скачать книгу бесплатно
Крамм выразительно посмотрел на Шпатца. Тот развел руками. Крамм скривился.
– Может это и неплохо, что он не принимает вас всерьез, герр Крамм, – прошептал Шпатц на ухо своему бывшему начальнику.
– Согласен, – Крамм кивнул показал спине управляющего неприличный жест.
Гостиная в доме Ульфбрауна была просторной, светлой и чем-то очень похожей на павильоны пансиона Унгебунден. Подчеркнутая простота и дорогие добротные материалы. Супруга управляющего была выше его почти на целую голову, с гордой осанкой и убранными в гладкую прическу светлыми волосами. Она чем-то была неуловимо похожа на Бригит. Величественная стать в старомодном длинном платье. Рождение троих дочерей никак не отразилось на ее стройной фигуре, что было еще более удивительно, если учитывать местную кухню. Дочерей, к счастью, в этот раз к столу не пригласили. С одной стороны, Шпатц был не против знакомства с симпатичными фройляйн, но все-таки дело было важнее.
– Я понимаю, почему вы здесь, герр штамм Фогельзанг, – сказал Ульфбраун, когда закончилась дежурная часть знакомства, все выпили по кружке пива и перекусили, а супруга управляющего вежливо извинилась и покинула мужское общество, оставив их решать важные вопросы.
– Неужели, герр Ульфбраун? – Шпатц приподнял бровь и потянулся за кувшином, чтобы наполнить свою опустевшую кружку.
– Это Герр Гроссман, – Ульфбраун доверительно склонился к Шпатцу и глаза его стали большими и выразительными.
– Гроссман? Что вы имеете в виду? – Шпатц замер, не донеся кувшин до кружки.
– Видите ли, места близ Заубервальда никаки нельзя воспринимать по обычным стандартам, – Ульфбраун внимательно посмотрел в глаза Шпатца. – Это очень древний лес, он полон тайн и секретов, которые наша наука постигнуть пока не в состоянии…
– Герр Гроссман – это что-то вроде духа-покровителя? – вклинился в разговор Крамм. Великан-дровосек, живущий в середине леса и раздающий направо и налево каменные сердца?
– Герр… эээ… Красс? Клапп?
– Крамм, герр Ульфбраун. Васа Крамм, – глаза Крамма стали похожи на две ледышки.
– Да, конечно… – на краткий миг на лице управляющего появилась гримаса раздражения. – Только речь идет вовсе не о сказках, а о реальности, с которой нам здесь приходится считаться. Для строительства было вырублено множество деревьев, а герр Гроссман такого отношения к себе не терпит. Поэтому и начали происходить все эти дрянные вещи…
– Какие именно дрянные вещи, герр Ульфбраун? – Шпатц подавил желание улыбнуться. Вообще-то он был здесь для того, чтобы провести переговоры о размещении семей перебежчиков со стороны Сеймсвилля, а заодно уточнить кое-какие вопросы бухгалтерии и вознаграждения управляющего за дополнительные заботы. «Дрянные дела» Кальтенкорбл упомянул лишь мельком, сказав, что он не будет заранее делиться никакими подозрениями, чтобы Шпатц и Крамм взглянули на эти места свежим взглядом и составили собственное впечатление.
– А… – глаза управляющего забегали. – Ну, может я немного преувеличил… Видите ли, некоторые наши суеверия – это не просто сказки, они имеют под собой веские основания. К нам даже ученые из Билегебена приезжали, чтобы составить реестр странных явлений.
– Так все-таки, что за дрянные дела вы имели в виду, герр Ульфбраун? – Шпатц аккуратно поставил кувшин на место и сделал глоток пива из кружки. – Печальные события в городке у флюгплац?
– Видите ли, герр штамм Фогельзанг, – пальцы правой руки Ульфбрауна нервно стучали по краю столешницы. Он заметил это и убрал руку под стол. – Я понимаю, что все это может выглядеть очень и очень странно. Но, уверяю вас, здесь нет нужды искать злоумышленников и саботажников. Ответы просты и кроются исключительно в особенностях нашей местности. О которых мы предупреждали уважаемых строителей, конечно же…
– Не волнуйтесь, герр Ульфбраун, – Шпаты подался вперед и доверительно похлопал управляющего по плечу. – Мы здесь как раз затем, чтобы разобраться и устранить допущенные ошибки. И я очень рассчитываю на вашу экспертную помощь.
