скачать книгу бесплатно
«Я всегда буду рядом, доченька.
«Обещаешь?»
«Обещаю»!
ЛЖЕЦ залезший в петлю!!!
Цок-цок-цок. Звучит всё ближе.
Цок-цок-цок. А укрытие моё всё дальше… дальше и дальше.
Руку протягиваю. «Нет, не отдалялся! Не бросай меня! Не оставляй!»
«Помоги мне, Август! Спаси-и-и…»
Поздно.
Цок… Цок…
– Глория?..
Нет…
Нет-нет!
– Глория, девочка, просыпайся. Ну же, соня… Солнце давно уже встало, а ты всё спишь. – Это она. ОНА пришла.
Снова.
– Гло-ри-я… – ласковым шёпотом и по слогам, так что мороз по коже, так что сон, как рукой сняло.
ОНА всегда забирала моё сокровище, моё убежище, моё солнце, запах травы и цветов, причудливые облака, и рисунок мамы в небе.
Она не пускала меня к Августу.
– Глория-я-я-я…
Это не моё имя.
Марго замерла возле койки, на которой я лежала, одновременно с тем, как в груди моей замерло сердце. Мороз побежал по коже, а на лбу проступила испарина от одного её укоризненного взгляда подведённых чёрным прищуренных глаз. Короткое выражающее недовольство прищёлкивание языком и от страха мои челюсти сжались с такой силой, что заскрипели зубы и стало больно. Но эта боль была ничем по сравнению с тем, что должно было начаться с минуты на минуту.
Вот сейчас сверкнёт лезвие…
Вот сейчас коснётся кожи…
– Что-то не так, девочка? – елейным голоском протянула. – Что за взгляд такой?.. Боишься меня? Боишься МЕНЯ, дрянь ты неблагодарная?!
Вздрогнула. Так вышло само собой. Я не хотела! Честно!
И тут же получила по лицу.
Марго любила давать пощечины. Видела это по вспыхивающему в глазах азарту и наслаждению, каждый раз, как раздавался хлопок.И каждый раз… каждый раз она жалела, что позволила себе эту слабость.
– Филип снова будет недоволен, если на моём лице появятся синяки, – позволила себе я произнести хриплым дрожащим голосом. Но пригрозить Марго Филипом – было единственным шансом избежать очередного удара по лицу.
Марго боялась Филипа. Он был гораздо сильнее и авторитетнее её.
– Ох, да, ты права. Филип слишком любит твоё красивое личико, – спохватилась, поправляя съехавший набок парик.
Взмокшая ночная сорочка сползла с моего плеча, и холодная рука Марго коснулась кожи. По обонянию ударил запах её невыносимо сладких духов, а лицо склонилось над моим и лоб защекотали кончики искусственных белоснежных волос.
– Глория-я-я… – с обожанием прошептала, сверкнув глазами, и мурашки вновь побежали по телу: от кончиков ледяных пальцев до самой макушки. – Глория, девочка, ты же знаешь, я не люблю когда ты плачешь, но… но иногда ты не оставляешь мне выбора.
Внутри всё задрожало от страха, от неизбежности, грудь стянуло тугим кольцом и захотелось плакать… Громко, отчаянно, с подвываниями. Вот только… слёз уже давно не осталось. А голос сел от долгих бесполезных криков по ночам.
Но в этот раз, как ни странно, Марго не стала делать мне больно. Думаю, моё поведение, мой сломленный дух и моё исцарапанное лезвием тело, наконец начало приносить ей долгожданное удовлетворение.
– Давай, будь послушной девочкой и поблагодари меня за доброту, ведь я принесла тебе завтрак раньше, чем сама поела, – ласково улыбнулась Марго, что навело ещё больше жути.
– Спа…сибо.
– Что? Не слышу.
– Спасибо.
– На здоровье, девочка, – припала алыми губами к моему лбу, наверняка оставив жирный след от помады, затем спустилась ниже, едва ощутимо оставив поцелуй в уголке рта, и вновь раздался стук каблуков по бетонному полу.
Повернув голову набок, лёжа на скрипучей ржавыми пружинами койке, я с ужасом наблюдала, как Марго разливала по стаканам жидкость тёмно-красного цвета: мне и себе.
