Его Желание

– Ты решила подставить отца? – Сложив руки на груди, в прихожей появляется Риша.

Она младше меня, но возвышается сейчас грозовою тучей и мечет в меня молнии необъяснимой ненависти. Холодок поганого предчувствия пробегает по позвоночнику, вмиг перекрашивая мое настроение в монохром.

– Что происходит? – сиплю я пересохшим горлом.

– Это ты мне скажи, с каких это пор ты у нас сотрудник «СтройИндастрис»?

Я ровным счетом ничего не понимаю. В недоумении взираю на сестру, ожидая более четких объяснений происходящего. Но та лишь сверлит меня гневным взглядом, выжигая на лбу клеймо «предатель». Воздух в небольшой прихожей чуть потрескивает от нарастающего между нами напряжения.

– Так, дорогая, – пресекаю ее немой бойкот, – сбавь обороты и, будь добра, расскажи, что за хрень ты мне предъявляешь.

Входная дверь за моей спиной с грохотом закрывается, и мы невольно вздрагиваем, не прекращая при этом игру в «гляделки». Максик на моих руках взволнованно ерзает, и я перехватываю его поудобнее. Глажу раскрытой ладонью по спине, тихо бормоча что-то успокаивающее, и прижимаю маленькую вихрастую головушку к своей груди.

– Ну! – нетерпеливо подгоняю сестру, делая шаг в ее сторону, и теперь мы стоим, как два боксёра на ринге.

Риша недовольно сопит. Я, поджав губы, жду объяснения. Давлю в себе нарастающую панику, громко дыша и мысленно молясь, чтобы все это было глупым недоразумением.

– Пошли, – сдается сестра, резко разворачивается и идет в сторону гостиной.

– А где мама? – следуя за ней, уточняю я, только сейчас отметив, что та отчего-то не вышла нас встречать, а это очень подозрительно.

– С утра уехала с отцом в город. Он в кои-то веки решил устроить себе выходной. – Сарказм в голосе Риши настораживает.

Я присаживаюсь на диван, отпуская Максика на пол. Малыш, оглядевшись по сторонам, радостно взвизгивает и, словно прицельно запущенная торпеда, быстро перебирая ручками и ножками, ползет, не обращая внимания на препятствия в виде журнального столика и нескольких подушек, к заветной цели – большой коробке с игрушками. Несколько минут я просто наблюдаю за ним, а затем возвращаю свое внимание к разместившейся в соседнем кресле сестре.

– Держи. – Она протягивает мне конверт, брезгливо морща нос, и стоит мне только коснуться его, как сестра одергивает руку, будто в данной папке запечатано биологическое оружие.

– Что там?

– Открой, – пожимает она плечами, включая на полную мощность язвительность и презрение.

– Ты же знаешь, что в нем. – Она продолжает молчать, но дернувшийся уголок ее плотно сжатых губ выдает с потрохами эту «провалившуюся шпионку». – И дело не только в том, что здесь лежит. – Меня озаряет меня догадка: что-то еще произошло, пока меня не было. – Что? Рассказывай! – требовательно заявляю, шлепая конвертом по столу.

– Просто ответь: когда? Когда ты успела переметнуться и когда собиралась об этом рассказать отцу?

Ее голос срывается на истеричное обвинение – беспочвенное для меня и требующее немедленного линчевания предателя для нее. Нервы сдают и у меня. Хватаю злополучное почтовое послание, резко надрываю, так, что страдает и содержимое конверта. Пофиг!

Беглым взглядом прохожусь по расплывающимся строчкам. Сердце учащённо бьётся где-то в горле, и руки дрожат, словно у старушки с болезнью Паркинсона. На мгновение прикрываю глаза. Пара глубоких вдохов-выдохов, и я снова пытаюсь прочесть заколдованный текст. Вижу классический шрифт, знакомые с детства буквы, вот только сознание отчего-то отказывается воспринимать напечатанную информацию.

– Они уже вторую неделю пытаются уничтожить папину фирму, – сквозь гул от пульсирующей в висках крови доносится до меня немного надломленный Ришин голос. – Отец и так практически поселился на работе, а тут… – Она спотыкается на полуслове, вздыхает, теряя первоначальную озлобленность и превращаясь в знакомую мне младшую сестричку. – Ксю, скажи, что это все неправда, – просит меня, шмыгая носом.

– Бред, – тихо возмущаюсь я, с неимоверным усилием уловив идиотский смысл послания. – Кто еще видел эту депешу?

