Ангел, потерявший крылья

– Илья я прекрасно помню, о чём мы говорили, и не забыла, что подписывала. Когда мы должны переехать? Нам нужно решить вопрос, что брать, а что оставить.

– Переехать мы можем в ближайшее время. Для начала ты сама посмотришь, чего там не хватает. Решишь, что возьмёшь с собой. Но, на мой взгляд, там учли все твои предыдущие скромные пожелания. Думаю, возьмём только свои личные вещи и кроватку Серёжки. Да, горшок можно прихватить.

– Ты хочешь сказать, что всю мебель мы оставим здесь?

– А зачем нам два комплекта? – он вновь поцеловал жену и заметил, что сын проснулся. – Доброе утро, наследник. Сегодня у нашей мамы праздник. Мы сейчас позавтракаем и пойдём смотреть наше новое жилище. А иначе, брат, нельзя. Мама должна всё увидеть своими глазами, иначе не успокоится и будет думать только об этом, – улыбался он, глядя на Вику. – Поднимайся! Цветы в вазу, и на кухню – у меня завтрак на столе. Обедаем у родителей, а с понедельника будем переезжать.

Татьяна Ивановна приехала в конце сентября, Серёже исполнилось полтора года, и Вика вышла на работу. Ещё через полгода, внук пошёл в детский сад, а бабушка вернулась в Питер. После отъезда тёщи, Илья настоял на возвращении Натальи Петровны к работе по дому. Он сам позвонил, попросил вернуться. Наталья Петровна предложение приняла, а Виктория не возражала. Через год семья планировала свою первую поездку к морю втроём. Именно с этого времени, жена стала замечать, что Илья стал уделять сыну меньше времени. Чем старше становился Серёжа, тем реже с ним занимался отец. Сын ему не мешал, не раздражал, но и не вызывал ни отцовских чувств, ни интереса. Он мог принести ему очередную игрушку, и даже не поинтересоваться: понравилась она ему, нужна ли? Но при этом забыть о том, о чём просил сын и что ему обещал отец. Все свои «Почему?» Серёжа обращал к матери. Это она читала книжки, рассказывала сказки, строила крепости и водила в зоопарк. Одним словом, сын, после отцовского «спроси у мамы», тянулся больше к матери. Вика не понимала такого отношения и не раз беседовала с мужем. «Илья, смотрю я на тебя и думаю: вы с Ириной выросли в одной семье, но такие разные? Складывается такое впечатление, что у тебя, в отличие от неё, не было детства. Любовник ты, возможно, и неплохой, но отец никакой. Мальчишка старается тебя вовлечь в игру, а ты этого не чувствуешь. Тебя хватает на десять минут, а потом ты начинаешь «зевать». Мультфильмы он посмотрит и в твоё отсутствие. Расскажи ему о своих играх в детстве, пофантазируй, погоняйте мяч во дворе, выйди с ним на площадку во дворе, сходите в детский центр – побудь папой, а не няней. Твоему отцу 65 лет, но он находит с ним общий язык», – говорила Виктория, но слышала в ответ: «Пусть подрастёт». При этом Илья оставался внимательным и заботливым к ней самой. «Он ведёт себя так, как будто мы до сих пор вдвоём, – ловила она себя на мысли, – но это неправильно. Серёжке три года, и он всё «впитывает как губка» Да, он многого не понимает, но чувствует». Виктория пошла в отпуск в конце мая. Две недели они отдыхали семьёй в Сочи, а в Питер полетели уже вдвоём с сыном. Илья сослался на срочную работу и остался в городе.

Вернувшись с сыном из поездки, Виктория вышла на работу и почти сразу заметила перемены в отношениях с мужем. Он стал чаще задерживаться, работать в выходной, бывал неразговорчив, рассеян, и чаще засыпал один. Она объясняла себе такое поведение – перспективой получения новой должности. Александр Назаров собирался передать руководство компании Илье. Она решила поговорить с мужем, но тот начал разговор первым:

– Ты ничего не рассказываешь о своей поездке в Питер. Мне интересно знать, где были, чем занимались? – спрашивал он, беря в руки смартфон Вики.

