скачать книгу бесплатно
Мальчик мог бы попробовать вернуться, но как теперь найти тоннель, по которому он полз?
Жоан вытянул руки, однако ничего не нащупал.
Наверное, он слишком далеко заполз…
– Арнау! – крикнул он снова.
Никакого ответа.
Жоан заплакал. Что его ждет в этом месте? Чудовища? А если это ад? Ведь он сейчас под церковью! Разве не говорили ему, что ад внизу? А вдруг сейчас появится дьявол?!
Тем временем Арнау полз по тому же пути, понимая, что Жоан мог спрятаться только там, под этим помостом. Продвинувшись немного вперед, когда его голос уже не могли слышать снаружи, Арнау позвал своего друга.
Ответа не было.
Он пополз дальше.
– Жоанет! – крикнул он и тут же поправился: – Жоан!
– Я здесь, – услышал он наконец голос малыша.
– Где «здесь»?
– В конце тоннеля.
– С тобой все в порядке?
Жоан перестал дрожать.
– Да.
– Тогда возвращайся.
– Не могу. – Жоан вздохнул. – Здесь темно, как в пещере, и я не знаю, где выход.
– Попробуй найти стены на ощупь… Нет! – Арнау внезапно замолчал. – Не делай этого, ты меня слышишь, Жоан? Здесь могут быть другие тоннели. А если я к тебе подползу… Там что-нибудь видно, Жоан?
– Нет, – ответил малыш.
Арнау готов был ползти дальше, чтобы встретиться с малышом, но вдруг подумал о том, что он тоже может потеряться.
И вообще – откуда здесь, под церковью, пещера?
Чуть поразмыслив, Арнау немного успокоился: теперь он знал, как ему поступить.
Для начала нужен свет. Со светильником они наверняка выберутся отсюда.
– Подожди меня там! Ты меня слышишь, Жоан? Сиди спокойно и жди! Не двигайся. Ты меня слышишь? – повторил он.
– Да, слышу. А что ты будешь делать?
– Пойду поищу фонарь и вернусь. Жди меня и не двигайся, хорошо?
– Да… – пробормотал Жоан.
– Думай, что ты как раз под тем местом, где находится Святая Дева, твоя мать.
Не услышав ответа, Арнау спросил:
– Жоан, ты меня слышишь?
«Как я могу его не услышать?» – подумал малыш. Арнау сказал: «Твоя мать», а сам не дал ему поговорить с ней. Может, Арнау не хотел, чтобы она была их общей матерью, и специально заточил его здесь, в аду?
– Жоан! – снова крикнул Арнау.
– Что?
– Жди меня и не двигайся.
Арнау с трудом пополз назад, пока снова не оказался под дощатым помостом, со стороны улицы Борн. Не раздумывая ни минуты, он схватил светильник, который оставил охранник, и снова вернулся в тоннель.
Жоан увидел, как к нему приближается свет. Когда стены тоннеля расширились, Арнау сделал огонь поярче.
Малыш стоял на коленях в двух шагах от выхода из тоннеля. Жоан смотрел на него испуганными глазами и едва сдерживался, чтобы не заплакать.
– Не бойся, – попытался успокоить его Арнау.
Он поднял светильник и еще прибавил огня. Что же это такое?
Неужели кладбище?
Да, они были на кладбище. Маленькая пещера, которая, словно пузырек воздуха, по какой-то причине осталась под Святой Марией. Потолок был таким низким, что дети не могли встать на ноги.
Арнау направил свет в сторону больших амфор, похожих на те, которые он видел в мастерской Грау, но сделанных более грубо.
Некоторые были разбиты, и они увидели трупы, находившиеся там. Были здесь и другие амфоры – обрезанные по бокам, соединенные между собой, с печатью в центре.
Жоан дрожал, не в силах отвести взгляд от мертвецов.
– Спокойно, – твердо произнес Арнау, приближаясь к нему.
Но Жоан вдруг резко отпрянул.
– Что?.. – хотел было спросить Арнау.
– Пойдем отсюда, – попросил Жоан, перебивая его.
Не ожидая ответа, он полез в тоннель. Арнау полез следом за ним и, когда они оказались под помостом, потушил светильник.
Никого не было видно вокруг. Арнау вернул светильник на место, и мальчики возвратились в дом Пере.
– Никому ни слова, – предупредил он Жоана. – Хорошо?
Жоан не ответил.
14
Когда Арнау наконец убедил малыша, что Святая Дева тоже его мать, Жоан стал бегать в церковь, как только у него появлялась свободная минутка. Вцепившись руками в решетку часовни Святых Даров, он просовывал лицо между прутьями и смотрел на каменную фигуру с Младенцем на руке и с кораблем у ног.
– Когда-нибудь ты не сможешь вытащить оттуда голову, – сказал ему как-то отец Альберт.
Жоан, повернувшись к нему, улыбнулся. Священник погладил мальчика по голове и присел на корточки.
– Ты ее любишь? – спросил он, показывая внутрь часовни.
Жоан задумался.
– Теперь она – моя мать, – ответил он, скорее движимый желанием верить в это, чем уверенностью.
Отец Альберт почувствовал, как комок подступает к горлу. Сколько всего он мог бы поведать этому малышу о Богородице!
