Ари

– Значит… любишь машины?

– Люблю спорткары и классику, – сама не ожидала, что отвечу так быстро.

Харви опустил уголки губ вниз и одобрительно закивал.

– И с чего всё началось? – бросил на меня любопытный взгляд.

Пожала плечами, глядя на грязно-серые городские пейзажи:

– Не знаю. С тех пор, как сдала на права и поняла, что ничего круче скорости не существует.

– Любишь гонять?

– Люблю. Когда Нора даёт свою машину. Нора это…

– Твоя соседка, – хмыкнул Харви. – У меня хорошая память.

А затем он снова замолчал, не спуская глаз с дороги, и по всем правилам приличия сейчас я должна была спросить о чём-нибудь в ответ. Например: «Как давно у тебя эта машина»? Или: «Почему эта модель»? Но всё что могла, это смотреть на его симпатичный профиль и гадать, что же у него с левым ухом, которого мне не видно. С ухом, которое Харви уже в который раз будто бы пытается прочистить пальцем. Но разве язык повернётся о таком спросить?

– Ты голодна? – вновь заговорил.

– Да, – ответила честно, и этот парень вновь усмехнулся, будто я его чем-то позабавила.

Харви так часто смеётся. И так часто улыбается, словно он самый беззаботный человек на свете.

Никогда таких не встречала.

– Что?

– Ничего, – дёрнул плечами. – Подумываю напоить тебя ещё раз, чтобы послушать твои мысли. Мне нравятся твои мысли.

– Не получится. Я пью только в день своего рождения.

– Правда? А как же остальные праздники?

– Я их не отмечаю.

– Ладно, – кивнул Харви, но прозвучало это далеко не как согласие. – А как насчёт моего дня рождения? Ты ведь задолжала мне подарок, помнишь?

***

После второго бокала «красненького» мои мысли обрели свободу! И теперь дружно скандировали в голове: «Ещё! Ещё»!

Наше с Харви официальное свидание (Официальное! Я уже уточнила этот момент), проходило в одном из тех ресторанов европейской кухни, поход в который, я бы себе точно не смогла позволить. И не потому, что пожалела бы денег на еду, а потому, что пожалела бы денег на платье для похода в заведение такого уровня! Мой вязаный наряд тут точно не к месту! И совершенно не сочетается с позолоченными канделябрами и утончёнными фигуристыми колоннами.

На нас смотрели как на былых ворон, с тех пор как мы переступили порог ресторана. Но Харви вёл себя настолько естественно в своей простой одежде простого парня, что и я себе позволила немного расслабиться, особенно когда после его короткого разговора с администратором вокруг нашего столика услужливо закружил официант.

– А это нормально? – поинтересовалась, разглаживая платье на коленях. – В смысле… ты ресторан не перепутал?

Очевидно, мой вопрос развеселил Харви, и его открытая улыбка оказалась настолько заразительной, что и я не смогла не ответить такой же.

– Во-первых, – произнёс он, перегнувшись ко мне через столик, – я ничего не перепутал и привёл тебя туда, куда собирался привести. Во-вторых, прекрати думать, что на тебя все смотрят, потому что всем плевать. А в-третьих, перестань прикрывать лицо волосами, потому что на тебя никто не смотрит, потому что всем плевать, – подмигнул и широко улыбнулся. – Ну, всем кроме меня.

Я усмехнулась. А Харви почему-то перестал улыбаться.

И вот спустя час поедания дорогих блюд в дорогом ресторане, когда мой язык был развязан парочкой бокалов красного вина, я вновь жаловалась симпатяге-бармену на свою жизнь, а тот с неоправданно большим интересом внимал каждому слову.

Он вновь наполнил бокал, но я убрала его в сторону и придвинула к себе воду.

– И почему мне кажется, что он пытается меня напоить? – пробормотала себе под нос и подняла на Харви выразительный взгляд. – Хотел мои мысли послушать? Да вот же они!

