скачать книгу бесплатно
Певицу сменили парни, чьи лица скрывались под капюшонами длинных саванов.
– Выпей, – вдруг послышался уже теперь знакомый голос.
Девушка-чертовка склонилась надо мной и подала рог на цепочке. Да, самый настоящий бычий рог с темной непонятной жидкостью. Она притянула меня за подбородок к емкости, приподняла хоккейную маску и не силой, но принудила испить из рога.
На мгновение я испытал испуг. Вспомнил опасения, что настигли, когда темнокожий верзила забирал телефон.
«А вдруг это отрава? Зелье, что полностью лишит меня разума?» – подумал, но тем не менее послушно пригубил.
В роге оказалось очень сладкое, густое и терпкое вино, которое я не пью, предпочитая скотч, бурбон или текилу с лаймом и солью. Но мне понравился напиток, который будто бы дремал в бочке в винных погребах с допотопных времен…
– Вот та-а-ак, – улыбнулась чертовка, протерев мои губы черными пальчиками, и нацепила маску обратно. Получив возможность видеть, я невольно перевел взгляд на ее идеальные сиськи и топорщащиеся соски.
Да, мой приятель в ужасно неудобных, точнее, непривычных брюках встал мгновенно! Я, тот, который еще несколько минут назад желал выдрать девчонку на столе, вдруг почувствовал себя робким пацаном-подростком, который первый раз видит бабские прелести вживую и так близко.
– Такие мягкие губы, – шепнула на ухо чертовка.
Она изогнула поясницу словно кошка и принялась целовать хоккейную маску в тех местах, где находилось несколько круглых прорезей для дыхания. Чертовка засунула свой теплый язык в каждое из десяти отверстий внизу маски. Да, именно столько я их насчитал, чувствуя, как меня целиком окатило волной огня!
Я хотел схватить ее за талию и притянуть к себе, но чертовка ловко выкрутилась из моих объятий, с улыбочкой и игриво погрозила пальцем, мол, нет, парень, здесь другие порядки. Ты хоть и заплатил, но не главный. Я здесь что хочу вытворяю, потому что чертовка, а ты – жалкое земное существо с лютым стояком.
Живи теперь с этим!
Она уходила, похотливо и дерзко виляя бедрами. Я очень хотел бы снять маску, чтобы видеть всю полноту картины, но не мог, потому что надо соблюдать некие негласные правила…
Глава 9
Пятое и незыблемое правило Ивон Хасс.
НЕ находиться в зале «Саламандры»
во время премьеры.
– Есть! – громко шепнула в торжестве, подскочив на рабочем кресле.
Повезло! В сумочке нашелся изящный мундштук, который загадочным образом вроде как пропал. Да уж, воистину женские сумки – это черные дыры. Я вспомнила, что, кажется, заныкала сигариллу со вкусом шоколада в ящике стола. Давным-давно, когда в очередной раз и тщетно пыталась бросить эту дурную привычку, но не удержалась и на «экстренный случай» припрятала крепкий табачок между квартальными отчетами.
И я собиралась уже было ломануться на улицу для перекура, но тут же остановилась. Плохая погода, точнее, шикарная погодка. Можно, конечно, выйти подышать. Но мне не хотелось пересекаться с гостями, которые в теории могли задержаться в пробках и чуток опоздать. Да, многие в городе знают, кто такая Ивон Хасс. А у меня не было желания не то что общаться с ними, а даже здороваться.
Но и дымить в кабинете без окон не шибко хорошая мысль. Голова и так болит, а запах курева может усугубить проблему…
Блин! Задачка!
Ждать конца премьеры? Долго.
– Так. – Я помяла в пальцах манящий бычок и сузила глаза, мигом припомнив кое-какие детали, которые ведомы только коллективу.
Разные традиции, связанные с «Саламандрой». Например, вусмерть напоить новенького или новенькую из труппы артистов. Об этих приключениях могут куда больше рассказать мои ребята, а не я. Ибо Ивон Хасс – начальница и не участвует в подобном из принципа, из соблюдения субординации.
Еще одна традиция, неразрывно связанная с Уной Натанзон…
На первой нашей премьере я так волновалась, психовала, что решила и вовсе не выходить в зал. Уна тогда ободрительно хлопнула меня, всю трясущуюся, по спине и сказала что-то из серии: «Да не ссы, Ивон, сегодня мы трахнем этот мир! Да так, что ему очень понравится. У кого тут член и железные яйца? – добавила она и принялась ржать в голос. – У тебя, у тебя, мисс Хасс!»
А я буркнула ей в ответ, что, мол, надо тогда надеть презерватив, потому что в мире несчетное число всякой заразы.
Уже через десять минут на моем рабочем столе лежало несколько упаковок с резинками, а хитроумная Уна, которая послала Томми метнуться в аптеку, улыбалась во весь рот.