– Никто, – качает головой Риша. – Ее вчера курьером доставили, мама была занята, и получала я. Правда, требовали лично тебя, ну, я соврала, – грустно улыбается она, – а он поверил и документов не попросил. А когда я увидела, от кого оно… – продолжает она, кивая на конверт, отложенный мной на журнальный столик. – В общем, маме я сказала, что ошиблись адресом.

– Хорошо, – киваю я, комкая в руке уведомление о принятии на работу. – Я разберусь! Завтра же!

Глава 4

*Глеб*

Дверь резко распахивается, а затем так же резко закрывается, оглашая пространство металлическим щелчком замка и громогласным соприкосновением деревянных поверхностей. Я даже головы не поднимаю и взгляда не отрываю от документов, над которыми работаю. По тяжелым шагам и возмущенному сопению, а еще вот по такому наглому вторжению в мой кабинет, с закрытыми глазами и со стопроцентной точностью могу сказать, кто явился ко мне.

– С добрым утром, Станислав Семенович! – приветствую вошедшего почти официальным тоном, так и не взглянув на него.

Ведь это он – мой друг, опытный юрист и Глава юротдела принадлежащей мне строительной фирмы «СтройИндастрис»! Он, ну а кто еще может так громко отодвигать кресло для посетителей, нарочно двигая с силой его ножками по дорогому паркету и оставляя на полированной поверхности грубые царапины? Только Стас.

Он зол, и я даже знаю, по какой причине; более того, я практически являюсь виновником его «радужного» настроения. Но ни капли об этом не жалею.

Заношу очередную пометку на поля рабочего документа. Сохраняю внесенные изменения в файле на компьютере и выжидаю время, слушаю потрескивающий шаровыми молниями в воздухе вокруг нас праведный гнев и недовольство друга. Жду, когда он молча спустит часть пара, а затем…

– Я не подпишу с ней контракт! – почти безразлично заявляет Стас, расслабленно откидываясь на спинку кресла и закидывая ногу на ногу.

А в голосе его даже слышно еле уловимое превосходство.

– А тебе и не надо. – Отзеркалив его позу, я скрещиваю руки на груди и наконец-то удостаиваю друга своим вниманием.

– Поясни. – Склонив голову набок, Разумовский смотрит на меня с нескрываемым любопытством, а вот недовольство испарилось, словно капли первого дождя с раскаленного полуденным солнцем асфальта. – Ты в мой отдел, хочу заметить, полностью укомплектованный, и укомплектованный мною лично, – продолжает он, многозначительно вознеся указательный палец вверх и укоризненно глядя на меня, – ни с того ни с сего принимаешь нового сотрудника, а я…

– Стас… – Прервав его монолог, провожу ладонью по лицу и, вздохнув, подаюсь вперед и наваливаюсь грудью на стол, положив руки на столешницу. – Она будет моей! Личной. Помощницей, – произношу почти по слогам, чеканя каждое слово, очерчивая круг своих интересов и сразу давая понять, что вопрос решен и он не обсуждается.

– Даже так? – Стас удивленно вскидывает брови, но ехидная ухмылочка кривит его рот. – И где ты ее взял?

– Не важно, – почти с безразличием отмахиваюсь я, а в памяти всплывает наша встреча на вручении дипломов.

***

Давид с настойчивостью совал мне в руки красную корочку, в то время как я с интересом вглядывался в полутемный зал. Мысленно гадал, кто же поднимется на сцену, но на задворках сознания зудело предчувствие: это не ошибка, и сейчас именно она должна была появиться на сцене.

Среди приглушенного гула голосов цоканье тонких каблучков по паркету метрономным тактом отдавалось в груди. Разглядывая диплом с отличием, я просто ожидал, когда она предстанет передо мной, и даже не оборачиваясь, затылком ощущал нереальность происходящего.

Раз…

Два…

Три…

И…

Да. Она.

Меланхолично отметил про себя произошедшие в ней изменения, ничуть ее не портящие, но придающие некий шарм взросления. Уже не было тех каштановых локонов и легкой худобы, как в первую нашу встречу. Не было наивного взгляда небесно-голубых глаз на фоне строгого прилизанного «хвоста» иссиня-чёрных волос и дорогих украшений, бывших на ней во второе наше неожиданное рандеву. Сейчас она была другой: немного округлившейся, более уверенной …и какой-то недосягаемой, что ли. Локоны теперь уже пепельного блонда обрамляли лицо, придавая ее облику толику загадочности. И этот цвет волос ей подходил гораздо больше, чем предыдущие эксперименты.

