дамой или кавалером было почти невозможно, запомнить свое место тоже трудно. В конце концов прозвучала барабанная дробь, звонко ударили литавры – и танцоры остановились, чудом не сбив друг друга с ног.
Варис быстро отыскал Лумивесту. К ним присоединились Винтерхольм и герцогиня.
– У вас очень хорошо получается этот дурацкий танец, – сказала герцогиня.
– Меня учила мать, – объяснила Лумивеста. – Она рассказывала, что танец придумали в старину для лордов Тарса, чтобы холостяки и девицы на выданье могли поближе познакомиться друг с другом, не нарушая строгих правил приличия.
– Правда? – рассмеялась герцогиня.
– В Тарсе, – продолжила Лумивеста, – когда нужно менять партнеров, то вот этот жест означает… – Она раскрыла левую ладонь, чуть согнув кончики пальцев. – «Нет, спасибо, я остаюсь со своим».
– Я обязательно съезжу в Тарс, – сказала герцогиня.
– Прошу прощения, – с поклоном произнес Винтерхольм, – мне не терпится рассказать Варису последние сплетни. Зато мы вернемся с прохладительными напитками.
Варис недоуменно глянул на него, но тоже поклонился и последовал за приятелем.
– Сплетни?
– Ни за что не догадаешься, кто умер сегодня в полдень, – почти весело сказал Винтерхольм.
– Разумеется, не догадаюсь. Говори уже.
– Некий тип по имени Ферт. Лейтенант кавалерийской гвардии. Попал под колеса кареты в Парусном переулке. Сообщают, что тело изуродовано до неузнаваемости.
– В Парусном переулке? Это недалеко от эстуария?
– Увы, место не такое фешенебельное, как парк Ив… – протянул Винтерхольм и добавил: – Кстати, посольство герцогини находится совсем рядом с парком Ив. Сегодня утром она наблюдала за дуэлью. Только прошу тебя, не говори ей, что тебе это известно – по-моему, дамам неловко в таком сознаваться.
– Все это как-то связано с вашим знакомством?
– Ну да, посольство… Только это давно было. А потом я узнал, что пистолет был незаряжен… Ух ты, а вот это выглядит убийственно. – Винтерхольм наполнил высокие бокалы искрящимся розовым пуншем. – Братишка, возьми мне парочку вот этих шоколадных штучек. Я сегодня не ужинал.
Малиса и Лумивеста сидели на банкетке.
– …а мой третий супруг, сорок седьмой герцог, был пиратом, – бурно жестикулируя, рассказывала герцогиня. – Разумеется, у него был каперский патент от Лескории и два от Алинсеи – алинсейцы всегда щедро раздают такое добро. Естественно, я все это пресекла, хотя он и настаивал, что не имеет никакого отношения к печальной участи сорок шестого герцога. – Она вздохнула. – Но сорок седьмой был очень несчастен. Он часами просиживал в герцогском парке, устраивал в утином пруду потешные баталии. – Она обернулась. – А, вот и наши молодые люди. Милорд Варис, вы не знаете, когда появится новый посол? Или я все пропустила? Мне вообще не везет с послами – если они не выдвигают никаких требований и не объявляют войну, то я их попросту не замечаю.
– Он придет к восьми, ваша светлость. Через десять миним.
Они чокнулись. Винтерхольм ловко удерживал на весу тарелку пирожных. Все сделали по глотку крепчайшего пунша, и Лумивеста спросила, кивнув на группу гостей в дальнем конце залы:
– А что там происходит?
– Не знаю, – ответил Варис. – Давайте посмотрим.
Они оставили Винтерхольма с герцогиней на банкетке и направились к толпе.
На столе перед чарокнижником лежала Книга – карточная колода, – но расклад был Варису незнаком: дуга из семи карт над треугольником из трех. Напротив чародея никто не сидел. Несколько зрителей украдкой доставали свои Книги, вытаскивали карты парами, изучали их и снова вкладывали в колоду.
Варис вгляделся в карты: три нижние явно составляли предмет чтения – шестерка Камней (карта изображала виадук с шестью арками), перевернутый Небосвод и Правосудие. Над ними были открыты Столица, туз Фонтанов, перевернутые Врата, перевернутая пятерка Клинков, принц Фонтанов, король Жезлов и перевернутое Уединение. Не зная, как читать расклад, Варис не мог точно в нем разобраться, но понимал, что в нем представлены сильные карты.