«Мы все: ты, я, ребята, персонал – положим в шкаф в гримерки по резинке! – утвердительно заявила она. – Теперь это будет традицией. Ибо если уж и заниматься безопасным сексом, то всем нам и в кайф!»
Я, Ивон Хасс, которая смеялась в жизни от силы пару раз в гордом одиночестве и только под ретро сериал «Я люблю Люси»[16 - «Я люблю Люси» – американский телевизионный ситком, выходивший в 1951-1957 годах.], не смогла сдержаться! И тогда Уна, засранка, увидела, что Ивон Хасс тоже умеет хихикать.
И теперь в шкафу гримерки лежит уйма презервативов, которые никогда не будут использованы применительно к кому-то конкретному. Только к миру в целом!
Еще одна традиция, точнее, правило… нет, примета больше, о которой я уже вскользь упомянула: не находиться в зале в ночь премьеры, чтобы типа как не сглазить собственные труды.
– А какого ж… хрена?! – выпалила, несколько раз ткнув красным ногтем в мундштук.
Действительно: одно дело – выпивка для новенького и презики, хиханьки-да-хаханьки эти, а другое дело…
Я!
Ивон Хасс. Полноправная хозяйка здесь, точнее, по факту, почти бесправная… Потому что пакет акций в семь процентов, который мне удалось заполучить, это просто мелочь. Ерунда, не солидно. Ничтожно мало! Тогда получается, что я еще и трусиха, которая боится спугнуть удачу?
– Удачу?! Серьезно?! – гаркнула с вызывающей усмешкой на сигариллу.
Да при чем тут фортуна вообще?! Она никогда мне не улыбалась своим смазливым милым личиком. Я видела в жизни в основном искаженные гримасы. Поэтому нафиг удачу!
И добро пожаловать, неизменный успех!
Да, я решительно встала, прихватила измученную сигариллу, найденный мундштук, зажигалку, оправила шикарный наряд и смело шагнула в сторону двери кабинета.
О да! Нарушить собственное идиотское табу с привкусом трусости. Затмить его сладким дымом и ароматом шоколада. Именно так, чтоб мне не быть…
Ивон Хасс!
***
Моей воли с протестом против предрассудков хватило ровно на то короткое, точнее, о-о-очень затянувшееся время, пока сигарета не оказалась, наконец, выкурена.
Потому что я хоть всячески и старалась не показывать волнение, ни одним жестом не продемонстрировала потерю самообладания, на деле же внутри меня был полный раздрай!
Казалось, что все взгляды обращены на меня – нарушительницу правил. Девушку, которая внаглую закурила в зале. Хотя по факту никто меня особо-то и не заметил. Все на сцену глядели, где выступали парни.
Да уж, моей наглости хватило лишь на первые несколько секунд убежденности в том, что я, мол, не главная, но смелая и дерзкая, поэтому что хочу, то и делаю…
Ну-ну, спустя нескончаемую минуту мне уже казалось, что это какой-то рубикон. Точка невозврата. Глупейшее решение, которое аукнется чем-то фатальным, роковым.
Но что сделано, то сделано, и я машинально выпускала и выпускала клубы дыма в зал, проклиная сигариллу за ее чудовищную длину с мыслью о том, что надо вернуться в кабинет и выпить еще вина. Да побольше так накатить!
И больше никогда-никогда не нарушать собственные правила!
Глава 10
Я перевел взгляд на сцену, где исполняли странный танец голые парни. Совершенно нагие.
– Охуеть! – произнес одними губами.
Да я тысячу раз лицезрел чуваков из команды в раздевалке или душевой. Так сказать, привык. Но те танцовщики смутили меня. Не знаю, в чем дело… Может, в том, что у них были наголо выбриты паховые зоны. А может, в том, что их тела покрывала красная краска. Яйца и члены тоже.
Женщины, что сидели в зале, поскрещивали ноги. Они возбудились от зрелища. Сто процентов. Я буквально чувствовал, как они жадно поедают глазами подкачанных стройных танцовщиков.
В «Саламандре» стояла атмосфера, от которой бросало в испарину! Из меня будто бы пытались вытянуть тайные желания. Словно гладили по голове, терлись о мой член, приговаривая: «Да, я знаю, чего ты хочешь!»
Нет, конечно, я не хотел красных мужиков. Я хотел секса уже не с чертовкой в красных стрингах, а просто с любой бабой. Отодрать рандомную телку так, чтобы она громко стонала и просила пощады.
И тут…
Появилась…
ОНА!
Единственная, что была без маски.
Королева ночи!
Властительница тьмы!
Я мгновенно забыл об Аните Дуглас, о чертовке, обо всех бабах на планете, мать его! Все они померкли.
Через прорези в маски я пялился на…
Утонченную, изящную девушку, что появилась из тени и остановилась поодаль от сцены.
