скачать книгу бесплатно
Прилив адреналинового гнева отступил, и она почувствовала прилив стыда. Человек, который когда-то встречал опасность в бронежилете и шлеме, ветеран тысячи репортажей под огнем из всех горячих точек мира имел вид человека изможденного, опустошенного, слишком много видевшего.
Это был не тот загорелый энергичный мужчина, чье осколочное ранение она промывала и зашивала во временном госпитале, пока он продолжал говорить в камеру. Она сказала ему, что нужно более качественно обработать рану, раздраженная тем, что он отнимал время у других ее пациентов. У тех, в отличие от него, не было выбора находиться здесь или нет.
Уловив ее тон, он оглянулся и в какой-то момент действительно посмотрел на нее, будто за маской и одноразовыми перчатками хотел увидеть не какого-то безликого медицинского работника, наложившему ему временную повязку, а настоящего человека.
Он сделал шаг к ней, словно желая что-то сказать, но в этот момент взрыв сотряс временный госпиталь, наполнив воздух удушливой пылью, и она занялась эвакуацией раненых.
К тому времени, как у нее выдалась минутка перевести дыхание и подумать о нем, он уже ушел.
Она была поражена, когда, вернувшись домой, обнаружила, что они соседи. В деревенском магазине ходили слухи, что он арендовал Дауэр-хаус, чтобы написать книгу о своем опыте, но восторг от того, что среди них есть знаменитость, быстро угас.
То, что он не узнал ее, по идее, должно раздражать. Но она, накричав на него сейчас, радовалась, что тогда была в маске, а он слишком отвлечен, чтобы узнать ее. По словам Альмы Лейси, которая убирала, ходила за покупками и готовила для него, он проводил время взаперти, в своем кабинете. Служанка почти не видела его. Может быть, он много работает, хотя его бледность явно не от сидения перед экраном.
Он злился, смотрел на нее и не видел. Ушел в себя, в темные глубины, пустоту. И она в мгновение ока оказалась рядом, чтобы поддержать его. Ей знакома эта пустота, это отчаяние. Чувствуя его безошибочный отклик на ее близость, она хотела бездумного забвения физической связи, но на мгновение немного растерялась.
Дрожь пробежала по телу, осознание того, что одного прикосновения оказалось достаточно. И они бы срывали друг с друга одежду прямо там, на пороге.
Люсьен Грей – этакий медийный сердцеед, некий повод включить вечерние новости. И кто бы стал винить ее за то, что она воспользовалась моментом бессмысленной похоти.
Никто, кроме нее.
Его шрамы гораздо глубже того, что у него на руке. Невидимые шрамы, которые остаются и у мужчин, и у женщин, вернувшихся с линии фронта, потерявших друзей и увидевших то, что навсегда запечатлелось в мозге.
Она знала достаточно, у нее собственный список душевных шрамов, чтобы понять, что он не представлял, где находился в тот момент и что делал.
Это произошло и с ней, когда она почувствовала химический запах средства для уничтожения сорняков и ей показалось, что война последовала за ней в дом.
Надо извиниться. В нормальных обстоятельствах это следовало бы сделать с глазу на глаз. Но не сейчас. Она оставит записку, горшочек с медом и немного ранней клубники из своего сада на заднем крыльце его коттеджа, а Альма Лейси найдет все это и отнесет в дом.
Но не раньше, чем она разместит детенышей гусениц в крапиве вдоль тропинки у ручья. Что и следовало сделать вместо того, чтобы врываться к соседу с обвинением в убийстве чешуекрылых.
Глава 2
Люсьен закрыл дверь, прислонился к ней спиной и с силой растер ладонями лицо в попытке прояснить голову. Это было самое большее, что он сказал кому-либо за несколько недель с тех пор, как вернулся в Англию, но от ее гнева стало легче.
А потом был взгляд, от которого он, пошатываясь, отправился обратно в темноту. Удушающая пыль, уверенность в том, что он должен спасти ее, – откуда это взялось?
И поцелуй…
Было ли это на самом деле, или это часть воспоминаний?
Нужно взять себя в руки и вернуться к работе, но сначала он спросит у экономки имя женщины и напишет записку с извинениями за свою грубость. Чертова крапива. Еще нужно также отправить письмо в агентство по сдаче жилья, чтобы объяснить, что произошло, и убедиться, что ее драгоценная дикая местность больше не пострадает. Остается надеяться, что она сдержит обещание не беспокоить его.
За исключением того, что он уже обеспокоен. Казалось, он все еще видит ее рот на расстоянии поцелуя от своего собственного. Чувствует каждую точку, где ее тело касалось его: ее ладонь на его руке, его плече. Ее груди прижались к его груди.
И эти глаза.
Только что они сверкали гневом, а потом что-то промелькнуло в них, оставив его с тревожным ощущением дежавю.
