Маруська

Оглянулась. Ванна с душем обнаружилась тут же. Притаились за синей перегородкой.

Надеясь, что в этом доме не одна ванная комната, закрылась на замок, обыскала все шкафы и раздобыв полотенце и халат, встала под тёплые струи душа. Собственные вещи забросила в стиральную машинку, поставив на пятнадцатиминутную стирку. Как просушить подумаю потом, главное, чтоб у меня хоть что-то своё осталось.

После водных процедур, когда тело расслабилось и даже чувствовалось не так болезненно, закуталась в халат. Бельё натянула своё, лучше уж во влажном, чем без него. И так чувствую себя неуютно в чужом доме, да ещё и не знаю в каком городе. Надо будет уточнить этот момент.

Зря не интересовалась жизнью Македонских. Только и знала, что мать его открыла сеть своих магазинов. И то, потому что разок позволила себе прикупить там платье на новый год. Ух и разорилась я тогда. Зато погуляла знатно. Начинала с друзьями, и закончила с ними же, но только у какого-то их общего знакомого. Причём в его постели. Без хозяина. Как выяснилось потом, я его просто выставила из спальни, хотя он очень просился, и я была даже не против, а когда пришло время снимать платье, я взбрыкнула. А как бы вы себя повели, если бы на вас был надет утягивающий корсет?

Та-ак, опять меня не туда понесло… Там, где-то ходит такой шикарный экземпляр, а я тут прошлое вспоминаю.

Замотав волосы в полотенце и взяв сарафан, пошла на выход, мельком бросив взгляд в зеркало. Халат очевидно был с мужского плеча, и я даже знаю с чьего. Не сказала бы что он мне сильно великоват, почти не касался пола, и плечи немного свисали, но, если затянуть поясом, все погрешности не так уж и заметны. Всё, можно выходить.

Нука-нука, а что это с моими щёчками, чего это мы так пылаем?

Подошла к раковине и набрав в ладони холодной воды, плеснула в лицо. Надо вернуть себе прежний вид. Меня похитили всё-таки, а я тут пылаю непонятно от чего. Хотя почему непонятно, это как раз и понятно. Близится вечер. Мне скоро играть роль влюблённого робота.

Губы растянулись в коварной улыбке. Будет ему робот!

– Тимофей, ты где? – я заглянула на кухню и желудок мой протяжно застонал. На столе стояла горка бутербродов и манила съесть её.

Но для начала надо куда-то построить сарафан.

Взяв один бутерброд и рассудив, что где-то должна быть сушилка для белья, вышла на улицу и завернула за дом. Начну поиски оттуда.

Как и дом, двор меня удивил. Небольшой, ничего лишнего. С этой стороны уютная терраса. Невдалеке место для пикника с кирпичным мангалом, в другой стороне мягкие качели.

Ааа, какие они уютные так и манят посидеть, полежать, подремать. Должно быть приятно качаться на них, смотря в голубое, а ещё лучше в звёздное небо.

Вот сейчас сарафан пристрою и обязательно испробую. Только вот сушилки нигде не видно. Ладно, нам и стул сгодится. На солнышке быстро высохнет.

И только развернулась, чтобы побалдеть на качельках, как на меня из стеклянных дверей вылетел какой-то мужик. Весь всклокоченный какой-то, карие глаза мелькают безумным огоньком, губы сжаты в полоску. Белая футболка, что надета задом наперёд, чуть ли не лопается на широких плечах.

Да что ж такое! Здесь все мужики такие огромные?

– Ты Мариам? – гаркнул он, что я попятилась и появилось стойкое желание соврать.

– Нет…, то есть да… а в-вы?

– Идём, у нас осталось два часа. Мы поможем тебе собраться, – амбал схватил меня за руку и потащил в дом.

– А кто мы? И кто вы? – выдала умную фразу. Но он меня понял.

– Я Макс, стилист. А мы это мои помощницы… Вот, знакомься. Карина и Эльвина.

