скачать книгу бесплатно
– Что-то ты неважно выглядишь, – заметила Ви.
Я хотела было съязвить, что это меня укачало от ее манеры вождения, но в этот момент взгляд Ви сосредоточился на чем-то у меня за спиной, и выражение лица у нее стало мрачным.
– О, черт, нет. Скажи мне, что Марси Миллар не флиртует там с моим мужчиной!
Я повернула голову в сторону сцены. Скотт и остальной состав «Серпентины» готовились к выступлению, а Марси, поставив локотки на сцену, явно старалась втянуть Скотта в беседу.
– С твоим мужчиной? – переспросила я.
– Ну, почти моим. Это вопрос времени. Какая разница!
– Марси флиртует со всеми. Я бы не волновалась.
Ви сделала несколько глубоких вздохов, сердито раздувая ноздри. Марси, словно почувствовав идущие от Ви негативные флюиды, оглянулась и послала нам свою самую ослепительную улыбку.
– Сделай же что-нибудь, – велела мне Ви. – Убери ее от него! Немедленно.
Я вскочила и направилась к Марси, по пути пытаясь натянуть на лицо улыбку. К тому времени, как я приблизилась к Марси, моя улыбка выглядела уже довольно натурально.
– Привет, – позвала я.
– О, Нора, привет. А я тут как раз говорила Скотту, как люблю независимую музыку. В нашем городе еще никто ничего стоящего в этом стиле не сделал. Я думаю, это клево, что он пытается исправить эту досадную оплошность.
Скотт подмигнул мне, а я едва удержалась от того, чтобы закатить глаза.
– Что ж… – Я лихорадочно соображала, чем заполнить повисшую паузу. Ви велела мне ее убрать, но как? Не могу же я просто прогнать Марси от Скотта. И вообще, я-то тут при чем? Почему я должна во всем этом участвовать? Это же проблемы Ви, не мои.
– Мы можем поговорить? – вдруг спросила Марси, спасая меня из этого затруднительного положения.
– Конечно, у меня есть минутка, – ответила я. – Может быть, отойдем туда, где потише?
Словно прочитав мои мысли, Марси схватила меня за руку и потащила к задней двери и на улицу. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что мы одни она заговорила:
– Мой отец рассказывал тебе что-нибудь обо мне? – Она понизила голос: – Ну, об этом нефилимстве, я имею в виду. Я в последнее время как-то странно себя чувствую. Какая-то усталость, и боли в животе. Может быть, это какая-то разновидность нефилимских месячных? Мне казалось, я уже прошла через это.
Вот как я должна была сообщить Марси, что чистокровные нефилимы, какими являлись ее родителями, редко воспроизводят потомство, а когда производят, дети получаются болезненными и слабыми? Как я должна была сказать ей, что незадолго до смерти Хэнк признался, что скорее всего Марси недолго проживет на этом свете?
Не могла я ей такого сказать, разумеется.
– Иногда и я чувствую усталость и боль в животе, – ответила я. – Думаю, это нормально…
– Ага, но все-таки мой отец говорил что-нибудь обо мне? – настаивала она.
– Я думаю, твой отец любил тебя и хотел бы, чтобы ты жила обычной жизнью, без всяких этих нефилимских заморочек. Он хотел, чтобы ты была счастлива.
Марси посмотрела на меня с недоверием.
– Счастлива? Да я же урод! Даже не человек! И можешь не надеяться, что я хоть на минуту забуду, что и ты тоже такая! В этом мы одинаковые. – Она ткнула указательным пальцем в мою сторону.
О господи, вот только этого мне не хватало. Одинаковая… с Марси Миллар.
– Чего ты от меня на самом деле хочешь, Марси? – спросила я.
– Я хочу убедиться, что ты понимаешь: если вдруг хоть одна живая душа узнает, что я не человек, я тебя похороню. Сожгу тебя заживо.
Я начинала терять терпение:
– Во-первых, Марси, если бы я хотела рассказать кому-нибудь, что ты нефилим, я бы уже это сделала. А во-вторых, кто мне поверит? Ты сама подумай. «Нефилим» – не самое распространенное словечко в словаре большинства наших знакомых!
– Отлично, – фыркнула Марси, по всей видимости удовлетворившись моим ответом.
– Мы закончили?
– А если мне будет нужно с кем-нибудь обсудить это? – не успокаивалась она. – Я же не могу пойти с этим к своему психотерапевту.
– Хм… а твоя мама? – предложила я. – Она же тоже нефилим, не забыла?
– С тех пор как мой отец умер, мама отказывается признавать правду о нем. Она вообще отказывается отвечать на вопросы и уверена, что он скоро вернется, что он все еще любит ее, что он отзовет заявление о разводе, и наша жизнь войдет в прежнее русло.
