За темной обочиной Килиманджаро.

В голове настойчиво пульсировала моя кровь и, в этих звуках, я различил резкие удары своего сердца.

Что-то холодное и липкое витало в комнате и будоражило мое сознание.

Что-то неправильное и ужасное, чего не должно быть наяву. Мой мозг не мог подобрать слов, чтобы выдать название всему тому, что я услышал , словно он был окутан непроницаемой и вязкой ватой, темной и неведомой. Я сидел и слушал полковника, отчетливо ощущая, что мне предстоит столкнуться, впервые в жизни, с явлением, которого я еще не знал , которое еще не мог понять. Только интуитивно я догадывался, что все ответы находятся на грани человеческого сознания , на границах его воли и нравственности.

Я знал, что к этим ответам ведет трудный путь , новый и непознанный. И при этом, даже отдаленно, я не мог тогда еще предположить, что путь этот приведет меня к самым отдаленным пределам древнего царства тьмы, невидимого и не познанного нами мира ,рожденного вместе с человеческими существами, а возможно и до их появления в этих чертогах человечества.

По знаку полковника мы все подошли к столу и окружили его. Помощник подал ему дополнительно один пакет, который оказался еще одной крупномасштабной картой.

Ч. разложил карту на столе и склонился над ней.

– Вот смотрите. Он ткнул карандашом в карту.

– Городок советников расположен примерно в одинаковом удалении от шоссе № 5 и шоссе №7, ведущих в направлении запад и юго-запад. Одно до Ne… , а другое в сторону J… Интересующий нас дом офицера находится на самом дальнем участке городка, рядом с ограждением из колючей проволоки , а дальше только пустырь . Сплошь густой кустарник.

– Полиция что-то обнаружила?– спросил один из офицеров, моложавый капитан с мощным торсом.

– Это потом…,– полковник приподнял руку, посмотрел на меня , прапорщика и продолжил,– ваша задача осмотреть пространство вокруг дома и попробовать отыскать любые следы связанные с вчерашним происшествием . Или любые подозрительные предметы , потом оценим. Разбейтесь на группы и, каждой, будет придано по одному следопыту из сержантов. Отметим участки. Вот посмотрите также фотографию пропавшего капитана С, советника.

Нам представили фото широкоскулого крепкого мужчины с темными глазами и сжатыми до побеления губами . Он имел короткую стрижку и был в форме с общевойсковыми эмблемами. Я запомнил его лицо сразу и надолго, благодаря своей отличной зрительной памяти, но в тот момент я даже не мог предположить насколько важными для меня окажутся в будущем эти минуты, когда я знакомился с протянутой мне фотографией.

Помедлив, полковник Ч. провел на карте несколько линий и назвал обозначенные ориентиры, а потом громко сказал рублеными фразами:

– Приступаем к поискам немедленно. Каждая группа движется от домика к периферии своего участка и поиски продолжать до затемнения, но не позднее 20-00 часов, местного времени. Сбор в штабном объекте № 33. Вооружение согласно боевому штатному расписанию.

Присутствующие выпрямились, а полковник поднял голову и обвел всех взглядом слева на право, а потом в обратном направлении.

– Вопросы есть? – все молчали, – тогда командиры групп останьтесь, остальные свободны, ожидайте в своих отделах . Готовьтесь. При возникновении опасной ситуации действуйте по обстоятельствам.

Я направился к выходу.

Глава 3. У дома смерти

Сегодняшний день продолжился также нервозно, как и начался с утра. После поспешного завтрака , захватив оружие и небольшой сухой паек , мы выехали к объекту, плотно сев рядом с друг другом в кузове пыльного и сильно изношенного «Урала», принадлежащего местным вооруженным силам. Пока грузовик медленно пробирался по городским улицам, пытаясь не столкнуться с бесчисленными отрядами осликов , тележек и попрошаек, мы сели в центре кузова и попытались провести совещание, насколько нам позволял городской шум и хриплый рев измученного службой грузовика.