Он хотел было сказать ему об этом, но от волнения не произнес ни слова. Обняв мальчика, священник молчал, ожидая, когда голос вернется к нему.
– Ты молишься? – спросил он, немного успокоившись.
– Нет. Я только с ней разговариваю.
Увидев, что отец Альберт смотрит на него с некоторым удивлением, Жоан пояснил:
– Да, я рассказываю ей, что у меня на душе.
Кюре взглянул на Святую Деву.
– Продолжай, сын мой, продолжай.
Он еще раз ласково провел рукой по волосам мальчугана и оставил его одного.
Отец Альберт колебался, выбирая из трех-четырех кандидатов, но в конце концов остановился на одном богатом ювелире. На последней исповеди года тот выглядел достаточно раскаявшимся за кое-какие шашни, которые он крутил было прежде…
– Если ты – его мать, – бормотал отец Альберт, поднимая взор к небесам, – то вряд ли будешь возражать, если я воспользуюсь этой маленькой хитростью ради твоего сына. Не так ли, Матерь Божья?
Ювелир тоже не посмел отказать ему.
– Речь идет только об одном небольшом пожертвовании, – сказал священник. – Тем самым ты поможешь ребенку и Богу… А Бог тебя за это возблагодарит.
Теперь ему оставалось поговорить с Бернатом, и отец Альберт отправился на поиски.
– Я добился того, чтобы Жоанета приняли в школу при соборе, – сообщил он, когда они прогуливались по берегу вблизи дома Пере.
Бернат повернулся к священнику.
– У меня нет таких денег, святой отец, – произнес он извиняющимся тоном.
– Тебе это ничего не будет стоить.
– Насколько я понимаю, школы…
– Да, но это городские школы. В школе при соборе хватит… – «Впрочем, зачем вдаваться в подробности?» – подумал священник и, продолжая идти по берегу, добавил: – Жоан научится читать и писать. Сначала он будет читать азбуки, а затем перейдет к тем, в которых есть псалмы и молитвы.
Отец Альберт помолчал.
Почему Бернат ничего не говорит в ответ?
– Когда ему исполнится тринадцать лет, он сможет пойти в среднюю школу, где учат латынь и семь свободных наук: грамматику, риторику, диалектику, арифметику, геометрию, музыку и астрономию.
– Святой отец, – глухо произнес Бернат, – Жоанет помогает по дому, и благодаря этому Пере не берет с меня денег за еще один рот. Если мальчик будет учиться…
– Его будут кормить в школе, – вставил священник, но Бернат, глядя на него, покачал головой, как будто раздумывая над этим предложением. – Кроме того, – добавил священник, – я уже поговорил с Пере, и старик согласился брать с тебя столько же.
– Вы очень беспокоитесь о ребенке.
– Да, а что тут такого?
Бернат покачал головой и улыбнулся.
– Представь себе, – продолжил отец Альберт, – что после окончания школы Жоанет сможет поступить в университет в городе Лериде или даже в какой-нибудь зарубежный университет – в Болонье или в Париже…
Бернат засмеялся.
– А если бы я не согласился, вы бы разочаровались, не так ли? – спросил Бернат и, когда священник кивнул ему, сказал: – Это не мой сын, святой отец. Иначе, как отец, я бы не позволил, чтобы один работал за другого. Но раз обучение Жоанета не будет стоить мне денег, тогда почему нет? Мальчик этого заслуживает. Возможно, однажды он действительно посетит те места, о которых вы упомянули.
– Мне бы лучше быть с лошадьми, как ты, – сказал Жоанет Арнау, когда они позже прогуливались по берегу, там же, где отец Альберт и Бернат обсуждали его будущее.
– Это очень тяжело, Жоанет. Прости… Жоан. Я все время чищу и чищу, а потом, когда все блестит, лошадь выходит, пачкается, и все начинается снова… Или появляется Томас с криками и сует мне какую-нибудь уздечку или сбрую, чтобы я их снова почистил. Первый раз он дал мне подзатыльник, но в этот момент появился наш отец и… Ты бы это видел! Он взял вилы и припер Томаса к стене, чуть не проткнув ему грудь, и тот стал заикаться и просить пощады.
– Вот поэтому мне и хотелось бы работать с вами.
– Ой нет! – ответил Арнау. – Конечно, с тех пор он меня не трогает, но зато всегда придирается и находится что-нибудь такое, что я плохо сделал. А пачкает он сам, понимаешь? Я видел…
– Почему же вы не скажете об этом Жезусу?
– Отец говорит, что тот не поверит мне, ведь Томас – друг Жезуса и поэтому он всегда будет защищать его. Да и баронесса использует любую зацепку, чтобы придраться к нам: она нас ненавидит. Видишь, что получается: ты выучишься в школе, а я буду чистить лошадей и выслушивать оскорбления.
Некоторое время оба молчали, загребая ногами песок и глядя на море.
– Воспользуйся этим случаем, Жоан, воспользуйся, – неожиданно сказал ему Арнау, повторяя слова, которые слышал от Берната.
И Жоан пошел на занятия. Он приступил к учебе, и в тот же день священник, который был учителем, при всех поприветствовал нового ученика. Жоан ощутил приятное волнение, чувствуя, как одноклассники рассматривают его.