Она стояла в двух шагах от меня, чуть опустив голову и пряча взгляд. Нарочито делала вид, будто не узнает меня. Словно это не она с пылкой страстью отдавалась мне той ночью, полтора года назад. Не она стонала, не она позволяла вытворять с ней все то, что не в любом порно увидишь. Не она дикой кошкой царапала меня ногтями и комкала в ладонях влажную простыню. Не верилось мне, что она не узнала меня. Но…

Ну что же, детка, давай поиграем в эту игру!

Надев на лицо маску безразличия, протянул ей диплом и, аккуратно сжав ее маленькую и хрупкую ладонь, еле заметно дернул малышку на себя.

– Поздравляю, – произнес, почти касаясь губами ее нежной порозовевшей щеки.

– Спасибо. – Ответ прозвучал немного сипло, а сбившееся дыхание выдавало ее с головой.

Сделав шаг назад, я отстранился от Ксении, подарив ей мнимую уверенность в свободе. Спрятав саркастическую улыбку за непроницаемым выражением безразличия, подыграл малышке в затеянной ею же игре в незнакомцев. Отпустил, позволив поспешно сбежать, но лишь для того, чтобы усыпить ее бдительность.

Наблюдал за тем, как самоотверженно, выпрямив спину и чеканя шаг, она покидала зал, даже не дождавшись завершения всего мероприятия, точно зная, что следующая наша встреча не будет спонтанной, во всяком случае, для меня. И сбежать ей от меня теперь уже не удастся.

Первое ее исчезновение меня взбесило. Второе – обрадовало. Сейчас же этот ее взгляд задел, и желание проучить вскипело, будоража кровь до красной пелены перед глазами.

С трудом дождался окончания затеянного Даниилом балагана, и стоило нам оказаться в его кабинете, как первым делом я потребовал у друга личные данные Ксении.

– Решил предложить ей работу в своей фирме? – Дан с ехидной ухмылкой опустился в кресло для посетителей и, вытянув ноги, расслабленно откинулся на спинку обтянутого черной кожей сиденья.

– А почему бы и нет? – Не дожидаясь приглашения, я расположился напротив друга.

Потянув время для формальности, декан все же попросил принести личное дело бывшей студентки, и тонкая картонная папка легла на стол передо мной, спустя каких-то пять минут. Ничего особенного, все стандартно: фамилия, имя, отчество, дата рождения, адрес регистрации и телефон – все, что на данный момент меня интересовало. Сделал копию и, договорившись с Даниилом в выходные завалиться вместе в какой-нибудь ночной клуб, с чувством выполненного долга и нарастающим азартом охотника свалил из университета.

Вернувшись в офис, дал распоряжение соответствующей службе подготовить проект трудового контракта для молодого специалиста. Созвониться с ней и пригласить на собеседование в ближайшее время.

***

Писк селектора на рабочем столе выдергивает меня из воспоминаний.

– Глеб Сергеевич, – раздается в динамике голос Лены, – к вам Ольга Павловна, – сообщает она мне о визите начальника отдела кадров.

– Пусть заходит, – даю добро, вольготно откидываясь в рабочем кресле и предвкушая легкую победу.

Нет никаких сомнений, что специалист с красным дипломом, но без опыта работы может отказаться от такого заманчивого предложения, как должность в крупной строительной компании. У нас список ожидающих приглашения на работу забит на сто лет вперед, а здесь, можно сказать, без усилий звезду с неба дарят.

Дверь открывается, и в кабинет входит Ольга Павловна. Немного теряется, заметив Стаса, но, поймав мой одобрительный кивок, расслабляется.

– Она отказалась, – четко выдает информацию без уточнения личности. –Более того, я уже третий день не могу до нее дозвониться, она просто внесла все номера в черный список.

Вот, значит, как? Игра становится все интереснее. Что ж, когда меня останавливал отказ? Да никогда!

– Оу! – слышу издевку в голосе Стаса. – Да тебе отказали! – хмыкает он, деланно удивляясь. – Мне уже интересно с ней познакомиться.

Прикусываю язык, чтобы не съязвить, мол, ты уже с ней знаком и, мало того, как-то и тебе было отказано. Нам отказано!

– Так что мне делать? Удалять контракт? – уточняет женщина.

– Нет, – отвергаю я такие кардинальные меры. – Оформляйте ее на оговоренную должность. Контракт – мне на стол, а через некоторое время отправьте к ней курьера с уведомлением о принятии на работу.