– Тебя интересует детали? Я в первый же день поделилась с тобой всеми новостями. Либо ты плохо слушал, либо – это повод начать разговор. Что тебя беспокоит? О чём хочешь услышать?

– Ты встречалась со старыми друзьями, знакомыми?

– Нет. Мы проводили время с Серёжей в компании бабушки или родителей. Ты что хочешь найти в моём телефоне, Илья? Давай, смелее. Мне скрывать нечего. Глупо, конечно, но если я вышла из доверия, проверяй звонки, контакты, – улыбнулась Вика.

– И Антон тебе не звонил?

– Ты меня начинаешь ревновать? Антон звонит два раза в год. У меня нет даже его номера. Кто тебя подтолкнул к недоверию? Какие ещё ко мне претензии?

– Мне всё больше не нравятся твои дежурства. Тебе не пора заняться семьёй? – недовольно сказал он, не глядя на жену, и положил телефон на место.

– Они тебе никогда не нравились. Я могу уйти с работы, стать домохозяйкой, а через полгода, год, изнывая от безделья, начну выносить тебе мозг, проверять твои карманы и телефон, как ты это делал сейчас. Не думаю, что тебе это понравится.

– Ты хотела приобрести опыт, я, без всяких условий, с тобой согласился. Прошли девять лет, но тебе этого мало.

– Давай говорить начистоту. Я дежурю не больше 72 часов в месяц. Треть этого времени Серёжа спит, ты с ним находишься 48 часов. Если взять в расчет, что в выходной вы отправляетесь к Назаровым, остаётся всего половина. Я отвожу сына в сад, забираю его и каждый вечер провожу с ним не меньше пяти часов. Ты каждый рабочий день задерживаешься, минимум часа на три, и один из выходных превращаешь в рабочий день. Посчитай, сделай одолжение: кто из нас больше отсутствует дома, и по какой причине? Может, ты ходишь голодный и неухоженный? Что не так в нашей семье, Илья? Что тебя не устраивает? Устал от ребёнка? Ты недоволен моим отсутствием или присутствием? Заметь, я каждый вечер встречаю тебя, когда сын уже спит. У тебя проблемы на работе или они личного характера?

– Нет у меня проблем. Извини, если обидел.

– Мне кажется, что разговор о дежурствах просто повод. С тобой что-то происходит. Ты в последний месяц очень изменился. Может причина женщина? Не хочешь поделиться?

– Кроме того, что я чертовски устал, мне сказать нечего. Пожалуйста, не доставай меня больше подобными вопросами.

– От чего ты устал через месяц после отпуска? Я понимаю, что на тебя свалилось много, но ты сам к этому стремился. Времени не хватает? Спи меньше, вставай раньше – работай. На нас у тебя тоже не хватает ни времени, ни желания, но мы как-то справляемся и не высказываем тебе претензий. Я не настаиваю на откровенности, но всё это неправильно и ты об этом знаешь.

Глава 8

В последнюю пятницу июля после полудня Виктории вдруг стало плохо. Она не понимала своего состояния. Всё навалилось сразу: головная боль, тошнота, рост давления и обморок. После сдачи анализов и УЗИ, уже через час, поставили окончательный и бесповоротный диагноз: беременность 4-5 недель.

– Что будешь делать? – улыбнулась Светлана Андреевна. – И на старуху бывает проруха.

– Не знаю. Отношения с Ильёй испортились в последнее время. Мы не ссоримся, но и не говорим по душам – у нас на это просто нет времени. Он приходит поздно, я ухожу рано, а в выходной старается меня избегать, – говорила Вика, вспоминая короткий разговор с мужем. – Как же я это пропустила? У меня в голове не укладывается: когда и где? – не могла успокоиться она. – Боюсь, если он не изменится, нужно будет что-то менять в наших отношениях, а одна я физически не потяну двух детей. Серёжке всего четвёртый год. У меня есть неделя в запасе. Поговорю с Ильёй после дня рождения и приму решение.

