Босс. Фотограф дьявола

– Нисколько, – бурчу. – Съёмка не получилась.

– Выбери на свой вкус и обработай одно фото, – продолжает улыбаться, – позже ещё приедем. А сейчас мы заняли больше времени, чем было оговорено – Станислав Игоревич оплатит.

– Не стоит, – неловко отказываюсь, хотя деньги мне нужны. – Как и договаривались, тысяча за портрет.

Вместо оговорённой суммы Константин кладёт на столик рядом со мной пятитысячную купюру.

– У меня нет сдачи, – округляю глаза. – Может, переводом?

– Сдачи не надо. За неудобства. Ещё раз прости. До свидания.

– До свидания, – мямлю.

Ладно. Сглатываю гордость и сажусь за стол, скачиваю фотографии, выбираю один из портретов, где Станислав выглядит максимально выгодно. В полный рост, из тех, где он опирается на стул.

Машинально, то ли со злости, то ли с расстройства, создаю новый слой и пририсовываю мужчине рожки и дьявольский хвост. Заслужил!

– Хм, – слышу за спиной.

Оборачиваюсь. Ну всё. Я труп. Там Станислав стоит.

– Забыл, – впервые улыбается и показывает руку, на которой висит пиджак.

Я же судорожно пытаюсь свернуть фотошоп, но плохо выходит.

– Это… – хочу оправдаться.

– Отличная фотография, – перебивает, – пришлите мне.

Выпадаю в осадок.

– До встречи, – бросает и выходит.

– До свидания, – мямлю в закрытую дверь.

Он псих? Какая встреча? Я же ему в глаза смотреть не смогу. Вот дура, теперь мне точно не видать контракт на ежегодник.

Зачем ему эта фотография? Засудить? Обойдётся. Но всё равно сохраняю слой с рожками. Из ума выжила. Приступаю к настоящей обработке.

Вожусь долго, но получается хороший портрет. Ни следа от красноты, и лёгкую улыбку в «пластике» делаю. Красота.

Скидываю фотографию Станиславу на почту. Выдыхаю и приступаю к вчерашней съёмке. Вот где работы действительно много.

Раздаётся звонок с незнакомого номера:

– Да, – отвечаю на громкой.

– Почему не скинули фото, что я просил?

Вздрагиваю.

– Станислав Игоревич?! – то ли спрашиваю, то ли утверждаю. – Вы неправильно поняли. Простите, пожалуйста, – изворачиваюсь.

– Оксана, – грубо прерывает. – Это вы неправильно поняли. Я хочу показать фотографию редактору, думаю, она отлично подойдёт на обложку.

– Что? – замираю, глядя на экран. – Это шутка такая?

– Нет. Если дело в деньгах, я оплачу это фото.

– Нет-нет! – тараторю. – Деньги ни при чём! Просто… простите, пожалуйста, я не со зла. Сегодня всё наперекосяк, у вас тоже, вы не виноваты в моих проблемах. Но фото я вам не отдам. Это было неуместно.

– Но меня интересует именно фото с рогами и хвостом.

Думаю, висну.

– Оксана? – властно спрашивает Станислав.

– Да?

– Через сколько ждать фотографию?

Стискиваю зубы:

– Через пару минут.

– Спасибо, – и, не прощаясь, сбрасывает.

Прилаживаю слой с рисунком к фото и отправляю. Через минуту приходит уведомление из банка. Зачисление тысячи рублей и смс «Спасибо». Лупаю на экран. Он что? оплатил рогатую фотографию?

Так-с, думать я больше не могу. Наливаю кофе и сижу в трансе, пялясь в полную кружку. Потом всё-таки собираюсь с духом. Заканчиваю возиться с днём рождения. Выключаю комп и уматываю домой. Глаз замылился, не могу адекватно оценивать результат.

Погода испортилась ещё больше – противно моросит, а ветер усилился. Кутаюсь в безрукавку и бегу до машины. Зонт взять – не судьба. Сажусь, завожу «Опель» и включаю подогрев сидения.