– Хорошо, – подчиняется сотрудница, и мне на стол ложатся подготовленные ею документы: приказ на зачисление, контракт и личное дело.

– А ты в курсе, чья она дочь? – спрашивает Стас, как только за Ольгой Павловной закрывается дверь.

Я вопросительно вздергиваю бровь, глянув на него. В его руках та самая папка с единственным листом, на котором лишь скупая информация, которая мне ни о чем таком не сообщает. А вот ему, видимо, да.

– И чья? Не говори, что какой-то важной шишки из департамента. Я не помню такой фамилии среди тех, от кого зависит удача в нашем бизнесе.

– Да нет… – Он безразлично пожимает плечами. – Судя по фамилии и отчеству, она дочь несговорчивого владельца «СтройДом».

Глава 5

*Ксения*

Родители возвращаются домой спустя час или около того. Уставший отец маскирует за душевной радостью и общением с внуком все свои волнения и переживания. Моя попытка что-либо узнать пресекается на корню.

– Я дома хочу отдохнуть, – обрывает меня на полуслове отец. – Все, что касается бизнеса, оставим за дверью и до завтрашнего появления в офисе. Ты же еще не передумала работать у меня?

– Нет, конечно! – преувеличено обиженно возмущаюсь я. – Только завтра с утра у меня одно дело в городе, – уклончиво мямлю, отпрашиваясь у «начальства».

– Да я и не настаиваю на твоём скором выходе! Понимаю, что надо бы отдохнуть после отдыха, – каламбурит он, растягивая улыбку, а в глазах еле скрываемое переживание за наше «светлое завтра».

За двадцать четыре года своей вполне себе счастливой жизни я не помню, когда еще он выглядел таким подавленным и даже как-то резко постаревшим. Кулаки самопроизвольно сжимаются так, что ногти впиваются в ладони, оставляя красные бороздки, сердце клокочет, словно мотор раскочегаренного паровоза – только что пар из ушей не валит от злости и обиды. Гашу в себе весь гнев, боясь расплескать его на окружающих, и, спросив разрешения на делегирование своих мамских обязанностей на соскучившихся по внуку предков, ссылаюсь на усталость и сбегаю в свою комнату.

Мама заботливо подхватывает Максика на руки и спешит с ним на кухню. Там его ожидает сытный ужин, а потом Ришка обязательно устроит ему водные аттракционы. В общем, ребенок в надежных руках, и на время я могу заняться небольшим расследованием.

Но прежде я хочу смыть с себя дневную усталость и противное ощущение безвольной пешки в чьей-то игре, правила которой мне абсолютно не известны. Мало того, она уже вовсю идет, а я лишь сейчас узнаю, что принимаю в ней участие. Что за рабовладельческие замашки у этого Г.С. Шумский? И где я уже слышала эту фамилию?

Смутные воспоминания не дают покоя, и гнетущее предчувствие неминуемой катастрофы гадкой змеей сворачивается в районе желудка. Силюсь вспомнить, но без толку, лишь голова начинает гудеть, словно ее сдавило тугим обручем.

В ванной комнате, примыкающей к моей спальне, скидываю с себя все до последней тряпочки. Прохладный воздух достаточно просторного помещения ласково проходится по обнаженному телу, чуть остужая нервно полыхающие щеки. За пару шагов преодолеваю расстояние до душевой кабины и, нырнув в нее, резко и на всю мощь включаю идеально настроенную по температурному показателю воду.

Захлебываюсь от неожиданности, встряхиваю головой и, громко выдохнув, прикрываю глаза. Безропотно позволяю упругим струям аквамассажа барабанить по коже плеч, стекая резвыми ручейками по телу, отбивать чечетку на макушке, прогоняя прочь все мысли, и без остатка смывать захватившее меня напряжение.

Сколько я так стою, не считаю, часы в этой модели водно-гигиенической капсулы, увы, не предусмотрены. Но когда распаренные ладони покрываются морщинками, я все же отключаю воду и, закутавшись в большой, пушистый банный халат, покидаю ванную. Наскоро просушиваю волосы полотенцем и наношу на лицо любимый увлажняющий крем.

