скачать книгу бесплатно
– Гм, знакомый медик говорил, что до двадцати пяти лет молодые слышат звуки, которые с возрастом не воспринимаются ухом, – поддержал его Павшук. – Или у тебя открылись сверхспособности из-за клинической смерти.
– Говорят, глаза – типа фотоаппарата, – выложил свою версию Серёга. – Когда меня треснуло по затылку, в мозгах что-то перенастроилось.
– Не исключено, – кивнул журналист. – Мы улавливаем небольшую часть спектра в окружающей среде. А она ничтожна мала в сравнении с тем, что происходит вокруг. Много чего не видим, не слышим, не ощущаем даже из того, что известно другим живым существам.
– Татьяна Михайловна сказала, что на следующей неделе приезжают сотрудники столичного телевидения. Будут снимать передачу о призраках из серии «Игры разума». Директор музея пригласил меня. Так что я скоро стану знаменит на всю страну!
***
Безутешная Нелли прорыдала всю долгую ночь. Ещё с вечера родители пытались её успокоить, подозревая о причинах её печали.
– Что так расстраиваешься? – гладила её по волосам мать. – Смирись – так угодно Спасителю! Заведено не нами, не нам изменять порядки. Я, и другие женщины, так же выходила замуж. Пора менять алые ленты на синие[3 - Женщины в Сарепте (в зависимости от статуса) имела разный цвет ленты, подвязывая ими чепец под подбородком; у девиц они были алые, у вышедших замуж – голубые.].
– Фай-фай, мама! – упрямо качала головой девушка. – Не хочу никого видеть! Это несправедливо. Если все так поступают, разве это значит, что так и должно быть?
Отец с матерью ушли из комнаты дочери. В открытом окне загремел гром, освещая молниями клубящиеся тучи. Сначала тихо, потом всё сильнее зашумел ливень. Стукнули ставни, в окно пахнуло дождевой пылью. Казалось, кто-то очень сильно рассердился в вышине, и вместе с несчастной девушкой заплакал над её судьбой.
На следующее утро по колонии разнеслась страшная весть: видели, что Томас утопился. Это случилось в месте впадения Сарпы в Волгу.
Вечером рыбак Ганс укрывался от сильного дождя под деревом. И заметил Томаса, бродящего бесцельно по берегу. Внезапно юноша закричал и поднял руки кверху. «Он будто молил о чём-то, – рассказывал потом Ганс. – Но из-за шума я ничего не слышал. Хотел позвать его, но Томас в каком-то безумии кинулся в воду!» Несколько раз его голова мелькнула в волжских волнах, после скрылась за пеленой ливня. Больше рыбак не увидел парня.
От таких вестей Нелли совсем впала в отчаяние. Она плакала день и ночь, не переставая. На вторые сутки организм девушки не выдержал, и нервный сон свалил её с ног.
Поутру она проснулась. Первым делом подумала: «Как я предам нашу любовь с Томасом?! Ведь он из-за меня покинул эту грешную землю. А Дитрих никогда не прикоснётся ко мне! Так что же мне делать?!».
Нелли долго сидела. Ничего не приходило ей в голову. И она словно плыла в вязком тумане. Вдруг девушку будто что-то толкнуло. Ведь часто нечто неведомое двигает людьми, хотя они полагают, будто поступают по собственной воле.
Нелли выглянула за дверь – там никого не было: родители ушли по делам. Она быстро оделась и выскользнула из дома.
***
Подготовка к съёмкам происходила в деловой, но несколько нервической атмосфере. Менеджер телевизионщиков всё время бегал туда-сюда, отдавая распоряжения членам группы. Его можно было понять: на следующее утро их команда уже улетала в Москву, и осечки с проектом не могло быть! Деньги на сюжет о спиритическом сеансе в исторических интерьерах выделены, их надо отработать хоть убейся.
Решили снимать для большей реальности в полночь. А пока все участники проекта сидели в административном здании «Старой Сарепты». Телевизионщики втихоря от менеджера тянули пиво, ожидая назначенного срока. По договорённости с директором музея, в сеансе общения с духами обязательно должны были принять участие их сотрудница Татьяна Михайловна и – отныне уже звезда местного масштаба – маршрутчик Фыкин. Напросился и Павшук, обещавший помочь в последующем с пиар-компанией в СМИ.
Но главным героем проекта «Игры разума» являлся медиум Демид. К нему тут относились с особым пиететом. Он реально внушал пробирающий до озноба трепет, едва появлялся на площадке. Его личность была слеплена для мистической роли: высокий рост, смоляные, до плеч волосы, проникающий внутрь тебя взор. Носил он одежду только тёмных цветов. На левом мизинце у него красовался массивный серебряный перстень: оскалившийся дракон обвивает палец лапами и чешуйчатым хвостом. На груди – массивный золотой медальон: пентаграмма в круге. Не меньшее воздействие на окружающих оказывал его бархатный баритон. Но самое поразительное, что, когда Демид приближался к человеку, последний реально ощущал незримую энергетику, исходящую от медиума.