Смотрю на лобовое, а оно усыпано цветными жухлыми листьями. Осень.

Уже темно, вокруг тишина – вечером здесь никого, только тихое тарахтение двигателя моей машинки и свет фар нарушают это спокойствие.

Голова будто чугунная. Согревшись, выпрямляюсь и трогаю с места. Вдоль центральной улицы фонари и витрины магазинов озаряют дорогу неоновым свечением. Красиво. Иногда, мне кажется, я задерживаюсь на работе допоздна, лишь бы возвращаться домой по ночному городу, любоваться всем этим великолепием игры красок, света и тени.

Захожу в квартиру и понимаю, что у меня жутко болит живот. Ещё бы. Вспоминаю, что не ела. А потом удивляюсь, с чего я похудела…

Умываюсь, распускаю волосы и заглядываю в холодильник. Здесь мышь повесилась, но есть пара помидорок и огурец, значит, будет салат. Завтра пойду в столовку, не дело это, голодом себя морить. Сегодня день пошёл не по плану, вот я и забыла. Со мной случается.

Ещё со времён «свадебки» привычка осталась. Никогда не ела, пока снимала, чтобы в самый ответственный момент не приспичило никуда – с собой только бутылка колы. Да здравствует гастрит. Но потом образумилась.

Одолжила денег у сестры. Прошла ещё одни курсы, открыла свою маленькую студию. Оборудование взяла подержанное. Всё было отлично, я отдала долг, начала зарабатывать, клиенты пошли, в выставках стала участвовать. А потом какой-то застой и последние полгода всё катится строго вниз.

Несколько клиентов закрыли бизнес, и я лишилась львиной доли дохода с каталожки. Затем, с новыми правилами получения паспорта, фото на документы стали делать реже…

Вот я и вернулась к фотографированию дней рождений. Так и обратно до свадеб недалеко…

Мне, конечно, грех жаловаться, ещё на первом курсе родители купили мне квартирку. Девятнадцать квадратов – невесть что, но своё жильё, без аренды да ипотеки. Только коммуналка. А фотографом я подрабатывать начала ещё в восемнадцать, после школы мама подарила обучение на крутых курсах у классного мастера.

Он же и свешивал на меня съёмки, что не хотел проводить. Позже, у меня появились собственные клиенты. В универе, пока получала стандартное образование по специальности менеджмент. Училась на фотографа, попутно работала. Скопила неплохую сумму, родители помогали, а недостающие деньги взяла у сестры.

Она у меня совсем взрослая, старше на десять лет и крутая бизнес-леди. Кондитер. Создаёт просто шедевральные тортики и капкейки. Так что с лёгкостью одолжила мне необходимую сумму. Обожаю её. Несмотря на разницу в возрасте, мы дружим. Не вспомню ни одной ссоры. Люда помогала и всегда поддерживала.

Родители были против фотостудии, но она их убедила. Дело пошло, всё радовались за меня. А сейчас молчу, что проблемы, не хочу родных расстраивать.

Заваливаюсь спать на любимый широкий диван и мгновенно отключаюсь.

А наутро всё повторяется. Подъём в шесть, душ, волосы в шишку, одеться потеплее, кофе с собой. Торможу на секунду в прихожей и возвращаюсь в комнату. Пожалуй, надо одеться посимпатичнее. Хватит как чувырла ходить.

Есть у меня замечательный строгий, но удобный костюм. Его и надеваю. А сверху ветровку с капюшоном. Чтобы зонт не тащить.

Еду на работу. Утро туманное, машин куча, загазовано всё. Лето кончилось, дети в школу пошли, поток автомобилей увеличился вдвое, а то и больше. Все нервно сигналят, а я рассматриваю цветные деревья, утопающие в молочном тумане. Потрясающее зрелище.

Доезжаю до бизнес-центра, в очередной раз радуюсь, что у меня мини-машинка. Паркуюсь и бегом наверх. Хочу быстрее закончить с днём рождения близнецов. У меня есть правило – фотографии отдавать клиенту в течение двух дней. Стараюсь не брать следующую съёмку, когда висит необработанная.

