После конца. Часть 1

Торопливо покинув жилище двух мужчин, Саймон пошел в сторону лестницы.

– Скорее, – бросил брат Нике, – нужно отсюда убраться.

Он никак не мог отделаться от странного чувства.

– Ага, – закивала девочка, пытаясь попасть в такт шагам брата.

Когда дети вышли из здания, подросток почувствовал странный, неприятный запах. Повернув голову направо, он увидел невысокую горящую кучку Гнилых. Ощутив на затылке давление, он повернул голову и увидел, как на них сквозь промежутки между досками, словно два привидения, смотрят Жойе и Люк. Было жутковато. Помахав им и фальшиво улыбнувшись, Саймон судорожно схватил Нику за руку и направился с ней вдоль парка, прочь от здания.

– Странные они какие-то, – словно прочитав его мысли, высказала свое мнение девочка, когда они повернули на другую улицу.

– Точно, – кивнул Саймон. – Мне от них как-то не по себе.

– Мурашки по коже, – согласилась она и ее едва заметно передернуло. – Жуть.

Вытащив компас, подросток нашел, где находится северо-восток.

– Нам туда, – сказал он, кивнув в нужную сторону. – Уходим отсюда скорее.

Выйдя за территорию города они, начиная понемногу успокаиваться, двигались со средней скоростью около четырех часов. И снова попали в лес. На этот раз Саймон, оказавшись за межой деревьев, почувствовал себя в безопасности. Покинув бункер, они двигались по нему целые сутки и почти ничего не произошло, а тут только вошли в эти каменные джунгли и едва не попались каким-то вооруженным головорезам, чуть не оказались в желудке Гнилых, и познакомились с двумя странными отшельниками, внешне смахивающими на клонов-маньяков.

– Как ты думаешь, кто это такие? – спросила его как-то Ника. – Они дрались, словно какие-то ниндзя.

– Думаю, в наше время подобные умения не редкость, – с усмешкой ответил ей Саймон. – Тот, кто не может постоять за себя – умирает. Второго варианта нет.

«И поэтому нужно учиться как можно быстрее, – подумал он. – Пока не поздно»

– А мне кажется, что их создал безумный доктор Франкенштейн в своей лаборатории, – с невозмутимым выражением на лице предположила Ника.

– Как скажешь, – усмехнувшись, закатил глаза Саймон. – Но он делал ужасных чудовищ, а эти внешне не были страшными.

– Так он сколько уже этим занимается? – пожала плечами сестра. – Научился, видимо.

Устроив спустя некоторое время небольшой привал, Саймон настоял на том, чтобы Ника поела, но сам вместо перекуса открыл свой дневник, перевернул страницу и, зарисовав силуэт монстра и подписав сверху «первый Гнилой», ниже написал:

«Сегодня мы с Никой ночевали в пещере. Честно сказать, мне не очень понравилось. Если бы я не додумался взять спальные мешки, мы бы наверняка заболели.

Сама ночь прошла тихо и спокойно, так что особенно жаловаться не приходится, но вот под утро мимо прошли какие-то люди, которые говорили на неизвестном мне языке, а потом еще и стреляли где-то вдалеке. Если бы не моя идея с замаскированной «дверью», незнакомцы точно бы нас заметили, и тогда даже не знаю, что бы произошло. Но нутро подсказывает, что точно ничего хорошего.

Через какое-то время набрели на город. Поднявшись на холм, мы увидели издали на мосту группу слонов. Даже с такого расстояния они показались мне потрясающими, но это никак не сравниться с тем, когда ты стоишь рядом и можешь их коснуться.

После мы пошли в город. Побродив по улицам, нашли парк, а после нас едва не заметили какие-то незнакомцы на бронеавтомобилях. Не знаю, связаны ли они как-то с теми, кого я видел у реки, но внутренние чувства не предвещают мне ничего хорошего.

Спрятались мы от них в торговом центре. Пока пережидали, прошлись по нему и набрели на несколько интересных мест. Одним из них стал магазин музыкальных инструментов, в котором, к моему удивлению, Ника запала на какую-то коллекционную гитару. Если честно, мне никогда даже и в голову не приходило то, что ей может понравиться что-то подобное. Ника хотела ее забрать, но я не позволил, так что мы ее спрятали до «другого раза». Ох, не знаю. Вряд ли он когда-нибудь настанет, этот следующий раз.

