скачать книгу бесплатно
После занятий мы с Ви поехали в бистро «Энцо», наше любимое место, где можно перехватить мокко со льдом или с теплым молоком в зависимости от сезона. Я подставила лицо солнечным лучам, пока мы шли через парковку. И вдруг увидела его. Белый «фольксваген»-кабриолет с запиской «Продается за 1000 долларов» под стеклом.
– У тебя слюна течет, – сказала Ви, закрывая мой рот ладонью.
– У тебя случайно нет тысячи долларов в долг?
– У меня нет и пяти долларов в долг. Моей свинье-копилке официально диагностировали анорексию.
Я с вожделением взглянула в сторону кабриолета.
– Мне нужны деньги. Мне нужна работа.
Я закрыла глаза, представляя себя за рулем этой машины, крыша опущена, ветер развевает мои кудри. С кабриолетом мне никогда не придется просить кого-то подвезти меня. Я смогу отправиться туда, куда захочу и когда захочу.
– Ага. Только если ты найдешь работу, тебе придется действительно работать. И, кстати, неужели ты правда хочешь пропустить все лето, занимаясь низкооплачиваемым неквалифицированным трудом? Это же можно рехнуться!
Я порылась в рюкзаке в поисках клочка бумаги и записала номер, указанный на объявлении. Может быть, удастся сторговаться с хозяином на пару сотен. Тем временем в свой список вечерних дел я добавила поиск работы с неполной занятостью по газете объявлений. Да, работа означала недолгие разлуки с Патчем, но она давала надежду вновь обзавестись личным транспортом. При всей моей любви к Патчу, он всегда был так занят… чем-то. Поэтому на него нельзя было рассчитывать в полной мере, когда нужно было меня куда-то подкинуть.
В «Энцо» мы с Ви заказали по мокко со льдом и по острому салату с орехами пекан и плюхнулись с едой за столик. За последние несколько недель «Энцо» подвергся широкомасштабной переделке, пытаясь соответствовать скоростям двадцать первого века, и в Колдуотере появилось собственное интернет-кафе. Учитывая то, что моему домашнему компьютеру было шесть лет, я весьма радовалась этому.
– Не знаю как ты, а я готова к каникулам, – сообщила Ви, поднимая темные очки на волосы. – Восемь недель испанского. Это больше дней, чем мне хочется думать. Нам нужно отвлечься. Нам нужно что-то, что освободит наши умы от бесконечного напряжения – и к черту первоклассное образование, которое нам обещают. Нам нужен шопинг! Жди нас, Портленд! В Macy’s большая распродажа. Мне нужны туфли, мне нужны платья, и мне нужны новые духи!
– Ты только что купила целую кучу новой одежды. На двести долларов. Твою маму удар хватит, когда ей придет распечатка по карте.
– Ага, но мне нужен парень. А чтобы завести парня, нужно хорошо выглядеть. И хорошо пахнуть.
Кусочек груши упал с моей вилки.
– Ты имеешь в виду кого-то конкретного?
– Собственно говоря, да.
– Только поклянись, что это не Скотт Парнелл.
– Скотт… кто?
Я улыбнулась:
– Все, теперь я спокойна.
– Я не знаю никаких Скоттов Парнеллов, но парень, на которого я положила глаз, очень привлекательный. Исключительно из ряда вон привлекательный. Привлекательнее «самого-привлекательного-на-свете-Патча», – тут она запнулась, а потом продолжила: – Ну, может, не настолько. Никто не может быть настолько привлекательным. Честно, я настроена очень серьезно. Пан или пропал.
Я открыла рот, но Ви опередила меня.
– Ох, – сказала она, нахмурившись. – Я знаю этот взгляд. Сейчас ты скажешь, что у тебя на сегодня другие планы.
– Возвращаясь к Скотту Парнеллу. Он жил здесь, когда мне было пять.
Ви выглядела так, будто мучительно пытается вспомнить хоть что-то.
– Он часто п?сался в штаны, – с готовностью подсказала я.
Ее глаза вспыхнули воспоминанием:
– Скотти-мокрые-штанишки?!