Так что падаю за комп и лихо доделываю цветокор. Теперь осталось выбрать и довести до неузнаваемости десяток лучших фото. Чем и занимаюсь почти до обеда. Перед тем как отправиться в столовую, мою полы и вытираю пыль. С трёх до восьми аренда, смогу спокойно заняться обновлением сайта и постами в соцсетях.

Хочу организовать акцию какую-нибудь для привлечения клиентов. Может, пригласить визажиста и поработать вместе? Но вспоминаю оранжевое лицо Станислава и хмыкаю. Пожалуй, нет, не знаешь, на кого нарвёшься.

Весь оставшийся день посвящаю продумыванию вариантов поднятия бизнеса с колен. А вечером звонок, которого я не ждала.

Константин.

Что-то ладони холодеют. А вдруг рогатую фотографию Станислав Игоревич всё-таки забрал, чтобы продать иск?

Выхожу из кабинета, чтобы не мешать работать ребятам, которые снимают ростовые кукольные костюмы. В студии бедлам.

– Алло, – голос дрожит.

– Здравствуй, Оксана.

– Здравствуй, – сглатываю.

– Я хотел узнать, как у тебя со временем на этих выходных? Может, в субботу? Или ты не работаешь?

– У меня не бывает выходных. В любой удобный для вас день, – тараторю. – Сейчас я посмотрю по времени.

– Хорошо.

Ставлю на громкую и лезу в календарь. Суббота – послезавтра, у меня только двое клиентов на документы, а после полудня свободна. Отлично! Вот и не буду забивать, вдруг снова ерунда какая случится.

– Могу с двенадцати и хоть до закрытия бизнес-центра, – возвращаюсь к разговору с Константином.

– Идеально! – радостно сообщает парень. – Запиши нас.

– На двенадцать?

– Угу.

– Пусть Станислав Игоревич возьмёт с собой пару рубашек и костюм. И… наверное, визажиста не надо, я лучше всё в фотошопе поправлю.

– Понял, передам. Тогда пока.

– Пока.

Сбрасываю и улыбаюсь. Значит, всё нормально, у мужчины нет желания ругаться. Он даже не против дальше сотрудничать со мной. Круто, ещё не всё потеряно. Ежегодник снова замаячил перед носом.

Работаю в привычном режиме и даже с приподнятым настроением. Вечером в пятницу перед уходом прибираю в студии. Складываю всё лишнее, чтобы завтра не возиться. Домой тоже еду пораньше.

После ужина перебираю вещи. Что-то захотелось принарядиться для Кости. Пожалуй, надену чёрное вязаное платье с горловиной и туфельки на невысокой шпильке.

С утра в субботу подрываюсь в пять, сна ни в одном глазу. Принимаю душ, пытаюсь уложить непослушные волосы, но без толку. Поэтому просто оставляю распущенными. Лёгкий макияж – реснички крашу, губки блеском и контурирую скулы. Ну вот, другое дело. Глаза стали ярко-голубыми.

«У-у, – думаю, – да кому-то Костик понравился больше, чем следовало бы…»

Хватаю кофе и бегом на работу. Даже охранник удивляется – я опоздала и приехала к девяти. Могла бы и к одиннадцати – раньше всё равно никого. А уборку я сделала вчера.

Так что включаю комп – музыку чуть громче и готовлюсь к съёмке. Двенадцати жду с нетерпением.

Открывается дверь студии.

– Привет, – заходит Костя, широко улыбается и внимательно осматривает меня.

Замечаю, что бровь его слегка дёргается, а в глазах появляется блеск. Кажется, кому-то нравится мой сегодняшний наряд.

– Привет, – робко улыбаюсь в ответ. – Кофе? А где Станислав Игоревич?

С ужасом думаю, что он у визажиста.

– Здесь я, – недовольно бурчит мужчина, заходя в студию с парой чехлов.