– Ты сегодня иди домой и отдыхай, я до утра тебя подменю. Не принимай скоропалительных решений. С понедельника иди на неделю в отпуск, как планировала, встречай своих питерцев, а я позвоню. Подарок на день рождения за нами.

– Спасибо. Мне уже лучше. Не переживайте, я справлюсь. Будем надеяться, что смена окажется спокойной. У меня всё под контролем. Илья сегодня дежурный – заберёт Серёжу из сада и отвезёт к родителям до завтра.

– Вика, мы с тобой не будем спорить. Я остаюсь, а ты идёшь домой. Заметь, я сказала, идёшь, а не едешь. Оставь машину и пешочком пройдёшься до дому. Я настаиваю.

– Хорошо. Я пойду, а вы передайте пенсионеру, что для него ничего не меняется. Софья Михайловна хочет познакомиться с ним.

Оставив машину во дворе клиники, Виктория пошла домой пешком, думая как преподнести новость Илье, как сама могла допустить и почему до сегодняшнего дня ничего не почувствовала. Подходя к детскому саду, она заметила сразу машину мужа, а потом и его самого, ведущего за руку Серёжу. Илья посадил сына в машину, открыл переднюю дверь и выпустил молодую женщину лет двадцати. Он стоял спиной, и не заметил её. Виктория была метрах в трёх от них, когда он обнял женщину за плечи и сказал:

– Держи ключи от квартиры. Я отвезу Серёжку к родителям и быстро вернусь. Адрес помнишь?

– Можешь не спешить. Я заберу сына сама, – подходя к машине и открывая дверь авто, сказала Вика. – Выходи Серёжа. – Верните мне ключи. Сегодня ваш визит, девушка, в мою квартиру отменяется.

– Это твоя жена? Может это и к лучшему. Всё встанет на свои места, – незнакомка протянула ключи. – У нас с Илюшей будет ребёнок. Я беременная, срок пять недель, – пухлые губы в яркой помаде тронула улыбка, показывая ровные белые зубы.

– Надо же, какое совпадение. У нас с Ильёй тоже будет второй ребёнок. Правда, он об этом ещё не знает, – рассматривая девушку, говорила Вика. Блондинка была очень эффектной. Яркая внешность и модная одежда были не единственным её достоинством. Девушка была умна и говорила ровно столько, сколько нужно было именно в этот момент. Теперь она ждала реакции Вики. – Как гласит народная пословица: «Наш пострел везде успел». Я поздравляю вас, но хочу предупредить, что развод придётся ждать долго, а жить вместе вы можете уже с сегодняшнего дня. Такой вариант вас устроит? Перезвони отцу и скажи, что Серёжа остаётся сегодня со мной. – Пойдём домой, сынок, – она взяла мальчика за руку, не слушая, вернее, плохо соображая, что говорит Илья, и повела его в сторону дома. – Как день прошёл? Чем занимались? – спрашивала Вика на ходу, зная, что рассказывая, Серёжа не станет задавать вопросов, на которые ей сейчас не хотелось отвечать. В горле застрял ком, а слёзы катились по щекам от обиды и предательства.

Виктория обратила внимание, что солнечный свет как-то померк. Она подняла глаза вверх. На ещё совсем недавно безмятежном и спокойном небе закружились хмурые, угрюмые, свинцово-серые тучи, задавившие солнце своей тяжестью. Светило, как будто растерявшись, совсем скрылось за их тяжёлыми боками.

– Серёжка, бежим быстрее, чтобы не попасть под дождь! – беря сына крепко за руку, говорила она. От сада до дома было пять минут ходьбы.

– Мам, а он действительно пойдёт? – на бегу спрашивал сын.

