скачать книгу бесплатно
«Кстати, насчет жемчужины…»
Инк прикоснулся частью своего разума к сердцу маленького мира, служившего ему складом вещей. Он без труда может заставить это пространство поглотить вещь из нулевого мира или выплюнуть обратно, однако у жемчужины должно быть более интересное использование. Бог-ремесленник чуть не танцевал от радости, объединив ядро артефакта с сердцем разрушенного маленького мира.
Инк пытался настроить кусочек своего разума не на простое управление, а на полноценное слияние. К его удивлению, всё получилось почти естественным образом. Частица светоча стала ощущаться иначе. Это была еще часть его разума, но в то же время стала чужой. Чувство оказалось крайне сложным и отчасти неприятным. Ситуация походила на внезапно отросшую вторую голову. Другой разум оказался настолько примитивным, что легко подчинялся всем командам оригинального светоча Инка.
«Попробовали и хватит… – Инк попытался разделить светоч и кристалл его особом хранилище, но ничего не вышло. Он ощутил пробуждение в сердце маленького мира инстинкта самосохранения и слитая с ним частица светоча тоже стала сопротивляться. – Бороться с самим собой – что может быть глупее?»
Инк тянул часть светоча наружу из сердца маленького мира. Сильнее и сильнее. Кристалл обдал его вспышкой страха и совершил нечто совершенно неожиданное. Маленький мир, который до этого использовался Инком как обычное хранилище вещей, начал двигать своей псевдопастью и втягивать белую энергию. Частица светоча Инка тут же онемела, как отсиженная нога. Он больше не мог вернуть себе контроль над кусочком души, а маленький мир ожил, перемалывая чистую силу.
Ситуация оказалась настолько абсурдной и непредвиденной, что Инк не сразу заметил появления возле его мнимого тела проекции духа-отражения.
***
– Не стыдно обманывать девочку? – мать-предок не скрывала насмешки.
– Я не…
– Знаешь, в чем отличие обычного хранилища от настоящего микрокосма? Последнее имеет свои инстинкты. Один из них – поглощать еду. Как бы ты ни пытался контролировать их, пока существует угроза, твой собственный маленький мир будет стремиться набить своё брюхо. Ты же видел их – они всё время жрут! Маленькие паразиты на теле Вселенной.
– Я воскресил этот маленький мир.
– Инк, ты еще слишком невежествен, чтобы надеяться обмануть меня. Воскресить маленький мир? Это невозможно.
– Тебе то откуда знать? – дух отражения дернулась, промолчала. Инк понял, что задел её чем-то, но причина оставалась неясной. В который раз он подумал, что ему ничего не известно о матери-предке.
– Вот как ты заговорил… Откуда мне знать? – дух-отражения приближалась, а её облик продолжал непрерывно меняться. – У меня нет отросло такое природное хранилище – тут ты угадал. Вот только… – мать-предок коснулась мнимого тела Инка. Он замер от чувства бесконечного могущества. Будто сила плескалась где-то позади туманной фигуры собеседницы, на изнанке пространства. – Знаешь куда делись все истинные драконы? Почем их больше нет в Великом мире? Я скажу тебе, мой дорогой мальчик, – дух-отражения стояла за спиной Инка. Он чувствовал прикосновение её дыхания к левой щеке. Мать-предок прошептала в ухо: – Они все убиты. Я убила их. Всех истинных драконов до единого, – волосы духа-отражения скользнули по спине Инка, когда она подвинулась на полшага, чтобы приблизиться к другому уху и добавить: – Никто из них так и не смог воскреснуть, а их маленькие миры обратились ловушками-наследиями с кусками ядер душ. Все маленькие миры – жемчужины, вытянутые из обглоданных трупов истинных драконов. Вот откуда мне знать.
Мать-предок обошла Инка. Её палец скользил по его телу, позволяя чувствовать непознаваемую мощь. Эта сила убеждала в правоте слов духа-отражения лучше любых доказательств. Золотой дракон? Инк с ужасом осознал, что его опасный противник оказался обычной ящерицей по сравнению с настоящей богиней. Мать-предок источала могущество. Бог-зверь более не казался высшим существом – разве что сильным монстром.
Дух-отражения отошла чуть дальше, разорвав контакт с мнимым телом Инка.