После же того, как я с сестрой покинул торговый центр, мы наткнулись на небольшую стаю Гнилых. Хуже тварей я еще не видел (если, конечно, учесть то, что я пока мало еще чего видел).

От монстров нас спасли двое до жути странный парней по имени Люк и Жойе. От их присутствия и пронизывающих взглядов у меня шел мороз по коже. Ника позже сказала, что у нее было то же самое. Понятия не имею, кто эти Траляля и Труляля, но все же, как ни крути, ребята спасли нам жизни, подсказали, где искать резервацию, и отпустили нас с миром, и уже за это я им очень благодарен.

Может, мама слишком преувеличила, сказав, что почти все снаружи плохие? Не знаю, но почему-то у меня есть такое чувство, что я это еще выясню.

Интересно, что это, паранойя или предчувствие? Не знаю. Ничего не знаю»

Закрыв дневник, он увидел на себе любопытный взгляд сестры.

– Ты чего делаешь? – не заставив себя ждать, спросила Ника с легким прищуром.

– Да так, – пожал плечами Саймон, убрав его в сумку. – Ничего особенного.

Девочка с расспросами приставать не стала и, пожав плечами, начала перебирать некоторые из кучи своих карточек.

И тут до их ушей донесся какой-то странный далекий звук. Он был такой, словно кто-то часто-часто и легонько постукивал ладонью по деревянной столешнице.

– Ты слышишь? – напрягаясь, спросил Саймон.

– Ага, – кивнула Ника, напрягаясь аналогично брату. – Что это?

– Хотел бы я знать.

Встав на ноги, подросток осмотрелся и, подняв взгляд, увидел летящий в небе вытянутый и чем-то смахивающий на огурец вертолет. Но, не успев этому удивиться, юноша вдруг заметил, как с правой стороны кабины к этому вертолету летела красная вспышка. Этот непонятный огненный шар несся очень быстро, словно был выпущен из катапульты, и вот спустя несколько секунд вертолет сделал маневр, пытаясь от него увернуться, но комета все же настигла машину и врезалась прямо в хвост.

Вспышка, за ней последовал звук взрыва, повалил густой черный дым, и подбитая «стальная птица» начала очень быстро терять высоту, крутясь по оси и несясь навстречу земле и деревьям.

Часть третья

Глава двенадцатая

Уроки альпинизма от господина «Гиганта»

несколькими сутками ранее

резервация «Надежда»

Чувствуя на своем плече теплое размерное дыхание, Леман ощущал прикосновения ее кожи, которые были для него, словно зарядка для батарейки. В каждую их встречу она заряжала его, подпитывала жизненными силами, и солдат не знал, как ему раньше удавалось жить без этого.

Смотря боевик по старенькому плазменному телевизору, он одной частью своего внимания следил за сюжетом, а другой наблюдал за Кирой.

Как же это было для него странно. Необъяснимо. Мозг у Черных Крестов был усовершенствован и заполнен некоторыми самыми важными знаниями, которые должны были помогать при выполнении миссий и выживании, но этого он не знал.

Месяц назад, после того как Леман излечился от сильных увечий и встал на ноги, он оставался на «больничном» и не летал вместе с остальными на задания и патрули около недели, которую ему дали на накопление сил. Как оказалось, Рика немного приуменьшила диагноз лекарей, осматривавших Черного Креста после боя с подростком-кровососом. Урон, нанесенный вампиром, был таким сильным, что солдат едва не погиб. И он бы умер, если бы его не успели накачать специальными обезболивающими и лекарствами, предназначенными лишь для Черных Крестов.

И тогда он, сидя в одиночестве (и, ко всему прочему, страдая от безделья), не смог удержаться на месте и, как ни пытаясь сопротивляться самому себе, все же не справился со своими чувствами и под вечер вновь пошел в «Райский уголок». Столкнулся он с Кирой рядом с входом, в этот момент она уже закончила свой рабочий день и запирала цветочный магазин.

Когда девушка увидела рядом Лемана собственной персоной, зрачки карих глаз новой знакомой солдата расширились, но девушка сразу же их опустила, словно знала об этом и пыталась скрыть их реакцию, а на губах появилась уже полюбившаяся воину, скованная и будто бы сдерживаемая улыбка с ямочками на чуть подрумянившихся щеках. Разговорившись с ней, Леман не успел оглянуться, как уже оказался дома у девушки в ее постели. Такую магию нельзя объяснить, она безразлична к людским законам. Если сказала «надо», то, как не противься, ты ей подчинишься.

