скачать книгу бесплатно
Публика во дворе, наблюдающая за экспериментом, восторженно зааплодировала. Мужики с энтузиазмом жали друг другу руки и предлагали отметить это дело. Алексей Николаевич потребовал соблюдения тишины для возможности переговоров с Павликом.
– Расскажи нам, что ты видишь. Ты видишь что-нибудь конкретное или тебя окружают некие абстрактные образы, которые тебе сложно описать?
– Нет, меня окружает всё очень конкретное, мне тут нравится. – ответил мальчик.
– А что именно конкретное тебя окружает?.. Расскажи нам, только старайся говорить погромче.
– Тут всё очень конкретное, мне тут всё нравится. А вас что интересует?
– Ну хоть что-нибудь. Расскажи нам, что ты видишь прямо перед собой.
– Я не знаю, как про это сказать. Это как-то очень конкретно.
– Ну, оно круглое или… не знаю там… квадратное?.. какое оно?
– Оно стоит прямо передо мной.
– Ну?..
– Вас конкретно что в нём интересует?
– Мне кажется, Павлуша над нами издевается. – процедил Виктор Леонидович из форточки. – С ним не впервой такое, известный баловник. Я обычно ремня ему задаю – он сразу благодушней становится.
– Сейчас ему ремня не задать. – заметил Филушка. – Слишком он далеко.
– Вот в чём главная оплошность вашего эксперимента. – загрустил Виктор Леонидович.
Публика во дворе посмурнела, тяжело забубнила. Эмоциональная взволнованность позволила кому-то непочтительно высказаться о Павлике, о его папаше с мамашей. Некоторые тётки решительно уковыляли прочь, изобразив на лицах нечто обидное.
– Ну, хорошо, Павлик, будь умницей, и расскажи нам про то, что сможешь рассказать. – попросил Алексей Николаевич. – Если это будет не совсем конкретное – то это не беда, мы попробуем тебя понять. Ты только не молчи и не отвечай вопросами на вопрос. А то как-то странно всё у нас получается.
– Тут очень много конкретного, но, если приглядеться, то можно увидеть и неконкретное. – сообщил мальчик. – Мне тут очень нравится, но я пока не знаю, о чём вам рассказать. Одно такое, которое сейчас мне нравится – оно очень конкретное – но затем превращается в неконкретное, и перестаёт мне нравиться. Но если говорить в целом, то здесь занятно.
– Издевается!! – ехидно фыркнул Виктор Леонидович. – Уж поверьте, я своего Павлика, как облупленного знаю. Он над нами издевается.
– Думаю, этого пацана надо вниз спускать, и кого-то другого посылать. – вздохнул Филушка. – Посмышлёней надо пацана, а от этого толку не добьёшься.
– Павлик, дорогой наш мальчик! – крикнул Алексей Николаевич. – Хватит с тебя экспериментов на сегодня, ты уже нагулялся и спускайся по верёвке вниз.
– Нет, вы не правы, я ещё не нагулялся. – категорически ответил мальчик.
– Но почему ты решил, что можешь перечить старшим? Ты должен слушаться старших и выполнять всё беспрекословно.
– Это если обычные обстоятельства меня окружают – я с удовольствием слушаюсь старших, а сейчас всё принципиально необычное. Вы мне предлагаете вниз спуститься, а ничего интересного меня внизу не ждёт.
Алексей Николаевич в очень растерянном состоянии принялся убеждать мальчика в обратном, и пообещал ему сладких сюрпризов от тёти Лены. Мальчик резонно заметил, что сюрпризов от параллельных миров ему вкушать занятней, чем зависеть от участливости тёти Лены. «Да разве тебе не хочется вернуться домой, к приятелям, которые тебя заждались, чтоб поиграть в салочки?» – удивился Алексей Николаевич. Мальчик сказал, что это всё ребячество, а перед ним теперь стоят куда более важные задачи. «А как же вкусный домашний обед? – занервничал Алексей Николаевич. – Разве ты не знаешь, что твоя матушка приготовила на редкость вкусный обед, и теперь дожидается тебя, слегка пригорюнившись, что ты такой непослушный?» Мальчик решительно отказался вернуться домой, на обед, уверяя, что в параллельных мирах ему практически мёдом намазано, а с мамашиной кулинарией вопрос завсегда стоит деликатный.