– Вы думаете, всё получится? – спросил с сомнением Павшук.
– Почему бы нет? – парировал Демид.
– Так ведь духи появляются только для тех, кто в них верит, – скривился в ироничной улыбке Владимир.
– А вам не кажется, что ломитесь в открытую дверь? Если человек настроен на определённые вибрации, это позволяет различить незримое! Если же не настроен на них, как можешь это уловить? Вы же можете, если сильно напряжёте зрение, увидеть что-то в темноте, тогда как поначалу ничего не различаете? Д?ухи существуют в иномире, который пронизывает нас. И даже если ты не видишь чего-то, это ещё не значит, что некая материя не течёт сквозь нас, словно электрический ток. А духи – та же энергетика. Поэтому меня забавляют атеисты – те типы, которые верят, будто потустороннего нет. Где у них доказательства?
«В самом деле, – впервые задумался Владимир, продолжая рассуждения Демида, – никто не сомневается, что все тела вокруг твёрды, и, чтобы, скажем, соединить в общую массу два разнородных вещества, нужно приложить невероятное усилие! Да как объяснить, что между атомами веществ – пустота, и её преодолеть невозможно? В наш прагматичный век, вроде, уже не верят в чудеса, хотя бывают малообъяснимые процессы, которые иначе как злобным волшебством не обзовёшь! Разве, например, люди не околдованы незримой силой, заставляющей тупо смотреть в телефончики? Вопрос тогда в ином: как то или иное явление объяснить?».
Предварительно с руководителем телегруппы был согласован сценарий по общению с «духами». Однако, было решено, что Демид, как посредник меж двух параллельных миров, не будет знать заранее ни одного вопроса. Также договорились, что участники сеанса обязаны задавать вопросы, требующие однозначного ответа, причём, в определённой последовательности.
***
Зазвенел колокольчик, и дверь открылась. В аптеку вошла Нелли. В руках у неё была сумочка с серебряной застёжкой. Она неуверенно произнесла:
– Добрый день.
Аптекарь Вундерлихт в синем сюртуке и с всклокоченной шевелюрой, в которой уже появлялась седина, сидел, за стойкой. Он был полностью погружён в чтение интересной, но тайной книги, привезённой на днях из Лифляндии.
Дитрих, честно говоря, опешил. Тем не менее, приветливо произнёс:
– Добрый день, сестра моя! Чем могу служить?
Нелли прошла через комнату, приблизилась к аптечной стойке и остановилась. Она сама не понимала, что заставило её безотчётно прийти сюда. Ну не глянуть же на будущего мужа? Её взор блуждал по полу, стенам, полкам. Затем Нелли спросила:
– Помогите мне. У меня сильно давит в висках. И ещё дайте что-нибудь, чтобы успокоиться.
«Её можно понять, – подумал Дитрих. – Нелегко выйти замуж за мужчину вдвое старше тебя. Но я сделаю всё, чтобы она полюбила меня. Я завладею её сердцем!»
Аптекарь предложил Нелли присесть. Мягко начал расспрашивать о симптомах недомогания.
Беседа велась вяло, девушка отвечала неохотно, хотя Дитрих хотел казаться радушным. Поэтому он встал и ободряюще произнёс:
– Всё будет нормально, сестра моя. Я подберу состав трав, которые успокоит твою душу. В моей аптеке есть средства для излечения почти всех недугов. – Аптекарь несколько картинно повёл рукой по полкам вдоль стен. На них толпились пузырьки и склянки разнообразных форм и расцветок. Честно говоря, Дитриху надоело сидеть одному в аптеке, а тут такая возможность покрасоваться перед юным созданием. – Здесь есть лекарства от болей в сердце, печени, желудке. Имеем разные бальзамы и мази. Скажу по секрету тут недавно из Царицына даже заказали убийственное зелье. Разумеется, я не спрашивал, для чего оно, но заказ уже готов. – Дитрих указал на синюю склянку. – Сейчас посмотрю, какие у меня есть травы для тебя.
Аптекарь скрылся за дверью, ведущей в подвал аптеки. Когда он вернулся, то не застал Нелли. Он повёл плечами: «Как не прилично: уйти, не попрощавшись. Ох, уж это новое поколение! Что ж, у молодых голова долго не болит – видимо, отпустило. Однако, когда она станет моей женой, всё изменится. Я заставлю её полюбить себя. Да, я завладею сердцем Нелли».