– Я не пытаюсь тебя напоить, – легкомысленно усмехнулся.

А я поморщила нос:

– Сам-то не пьёшь.

– Потому что я за рулём.

– Я тоже могла быть за рулём.

Брови Харви взлетели на лоб.

– Хотела, чтобы я доверил тебе свою машину? – протянул с преувеличенной претензией.

– Почему бы и нет? – хмыкнула, подпирая кулаком подбородок. – Ещё недавно ты меня своей девушкой назвал.

Харви, таким низким и таким приятным тембром рассмеялся, что у меня бабочки в животе запорхали. Ну что за чудесный мужчина, а? Неужели это точно не розыгрыш и небеса услышали мои молитвы?

– А я всё думал: насколько тебя хватит, Тея. Долго ж ты держалась.

– Это всё выпивка, – пробурчала, похлопывая по вспыхнувшим щекам. – Если бы не она, держалась бы ещё дольше. А ещё, завтра на работе меня все доконают расспросами о тебе.

– Снова мысли вслух?

– Наверное. Если ты их слышал. Так что? Считаешь, сделал мне одолжение перед этой стервой?

– Ага. Вроде того. Иначе тебе бы пришлось подметать пол.

– Иначе – тебе бы пришлось пить с ней кофе, – парировала я, чувствуя себя необыкновенно смелой и оригинальной.

Может, стоит пересмотреть своё мнение по поводу употребления алкоголя?

Харви сделал глоток воды и наклонился ко мне ближе.

– Расскажи ещё о себе, – попросил.

Фыркнула и откинулась на спинку стула, сложив руки на груди:

– Не знаю, чего ты ждёшь, парень, но в моей жизни точно нет ничего такого, что могло бы тебя заинтересовать.

– Заинтересовала меня ты, – ухмыльнулся Харви, насквозь пронзая меня взглядом. – А сейчас я всего лишь пытаюсь узнать тебя поближе.

Я сузила глаза, мысленно констатируя, что я-то об этом парне вообще ничего не знаю.

– Так что? Как ты оказалась в Спрингфилде? Ты говорила, что с четырёх лет там жила?

Удручённо вздохнула. Неужели ему и вправду интересно обо всём этом слушать?

Нет. Разумеется, нет!

Со всем спокойствием посмотрела в икрящиеся золотом глаза.

– Ты ведь просто хочешь знать, откуда у меня это? – коснулась ладонью левой стороны шеи.

Харви никак не отреагировал. Словно застыл на какое-то время.

– Всё нормально, – поспешила заверить. – Нет ничего плохого в любопытстве. Но я не могу тебе ответить, – пожала плечами, – потому что и сама хотела бы знать… откуда у меня это.

Брови Харви нахмурились:

– Ты не помнишь?

– Нет, – просто ответила, не сводя глаз с его напряжённого лица. – Я ведь говорила уже: всё, что у меня осталось от детства – это моё имя. И если бы у меня было больше возможностей, денег и связей, я бы конечно постаралась выяснить, кем были мои биологические родители. Но сомневаюсь, что даже при наличии денег у меня бы это получилось.

– Почему?

Я выдержала паузу:

– Тебе, правда, интересно?

Харви положил руки на стол и наклонился ещё ближе. Взгляд такой, словно собирается сказать «нет», но произнёс другое:

– Я ведь сказал, что хочу узнать тебя. И если бы мне было не интересно, разве стал бы грузить себя подобными разговорами?