Публика во дворе недовольно гудела, папа мальчика терял дружелюбие и требовал от Алексея Николаевича решительных действий в этой проблематике. «Как-никак, а Павлуша у меня единственный наследник миллионов, нажитых непосильным трудом; да и внуков понянчить хочется.» – заявил Виктор Леонидович, пригрозив звонками в МВД, в ФСБ и в администрацию президента.
– Лезь теперь сам туда. – Филушка подтолкнул Алексея Николаевича. – И скидывай этого проклятого паскудёныша на землю, иначе начнётся тут заваруха.
– Придётся рискнуть ещё разок, залезть и силу применить. А вы будьте начеку.
Алексей Николаевич сунул топорик за ремень штанов и с невероятной резвостью устремился по верёвке вверх, очень скоро исчезнув из виду. Во дворе зависла гнетущая тишина. Филушка машинально прихлёбывал из пивной бутылки и поглаживал Леночку, соблюдая культуру любовного переживания. «Это ведь мой единственный и драгоценный друг. – говорил он взволнованным шёпотом. – Ты же знаешь, Леночка, как я тебя люблю, как я вообще всех Леночек люблю, но это всё-таки мой друг. Не дай Бог – с ним что случится!»
Через некоторое время сверху донёсся сердитый голос Алексея Николаевича.
– Вы все ещё внизу, друзья мои? – спросил он
– Да. – закричал Филушка. – Скидывай нам мальчонку, а сам расскажи поподробней, как обстоят дела и чего ты видишь конкретное!..
– Ловите.
Послышался детский вопль огорошенного свойства, напоминающий шлепок жидкого теста на сердитую сковороду, и Алексей Николаевич крикнул Филушке и Леночке, чтоб они с Павлушей не церемонились. «Скидывай! – нацелив руки в небо, ответил Филушка и принялся приплясывать от нетерпения. – Давай, разукомплектовывай его и по частям скидывай!.. Топор не потерял?..» Алексей Николаевич не потерял топора, и через минуту сбросил одну из рук мальчика, затем другую, затем сбросил по одной ноге, после чего на землю полетело и самое тяжёлое: обрубок туловища с криво-оскаленной головой, болтающейся на шее.
– Это не мой ребёнок!! – завопил отец мальчика, порываясь вылететь из форточки во двор, а прочая публика заметно закручинилась и недружелюбно зашевелилась.
– Не волнуйтесь, граждане, сейчас мы приведём мальчика в порядок. – сказал Филушка и со знанием дела собрал обрубленные части мальчика, закинул их в мешок и хорошенько умял. – Леночка, без твоей помощи нам не обойтись.
– Снимать шортики? – с готовностью улыбнулась Леночка.
– Снимай. Ну, и нагнись поудобней – сама понимаешь, магия – дело деликатное.
С непомерно прилежным усилием, выговаривая заветные MATRYOSHKA, VODKA, BALALAIKA, Филушка пропихнул мешок с расчленённым мальчиком в анальное отверстие Леночки. Затем, при помощи кухонного ножа, произвёл ей кесарево сечение, благодаря чему на свет заново появился мальчик Павлик, выглядящий точь-в-точь таким же, как и прежде. Публика во дворе восторженно зааплодировала, Леночка смущённо и гордо улыбнулась, Виктор Леонидович ликовал и признавался в своей безграничной любви к научной магии.
– Продолжай заниматься своим делом, Алексей Николаевич, теперь у нас всё в порядке. – крикнул Филушка в параллельные миры. – Можешь за нас не тревожиться.
– Да-да. – зашептались люди во дворе. – Пусть Алексей Николаевич расскажет, что он видит в параллельных мирах, нам всем страшно интересно.
Конечно, любопытные тётушки забрасывали вопросами счастливого Павлика, но тот лишь гордо улыбался и с ласковым исследовательским рокотанием разводил руками.
– Ой, ребята, не стоит вскрывать эту гиблую потусторонность. – попробовал поворчать слякотного вида пенсионер, когда-то зашедший в наш двор из пытливого любопытства, да так и застрявший в нём навеки. – Вы молодые, шутливые, вам всё легко. Но это здесь не то.