В гостиной стояли две девушки. Словно с обложки модного журнала сошли. Шик и блеск как говорится.

Блондинка прошлась по мне высокомерным взглядом, и наморщив свой носик переглянулась с брюнеткой. И та ответила тем же.

– Они ко мне не притронутся, – спокойно ответила и пошла к дверям. Будут ещё какие-то… показывать мне своё Фи. – Я в состоянии сама собратья. И вас я бы тоже попросила, – раскрыла дверь пошире, чтобы этот стилист, что больше похож на бодибилдера, поместился в проход.

Девушки глупо переглядывались, делая вид, что не понимают из-за чего я взбрыкнула, а вот стилист не стушевался. Сразу понял в чем загвоздка и удивил меня.

Наградил помощниц таким взглядом, что я бы на их месте тут же сбежала.

– Пошли вон. Я предупреждал… Уволены!

После этого, я узнала много нового о себе и много интересного о Максе. Глянцевые куклы пока уходили, сыпали такими словечками, что я краснела и хотела закрыть уши. А Макс словно и не слышал, спокойно раскладывал на кофейном столике косметику и расчёски.

– Так. Раз уж Тим не позаботился о месте для нас, расположимся тут. Садись, – кивнул он мне на кресло.

Дальше выпендриваться не стала. Когда ещё выдастся возможность, видеть, как "колдует" стилист с руками бодибилдера. Зрелище то ещё!

Макс так интересно вытаскивал кончик языка, когда выводил стрелки или вырисовывал линию скул. Страх, который появился при первой встречи испарился. А кого тут бояться? Вот этого милого художника, что крутится вокруг меня юлой, отдавшись любимому делу. И единственный вопрос, что царил в моей голове, а натурал ли он? Ведь в моём понятии стилист это разукрашенный павлин с женскими замашками, а тут настоящий брутал. И как оказалось очень известный стилист в этом городке.

Не буду вдаваться в подробности куда меня привёз Македонский, самое главное до родного города пару часов полёта. Сейчас мы рядом с морем, где располагается частный сектор, принадлежащий Македонским, их родным и друзьям.

Макс говорит, что, когда собирается всё семейство, здесь происходит маленькое нашествие, опустошающее все близлежащие магазины и базары. Македонские любят хорошо покушать и повеселиться.

Теперь ясно почему Тимофей такой крупный, ему досталась мама, которая стремится всех накормить. Только в отличие от меня, мужчина посещает спортивные залы, следя за своим телом.

– А ты чего покраснела? – Макс убрал кисточку от моих губ, где делал последний штрих и замер, словно я собралась открыть ему великую тайну.

Конечно, так я и сказала, что вспомнила накачанное тело Македонского.

– Так, так. Ты покраснела ещё сильней, ой и ручки вспотели, – мужчина взял мою ладошку и провёл пальцем по ней. – Рассказывай, что там бродит в твоей фантазии или кто?

Какой же он простой! Этого стилиста ничего не может смутить. Кажется, начни с ним разговаривать о женских "штучках", он и эту тему поддержит, ещё и посоветует какие лучше.

– Никто там не бродит, – постаралась говорить спокойно, – не каждый день передо мной на коленях стоят такие мужчины, – конечно так себе отговорка, но вначале нашего "салона красоты" меня действительно смущало этот факт.

Вызывая стилиста на дом, Тимофей действительно не позаботился о том где нам расположиться. В его доме были только барные стулья, кресла, диваны и мягкие мешки. Пришлось устраиваться на диване, а так как красить меня было неудобно, Макс практически всё время проводил на коленях. А потом и вовсе попытался снять халат с меня, чтобы оценить какой размер комплекта и платья предложить. Оказывается, он привёз с собой одежду. Мой новый гардероб ещё не привезли, и Тимофей дал номер магазина, где мы закупались, и услужливые продавщицы рассказали Максу мои размеры. Он и подобрал несколько нарядов. И чтобы убедится, что мне всё подошло, требовал скинуть халат.