Я вновь выдержала паузу, пытаясь поверить в этот его неоправданный интерес, затем коротко вздохнула и ответила:

– Потому что все данные о том кем я была раньше стёрты. И я понятия не имею, кто я такая! Я будто… будто с неба свалилась. Мою личность даже идентифицировать не стали. Ну… это из того, что я знаю. А ещё я знаю, что обычно так не поступают, только если на то не было особой причины. И не самой законной. А это значит, что если кому-то намеренно понадобилось от меня избавиться, то мне теперь никогда не докопаться до истины. – Безрадостно усмехнулась и, почувствовав жжение в глазах, отвела взгляд в сторону. – Иногда думаю, что была кем-то вроде внебрачного ребёнка какого-нибудь известного политика, или же самого президента… Смешно, правда? И от меня вот таким вот образом решили избавиться. Ну что, тебе всё ещё интересно меня слушать? – натянуто улыбаясь, посмотрела на Харви, вновь ожидая увидеть понимающую улыбку, но улыбки не было. Харви отвёл в сторону тяжёлый взгляд, чего обычно не делал, тяжело вздохнул, зарывшись пальцами в волосы, затем будто бы собрался с мыслями и вновь взглянул мне в лицо:

– Тея… Мне жаль. Прости, что…

– Не надо. Не извиняйся, – перебила с горькой улыбкой. – Всё в порядке. Я ведь так и не назвала тебя имён.

– Имён? – вдруг напрягся Харви.

– Э-эм… шутка.

Харви в ответ не улыбнулся, а я ждала этого. И с каждой минутой начинал выглядеть всё мрачнее и мрачнее. А вскоре и вовсе в туалет удалился и провёл там гораздо больше времени, чем у мужчин занимает… м-м… пописать. А когда вернулся, на нём совсем лица не было. Ну вот. Я своего добилась.

Жалкая. Неинтересная. И пьяная.

Пьяная по его вине.

Значит ещё и безвольная. С некоторых пор я употребляю больше одного раза в год.

– Тея?

– М? – заглянула в глубокие пронзительные глаза, которые при здешнем освещении вновь утопали в зелени. А ещё бармен-Харви снова улыбался. Натянуто, но всё же… Резко поднял руку к уху, будто бы что-то достал из него и спрятал в карман.

Я нахмурилась.

– Гарнитура, – ответил на мой взгляд.

– Такая маленькая?

– Новая разработка.

– М-м… Так что ты хотел спросить?

– Как насчёт, – обвёл ресторан придирчивым взглядом, – сменить обстановку?

Обстановку сменили не сразу. Пока ждали счет, я пыталась уговорить Харви взять с меня хотя бы часть растрат, но тот заверил, что если ещё хоть раз заикнусь о чём-то подобном, то придётся ему ради меня сделать исключение из правил по поводу его «маньячной» деятельности и начать убивать не только блондинок.

Но знаете, на самом деле, в голове вертелись совершенно иные мысли: «Почему простой бармен ведёт малознакомую ему девушку в такое дорогое заведение и при этом совершенно не беспокоится о счёте? Нынче у барменов такие высокие зарплаты? Или это Я просто настолько понравилась»?

Ага! Серьезно, что ли?

И он больше не спрашивал ни о чём. Ни о моём прошлом. Ни о настоящем. А о будущем так и вообще ни разу не заикнулся. Харви продолжал вести себя вежливо и обходительно, но я не могла не заметить, что теперь он гораздо реже на меня смотрел, а если и смотрел, то без прежнего блеска в глазах.

Я остановилась у его машины.

– Харви? Можно и мне теперь спросить? – начала неуверенно.

Тот кивнул, открывая передо мною дверь.

– Всё нормально? Потому что…

– Тея, – расслабленно улыбнулся и вдруг взял мою ладонь в свою, – тёплую и немного влажную. – Всё хорошо. Правда. Я отлично провёл с тобой время.

– По тебе не скажешь, – тихо усмехнулась, чувствуя покалывание на коже от прикосновения Харви, и уже знакомую слабость в коленках.

Он не отвечал, а в глазах его стояло замешательство, и не успела я в тысячный раз возненавидеть себя за язык без костей, как вдруг его вторая ладонь оказалась на моей щеке. На той самой щеке! Так что хотела я того, или нет, а рефлексы взяли своё: резко отшвырнула от себя его руку и отскочила в сторону.