– Да помолчи, дедушка. – зашикала публика на пенсионера.
– Серьёзно вам говорю, что любой из вас об этом пожалеет. Лучше отправляйтесь по домам и забудьте всё, что тут видели, а всякому пытливому интересу заблаговременно скажите: стоп!! Я же не просто так болтаю, что в башку взбредёт, а говорю, опершись на исторический генезис.
– Заткнись, дед, заткнись! – крикнул Филушка. – Алексей Николаевич, рассказывай нам, что ты видишь? Что-нибудь конкретное ты видишь?..
– Да, я очень конкретное вижу прямо перед собой. – ответил Алексей Николаевич. – Даже слишком конкретное.
Перед Алексеем Николаевичем стояло существо – по всей видимости, постоянный завсегдатай или даже обитатель параллельных миров – и, распахнув чрезвычайно вонючее ротовое отверстие, пробовало одновременно и говорить и нагловато прихаркивать.
– Оно что, злится на тебя? – испугался Филушка за друга. – Оно сожрать тебя хочет?..
Существо удовлетворённо заржало и процедило несколько слов, среди которых угадывались «чмо петушиное» и «бля буду, ща пиздец настанет».
Алексей Николаевич ответил, что словарный запас существа невелик, но имеет потенциал для налаживания контакта. «Оно агрессивно постольку, поскольку не понимает, как отнестись ко мне. – сказал Алексей Николаевич. – Уверен, что оно очень боится меня, но пытается скрыть страх под отвратительными манерами.» Существо с прожорливым удовольствием пукнуло и прихлопнуло себя по бокам, одновременно отчебучивая телом алкогольно-ритмические вариации. Забормотало крайне несуразные вещи про «опа-опаньки, нихуя себе меня вштырило» и «попадос-попадалово, пацанчик, ну ты в натуре олень».
– Если оно пукает, значит оно практически человек? – попробовал обрадоваться Филушка. – Человеку ведь ничто человеческое не чуждо.
– Да оно вроде постоянно пукает. – Алексей Николаевич попятился в сторонку. – Да ещё и жрёт свои пропердольки, фу, мерзость!..
Существо действительно залезало огромной ручищей куда-то в карманы своих задних внутренностей, вытаскивало малюсенькие ошмётки тёмного цвета, закидывало их в ротовое отверстие, озорно пережёвывало и лихо сплёвывало остатки. Затем выплюнуло простодушное звукосочетание «нуёптыбля», добавило к нему соображение, что «базарить не цацки пецкать, а ты совсем рамсы попутал» и попробовало лягнуть ногой Алексея Николаевича.
– В случае чего – не стесняйся и бей его топориком! Прямо по балде бей! – посоветовал Филушка. – Ты великий исследователь, и прежде всего должен думать о себе, о своих родных и близких. Ты нам нужен живым.
– Я всё-таки хотел бы сберечь этот экземпляр для науки. – сказал Алексей Николаевич. – Топорик применить завсегда успеется.
Существо насмешливо зарычало и, помахивая кулаком, пальцы которого были вытатуированы буковками ЖОРА, залопотало что-то о пацанчиках, которые попутали всякую хуйню, и лучше бы им обосновать свои слова, чтоб потом о здоровье не пожалеть. Алексей Николаевич ответил, что его собеседник может нести любой вздор, однако делать это совершенно бесполезно, ибо поможет ему лоботомия – процедура, после которой зашкварный мусор из башки, возможно, испарится. Существо заверило, что дела у него идут ништяк и всё пучком, а вот тем лошарам, кто выступает не по понятиям, придётся отвечать за свой выпендрёж.
– Алексей Николаевич! – крикнул Филушка. – Пора тебе оттудова сваливать!..
Существо ловко перепрыгнуло через Алексея Николаевича, позади которого оказался облезлый кухонный шкаф. Из шкафа существо вытащило громадную электрическую мясорубку. Тут же отыскало в волновых изгибах параллельных миров электрическую розетку, подключило к ней мясорубку и схватило Алексея Николаевича за шею.
– Да откажись ты от своего бессознательного, несуразное ты создание! – хрипел Алексей Николаевич, с тревогой вслушиваясь в хруст шейных позвонков. – Поверь, что тебе не уничтожить дотошный русский дух!..