– Будь хорошим ребёнком, – мягко проговорила она. – Зайди в темницу титанов и создай себе самое крепкое тело, какое только сумеешь. После этого я сделаю тебе подарок. Ты будешь в восторге, поверь мне.
– Де Монтье говорил, что темница титанов открывается с определённой периодичностью. Сроки уже вышли. Это очевидная ловушка, но я не понимаю зачем тебе загонять меня туда.
– Ловушка, – мать-предок добавила в голос иронии. – Маленькая ложь – обычный стимул. Для претендента на титул мастера крови ты недостаточно одержим сбором образцов ихора. Когда я начинала изучать тайны генов и родословной, во мне горела неудержимая страсть. Я вступала в битвы, чтобы нанести зверю или богу хоть небольшую рану. Получив образец, сбегала прочь. Мне приходилось бороться с падальщиками мира богов за возможность урвать кусочек плоти от павших высших существ. Ты же слишком осторожен. Прояви больше инициативы на выбранном пути.
– И танцевать под дудку первого встречного?
Дух-отражения беззаботно рассмеялась.
– Тоже верно. Разумная осторожность – важное качество. Здесь, – она повела рукой вокруг, – тебе беспокоиться не о чем, Инк. Я открою тебе темницу титанов. Создай тело, которое позволит выбраться наружу самостоятельно. Справишься с этим заданием, отведу тебя в особенное место.
– На встречу с ещё одним случайно выжившим демоном?
– Не строй из себя обиженного подростка – тебе не идёт. Многие мечтают войти в горнило хаоса. Ты сможешь. Только там тело титана окончательно превратится в твоё собственное.
– Без всякой дани в виде ресурсов?
– Они нужны для открытия прохода в первый мир, – с улыбкой пояснила мать-предок. – Арена вознесения – огромная сцена, где каждый играет свою роль. Доступ к горнилу хаоса – небольшой бонус за старания. Тебя я проведу за кулисами, тихо и незаметно. Я так долго и верно играла роль узницы, что имею право на маленькие преимущества, как считаешь?
Инк молчал. Не в его положении пытаться угадывать замысел матери-предка.
– Ну же, соглашайся. Я всегда была на твоей стороне. Без моей помощи… где бы ты был? Кем бы ты был? Очередным ничтожеством на обочине жизни.
– Чего ты добиваешься?
– Мои слова имеют слишком большой вес. Не стоит привлекать внимание к нашим делам.
– Всегда одни и те же отговорки.
– Это всё, что я могу предложить.
– Хорошо, – Инк решил, что попробует рискнуть.«В конце концов, это не моё настоящее тело. Похоже, моему настоящему микрокосму придётся сесть на диету. Не хочется проверять, как мать-предок отреагирует на то, что мне удалось створить нечто „невозможное“». – Подожди минутку, мне нужно забрать экспериментальный материал.
Со стороны гигантских ступеней медленно шел вампир. На лице потомка Нараки был написан ужас – тело двигалось помимо его воли.
– Твои карты настолько полезны. Прекрасная выдумка – артефакт Шестого мира.
– Ты знаешь, что там? На самом деле.
– Конечно. Не проси рассказать. Шестой мир – запретная территория. Даже Восьмой с Девятым куда дружелюбнее.
– Тогда я сам выясню, – Инк повернулся в сторону, игнорируя напуганного вампира. Сколько бы тот не пытался кричать, он уже прошел глубокую интеграцию с картой и был во власти Инка. Бороться с этим можно имея превосходящую силу или четвёртую ступень в кинра. У вампира не было ни того, ни другого.
– Обязательно выяснишь, – кивнула мать-предок, поднимая руку. В пустоте возникла вертикальная щель. Она сверкнула тёмно-синим. По бокам от сияния растеклись тени, формируя узорчатые створки дверей. – Вперёд. Тебя ждёт самый драгоценный экспериментальный материал во всём Мире. Наслаждайся.
Инк вошел в темницу титанов, ощущая прилив возбуждения. Мать-предок когда-то навела его на мысли о могуществе крови и её влиянии на судьбу, Лина Зендэ привила интерес к исследованиям, а Роун укрепила желание следовать путём мастера божественной крови. Даже если всё это части одной интриги, Инк не возражал. Эта дорога ему определённо нравилась. Ведь она обещала куда большую свободу, чем остальные.
