Темный Цветок. Надежда

В общем, вечер прошел просто замечательно. Мы уже собрались сесть за стол, чтобы поужинать, как неожиданно в дверь кто-то позвонил. Это было странно. Я встала из-за стола, чтобы посмотреть, кто же все-таки пришел, но Дамиан меня остановил. Он сам пошел к двери. Я немного нервничала, все-таки кроме Дамиана я в этом мире практически ни с кем не общалась. Я боялась. Сама не знаю чего, но я боялась. Мне даже в голову пришла странная мысль, что это могли быть кто-нибудь из харит. Я боялась, что они пришли за мной, чтобы принести меня в жертву ради спасения своего мира. Но ведь это было невозможно. Они не могли знать, где я. Ведь не могли же? В общем, меня охватила беспочвенная паника.

Я услышала звук открывающейся двери. Вряд ли, Дамиан стал бы пускать в дом кого попало. Хотя меня тоже можно было бы посчитать кем попало. Но затем я услышала голоса, радостные голоса Дамиана и еще кого-то. Нет, это точно не хариты. Это кто-то другой. Может быть, это его внучки пришли? Мне стало уже не так страшно, но все же я была еще напряжена. По мере приближения гостей, мне становилось все легче и легче, потому как я чувствовала, что это был кто-то из родных Дамиана.

Я встала, чтобы поприветствовать входящих гостей. Гости явно были готовы к тому, что в доме Дамиана появился новый «человек». В комнату вошла женщина средних лет, немного полноватая. У нее были темные волосы, которые немного не доходили до плеч. Ростом она была чуть выше Дамиана, она была очень сильно похожа на Терию. Но потом я поняла, что она просто точная копия своей матери, Керри. Все-таки Керри и Терия были очень похожи между собой. Следом за ней вошли внучки Дамиана, которых я уже видела.

– Это она? – спросила женщина, по-видимому, дочь Дамиана и мама близняшек.

– Да, мам. – ответила одна из сестер.

– Здравствуйте. – сказала я. – Меня зовут Амали.

– Здравствуйте, меня зовут Мелания. – представилась она в ответ.

– Папа, я конечно знаю, что ты бы не стал заводить интрижку с молоденькой девушкой, не стал пускать малознакомого подозрительного человека к себе домой, но все же, ты должен это как-то объяснить.

– Это очень сложно объяснить.

– А ты попробуй. Да и вы, Амали. С виду вы кажетесь добропорядочной, хорошей, вежливой девушкой. И все же почему вы себя так ведете? Откуда вы знаете моего отца? Почему вы пришли к нему, будучи уверенной, что он вас пустит? И вообще кто вы такая?

– Это очень сложно объяснить. – повторяя слова Дамиана, ответила я. Я просто не знала, что сказать. Ну не могла же я сказать правду. Она бы точно не поверила.

– Мелания. Хватит.

– Только не говори мне, что она твоя внебрачная дочь?

– Как ты могла такое подумать! Нет. Амали пришла ко мне по просьбе моего очень давнего и близкого друга.

– И что же это за друг? Какая просьба?

– Это тебя не касается.

– Как это не касается? Я твоя дочь!

– Мелания! Прекрати эту истерику. Я тебя не узнаю, ты раньше себя так никогда не вела. С чего вдруг сейчас такое вытворяешь?

– Раньше ты не приводил в дом молоденьких девушек.

– Я же говорю, она пришла, чтобы выполнить просьбу моего друга.

– Так почему друг сам не приехал?

– Потому что она уже давно умерла.

– Она? – спросила Мелания, но увидев печальный взгляд своего отца, тут же виновато опустила свои глаза. Она поняла, что задела старую рану, которая все никак не могла затянуться. – Прости. Я не хотела.

– Ничего. Все в порядке. Амали лишь принесла мне книгу, которую она мне передала. Я попросил ее прочитать мне ее.

– Но почему твои внучки не могут почитать тебе эту книгу вместо Амали?

– Потому что так надо. И это не обсуждается, поэтому давайте перейдем к более приятной теме. Присоединитесь к нам? Мы только собрались ужинать.

– Да, с удовольствием.

Так закончился странный разговор. Больше никто не касался этой темы. Поначалу все вообще боялись проронить даже слово. Но вскоре атмосфера перестала быть напряженной и все спокойно ужинали, болтая о всем подряд и ни о чем.