– От осины не бывает апельсинов! – проговорило существо неожиданно вменяемым голосом, окрылённым от счастья. – Попандос ты, вася, попандопало!!
Собственно, это было последнее, что услышали с небес собравшиеся во дворе мужики и Филушка, крепко обнимавший безутешно рыдающую Леночку. Верёвка стремительно ускользнула в параллельные миры, а оттуда упала на землю большая никелированная кастрюлька. В ней и содержался Алексей Николаевич, изумительно мелко переработанный в фарш.
– Вот что теперь скажу я! – вылез через форточку во двор Виктор Леонидович и потряс кулаком перед носом Филушки. – Ты нам человек незнакомый, и потому засадить тебя в тюрьму не жалко. Но ты нам нашего соседа – любезного Алексея Николаевича – возверни обратно!.. Что хочешь делай!!
– Вертай всё, как прежде! – суетливо залопотали тётки, намереваясь учинить маленькую потасовку, коли на то будет нужда. – Мы Алексея Николаевича завсегда шибко уважали. А ты пришёл с блядью к нам во двор, и теперь только хуже стало.
– Граждане, не волнуйтесь, я сейчас всё возверну. – пообещал Филушка.
Он попросил ложку и старательно перемешал фарш, угадывая варианты дальнейших действий, дабы не допустить роковой ошибки. Можно было слепить из фарша фигурку Алексея Николаевича, придать ей наиболее натуральный вид, но заставить говорить и двигаться эту фигурку Филушка не сумел бы. Можно было изготовить фарша котлет и дать отведать всем желающим, дабы в каком-то мистическом образе Алексей Николаевич присутствовал в каждом из жителей, но слишком это действие припахивало людоедством, и вряд ли большое количество друзей Алексея Николаевича захотело бы полакомиться столь непосредственно самим Алексеем Николаевичем.
– Ну, Леночка, как не крути, а всё возвращается на круги своя. – перемешивая фарш, сказал Филушка. – Принимай известную тебе позу, а я потихоньку всё это дело в тебя затолкаю. Ты постарайся для меня, не осрамись, и дружка моего заветного роди обратно в виде комфортном и человеческом.
– Само собой постараюсь. – пообещала Леночка.
Филушка призвал на помощь Виктора Леонидовича, и они вдвоём весьма умело принялись заталкивать комочки фарша в задний проход Леночки, отчего та припухала прямо на глазах и оплодотворённо постанывала.
– Да уведите вы детей со двора, это же срам – на такие вещи детям смотреть! – потребовал приблудный пенсионер, но никто его не послушал, ибо невиданное зрелище приковывало к себе внимание безотносительно к вопросам нравственности и научного обоснования.
– Глубже, глубже пихай! – требовала Леночка, и оказалась даже слегка раздосадованной, когда заполучила последнюю порцию фарша. – В кои-то веки настоящего мужика в себе почувствовала!..
Затем Филушка повторил порядок слов и действий, применённых им ранее к перерождению Павлика. И на этот раз магическая сила не подвела. Не пришлось применять и кесарево сечение, ибо Леночка выказала всю силу своего характера и безграничность женских возможностей. Родила Алексея Николаевича быстро и естественным путём, в формах телосложения ничем не отличимых от прежних.
– Один в один!! – воскликнул Филушка.
– Вот же он – наш красавец! – буквально расплакался Виктор Леонидович под восторженные аплодисменты всех, собравшихся во дворе. – Вернулся из дороги дальней, сел у порога дома, ибо завсегда манит сокола ясного родное гнездо!
Новорожденный Алексей Николаевич с деликатной странноватостью оглядывал себя и своих друзей, выуживал из нового мироощущения точки опоры и структурировал звуки с запахами в личные оценочные суждения. Очень быстро он стал понимать, что ему говорят, и сообразил способ, чтоб самому произносить понятные слова.
– Да это, кажется, Леночка? – ткнул он пальцем в девицу, приятно раскрасневшуюся от пережитых удовольствий. – Вас ведь Леночкой зовут?
– Да, меня зовут Леночкой.
– Очень приятно. Пойдёмте-ка со мной, Леночка! Позвольте, я вас приобниму, и мы поднимемся ко мне в дом.