Инк смело пошел вперёд. За ним следовал не только подчинённый вампир, но и дух отражения.
– Решила составить мне компанию? Или дашь пару уроков по работе с кровью титанов?
– Ни то, ни другое – хочу подстраховаться на случай неожиданностей. Закон жизни силён. Может, в темнице уже появилось новое существо?
– Демон?
– Тебе хватит и обычной бактерии, если она окажется способной пожирать светоч.
Инк с содроганием вспомнил креветок из храма дзинту. Маленькие создания имели силу пожрать душу. Иметь такую креветку в качестве оружия было бы здорово, но Инк не представлял как заставить их подчиниться.
Внутри темницы титанов оказалось на удивление беспорядочно. Не были ни произведений искусства в виде статуй, ни ржавых цепей, в которые бы оставались закованы скелеты узников. Не было там и подобия кроватей. Всё пространство оказалось огромной пещерой. Свод находился на расстоянии порядка пятидесяти метров. По крайней мере так Инку казалось, когда она сравнивала высоту стен с многоэтажными домами. Сами стены походили на скалистые уступы – неровные, с выбоинами и торчащими камнями. Вокруг было раскидано множество обломков породы, придавая пространству пещеры дикий и примитивный вид.
Инк внимательно оглядывался, всматриваясь в каждый камень. Его глаза выискивали что-нибудь необычное и вскоре в поле зрения попался кусочек тёмного стекла. На первый взгляд – ещё один камень размером с кулак ребёнка, но неровный острый скол позволял использовать его как примитивное орудие труда. Инк осторожно исследовал его структуру.
– Это кровь! Такая твёрдая.
– Разумеется, – мать-предок лёгкой походкой приблизилась к Инку. – Это кровь титана. Настоящего.
– И много здесь разновидностей?
– Несколько десятков точно, – дух отражения пожала плечами. – Я проверила – ничего опасного здесь нет. Идём, покажу тебе главное сокровище этого места.
Инк следовал по пятам за матерью-предком, а его глаза то и дело улавливали вокруг застывшие разноцветным обсидианом капли крови титанов. Это и правда была сокровищница для любого мага крови, желающего сунуть нос в тайны ихора богов. Пусть мать-предок отказалась обучать его своему ремеслу, сам процесс движения по пути мастера крови был наполнен наслаждением познания.
Когда дух отражения остановилась, Инк не сразу понял куда смотреть. Ему потребовалось время, чтобы вычленить силуэт среди обломков камней. Больше всего он напоминал груду порванной ткани, сквозь прорехи которой виднелся выточенный из полированного дерева скелет.
– Кукла?
– Тряпочник. Так мы их называли. Опасные и могущественные создания.
– То есть, при жизни это был один из титанов?
– Нет. Он хотел им стать, но не смог договориться с Миром. Уже было слишком поздно. Он так и погиб здесь, когда осознал бесполезность своих действий. Тряпочники – высшие существа Второго мира. Само их появление сильно потрясло весь мир богов.
– Высшие… – Инк обдумал слова матери-предка со всех сторон. – Выходит, в каждом маленьком мире свои боги? И для нашего мира они…
– Не говори об этом, – перебила дух отражения. – Эти вещи можно только обдумывать, не более того. Эта тема запретна.
По какой-то причине Инку не казалось, что она врёт. Инк вспомнил о зародышах тонких тел в своём микрокосме.
«Тонкие тела… питаются законами, которые проникают снаружи, из Великого Мира. Учатся производить их. После выхода из микрокосма они становятся основой божественной силы. Получается, что если сила для их роста будет иметь другой источник… Они будут восприниматься Великим Миром как демоны? Это же бред! – Инк успокоился, обдумывая ситуацию с другой стороны. – Носители драконьей крови и смертные мира богов понимают под микрокосмом разные вещи. Мы сами растим в себе маленькие миры. И если так… Мы в силах сделать… Что? Нечто большее? Повлиять на законы внутри маленького мира… А мои разрушенные тонкие тела? Если микрокосм был для них инкубатором, то… они могли стать богами моего мира? Тогда что…»
– Что из себя представляют истинные драконы? – Инк обратился к затихшей на время его раздумий богине.
– Ответ ждёт тебя в горниле хаоса. Сам вопрос позволит тебе понять опасные тайны мира.
– Они – следующий шаг в эволюции богов?