Ага, так я и поверила! Всё-таки он мужик. Причём любопытный! Интересно ему видите ли, что у меня под халатом. Он скрывает слишком многое, как сказал этот стилист. А увидев мою ножку, что разок посмела выглянуть, загорелось ему взглянуть и на остальное. Ну да, ножки у меня красивые, гордость, можно сказать. Для моих габаритов под восемьдесят кг само то – длинные, икры сильные, стопа изящная, бедра округлые. Вот только животик надо убрать.

Пришлось буквально отбиваться. Забрала всё что привёз Макс и закрылась в ванной комнате. На одежде всё ещё висели ценники, и моё сердце снова умирало, когда мерила очередное платье. А про бельё это отдельная история. Даже я, знающая своё тело вдоль и поперёк, готова была любоваться. Правду говорят, изящное и правильно подобранное нижнее бельё придаёт уверенности. Вот и я задумалась о сказанных Ириной словах: соблазнить, влюбить, отомстить.

Стоит попробовать?

А пока я выбрала платье, оттеняющее цвет моих глаз. Оно стройнило и выгодно подчёркивало грудь, позволяя выглядывать из небольшого выреза. Ткань мягко обнимала и струилась до пола, придавая изгибам изящества, а ремешок под грудью, помог умело скрыть животик.

Макияж не был броским. На мои ресницы не стоит накладывать много туши иначе взлечу, на смотря на габариты. Брови тоже не надо было рисовать, лишь подправить форму. Так что основное время Макс провозился с волосами. Отреставрировал их и уложил на одну сторону.

И когда я вышла вся такая распрекрасная Макс довольно улыбнулся, осматривая результат своих рук. Но все же он не был бы собой, если бы не дополнил комментарием, что стоит надеть корсет. Даже предлагал помочь с процессом. У меня даже стало складываться ощущение, что он так подкатывает ко мне. Но как его понять, вроде стилист, ему положено быть таким. Я имею в виду, предлагать помощь и контролировать каждую деталь.

От корсета естественно я отказалась. Я хочу отдохнуть, а не мучиться в этом орудии пыток. Ещё свежо воспоминание о новом годе. Да и вдруг решусь соблазнить своего мучителя? Как предстать перед ним в корсете. Нет, есть конечно и сексуальные варианты белья, но вот когда его снимешь, а там раз и смятый животик выпрыгнет. Нее, лучше пусть сразу видит, что ему досталось…

Стоп! Да что сегодня за день такой. Опять мысли скачут не в ту сторону.

– Так интересно наблюдать за твоей мимикой, – напомнил о себе Макс. И погладил запястье, там, где бьётся пульс.

Уф! Тело опалила волна жара. Что это? Очевидно мои глаза выражали весь спектр испытанных эмоций, потому что губы Макса растянулись в греховной ухмылке, и он стал медленно подносить мою ладошку к губам.

Я сидела ни жива, ни мертва, не зная, как реагировать. Он стоял передо мной на коленях и смотрел так, что все внутренности переворачивались.

Робот! Я робот! Нельзя смотреть на других мужчин!

Только эта мантра позволила сложить дулю и поднести её под нос стилисту.

– Нечего мне тут руки слюнявить, – слегка охрипшим голосом произнесла и нервно выдернула руку. – А то ещё без зубов останешься…

– Или без пальцев, например, – закончил за меня вкрадчивый голос, прозвучавший сбоку.

Тимофей стоял в проёме одной из дверей, что находились в гостиной. Он подпирал косяк в непринуждённой позе, а взгляд говорил обратное. Того гляди и растерзает.

Уже играем? Это полагаю ревность…

А ещё этот Тимочка сверкал тут своим родимым пятном – сердечком, тем что под правой грудью, а то что сзади и слева, норовило выглянуть из-под пижамных штанов. На голове тоже царил хаос.