Наш маленький отряд состоял из четырех человек. Кроме меня тут был капитан М., человек очень мощного телосложения , среднего роста , с крупной головой и с лицом недовольного чем-то викинга. Он был назначен командиром группы. Следующим был лейтенант Д., подвижный и жилистый узбек , полиглот с хитрыми черными глазами, который сидел прислонившись к борту кузова, а рядом с ним , скрестив ноги по восточному расположился младший сержант П., розовощекий и светловолосый парень , выполнявший обязанности нашего радиста.

День был солнечный и довольно жаркий, хотя весной высокие температуры в этой горной местности случались не так уж часто. Высокое и ярко голубое небо ласкало взгляд и мне совсем не хотелось в тот момент думать о войне, смерти и мрачной неопределенности нашего задания. Совсем не хотелось куда-то идти , искать неведомых врагов и напрягать свое сознание в надежде найти малейшие зацепки, которые способны подсказать разгадку жуткого недавнего преступления.

При всем этом , я заметил , что сам ощущаю себя спокойным и даже немного отстраненным от происшедшего. Я никогда не был черствым человеком и даже больше, мне была ведома большая доля сентиментальности. Но странная особенность моего характера позволяла переключать мое состояние в моменты наивысшей опасности или безмерного напряжения сил. В такие минуты я действовал подобно автоматическому механизму спокойно, беспристрастно и даже довольно жестоко.

Ни кровь, ни ужас , ни жалость не могли остановить меня. Словно сбрасывая невидимую пелену или невидимые одежды, мое сознание включало резервное состояние моего организма и ума, позволявшее мне выжить в новых необычных условиях и защитить себя.

Об этой странной особенности своего сознания я впервые узнал тут на войне, на земле Африки, пропитанной черно-красными оттенками , будто весь этот континент был специально создан из крови и перегноя.

Вот и теперь, я был очень спокоен, как всегда перед выходом на боевое задание.

Я слушал капитана , его наставления и запланированные задачи, но сам уже давно решил для себя, что именно я буду делать.

Особенность действий снайпера, следопыта или охотника в том, что оказавшись в некой точке выполнения задания или концентрации на цели , они берут всю ответственность только на себя . Всю ответственность за свою жизнь, за свой мир , за свою судьбу.

Мы всегда остаемся одни в этой ответственности и никогда ее не делим с остальными людьми. Только наши личные умения, опыт и здравый смысл могли помочь нам покорить этот мир или проиграв мы могли исчезнуть из него навсегда.

Объект № 18 представлял из себя небольшой закрытый поселок военных , состоящий из одной улицы между построенными наспех домиками, разделенных засыпанными щебнем дорожками, куда заселялись приехавшие в страну военные специалисты или разного рода консультанты и советники.

Наш грузовик остановился у короткого ржавого шлагбаума , с облезлыми пятнами красной краски . Малорослый чернокожий караульный, в измятой униформе и с затянутым излишне туго поясным ремнем, проверил документы у водителя и у капитана М., а потом быстрыми движениями размотал скрепляющий трос и поднял затертую временем перекладину шлагбаума с привязанным булыжником для противовеса , для нашего проезда.

«Урал» чихнул , вздрогнул, но потом с грубым утробным вздохом двинулся вперед.

Мы въехали на территорию военного поселка.

Интересующий нас дом был самым крайним в ряду строений протянувшихся вдоль главной улицы этого поселения. Несмотря на ужасные события, произошедшие в его утробе, этот дом внешне выглядел довольно миролюбиво, чисто и приятно. Покрытые мелом или известью стены придавали домику уютный сельский вид, но только всю милую картину портила высокая ограда из толстой колючей проволоки и металлической сетки , опоясавшая весь поселок по периметру.

Сетка проходила в трех метрах от стены этого дома. Я подошел близко к сетке и посмотрел сквозь мелкие металлические ячейки в глубину простирающейся пустоши, за пределы поселения. Высокая жесткая трава устилала видимую мне равнину пропуская через себя островки густого кустарника , разбросанные по ней подобно зеленым хвостам гигантских павлинов , неожиданно уснувших среди этого разнотравья.

А дальше, в бледно-голубой дымке возвышались горные вершины окружавшие город словно зубья королевской короны оставшейся тут с древних времен местной африканской эпохи.