– И да, и нет. Не спрашивай больше об этом. Поговорим о тряпочниках. Это безопасно. Тряпочники – высшие существа Второго мира. Они – порождения Сада зла, его изначальные аборигены. Именно благодаря их существованию клан Зендэ смог добиться высокого положения.
Инк молчал ожидая продолжения.
– Посмотри на скелет – он выполнен из дерева, а не минералов, как у большинства созданий нашего Мира. Их кожа похожа на ткань. Ты же знаешь, что первые ткани создавали из трав и перетёртой коры? – получив подтверждающий кивок Инка дух отражения продолжила: – Мышцы и связки, кожа, скелет, внутренние органы – всё имеет сходство с растительностью. У тряпочников не слишком большая скорость, если говорить стандартами богов, но для растения это всё равно весьма впечатляюще. Новая форма жизни привлекла много внимания. Я пыталась расшифровать их кровь, но… Я просто не нашла её. Их тела пропитаны соком, питательным раствором. ДНК? Они есть в их клетках, но это нельзя назвать ихором. Божественная кровь просто отсутствует в их плоти, что неудивительно, ведь для Великого Мира они являются демонами. Мы пытались вернуть тряпочников во Второй мир, чтобы постичь закон жизни, но это оказалось бессмысленным. К этому времени Сад Зла уже был мёртв. Клан Зендэ пытался воссоздать тряпочников, но все попытки завершились неудачей. Весь их прогресс – метод развития бутона из светоча. Форма жизни третьего порядка – большой прогресс для всего мира богов. Великий слепец крайне высоко оценил это достижение.
– Хочешь, чтобы я попытался добиться большего?
– Нет, Инк. Это слишком… нереально. Пока ты будешь работать в этом мире, развитие клеток тряпочников будет соответствовать привычным законам. Трава, деревья, цветы – всё это ты можешь получить, клонируя их, но не более того.
– А если совместить с методом выращивания бутона.
– Уже пытались и до тебя. Ничего не вышло.
– Тогда, – Инк сощурился, чувствуя, что ступает на запретную территорию, – как насчет вырастить тряпочников в моём микрокосме?
– Это, – дух отражения запнулась, оглядела Инка сверху донизу, – интересное решение. Получив что-то отличное от обычных растений, ты создашь опасный прецедент. В случае успеха из тебя выйдет удивительный истинный дракон.
– Зачем тебе это? – Инку не требовалось пояснять свой вопрос.
– Знаешь, что узник ценит больше всего? – мать-предок тихо вздохнула и сама же дала ответ: – Собственные цепи. Это – единственное, что действительно принадлежит ему. Не жизнь, не свобода – цепи. Я не хочу лишиться своих. В конце концов, он первый нарушил соглашение.
Дух отражения ушла прочь, не тратя время на объяснения. Инк смотрел на её спину сквозь закрывающиеся створки темницы титанов. Он испытывал странное сочувствие к этой узнице, но знал, что их пути ведут в разные стороны, даже если они оба выбрали дорогу мастеров божественной крови.
Log 2.0.1
Повозка плавно покачивалась, двигаясь по мягкой земле. Молодая лошадь с трудом тянула на небольшой взгорок груз и двух седоков, но держащий вожжи старик Лагумма лишь улыбался, глядя на её покрытые пеной бока. Эссерт не мог понять этой его привычки. Он вообще многого не понимал, когда дело касалось Второго мира. Его первый и пока единственный знакомый не слишком то помогал в этом деле. Потемневшее от загара лицо Лагуммы было покрыто глубокими складками. Назвать это просто морщинами у Эссерта язык бы не повернулся. Словно на болезненно худого старика натянули слишком большую кожу. Сухие узловатые пальцы слегка сгибали вожжи из грубой кожи. Эта картина вызывала недоумение. Эссерт успел подержать их в руках – материал был упругим, как гибкая сталь. Бывший бог-зверь не мог также легко мять невзрачные на вид полоски. Сила в руках старика вызывала уважение и некоторую опаску.
Отправляясь в нулевой мир Эссерт не предполагал восхождения по драконьему ожерелью, поэтому о нумерованных мирах почти ничего и не знал. Ему было известно, что первая жемчужина носит название мира Мнимых драконов, но из-за Де Монтье он проскочил его всего за пару дней. Этот безумец гнался за ним до самых врат во Второй мир. Положа руку на сердце, Эссерт и не собирался задерживаться в Первом мире. Слишком недружелюбное пространство и особой силы там не получить – не тому, кто раньше носил гордое звание бог-зверь.