Почувствовав, как Кира начала легонько водить своим пальцем по его груди и рукам, очерчивая шрамы от порезов и ожогов, полученных на тренировках, Девяти Испытаниях, Инициации, и боях, в которых он оказывался практически в каждом патруле, солдат, обладая еще более чувствительной кожей, чем любой человек, ощутил, как по его телу побежала армада мурашек.

– Никогда не видела столько шрамов. Откуда они у тебя? – спросила Кира, обведя небольшую, похожую на монету отметину.

– Самые свежие после драки с вампиром, – ответил он, наблюдая за ее пальцем. – Этот появился, когда он меня впечатал в пол. Открытый перелом ребер.

– Черт возьми, – ругнулась Кира, и по ее нахмурившимся бровям и чуть посуровевшему виду Леман предположил, что сейчас она наверняка думала о том, как сама бы наваляла «этому негодяю». Девушка была боевая.

После того, как он случайно растрепал ей об охоте на паренька-кровососа, она не переставала возмущаться насчет этой темы.

– Ну надо же, – продолжала Кира, – такая тварь, и прямо у нас под боком жила. Каким же он сильным был, что смог тебя отделать, причем так сильно, что ты едва не помер?

Она стукнула его в грудь, сморщилась, и потрясла ладонью.

– Спасибо за поддержку. Черные Кресты, конечно, сильны, и по всем параметрам превосходят человеческий род, но мы пока еще не овладели даже половиной своих возможностей, – улыбнувшись, ответил он ей. – По крайней мере, так нам говорит Прометей, бог, помогший людям нас создать для защиты от всего того, что пробудилось от вечного сна после катастрофы. Он знает наш вид лучше любого, но каким образом нам раскрыть весь свой потенциал не рассказывает и при этом не объясняет, почему. То ли хочет, чтобы мы сами к этому пришли, то ли сам не знает, и просто делает вид, что ему известно почти все на свете. А вампиры – прямые потомки богини. Неудивительно, что эти кровососы такие сильные.

– А ты хот раз видел какого-нибудь бога?

– Пока что нет, – покачал головой Леман. – Я служу всего чуть больше года. Но мой командир и старшие солдаты не только видели их, но еще и убивали. Правда, только младших богов. На старших, таких как Аид, Арес, Бальдур, Перун, Осирис, и многих других нам пока что не хватает пороха. И в доказательство этого есть история о том, как Черные Кресты из другой резервации как-то раз попали в передрягу между Тором и Зевсом. Они оба боги неба, молний, и соперничали и грызлись еще в древние времена, за десятки столетий до своей смерти. Вот и ссорятся до сих пор. В их случае поговорка «горбатого только могила исправит» не актуальна. Их не исправила.

– А как так получилось?

– Ну, я знаю эту историю из рассказов, – пожал плечами Леман, но посмотрев в сверкающие интересом глаза Киры, хмыкнул и принялся припоминать. – В общем, тогда Тор столкнулся с Йормунгандом…

– Йорму… кем? – перебила девушка солдата и, облокотившись на его живот, подперла ладонью свою голову. Леман отметил, что с такого ракурса она выглядела невероятно мило. – Кто это еще такой? Язык можно узлом завязать.

– Его еще называют Мидгардсормом, или просто Мировым Змеем. Он третий сын великанши Ангрбоды и Локи, живет в океане. По мифам Йормунганд настолько длинный, что обхватывает всю Землю в кольцо, но на самом деле это не так. Он действительно огромен, но вполне способен уместиться в океане. И вот как-то раз Тор столкнулся с ним у побережья, и между ними завязалась такая яростная битва, что на разносящиеся на много миль звуки во все оружии прибыл Зевс. Вместе с собой он в подмогу привел Посейдона, который отвлек Йормунганда и увел его в океан, а сам вступил в битву с Тором. Драка была таких размеров, что они сравняли с землей ближайший к этому месту город, который как раз в это время патрулировала и зачищала от Пешек довольно большая группа Черных Крестов. Они, попав под их замес, решили убить обоих, но боги были слишком сильны и поджарили их всех своими молниями. Никого в живых не осталось, а о судьбе Тора и Зевса после окончания битвы точно ничего не известно, но мне кажется, что с ними все нормально. Если бы кто-то из этих богов погиб, об этом узнали бы, наверно, даже дождевые черви.