Он выругался и выглянул в окно. Когда он приехал, то едва обратил внимание на сад. У него имелась квартира в Лондоне, но, благодаря его заботливому бухгалтеру, она сдавалась, пока он был в командировке за границей. И срок аренды закончится только в следующем году.
Он обернулся на звуки из кухни, предупредившие о приходе миссис Лейси. Он делал все возможное, чтобы не путаться у нее под ногами, общаясь с помощью записок, приклеенных магнитом к холодильнику. Но сейчас исключительный случай.
Она заполняла холодильник и едва не выронила банку, когда он появился на кухне.
– Мистер Грей, вы меня напугали. Могу я что-то сделать для вас?
– Нет… Да. Мне нужно знать имя женщины, которая живет в соседнем коттедже.
– Вы имеете в виду Жимолость?
– Так называется коттедж? Коттедж с жимолостью?
– Что? Нет. Коттедж – это Орчард Энд. Там живет девушка, которая получила его в наследство от своей двоюродной бабушки. Девушку зовут Жимолость.
– Жимолость? Это ее имя?
Миссис Лейси улыбнулась.
– Роуз Жимолость. Такая милая. Но все зовут ее Жимми. Она была здесь?
– Да, была. Садовники распылили средство от сорняков на ее крапиву.
– О! Она явно была этому не рада.
Яркий пример английского преуменьшения.
По словам Жимми, он – убийца, наемник, поставщик химического оружия.
В его голове промелькнули образы реальности, которую она даже представить себе не могла. Еще он вспомнил, как сидел за кухонным столом, а миссис Лейси ставила перед ним чашку чая.
– Я положила в чай немного сахара. Знаю, что обычно вы не употребляете его, но сейчас он вам не помешает.
– Мисс Роуз сказала то же самое.
– Ну, если Жимми сказала это, то вам лучше прислушаться. Ее семья здесь в некотором роде легенда.
Он отхлебнул чай. Это помогло.
– Легенда? В каком смысле?
– Ну, Джек Роуз ездил в Китай с лордом Хартфордом еще в девятнадцатом веке. Они привезли с собой всевозможные растения, которых никто никогда раньше не видел. И Джеймс Роуз выступал за органическое садоводство, когда все остальные увлеклись химикатами.
– Ясно.
– Дочь Джеймса, Флора Роуз, доводится Жимми двоюродной бабушкой. Ее страстью было возрождение сельской местности. Это благодаря ее усилиям у нас в деревне так много полевых цветов и бабочек.
«И крапивы», – мысленно добавил он.
– Агент по сдаче жилья упомянул, что владелец за границей.
– Жимми прилетела домой перед Рождеством, когда Флоре стало плохо. К сожалению, не успела. – Экономка покачала головой. – Бедная девочка была в шоке из-за этого. Флора не хотела ее беспокоить. В конце концов мы решили позвонить Жимми сами и сказать, что ей нужно вернуться домой. Я просто жалею, что мы не сделали этого раньше. И она уехала сразу после похорон. А сейчас вернулась. И мы надеемся, что она останется здесь. Ведь семейство Роуз всегда здесь жили. Правда, в наши дни так мало вещей, которые могут удержать молодую женщину в деревне.
– Что ж, спасибо за информацию. Извините, что отвлек вас от работы. Мне тоже нужно работать.
– На улице чудесный день, мистер Грей. Вам бы взять с собой ноутбук и поработать в саду. Если спуститесь к лодочному домику, сможете увидеть…
– Лодочный домик?
– Это через рощу, по направлению к главному дому. Там, внизу, вас никто не побеспокоит.
«Слишком поздно», – подумал Люсьен.
Он уже встревожен и останется таким до тех пор, пока не извинится перед соседкой, поклонницей бабочек. И только после этого сможет выкинуть ее из головы.
– Там чудесно. Когда я вернусь, наведу там порядки для вас, – добавила Альма.
– Спасибо. – Он ответил на автомате, а потом вдруг встрепенулся: – Вы уезжаете?
– В эти выходные у моего брата и его жены золотая свадьба. Мы с Джейн, женой моего брата, пошли в школу в один день, и с тех пор лучшие подруги. Я познакомилась с мистером Лейси, когда была одной из ее подружек невесты на свадьбе. В следующем году у нас будет золотая свадьба.
Люсьен выдавил улыбку.
– Поздравляю. Вас долго не будет?
– Пару недель. Мы арендовали виллу в Испании. Агентство пришлет замену. И я заполнила ваш морозильник. Все помечено. Я прикрепила список к верхней части морозильника. Просто достаньте утром то, что хотите съесть, и следуйте инструкциям на крышке. Вы и не заметите, что меня нет.
– Вы недооцениваете себя, миссис Лейси. Надеюсь, вы прекрасно проведете время.