То есть он спал? Просто спал? Пока меня тут пытались раздать, он спал в соседней комнате?

"Так Мусичка, спокойно. Ты робот, помни ты робот. Ни перечить, ни возмущаться при посторонних."

Но вот как же не сорваться, когда этот негодяй сверкает своими карими наглеющими глазюками, словно провоцирует!

– Да ты обалдел! Я тут два часа мучаюсь, терплю всякие… манипуляции! А ты дрыхнешь за стеной?! Да это… это… офигеть!

Всё я расстроилась. Я-то думала его нет в доме, что по делам уехал, а он отдыхал в то время, когда я столько натерпелась! Да меня тут соблазняли!

– Ну, я своё дело сделал, пора и честь знать, – пока мы играли в гляделки, стилист всё быстренько собрал и хотел смыться под шумок.

Нетушки. Фигушки!

– Стоять, – произнесла загробным голосом, поднимаясь с дивана, – ты работу выполнил. А оплату забрать не хочешь? Сколько тебе должен Тимофей Вольдемарович?

– Нет, Мурка, – Макс покачал головой. – Мне было приятно помочь тебе. Ты классная и это мой подарок, – и улыбнулся такой улыбкой, что невольно ответила ему.

А вот Македонскому было явно не до улыбок. Он сжал кулаки и двинулся к Максу с очевидным намерением.

А тот уже стоял у открытой двери, но обернулся и не упустил возможности насолить:

– Кстати, Тим, ты в курсе, что у твоей девушки на запястье, там, где бьётся жилка, эрогенная зона. Сомневаюсь, что ты успел узнать. А я вот узнал, – и подмигнув мне, скрылся за дверью, пока Македонский сам его не выставил.

– Что? – спросила я у Тимофея, когда тот посмотрел на меня, словно мы уже десять лет в браке и я ему изменила. – Не втягивайте меня в свою песочницу. И ты сам его пригласил. И я его не трогала! И вообще, – я развернулась, – иди собирайся, теперь моя очередь отдыхать. Хоть минутку побыть одной…

Пока не оказалась одна и на приглянувшихся качелях всё бурдела и бурдела!

Даже не сказал, как я выгляжу! И если он не умеет делать комплименты, то хотя бы прокомментировал, соответствую я его параметрам или нет? Мало того, что чурбан, так ещё и молчаливый.

Вот возьму, и тоже буду молчать. Играть влюблённого робота и молчать, молчать. А за спиной пакостить и пакостить.

"А я маленькая мерзость, а я маленькая…"

Напевая песенку про себя и помуркивая мотивчик вслух, я устроилась на качелях и посмотрела в небо. Только стало темнеть и зажглись первые звёзды.

Возможно, отдых удастся?

ГЛАВА 7 Семейка

Вот и настало неминуемое! Я предстала перед семьёй Македонского во всей своей красе. И как я себя чувствую?

Неуютно, и очень хочется сбежать. Под обстрелами всех этих заинтересованных взглядов, словно голая. Даже воспоминание о циферках на бирках с одежды, что сейчас на мне, не помогает. Но надо сказать Тимофею спасибо, наверное, если бы эти самые цифры были меньше я бы чувствовала себя не голой, а размазнёй под туфлями этих шикарных господ.

Мы только вошли в холл, а я уже готова сбежать и плевать, что мой личный демон сделает с видео. Да я лучше в каталажке посижу, чем под этими взглядами.

Как же всё-таки неуютно, когда все тебя разглядывают. Несомненно, сегодня я для них блюдо вечера. Особенно для родителей, после нашего-то знакомства. Вон, стоят и глазам не верят. Хлопают, словно взлететь хотят.

Ну да, я преобразилась. Да что уж говорить, мой образ при "знакомстве" и нынешний просто небо и земля. Даже мой неандерталец нет, нет да бросает задумчиво-заинтересованные взгляды. Очень любопытно, что в эти моменты он решает в своей чумной головушке!