«Отказывается отвечать на вопросы…» Что же, вполне возможно. Хотя и не исключено, что влияние Хэнка на сознание бывшей жены было настолько велико, что продолжает действовать и после его смерти. Хэнк и тщеславие – близнецы-братья. Он не хотел бы, чтобы кто-нибудь очернил память о нем. И насколько я знала, никто в Колудотере этого не делал. Словно какой-то дурманящий туман опустился на жителей нашего города, включая нефилимов, не давая им задаваться вопросом, а что, собственно, с ним приключилось. Ни одного слуха, ни одной версии его гибели. Люди, говоря о нем, просто бормотали: «Как это неожиданно… упокой, Господи, его душу… Бедная семья, надо бы спросить, чем я могу помочь…»
А Марси продолжала:
– Но он не вернется. Он умер. Я не знаю, как, почему и кто это сделал, но он никогда не исчез бы, если бы не был мертв. Это совсем не похоже на него. Он умер. Я точно знаю.
Я старалась сохранить сочувствующее выражение лица, но ладони у меня снова вспотели. Патч был единственным существом на земле, который знал, что это я отправила Хэнка в могилу. И мне совсем не хотелось включать Марси в список осведомленных об этом.
– Ты не слишком расстроена, кажется, – заметила я.
– Мой отец был замешан в очень нехороших делах. Он заслужил то, что получил.
Я бы могла очень много рассказать Марси прямо здесь и прямо сейчас, но что-то было не так. Она не сводила с моего лица пристального холодного взгляда, и было такое чувство, что она догадывается, что я знаю нечто важное о смерти ее отца, и ее равнодушие – только уловка, чтобы заставить меня разговориться.
Но я не собиралась попадаться в эту ловушку, если это действительно было так.
– Пережить потерю отца нелегко, уж я-то знаю, – сказала я. – Боль никогда не уйдет совсем, но со временем она станет не такой острой. И как бы то ни было, жизнь продолжается.
– Мне вовсе не требуется твое сочувствие, Нора.
– Ладно. – Я неопределенно пожала плечами. – Если тебе захочется поговорить, можешь звонить мне.
– Мне не придется звонить. Я переезжаю к тебе, – заявила Марси. – Перевезу вещи на этой неделе. Моя мать сводит меня сейчас с ума, и мы с ней договорились, что мне нужно сменить ненадолго обстановку. Твой дом подходит так же, как и любой другой. Что ж, я рада, что мы поговорили. Если мой отец и научил меня чему-то, то это тому, что нефилимы должны держаться вместе.
Глава 6
– Нет! – крикнула я, не успев даже подумать. – Нет, нет, нет! Ты не можешь… не можешь ко мне переехать!
Волна настоящей паники накрыла меня с головой. Мне срочно нужны были убедительные аргументы против. Сейчас же. Но мозг отказывался работать и словно зациклился на одном бессмысленном и бесполезном слове, которое я и твердила, не останавливаясь:
– Нет.
– Я уже все решила, – пожала плечами Марси и исчезла внутри клуба.
– А как насчет меня?! – завопила я и треснула ногой по двери, хотя на самом деле больше всего мне хотелось сейчас дать пинка самой себе. Называется, помогла Ви! И вот к чему это привело!
Я рывком распахнула дверцу и ворвалась внутрь. Ви все еще была в кабинке.
– Куда она пошла?! – заорала я.
– Кто?
– Марси!
– Я думала, она с тобой.
Я послала Ви свой самый разъяренный взгляд:
– Это все ты виновата! Мне нужно ее найти.
Без дальнейших объяснений я стала проталкиваться сквозь толпу, оглядываясь по сторонам в поисках Марси. Мне нужно было срочно разобраться во всем, пока ситуация окончательно не вышла из-под контроля.
Да нет, она просто испытывает меня, убеждала я себя. Просто издевается. Ничего еще не решено. И потом, есть ведь еще моя мама, и ее слово будет окончательным. А она не захочет, чтобы Марси жила с нами. У Марси есть собственная семья, хотя она и лишилась одного из родителей, но я сама была живым доказательством, что семья не зависит от количества членов в ней. Эти мысли меня немного успокоили, я почувствовала, что дыхание становится ровным.
Вспыхнул свет, и солист команды «Серпентина» взялся за микрофон, встряхнув головой в наступившей тишине. Барабанщик подбросил палочки и ударил по барабанам, а Скотт и другой гитарист подхватили мелодию. Шоу началось под восторженный рев и неистовство толпы, в которой тоже яростно мотали головами и подпевали в унисон тем, кто был на сцене.