К чарокнижнику подошел один из посольских гвардейцев в сопровождении младшего дворецкого. Гвардеец, в декоративном золотом нагруднике-горжете и с длинным мечом у пояса, негромко и вежливо произнес на сносном лесканте:
– Прошу прощения, досточтимый господин, но я обязан проверить ваше разрешение осуществлять чародейство на территории Ферангарда.
Чарокнижник предъявил золотую розетку:
– Я действительный член гильдии чародеев Листуреля.
– Да, конечно, досточтимый господин, но посольство – это не территория республики Лескория. Либо предъявите разрешение, либо прекращайте.
Чарокнижник легонько коснулся карт и добродушно сказал:
– Да-да, извините. Я не имел в виду ничего плохого.
– Я понимаю, досточтимый господин.
Чародей собрал карты, вложил их в золоченую эмалевую шкатулку и с подчеркнутой вежливостью обратился к гвардейцу:
– Надеюсь, вы лично засвидетельствуете мое почтение и передадите мои извинения господину послу.
Гвардеец вопросительно посмотрел на младшего дворецкого.
– Клянусь честью, досточтимый господин, – сказал тот, – все будет исполнено.
Чарокнижник окинул обоих взглядом, будто хотел что-то добавить, потом встал и по лестнице вышел из залы.
– Любопытно, – сказал Варис Лумивесте, – но лучше держаться на расстоянии.
Они вернулись к Винтерхольму и герцогине, которая как раз говорила:
– …а вот уткам было не смешно. В тот же день мы титуловали нового, сорок восьмого герцога, а потом сыграли свадьбу. И на месте пруда разбили ханасийский сад. – Она взглянула на Вариса и Лумивесту. – О, вы вернулись. Там снова начинаются танцы?
– В некотором роде, – сказал Варис и описал происшедшее.
Пять или шесть чародеев, откланявшись, покинули бальную залу.
– Надо бы сообщить Извору, – предложил Винтерхольм.
– Извор наверняка сам все заметил, – остановил его Варис. – И ничего по этому поводу не скажет. Во всяком случае, здесь…
На верху лестницы появились два лакея и четыре гвардейца.
– …и уж тем более сейчас, – закончил Варис.
Голосом, более мелодичным, чем у младшего дворецкого, мажордом объявил:
– Его честь представитель суверенного государства Ферангард и его Мирных административных властей в республике Лескория, посланник Роха Серестор.
Появился посланник, грузный мужчина в узко скроенном темно-зеленом мундире, шитом золотом по обшлагам и лампасам брюк. Роха Серестор шел по лестнице пружинящим шагом, будто готовился к прыжку. Темные, чуть волнистые волосы, напряженное лицо. Гости встретили посланника вежливыми аплодисментами.
Спустившись в залу, он произнес не самым приятным, но хорошо поставленным голосом:
– Гости чтимые высоко, приход ваш назначение мой приветствовать сегодня радость и удовольствие для мне. И представляется меня, что вы, в стране своей люди торжественные и ценные, наверное, вопросы торжественные и ценные иметь про мне: какой курс политический? Какое отношение? Просто сказать, человек этот кто быть и что хотеть знание получить. Время вы и я – возможно лет много – иметь для трудные беседа. Позвольте коротко заверить вам, что говорить за мир намерен я, новость приятная для все вы. А сейчас бал мы иметь и не задерживать веселье.
Музыканты заиграли станданцу. Под медленную ритмичную музыку гости собрались группами по восемь человек. Когда танец закончился, герцогиня принялась рассказывать Лумивесте о печальной участи сорок восьмого герцога, а Варис подошел к Извору.
– Варис, я очень надеюсь, что ваше настроение улучшилось, хотя и поневоле.
– Да, не жалуюсь.
– Что ж, может быть, вы развеселитесь еще больше. Если постараетесь. Вы завтра придете на заседание ассамблеи?
– Это вопрос?
– Покамест да.
– Мой поезд отходит в шесть вечера.
– Прекрасный повод выспаться. Вам комфортно спится в парламентских покоях? Мне вот места не хватает. – Извор картинно расправил широкие плечи.
– На завтрашней повестке дня три вопроса, – сказал Варис.