Вдовец вернулся к чтению книг, привезённых Йоханном Бресслером. Этот брат по вере из немецкого городка Зиттау был уникальной личностью: разбирался в медицине, биологии и механике. Мало того, брат Йоханн увлекался мистическими опытами, записывая в блокнот размышления шифром. Более того, он умудрился сделать самоходную машину, которой поражал всех в городах Германии. Как это ему удалось, никто не мог понять! И тогда Бресслера обвинили в колдовстве. Ему пришлось бежать в Лифляндию, где он принял веру гернгутеров. Теперь приехал по приглашению Вундерлихта в Сарпинское поселение.
***
– Спускайтесь вниз! – прибежал менеджер. – Всё готово к съёмкам.
Участники сеанса спустились по крутой каменной лестнице в подвал. Там было довольно просторное помещение со сводчатым потолком из красного кирпича высотой около трёх метров. Собственно, стены были сложено из грубо обработанного камня. Спустившиеся ощутили сырую прохладу.
Посреди подвала стоял круглый стол со скатертью из чёрного шёлка с бахромой. Для антуража сверху подвесили хрустальную люстру с десятком стеариновых свечей.
За стол сели Демид, Татьяна Михайловна, Серёга и Павшук. Вкруг встали наизготовку трое телевизионщиков.
– Начали! – скомандовал руководитель телепроекта.
Наступила мрачная тишина. И тут произошло то, что уже не вызвало у Павшука сомнений, в действенности энергетики медиума. Тот пристально поглядел на стенные часы, и те… остановились на цифре «12». Все пугливо переглянулись.
А Демид опустил веки и гипнотическим баритоном затянул:
– Поднимите ладони и чуть встряхните их. Сделайте три глубоких вдоха. Постарайтесь ни о чём не думать. Просто следите за моими действиями. Задавайте вопросы после получения предыдущего результата.
Доска Уиджи лежала перед медиумом. Это было старинное крупное устройство с набором букв и цифр, исполненные готическим шрифтом; на правом краю находился знак «плюс», соответствующий слову «да», слева – «минус», соответствующий слову «нет». Сверху магической доски покоилась стрелка с крупной дыркой, где могла быть видна одна буква или цифра. Стрелка была выполнена в виде «перста судьбы». «Как же мы получим ответы, коли здесь латиница?» – не мог понять Павшук, пока не сообразил, что придётся «переводить» эти буквы на кириллицу.
Присутствующие глубоко вздохнули и положили скрещенные ладони перед собой.
– Дух Нелли, приди к нам, – твёрдо произнёс в темноту Демид. Его лицо окаменело.
Все хором начали повторять:
– Дух Нелли, приди к нам. Дух Нелли, приди-приди к нам…
Ничего не происходило, и Татьяна Михайловна с облегчением вздохнула. Она единственная, кто пришла сюда против воли – начальство заставило.
В ту же секунду люстра над ними слегка дрогнула. У библиотекарши расширились зрачки. Все замерли.
– Это ты, Нелли? – произнёс медиум. Его глаза были полуприкрыты – он впал в транс. Ладонь с «перстом судьбы» начала несколько хаотичное движение по доске. Но нет: через некоторое время стрелка остановилась, и в кругляше появился «плюс». Владимир с Татьяной Михайловной ошарашенно переглянулись, Серёга перестал нахально улыбаться.
– Ты умерла сама? – спросил неуверенно Владимир.
Стрелка опять остановилась на «плюсе». Журналист решил выяснить всё до конца и спросил:
– Кто твой жених?
«Перст судьбы» немного повилял по доске, и вот стали одна за другой появляться буквы: Т… О… М… А… С.– Странно, – прошептала библиотекарша. – Это имя нигде не указано.
– Где Томас? – спросил вновь Владимир.
Стрелка виляла довольно долго, пока Павшук, тут же записывая, чтобы не сбиться, не «перевёл»: «Он ушёл навсегда».
Татьяна Михайловна выдавила:
– По легенде она ищет другого жениха…
Тут нетерпеливо вмешался маршрутчик:
– Пусть ответит, золото при ней?
Стрелка почти сразу дала утвердительный ответ, и руководитель проекта довольно потирал ладошки. Зато Павшук был недоволен поведением Серёги. Но произнёс:
– Кто или что поможет найти золото?
Вновь возникло имя «Томас». Все непонимающе уставились друг на друга. Серёга решил ковать железо, пока горячо:
– Где он?
На доске Уиджи вывелось: «Это – ты…»
Серёга в ужасе откинулся на стуле. А Владимир подумал: «Будь, что будет!» и сказал:
– Кто или что держит тебя здесь?
На сей раз вообще было трудно понять слово на доске, пока не разомкнулись губы самого Демида:
– Вундерлихт.
– Что-о?.. – протянула библиотекарша, схватилась за сердце и начала оседать. Владимир подхватил женщину и крикнул:
– Воды!..