– Обязательно пойдёт, но вот промокнуть мы не можем, иначе придётся подниматься в квартиру. – Они подбежали к дому, когда с неба упали первые капли летнего дождя.

Кто видел небо во время летнего дождя, никогда не забудет этот серо-стальной оттенок с голубыми проблесками летней лазури. Даже хмурые тучи своей свинцовой тяжестью не могут омрачить этой картины.

– Мам, давай посмотрим на дождик, – предложил сын, останавливаясь у входа.

– Давай! – она подставила ладонь под капли дождя. – Дождик тёплый, летний. Сейчас запахнет свежестью и зеленью. Хочешь, мы после дождя походим по двору босиком и найдём самую большую лужу? – «Как чудесно подставить лицо и ладони волшебному потоку, который остужает горячую кожу, омывает не только тело, но и душу. Теплый и радостный, несущий обновление природе, летний дождь – долгожданное и невероятно приятное явление, – думала она, глядя на потоки воды. – Неверно то, что во время дождя природа плачет. Напротив, она радуется своему обновленному облику, и если капли дождя – это слезы, то слезы только радости и непосредственно-детского умиления. Дождь как будто убаюкивает боль». Дождь закончился также внезапно, как и начался. Тучи с важным видом проплыли дальше, открывая солнце. В голубом небе засияло яркое солнышко, в лучах которого каждая капелька заблестела россыпью бриллиантов, всё вокруг заиграло, засветилось, заблестело, в небе коромыслом повисла яркая радуга. Возвращение домой «задерживалось». Сразу они смотрели на разноцветную радугу, а позже, сняв обувь, искали лужи. Больших луж во дворе не оказалось, но было приятно ходить по мокрой и тёплой плитке. Серёжа бегал у детской площадки, наступая с разбегу в мелкие лужицы, и наблюдал за брызгами. «Дождь смоет слёзы и следы, – подумала Виктория, наблюдая за сыном. – Десять лет назад мы с папой улетали сюда, и нас тоже провожал дождь. Новая глава в моей книге судьбы начинается с дождя. Как поёт Пугачёва: «Эти летние дожди, эти радуги и тучи, мне от них, как будто лучше, будто что-то впереди». А мама всегда повторяет, что дождь – врачеватель души. Сама природа помогает мне пережить предательство Ильи». Сын что-то говорил, но она его не слышала. Телефонный звонок от матери заставил её отвлечься от мыслей о прошлом.

– Викуся, Софья Михайловна не передумала и решила лететь с нами.

– А проблема в чём, мама? Если бабушка чувствует себя хорошо, я жду вас втроём на своём маленьком Юбилее. Посмотрит на нашу квартиру, она мечтала об этом, и познакомится с Андреем Степановичем. Мам, я всю следующую неделю в отпуске. Позвони, когда вылет и я встречу. – Серёжка, в выходной бабушки и дед прилетают. Пойдём домой переодеваться, – крикнула она сыну.

Илья появился в квартире, когда мать и сын заканчивали ужин. Вид у него был сердитый. Он без слов прошёл в кухню.

– Теперь я могу попасть в квартиру только, когда ты дома? – присаживаясь к столу, спросил он. – Серёжка, иди к себе, дай нам с мамой поговорить, пожалуйста.

– А ты планировал в моё отсутствие приводить сюда своих подруг? Этого не будет. Да и делать тебе в этой квартире нечего. Вещи твои я собрала, перебирайся по новому месту сожительства.

– Вика, что всё это значит? Ты, действительно, беременная? – он внимательно смотрел на жену. Глаза выдавали недавние слёзы, хотя внешне она выглядела спокойно. Илья не мог с точностью сказать, сколько раз он видел жену плачущей, но это было очень редким явлением.

– Моё состояние в твоём случае что-то меняет? – как можно равнодушнее задала она вопрос.

– Мы можем с тобой спокойно поговорить?