– Томатный сок, – бросила взгляд на меня и вновь с обожанием улыбнулась. – Ты ведь любишь томатный сок?..
***
– А вы любите томатный сок, доктор?
– Не особо, – спустя паузу отвечает Ева.
– А меня вот им как-то каждое утро поили. До сих пор чувствую во рту его мерзкий привкус.
Бросив взгляд в личное дело, доктор негромко прочищает горло, позволяя себе эту маленькую слабость, и вновь поднимает глаза на меня.
Тут её винить не в чем. Одно дело – читать историю на бумаге, написанную с моих слов чьей-то рукой, и совсем другое – слышать от меня лично.
Признаться, я бы не хотела быть на её месте.
Но раз доктор так просит…
– Дело о моём похищении возбуждать не стали. Потому как моя мать заявила, что подобные «загулы» для меня не редкость. А Марго вдруг бесследно исчезла. В общем, ничего нового: меня как обычно не стали принимать всерьёз.
– Твой похититель… исчез?
– А разве не так сказано в деле?
– А какая твоя версия, Ника?
– Малоправдоподобная, – отвечаю невесело и награждаю Еву насмешливым взглядом. – Мне продолжать, или как?
– Здесь сказано, что дом, в подвале которого тебя держали, сгорел дотла в ту же ночь, когда тебе удалось спастись.
– Какая ирония, не правда ли?
– А ещё здесь сказано, что на то время у тебя были проблемы по части запрещённых препаратов и самоконтроля. Это так? – Ева, оторвав взгляд от бумаг, вновь направляет его мне в лицо.
А я скучающе вздыхаю:
– Да, но Марго потрясающе быстро удалось решить эту проблему. И всего-то нужно было запереть меня в подвале.
Проходит несколько невыносимо долгих секунд, пока застывший на моём лице взгляд Евы устремляется в стол, но я успеваю разглядеть в её глазах лёгкое недоумение.
– Тебе не обязательно возвращаться в своих воспоминаниях так далеко в прошлое, Вероника. Давай поговорим об Августе. Начни с того дня, когда вы впервые встретились, – наконец продолжает разговор.
– Хм… так ведь с этого я и начала. С того момента, когда переступила черту.
– Ты впервые встретила Августа пять лет назад? – брови доктора едва заметно выгибаются, но она тут же спешит вернуть себе выдрессированное самообладание.
– Не встретила, – мрачно усмехаюсь я, пожимая плечами. – Я его придумала.
Глава 2
Около четырёх месяцев назад
*
Обнажённые. Не тела, а души. Беззащитные. Прикрыться нечем.
Плача смеёмся съезжая с катушек… И смотрим в небо – смотрим в вечность,
где кружатся птицы. Им нужно так мало… Глоток свободы, шум моря и ветер,
…чтобы крик никто не услышал…
А затем о скалы. В объятия смерти.
** ** **
«…следов борьбы в квартире не обнаружено. Заключение судмедэкспертов, проводивших вскрытие, официально подтвердило, что двадцатидвухлетняя Елизавета Гусарова покончила жизнь самоубийством через выход из окна. Что стало причиной суицида, пока не известно. Напомним, что тело студентки было обнаружено дворником»…
– Подожди секунду, – подперев мобильный плечом, дотянулась до пульта на тумбочке, уменьшила громкость телевизора и плюхнулась обратно на подушку. – Что ты там говорила?
– Я говорила: как свидание прошло? Резко со слухом туго стало? – прищёлкнула языком Дина и, голосом, который компромиссов не предусматривает, громко протянула: – Ну-у-у?!
Не было никакого свидания. Но Динка около трёх недель и едва ли не со слезами на глазах меня на него уламывала, так что в итоге пришлось сдаться. Точнее – пришлось солгать, что парень, регулярно заглядывающий в «ЗООрай» за кормом для своих мопсов, вдруг показался мне настоящим красавчиком с небывалым обаянием и чувством юмора на сто баллов, и вот вчера я вся такая наряженная, на каблуках и крыльях любви летела к нему на свидание. На самом же деле всю эту прелесть мне с лихвой заменила любимая пижама, глинтвейн и «Американская история ужасов» по нетбуку.