Туфли с каблуками-шпильками. Черные летящие брюки с очень высокой талией. Такая же черная блузка с большим бантом на шее, сбоку.
Лицо незнакомки. Бледная кожа. Ярко-красные губы. Миниатюрный носик и светлые глаза – два лесных холодных озера. Черные прямые блестящие волосы, забранные назад.
Чистый шик! Грация. Миниатюрная фарфоровая кукла. Настоящая… аристократка.
Ее строгий сосредоточенный взгляд, устремленный на сцену. Я мгновенно понял: да, она тут правит бал. Она хозяйка.
Я созерцал, как она, стоя под неоновой табличкой «Не курить», вставила сигарету в длинный мундштук и прикурила при помощи серебристой зажигалки.
Она – поразительное явление! Существо из другого измерения, где нет пошлости, разврата, а есть красота и эстетика.
Я даже забыл все матерные слова, что накопил в памяти за всю жизнь. Потому что эта девушка достойна воспевания, высокого слога. Я действительно забылся! Не соображал, кто такой…
Не успешный богатый парень-спортсмен, а просто никто. Ноль перед ней в тупой маске маньяка Джейсона и с дурацкими старомодными запонками на манжетах.
А в воздухе повис запах табака и шоколада, которые я вдохнул полной грудью, чтобы надышаться с этим поражающим явлением, с этой дивой, одним сладким воздухом. И решил, что…
Ничего, на хуй, я не решил, потому что понятия не имел, как подкатить к такой женщине!
Глава 11
Шестое правило Ивон Хасс:
Быть осмотрительной.
Я в приступе паники после своего «выступления» не шла, а почти бежала по коридору обратно в кабинет.
Казалось, что из-за вызывающего поведения, я запустила какой-то маховик. И, сейчас, вот-вот это приведет к апокалипсису, а всё, что я создавала, полетит в тартарары! Пожар случится в здании, ну или в зал ворвутся фанатики-террористы. Короче, нечто такое, ставящее крест на будущем…
– Кхе-кхе, – вдруг кто-то сдавленно откашлялся за моей спиной.
Какого черта?
Я вздрогнула и резко обернулась.
Боже мой!
Шарахнулась и чуть не упала с высоты шпилек. Пытаясь найти точку опоры, я сперва схватилась за леденящий воздух. Моя ладонь нащупала бетонную шероховатую стену.
В нескольких шагах стоял человек в пугающей маске.
«Всё, конец! – жуткой вспышкой мелькнуло в сознании. – Злой рок настиг! Не мою деточку “Саламандру”, а меня собственной персоной!»
И я застыла на месте в полнейшей…
Оторопи!
Незнакомец, одетый в ужасающий темно-зеленый велюровый костюм-тройку. Настолько уродливый в своей вычурности костюм, что по произведенному эффекту он затмил первую реакцию – страх. Весь облик этого типа, который незаконно и внаглую проник на мою территорию со своим этим «кхе-кхе», тут же вызвал шквал дичайшего раздражения!
И да, еще я припомнила, что уже видела среди прочих эту вот маску маньяка. Ее мне Уна показывала. Она больше ради прикола ее купила. Сказала, мол, эта вещь наиболее крутяцкая из всех, а сама она любит ужастики и триллеры глянуть. Я вообще не фанатка подобных фильмов, ибо мои нервы и так ни к черту, если честно признаться…
И уж тем более я не потерплю на своей территории, в моем закулисье чужака. Высокого типа, который продолжал сохранять молчание, что тоже крайне выводило из себя!
Никому, даже моим артистам не дозволено быть здесь без разрешения, а магнитные ключи от этого пространства есть только у троих: у меня, собственно, у Уны, и у Томми.
– Какого дьявола? – процедила, кинув злой взгляд на вычурно-пижонские запонки, которые обычно носят всякие старые пердуны, а не молодые мужчины, так, навскидку, от двадцати пяти до тридцати лет.
Да, судя по довольно современной, холеной прическе, спортивной фигуре с широченными плечами и осанке, этот тип точно молод. Нахал со смугловатой кожей и темными волосами. А вот цвет глаз не разобрать в полумраке коридора, и еще потому что они скрывались в глубине прорезей… хоккейной, да, вроде, хоккейной маски старого образца.
– Какого черта вам тут надо? – придала тону максимум серьезности и строгости, даже грубости щепотку. Сделала это с трудом, потому что, вообще-то, находилась один на один с не пойми кем, и Томми пришелся бы сейчас очень кстати.
– Вы-ы-ы, это… как его…– заикаясь и запинаясь на каждом слове, протянул тип. – Вы просто бесподобны, мисс! – Он сделал в мою сторону какой-то осторожный шажок.
От этих его слов я тут же почувствовала привычную, властную точку опоры на шпильках каблуков, скрестила руки под грудью и изогнула бровь.