В комнате тишина. Большая кровать аккуратно заправлена стёганым покрывалом моего любимого цвета пыльной розы, а с десяток декоративных подушек в пудровых чехлах придают легкую небрежность почти демократичному виду моей спальни. На комоде стоит лишь ноутбук, а на прикроватной тумбе – футуристические электронные часы в алюминиевом корпусе. Недалеко от окна расположился детский уголок – кроватка, комодик и кресло-качалка; все в нежно-голубых тонах, но идеально вписывается в общий интерьер.

Глубоко вдыхаю воздух, пропитанный уютом и теплом родительской заботы. Подхожу к окну и распахиваю его настежь, впуская в помещение вечерний ветер с нотками зеленой травы, нагретой за день июньским солнцем.

Забираю с комода своего старенького, но все еще шустро работающего фруктового друга. Легким касанием заветной клавиши оживляю его и с нетерпением жду, когда загрузится система.

– Ну что, посмотрим, что ты за зверь такой – «СтройИндастрис»? – клацаю по клавишам, вбивая запрос во всезнающую поисковую систему.

Дрожавшей рукой веду курсор «мышки» по экрану, открываю первую же ссылку из вывалившегося громадного списка и сразу же попадаю на официальный сайт гиганта в строительной сфере. С гулом в ушах наблюдаю за разворачивающимся на экране эффектным зрелищем всплывающих картинок с изображением различных архитектурных строений. Сердце колотится на запредельных скоростях, разгоняя по венам почти кипящую кровь. Щеки полыхают румянцем от волнующего предчувствия.

Каким-то шестым чувством уже догадываюсь, кого увижу, выбрав нужную вкладку. И всегда дремавшая интуиция в этот раз решает выйти из спячки. С экрана моего старенького ноутбука меня укоризненно строго прожигает знакомый ониксовый взгляд. Все те же правильные черты холеного лица, легкая небритость на четко очерченных скулах и волевом подбородке; крупные губы с размытым контуром нисколечко не портят общую картинку красивого и уверенного в себе мужчины. И эти глаза… они преследуют меня своей темнотой и бездонной глубиной, в которой я тону, не желая даже подать просьбу о помощи.

Боже, даже сейчас он действует на меня, как яркое пламя на мотылька! Хочется лететь, и плевать, что обгорят не только тоненькие крылышки, но и душа сгорит дотла, а сердце разорвется в клочья.

Смотрю на его фото загипнотизированным кроликом, напрочь лишенным способности здраво мыслить, и лишь на задворках еще не совсем покинувшего меня разума пульсирует яркое табло с неоновой надписью: «Не влезай! Убьет!»

Как там говорится? Кровь стынет в жилах? Моя кровь не просто стынет – она полностью замерзает, обдавая тело арктическим холодом. Я застываю, словно меня, как в сказке, поцеловала Снежная королева, превратив в ледяное изваяние.

«Глеб Сергеевич Шумский, – гласит надпись под фотографией, – генеральный директор строительного холдинга «СтройИндастрис»». Далее идёт внушительный список его достижений на поприще проектирования и строительства. Не вникаю, мысленно повторяя, словно мантру, что меня вообще не интересует и абсолютно не касается все то, что связано с ним и его фирмой.

Недоумение шальной волной прокатывается по телу, оставляя кучу вопросов в заторможенном мозгу и не давая ни единого ответа. Что за игру затеял этот сильный мира сего? Зачем ему я – ведь полтора года он обо мне не вспоминал, не искал (хотя найти ему меня так же просто, как заказать авиабилет до Питера и обратно)? Но он этого не делал и наверняка был даже чрезвычайно рад, когда тем утром я тихо удалилась, ничего не оставив на память о себе. Тогда какого черта сейчас он влезает в мою жизнь, с пинка открывая в нее двери, и хозяйничает без разрешения?!

Шелест открывающейся двери вырывает меня из водоворота непростых размышлений. Поспешно щелкаю по иконке, но не успеваю свернуть информационное окно, как шустрая младшая сестра сует свой любопытный нос и выдает то, чего я больше всего опасаюсь.

– Это он? – звучит то ли как вопрос, то ли как утверждение это простое словосочетание, а меня захлестывает паника.

– Это генеральный директор холдинга, что прислал извещение о работе, и, да, это они «выживают» отцовскую фирму со строительного рынка, – уклончиво отвечаю я, все-таки закрывая сайт.

– Угу…

Звучит так, что между строк легко читается: считай, что я тебе поверила.