– Полиция и силы местной безопасности осмотрели всю местность вокруг дома, но никаких следов обнаружено не было, – негромко сказал капитан, остановившись рядом со мной.

– За сеткой смотрели?– спросил я и по двухсекундной паузе догадался, какой будет ответ.

– Нет. А зачем? – капитан негромко кашлянул и добавил,– я же говорю, следов вокруг дома и возле ограждающей сетки не обнаружено. Из дома никто не выходил.

Я промолчал, так как на придирчивость и внимательность африканской полиции особенно и не рассчитывал. Эти ребята могли работать, если над ними стоять за спиной и постоянно выдавать приказы или указания. Хорошо бы пару раз приложиться к ним и палкой. Как только ответственное лицо отлучалось по своим делам то эти местные исполнители немедленно приходили к выводу, что их работа отлично выполнена, и они уходили с чувством выполненного долга по своим личным делам.

Теперь же, поиск следов это была моя личная задача.

Мохнатые тучки облепили все небо, закрыв собой солнце и посылая на землю запах дождя. «Дождя только не хватало», – мелькнуло у меня в голове.

Мелькнуло быстро , не навязчиво, среди других важных мыслей, что двигались там, в голове, по мере сопровождения моих действий.

Я уже около тридцати минут потратил на осмотр почвы вокруг дома и убедился, что полицейские были правы , следов тут на земле вокруг дома действительно не было.

Точнее не было человеческих следов. С правой стороны стены дома я обнаружил малоприметные следы землеройки , направленные в сторону сетки , а в метре от этих следов, почти под ограждением, на пыльной красноватой почве отчетливо выделялся змеиный след. Я наклонился и глянул на след в бинокль. Все понятно. Змея охотилась и шла за землеройкой. След ясно говорил мне, что это была ядовитая змея , вероятно шумящая гадюка. Это был ночной охотник и поэтому, можно было с уверенностью предположить, что ночью, на этой стороне дома, было тихо и, человек, не тревожил зверей.

Я продолжил осмотр , но уже понимал, что ответы надо искать в других местах.

Согласно показаниям соседей и охраны поселка хозяин домика капитан С. прибыл в поселок вечером , около 18 часов и позже с территории поселения не выходил пешком и не выезжал на транспорте. Его гости пришли к нему близко к 20-00. Однако, при обнаружении убитых в доме, тела самого капитана , среди трупов, не оказалось.

Оно не обнаружено и до сих пор. Как тело покинуло дом и поселок? Мистика какая-то…

И все же в такую мистику я не верил.

Осматривая дом и прилегающую местность я, внутренне, ощущал дискомфорт присущий всем следопытам. Это ощущение непонятного события, но близкого к скорой разгадке чувства.

Что-то ускользало от меня , простое и понятное , но скрытое в тумане ложных рассуждений. «Почему убили семью этого спецназовца? И самое главное , зачем убивать детей, которые вероятно уже спали в это время?», – размышлял я, продолжая осмотр.

Мне казалось, что очень важную деталь упускают следователи полиции , агенты военного командования и мы тоже. Но что это за важные обстоятельства?

И тут мне внезапно показалось, что я ухватил эту ускользающую мысли. Я почувствовал то, что беспокоило меня лично в этом событии. Я ощутил, что поведение полиции и моего начальства не соответствует тому чувству необъяснимого ужаса , который пронизывает все это трагическое происшествие. Наличие чего-то чудовищного и почти нечеловеческого во всем этом преступлении.

Полицейские и военные агенты, в смущении, пытаются найти какие-либо побудительные мотивы в этих убийствах , озадачивших всех своей жестокостью , которая и разваливает все их версии, но я вдруг почувствовал, что в этом всем есть следы более древнего зла.

Зла настолько сумрачного и бессознательного, что мы еще не смогли распознать его.

Поднявшееся из облаков солнце стало упорно напекать мне затылок, и выступившие капли пота медленно поползли со лба в низ, заливая глаза. Дождя вероятно не будет. Это хорошо, следы пока в безопасности. Я смахнул пот рукавом и двинулся в очередной обход дома, тщательно осматривая стены. Через час я убедился, что никаких следов на стенах тоже нет.