Вздыхаю с облегчением. Сегодня у него нормальный цвет кожи. Хотя выглядит он так, будто сутки не спал. Это плохо. Придётся синяки под глазами замазывать.

Боже! Станислав убирает чехлы. А что за траур? Он во всём чёрном. Вообще во всём.

– Здравствуйте, – растягиваю губы, стараясь брекетами не светить, неловко на людях. – Проходите, располагайтесь. У нас с вами куча времени, до самого закрытия работать можем.

– А? – мужчина отрывается от переобувания и поднимает взгляд на меня.

Что? Почему он смотрит так, словно впервые в жизни видит? Я не то ляпнула?

Такими темпами точно лишусь клиента.

– Что-то не так? – решаюсь спросить.

– Нет, – изгибает бровь, а взгляд от меня не отводит. – Костик, сходи-ка за кофе. Я видел, внизу продают, – небрежно бросает помощнику. – И Оксане возьми. Какой вы пьёте?

– Три в одном, – машинально отвечаю, что-то не нравится мне его взгляд.

– Девушке латте.

Костя послушно уходит, а Станислав садится на диван:

– Давайте-ка обсудим съёмку, чтобы не вышло как в прошлый раз, – ухмыляется мужчина.

Чувствую, пальцы превращаются в ледышки, к горлу комок подступает. Рано я расслабилась. Сейчас, наверное, выскажется про рогатую фотографию. Нервно поглядываю на закрытую дверь в надежде на спасение Костей от его злобного начальника.

Пугает меня этот мужчина.

– Не стесняйтесь, это же ваша студия, – указывает на диван около себя, – садитесь.

– Спасибо, – сглатываю, – я постою…

– Хорошо, – улыбается, встаёт и подходит ко мне.

Всё. Мне конец.

Глава 3

– Итак, Оксана, – нависает надо мной, обдавая цитрусовым ароматом. – Почему рога и хвост?

– П-простите, – мямлю, – у меня был плохой день, а вы со своим телефоном, а потом клиентка накричала из-за ваших переодеваний, и следующих пришлось отменить, – стараюсь в глаза не смотреть. – Вот я и разозлилась. Простите, пожалуйста.

– У вас сегодня второй шанс. Покажите, на что способны. А ваше творчество редактору понравилось, – усмехается. – Так что обложка есть. Теперь надо для разворота и сопровождения статьи сделать фотографии.

– А? – поднимаю голову и сама смотрю на Станислава, будто впервые в жизни вижу.

– Удивите меня, – ухмыляется и возвращается на диван.

– Вы сейчас пошутили?

– Нет, – мотает головой. – Костику не говорите, – расширяет на секунду глаза и бровями дёргает. – Это сюрприз.

– Ого… – выдыхаю. – Остальным фотографиям тоже будем что-нибудь дорисовывать?

– На ваше усмотрение. Вы же здесь профессионал.

Слушаю его и не пойму, он серьёзно или стебётся?

– Могу увидеть статью, к которой фото нужны? – осторожно спрашиваю.

– Ещё не написана, – отмахивается мужчина. – Так с чего начнём?

Руки не слушаются. Размышляю, что можно сделать. Видок у него, как у ворона – весь чёрный и блестящий, только глаза серые.

– Кофе, как заказывали, – в студию входит воодушевлённый Костя.

Сразу легче становится. Смотрю на него и думаю, что со всем справлюсь. Такой приятный молодой человек, рядом с ним и работать проще.

– Спасибо, – принимаю горячий стакан и делаю глоток. – Вкусно. Конфетку? – задираю голову и смотрю в зелёные глаза парня, они как листья клёна – глубокие и с паутинкой тонких нитей рисунка радужки.

Чувствую, тону. Спохватываюсь и судорожно роюсь в вазочке с конфетами. Беру одну для себя, рот заткнуть, чтобы не сморозить чего. А остальные отношу мужчинам, которые сидят на диване.