– Можем, но что ты добавишь к тому, о чём мне сообщила твоя знакомая? О чём можно сейчас говорить? О том, что ты уходишь из семьи и будешь строить новую, или о том, что не хотел изменять, но так получилось? Говори, я тебя слушаю.

– Извини меня. Я не знаю, как всё это объяснить. Я виноват.

– Видишь, и в твоём лексиконе появились слово «извини». Ты никогда раньше не допускал ситуаций, после которых следовало бы его произносить. Может потому, что мы доверяли друг другу? Ты забыл о нашем давнем разговоре? – она вопросительно посмотрела на мужа и замолчала.

–Вика, ты много на себя берёшь? Не подумала, как будешь воспитывать двух детей? Нужно прервать беременность. Кому нужна женщина, пусть даже умная и с положением, но с двумя детьми?

– Оказывается, я и с одним ребёнком тебе стала не нужна. Илья, откуда этот тон и глупые вопросы? Ты кого возомнил из себя, чтобы мне давать советы в сложившейся ситуации? Закрутил роман за моей спиной с молодой особой и учишь, что мне делать. Самому не смешно? – Виктория говорила спокойно и негромко. В её голосе не было раздражающих ноток, скорее в нём слышалась «усталость».

– Ты неправильно поняла. Я не то хотел сказать и никогда не приводил её в нашу квартиру. Мне нужно было поговорить с ней на нейтральной территории. Вот и всё.

– Прекрати этот детский лепет! Другого места ты выбрать не мог? Где-то же вы встречались и, видимо ни один раз, если сумели зачать ребёнка. Ты не понимаешь, что плюнул мне в лицо и сделал свой выбор там, у детского сада? Может, стоило сразу объясниться втроём или догнать нас? Чего ты теперь от меня ждёшь: прощения, понимания, участия? Чего? Извинила я тебя, что дальше? Вошла в твоё положение. Тебе ужен развод – займись самостоятельно этим вопросом. Надеюсь, у тебя не будет имущественных претензий и вопросов о проживании сына? Сделай это тихо и без огласки. Мне не хочется огорчать своих родителей. Пусть узнают об этом чуть позже. Ты можешь жить, как хочешь и с кем хочешь.

– А ты?

– А мы, как сможем. Не буду справляться, попрошу помощи у родителей. Они оба пенсионеры и могут приехать ко мне или я к ним. Обещаю, тебя не беспокоить.

– Я не думал о разводе. Да, я запутался по глупости, но всему есть решение. Подумай, что ты предлагаешь?

– А я не вижу другого решения после того, с чем столкнулась. Тебе нравятся молодые женщины далеко до тридцати. Понимаю, что я переросла эти «стандарты», а ты так и не поумнел, разменяв пятый десяток. Что-то же тебя не устраивало в нашей жизни, если ты стал искать это что-то в другом месте.

– А как же твой праздник?

– Праздник состоится в назначенное время. Мои родители прилетят завтра, ты привезёшь своих, как планировали – ничего не меняется. Если ты беспокоишься о деньгах, то пусть это будет не подарок, а, скажем, прощальный круиз. Я не ставлю тебе никаких условий, но уверена, что новость о разводе не понравится твоему отцу, и ты не получишь руководящее кресло. Этот день и для тебя должен был стать «стартом». Будет лучше, если мои гости не догадаются о разрыве наших отношений. Ты же не хочешь скандала в своей семье?

– Не хочу. Что мне делать дальше?

– Ничего. Появишься в компании на время «заплыва», после чего можешь быть свободен. Настроение на три-четыре часа создай себе сам, а роль хорошего мужа и отца тебе придётся доиграть. Но я не вижу проблем. Тебе, в последний месяц, это хорошо удавалось.

– Вика, ты говоришь о разводе, как о единственно правильном разрешении ситуации? Может, не стоит спешить с выводами?