– Это зачем же?
– Да лучше пойдёмте, ничего не спрашивая, а там видно будет.
– Нет-нет! – вмешался в это дело Филушка. – Ты ничего не путай, Алексей Николаевич, ты ведь женат давно и счастлив в браке.
– А вот ты никак Филушка? – с непривычной грустинкой ткнул пальцем Алексей Николаевич в друга. – Тебя ведь Филушкой зовут?
– Я очень рад, что ты меня узнал, надеюсь, у нас с тобой теперь всё по-прежнему будет.
– Не знаю, чего там было у нас хорошего, чтоб стало по-прежнему. – покачал головой Алексей Николаевич. – Вот ты всё руководил мной, как будто ты мне отец родной, а ты вовсе и не отец родной, хотя и прибить тебя мало!..
– Ну, раз так ты теперь думаешь про меня, то не смущайся и двинь меня по уху!.. двинь со всей дури – я заслужил!.. честное слово, заслужил!..
– Нет, я теперь всех и везде прощать буду, у меня теперь такие душевные обязанности. Я вот теперь домой пойду, а там на диванчик лягу и отдохну чуток.
– И отдохни! – обрадовался Филушка. – Хорошенько отдохни, Алексей Николаевич, на своём диванчике. Не надо чуток – этого мало.
– Хорошо, я отдохну подольше. До свидания, друзья мои! Простите, если что не так!..
– До свидания, Алексей Николаевич! – принялись раскланиваться мужики и бабы, с чутким умилением разглядывая воскресшего любимого соседа. – Спи спокойно, дорогой товарищ!..
– Леночка, вы заходите ко мне, если что!..
– Обязательно зайду, Алексей Николаевич. Нам предстоит ещё о многом переговорить.
– Филушка, друг, и ты заходи ко мне как-нибудь после. Все заходите ко мне, я всякому гостю рад, и жена моя вам всем рада будет – вы должны знать чудный характер моей жены!..
– Знаем, Алексей Николаевич! спасибо за приглашение, обязательно зайдём!..
*****
Когда мальчик Павлик, с незатейливым ребячливым простодушием, рассказал про путешествие в параллельные миры своему приятелю Михе, тот нисколечко не поверил. Даже отвесил Павлику здоровенного товарищеского тумака. Тогда Павлик призвал в свидетели ребятишек, которые играли во дворе и всё видели. В некотором смысле оказалось, что Алексей Николаевич и Филушка были не главными зачинщиками мероприятия, а руководил процессом непосредственно Павлик, и если кто-то раньше сомневался в его героизме, то теперь сомнения можно отринуть прочь.
– Одна история чудней другой. – преисполненный скептицизма, сказал Миха. – Реальности расходятся, квантовая механика перерубает в фарш инородные тела, а Леночкин зад выглядит не просто как приспособление для мастурбации, а как электромагнитная волна, имеющая власть над временем и физиологией. Хватит, ребята, хренью маяться – такого не может быть, потому что не может быть никогда.
– Ну почему, ну почему? – заволновались ребятишки, которые хоть и приврали, рассказывая про увиденное, но и действительных чудес произошло на их глазах с лихвой.
– Если вам поверить хоть чуточку, – продемонстрировал Миха плюгавое расстояние между большим и указательным пальцем. – то у меня на этот счёт имеется парочка худо-бедно вменяемых версий. Во-первых, это какой-то психологический эксперимент, наподобие тех, что проводились над советскими людьми в середине прошлого века. Это когда заводили энное количество людей в запертую комнату, раскладывали на столе разные вещи, а затем голос сверху – неизвестного происхождения – требовал, чтоб каждый рассказал какого цвета та или иная вещь и для чего она может быть предназначена. Часть людей заранее подговаривали называть неправильные цвета, и в итоге получалось так, что люди, не знавшие о договорённости, начинали сомневаться в своём истинном виденье, а поддавались влиянию меньшинства и тоже начинали давать неправильные ответы, касаемо цвета и предназначения предметов.
– Для чего же проводили такие странные исследования? – возмутились ребятишки.
– Комфортность поведения личности в социуме исследовали, насколько я помню.
– Похоже на простое безобразие. А вторая версия твоя какова?
