скачать книгу бесплатно
О незаурядном таланте автора, создавшего большую лирическую казачью поэму, говорит, по моему мнению, еще и насыщенность ее текста афористически звучащими строками. Некоторые фразы поэмы, как, например, “шось по-ученому бурдять” и “шукай, шукай”, уже стали привычными шутливыми поговорками в общении первого круга читателей поэмы, познакомившихся с произведением еще в машинописном виде и в газетных публикациях. Можно надеяться, что многие подобные строки поэмы войдут в широкий речевой оборот наших граждан, когда поэму смогут прочитать все желающие. Приведу лишь некоторые:
Именем народа править
Почетней всех чинов, наград.
Не все пастушили поэты,
Но пастухи – поэты, все!
Отзывчив род людской
На сладенький обман.
Гож редкий в пастухи философ,
Пастух в философы – любой.
Стихии шествуют без виз.
Заслуг в избытке, дела нет.
Чем дольше с родиной в разлуке,
Тем больше нам она мила.
Одна любовь любви на страже,
Любовь любовью и храни.
Честь девичью хранят мужчины,
А жены честь мужей хранят.
Есть и многие другие подобные выражения, рассеянные по всему тексту поэмы, а часть их представлена даже целым разделом “Тетради стихотворений Гвозденко”, именуемым “Короткие истины”.
Даже не весьма тщательный анализ использованных автором поэмы изобразительных средств убеждает нас в том, что поэма “Перегоны” обладает энциклопедичностью не только по широте охвата отраженной в ней действительности, но и по количественному использованию автором средств художественного ее отображения. А все это вместе делает произведение Е. Федорина весьма и весьма реалистичным и рельефным памятником нашей с вами совсем недавно ушедшей в историю эпохи; хорошей, плохой ли, но нашей с вами, правдиво отображенной. И в этом несомненная большая заслуга автора.
В заключительной части статьи хочется отметить еще и то достоинство поэмы, что адресована она именно массовому читателю. Это убедительно подтверждается тем, что автор ее не стал придерживаться многократно уже дискредитировавшей себя моды некоторых по существу лжепоэтов – писать стихи не из правды самой жизни, а вымучивать их из собственного “я” при пустопорожнем содержании личного жизненного опыта, но с тупой верой в лживую формулу “чем менее понятно, тем солиднее”.
Автор “Перегонов”, как он и сам говорит об этом, действительно не стал “словоблудия строками читательский портить слух”, а, ценя “вечное живое, чего нельзя ломать, нельзя терять”, написал поэму в стиле прекрасного классического легко читаемого русского стиха, понятного всем и каждому. Это, безусловно, не может быть не оценено читателями, давно не встречавшимися с такими простыми, понятными и глубокими по смысловому содержанию стихами.
Значительную часть объема поэмы “Перегоны”, как и отмечалось уже, составляют диалоги непринужденно беседующих или спорящих между собой наших сограждан, когда разговор идет, что называется, по воле случая, но зато всегда отличается удивительно незаметными плавными переходами от одной темы к другой. Именно так читается вся поэма – в полном соответствии с пожеланием автора, высказанным в обращении к читателям:
Так будет пусть хоть чтенье книги
Вам этой плавным, без помех —
Как пенье нот под знаком лиги,
Как у колес по рельсам бег.
Завершив чтение довольно емкого произведения, мы не испытаем, однако, как это бывает в иных случаях, своеобразного удовольствия от того, что все – позади, книга прочтена, и не поспешим отложить ее в сторону, а, наоборот, какое-то время испытаем даже некоторый душевный дискомфорт от сознания, что вот все уже и закончилось. Потом нас успокоит сознание того, что книга-то ведь вот она, рядом, и в любой момент можно вернуться к ней, перепрочесть что-то, а что-то и “допрочувствовать”.
А еще после прочтения “Перегонов” нам предстоит почувствовать, сразу или потом, что мы, говоря словами автора, хотя и “те же, но и не те уже”, что что-то в нас все же изменилось. Пусть даже всего чуть-чуть, но все равно изменилось и, безусловно, к лучшему: прибавилось добрых чувств к людям, к их труду, к нашему прошлому, ко всему, что нас окружает.
В заключительном слове поэмы автор высказал свою надежду в том смысле, что сочтет высокой оценкой своего труда, если читатель “хоть раз прервет поэмы чтенье, чтоб в жизни свой осмыслить путь”. Полагаю, имеется достаточно оснований, чтобы такое случилось с каждым читателем поэмы и притом неоднократно.
Новинку в литературе (а что поэма Е. Федорина “Перегоны” является серьезной новинкой в нашей литературе, как по форме, так и по содержанию, это – факт бесспорный) нам оценить теперь в полной мере, может быть, и не удастся. Но пройдут годы, и обо всем, что представлялось для современников самым обыденным, останутся только косвенные свидетельства официальных архивных документов. Только ни в каких официальных документах не сможет сохраниться одно – дыхание жизни, живые общения и чувства ушедших современников, самим фактом существования которых создавалась история и вошли в жизнь отраженные в поэме события. Вот тогда только произведение Е. Федорина, несущее в себе живое дыхание и чувства ушедших поколений, будет оценено сполна. Смею утверждать, что оценка эта будет очень высокой – как талантливого, реалистического, объективно отразившего свою эпоху художественного произведения.