Да и сам он выглядит сейчас просто слюнки текут. Дресс-кода на вечере нет. Женщины в вечерних платьях, а мужчины не придерживаются строгости в своих одеждах. Никаких костюмов. Многие просто в джинсах и рубашках. Ну конечно на фоне моего кавалера все мужчины проигрывают не только во внешнем виде, но и оригинальности.

Я, когда увидела его, выходящего из стеклянных дверей, чуть разрыв сердца от созерцания прекрасного не заработала. Ладно хоть сидела, мирно покачиваясь на качелях.

А какое тело! Какое тело!

Белая рубашка с закатанными по локоть рукавами, что особо выделяли накаченные руки. Две верхние пуговицы расстёгнуты, низ выправлен из чёрных брюк. Иии… ну тут я пришла в полный шок – белые кроссовки с зелёными, неоновыми вставками!

И весь этот предел мечтаний шёл ко мне, пока я сидела с открытым ртом и пялилась на его обувь.

– Все шкафы перевернул, пока нашёл их, помоги, – и мне на руку, что безвольно лежала на коленях, упали две зелёные запонки в виде… черепа. Зелёный черепа с черными провалами глазниц, в золотой оправе.

Я посмотрела на свои ноги, обутые в черные босоножки. Татушки скрывали ремешки, а вот узор на ногтях странно вписывался в нашу с Македонским композицию. Правильно сделала, что не позволила Максу удалить лак. Вот ещё, а то слишком идеальная достанется девушка Македонскому.

– Ааа, куда их цеплять? – обретя до речи спросила, кивая на закатанные рукава, а потом на запонки.

– Ммм… давай на рубашку куда-нибудь вместо пуговиц? – предложил этот невероятный мужчина, отрывая взгляд от моих ног. – Гармоничненько, однако, – усмехнулся и оторвал пуговицу.

Ну я и включилась в процесс доведения нашей пары до совершенства. Мы нашли ещё зелёную футболку, распотрошили на мелкие кусочки и обернули ими остальные пуговицы, ещё и на платочек хватило, что красиво выглядывал из кармана рубашки.

Вот такие вот совершенно гармоничные мы и появились на пороге Македонских старших.

Мама с папой… тыдоба! Даже не знаю, как зовут родителей парня, стали продвигаться в нашу сторону. Ааа, точно отца зовут Вольдемар, а вот именинницу? И неандерталец этот хорош, ничего не рассказал. Вот как мы познакомились, как отношения развивались! Что отвечать если спросят, а спросят однозначно!

– С днём рождения, мамуль, – поздравляет Тимофей родительницу и наклоняется, чтобы расцеловать в щёки.

Вижу, как его губы шевелятся, а глаза смеются. Гад, вот точно про меня что-то шепчет.

Я стою, мило улыбаюсь и мельком разглядываю папу Вольдемара. Ростом и фигурой Тимофей пошёл в него. Такой же рослый и плечистый. На вид мужчине лет за сорок только перевалило, а вот глаза и седина в висках выдают истинный возраст. Улыбка у него обезоруживающая с ямочками на щеках, такая не оставит равнодушной ни одну женщину. Одет он был куда солиднее своих гостей, сразу видно хозяин. Классические черные брюки и рубашка в тон. Мы с Тимофеем на его фоне выглядим как клоуны, особенно мой кавалер.

Глаза папы Вольдемара смеялись, явно намекая на мою скованность. Вот если бы первая встреча произошла сейчас я бы не молчала и не бегала глазами по залу.

– Вольдемар, – наконец представился он, не дожидаясь пока сынок наобнимается с мамой и познакомит нас. Мужчина протянул руку, и я с лёгкой дрожью вложила свою.

– Маруся, – голос дрогнул.