– О, разумеется! – Ульфбраун подавил вздох облегчения, на бледных щеках вновь заиграл румянец. – Я обещаю… Я гарантирую вам свою всестороннюю поддержку. Я готов ответить на любые ваши вопросы и рассчитываю на понимание наших особенностей.
– Кстати, об этом, герр Ульфбраун, – Шпатц извлек из внутреннего кармана пиджака свернутый вчетверо лист бумаги. – Я кратко набросал список задач, над которыми нам с вами предстоит поработать, а в конце – сумма вашего вознаграждения в случае успешного их решения.
Управляющий пробежал глазами по листку, шевеля губами, как недавно научившися читать ребенок. Затем брови его поползли вверх, он бросил на Шпатца удивленный взгляд и перечитал документ заново.
– Я правильно понял, что от меня требуется разместить исключительно небоеспособное население? – спросил он.
– Все верно, речь идет о стариках, женщинах и детях, – Шпатц кивнул и сделал глоток пива.
– На какой срок? – Ульфбраун свернул бумагу и убрал ее во внутренний карман жилета.
– На неограниченный, – Шпатц посмотрел в окно. Рядом с дубом стояла та самая фройляйн, которой он помахал утром, и молодой парень в просторной рубахе лесоруба и шерстяном жилете с узорчатой вышивкой. – Отнеситесь к ним как к новым жителям своего города.
– Думаю, мы сможем возвести несколько многоквартирных домов на западной окраине, – управляющий задумчиво почесал подбородок. – Кроме того, часть семей могут взять к себе местные жители, знаю, у кое-кого есть свободные комнаты… Сегодня же я займусь составлением списка.
– Я всецело доверяю вашему опыту, герр Ульфбраун, – Шпатц кивнул. – Сколько лет вы уже занимаете этот пост?
– Семнадцать лет и семь месяцев, – управляющий гордо выпрямил спину.
Старенький ваген управляющего тряхнуло на ухабе лесной дороги. Крамм тихо выругался и сбавил скорость. Из папки, которую Шпатц держал на коленях, выпал лист бумаги.
– У местного полицая довольно витиеватый слог, – Шпатц наклонился за упавшим протоколом. – Вот послушайте, герр Крамм. «Сие растерзанное тело было найдено матерью шестерых детей, уважаемой фрау Кульве, когда она занималась сбором грибов и ягод. Умерщвленная плоть была уже употреблена в пищу дикими животными, но она без труда смогла опознать в убиенном одного из приезжих строителей. Увиденное зрелище произвело на фрау Кульве угнетающее впечатление, так что мне пришлось отпаивать ее горячим чаем с каплями Урфа». Герр Крамм, а что такое капли Урфа? Какой-то успокаивающий состав?
– А ты не знаешь, герр Шпатц? – Крамм бросил взгляд на Шпатца и покрепче вцепился в руль. – Проклятье, этот ваген собран, кажется, еще до войны!
– Вы опять забываете, что я могу быть не в курсе местных историй, герр Крамм, – Шпатц взял следующую страницу.
– Но Браги Урф – это твой соотечественник, – Крамм усмехнулся. – Или об этом он тоже наврал?
– Хм, все равно не припоминаю…
– Он продавал свои чудодейственные капли под видом чуть ли не эликсира о всех болезней, – Крамм вывернул руль, стараясь объехать огромную лужу на дороге по краю. – Когда на их состав обратили внимание, он сбежал в неизвестном направлении. Это просто растворенная в воде меласса с лакричным сиропом.
– Как добавка к чаю они должны быть неплохи, – Шпатц ухватился рукой за поручень на двери, чтобы сохранить равновесие в накренившемся вагене. – Ну хоть не козьи какашки под видом пилюль.