Несмотря на то, что вроде бы претензий ко мне больше никаких не было, все же со стороны дочери Дамиана я чувствовала неприязнь по отношению к себе. Внучки же наоборот, относились ко мне очень тепло, я им нравилась, они явно хотели со мной подружиться. За ужином я узнала, что их зовут Тина и Мина. После ужина девочки решили показать их семейные фотоальбомы, а Дамиан с Меланией остались на кухне, чтобы еще раз все обсудить, без посторонних глаз и ушей. Но я, к сожалению, все слышала.

– Папа, почему ты нам никогда ничего не рассказываешь?

– Потому что вы не поймете и не поверите.

– Откуда тебе знать, если ты хотя бы не попробуешь?

– Я знаю, ваша мама все видела, но так и не захотела верить и понимать.

– Но почему? Почему все так? Почему ты так дорожишь фотографией той женщины? Почему она для тебя всегда важнее нашей мамы и нас?

– Ты не права, важнее вас нет ничего во всем мире для меня. Пожалуйста, не надо ее в этом обвинять. Ее давно уже нет, но вы все продолжаете ревновать к ней. Сколько раз говорить, что она совсем не та к кому нужно ревновать. Пожалуйста, перестань. Ты же знаешь, что вы моя семья и нет ничего важнее вас. Но она попросила Амали передать мне ее дневник, она хотела, чтобы я прочел его. Неужели, я и этого не могу сделать? Неужели так сложно это понять и позволить мне спокойно выполнить ее просьбу.

– Я понимаю, но почему эта Амали должна это делать?

– Потому что она ее прислала сюда. А значит так надо.

– А вдруг она просто какая-нибудь мошенница, которая тобой пользуется?

– Нет, она точно не мошенница. Ни один мошенник об этом не может знать. И если ты боишься, что она хочет заполучить наследство, то не надо. Ей это не нужно. Ей просто нужна поддержка. У нее сейчас трудные времена и я хочу просто помочь ей и поддержать ее. В отличие от вас, у нее не было семьи. И я понимаю, что с моей стороны просить вас об этом не хорошо, но все же. Постарайтесь относиться к ней чуточку дружелюбнее. Покажите ей тепло семьи, ведь ей этого так не хватает. Уж поверь, ей кроме этого от нас ничего не нужно.

После слов Дамиана, я услышала, как Мелания тяжело вздохнула. Ей видимо сложно было принять слова Дамиана. Мне же было так приятно услышать эти слова, что я невольно заплакала. Я попыталась скрыть свои слезы, но семейные фотографии, которые мне показывали девочки, только усугубили положение и слезы потекли ручьем. Я уже не могла сдерживаться.

– Амали, ты чего? Успокойся, все хорошо. – говорили мне Мина и Тина, но от их слов, я плакала еще больше. Потом я почувствовала, как меня обнимают, очень нежно, но крепко. И теперь я уже просто зарыдала в три ручья. Эти девочки меня совсем не знали. Для них я была кем-то, кто возможно даже мешал им в общении с дедушкой, которого они очень любили. Но при всем при этом, они дарили мне свою заботу и любовь, ничего не требуя взамен. Они были совсем не такие как хариты и акербу.

Мне стало так тепло, захотелось стать частью этой семьи. Но я понимала, что это невозможно. Как бы я этого не хотела, все же они были слишком чужими для меня. Как бы я ненавидела харит и акербу за то, что они хотели лишь использовать меня, все же меня тянуло обратно. Я все плакала и плакала, никак не могла успокоиться. Никто кроме вошедшего Дамиана не понимал в чем дело. А он и не собирался никому ничего объяснять. Не зная как меня успокоить, девочки не нашли ничего лучше, как отвести меня в спальню и попытались уложить меня спать. Примерно через час им это удалось. Удостоверившись, что я наконец-то уснула, они вместе с мамой, наконец, вернулись домой. В общем, в этот вечер нам не удалось еще почитать книгу Терии.

Утром я проснулась очень рано. Я долго валялась в кровати, мне совсем не хотелось вставать. Забавно, раньше мне было все равно – полежать ли подольше и встать. Но не теперь. Сейчас так хотелось ощутить больше чувств и эмоций. Такой чувство, словно я должна все успеть. Но почему я торопилась? Я же не хочу помогать харитам, я не хочу становиться жертвой. Я решила жить. Я решила жить, даже если на моей совести будет гибель целого мира. Почему же тогда я чувствую себя так, словно скоро умру? Все так странно. Но в такой прекрасный момент неги, не хотелось долго об этом задумываться. Я просто лежала и наслаждалась теплом одеяла и мягкостью своей кровати. Неожиданно раздался стук в дверь.