Я внезапно представила себя реальной девушкой Тимофея. Чушь какая! Чего я дрожу? Это не по-настоящему. Но вот почему, глядя в глаза мужчины, мне стыдно его обманывать?

– Не переживайте так, – не выпуская моей руки папа Вольдемар шагнул ближе и сделал то, что заставило меня устыдиться ещё больше. Он коснулся моего виска, в лёгком, отеческом поцелуе. Словно принял в семью. – Я очень рад нашему знакомству и вижу, что сын в надёжных руках. Добро пожаловать в семью, – шепнул мне на ухо и отстранился.

– Эй, отец, это вообще-то моя девушка, – Тимофей шутливо вырвал мою руку из захвата отца и обнял за талию, поворачивая к маме. – Знакомьтесь. Лариса Ивановна, можно просто мама Лариса. А это моя Руська, но для вас Маруся ну или в крайнем случае Мариам…

Надо же, он в курсе, что я не люблю своё имя. И это его Руська, так странно прозвучало, словно так и должно быть. Так называли меня только братья-сорванцы и мама и это было в порядке вещей. От других я не могла воспринимать своё прозвище спокойно. А от Тимофея хочется слышать ещё.

Сбросила неожиданное наваждение и улыбнулась маме Ларисе. Мама Лариса! Вот же, чёртов демон, уже и намекнул что я не только девушка, но и нечто большее для него. Ладно я, в мыслях его отца назвала папой Вольдемаром. Но не дядей же назвать его, а отчества я не знаю…

"Так, Мусечка, возьми себя в руки и поздравь уже именинницу! Ты на дне рождении как-никак!"

– Добрый вечер. Мне приятно познакомиться с вами в нормальной обстановке. Извините, что днём я вас так ммм… удивила, но я немного была не в себе от того каким образом меня решили доставить, – тут я ткнула локтем своего похитителя и продолжила: – С днём рождения вас! Многого желать не буду, вижу, что у вас и так все есть: большая семья, любовь сына и мужа. Поэтому пожелаю здоровья, чтобы и дальше управляться с таким семейством! – произнеся пылко свою речь, я искренне улыбнулась.

А вот мама Лариса ещё некоторое время молчала, очевидно решала для себя что я представляю и какие последствия ждут её сына.

Так и стояли: папа улыбался, мама прощупывала взглядом, Тимочка прощупывал руками, что спустились с талии на бёдра. Он стоял позади меня, словно выставляя напоказ, мол вот оно, моё сокровище. Я же легонько прислонилась к нему спиной, хоть какая-то поддержка. Знакомиться к нам никто не спешил, очевидно тоже ожидали вердикта мамы Ларисы.

Видно было, что эта женщина имеет большое влияние не только в узком кругу семьи, но и дальние родственники прислушиваются к ней. Такая миниатюрная, жгучая брюнетка с большими карими глазами и чистой улыбкой, невольно вызывает восхищения.

– Спасибо, милая! – наконец засияла мама Лариса и даже обняла меня, при этом шепнув: – Ты права, у меня все есть, кроме внуков…

Да офигеть! Вот это намёк, тонкий такой!

И пока я хлопала глазами, она рассмеялась и шурша пышной юбкой, ускакала здороваться с вновь прибывшими. Карие глаза светились теплотой и озорством, когда она бросила на меня взгляд, оценивая реакцию на свои слова. Весёлые пружинки волос, скакали в такт её шагам, как и муж, поспешивший следом.

– Шикарный наряд, сын, – хмыкнул папа Вольдемар напоследок, – надо будет ввести новую традицию…

А вот что за традицию услышать не удалось, мама Лариса утащила мужа в толпу.

– Ты похож на маму, – пробормотала, поворачиваясь в кольце рук к виновнику моих приключений. – Такой же прямолинейный, да и папа от вас недалеко ушёл. Один уже поженил, а другая внуков нянчит.