– Не удивлюсь, если какашки тоже где-то фигурировали, – Крамм снова выровнял ваген на дороге и с облегчением вздохнул. – Кстати, его до сих пор не поймали. Не исключено, что он нашел приют в этом захолустье. Тоже женился на какой-нибудь вдовушке, как наш давешний знакомый.
– «После чего я поехал осматривать тело сам, – продолжил чтение Шпатц. – Глазницы уже были освобождены от глазных яблок, по-видимому, голодные птицы постарались, но по положению предметов можно было предположить, что перед самой кончиной трупу проткнули глаза длинными острыми щепками. Такие же раны, если внимательно присмотреться, обнаружились на кистях и ступнях несчастного. Сапоги, положенные рабочему по форме, отсутствовали, однакоже снял их вовсе не убийца, а сам убиенный перед тем, как пойти купаться. Также отсутствовали штаны. Предполагаю, что смерть его наступила, после того, как он выбрался из озера и начал одеваться. Неизвестный сильно толкнул его в грудь, чем вызвал проломление грудины, затем ударил тяжелым предметом по голове, предположительно, поленом, ибо в волосах вокруг пролома височной кости застряли кусочки древесной коры. А щепки воткнул уже в мертвое тело. Полено, коим был произведен фатальный удар, убийца унес с собой».
– А что здесь непонятного? – Крамм прибавил скорость, дорога стала ровнее, впереди появился просвет. – Пришел Герр Гроссман, увидел рабочего, только что осквернившего своим голым задом его любимое озеро, стукнул ему в грудь кулачищем, а потом огрел по голове. Всем же известно, что лесной великан покрыт древесной корой!
– Кстати, а что это за Герр Гроссман? Про него твоя бабушка рассказывала? – Шпатц захлопнул папку и, перегнувшись на заднее сидение сунул ее обратно в портфель.
– Это лесник-великан. Про него есть две версии сказок. Совсем детские, в которых Герр Гроссман ростом с самую высокую ель, и убить его можно, только если отыскать ее в лесу и срубить, а по другой – это главный хранитель Заубервальда, который предстает перед живыми людьми просто как здоровенный грубый мужик. Обычно все истории про него начинаются с того, что какой-нибудь бедняк рубит в лесу дерево, чтобы починить прохудившуюся крышу. А ночью к нему является Герр Гроссман и требует сердце в качестве платы. Ну, то есть, там вначале предлагаются разные варианты, но все равно все приходит к тому, что бедняку приходится жертвовать своим сердцем. Живое сердце великан кладет в банку, а в грудь провинившемуся бедняку сует камень. Потом этот бедняк какое-то время живет, но с каждым днем становится все злее, пока, наконец, не убивает свою жену и детишек топором. И тогда Герр Гроссман вытаскивает его сердце из банки и закапывает в яму. И из него вырастает очередная черная ель.
– Это детская сказка? – уточнил Шпатц.
– Не совсем, – Крамм снова снизил скорость, чтобы объехать валун, торчащий посреди дороги. – В детской сказке находчивый бедняк, заручившись поддержкой спасенной птички, находит самое высокое дерево, рубит его, а потом несметно богатеет, продав ствол невиданного размера. А великан погибает. Только вот фрау Инильда такие истории не признавала. Ей вообще истории без расчленения трупов казались недостаточно драматичными, и она делала вид, что их не существует.
Деревья отступили, ваген выехал на просторное поле флюгплаца. В центре его торчали три готовых причальных мачты, другую сторону поля занимали махины двух недостроенных эллингов. С правой стороны дороги у самой кромки леса приткнулись жилые бараки рабочих, деревянные двухэтажные корпуса, покрытые зеленой краской. Крамм заглушил двигатель вагена, поравнявшись небольшим зданием, не похожим ни на склад, ни на жилой дом. Одноэтажная постройка с простой двухскатной крышей, очевидно, и была конторой флюгплаца. Шпатц выбрался из вагена и размял ноги. Дверь скрипнула и открылась, на пороге появился рослый парень в форме оберфельдфебеля.
– Хальт, – грозно сказал он, недружелюбно оглядывая Шпатца и Крамма с ног до головы. – Аусвайс!