Прости, счастливый обладатель мопсов, и дело не в том, что твой маникюр идеальнее моего, и даже не в том, что твои джинсы настолько тесные, что становится страшно за шов на заднице… Допускаю мысль, что ты даже можешь оказаться вполне приятным парнем, вот только вряд ли у тебя есть волшебная иголочка способная заштопать рваные раны на моей потрёпанной душонке. Как там говорится?.. «Оно тебе надо»?
Прости, Динка. И тебе я вновь солгала. И пусть ты, вероятно, единственный человек в этом мире искренне желающий мне добра и счастья, но меня устраивает мыльный пузырь, в котором я существую. Здесь тихо, спокойно, комфортно. И я никому ничего не должна.
– Алё-ё-ё гараж! Ты там спишь, что ли?
– Об этом я только мечтаю, но мне через час на работу, – широко зевнув, поплелась на кухню, где ещё со вчерашнего дня меня заждалась гора немытой посуды.
– Ну так как прошло? – Дина отставать не собиралась; вынуждала и дальше ей врать. – В чём он был? А как от него пахло? Цветы принёс? А куда ходили? В кино? А на какой фильм?
– Не знаю. Не помню. На сопливую фигню какую-то… кажется. – Подперев мобильный плечом, я включила воду и взялась за первую тарелку.
– Вот ничего себе! Это чем вы двое там таким занимались, что девятичасовой сеанс «Мстителей» стал сопливой фигнёй, м-м-м?.. Ну давай, детка, порадуй старушку! Скажи, что дело было на последнем ряду, его язык у тебя во рту, а его проворные пальцы у тебя в…
– Ещё слово о твоих больных сексуальных фантазиях и, клянусь, я с чистой совестью забуду, как тебя мама назвала.
– Чёрт. Так и знала. Значит, не дала Витьку? – с досадой вздохнула. – Да ну тебя! Он же такой секси!
Да, Дина часто перебарщивала. И она всегда была на позитиве; порой многократно и намеренно преувеличенном. И за это я не могла на неё злиться. Если бы ещё и она со мной на пару унывать начала и смотреть на мир сквозь очки самого закоренелого пессимиста, боюсь, на два трупа в этом Богом забытом городе стало бы больше.
У Дины и своих проблем хватало. И Дина не знала о моём прошлом всего. Но знала достаточно, чтобы отыскать в себе здравомыслие, сбросить груз «имени меня» с плеч и оставить тщетные попытки по перетягиванию каната с тёмной стороны на сторону добра, света и волшебных единорогов блюющих радугой. Но, по правде говоря, порой Динке удавалось сделать то, чего не удавалось никому, – с ней я улыбалась. Да и… думаю, здравомыслием эта сумасшедшая была от рождения обделена.
– Ну он хотя бы пытался? – протянула с надеждой. – Боже, только вот не расстраивай меня сейчас, умоляю-ю-ю!
– Да чёрт с тобой, – пытался! – вновь я лгала. Ещё немного и сама в эту ложь готова была поверить.
– Бинго! – взорвалось в трубке. – Глядишь, и в следующий раз наш Витёк раскрутит тебя-таки на страстный, животный, умопомрачительный секс! Ну или хотя бы двухминутный перепихон в туалете кинотеатра, – уже неплохо. Одолжить тебе кружевной лифчик? Нет, я серьёзно, подруга, спали на хрен всё своё спортивное бельё! Тебе двадцать два, а не пятьдесят! Успеешь ещё пожить скучной комфортной жизнью! И кеды свои на помойку отнеси, пусть бомжы таскают. Где туфли, что я тебе на восьмое марта подарила?
– В коробке.
– А коробка где?
– Эм-м… поищу. Сегодня. Может быть.
– Да уж… – разочарованно вздохнула Дина. – Ника-Ника… когда до тебя наконец дойдёт, что нужно выглядеть женственно, чтобы мужикам нравиться?
– В смысле – как ты выглядеть? – цинично усмехнулась я.
– А как я выгляжу?
– Как проститутка.
– Именно! Стоп. Что?
С издёвкой посмеиваясь, поставила в сушилку последнюю тарелку и принялась избавляться от мусора.