– Итак, давайте решим, что и как сегодня будем фотографировать, – сумбурно жестикулирую, а потом прижимаю стакан к груди и жду ответ.

– Думаю, вам вид… – начинает Станислав, но Костя перебивает.

– Нам нужны три-четыре фотографии с разных ракурсов, обязательно крупный портрет, – показывает рукой, что фото по грудь. – Хочется, чтобы Станислав Игоревич хоть на одной улыбался, а не пугал всех своим грозным взглядом.

– Поняла, – растягиваю губы, такое чёткое техзадание. – Тогда допивайте кофе и приступим.

Отставляю стакан, сделав небольшой глоток. Включаю оборудование и меняю пару насадок. Пожалуй, хочу поставить два стрипа сзади по бокам, они узкие и длинные – идеально очертят мускулистую фигуру Станислава. Чаще всего так снимают спортсменов смешанных единоборств. Смотрится очень мужественно.

Но.

На лицо. Оставлю октобокс, пусть тени будут мягкими, эдакое сочетание брутальности и спокойствия. Улыбаюсь мыслям и работаю, пока мужчины что-то шёпотом обсуждают.

Слышу громкий шлепок, оборачиваюсь, – Станислав поставил стакан на столик и встал, смотрит, ещё пара секунд и просверлит дыру.

– Вы уже готовы? – притворно улыбаюсь и жестом приглашаю на съёмочную площадку.

– Мгм, – мычит и встаёт под яркий свет.

– А вы уверены, что хотите в столь мрачном образе фотографировать? – намекаю на костюм.

– Да, – коротко и жёстко отвечает и прячет руки в карманы.

– Ла-адно, – тяну.

Беру фотоаппарат и делаю пристрелочный кадр. Вроде всё отлично, но чего-то не хватает. Ставлю отражатель и подсвечиваю тени на лице. Вдруг так он будет выглядеть добряком, а то сейчас ему только косу в руки и души собирать.

– Станислав Игоревич, давайте позу сменим? Одной рукой за лацкан пиджака возьмитесь. И взгляд не прямо в камеру, а немного в сторону? Влево.

Он поворачивает голову, а я невольно улыбаюсь:

– В другое лево, по отношению к вам, не ко мне.

– А… – поворачивается в другую сторону и, кажется, смущается.

Делаю пару кадров и… уже знакомый рингтон.

Переглядываемся. Делаю шаг назад, беру кофе. Думаю, это Милана, Микаэла, а нет, Камила звонит. Может, жена? Хотя колечка на безымянном пальце нет. Девушка?

Станислав шумно выдыхает и отвечает на звонок. Вот теперь точно похож на Смерть.

Сажусь рядом с Костей:

– Расскажи, о чём будет статья, чтобы мне понимать, какого рода фотографии делать.

– В основном статистика компании: достижения, обороты. А конкретно про Станислава Игоревича – стиль ведения дел, стратегия развития на рынке, его видение будущего, что-то такое.

– Тебе не кажется, что в этом чёрном костюме будущее будет выглядеть не очень радужным? – еле слышно спрашиваю.

Вдруг становится тихо. Оборачиваюсь, а Станислав, кажется, больше не слушает собеседницу. Его взгляд прикован ко мне. Услышал? Оу…

Точно услышал, расстёгивает пиджак и вешает его на спинку стула, что стоит неподалёку. Снимает и рубашку, изредка огрызаясь в телефон.

Знать бы, что он там говорит. Спешно иду за чехлами с одеждой, что висят у входа. На всякий случай закрываю дверь на ключ, а то мало ли кто решит заглянуть, вдруг опять неправильно поймут.

Протягиваю чехлы Станиславу, который стоит в боксерах и носках. Всё чёрное. Взгляд невольно скользит по его фигуре, притормаживаю на голени, где внимание привлекает шрам. Сантиметров десять, вдоль кости. Операция? Ломал ногу?

– Так и что мне надеть? А то вдруг на следующем фото я ангелом Смерти предстану, – кривит губы.