Риша уверенно подходит к кровати, на которой я с комфортом возлежу, завалившись на живот поперек удобного ортопедического матраса. Отпускает Максика, и тот тут же карабкается мне на спину. Молниеносно переворачиваюсь на спину и подхватываю сынишку на руки, немного приподнимая над собой. Шаловливая улыбка и радостные возгласы служат мне отличной благодарностью за почти воздушный аттракцион. Мы еще дурачимся какое-то время, а сестра, скрестив руки на груди и склонив голову к плечу, подглядывает на наше баловство с видом умудренной жизнью дамы бальзаковского возраста.

– Ну и что ты все-таки планируешь делать? – многозначительным тоном спрашивает она, когда я заканчиваю валять дурочку, надеясь, что Ришка свалит из моей комнаты.

Глава 6

*Ксения*

Если бы я знала, что мне стоит предпринять! Если бы имела хотя бы малейшее представление о том, что вообще нужно Глебу от меня и какие цели он преследует всей этой дурацкой игрой! Но я в полном недоумении, а в голове сейчас такая каша, что без дополнительных ферментов мне ее не переварить.

А план действий нужен уже завтра. Тянуть с решением неожиданно возникшей проблемы нельзя. И лучше мне самой с ним разобраться, и на его территории, чем дождаться очередного шага неадекватного нахала. И уж тем более не в моих интересах, чтобы Глеб решил почтить своим визитам наш скромный дом.

Сынишка сонно потирает глазки кулачками, и я поднимаюсь с кровати, держа его на руках. Медленно брожу по комнате, напевая колыбельную и укачивая его. Трусливо радуясь поводу не отвечать на вопрос любознательной сестры, втайне надеясь, что пока я буду укладывать Максика спать, она и вовсе уйдет из моей комнаты.

Но нет! Ришка никуда не спешит. Напротив, она с комфортом размещается на моей кровати, щелкает по клавишам ноутбука и что-то внимательно разглядывает на экране. Мой грозный взгляд ее нисколько не пугает, она лишь беззаботно пожимает плечами, продолжая пролистывать какую-то информацию на просторах глобальной сети.

– Риш, я со всем разберусь, – тихо, но решительно заявляю я, присаживаясь рядом с сестрой.

Максим сладко сопит в своей кроватки укрытый стеганым одеялом с самолетиками и машинками. Шторы из плотного жаккарда наглухо задернуты. Основное освещение в комнате погашено, и только свет небольшого ночника теплым полумраком окутывает комнату.

Вечерняя тишина опускается на землю, ласковым ветерком колышет шторы, старательно пробираясь в помещение. Солнце неспешно катится к горизонту, без боя сдавая свои позиции на небосклоне бриллиантовым россыпям звезд и бледному лику луны.

И я хочу, как солнышко, закатиться за плинтус и до завтра ни о чем не думать. Поставить на паузу этот сумасшедший день. Выспаться. А утром, я уверена, в моем отдохнувшем мозгу родится гениальная идея по спасению своего маленького мира.

– Конечно, разберешься. – В ее словах звучит легкая ирония. – Так же, как разобралась с этим. – Ришка разворачивает ко мне мерцающий голубым в полумраке экран ноутбука, и я на миг теряю дар речи. – Ты вообще планировала сообщать нам, кто отец Максика?

– Это не имеет никакого отношения к тому, что сейчас происходит. – Слова царапают пересохшее горло. – Он вообще не знает о ребенке, и не должен узнать.

Смотрю немигающим взглядом на фотографии, застывшие на мониторе. Если черты взрослого Глеба слабо угадываются в его сыне и только цвет и разрез глаз выдают их возможное родство, то детские фото словно срисованы с оригинала, спящего сейчас в кроватки рядом.

С трудом сглатываю образовавшийся в горле ком и медленно оборачиваюсь к сестре, с нарочитой внимательностью наблюдающей за мной. Детская игра в «гляделки» длится считанные секунды, и я не спешу ее прерывать. Надеюсь, в моем взгляде она прочтет все, что в силу обстоятельств я не могу сейчас ей высказать. Да, в нем плещется буйная злость и непонимание.

– Зачем? – На этот простой вопрос я жду такого же ответа. – Я случайно наткнулась… – вдруг тушуется она, и вся её надменность исчезает, как и обвиняющие нотки из голоса, – когда случайно услышала разговор родителей, и папа… ты же знаешь, он никогда не приносит домой рабочие вопросы. А тут… В общем, он после ужина работал в кабинете, и мама зашла к нему. Слово за слово – и папа раскололся, поделился с мамой, что компания этого, – кивает на экран, – задалась целью подмять под себя весь мелкий строительный бизнес.