– Мне это нравиться… , – сказал я сам себе и поднял глаза к небу.

Именно в этот момент у меня засосало под ложечкой. Я посмотрел на довольно плоскую крышу , с небольшими уклонами , примыкавшую почти в плотную к подобной крыше соседнего домика. Расстояние между ними было не более двух – трех метров. От дома, который я осматривал, до соседней крыши была перекинута железная труба , вмещавшая в себе вероятно электрические провода. Она была не очень крупная, но на вид довольно крепкая.

«Если следов на земле нет», – мелькнула мысль,– «тогда преступник мог уйти … над землей».

Через минуту, я по карнизу и выступам стены поднялся на крышу и склонился над трубой. Труба была вся покрыта ржавчиной и на этом буром металле я, почти сразу, заметил два овальных пылевых пятна с оттенком красноватой почвы, окружающей дом и весь военный городок. Тут явно кто-то прошел по трубе на соседнюю крышу.

Я встал во весь рост и посмотрел в направлении движения неизвестного «верхолаза».

С этой точки мне теперь было отчетливо видно, что все дома последовательно были соединены между собой этой трубой , перекинутой от дома к дому. Замыкал эту цепочку соединений небольшой трансформаторный ящик, расположенный, на бетонной основе, через два дома от меня, в пространстве между домами и сеткой внешнего ограждения.

Буквально через несколько минут я был у этого трансформатора.

Это был довольно большой железный ящик серого цвета с широкой крышкой , на вид, позволяющей расположиться на ней взрослому человеку. Я повернул поясной ремень так, чтобы кобура с пистолетом была позади , а потом забрался на ящик , использовав соседний электрический столб для упора.

Как я и предполагал, на крышке было довольно удобно стоять и даже разворачиваться. Своей верхней частью трансформатор выступал выше оградительной сетки и был рядом с ней так близко, что до сетки можно было дотянуться ногой. Что я и сделал.

Оттолкнувшись от верхнего ребра сетки я спрыгнул вниз , приземлившись за пределами периметра военного городка. Сухая почва ответила на мое появление облачком красноватой пыли , поднявшейся вверх и потом медленно опустившейся на листву соседних кустарников. Я присел и стал осматриваться. Прямо передо мной рос огромный куст мимозы, с раскинувшимися ветками. Он был так близко, что я мог приземлиться прямо в него, если бы не выбрал сам цель для своего прыжка. Но это днем, а ночью заметить точно объемы этого куста было сложно.

Я наклонился к стволу кустарника , раздвинув нижние ветви и почти сразу увидел то, что мысленно надеялся увидеть с момента когда забрался на крышу того дома.

Это был вдавленный след советского армейского ботинка, померив который спичкой я установил, что он был примерно 44 размера по советской номенклатуре.

Увидев этот отпечаток, я замер и, немного присел, чтобы осмотреться. Мои ноздри стали подрагивать, как бывало всегда когда я шел по следу , а уши стали непроизвольно впитывать в себя окружающие меня звуки и самое громкое, что я слышал в тот момент это был шелест песчинок сорванных ветром и потрескивание кустарника заполонившего всю долину.

Отпечаток следа был не один. Красная песчаная почва и жаркое солнце породили множество пыли, на которой я смог увидеть цепочку следов, уходящую в глубину пустоши, удаляясь от лагеря. Глубина следа, размер и длинна шага ясно говорили мне, что человек бежал и то, что это был мужчина под сто килограмм веса.

След был свежий , не более суток и я осторожно пошел по нему. Практически не петляя след, протянулся на расстояние полкилометра и уперся в довольно широкую грунтовую дорогу. Я осмотрел последовательно всю пыльную обочину и следы многочисленных протекторов автомобильных шин , что заняло около получаса и довольно точно установил место на котором убегающий мужчина забрался в остановившийся грузовик, оттолкнувшись носком ноги от обочины. Грузовик был старый и его измученный двигатель понемногу выплевывал капельки масла, что и помогло мне определить направление его движения. Автомобиль отправился на запад, унося с собой и таинственного мужчину , который очень не хотел , чтобы его увидели в лагере.