Ручей, протекавший в нижней части Орчард Энд, был небольшим, его воды искрились в утреннем свете, когда Жимми шла по тропинке. Она планировала оставить свое мирное подношение на заднем крыльце соседнего коттеджа.
Она не ходила этим путем с тех пор, как вернулась домой, и сейчас с любопытством смотрела по сторонам. Форель поднималась, чтобы поклевать тысячи только что вылупившихся поденок – признак того, что ручей в хорошем состоянии.
Чего нельзя сказать о старом лодочном домике.
Это было солидное двухэтажное деревянное здание, некогда бледно-голубого цвета. Ныне выцветшая краска отслаивалась полосами, стекла кое-где были треснуты. Потрясенная разрушением, она поднялась по ступенькам на широкую веранду, чтобы лучше рассмотреть все. Когда она была ребенком, здесь качались на волнах плоскодонки, гребные лодки и изящный катер-слиппер, теперь же на причале царило запустение.
– Мисс Роуз? Чем обязан на этот раз? Случилась еще какая-нибудь ужасная катастрофа?
Жимми, погруженная в свои мысли, едва не вскрикнула от неожиданности и повернулась лицом к Люсьену.
– Пока ничего не случилось.
Слишком быстро повернулась.
Мир закружился вокруг нее, она попыталась ухватиться за перила, чтобы удержать равновесие. И ей почти это удалось. Раздался треск. Это сломалась доска, на которой она стояла. Словно в замедленной съемке, девушка наблюдала, как ее правая нога провалилась в дыру. В панике размахивая руками, она выпустила корзинку, и спелая клубника рассыпалась по веранде. По телу пробежала дрожь, нога ударилась о рыхлый гравий и заскользила вперед.
В этот момент она проиграла борьбу с гравитацией и упала навзничь. Сначала ушибла плечи, потом откинулась назад голова, ударившись о пол веранды. Задыхаясь, Жимми подумала, что все кончено, но вес тела тащил ее вперед по гравию, пока нога не зацепилась за что-то.
Девушка ахнула от боли. На мгновение подумала, что это все, потом что-то зазубренное вонзилось ей в ногу. Она бы и закричала, если бы хватило дыхания. Предупредила бы Люсьена Грея, чтобы держался подальше. Но пол под ней задрожал, усиливая боль.
Люсьен бросился ей на помощь.
– Не двигайся! – закричал он и опустился на колени рядом.
Она закрыла глаза. Он набирал номер скорой.
– Скорая помощь! Она дышит, но упала и ударилась головой. Возможно, повредила ногу.
– В сознании?
Жимми открыла глаза.
– Да, она в сознании. Сколько тебе лет? – Он посмотрел на нее, ожидая ответа, она молчала, дрожала, у нее кружилась голова. – Она одевается по моде сороковых годов, но я думаю, ей около тридцати.
«Это моя любимая льняная рубашка, и мне двадцать девять!»
– Да, я не буду ее перемещать. – Он назвал адрес. – Скажите, чтобы подъехали к задней части дома, далее по тропинке через лес к лодочному сараю.
Объяснив диспетчеру, как их найти, он снял свитер и аккуратно подложил ей под голову.
– Они скоро будут здесь.
Его рука на мгновение задержалась на ее плече, но прежде чем она смогла набрать в грудь воздуха, чтобы поблагодарить его, он встал и пошел прочь. Каждый шаг вызывал минутную мучительную дрожь, казалось, пронзавшую каждую клеточку.
Пошел ли он встречать машину скорой помощи? Укажет на место, где она лежит, а сам вернется к своим делам? Ей пришлось крепко сжать губы, чтобы не поддаться искушению окликнуть его, умолять остаться с ней, пока не приедут парамедики.
«Двадцать минут», – сказала она себе.
«Скорой помощи» потребуется двадцать минут, чтобы прибыть из Мейбриджа. Нужно сосредоточиться на том, чтобы расслабить мышцы и дышать сквозь боль.
Она постаралась сконцентрироваться на запахе его свитера. Что это за аромат? Может быть, сандаловое дерево?
Попытка определить неуловимый запах прервалась отвратительным визгливым звуком. Мышцы, которые она с трудом расслабляла, немедленно напряглись, и ее пронзила боль.
– М-м-м…
– Держись, я сейчас вернусь.
Она замерла, едва дыша, пока не утихла боль, и очень осторожно посмотрела в ту сторону, откуда раздался его голос.
Люсьена Грея нигде не было видно, однако дверь лодочного домика, висевшая на ржавых петлях, была открыта.
– Сейчас не самый подходящий момент для осмотра достопримечательностей, – пробормотала она, и, ощущая липкость и головокружение, закрыла глаза, а когда открыла, он стоял на коленях рядом с ней, положив руку ей на лоб.
– Выглядишь ужасно. Ты потеряла сознание?
– У меня упало кровяное давление.