– Разумееися, герр оберфельдфебель, – Шпатц неторопливо, без резких движений открыл заднюю дверь вагена, извлек из открытого портфеля кожаный планшет с документами. Оберфельдфебель внимательно наблюдал за его действиями, держа руку на открытой кобуре. Шпатц протянул ему открытый аусвайс, затем планшет. – Я Шпатц штамм Фогельзанг, герр оберфельдфебель, а это Васа Крамм, мой анвальт. Вот документы, подтверждающие наши полномочия.
– Какова цель вашего визита? – бдительный охранник изучил оба аусвайса, вернул их владельцам и убрал руку с оружия.
– Исключительно неофициальная, герр оберфельдфебель, – Шпатц развел руками, демонстрируя открытые ладони. – Разумеется, если герр пакт Вользе может нас принять.
– Проходите, герр штамм Фогельзанг, герр Крамм, – оберфельдфебель посторонился, пропуская визитеров. – Герр пакт Вользе обедает.
– Благодарю, герр оберфельдфебель, – Шпатцу потребовалось усилие, чтобы открыть тугую дверь. Внутри помещение представляло собой одну большую комнату, отделенную от выхода небольшим тамбуром. Внутренняя дверь была открыта и для верности подперта стулом. Больше всего убранство было похоже на полевую штабную палатку – большой стол, заваленный бумагами в центре и небольшой рабочий стол с настольной лампой, на стуле рядом с которым и сидел хозяин строительства Данц пакт Вользе, невысокий сухощавый мужчина средних лет. Он прихлебывал чай из железной солдатской кружки, пустая миска стояла рядом с ним на столе. Одет он бы в штаны защитного цвета и светлую рубаху, полевой китель висел на спинке стула. В петлицах – силуэт причальной башни люфтшиффа, знак инженерных войск флюгваффе.
– Добрый день, герр пакт Вользе, – Шпатц остановился рядом с тактическим столом. – Я Шпатц штамм Фогельзанг, это мой анвальт…
– Я слышал, как вы представлялись Густаву, – пакт Вользе кивнул, поставил кружку в миску и встал. – Меня не предупредили о вашем визите.
– Я приехал исключительно по своей инициативе, герр пакт Вользе, – Шпатц протянул руку, пакт Вользе подозрительно прищурился, но на рукопожатие ответил. – Мне поручено рассмотреть Шриенхоф как возможный вариант для размещения… гм… людей. Но первое же, о чем я услышал, это несчастные случаи с работниками флюгплаца. Объяснения управляющего показались мне очень туманными, так что я решил, что мне необходимо посоветоваться с вами. Не расскажете вашу версию того, что произошло?
– Хм, – пакт Вользе опустился обратно на стул. – А какой контингент планируется здесь размещать? Насколько я знаю, это место расположено невыгодно относительно линии фронта…
– Небоевой, герр пакт Вользе, – Шпатц взял один из свободных стульев и тоже сел. – Речь идет в основном о стариках, женщинах и детях. По дороге сюда я прочитал несколько протоколов, составленных местными полицаями…
– Единственным полицаем, герр штамм Фогельзанг, – губы пакт Вользе скривились в снисходительной усмешке. По всей видимости, он был родом из большого города, и тихое захолустье, вроде Шриенхофа не очень ему нравилось.
– Городок выглядит довольно тихим, герр пакт Вользе, – Шпатц пожал плечами. – Точнее, выглядел. До недавнего времени. Сколько рабочих у вас погибло?
– Семеро, быстро ответил пакт Вользе. – Если считать Гребе, то восемь. Но он мог просто дезертировать.
– Я вижу, вы неохотно мне отвечаете, герр пакт Вользе, – Шпатц бросил взгляд на Крамма, который разглядывал доску объявлений на стене рядом с дверью. – Я не инспектор, я всего лишь забочусь о будущей безопасности людей. Что в свете этих инцидентов выглядит вполне закономерно. Так что здесь произошло?
– Это будет звучать очень странно, герр штамм Фогельзанг, – пакт Вользе сцепил пальцы на руках.
– Обещаю не высказывать недоверие, не дослушав до конца, – Шпатц попытался устроиться поудобнее, но увы, похоже, что эти стулья доставили прямиком из Билегебена, где считалось, что лучшее место для сидения – это то, с которого хочется немедленно вскочить. – Ульфбраун уже намекал мне, что места здесь необычные.
– Неприятности начались примерно с месяц назад, – пакт Вользе поднял глаза к потолку. – Когда почти весь контингент слег с отравлением. А ночью началась буря. Караульные ближе к утру открыли стрельбу, утверждая, что сквозь ветер и дождь слышали чей-то громкий голос, который хохотал, выкрикивал ругательства и угрозы. И все как один рассказывали про тень огромного человека. Но никаких следов вторжения мы не обнаружили, через несколько дней все выздоровели.
– Откуда вы берете воду? – спросил Крамм.
– Из колодца, – ответил пакт Вользе. – Пробили шурф практически сразу, как прибыли.
– У вас нет никакой ограды… – Крамм отошел от доски объявлений и оперся руками на тактический стол.
– Считалось, что нет необходимости, – пакт Вользе недовольно дернул плечом. – Этот флюгплац всего лишь перевалочная точка для возможного отхода с территории Сеймсвилля северным путем. Так что когда мы направили запрос на дополнительные стройматериалы, чтобы обеспечить безопасность, нас поставили в очередь. Как вы понимаете, сейчас есть куда более первостепенные задачи.
– И что произошло дальше? – Шпатц поднялся, устав бороться с неудобным сидением, с которого зад постоянно норовил съехать.
– Тело Альфреда нашли на просеке, – пакт Вользе снова уставился на свои сцепленные в замок руки. – У него был вырван кадык, на груди – раны от когтей крупного зверя, а рядом – следы огромных сапог. Потом погибли сразу двое. Выглядело так, будто каждый упал с вершины дерева, неизвестно только, зачем они на них залезали. Следующий труп нашла истеричная мамаша.
– С щепками в глазах, руках и ногах? – спросил Шпатц.
– Читали протокол? – пакт Вользе хмыкнул. – После этого к нам началось настоящее паломничество местных старожилов, утверждающих, что своим строительством мы разозлили Герра Гроссмана, дух Заубервальда. И теперь, чтобы его задобрить, мы должны принести ему богатые дары и человеческие жертвы.
– Герр Гроссман – герой сказок? – Шпатц подошел к доске объявлений.
– Этот сказочный герой убил уже семерых моих людей, герр штамм Фогельзанг, – пакт Вользе расцепил руки и вздохнул. – Я понимаю, как это звучит, сам бы не поверил.
– Вы видели этого великана? – спросил Шпатц.
– Я сам не знаю, что я видел, – пакт Вользе снова сцепил пальцы. – В одну из ночей в лесу раздался треск и завывание. Я выскочил из кровати в одной рубахе, чтобы посмотреть своими глазами, что происходит. Приказал караульным не стрелять. В глубине леса перемещались световые пятна, цвета болотных огней. Вы видели болотные огни, герр штамм Фогельзанг?
– Нет, герр пакт Вользе, – Шпатц покачал головой. – Но имею некоторое представление о том, что это такое.
– Так вот, среди этих призрачных огней была темная фигура, похожая на очень высокого человека. Среди ночи и шума казалось, что рост ее огромен, потом же, вспоминая на свежую голову события, я мог бы сказать, что он не выше двух с половиной метров. Это, конечно, тоже немело, но подобные люди бывают. Он довольно странно двигался, но я не смогу объяснить как. И вся эта суматоха сопровождалась воем и ревом неизвестной природы и треском, как будто в испорченном радиоприемнике.
– Осмотрели места прогулок этого визитера днем? – Крамм сел на тот же стул, с которого сбежал Шпатц. Закинул ногу на ногу с таким видом, словно не заметил его неудобства.
– Разумеется, герр Крамм, – пакт Вользе кивнул. – Но ничего особенного не нашли.
– Днем это чудовище не появлялось? – Крамм извлек из кармана портсигар и вопросительно глянул на пакт Вользе. Тот кивнул и тоже потянулся за сигаретами.