В то же мгновение на всех будто дохнуло невыносимым смрадом, пламя свечей едва не погасло. Зазвенели хрусталинки люстры, их огоньки забегали по стенам. Стрелка часов сдвинулась с цифры «12».
– Ничего себе… – сдавленным голосом произнёс оператор. Затем громко выкрикнул: – Камера перестала снимать!
Свет в подвале погас…
***
Ранним утром возле кирхи кучковались колонисты. Вот-вот перед трудовым днём пастор произнесёт очередную проповедь. Каждый раз он зачитывал какую-либо цитату из Библии, становившуюся источником размышлений для гернгутеров на целый день. Но что сегодня он скажет им, когда произошло уже второе неслыханное для общины событие?
Умерла дочь пивовара Краутвурста. И если бы девушка ушла к Богу так, как полагается! Для гернгутеров личную смерть совершенно не страшное событие – она для них великая радость: ты избавляешься от печальной юдоли, когда только работаешь и работаешь… Зато впереди открывались врата божьего царства, где – если ты истово молился – ожидает вечный рай.
Но вот чтобы один за другим двое молодых членов общины совершили неслыханный для гернгутеров поступок? Эти тяжкие грехи бросали вызов устоям общества.
Поначалу казалось, что Нелли умерла естественной – хотя несколько подозрительной – смертью. Как поведала подругам и соседкам её мать, ещё накануне дочь была здорова. Но зачем-то вчера перед обедом она наведалась в аптеку Вундерлихта. Тогда мать истолковала это по-своему: под невинным предлогом Нелли хотела ещё раз взглянуть на наречённого жениха.
Вернулась девушка очень потерянная. После ужина ушла в свою комнатку, сославшись на неожиданную слабость. Потом мать услышала стоны. Она кинулась в комнату дочери и застала тут всю бледную и в корчах. Ничего Нелли не говорила, только плакала. Девушке становилась хуже и хуже. Она промучилась ночь, и к утру её не стало. Мать увидела на столике пустую синюю склянка, которой в их доме никогда раньше не было. И эта вещица вызвала определённые подозрения.
Печальная весть, услышанная от торговки молоком, поразила Вундерлихта: «Как?! Нельзя же считать небольшую головную боль причиной смерти Нелли!».
Дитрих перебрал варианты случившегося, но что-то подсказывало: трагедия напрямую связана с ним. Однако аптекарь отказывался верить интуиции. Он просидел до обеда в полумраке кабинета, находившейся за торговым залом аптеки и ждал, неизвестно чего. Будто специально, никто не приходил, что ещё больше настораживало. Его все забыли? Ожидание в неизвестности – самое страшное для человека. И Вундерлихт почему-то не решался идти в дом той, кто уже совсем скоро должна была стать его наречённой.
Затем аптекарь собрался-таки сходить к Бресслеру, чтобы развеять тоскливое состояние. Как вдруг у двери зазвенел звонок. Дитрих выскочил из кабинета. На пороге стоял Краутвурст. Но он не поздоровался, как положено.
Приблизившись, отец Нелли молча поставил на столешницу маленькую склянку. Вундерлихт позеленел…
– Это твоё? – жёстко спросил Краутвурст.
– Да, брат Хайнрих… – еле слышно пролепетал Дитрих.
– Не смей больше меня так называть! – отрезал Краутвурст. – Объясни, как это оказалось у моей дочери?
– Не знаю! – прохрипел Вундерлихт. – Это зелье заказано русскими. Видимо, Нелли взяла его тайком от меня.
Пивовар колебался. Он чувствовал, что аптекарь не лжёт. Но горе, переходящее в тихую ярость, сжигало его изнутри. Краутвурст застонал и схватился за грудь. Дитрих быстро обогнул стойку, подставил ему стул и подал воды.
– Моя единственная дочь, моя дочь… – повторял пивовар. Затем замолк, уткнувшись в пол. Через некоторое время промолвил: – Жена вообще не поднимается с кровати. Как нам теперь жить?..
Что мог ответить Вундерлихт, когда сам не знал, как поступить в столь непростом случае. И как с ним поступят члены общины? Разве он себе и Нелли желал такой ужасной судьбы?
Молчание превращалось в пытку.
Взгляд Краутвурста бесцельно бродил по стенам аптеки, натыкаясь то на чучело лисы, стоявшей на полке, то на парящего в последнем полёте скопца под потолком. Ведь Вундерлихт, помимо прочего, увлекался набивкой чучел. В завершении брат Хайнрих увидел зелёную ящерицу, навечно застывшую на стойке. Её стеклянные глаза сверкали даже в слабом отсвете. Губы пивовара помимо воли произнесли:
– Много бы дал, чтобы видеть дочь живой, чтобы она всегда оставалась рядом со своими стареющими родителями.