– Амали? Ты уже проснулась? – раздался голос Дамиана из-за двери. Я и забыла, что он может чувствовать других. Но мне не хотелось отвечать, хотелось еще немного полениться, еще немного понежиться в кровати. Но Дамиан не разделял мои желания.

– Амали, я же знаю, что ты не спишь, почему не отвечаешь?

– Да, встаю я, встаю. Через пять минут спущусь.

– Хорошо, я жду. Завтрак уже готов и остывает, так что не стоит задерживаться дольше пяти минут.

Когда речь заходит о еде, меня не нужно долго упрашивать. Дамиан очень вкусно готовит. По крайней мере, мне так кажется. Хотя мне за свою жизнь удалось попробовать только еду приготовленную Дамианом, его внучками и еще харитом, который помогал мне в Сальтории. Я уже и забыла, как его зовут. Но все же сравнивая всех, Дамиан был лучшим поваром среди них. Еда, приготовленная им, была не просто вкусной, а наполненной чувством теплоты, заботы. Это была по-настоящему домашняя еда.

Так что я быстро встала, умылась, переоделась и отправилась вниз.

– Я хотел тебе предложить сегодня кое-куда сходить. – обратился ко мне Дамиан после завтрака.

– Куда?

– К нам приехала выставка. Если честно у нее не очень хорошая репутация, ходят разные слухи. Но я уверен, тебя это точно не оттолкнет и не остановит, возможно, даже наоборот. Я даже уверен, что тебе понравится.

– А что в ней такого? Почему ходят слухи? Что за репутация?

– Дело в том, что на этой выставке есть одна очень красивая, реалистичная статуя. И с этой статуей происходит очень много мистических и губительных историй. Куда бы ее ни привозили, везде начинаются какие-то странные события. Обычно они заканчиваются гибелью людей. Если до этого не доходит, то люди просто начинают понемногу сходить с ума. Я давно хотел посмотреть на эту статую. И вот эта выставка, наконец, приехала к нам в город. И я подумал, почему бы нам не сходить вдвоем. Все равно никто из моих родных не отважится на это, да и мне бы они не позволили. Но ты-то не будешь против, ведь так? – с надеждой в голосе спросил он меня.

– Ого, да я совсем не против! Я за, всеми руками и ногами.

– Я так и знал. Тогда собирайся. Через полчаса жду тебя на улице.

– Хорошо. Я быстро.

Мне действительно понравилась идея Дамиана. Мне даже самой стало интересно, что эта за статуя такая. Она меня сильно заинтриговала. Поэтому я побежала со всех ног наверх собираться. Хотя особо собираться и не надо было. Ведь одежды у меня было не так много. Конечно, она немного пополнилась, так как близняшки поделились со мной, да и Мелания подарила мне платье, когда приходила. Кажется, я забыла вам об этом рассказать. Но это правда, на самом деле она очень хорошая. Я даже немного завидую Тине и Мине. У них такая хорошая мама. Как бы она ни старалась это не показывать, все же она очень добрая и заботливая. Платье, которое она мне подарила, перед тем как они ушли домой, оказалось мне в пору. Оно мне очень понравилось, поэтому я решила надеть именно его на выставку. Я быстро оделась и спустилась вниз. Дамиан видимо был еще в своей комнате. Я стояла внизу в ожидании его. Дамиан тоже собирался не долго, буквально через минуту он уже спускался вниз. Я улыбалась так широко, как только могла. Чтобы выразить свою безграничную радость. Дамиан же посмотрев на меня, погрустнел. Я не поняла в чем дело. Неужели ему не понравилось платье, которое я надела? Или ему не понравилось, что это платье, которое подарила мне его дочь? Хотя дело точно совсем не в этом.

– Что такое? Я плохо выгляжу? Я сделала что-то не так? – встревожено спросила я у него.

– Почему ты не надела кулон? – вопросом на мой вопрос ответил Дамиан.

– Кулон? Вы имеете ввиду кулон Терии?

– Да.

– Просто мне кажется, что я не имею права носить его. – честно призналась ему я.

– Почему ты так решила? Если кто и имеет право на этот кулон, так это ты. Ты же можно сказать ей как дочь. Я бы даже сказал, что ты ее дочь.

– Ее дочь?

– Да. Ведь ты появилась из ее дерева, а не из какого-то другого. Значит, можно сказать, что ты ее дочь, разве не так?

– Я об этом никогда не думала.