– Илья, ты чего от меня ждёшь? Чего хочешь? Хочешь жить на две семьи или собрать гарем? Мне, зачем такая жизнь? О чём ты думал, когда заводил роман? Мне развод не нужен, и я на нём не настаиваю, а тебе, думаю, он вскоре понадобиться, поэтому я и сделала предложение. Решай сам и занимайся этим сам. Вещи в сумке в гардеробной, документы на столе, там же квитанции из химчистки. Свои тёплые вещи заберёшь самостоятельно.

– А что ты скажешь своим родителям?

– Скажу, что слегка поссорились, что у тебя много работы, что ты дал время побыть нам вместе. Я найду, что сказать.

– Вика, то, что мы делаем – неправильно.

– Мы делаем? Нет, мой дорогой. Это ты создал ситуацию, из которой я вижу только один выход – расстаться. Я была подругой, женой, но никогда не была содержанкой. Мне пригодится опыт работы, квартира у нас с сыном есть, а с остальным мы справимся.

– А где твоя машина?

– Оставила в клинике, не рискнув сесть за руль. Если у тебя всё, уходи.

– Я не могу. Слишком многое нас связывает.

– Илья, не будь циником. Ты так дорожил семьёй, что почти завёл вторую. Ты можешь быть добрым, заботливым, щедрым и я тебе за многое благодарна. На некоторые вещи закрывала глаза, как-то старалась тебя оправдать, поддержать. Мы были счастливы вместе ни один год, а сейчас не заставляй меня окончательно в тебе разочаровываться. То, что я разговариваю с тобой спокойно, не означает, что я не волнуюсь и мне глубоко наплевать на ситуацию. Мне очень больно, тяжело, но, ни слёзы, ни истерики не помогут. Случилось то, что случилось, и нашей семьи больше нет. Даже если всё случившееся окажется дурным сном, прошлого нам не вернуть. Ты это понимаешь?

– Я не хочу оставлять вас и не могу бросить её? Я не знаю, что мне делать?

– А ты уже свой выбор сделал. Я с предателями на одной территории жить не буду и уверена, ты уже всё решил, но держишь марку. За девять лет я достаточно тебя узнала, чтобы иногда читать твои мысли. Чего бы ты ни хотел, и чтобы не решил, помни и о моём выборе.

Приезд родителей и бабушки «встряхнул» Викторию. Свой тридцатипятилетний Юбилей она отметила на речном трамвайчике, арендованном небольшом «плавучем» ресторане, который отчалил в полдень и причалил к берегу в шестнадцать часов. День был летний, хотя и будний. Отец Вики, наблюдая за своей матерью и Зиновьевым, пошутил: «Ты собрала на свой праздник одних пенсионеров».

– Пап, речная прогулка удалась. Все довольны. Бабушка нашла себе достойного собеседника.

– Дочка, а что у вас с Ильёй? Хмурый он какой-то.

– Всё в порядке, пап. Он никогда не смешивает рабочие моменты с семьёй, не нагружает нас проблемами. Выберется из тупика, войдёт в колею и всё станет на место. Не переживай. Он временно поживёт у своих родителей. Нам всем так будет удобнее. Я в отпуске и мы сможем спокойно разместиться в квартире. Тебе его не хватает? Есть вопросы? Что не так, пап?

– Не знаю, дочка. Вы здесь, он там.

– Пап, вы выбрались на неделю. Я хочу больше уделять вам времени и внимания, без ревности с его стороны. Мы так решили. Останетесь на больший срок – я верну его из временной «ссылки» в квартиру.

– Уговорила. Домой мы поедем, как планировали.

Софья Михайловна была в восторге и от новой квартиры, и от знакомства с Зиновьевым. Два следующих дня она проводила в его обществе. Андрей Степанович приезжал за ней на служебной машине с водителем и увозил её «по памятным местам».