– Подай воды, – попросил старик. Эссерт протянул ему деревянную бутыль. Глядя на то, как старик делает несколько крупных глотков, Эссерт нахмурился.
– Не пей много. Судя по длине очереди, в город мы попадём не раньше вечера, а ручьёв поблизости я не вижу.
– По другую сторону города, за теми холмами, есть река. Где ты видел крупные поселения вдали от воды? На вид взрослый, а ведешь себя как несмышлёныш, – старик покачал головой. В его жесте не было осуждения – только удивление пополам с любопытством. В мире богов жизнь не привязана к воде. Объяснять это Эссерт не собирался. Кто знает, как здесь отнесутся к его происхождению. – Хотя сырую воду пить – дураков нет. Да и очередь не про нас. Плотников в нашем мире уважают.
Эссерт промолчал. Уклон поменялся, и лошади стало легче идти. Пологий бок холма был недостаточно крут, чтобы стать очередным испытанием для животного. Лошадь радостно всхрапнула и, кажется, даже стала наслаждаться дорогой. Город впереди был обнесён высокой деревянной стеной. На глаз, она была почти так же высока, как превращенный в лирса Инк Фейт. Воспоминание о свершенной мести наполнило Эссерта удовлетворением и покоем.
Чем ближе к городу, тем шире становилась полоса дороги, а дальше ещё дальше, в нескольких десятках метров от ворот, вливалась в крупное пятно утоптанной земли без единой травинки. Лагумма потянул вожжи в сторону, направив лошадь левее, в объезд длинной цепочки людей на крытых повозках. Крайний человек в очереди приветственно помахал рукой. Один из людей забрался на свою повозку, приложив руку козырьком к глазам. Стоило незнакомцу рассмотреть груз в телеге, как он тут же спрыгнул и что-то крикнул на своём тягучем языке. Эссерт хорошо его расслышал, но понять не мог. Не зная местного языка он мог общаться лишь на близком расстоянии, используя голос сознания.
Все люди в очереди были одеты просто, даже бедно – длинные рубахи и штаны на завязках из грубой ткани. На ногах – кожаные полусапожки или сандалии из тонкой лозы. Наряды не броских цветов, но Эссерт успел убедиться в их прочности. У него был такой же – подарок от старика. Люди суетливо выглядывали из-под навесов своих повозок. Дети смотрели с любопытством, но взрослые выглядели испуганными и бледными. Пока Лагумма ехал мимо они с явной опаской косились на повозку. Некоторые даже пытались отодвинуть свои телеги ещё дальше в сторону, нетерпеливо понукая быков или лошадей.
– Кажется, мы доставили проблем, – Лагумма издал хриплый смешок, отводя лошадь ещё левее, к самому краю дороги.
– Это не похоже на уважение, старик, – Эссерт в который раз словил себя на нежелании называть чужое имя. Сила бога ушла, а привычки остались. – Тебя сторонятся, как заразного.
Лагумма тихо рассмеялся, но возражать не стал. Эссерт заметил чуть впереди вышедшую из неровной линии очереди женщину. Она что-то говорила, наклонившись к ребёнку. Малыш радостно принял небольшую корзинку под платком и отбежал от своей повозки на пару метров. Он хотел пройти дальше, но его остановил крик женщины. Видя происходящее из других повозок выскочили ещё несколько ребятишек: мальчики и девочки. По меркам нулевого мира им было не старше десяти лет. У каждого – по плетёной корзинке в руках. Дети хихикали в кулаки и заговорщицки перешептывались.
Когда повозка Лагумма поравнялась с ними, ребятня дружно сунула руки под накрывшие корзинки куски ткани, доставая помидоры. Детская рука на удивление ловко метнула красный плод. Лагумма поднял сухую ладонь, хватая овощ. Между крючковатыми пальцами брызнул сок, часть попала на лицо Эссерта. Плод оказался таким мягким, что ударившись о подставленную руку, треснул, распавшись на неровные куски. Лагумма поднёс руку ко рту, втягивая развалившийся помидор дрожащими губами. Следом за первым томатом полетел второй. Дети с озорными лицами весело щебетали что-то на местном наречии, бросая почти сгнившие овощи. Лагумма отвечал им не менее весёлым смехом и хватал помидоры один за другим. Брызги покрыли его лицо и одежду. Как бы аккуратно старик не ловил их, овощи были слишком далёкими от свежести.