– К тому же, Она передала его тебе. Она же не просила передать мне кулон? Она просила передать только дневник. И этот кулон тебе очень идет. Есть еще одна причина, по которой ты должна надеть его.

– И какая же?

– Мне будет очень приятно видеть его на тебе. Мне становится тепло от этого на душе. Сделай приятное старику, пожалуйста, надень его. – улыбнувшись добавил Дамиан.

– Хорошо. – улыбнувшись ему в ответ, сказала я и побежала наверх за кулоном. Спустившись вниз, я попросила Дамиана его помочь мне застегнуть кулон, и затем мы отправились на выставку.

Дамиан очень любил гулять, а так как выставка находилась не далеко, то мы решили дойти до нее пешком. Я переживала, что в силу возраста, Дамиану будет нелегко преодолеть такое расстояние. Но я ошибалась. Та энергия и сила, которую передала ему Терия перед смертью, удивительным образом влияла на организм Дамиана. Дамиан возможно даже переживет своих детей. И он наверняка это знает и осознает. Ему наверное тяжело. Но это были не единственные мысли, которые копошились в моей голове. Еще я думала о том, что недавно сказал Дамиан мне о Терии и о кулоне. Неужели, я и правда могу считаться дочерью Терии? Я никогда об этом даже не задумывалась. Значит, у меня есть мама. Хоть она и погибла, но она у меня есть. И Дамиан мог бы быть моим отцом, если бы Терия не погибла. Могу ли я считать его своим отцом? Позволит ли он мне это?

– Можно я буду называть вас папой? – я же ведь могу спросить, правильно? Ведь ничего страшного, если я просто спрошу. Но видимо я спросила зря. Дамиан неожиданно застыл на месте и так удивленно посмотрел на меня. Я почувствовала его сильное волнение. Его сердце стучало так быстро. Видимо он очень сильно испугался этого предложения. Надо что-то сделать, надо как-то его успокоить. Свободной рукой, одна моя рука была занята, потому что мы шли под ручку с Дамианом, я дотронулась до его плеча и посмотрела прямо в глаза, чтобы успокоить.

– Пожалуйста, не принимайте близко к сердцу. Я просто спросила, я не настаиваю. Я все понимаю, ведь вы мне не отец. Просто… – я не успела договорить, Дамиан положил свою руку поверх моей, что покоилась на его плече.

– А я все равно приму это близко к сердцу. Мне было бы очень приятно, если бы ты начала называть меня папой. Поверь, я считаю тебя своей дочерью, пусть и не кровной. Я и сам хотел предложить тебе это, но подумал, вдруг ты не захочешь. А заставлять тебя, мне не хотелось. Поэтому когда ты первая это предложила, я был удивлен и очень рад этому.

– Правда?

– Правда. – Дамиан кивнул головой в знак одобрения и улыбнулся.

Я не смогла сдержать свои эмоции и обняла его крепко-крепко.

– Спасибо… папа. – и снова я почувствовала, как сердце Дамиана забилось чаще. Теперь я понимала, что это вовсе не испуг, это было счастье.

На сердце стало так тепло и легко. У нас обоих. С таким теплым и хорошим настроением мы продолжили свой путь. Мы шли и улыбались, излучая неподдельное счастье. Ему не хватало ощущения той связи с Терией, которую я смогла ему предоставить. А мне не хватало родительской заботы. И вот мы нашли друг друга. Да, это настоящее счастье. Чувства – это так здорово. Когда я только появилась из дерева, я ничего не чувствовала. Это было ужасно, хотя в тот момент мне было все равно. Ничего не чувствовать – значит не жить, а просто существовать. И вот, пока я размышляла о глобальном, я и не заметила, как мы уже подошли к выставке. Выставка находилась на улице, где стояло несколько шатров. Каждый из шатров был посвящен определенной тематике. В одном из них было очень много картин и скульптур, посвященных природе и ее явлениям. В другом были представлены людские пороки и грехи. В третьем сколько бы я не старалась понять тематику, у меня так и не получилось это сделать. А Дамиан даже и не собирался мне в этом помогать. Он просто наблюдал за тем, как я пытаюсь что-то увидеть и понять в представленных экспонатах. И вот мы вошли в четвертый шатер. Я практически сразу почувствовала чью-то боль и чувство безнадежности. Пытаясь понять, от кого же так явно исходят эти эмоции, я начала осматриваться. Словно собака преследующая добычу по запаху, я пыталась найти источник это боли. Когда же я его нашла, я была слегка удивлена.