– Ты это о чём? – Тим свёл брови вместе. Руки так и покоились почти на моих нижних вовсе не девяносто и чувствовали себя вполне на своём месте. Пришлось обнять в ответ, закинув руки на крепкие плечи и запуская пальчики в густую шевелюру. Царапнула ноготками шею, на что мужчина зажмурился, а по телу пробежала волна жара. Моему телу!

Фух! Как школьница! Не хватает только покраснеть!

"Отставить, Муська! Робот! Послушание, обожание…"

Вбивала себе мантру девушки вот этого кареглазого красавца.

Ммм… какие же волосы у него мягкие, а глаза так и затягивают, а губы приближаются. Тело плавится от близости и крепких объятий.

"Соблазнить… влюбить… маме Ларисе внуков наплодить." – шепчет развратная девица Руська, что приметила в этом властелине идеального продолжателя рода.

– Я правильно делаю? – с трудом заставила себя увернуться от мужских губ, позволяя себе лишь мазнуть по его щеке лёгким поцелуем.

И в награду услышала вдох, втянутый со свистом и выдох:

– Идеально!

Уф, кажется не только меня кроет. Это радует, очень радует. Потому что вариант "соблазнить" меня привлекает всё больше и больше. Хотя рядом с таким мужчиной иного быть не может. Тогда зачем себе отказывать?

– Я рада, что тебя всё устраивает! И спасибо, – искренне говорю, снова заглядывая в глаза, – если бы ни эти обнимашки, я не смогла бы расслабиться. Такое ощущение, что этот праздник устроили, чтобы рассмотреть меня. Все пялятся!

– Тебе кажется, – немного разочарованно отвечает мой неандерталец, а я так и чувствую, как ему снова хочется взвалить меня на плечо. Странно, но я уже знаю тот самый взгляд. – А ты сегодня несомненно будешь в центре внимания. Все дни рождения у нас проходят в три этапа. Первый – всё семейство, а нас человек пятьдесят точно наберётся, и это лишь самые близкие. Второй – партнёры и друзья. И третий – узкий круг семьи.

– Ты сказал пару дней. К тому же я не узкий круг семьи. Два дня и всё! – возмущаюсь. Ну надо же сделать вид, что этот фарс мне всё ещё не нравится.

Секунда и его взгляд меняется, спуская меня на землю.

– Не спорить при посторонних, – напоминает тиран строгим голосом, а в глазах мелькают льдинки. Руками сильнее сжимает бёдра, словно хочет подчинения.

Хотя нет. Этот фарс мне не нравится. И этот мужчина тоже. Вот ни капельки. Забылась я, почувствовав себя рядом с ним девочкой.

Обычно, когда мы с друзьями ходили в клуб, там собиралась разномастная публика. Парни подходили, знакомились. Были и высокие, маленькие, накаченные и задохлики. А тут все как на подбор. Высокие, сильные, породистые! Я среди них не чувствую себя бурёнушкой, вот и расслабилась, забылась.

Но спасибо, Тимофей Вольдемарович, спустили на землю.

– Извини, – потупила взгляд и убрала руки, отступая назад и выпутываясь из объятий.

Ничего и на моей улице будет праздник. Наедине мы останемся обязательно.

Македонский нахмурился, когда я отошла и уже протянул руку, чтобы вернуть на законное место своего невольного робота. Но не успел.

Позади меня раздался визг:

– Тимка!

Тут же меня отпихнули в сторону чьи-то руки с острыми ногтями, причём так беспардонно, что я едва устояла на ногах. А следом снова толчок и возможно, имей я габариты поменьше, уже лежала бы на полу.

Вот, стервы!

Удержав равновесие, подняла взгляд. Две, абсолютно идентичные швабры повисли на моём неандертальце, оплетая его с обеих сторон словно лианы. А он и не против, обнимает в ответ и целует в щёки.

Та-ак, и как быть? Я тут для того, чтобы отгонять от него всяких швабр. Но сегодня вечер с семьёй, а значит эти девушки вовсе не швабры…