Теперь Харви выглядел виновато.

– Ты не…

– Прости, я… – Начали одновременно и одновременно стихли.

– Ты первая, – вздохнул Харви.

Я облизала пересохшие губы и пожала плечами:

– Просто… просто я не привыкла, когда меня… касаются. Тем более… здесь. Не уверена, что это может быть приятно. Для тебя.

Харви усмехнулся. И так искренне!

– Разве я стал бы тебя касаться, если бы думал, что это неприятно?

Не в силах скрыть удивление, посмотрела ему в глаза.

Харви сделал шаг вперёд, оказавшись в полуметре от меня. Больше не улыбался. Выглядел странно серьёзно. Его рука дернулась, и рефлексы снова заставили меня отступить назад, но в этот раз побег не удался: вторая рука Харви ловко обвилась вокруг талии, и он мягко привлёк меня к себе.

Ещё ни разу в жизни моё сердце не стучало так громко. Я смотрела на Харви огромными изумлёнными глазами и наверняка выглядела нелепо до невозможности. Почти не дышала… нет, – задыхалась: тихо и смиренно. А может быть всему виной аромат, что, устремился к носу и, наполнив собой лёгкие, вызвал приступ такого сильного головокружения, что я попросту побоялась дышать дальше. Побоялась, что ещё один вдох и я позорно грохнусь в обморок, повисну у Харви на руках, как тряпичная кукла…

Боже, за что ты так со мной?

– Дыши, – так вовремя напомнил Харви, и я, точно только этого и ждала, сделала глубокий судорожный вдох.

– При… при… приступ паники. У меня бывает, – попыталась отстраниться, но Харви не отпускал.

Притянул меня к себе ещё ближе, его тёплая ладонь коснулась моей левой щеки, и мне тут же захотелось сжаться в маленький резиновый мячик и упрыгать отсюда как можно дальше.

– Это, – Харви строго смотрел мне в глаза, – не то, чего надо стыдиться. Поверь, я знаю, о чём говорю.

– Тебе есть чего стыдиться? – прошептала едва слышно, чувствуя, как его твёрдая грудь прижимается к моей.

Но Харви не ответил. Лишь немного печально улыбнулся и нежно провёл подушечками пальцев по коже моей щеки – вниз к шее.

– Обстановку сменить не получится, Тея. Мне нужно ехать.

– И почему меня это не удивляет?

Лицо Харви вдруг посуровело, но он всё также крепко прижимал меня к себе, видимо точно зная, как сильно я хочу сбежать.

– Тея, – прошептал и его тёплое дыхание шёлком заскользило по коже, – не знаю, с какими идиотами ты встречалась раньше, но поверь на слово: сейчас дело не в тебе, правда.

Я не ответила. Потому что нечто похожее мне уже говорили.

– Я отвезу тебя домой, – сказал Харви, усаживая меня на пассажирское сидение. – Прости, но у меня возникла срочная работа.

Харви остановился у парикмахерского салона и спросил куда дальше: налево, или направо, но я заверила, что дальше я пойду пешком. Поблагодарила за ужин и хорошо проведённое время, пожелала удачи по жизни и открыла дверь авто, когда его рука вновь сжала мою.

– Тея.

Я помедлила. Повернула голову и взглянула в непривычно серьёзные каре-зелёные глаза.

– Тея, я…

– Знаю, – улыбнулась с пониманием.

– Что, знаешь? – а Харви нахмурился.

– То, что ты хочешь сказать. Я знаю. Всё в порядке. Не надо ничего объяснять. Всё хорошо, честно.

– Ты не можешь знать то, что я хочу сказать! – слегка повысив голос, уверенно покачал головой.

– Разве? – в удивлении приподняла брови. – Разве не о том, что мы больше не увидимся и так далее в том же стиле?