Источником оказалась статуя. Дамиан, следовавший все это время за мной по пятам, восхищенно вздохнул.

– Это она.

– Это та самая статуя, о которой вы говорили?

– Да, это она. – все, что смог вымолвить в тот момент Дамиан, пораженный красотой и аурой статуи.

Я, конечно, тоже видела, насколько она была потрясающей и пленительной, но я также чувствовала ее. Я протянула руку, чтобы дотронуться до нее. Несмотря на то, что камень должен был быть холодным и твердым на ощупь, все же он оказался теплым и нежным. Дотронувшись, я еще сильнее ощутила чувство, словно безвыходности и безнадежности. Но в ту же секунду, ладонью я почувствовала искорку надежды в статуе. Статуя не могла чувствовать, ведь это невозможно. Но я ощущала ее душу, ее скорбь и желание наконец освободиться. Это было похоже на проделки демонов. Но в моем мире демоны не заключали души в статуи, хотя в принципе это вполне возможно. И что же мне делать? Я знаю, что могу ее освободить. Я могу забрать ту энергию, ту силу, что держит ее в этой каменной тюрьме. Но зачем мне ей помогать? С какой стати? Да и имею ли я на это право, решать, что будет с душой? Я не знала что делать. Поэтому я решила спросить того, кому доверяю больше всех на свете.

– Дамиан, помогите мне.

– Что случилось? – оторвавшись, наконец, от созерцания статуи, он повернулся и обеспокоенно посмотрел на меня. Все-таки у этой статуи очень сильное влияние за счет той силы, что заключила душу внутри нее. Даже Дамиан поддался ее влиянию, хотя его душа гораздо сильнее, чем у других людей. На меня эти чары не действуют, потому что я являюсь харитой. На харит и акербу очень сложно воздействовать.

– Внутри этой статуи находится душа. Она мучается и хочет освободиться. Должна ли я ей помочь? Но если я ей помогу, эта статуя уже не будет такой притягательной, люди потеряют к ней интерес. К тому же я могу нарушить что-то в вашем мире.

– Ты должна сделать, так как велит тебе сердце, а не так как я посоветую тебе. Выставка будет еще две недели. У тебя еще есть время подумать и решить все самой. Ты должна почувствовать, как тебе лучше поступить.

– Хорошо. Спасибо. – после этого мы прошли оставшиеся два шатра. Но если честно, я уже не была так заинтересована. Все мои мысли были заняты статуей. Я не чувствовала, как я должна поступить. Мне вообще было все равно, что будет с этой душой.

Вскоре мы отправились домой. Дамиан молчал всю дорогу. Видимо, настолько сильно его поразила выставка и заставила задуматься. Возможно, я тоже была немного шокирована. Ведь я совсем не ожидала увидеть в этом мире то, что обычно ему не свойственно. Кто смог сотворить такое? Судя по некоторым воспоминаниям, которые остались у меня от Терии, только у очень сильного демона могли проявляться силы в этом мире. Ведь только у Терии они оставались, когда она попадала в этот мир, у остальных харит и акербу силы пропадали. Кто же в этом мире творит такие гадости?

Этот вопрос прочно засел в моей голове. Я думала об этом, когда мы зашли в дом, когда отправились ужинать, и даже когда мы смотрели телевизор. Временно избавиться от этих мыслей я смогла только, когда читала Дамиану еще один отрывок из дневника Терии.

– Почитаешь мне? – спросил Дамиан, протягивая мне черную книгу.

– Вы уверены? Может не стоит? Может нужно немного подождать?

– Я уверен. Почитай мне, пожалуйста.

– Хорошо.

Осторожно взяв из его рук дневник, я бережно открыла его и перевернула пару страниц, чтобы найти ту, на которой мы остановились.

«Не знаю, сколько времени уже прошло, но я давно не заглядывала в эту книгу. Когда я пишу здесь, мне становится немного легче.

Когда-то у меня была семья, но я плохо помню. Я лишь помню их лица, помню, что любила их, и они любили меня. И все, больше ничего не помню о них. Но знаю я гораздо больше. Сегодня я решила поделиться именно этим.

Я знаю, что было со мной. И я рада, что я этого не помню. Я рада, что не испытываю тех чувств, что могли бы разорвать меня на части.