– Он переезжает назад в Колдуотер. Моя мама пригласила его сегодня на ужин.
– Понятно, к чему все идет, – сказала Ви, глубокомысленно кивая. – Это называется «судьбоносное свидание». Когда пересекаются жизни двух потенциальных любовных партнеров. Помнишь, как Деси случайно вошла в мужскую уборную и застала Эрнесто над писсуаром?
Вилка замерла на полпути от тарелки к моему рту.
– Что?
– Это было в фильме «Корасон», испанской мыльной опере. Ты не смотрела? Неважно. Твоя мама хочет свести тебя с Скотти-мокрые-штанишки. И побыстрее.
– Нет, не хочет. Она знает, что я встречаюсь с Патчем.
– То, что она знает об этом, отнюдь не значит, что ей это нравится. Твоя мама готова потратить немало времени и сил на то, чтобы в уравнении «Нора + Патч = Любовь» заменить переменную «Патч» на переменную «Скотт-мок-рые штанишки». И что такого? Может Скотти-мокрые-штанишки превратился за это время в Скотти-снимай-шта-нишки. Ты о об этом не думала?
Я не думала и даже не собиралась. У меня был Патч и горячее желание, чтобы все оставалось как есть.
– Может, поговорим о чем-нибудь другом? – предложила я, пока в голову Ви не пришли уж совсем дикие идеи. – Например, о том, что моей соседкой по парте на химии стала Марси Миллар.
– Эта сучка!
– Оказывается, она работает в канцелярии и заглядывала в личное дело Патча.
– В нем все еще ничего нет?
– Видимо, да, поскольку она требовала от меня рассказать все, что я о нем знаю.
Включая то, почему он вчера вечером тусовался на ее подъездной дорожке, глазея в окно ее спальни. Однажды я слышала, что Марси подпирала окно теннисной ракеткой, чтобы дать сигнал, что готова оказать определенные «услуги» за плату, но даже думать об этом не хотела. В конце концов, все слухи на девяносто процентов состоят из лжи и выдумки.
Ви наклонилась поближе ко мне:
– А что ты знаешь?
Повисла неприятная пауза. Да, у лучших друзей не должно быть секретов друг от друга. Но секреты существуют… а еще есть правда. Страшная, сложная правда. Невообразимая правда. И то, что ты встречаешься с падшим ангелом, который является твоим ангелом-хранителем – это как раз такая правда, к которой подходят все эти три эпитета.
– Ты от меня что-то скрываешь, – сказала Ви.
– Вовсе нет.
– Вовсе да.
Снова давящая пауза.
– Я сказала Патчу, что люблю его.
Ви прикрыла рукой рот, но я не поняла, от ужаса или от смеха. Это только усилило мою неуверенность. Неужели это смешно? Неужели я сделала нечто еще более глупое, чем уже сама думала?
– И что он ответил? – спросила Ви.
Я молча отвела глаза.
– Так плохо?
Я кашлянула.
– Лучше расскажи мне о парне, который тебе нравится. В смысле – это желание на отдаленном расстоянии или ты с ним разговаривала?
Ви поняла намек.
– Общалась с ним? Мы с ним вчера обедали хотдогами у Скиппи. Это было одно из этих свиданий вслепую, и все вышло куда лучше, чем я могла ожидать. Гораздо лучше. Кстати, ты бы знала все это, если бы перезванивала мне, вместо того чтобы лизаться со своим парнем без передышки!
– Ви, я твоя лучшая подруга, и это не я устроила это свидание.
– Я знаю. Это сделал твой парень.
Я подавилась шариком горгонзолы.
– Патч устроил тебе свидание?
– Да, а что такого? – сказала Ви, будто защищаясь.
Я улыбнулась.
– Мне казалось, ты ему не доверяешь.
– Так и есть.
– Но?
– Я пыталась позвонить тебе, чтобы получить досье на этого парня, но, повторюсь, ты мне больше не перезваниваешь.
– Миссия выполнена. Я чувствую себя худшей подругой на свете, – я заговорщически ей подмигнула. – А теперь выкладывай остальное.