Вдруг Леман услышал жужжание с правой стороны от себя. Повернув голову, он взял с прикроватного низкого ящика свои часы и увидел на них сообщение от Курта. Заместитель командира писал, что они вылетают на новое задание через три часа, и напомнил, что на этот раз его берут с собой. Вздохнув, он быстрым движением надел их на руку.

– Мне пора идти, – сказал солдат и, чмокнув Киру в макушку, вылез из-под одеяла и принялся одеваться.

– Кстати, – сказала она. Посмотрев в ее сторону, солдат увидел девушку сидящей на другом краю кровати к нему спиной. Подняв с пола поношенный халат, она надела его и встала на ноги. Обвязывая талию стареньким потрепанным ремешком, девушка продолжила. – Я поняла, где раньше видела крест твоего ордена, что у тебя наколот на спине.

– Да? И где же?

– Крест такой формы был у тамплиеров, – ответила девушка. Она повернулась к нему лицом. – Только вот твой полностью черный, а в его углах есть эти тонкие крестики формой икса. – Она некоторое время помолчала, а потом достала из кармана пачку сигарет и закурила одну. – У них такого не было. Надолго ты уходишь?

– Мы улетаем примерно на пять суток.

– А что так долго?

– Лететь далеко, – ответил Леман, набросив поверх футболки кофту. – Шпионы Прометея в ближайших к резервации горах заметили великана. Видимо, он пришел недавно, раз информаторы до этого молчали. Такое существо углядеть проще простого. А вот завалить – совсем другое дело.

– Великана?! – воскликнула она, и ее глаза округлились еще сильнее. – Серьезно?

– Да, – кивнул он. – Я так и сказал.

– А зачем вам его убивать?

– Он опасен. На поверхности все еще живут люди. Мы должны их защищать. И он неразумен, а когда существо неразумно и имеет большую силу – это разрушительная смесь. Такие существа, следуя закону Черных Крестов, подлежат уничтожению.

– Много вас туда отправляется?

– Вся наша группа, и наверняка Зорич еще кого-нибудь прихватит. Как говориться, идти на великана малым отрядом все равно, что угрожать льву своим… кхм, ну, не при дамах будет сказано.

Выйдя из небольшой спальни, Леман пересек гостиную, которая по совместительству была еще и столовой и кухней, и подошел к двери.

– Стой, – окликнула его девушка.

Повернувшись, солдат успел увидеть, как Кира быстро подошла к нему, и тут она поцеловала его, свободной рукой впиваясь в волосы. Спустя минуту девушка сама отошла от него на шаг.

– Не помню, как там это правильно говориться, – она положила руку на сердце, а затем выдала с торжественной интонацией. – Возвращайся ко мне со щитом, или на щите!

– Обязательно, – кивнул он, а потом вышел из квартирки и, оглянувшись, неодобрительно сказал, смотря на дымящуюся сигарету. – Бросала бы ты эту дрянь.

– Тебя забыла спросить! – ответила она и, ухмыльнувшись, закрыла дверь перед его носом.

– Ну и ну, – со вздохом сказал Леман, покачав головой, а после спустился на первый этаж и вышел из здания.

Направляясь на остановку, на которой он намеревался сесть на автобус, идущий к месту, откуда было ближе всего добираться до особняка, Леман вышел на дорогу, ведущую со двора на улицу, как вдруг услышал резкий гудок автомобильного клаксона.

Чуть подскочив на месте, солдат быстро перевел взгляд и увидел, что в стоящей неподалеку черной машине на водительском сидении сидит и смотрит в его сторону Рика.

Вздохнув и почувствовав, как сердце забилось быстрее, он пошел в сторону автомобиля.

«Все-таки выследили, черт подери!», – кричали его мысли в голове, стуча по черепной коробке изнутри.

Подойдя к автомобилю, он заглянул внутрь и, поняв, что девушка приехала одна, открыл переднюю пассажирскую дверь и забрался внутрь.

Не говоря ни слова, Рика завела мотор и тронулась.

– Зачем ты следишь за мной? – спустя полминуты спросил Леман, не поворачивая при этом голову и смотря перед собой.