На самом деле у меня нет семьи. Мои родители нашли меня в лесу. Я появилась из дерева. Но тогда я была маленьким котенком пантеры. Я появилась, как появились в нашем мире первые хариты – из дерева. Но при этом я была пантерой, я была акербу. Когда я обратилась человеком, они все поняли. Они поняли, что я была совершенно не такая как все. Но это никоим образом не испугало моих родителей. Мне очень повезло, что именно они нашли меня. Другие наверное бы убили меня. Тогда меня еще можно было убить. Жаль, что меня не нашли другие…

У меня были замечательные родители, некоторые воспоминания все-таки остались у меня. Я помню ту любовь ко мне, которую я видела в их глазах. Еще у меня был брат. Родной сын моих родителей. Он не знал, что я не была ему родной сестрой. Тогда я тоже об этом не знала. Я думала, что они были мне родными. И я убила их.

Мои родители и брат погибли по моей вине. Хорошо, что я не могу вспомнить этого. Я знаю, что я их любила, но я не помню этого. Я знаю, что я их убила, но я не помню этого. Но от этого не становится легче.

После того как мои воспоминания были стерты, после того как я чуть не уничтожила мир, в котором жила, после того как меня наказали, подарив мне бессмертие, после всего этого я и узнала, кто я такая.

Я продолжу в следующий раз. А сейчас мне нужно идти, снова выполнять задание. Когда мне станет так невыносимо плохо, что я не смогу сдерживать все в себе, я снова возьму в руки эту книгу и напишу что-нибудь.»

Я замолчала. Пока я читала эти страницы, я словно вспоминала эти моменты. Я вспоминала то время, когда Терия писала этот дневник. Я чувствовала то же, что и она. Дамиан тоже молчал. Я не знала, стоит ли мне продолжить или лучше пока что остановиться, чтобы подумать обо всем. Я посмотрела на Дамиана. Он сидел и внимательно следил за мной.

– Что мне делать? – спросила я его.

– Продолжай. – спокойно ответил мне он. Его глаза вроде бы смотрели на меня, а вроде бы и нет. Словно он одновременно наблюдал за мной и в то же самое время думал о чем-то. Я продолжила.

«Не думала, что так скоро возьмусь за книгу. Книга, я сама не могу поверить в это, но прошло всего несколько дней с последней записи. Я больше не могу. Почему мне становится только тяжелее? Может мне нужно поделиться не с книгой, а с каким-нибудь человеком? Или акербу? Или харитой? Но как мне это сделать? Ведь они все ненавидят меня. Как впрочем, и я их. Да и вряд ли мне станет лучше, если я с ними поделюсь.

Некоторое время я никого не убивала, но мне не становилось от этого легче. Наоборот, теперь я больше чувствую всю тяжесть своих ужасных деяний. Я совершила слишком много грехов. Мне действительно нет прощения. Сегодня я снова убила. Это было моим заданием. Я должна была убить одного очень плохого человека. Но от того, что я убила того, кто убивает сам, мне тоже не становится легче. Наоборот, я ему завидую. Только теперь я поняла, насколько я ужасна. Я за свою долгую жизнь совершила в тысячу раз больше прегрешений. Я не заслуживаю такой участи как он. Ему повезло, теперь, когда он умер, его душа попадет в ад. У него есть шанс исправиться. У него есть шанс очистить свою душу, прожить другую жизнь и даже попасть в рай. У меня не будет такого шанса никогда. Я навечно останусь в этом мире. Именно поэтому мне ничего не осталось, как только согласиться помогать ангелам.

Мне никогда не заслужить прощения. Я это прекрасно понимаю. Именно поэтому я забираю жизни у тех, кто сам лишает жизней других. Да, я сама согласилась совершать такие грехи. Все равно делать мне больше нечего. Искупить свои грехи я не могу. Я не могу даже попасть в ад. Я ничего не могу. Я могу только убивать. Уж лучше тогда я буду убивать по просьбе ангелов, чем просто так.

Я хочу, чтобы все закончилось…

Я просто хочу, чтобы все закончилось.»

И снова воцарилась тишина в доме. Мы оба молчали, каждый думал о чем-то своем. Так прошло несколько минут. Затем Дамиан просто молча встал и поднялся в свою комнату. Я же осталась сидеть внизу. Но когда я поняла, что отсидела ногу, я решила, что уже пора последовать примеру Дамиана. Я тоже поднялась в комнату, положила дневник Терии на стол и легла на заправленную кровать. Спать не хотелось. Поэтому я просто лежала и думала. Думала о Терии, о статуе, о Дамиане, о себе, о своем мире. Может, все-таки мне стоит вернуться? Может, стоит попытаться спасти свой мир? Может, принести себя в жертву?