Челюсти Харви с силой сжались. А мне захотелось смеяться. Смеяться, честное слово! А что ещё мне остаётся? Впредь надо слушать разум, а не какое-то там никому не нужное глупое сердце!

– Видишь, я знаю, Харви. Всегда знаю.

Он с силой провёл ладонью по лицу и шумно выдохнул:

– Это не из-за тебя, Тея. Правда.

– Конечно не из-за меня, – горько посмеивалась я, умоляя слёзы подождать ещё немного, ещё чуть-чуть. – Это из-за того, что кроме жалости я больше не способна ничего вызвать. И даже сейчас, говоря об этом, снова вызываю жалость, вот такой вот дурацкий замкнутый круг. И это не мысли вслух, Харви. Это моя жизнь. Это всего лишь я. Так что… так что забудь, ладно? Всё в порядке. Ты хороший парень и мне было приятно проводить с тобой время. Всего хорошего. Обо мне не беспокойся. – Даже улыбнуться вышло: широко и ободрительно. У меня ведь действительно всё хорошо!

Боже, кого я обманываю?

Как только оказалась на улице, горячие слёзы вмиг обожги лицо. Я знала, что так будет. С самого начала знала, вот только надеяться ещё не разучилась. И я стану последней лгуньей, если скажу, что шагая вверх по дороге к своему дому, не хотела услышать шаги Харви за спиной.

Но никто за мной не шёл. Никто не спешил догнать меня. Всё что я услышала – это несколько долгих секунд тишины, а затем рычание мотора Ford Maverick и свист шин.

И всё-таки симпатяга-бармен оказался никаким не рыцарем.

И всё-таки простой парень Харви оказался не с другой планеты.

Не с моей планеты.

Глава 8

Ари

Ford Maverick со свистом шин вылетел на пустой тротуар – я перестарался. Дал задний ход и как попало припарковался на обочине. Из-под капота повалил дым.

Вот тебе и крутая тачка.

Вытащил из кармана наушник и сунул в ухо. Голос Тима раздался в ту же секунду:

– Какого чёрта, Ари?!! Ты что творишь?! Тебе жизнь не дорога?! Зачем наушник снял?! Кто дал на это право?! Ты на работе, чтоб тебя, Ари! А когда ты на работе, я всё время должен быть в твоём ухе, хочешь ты меня или нет!!! И КАКОГО ДЬЯВОЛА ПРОСЛУШКУ ОТКЛЮЧИЛ?!! ТЫ ЧТО ТВОРИШЬ, Я СПРАШИВАЮ?!!

– ВЫПОЛНЯЮ РАБОТУ, МАТЬ ТВОЮ!!! – взревел я и с силой ударил кулаком по рулю взятой на прокат машины.

Я тяжело и отрывисто дышал, пытаясь контролировать злость, но уже в который раз за последние несколько дней она находила выход.

– Ладно-ладно, – заговорил Тим спокойнее. – Никто не знал, что так случится. Но снимать наушник, парень… Ты знаешь правила. Ты, как никто другой, знаешь эти грёбаные правила!

– Знаю. Но ты достал шипеть мне в ухо!

Тим сдержанно вздохнул:

– А это – моя работа, приятель. Держать тебя в курсе происходящего и контролировать каждое твоё действие. И ты знаешь, что будет, если я заикнусь кое-кому о твоём неподчинении.

– Эта работа – мой выбор, – прошипел я, чувствуя новый прилив ярости, – а не чьё-то наказание. Так что закрой рот, Тим, или говори по делу.