– Это очень плохо, – вместо ответа сказала она, с трудом контролируя свой голос. – Ты знаешь правила, чтоб тебя разорвало! Черные Кресты могут состоять в отношениях только друг с другом. Нам нельзя разбавлять нашу кровь людской, это раз. А во-вторых, нам нельзя с ними сближаться, нельзя становиться такими, как они, нельзя разглашать наши тайны. Хоть мы выглядим, как люди, но мы не такие. Ты не человек, и я тоже, и все остальные Черные Кресты.

– Я прекрасно помню об этом, – ответил солдат.

– А понимаешь ли ты, к чему это может привести, если вас раскроют Главы ордена? Да ты уже заслужил как минимум изгнание на поверхность, или даже пулю в лоб!

– Понимаю. Приблизительно.

– Тогда зачем, Леман? – она посмотрела на него. – У нас много симпатичных, умных, сильных девушек. Да если тебе так приспичило, мог бы просто сходит в бордель! Зачем тебе она? Человек. Какой смысл доставлять себе и ей лишние заботы, ведь вы все равно не сможете быть вместе?!

– Не знаю, – честно ответил он, покачав головой. – Не могу это объяснить. Ты вправду решила, что я не думал об этом? Думал, поверь мне. Сопротивлялся, но ничего не смог сделать. Это уже не моя воля, меня просто тянет какая-то сила, которая не спрашивает моего мнения. Любовь? Возможно. Я не знаю, какая она, значит, и не могу отрицать, что это она. Но тебе не понять меня.

– Угу, – ответила она, а затем отвернулась и чуть сильнее сжала руль. – Ну что, ты готов к охоте?

– Конечно, – кивнул он, а затем через несколько минут задал самый волнующий его вопрос. – Ты рассказала кому-нибудь об этом?

– Разумеется, нет, – отрицательно покачала головой Рика. – Хотя должна. Теперь из-за моего молчания я стала соучастницей. Но я не стану на тебя докладывать. Разбирайся со свое личной жизнью самостоятельно, – она взмахнула волосами, и Леман услышал, как под ладонями девушки чуть заскрипела кожа руля. – И не забудь помыться перед выходом и постирать одежду. От тебя этой девкой за версту несет.

Выехав на трассу, она сильнее надавила на педаль, и автомобиль зарычал, ускоряя свой ход.

Экипировавшись в свою форму, висящую в отдельном, специально оборудованном шкафу квартиры, солдат, еще раз встряхнув свои влажные после принятого душа волосы, с тяжким грузом на душе направился к вертолетной площадке. Из его головы никак не выходили слова Рики, сказанные ему в автомобиле по дороге в особняк.

Он не соврал подруге, когда поведал о том, что всерьез размышлял о невозможности их отношений с Кирой. Подобные мысли приходили в его голову часто, но в конечном итоге они всегда заканчивались угрызениями совести, и тогда Леман избавлялся от этого тем, что гнал их оттуда прочь и на какое-то время забывался, но сейчас солдат начал понимать, что это ничего хорошего не даст. Нельзя бесконечно бегать.

Леман прекрасно понимал, что правильней будет просто исчезнуть из ее жизни. Звучит просто, но на деле это было не так легко, и при этом «не так легко» подразумевало собой «невероятно тяжело». Разорвав с Кирой все отношения, юный воин облегчит жизнь и ей, и себе, и пусть он при этом останется несчастлив, все равно. Ради девушки он был готов на эту жертву.

Но когда Леман представлял это, воображал, что больше никогда не увидит ее лица, никогда не встретится с ней взглядом, не почувствует ее щекотливое дыхание на своей израненной коже и мягкого голоса у самого уха, не ощутит ее прикосновений и не поцелует ее мягкие влажные горячие губы… ему хотелось умереть. Так просто и до ужаса примитивно. Без преувеличений и прикрас.

Будучи черствым и жестким с раннего возраста, воспитанным среди солдат и искусных убийц, рубящих своими мечами, колющих ножами, бьющих кастетами и обстреливающих из автоматов монстров, младших богов и недолюдей, Леман думал, что лишился возможности чувствовать что-то вроде любви или подобных этому чувств. В его жизни до встречи с Кирой присутствовали лишь изнурительные тренировки, постоянная угроза смерти, оружие, кровь, сражения, боль от ран, одним словом – война. Но теперь в его жизни наступил мир. По крайней мере что-то вроде него, и ему это начинало нравиться.

Еще одна из причин, по которой им нельзя любить людей. Они пробуют вкус счастливой спокойной жизни без войны и начинают желать ее, что может породить предательство.