К тому же он так сильно не хотел быть увиденным , что покинул территорию через высокий забор ночью , рискуя повредить себе ноги в темноте.

Я посмотрел в ту сторону уходящей дороги, куда отправился грузовик и вдалеке , заметил , как туманной дымкой выделялась темная полоса с разноцветными движущимися точками. Это была автомобильная трасса, протянувшаяся от столицы страны в сторону западного нагорья , темными зубьями вгрызшегося в посеревший горизонт.

Именно туда и отправился таинственный незнакомец, а я уже не сомневался, что как раз ему многое известно об убийстве в поселке. Единственное, что я не мог предположить тогда так это то, что мне еще раз предстоит столкнуться с этим загадочным человеком и его следами.

Неподалеку раздалось ехидное и мерзкое тявканье шакала, а я , еще раз осмотрев местность и сделав записи в боевой блокнот, повернул назад.

Меня ждала моя группа , а также их настойчивые расспросы в ходе которых мы фиксируем главное и отсекаем все лишнее и ненужное. Свою работу , как следопыт я выполнил. Надо было возвращаться.

Глава. 4 Задача со всеми неизвестными

После проведенных розыскных мероприятий мы передали все материалы командованию, а те , в свою очередь следователю и далее вся информация использовалась уже для продолжавшегося расследования убийств. Меня непосредственно в определенный момент это не касалось и за несколько последовавших дней мне пришлось плотно окунуться в повседневные армейские будни, но тут неожиданно в один из дней ,по истечении примерно двух недель, мне опять срочно передали вызов для прибытия к генералу.

Приосанившись и выбив, насколько это было возможно местную пыль из униформы , я вместе с офицерами своего отдела направился в штаб-квартиру, расположенную на другой стороне города, в специальном квартале.

Пыльная старомодная внутренняя подъездная лестница, словно змея, уводила нас на верхние этажи. Наши шаги мерно отчитывали ступени , наполняя помещение звуками шуршания и чирков о цементный пол. Нас было трое, и мы поднимались внутри подъезда где, несмотря на дневное время, горели электрические лампы. На пятом этаже остановка.

Тяжелые коричневые двери открылись и перед нами предстал лейтенант , в старом , но вычищенном мундире. На его ремне красовались две кобуры с выступающими наружу черными клетчатыми рукоятками пистолетов.

– Заходите, Вас ждут,– произнес лейтенант, которого я про себя назвал «адъютантом», и отступил немного в сторону, впрочем, не сводя с нас глаз.

Я был самый младший по званию и по возрасту, а потому зашел последним , после капитана. Тут ламп не было и поэтому в комнате установился некий полумрак , придававший нашей встрече немного таинственный оттенок.

Нас встречал знакомый мне генерал, который после приветствия и рукопожатия вернулся за массивный черный стол , украшенный рядом больших телефонов и пачкой канцелярских папок , веером расположенных перед сидящим. За пыльным окном было видно голубое небо и облупленный угол соседнего здания.

Присаживаясь в большое кресло, по кивку генерала, я успел оглядеть комнату .

С одной стороны она была украшена портретами классиков ленинизма и командующего советского военного контингента , взиравшего на нас суровым взглядом, а на противоположной стене я заметил большую карту Африки . За спиной генерала высился длинный и многоярусный книжный стеллаж. Немного позади стола в кресле расположился незнакомый мне мужчина с короткой стрижкой и приветливым лицом работника

карательных спецслужб .

Он сидел, закинув ногу на ногу и обхватив колено ладонями.

– Давайте сразу приступим к делу, – сказал генерал , – мне оно известно по донесениям и рапортам , а вам непосредственно по полевой работе. Поэтому, прошу сразу к фактам. Начинайте полковник.

– Так точно, товарищ генерал , но основные факты мне тоже известны только по рапортам.

– О некоторых фактах нет даже рапортов, – заметил капитан и, после его слов, все повернулись к нему,– Мы только сейчас начали проводить некоторую систематизацию и обобщение.

Капитан неловко повернулся в кресле и полез в карман за сигаретами. Закурил, с разрешения генерала и замер в облаке дыма.