Он мысли, что ли, читает? Сглатываю и открываю чехлы.

Так-с, здесь костюм-тройка синего цвета, насыщенного такого, благородного, белая рубашка, галстук. Улыбка сама собой наползает на лицо.

– Это, – показываю выбранный костюм.

Изгибает бровь, хмурится, но надевает. Я же меняю положение октобокса, хочу поставить свет почти под прямым углом сверху, а тени отражателем подобью.

Стас встаёт на фон, а я показываю, как красиво руки сложить на груди, в классической деловой позе. Улыбаюсь увиденному. Идеально, только галстук…

– Простите, – тяну руку к его шее, – разрешите, я галстук поправлю?

Всегда спрашиваю, чтобы клиент чувствовал себя комфортно. Терпеть не могу, когда ко мне прикасаются без предупреждения, поэтому и к другим стараюсь относиться так, чтобы не смущать.

– Да, вам виднее, – пожимает плечами, пытаясь сохранить позу.

Ставлю фотоаппарат на столик, подхожу, осторожно поправляю галстук, а то он набекрень. Неловко прикасаюсь к груди Станислава, расправляя концы, которые задрались. Мужчина пристально следит за моими движениями.

Улыбаюсь полученному результату и беру фотик. Попутно строю глазки Косте, а он беззвучно хихикает. Чего это? Оборачиваюсь, а галстук снова как попало, а Станислав нервно теребит и ослабляет его. Округляю глаза. Как он за две секунды умудрился испоганить всю красоту, что я на нём навела?

– Простите, – возвращаюсь, – но вы опять сместили галстук.

– Ненавижу галстуки, – почти рычит. – Будто ошейник надеваю.

– Станислав Игоревич, но вы же знаете, что галстук – обязательный атрибут в деловом стиле, – встревает Костя. – Потерпите пару минут.

Задирает подбородок, позволяя мне привести его аксессуар в порядок.

– Может, – тихо спрашиваю, – более неформальное фото сделать? – Стас опускает на меня взгляд. – Одно строгое, – предлагаю, – а для другого снимем галстук и пуговку расстегнём. Посыл – шеф тоже человек, он свой, – улыбаюсь, а пальчики по ткани бегают, расправляя её, – или в статье всё будет строго?

Станислав еле заметно дёргает уголками губ вверх и вновь становится серьёзным.

– Как скажете, вам виднее, – следом утыкается злобным взглядом в Костю.

Делаю фото, пытаясь хоть как-то заставить мужчину улыбнуться. Да, погорячилась я, может, он и симпатичный, но упёртый и закрытый. Как прикажете с таким работать? Его разве что поймать, когда он камеру не видит, глядишь, что-то получится, и то не факт.

– Всё, хватит, – стягивает ненавистный галстук, а я обречённо вздыхаю, мне не из чего выбрать строгое фото. – Что дальше?

Вот в таких недовольствах пытаюсь сделать некое подобие бизнес-портрета. Костя постоянно хихикает за моей спиной, а Станислав рычит уже на обоих.

– Принеси ещё кофе, – кивает Косте.

Перевожу взгляд на Станислава, открываю рот, но он перебивает.

– Так, Оксана! Не знаю, что вам Костик наплёл, мне не нужны выхоленные гламурные фотографии. Я хочу видеть себя живым, настоящим, а не пластилиновым. Костя, может, и пиарщик, но мне надоело выглядеть фальшивой куклой, – цедит. – Вы понимаете меня?

– Да, но…

– Вот у вас какое сложилось обо мне впечатление? – прямо спрашивает.

– Ну, вы определённо увлекаетесь спортом, – начинаю разбирать его по косточкам. – Явно не любите костюмы и галстуки, но вынуждены их носить, – Станислав кивает. – У вас широкий подбородок, про такой говорят «волевой», думаю, вы целеустремлённый. А ещё у вас слишком серьёзный взгляд. Но, полагаю, причина в ваших громких разговорах, – улыбаюсь.