– А профессор-то не так и плох, – говорила она, вернувшись после дня рождения. – Я ожидала встретить самовлюблённого павлина с учёной степенью. Ждала, когда он распустит хвост, а я ему перья-то и пощипываю. Не довелось! Не дал повода, мерзавец! Я такую речь обвинительную приготовила, сама себе удивилась, а получилось – зря репетировала, – улыбалась бабушка, глядя на Вику. – Ты ему ещё утрёшь нос. Пусть знает, кто такие Петровские.

Проводив гостей из Питера через неделю, Виктория через день уже беседовала с сестрой Ильи Ириной.

– Вика, что у вас происходит?

– А что у нас может происходить после того, как я видела своего мужа в обществе молодой женщины, которая сообщила мне, что они ждут ребёнка? – ответила она и рассказала о встрече у детского сада. – Ключи я забрала, а дело о разводе доверила ему. Вот и всё.

– Ты в своём уме? Извини.

– Я нормальная. Об этом говорит отсутствие истерик. Не огорчай своих родителей. Мои думают, что отсутствие Ильи в квартире связано с их приездом, я их в этом пыталась убедить. Ты не переживай, я справлюсь.

Илья позвонил в квартиру тем же вечером.

– Я привёз документы, – сказал он, заметив сына. – Как дела, Серёжка?

– Я видел настоящие самолёты в порту. Ты купишь мне самый большой? – повиснув у отца на шее, сказал и спросил мальчик.

– Привезу в выходной. – Мне поговорить нужно с мамой, а потом я зайду к тебе. – Вика, читай внимательно. Может у тебя есть предложения или замечания? Ты настаиваешь на разводе?

– Я на нём и не настаивала, если ты, конечно, помнишь, а предложила. А вот ты моё предложение не просто принял, ты за него «ухватился», и документы уже составил. Значит, и ты пришёл к выводу: «что разбитую чашку не склеишь». Я согласна со всеми пунктами, но добавь сюда разрешение на выезд Сергея в пределах и за пределы России. Сроки тебе подскажет нотариус. Без него мы не сможем выехать в отпуск. Ты это сможешь сделать до слушания дела о разводе. Жди меня завтра после работы у здания суда. Это всё?

– Вика, ты действительно беременная?

– Ты боишься, что нас не разведут пока не родиться ребёнок и ему не исполнится год? Не переживай. Считай, что я так неудачно пошутила.

Восьмого августа они подали заявление на развод, а Вика так и не решилась сделать аборт. Каждый вечер она ложилась спать, с твёрдым решением сделать это в ближайшее время, и каждое утро переносила срок. Светлана Андреевна сама начала с ней разговор.

– Вика, ты сама как относишься к своему положению? Может, стоит подумать о втором ребёнке? Всё в нашей жизни происходит не случайно. Тебе тридцать пять, Илье сорок один год – самое время.

– А как же работа? Я чуть больше года работаю после декрета, а вы говорили об открытии нового центра. Меня могут уволить.

– Кто тебя в твоём положении уволит? У тебя есть минимум полгода, чтобы принимать роды, а уж потом и сама родишь. Я же вижу, как ты мучаешься в своём выборе. Прими всё как данность. Если ребёнку суждено родиться – дай ему шанс. У тебя нет ни бытовых, ни финансовых проблем, есть те, кто поможет, и есть в подсознании желание родить девочку.

– Откуда вы знаете? Простите. Глупый вопрос. А мы можем это, какое-то время, не афишировать? Так мне будет спокойнее.

Процесс по расторжению брака ограничился всего одним слушанием. Восемнадцатого сентября их брак по решению суда был расторгнут. Илья пришёл на заседание вместе с потенциальной женой, которая ожидала его в коридоре.

– Теперь ты доволен? – снимая с пальца обручальное кольцо, спросила Вика. – Держи. Это мой подарок тебе в день рождения. Девять лет назад в этот день мы стали близки, а теперь между нами развод, – говорила она, замечая подходящую к ним знакомую Ильи. – Ничего личного, Илья, но твоя подруга не беременная. Поверь на слово акушеру-гинекологу со стажем. Прощай.