Да, такую вот книгу, уважаемый читатель, вы держите сейчас перед собой. Берите ее, читайте! Вас ждет приятное во всех отношениях чтение. А еще – высокое духовное удовлетворение от прочитанного. А вместе они наверняка повелят вам иметь у себя такую книгу всегда.
Г. М. Легошин, член-корр. РЭА, профессор АВН, КТН.
Слово автора к читателям
Чем вас прельстила книга эта
И стоит ли ее прочесть,
Решайте без моих советов:
Я – пересказчик только здесь.
Рассказчик кто? Жил добрый, честный,
Известный всем казак один,
С фамилией в станице веской,
С моей созвучной – Чепурнин.
Противник шутки, глупой, плоской,
Знаток историй, весельчак,
А сверх того – мой друг и тезка,
Что, в общем-то, – хороший знак.
Твердил он: “Память человека,
Хранящая, что тот постиг,
Есть в сущности библиотека
Пока что не рожденных книг:
Прекрасных повестей, романов,
Стихотворений и поэм…,
Хотя судьбы такой желанной
Не обрести конечно ж всем”.
Мгновенье жизни сделав веком,
Раскрывшись, как читальный зал,
Он всю свою “библиотеку”
Друзьям в рассказах передал.
Вниманье влёк он каждой фразой,
Наглядно тем являя знак
Умельца устного рассказа.
О, мне б про всё теперь вот так!
Его ведь нет, а я решаюсь
В знак доброй памяти о нем
Оставить людям ту хоть малость
Из слышанного, что осталось
Пока в багажнике моем.
Переписав запас свой в главы
И место глав определив,
Сперва я в качестве забавы
Всё прочитал друзьям моим.
Поддержка близких, их вниманье
Мой расковали дух совсем,
И понял я, в моем собранье
Ни для кого нет чуждых тем.
А их-то вышло, между прочим,
Воз, да тележка, да сума!
Смешных и грустных (чуть и очень),
И тех, что – пища для ума.
Простор большой. И я старался,
Чтоб край, где сам я жил и рос,
Таким же близким вам остался,
Как мне в дни радостей и гроз.
Я не из спорщиков о ритме:
Не повод то сходить с ума.
Была б потребность говорить мне,
Она подскажет все сама.
К тому ж, есть вечное живое,
Чего нельзя ломать, терять.
Я взял ритм тот, что сам собою
Пришел и лег в мою тетрадь.
А вышло что – анапест, дактиль,
Ямб, амфибрахий ли, хорей? —
Не этим жил я, друг читатель,
А тем, чтоб мысль была верней.
Мчат поезда по перегонам,
В них – люди, книги, хлеб, мазут,
И важен нам не стук вагонов,
А что, куда, зачем везут.
Что встретит вас в моем “составе”,
Прочтя, узнаете о том —
Что пережили все мы с вами
На жизненном пути крутом.
Так будет пусть хоть чтенье книги
Вам этой плавным, без помех,
Как пенье нот под знаком лиги,
Как у колес по рельсам бег.
И светятся пусть ваши лица
В ответ на искренность мою,
А я отселе все страницы
Рассказчику передаю:
Вообразите, что в станицу
Сам Чепурнин смог возвратиться
Исполнить миссию свою.
Без зла смотри на мирозданье,
А взглядом разума, добра, любви.
Жизнь – море. Из благих желаний
Построй корабль и по волнам плыви.
Рудаки
Пролог
“Есть у всего свои начала”, —
Отец мой часто отмечал.
Мне то наказом прозвучало
Искать начала всех начал.
И, многие пути изведав,
Я их нашел. Увы, не раз
То были старые ответы,
Сто крат открытые до нас.
Но я и в ту был счастлив пору,
Сам находил, а то – не зря:
Родней мне стали степи, горы,
Небес просторы и заря.
О, это здорово, поверьте,
И силы множит во сто крат —
Увидеть все родным на свете,
Знать камень – твой далекий брат.
Догадка есть: всему начало —
Те скоростных нейтронов два,
Что Бесконечность раскачала,
Лоб в лоб нацелив их сперва.
От них пошли миры созвездий
И обитаемых планет…
Потом, Вселенную изъездив,
Узнают люди, краше нет
Планеты нашей (зелень – в сини!),
Как знают русские сыны,
Нет ничего милей России,
Её восторженной весны.
Как мы, казацкие потомки,
К тому же, знаем, лучше нет
Родимой нашей Копытовки,
Что, где б ни вился путь наш долгий,
На ней сойдется клином свет.
В нас к ней огонь любви закован,
Она зовет нас, как причал,
Для сердца чувственных законов
Она – начало всех начал.
И то – не моды крик капризной,
А правды высшей смысл и суть:
Чтоб сыном верным стать Отчизне,
Родной станице нужным будь.