Я последний раз без особой надежды оглянулась по сторонам в поисках Марси, а потом решила оставить эту затею. С ней я разберусь потом. Начало концерта было сигналом к нашей встрече с Патчем около бара, и как только заиграла музыка, сердце у меня в груди затрепетало.
Я пошла к бару и села на первый попавшийся стул. Пожалуй, сделала я это не слишком изящно, в последний момент с трудом удержав равновесие. Ноги у меня подгибались, как будто были резиновые, а руки тряслись. Я просто не представляла, как смогу пройти через то, что мне предстояло.
– Паспорт, дорогуша? – спросил бармен. От него шла вибрирующая энергия, которая безошибочно подсказала мне, что он нефилим, как Патч и предупреждал.
Я качнула головой:
– Да мне только спрайт, пожалуйста.
В эту секунду я почувствовала, что Патч у меня за спиной. Энергия, которая шла от него, была гораздо сильнее энергии бармена, и от нее у меня по всему телу забегали мурашки. Он всегда так действовал на меня, но сегодня помимо обычного возбуждения я почувствовала еще и боль. Ведь это означало, что Патч уже появился, и у меня совсем не осталось времени. Мне не хотелось делать то, что мы запланировали, но я понимала, что выбора у меня нет: нужно сыграть свою роль, даже если она причинит мне страдания, ради собственной безопасности и безопасности тех, кого я люблю.
«Готова?» – прозвучал голос Патча у меня в голове.
«Если желание все немедленно бросить и убежать называется готовностью, то да, готова».
«Я приду к тебе попозже, и мы обо всем поговорим. А сейчас давай просто сделаем то, что должны».
Я кивнула.
«Все как мы с тобой договаривались», – спокойно сказал он мысленно.
«Патч? Что бы ни случилось… я люблю тебя».
Этих трех слов мне было явно мало для того, чтобы выразить, что я на самом деле к нему испытываю. И в то же время, разве можно было добавить что-то еще к этим простым и емким словам?
«Что ж, Ангел, никаких сомнений!»
«Никаких», – ответила я серьезно.
Бармен как раз закончил обслуживать клиента и повернулся, чтобы принять у Патча заказ. Он окинул его взглядом с ног до головы, и по напряжению, которое появилось на его лице, было понятно, что он узнал падшего ангела.
– Что тебе? – спросил он довольно резко, вытирая руки посудным полотенцем.
Патч заговорил невнятно и почти неразборчиво, как пьяный:
– Мне бы симпатичную рыженькую, желательно повыше и потоньше, с бесконечными ногами. – Он провел пальцем по моей щеке, а я выпрямилась и отпрянула от него.
– Мне это неинтересно, – сказала я и сделала глоток спрайта, не отрывая взгляда от зеркала за стойкой бара. В свою реплику я постаралась добавить как можно больше недовольства, чтобы бармен точно заметил.
Бармен перегнулся через стойку, опершись мускулистыми руками о гранитную столешницу, и уставился на Патча.
– В следующий раз сначала прочитай меню, прежде чем отнимать у меня время. Мы не торгуем девушками, ни рыжими, ни какими другими.
Он выдержал эффектную паузу, а потом отвернулся к следующему клиенту.
– А еще лучше, если она будет нефилимом, – пьяно объявил Патч.
Бармен остановился, глаза его зажглись бешенством.
– Эй, нельзя ли потише, парень? Здесь у нас смешанная компания, сюда и люди тоже захаживают.
Патч отмахнулся пьяным неловким движением:
– Мило, что ты так заботишься о людях, но одного маленького фокуса с их сознанием будет достаточно, чтобы они навсегда забыли, что я тут говорил. Я столько раз проделывал этот фокус, что могу сделать это даже во сне, – заявил он развязно и с долей презрения в голосе.
– Ты хочешь, чтобы это ничтожество оставило тебя в покое? – обратился бармен ко мне. – Одно твое слово, и я позову вышибалу.
– Благодарю за предложение, но я вполне могу справиться сама, – ответила я. – Вы уж не сердитесь на моего бывшего бойфренда за то, что он полный ублюдок.
Патч расхохотался:
– Ублюдок? А ведь ты совсем по-другому называла меня в прошлый раз, когда мы были вместе, – произнес он с намеком.
Я только с отвращением посмотрела на него.
– Она тогда еще не была нефилимом, знаешь ли, – проинформировал Патч бармена с деланым сожалением. – Ты, может, слышал о ней: она наследница Черной Руки. Мне она, правда, нравилась больше, когда была человеком, но, с другой стороны, кое-какие плюсы есть и в том, чтобы мутить с самым знаменитым нефилимом на свете.
Бармен перевел на меня заинтересованный взгляд:
– Ты дочь Черной Руки?!
Я посмотрела на Патча:
