скачать книгу бесплатно
– Ты уже уезжаешь?
Майк поймал за оставшиеся несколько дней ещё пять полтергейстов. Он усиленно бегал по всему замку, забираясь в такие потайные места, чтобы отвлечься от недобрых мыслей, заползающих в его разум. Парень не хотел лишний раз сталкиваться с Лили. Он понимал, что поступил некрасиво по отношению и к ней, и к своей девушке. А ещё он ломал голову над тем, как Макгроу удалось выжить после казни на плахе, и что делает он в замке с олеандром. Для кого предназначался убийственный сок комнатного растения?
Нэнсуаннета стояла перед пластиковыми кейсами, которые её сын поставил перед ней на ковёр, чтобы доказать, чем он занимался всю эту неделю.
– Я поймал большую часть из обитавших полтергейстов. Здесь самые старые и буйные, которые больше вас не побеспокоят, – Майк счёл нужным поклониться царице. – Призраков в замке полно, и я не исключаю возможности, что любой из них может деградировать до полтергейста. Однако пока вашему жилищу ничего не угрожает.
Последняя фраза была дежурной – Майк всегда заканчивал ею любую беседу с заказчиком после того, как работа была выполнена.
Нэнси бесстрашно прошлась вдоль контейнеров, скосив глаза, чтобы сделать вид хоть в какой-то заинтересованности в работе.
– Может, поймаешь всех призраков? Даже тех, которые не полтергейсты.
– Увы, Ваше Величество, это сделать невозможно. Любой призрак – это личность, это душа бывшего живого существа. И вряд ли оно захочет превратиться раньше времени в сгустки плазмы.
В ответ царица лишь вздохнула, тряхнула головой, так что все её золотые украшения забрякали в ушах и на шее единовременно. Затем она подошла к стене и, стукнув ладонью по нужному месту, о котором знала только царская семья, спросила:
– Какую сумму нужно тебе дать?
– Сколько велите, столько и приму, Ваше Величество. Вам оценивать мою работу.
Тем временем перед волчицей открылся тайный проход в казну. Когда женщина повернулась к волшебнику спиной, он украдкой заглянул внутрь и увидел там несколько десятков огромных сундуков и несколько полок с металлическими сейфами.
Майк лишь представил, какие суммы могут находиться внутри. В голове его десятикратно умножались шестизначные числа. Он мысленно присвистнул.
«И что, им жалко каких-то четыреста золотых монет на подключение нормального вай-фая и ещё тысячи на электричество и горячую воду?»
Мальчик не очень ясно представлял себе экономику такой планеты как Хандроз и понятия не имел о том, на что могут идти расходы. Видимо, на таких вот призраколовов, как он.
Царица вынесла ему мешок монет. Судя по всему, он весил немало, так как волчице пришлось тащить его обеими руками. Женщина протянула Майку горловину мешка.
– Как думаешь, сколько там?
– Пять-шесть тысяч?
– Сто одиннадцать тысяч девятьсот шестьдесят золотых.
У Майка чуть не отвалилась челюсть. Это были неимоверные деньги, на которые он мог спокойно жить год, а то и два, абсолютно не работая и при этом оплачивая собственное жильё. Работа ловцом призраков была прибыльной для него, но не настолько. Он мог спокойно брать за вызов до тысячи золотых монет, и это были хорошие деньги. Но сто с лишним тысяч? Такое Майк видел впервые.
– По одиннадцать тысяч сто девяносто шесть монет за каждого полтергейста. Всё, как ты любишь – неокруглённое число.
– Это… это всё реальное золото? – Майк даже отступил на шаг, не осмеливаясь взяться за мешок.
– Посмотри сам и убедись в этом. Все монеты отлиты из чистейшего золота, международная чеканка, так что конвертировать в Андеадлинге нужды не будет. Тебе помогут транспортировать домой эту награду. Не думаю, что ты даже магией сможешь это перевезти на Землю. – Нэнси щёлкнула пальцами в воздухе, призывая слуг. И неожиданно подмигнула волшебнику. – Увидимся после совершеннолетия, сынок.
Глава IV
несколькими месяцами ранее
Голова гудела, словно внутри поселился рой пчёл, да не простой, а организовавший там собственную вечеринку с водным поло. Тобиас приоткрыл один глаз. Темно. Тогда он приоткрыл второй глаз – тот, который обладал ночным видением. Всё равно темно. Подавать признаки жизни было опасно, ведь бессмертный не знал окружающей его обстановки. Можно было бы воспользоваться способностями демона, просканировав помещение. Но тот, кто притащил его сюда, наверняка должен знать и о том, кто он такой, и о его способностях.
Однако долго рассуждать Тобиасу не пришлось, ведь в момент с него сорвали ткань, закрывавшую лицо, и в глаза ударил свет сотни свечей, стоявших в кандилах[8 - Канди?ло – большой подсвечник, стоящий перед иконой в православном храме]. Тобиас машинально втянул носом воздух. Удивительно, но, наверное, он был единственным бессмертным, способным пользоваться своей «оболочкой», как и простые смертные. Потому что пришёл в этот мир не по своей воле или воле кого-то из бессмертных.
– Живой, значит, – услышал он над ухом хорошо поставленный мужской голос.
Тобиас попытался встать со стула или развернуть свой корпус, но обнаружил себя связанным по рукам и ногам. Чем? Что может связать бессмертного?
Юноша запрокинул голову наверх, надеясь разглядеть что-то, и взгляд его зацепился за невероятной красоты витражный потолок, куполообразной формы.
Кандила. Витражи под потолком.
Где-то эхом раздалось звучание органа.
Орган. Храм. Я в храме или в церкви.
От мысли стало смешно.
Тот, кто меня привёл сюда, надеется, что меня ослабит молельное место смертных. Вот только он не учёл, что я неверующий.
– Тебе смешно, демон?
Тобиас почувствовал тепло у правой щеки и краем глаза заметил, как чьи-то дрожащие пальцы придерживают ещё одну маленькую свечку. Мужчина склонился над бессмертным так, что Тоби наконец-то стало понятно, кто перед ним. Незнакомый человек с расширенными от страха глазами и смертельно бледным лицом. Лёгкая щетина на подбородке, влажные патлы прилипли к худым щекам.
– Ты знаешь, кто я такой?
Мужчина, не дожидаясь ответа, убрал свечу и встал перед Тобиасом. Его шаги гулко отдавались в просторном помещении храма. Из-за тени, падающей от свечей позади, фигура казалась мрачной и внушительной.
– Меня зовут Виктор Куракин. Я занимаюсь тем, что дарую силу тем, кто её лишился или был лишён с рождения по ошибке.
Ну а я-то тут причём?
– Тебе, наверное, интересно, зачем я привёл тебя сюда, да ещё и таким отнюдь не мирным способом. Я просто надеюсь, что мы станем сотрудничать. Проще говоря, я хочу на тебе заработать денег. А ты станешь отличной рекламой.
С чего ты взял, что я буду тебе помогать?
– С того, что ты такой же самоуверенный болван, что и я. Жестокий и алчный. Только тебе досталась от жизни невиданная сила, которой я, как сын двух колдунов, оказался лишён.
Стоп. Он что, читает мои мысли?
– И не только. Я могу многое. Человек – это далеко не самое слабое и бесполезное существо в нашем мире. Мы, люди, устали жить под гнётом всяких волшебных тварей вроде вас. Но довольно обо мне. Поговорим о тебе. Тебя именуют чудом генной инженерии. Это так или брехня?
Тобиас стиснул кулаки. Над ним экспериментировали. Он был объектом для опытов. Гибрид, имеющий ровно половину крови волшебника и столько же оборотня. Убитый серебром и поднятый из ада доселе экспериментальным образцом эликсира. Конечно, когда он очутился в Научном Институте, учёные вливали ему самые разнообразные препараты, навешивали кучу датчиков на все незащищённые участки тела.
На нём применили «цинковые пальцы[9 - Небольшой структурный мотив белка, стабилизированный одним или двумя ионами цинка, связанными координационными связями с аминокислотными остатками в составе белка. Как правило, цинковый палец включает около 20 аминокислот, ион цинка связывает 2 гистидина и 2 цистеина. Цинковые пальцы являются белковыми модулями, взаимодействующими с ДНК, РНК, другими белками или небольшими молекулами.]» – белковые структуры, которые позволяют отредактировать геном прямо в теле, не извлекая и не перенося его клетки куда-либо. Каждый такой «палец» самостоятельно способен обнаружить нужные клетки, разрезать ДНК, а система репарации сделает своё дело, вот только с ожидаемыми ошибками, которые и нужны были учёным из Андеадлингского Института. Таким образом они сперва отключили ему ДНК оборотня, а затем и волшебника.
Госпожа Александра Чеснокова – руководитель данного необычного проекта – лично занималась с Тобиасом и впоследствии помогала ему справиться с возникшими трудностями и адаптироваться к жизни как обычному человеку, наравне с психологами. Она утверждала, что просто отключила его гены и теперь они находятся в «спячке». Пообещала, что это проводилось лишь в качестве тестирования новой технологии редактирования генома, и когда-нибудь гены можно будет обратно «включить».
И наивный Тобиас поверил ей тогда. Вот только он не знал, что женщина была куплена правительством, самой королевой Дельты. Научный Институт плясал под её дудку, разрабатывая мощнейшие оружия. Но иногда был призван уничтожать другие оружия, служившие препятствием для мирной жизни жителей Дельты и Андеадлинга. И Тобиас входил в число этих угроз. Как самый опасный малолетний преступник в истории, да ещё и восставший из мёртвых с помощью запрещённых методов.
– Тебе изменили гены, но твоя сила всё ещё внутри тебя, – продолжил Куракин. – И если мне удастся найти тот триггер, что заставит твою силу пробудиться, это принесёт мне славу. Мы не скажем простому народу, что ты продукт генной инженерии. Мы скажем, что ты человек. Впрочем, ты и так ведь им являешься, не так ли?
Тобиас ожидаемо промолчал. Заявление о том, что он человек было слишком громким. И он не мог согласиться с этими словами, но не мог их и отрицать.
Куракин подошёл к парню ближе, почти вплотную, вздёрнул его подбородок вверх, повертел лицо в стороны, всматриваясь в один глаз и в другой. Тобиас следил за ним взглядом, словно надеялся испепелить этого человека. И всё же ему было интересно, из чего были сделаны верёвки, которыми его привязали к стулу. Ничто не могло его останавливать из преград, предназначенных для смертных.
– Думаю, сперва мы начнём с «шоковой терапии[10 - Электросудорожная терапия (ЭСТ), иначе называемая электроконвульсивной терапией (ЭКТ), ранее известная как электрошок (ЭШ) или электрошоковая терапия (ЭШТ), – метод психиатрического и неврологического лечения, при котором эпилептиформный большой судорожный припадок вызывается пропусканием электрического тока через головной мозг пациента с целью достижения лечебного эффекта.]». Это не самый новый метод и признаться, не я его изобрёл. Электрошоковую терапию предложили ещё в тысяча девятьсот тридцать восьмом году для лечения шизофрении. На самом деле это не так страшно, как тебе может показаться, – Куракин ещё отошёл от него и к тому моменту прикатил откуда-то железный ящик, запертый на замок. Внутри были проводки и электроды, которые он теперь перебирал и пристально рассматривал. – Я надену на тебя специальный шлем и пропущу сперва двести миллиампер. Постепенно начну увеличивать силу электрического тока до полутора тысяч. Выдержишь ли ты это? Спорный вопрос. Но, думаю, ты как птица феникс: можешь возрождаться много раз.
Конечно, Тобиас бы не умер даже от тысячекратной силы, относительно применяемой к нему, но вот жуткую боль и судороги, а то и непродолжительный паралич получить мог запросто. Его «оболочка» не была совершенной, как у других демонов. Она чувствовала боль и страдала, как человеческая, и в этом была его главная слабость.
– Вы, колдуны, думаете, что сможете заправлять всем миром только потому, что изобрели магию. Точнее даже не изобрели, ведь магия – это нечто, что существовало всегда, ещё во времена драконов и духов природы. Вы просто подчинили и структурировали свои дары. Но мы, человечество, изобрели технику, изобрели электричество. Наш разум совершеннее вашего в сотни раз. Мы – высший вид, а не вы или другая вам подобная нечисть. – Куракин аккуратно наложил зажим на одно из запястий Тобиаса. Парень дёрнулся, так что даже подпрыгнул вместе со стулом, и зажим отвалился. Лицо Виктора перекосила злобная гримаса. – Не хочешь зажимы? Будем по-другому.
Мужчина быстро вытащил всё, что было в его железном ящике и притащил к Тобиасу, бросив подле его ног. С яростью начал нацеплять на парня все электроды подряд, закрепляя наклейками. Казалось, он даже не особо заботится о правильности наложения датчиков. А в конце Виктор надел на Тобиаса шлем.
– А компьютер, – прерывисто сказал Виктор, – компьютер у меня в смартфоне. Сейчас всё происходит давно там. Даже вот такие вот… операции.
Тобиаса обуяла ярость. Он никому не позволит так истязать себя. Однажды его уже обманули, и что вышло? Он дёрнулся со всей силы. Стул опасно закачался, заваливаясь набок, но парень немного сместил точку опоры, насколько позволяли ему верёвки, и стульчик остался раскачиваться на двух ногах. Виктор неистово тыкал в экран телефона. Свет от него накладывал тени на уставшее лицо, искажая его черты и делая ещё более жутким.
– Не вздумай шутить, – мужчина кинулся к своему подопытному и резко вернул ему вертикальное положение.
Тобиас сжал руки в кулаки, пронзая ногтями кожу. Но эта боль была совершенно несерьёзной по сравнению с той, что ему пришлось испытать после. Куракин занёс руку, готовясь нажать последнюю кнопку, как вдруг парень почувствовал, будто верёвки стали ему тесны. Они настолько сильно врезались в кожу и одежду, что ткань местами прорвалась. Виктор явно не понимал происходящего, но словно завис, оценивая ситуацию.
– Я ведь ещё ничего не сделал. Уже результат? А если проведу ток, будет ли ещё лучше? – размышлял мужчина вслух.
Тобиас почувствовал пронзительный писк, идущий будто из его собственной головы. Он помотал ею, стараясь избавиться от звука. Дёрнулся и почувствовал, как одна из верёвок на руке порвалась окончательно.
– Нет, не смей двигаться! – с этими словами Виктор нажал что-то на экране, и голову Тобиаса пронзили тысячи иголок.
Обжигающая боль была повсюду, превратилась в нескончаемый монотонный поток агонии. Писк не прекратился, но зато он ослеп. Ему стало страшно, вокруг была темнота, и чувствовал он слабость. Вот-вот ещё, и он готов был освободиться, но так резко всё оборвалось. Теперь он не мог пошевелиться. Голова запрокинулась назад. Понемногу сознание возвращалось к нему. А вместе с ней и злость.
Темно стало потому, что моя голова болтается как у тряпичной куклы позади спины, а там нет свечей. Только и всего.
Он медленно поднял голову, почти чувствуя хруст позвонков в шее. Виктор, как ни странно, не обращал на него никакого внимания, продолжая пялиться в экран телефона. Возможно, он ожидал момента, когда с новой силой сможет пропустить удар тока. И вдруг перед лицом Тобиаса возник образ девушки. Уж не показалось ли ему? Бессмертный моргнул пару раз, но этот облик стал словно ещё чётче.
Девушка была полупрозрачная, и видно было только верхнюю половину её тела. Ног словно не было совсем. Она была нечёсаная, тёмные волосы её патлами свисали ниже плеч. А на лице горели огромные зелёные глаза. Впрочем, кроме них на лице больше ничего и не было. Тобиас понял, что девушка смотрит прямо на него. Но можно ли было с ней как-то связаться?
Она легко коснулась указательным пальцем того места, где должны были быть губы, словно приказывая ему соблюдать тишину. Затем подмигнула ему и… вошла внутрь железного ящика.
Груда железа взлетела вверх, перевернулась несколько раз в воздухе и из ящика высыпалось всё то, что ещё не успел использовать Виктор. Грохот привлёк внимание мужчины. Он обернулся, оцепенел от ужаса, открыв рот, попятился назад, ища глазами какое-нибудь орудие. Хотя какое орудие может спасти от летающего железного ящика?
Внезапно страх уступил место любопытству, и Виктор, спрятавшись за спиной Тобиаса, шёпотом спросил:
– Твоих рук дело? Это у нас получилось, и ты теперь маг?
Вопрос прозвучал более, чем наивно, но Тобиас понимал, что сейчас не время для шуток, поэтому просто покачал головой. Он слышал о полтергейстах, но никогда не видел и считал их не более, чем мифом. Полтергейсты не отдают отчёт своим действиям, ведь они потеряли себя как личность, их сознание деградировало до состояния необъяснимого желания причинять боль другим, чтобы люди страдали, как и эти несчастные души. Но Тобиас готов был поклясться, что эта девушка действовала осознанно.
Ящик, в который вселился полтергейст, описал круг по залу храма, словно бы выискивая свою жертву. Виктора трясло, и он прошептал:
– Не выдавай меня.
Вот только этим шёпотом он сам себя и выдал. Железная коробка замерла в воздухе, хлопая дверцами, а затем медленно полетела к Виктору. Тот закричал и побежал в противоположный конец, но ящик был быстрее. Пока Виктор отвлёкся на преследовавшего полтергейста, Тобиас занялся тем, на чём остановился. Осторожно отбросил верёвки с левой руки, посгибал пальцы. Что-то определённо в нём поменялось. Хотя, может, он ещё не оправился от потрясения после тока?
Свободной рукой он теперь легко мог распутать верёвки со второй руки и с ног. Где-то близ паперти раздался оглушительный крик и жуткий грохот, откатившийся эхом под высокими сводами храма.
Тобиас встал и посмотрел на витражи стеклянного потолка, изображавшие сцены из Библии, и подумал о том, что решит тот, кто остался в храме на ночь. Ведь кто-то играл на органе. А тут убийство, притом умышленное.
Его руки были умыты кровью уже не одной жертвы. Но ещё никогда ему не помогал в этом полтергейст.
***
Удивительно, как быстро может распасться личность человека, если сам человек не прикладывает силы к её сохранению.
Тобиас помнил Сару Крейвен как скромную первокурсницу ИШДОМС, юную полукровку, что была готова прийти на помощь любому и никогда не акцентировала своё внимание на себе. Она была осторожна, умна и необычайно талантлива. Бессмертный помнил, что послужило толчком к их короткой дружбе – её волшебная игра на рояле.
Однажды, когда Тобиас был студентом третьего курса, его отчитал директор за очередные дворовые разборки с тяжёлыми увечьями. Парень пытался найти место для уединения и спустился в подвал, который в те времена ещё не был оборудован под территорию клубов. Бессмертный не надеялся кого-то увидеть там, но внезапно услышал чудесную классическую музыку, неизвестную ему. Оказалось, что в подвале находился старый рояль, и какая-то школьница приходила играть на нём каждый вечер.
Сара была первой, кто не побоялась его, а предложила дружить. Она считала, что нельзя судить существо лишь по внешности, нужно обязательно смотреть в душу. Эта маленькая девочка окрылила Тоби и, когда он пришёл домой, то незамедлительно поделился этим событием с матерью, которая внезапно оказалась дома. Но его ждало разочарование. Нэнси лишь посмеялась и сказала:
– А есть ли у тебя душа, Тобиас? Её нет. Ты бездушное существо. Когда ты умрёшь, то попадёшь прямиком в Небытие, то есть, тебя просто не станет.
Тогда Тобиас не понял, что такое Небытие, не придал этим словам значения. Его лишь расстроило то, что мать не приняла его мысли. Это сподвигло его замкнуться в себе ещё больше, копить свою злобу, что в конечном итоге вылилось в самые неприятные последствия. Впрочем, это уже совсем другая история.
А Сара умерла. И бессмертный знал, почему она пришла именно к нему. Он был единственным лицом, связанным с её смертью.
***
– Ты поможешь нам выбраться.
Шепот полтергейста прозвучал словно ультиматум.
Зачем? Ты ведь бессмертная, и можешь проходить сквозь стены.
– На мне… как же оно называется… проклятье! Да, проклятье, – озарение осветило бледное лицо девушки. – Я не могу покинуть храм, пока кто-нибудь из членов моей семьи не разрешит мне его покинуть.
С этими словами она покосилась на Тобиаса.
Она помнит, кто я такой. Но не помнит, кто она сама. Или блефует? Если бы блефовала, была бы в Обливиосе[11 - Призрачный город, расположенный к юго-западу от Безмолвного леса. Точных координат не имеет. Попасть туда можно на корабле-призраке, заплатив взнос в виде призрачного дублона.]. Но она здесь. И видимо была здесь все эти годы. Вот почему потеряла свою личность.
Тобиас наконец догадался, куда привёл его Виктор Куракин. Это был не храм. Это была старая часовня усадьбы Крейвенов, переделанная впоследствии под небольшую приходскую церковь. Семейное молельное место, которое Крейвены обогатили роскошью и красотой. По всей видимости, часовня продолжала действовать, и кто-то выходил на службу, несмотря на то что сам особняк уже который год пустовал. А лорда Балтора Тобиас убил лично.
Но как же мне ей помочь? Я сам совершенно случайно распутал себя, не ставя при этом никакой цели.
– Ты не просто освободил себя. Ты почти превратился. Давай, волчонок, сделай это ещё раз, и мы свободны.
Тоска больно сдавила грудь. Волчонок. Только Саре он позволял себя так называть. Только она знала его маленький секрет о том, куда он отправлялся раз в месяц. Она тоже гибрид, и поэтому они оба нашли утешение друг в друге. Две неприкаянные души, отвергнутые родителями.
В носу противно засвербело. Но он не заплачет. Он не позволит амфоре в Адском Хранилище ещё больше наполниться слезами дьявола. Никто не должен больше готовить этот ужасный эликсир, нарушающий законы жизни и смерти.
– Кстати, об этом. Некий господин Колин Крейвен сейчас разве не должен пытаться оживить свою возлюбленную?