Новый вздох Тима:

– Никто не знал, что так выйдет, Ари. Так что не кипятись. Я – точно не знал. Не знал, что заказчик, после получения файла с вашим разговором даст команду приступать ко второй части. Да-да, знаю, что ты скажешь: к незапланированной части, о которой ни ты, ни я вообще не слышали. Но позволь напомнить тебе, Ари всего один раз. Только один раз. Послушай, как это звучит: тридцать тысяч долларов сейчас и ещё сто после успешного выполнения всей работы. И всего лишь за то, что ты продолжишь делать то, что и так почти сделал! Влюби её в себя окончательно! Внедрись в доверие! Лиши её девственности, если надо будет! Она ведь девственница? Я не узнавал. Да и какая разница? Ты ведь трогал её только что какого-то хрена! Что это вообще было? Нет, было круто, не спорю, но ты вроде как сказал, что забиваешь на это задание! Так может, объяснишь, что это ещё за трогательное прощание такое было?

Надо было вырубить все камеры и в машине.

Я молчал. Крепко сжимая челюсти и кулаки. Давненько мне не хотелось что-нибудь разбить. Но это лишнее, – точно знаю. Это как минимум непрофессионально. А я профессионал. И это не первое задание, от которого я отказываюсь без объяснений. Не могу же я отправить заказчику письмо с указаниями о том, чтобы они катились в зад к самому дьяволу и оставили бедное создание по имени Аритея в покое!

Да, чёрт побери! Мне жаль её! Я ещё человек вроде как, так что и стыдиться мне нечего. Эта девушка… какой бы важной персоной не являлась, натерпелась достаточно, чтобы не становиться центром разборок. А разборки будут. Безусловно. И я окажусь в них замешанным, если только прямо сейчас не пошлю всё к чёрту! Так что откажусь от него и точка! Потому что мне всё это нафиг не сдалось!

Надо было сразу так поступить! Чем я только думал?!

С силой ударил затылком по подголовнику, вжал в него голову и закрыл глаза.

Сегодня она вела себя по-другому. И выглядела иначе. Её волосы… сегодня я разглядел их необычный оттенок. Был уверен, что они тёмно-русые, а оказывается, при дневном свете они больше напоминают цвет ореха.

И я не должен об этом думать. Не должен был вообще вести её на это свидание. Потому что ей нравится Харви, я вижу это, но совсем этого не желаю. Потому что Харви не существует. Существует лишь тот, кто испытывает к этой девушке жалость, – не больше! Но даже об этом… она никогда не узнает.

Чёрт.

Я практически сорвался, после того как Тим сообщил в наушник о новых условиях работы. Это звучало вроде как:

«Наёмник должен внедриться к объекту в доверие. Наёмник должен стать для объекта всем: её крепостью, стеной и главным человеком в жизни. Потому как в скором времени нам нужно будет воспользоваться этим доверием, чтобы получить от объекта то, что принадлежит нам, а зная характер А.Холт, добиться желаемого насильственным способом, возможности не представляется. В конце успешного завершения всех заданий, получите ещё сто тысяч долларов».

Вот. Вот после этого я чуть не сорвался, когда вернулся с туалета в ресторане и с трудом сдержался, чтобы прямо у всех на глазах не послать её к чёрту, назвать неудачницей и отправить дальше волочить своё жалкое существование. И только ради неё самой я собирался это сделать! Для того чтобы Тея выкинула Харви из головы, возненавидела и больше никогда не подпускала к себе близко. А я, в свою очередь, никогда бы не смог выполнить вторую часть задания и получить заявленную сумму на свой счёт.

Никогда не думал, что вляпаюсь в нечто подобное.

– Ари, ты меня слышишь?

Я набрал в грудь побольше воздуха, медленно выдохнул и открыл глаза:

– Да, Тим. Напиши заказчикам, что мы отказываемся от задания и если им так нужна эта девушка, пусть сами попробуют с ней подружиться. Точка.

– Ари…

– Тебе не переубедить меня, Тим. И лучше не пробуй, потому что я только что успокоился. И не пытайся быть законченной сволочью, я тебя знаю. Тебе, так же как и мне не нравится всё это дерьмо. Ты знаешь, что эта девушка заслуживает нормальной жизни. Сомневаюсь, что она кому-то крупно задолжала, или стала причиной чьей-то смерти в детстве. Она и сама чуть не погибла! Ты видел, что стало с её телом. – Ударил ладонями по рулю. – И если я наёмник, это не говорит о том, что у меня нет сердца. Так что я не хочу видеть, как какие-то уроды начнут усложнять ей жизнь ещё больше. Я хочу остаться в стороне.