– Ни разу не было, – пакт Вользе открыл коробок спичек и чиркнул спичкой. Она загорелась с первого раза, пальцы его не дрожали. Если он и волновался, то по нему это было незаметно.
– Вы поэтому запретили лесные прогулки своим работникам? – Шпатц кивнул на доску объявлений.
– Разумеется, – пакт Вользе глубоко затянулся и выпустил несколько колечек дыма. – Надеюсь, я ответил на ваши вопросы?
– Скорее, поставили новые, герр пакт Вользе, – Шпатц тоже потянулся за портсигаром, но передумал. – Много разговоров о дезертирстве?
– Со мной такие темы не обсуждают, герр штамм Фогельзанг, – голос пакт Вользе стал холоднее.
– Да, разумеется…
Блазе с гордостью водрузил на стол огромное блюдо с истекающими соком свиными ножками. Жирные капли стекали на подушку из квашеной капусты. Кожа запеклась ароматной корочкой. Аромат от блюда исходил такой, что у Шпатца заурчало в животе. Лоснящийся от гордости за свою супругу хозяин несколько раз мелко поклонился и удалился на свой пост за стойкой, оставив Шпатца и Крамма наедине с огромной порцией еды. Наверняка, восхитительно вкусной.
– И как ваши впечатления, герр Крамм? – спросил Шпатц, утягивая одну из свиных ног на свою тарелку.
– Мне кажется, нас старательно водят за нос, герр Шпатц, – Крамм отпластал ножом кусок ароматного мяса и подцепил его на вилку. – Места здесь, конечно, загадочные, но врожденный прагматизм мешает мне поверить в Герра Гроссмана.
– Ну почему же, ничего не мешает Герру Гроссману оказаться каким-нибудь уникальным экземпляром виссена, поселившегося в местном лесу. Ему все несут дары, а он и счастлив.
– У виссенов разве бывают уникальные экземпляры, герр Шпатц? – спросил Крамм, прожевав.
– Понятия не имею, – Шпатц пожал плечами.
– Давай посмотрим на ситуацию трезво, – Крамм взялся отделять мягкое мясо ножом от кости, ворочая весь кусок массивной вилкой. – В тихом месте, со всех сторон защищенном и безопасном, начинают строить флюгплац, тоже, в общем, не особо стратегического значения. Какое-то время все идет своим чередом, а потом начинается война, и вдруг до Герра Гроссмана доходит, что его оскорбили вырубкой нескольких гектаров заповедного леса, и он начинает мстить и требовать кровавых жертв. Загадочный рев, мечущиеся тени, фигура великанского роста… Следы кованых сапог вокруг трупов…
– Ну да, в вашем переложении история звучит так, что любой театральный сценографист в два счета обеспечит все эти спецэффекты, – Шпатц разломил ковригу свежего хлеба. – Хотя довольно странно, герр Крамм, что вы в первую очередь думаете об инсценировке, хотя это Заубервальд, с которым вас связывает…
– Мои детские страхи никак не мешают мне здраво мыслить, герр Шпатц, – Крамм подцепил на вилку еще один кусок мяса. – Гораздо больше меня пугает это замечательное блюдо. Я опасаюсь, что не смогу остановиться, пока не опустошу всю тарелку. И умру от обжорства…
За окном раздался звук резкого порыва ветра. Потом в стекло ударили первые крупные капли дождя.
– Эх, вот же проклятье! – Блазе торопливо выбрался из-за стойки и поспешил к двери. – Я ведь выставил сапоги свои проветриться!
Хозяин распахнул дверь и выскочил под стену дождя, который за считанные минуты превратился из робких редких капель в бурлящий поток. Через минуту он вернулся обратно, промокший до нитки с двумя парами сапог, с которых стекала вода. Блазе вылил набравшуюся в сапоги воду за порог и собирался было, захлопнуть дверь, но Шпатц его остановил.
– Вы слышите это? – он положил вилку и нож в тарелку, поднялся и подошел к хозяину.
– Что такое? – маленькие глазки Блазе испуганно забегали.
– Сейчас… Подождите… – Шпацт прислушался. Сквозь шум дождя и ветра отчетливо послышался громкий хохот. – Вот это.