Ви сразу перестала делать обиженное лицо и улыбнулась мне в ответ.
– Его зовут Риксон, и он ирландец. Его акцент, или как там это называется, просто сводит меня с ума. До одури сексуально. Он выглядит худоватым, учитывая то, что у меня широкая кость, но я планирую скинуть двадцать фунтов за это лето, так что к августу все должно сравняться.
– Риксон? Не может быть! Я обожаю Риксона!
Вообще-то у меня есть правило не доверять падшим ангелам, но Риксон был исключением. Как и Патч, он не признавал границ между черным и белым, предпочитая серый цвет. Он не был идеальным, но и не был плохим. Я засмеялась, тыкая вилкой в сторону Ви.
– Не могу поверить, что ты пошла с ним на свидание! В смысле – ведь он же лучший друг Патча. А Патча ты ненавидишь.
Ви наградила меня своим кошачьим взглядом, волосы у нее почти встали дыбом!
– Лучшие друзья – это ничего не значит. Посмотри на нас с тобой. Мы же совершенно не похожи.
– Чудесно. Тогда мы можем отлично вчетвером провести все лето.
– Ну уж нет. Я не собираюсь тусоваться с твоим чокнутым парнем. Мне все равно, что ты думаешь, а я все равно считаю, что он как-то связан с загадочной смертью Жюля в физкультурном зале.
Разговор принимал неприятный оборот.
В ночь смерти Жюля в физкультурном зале было всего три человека, и среди этих троих была я. Я никогда не рассказывала Ви всего, что случилось тогда. И не собиралась рассказывать.
Мы с Ви провели весь день на колесах, собирая анкеты для поступления на работу в местных заведениях фастфуда, и я вернулась домой почти в полседьмого. Швырнув ключи на полочку, проверила сообщения на автоответчике. Там было только одно – от мамы. Она покупала чесночный хлеб, готовую лазанью и дешевое вино в супермаркете и клялась собственной жизнью, что успеет раньше Парнеллов.
Я удалила сообщение и пошла наверх, в свою комнату. Утром я не успела привести себя в порядок, и теперь волосы у меня завились мелкими кольцами, поэтому я решила хотя бы переодеться. Все воспоминания, которые у меня остались о Скотте Парнелле, были неприятными, но все-таки выходить к ужину в таком виде не стоило.
Я как раз застегнула блузку наполовину, когда во входную дверь постучали.
За дверью стоял Патч, руки в карманах.
Обычно я прыгала при встрече прямо ему на шею. А сегодня посторонилась. Вчера, когда я призналась ему в любви, он промолчал, резко удалился и предположительно направился прямо к дому Марси. И теперь мое настроение металось где-то между жалостью к себе и уязвленной гордостью. Я надеялась, что моя сдержанность и немногословность дадут ему понять, что между нами не все в порядке и что так и будет, пока он не предпримет чего-то, чтобы исправить положение: например извинится или объяснится.
– Привет, – сказала я с напускным равнодушием. – Ты забыл позвонить мне сегодня ночью. Где же ты был?
– Поблизости. Ты пригласишь меня войти?
«И даже не собиралась».
– Приятно слышать, что дом Марси, знаешь ли, поблизости.
Мгновенная вспышка удивления в его глазах подтвердила то, во что я не хотела верить: Марси говорила правду.
– Не хочешь рассказать, что происходит? – спросила я довольно неприязненным тоном. – Не хочешь рассказать, что ты делал у нее вчера вечером?
– Ангел, ты, похоже, ревнуешь.
В голосе его звучала привычная насмешка, но на этот раз она не смягчалась обычной теплотой.
– Возможно, я не ревновала бы, если бы ты не давал мне повода, – парировала я. – Так что ты там делал?
– У меня были дела.
Я подняла брови.
– Не знала, что у вас с Марси есть общие дела.
– Есть, но ничего больше. Просто дела.
– Не желаешь рассказать подробнее? – Я уже не скрывала своего раздражения.
– Ты меня в чем-то обвиняешь?