Эссерта охватил гнев. Его ноздри раздулись, пытаясь ухватить запах добычи, чтобы преследовать её до края Мира и тёмных расщелин Первоземли. Сила зверя ушла, а привычка осталась. Эссерт встал, сжимая кулаки.
– Сядь! – резко бросил ему Лагумма. – Это моё и только моё угощение.
С последними словами он растянул губы в улыбке, провоцируя детей продолжить броски, остановившиеся после угрожающего взгляда Эссерта.
Дети осторожно пробежали, опережая повозку Лагуммы. Они подготовили новые снаряды.
– Сядь, – повторил старик, и Эссерт скрипя зубами подчинился.
Внутри кипел гнев. Эссерт вглядывался в лица детей, оглядывался на их родителей. Он хотел запомнить всех, кто позволил себе такое неуважение к Лагумме. Этот старик встретил Эссерта сразу после появления на просторах второго мира и заботился о раненом госте больше шестидесяти местных дней. Было невыносимо смотреть, как обращаются с его благодетелем. Старик силён – Эссерт знает это – но всё равно терпит издевательства. Ситуация выводила из себя похлеще хитрых речей Зендэ.
Один из детей достал что-то белое. Овальный снаряд летел прямо в лицо старику. Лагумма перехватил его так же легко, как и помидор. Сухие руки плотника двигались на зависть многим смертным. Раздался тихий хруст и воздух наполнил запах протухшего яйца. Эссерт сцепил зубы так сильно, что заиграли желваки, но помня слова Лагуммы остался на месте, сжима кулаки от нестерпимого бессилия и гнева. Старик рассмеялся ещё громче. Другие дети с некоторой завистью смотрели на метателя тухлых яиц, но бомбардировку помидорами не прекращали. Лагумма уже не ел снаряды, но достал из-под козлов корзину с выложенным тряпицей дном. Он укладывал туда расплющенные плоды, отчего ткань тут же пропиталась соком. Яйца он складывал отдельно, в небольшой мешочек.
Наконец, броски прекратились и дети побежали обратно. Лагумма с радостной улыбкой махал им вслед. Весь перепачканный брызгами сока, сухой, загорелый… жалкий. Нутро Эссерта обжигали ярость и желание помочь своему благодетелю. Никто не заслуживает такого обращения, а старику приходится улыбаться после этого унижения.
Лагумма остановил повозку в десятке метров от ворот. Видимо, чтобы не смущать тех, кто уже проходит досмотр стражи. Один из охранников города быстрым шагом приблизился к повозке плотника. Доспехом для стража служила броня из скреплённых полос металла. Они охватывали его грудь и живот несколькими поясами поверх белой, мягкой на вид, толстой куртки. Тот же материал использовался для штанов и маленькой шапочки, закрывающей половину головы. Как он выдерживает в такую жару? На ногах никакой брони не обнаружилось. С плотно затянутого пояса свисали несколько колец. Эссерт предполагал, что к ним крепится защита для ног. Шапка была лишена любых украшений, но её роль, вероятно, заключалась в простом смягчении ударов. У ворот на столе сверкала металлическая скорлупка с двумя ремешками крепления – как раз в комплект с головным убором. Металл вместо чешуи, поддоспешник вместо кожи и жира – так смертные имитируют могучие тела драконов.
Левую руку страж свесил на поясе, заткнув большой палец в одно из колец, а в правой держал оружие. Упертая пятой в землю белая алебарда вдвое превышала рост воина. На вершине было два шипа: один направлен вертикально вверх, а другой перпендикулярно первому. Третья сторона огромного древка была занята лезвием ненормально крупного топора. Ладонь стражника едва охватывала рукоять, но алебарда удивляла не только своими размерами, но и материалом. Оружие изготовили из монолитного коралла. Пята рукояти осталась неполированной, как и участок на вершине. Лезвие и шипы будто прорастали из морского животного. Из-за смеси белого цвета и редких розовых разводов оружие казалось произведением искусства.