Полковник выпрямился в кресле и заглянул в небольшой кожаный блокнот, лежавший у него на коленях.

– Как теперь показало обобщение фактов, – полковник немного скосил глаза на капитана,– все это началось в середине прошлого месяца , примерно через две недели после происшествия в военном городке, этих убийств и исчезновения нашего офицера С.

К стати, расследование его исчезновения продолжаются, но пока безрезультатно. Впрочем, продолжим по существу…

Вероятно некоторые случаи происходили и раньше , но на них не обращали внимания так как в большей степени они касались местного населения. Вначале это были полицейские донесения об исчезновениях туземцев , а потом появились истории с обнаруженными трупами и после января было проведено расследование этих сообщений местными силами правопорядка. В ходе расследования удалось установить, что факты исчезновений и обнаружение растерзанных тел случаются уже давно, не менее двух лет.

Однако, до этого времени сообщения носили полуофициальный характер со стороны вождей местных племен и глава туземной администрации относил это все на счет мелкой склочности населения и проявления взаимной мести.

Установлено, что первое сообщение поступило из Лекемте . У одного из вождей пропала младшая жена , вышедшая ночью по нужде из хижины . Тела так и не было обнаружено.

–Дальше,– сказал генерал и, встав из-за стола, подошел к окну.

– Потом исчезновения стали носить систематический характер и к розыску стали привлекать некоторых воинов из туземных племен , но это привело только к тому, что стали обнаруживать уже их трупы. Первый обнаруженный труп принадлежал, кажется охотнику из племени осомо.

– Кажется?– генерал повернулся от окна.

– Поймите, товарищ генерал, все сведения сейчас собирают по частям и еще не всегда из первых рук. Сначала ведь им не придавали значение. Бумаги не составляли, а местные власти спускали все на самотек. Нецивилизованная бюрократия, – полковник кашлянул в кулак.

– Да уж, – генерал вернулся за стол ,– хорошо что у нас очень цивилизованная бюрократия. Продолжайте.

Человек сидящий позади генерала усмехнулся . Я продолжал слушать.

– В некоторых случаях невозможно определить, кому принадлежит тело. Даже местные иногда не могут это сделать с уверенностью. Тела обезображены и растерзаны. Люди пропадают даже из своих хижин ночью.

– Но хоть что- то обнаружено? Следы? Какие версии? ,– генерал достал большую сигару, практически черного цвета и начал раскуривать ее. Выпустил дым к потолку.

–Разрешите, товарищ генерал,– капитан немного приподнялся в кресле и получив еле заметный кивок от генерала , продолжил. Согласно показаниям полицейских, на месте исчезновения людей и местах обнаружения мертвых тел были найдены следы.

Правда, это происходило не во всех случаях. Все установленные происшествия зафиксированы в районе горного кряжа Нгор-Моро и, во всяком случае, не далее пятидесяти километров от него. В этом же районе находят и трупы.

– Можно без особых подробностей. Быстрее. Так чьи это следы обнаружили ? – впервые подал голос человек из-за спины генерала. Хотя голос был с бархатным оттенком, мне он не понравился. Слишком мягкий , будто человек задумал какую-то каверзу.

Капитан, наверное, посчитал также.

– Я уверен, что подробности необходимы,– сухо возразил он , не шелохнувшись глядя прямо в глаза генералу.

Генерал немного наморщил лоб, но лицо у него несло в себе больше доброжелательный оттенок .

– И все же, чьи это следы? Прошу продолжайте капитан.

–Спасибо, товарищ генерал. Это были следы огромной кошки. По сообщению местных это леопард.

–Людоед?

–Скорее всего , – капитан потер подбородок рукой ,– но только необычный людоед.

Уж больно большой и хитрый. Со стороны местных охотников были предприняты действия для его поимки и уничтожения. Ничего не получилось. Наибольшее число жертв было в деревнях Доло, Абело, Коба и Бонга, которые расположены поблизости от ущелья Уканго , кряжа Нгор-Моро. Именно местность этого лесистого кряжа туземцы считают охотничьими угодьями людоеда , а ущелье Уканго местом его логова.