Черный Крест не знал, сколько он продлится, этот странный «мир», но он все же настал, и это было глупо отрицать. Только сейчас Леман начал ощущать то, что он цел. Даже на расстоянии солдат чувствовал ту связь, которая образовалась между ним и Кирой. Это был словно крепкий стальной канат, сердцевина которого состояла из проводника, соединяющего их души. И казалось, что как бы далеко они ни были друг от друга, этот канат преодолеет все препятствия, но не разорвется.

Раньше солдат не верил в то, что у Черных Крестов есть такая же душа, как и у людей, но теперь… что же это тогда трепещет в нем? Его тело будто было бутылкой, внутри которой метался джин, жаждущий вырваться и навеки соединиться с другим джином, сидящим в другой бутылке. Красивой и такой хрупкой бутылке.

Ему казалось, что лучше умереть, чем потерять ее. И на этом Леман окончательно запутался.

Покинув особняк с заднего выхода, солдат направился в сторону ангара. Приблизившись к нужному вертолету, он забрался внутрь и увидел Зорича, сидящего там в одиночестве. Капитан – что было странным – всегда приходил раньше всех.

– Привет, – поздоровался Зорич, отвлекшись от своей книжонки карманного формата в мягком темно-малиновом переплете. – Что-то ты рановато. Сбор назначен только через сорок минут.

– Да, – кивнул Леман, остановившись в хвосте и усевшись на свое излюбленное место. – Быстро собрался, делать нечего, да и устал после этого длительного отдыха…

– Это похвально, – одобрительно кивнул Зорич. – Ну что же, присаживайся.

В этот момент мысли Черного Креста были перегружены совсем другим и солдат не был в состоянии поддерживать сознательную беседу с кем-то кроме своих множественных внутренних «Я».

Расстегнув молнию рюкзака, Леман по своему обыкновению положил коробочку на противоположное его месту сиденье и принялся тренироваться. Хотя, от тренировки было лишь одно слово. Думал он совершенно о другом.

И тут, спустя минут шесть ему вспомнилось то, что сейчас в паре-тройке метров от него сидит тот, кто живет в шкуре Черного Креста втрое дольше него, и к тому же связан узами брака.

Посидев некоторое время в нерешительности и чувствуя себя двенадцатилетним подростком, которому запоздавшие с половым воспитанием родители начали объяснять, откуда берутся дети, Леман перевел свой взгляд с деревянной коробочки на своего командира.

– Зорич, – позвал он мужчину и тот, отвлекшись от чтения, посмотрел на солдата.

– Что?

– Я хочу поговорить с тобой, но только не как с командиром, – он замялся, пытаясь подобрать слова. Красиво выражать свои мысли солдат никогда не умел.

– Ну, хорошо, – кивнул Зорич. – Я слушаю тебя внимательно. Излагай.

– Скажи, – помолчав еще пару секунд, он сдался и решил не вилять и задать вопрос напрямую. – Черные Кресты могут любить? И вообще, как мы любим?

– Да, Леман, мы можем любить, – на губах Зорича появилась улыбка. Ее редко можно было увидеть. – И не просто любить. Даже это слово недостаточно сильно, чтобы выразить те чувства, которые мы можем испытывать. И влюбляемся мы, Черные Кресты, в основном лишь раз в жизни. В этом есть определенные плюсы, но и, к сожалению, без минусов так же не обходится. Вообще все, что происходит в жизни – это смесь положительного и отрицательного. Их слияние как раз и образуют гармонию, инь и янь, которые создают хоть какой-то порядок. Я вот живу с женой уже тридцать четыре года, а чувства к ней не изменились. Хотя нет, вру. Они изменились, но не уменьшились, а наоборот, только усилились. Молодая страсть со временем исчезла, но вместо нее наступила другая любовь. Не знаю, я не поэт, не могу точно объяснить. Да и вряд ли кто-то другой сможет. Нет таких слов ни на одном языке, чтобы можно было объяснить любовь, ее можно понять только когда сам почувствуешь. Поймет лишь тот, кто почувствует, – он несколько секунд помолчал, а потом еще раз улыбнулся и добавил. – А я, кстати говоря, заметил, что между тобой и Рикой есть какая-то связь.

– Э-э-э, нет, Зорич, – сразу же ответил обескураженный таким неожиданным заявлением Леман. – Мы в приятельских отношениях, я не о ней говорил.