– Я с тобой согласен, приятель, – как-то уж слишком напряжённо отозвался Тим. – Ты прав, чёрт с ними – с деньгами. Заработаем ещё, где наша не пропадала?! Я уже пишу ответ заказчикам о том, что они могут сами продолжать портить жизнь нашей трогательной девчушке, а также прилагаю к письму подробную карту о том, как они смогут добраться в задницу без пробок.

Я невесело усмехнулся, зная, что в словах Тима не может ни быть подвоха:

– Что бы ты ни сказал сейчас, моего решения это не изменит.

Тим фыркнул в трубку:

– Без проблем, приятель. Значит, я не стану уточнять, что некий неизвестный тип в маске, только что выпрыгнул из окна объекта, предварительно установив взрывчатку на двери её спальной?.. И что случится после того, как объект опустит вниз ручку тоже не стоит рассказывать, верно?.. Ари?.. Ари?.. Эээй?!! Слышишь меня? Ари?!! ЭЙ! А как же: «Я хочу остаться в стороне»?!!

Я мчался в обратном направлении. В направлении дома Аритеи. Тачка не завелась; думаю, я убил двигатель. Тея была права – такие машины не по моей части. И теперь, всё что у меня есть, это мои ноги.

Я отъехал недалеко, но за то время пока сидел и думал о своих проблемах, чёрт, Тея совершенно точно успела добраться до дома. И если я не успею… Если не успею…

Нет, я успею.

Точно успею! Я должен!

Так что стоит заранее придумать оправдание тому, каким образом я смог узнать её точный адрес, хоть никогда и не провожал до самого дома.

Зарядил дождь.

Ненавижу дождь.

Он портит видимость и усложняет передвижение. Но я ускорился, как мог. Ноги работали на максимуме. И в тот момент, когда проносился мимо парикмахерского салона, где работает Тея, успел пожалеть, что оставил наушник и мобильный в машине и теперь не могу знать о передвижениях девушки, которую десять минут назад бросил!

Надеюсь, она остановится ради того, чтобы промокнуть до нитки. Она ведь так любит дождь, чёрт побери! Потому что у воды есть сила тушить огонь. Дьявол. Это прозвучало настолько удивительно, что на несколько долгих секунд я вообще забыл, что на задании и должен подыграть объекту в его странности.

Свернул влево и, разбрызгивая воду в стороны, понёсся вверх по мощёному плиткой тротуару.

Если бы взрыв случился, я бы его уже услышал.

Дом номер десять – следующий среди Walk-up строений в жилом районе этого квартала. Шестиэтажный, старый и не самый практичный; с общей прачечной на первом этаже и отсутствием балконов. А балконы порой бывают лучше лестниц.

На ходу, по привычке, ударил себя по уху, проклиная всё на свете, что впервые в жизни совершил такую оплошность и остался без информатора. Как без рук, чёрт!

Остановился под окном Аритеи. Второй этаж. Свет не горит. Впечатал в стену дверь парадной и помчался вверх по лестнице.

И увидел её. Тею.

Застыл на несколько секунд, не понимая облегчения, которое вдруг испытал. Что это ещё за чертовщина? Почему, увидев её целой и невредимой, дышать вдруг стало легче? Я заболел?..

За эти две секунды входная дверь квартиры объекта открылась, и прозвучал голос её сводной сестры:

– Ну и где тебя носит, идиотина?! Эй?! А ревёшь чего? Ладно, плевать! Мне нужен твой ноутбук. Мой сдох. Я сама возьму, не надо за мной переться.

Больше я не лучший в своём деле.