Станислав хмыкает, но не успевает ответить, раздаётся знакомый рингтон. Оба поджимаем губы.

– Важный звонок? – глухо спрашиваю.

– Подождёт, – сбрасывает, прячет телефон во внутренний карман и даже слегка улыбается.

Пока Костя бегает за кофе, успеваю сделать пару портретов. Кажется, я нашла подход – это радует. Я всегда переживаю, работая со взрослыми мужчинами, особенно бизнесменами. Они ждут конкретного результата, статусности фотографии, а я боюсь не соответствовать их требованиям.

Но Станислав вроде доволен. Смотрит фото, могу заметить еле заметный блеск в серых глазах.

– Как у вас дела? – заходит Костя.

– Замечательно, – сообщаю, но по одному взгляду на Стаса понимаю, что тороплюсь с выводами.

Может, он стесняется при посторонних?

– Думаю, достаточно, – бросает и идёт к помощнику за напитком. – Я в офис, рассчитайся и на сегодня всё, – поворачивается ко мне. – Благодарю за вашу работу, – бодро сгребает вещи. – До встречи.

Стою с фотоаппаратом и стекаю на пол. Из чего, позвольте узнать, мне фото выбирать? Там десять исходников и на половине он в чёрном костюме с косым галстуком! Моргаю как кукла, глядя вслед Станиславу Игоревичу.

– Я могу увидеть, что получилось? – возвращает меня к реальности мягкий голос Константина.

– Да, конечно…

Отодвигаю ширму, сгребаю разбросанные листы с заметками в стопку и ставлю второй стул. Костя садится. А я беру свой уже холодный латте и достаю карту памяти из фотоаппарата.

Мне стыдно деньги брать за такую работу. Мы дольше разговаривали, и Станислав переодевался больше времени, чем сама съёмка длилась. Дурацкий результат.

– Всё хорошо? – участливо спрашивает Костя, наблюдая за моими дёргаными движениями.

– Почти, – хмурюсь и скачиваю фотографии. – Мне кажется, результат не дотягивает до журнального.

– Ты, наверное, неправильно понимаешь, – улыбается. – Журнал – это ежегодный отчёт, своего рода доска почёта, где мы рассказываем о проделанной работе, планах, хвалим сотрудников, говорим о достижениях и всё в таком духе. Он нигде не продаётся, выпускается только для использования внутри фирмы да рекламы потенциальным клиентам.

– Ясно, – тяну, – а почему тогда дизайн как у глянцевого издания?

– Так сделал прошлый редактор. В этом году всё иначе. Я, конечно, против, но Станислав Игоревич хочет добавить просторы в оформление. Но мне кажется, это принизит достоинства фирмы.

– К сожалению, здесь я не советчик, – губы поджимаю. – Я только в журналы для визажистов снимала.

– А можно посмотреть? – оживляется Костя.

– Ой, – смущаюсь, – да там не на что смотреть, – оправдываюсь. – Работы старые, сейчас я гораздо лучше фотографирую.

– А мне интересно…

Костя глядит так, что не выдерживаю и достаю из ящика под столом пару журналов. Парень с интересом и улыбкой рассматривает и хвалит. Снова льстит, а мне приятно. Кажется, он тоже не против продолжить общение.

– Я проголодался, – вдруг заявляет. – Закажем? Я угощаю.

– Как-то неудобно… – мямлю.

– Если не помешаю, я хотел бы посмотреть, как ты работаешь. Прошлую фотографию Стас не показал, сказал – сюрприз, – явно жалуется молодой человек.

А я, в свою очередь, удивляюсь, чего это он начальника по имени называет? Ладно, каюсь, про себя я его тоже по имени называю.

Соглашаюсь. Костя заказывает пиццу на тонком тесте и пару лёгких салатов. Привозят быстро. А потом под пристальным взглядом парня выбираю три фотографии Станислава и приступаю к обработке.

Стоит сказать, что один портрет я всё же взяла, где он весь в чёрном. Есть что-то в этом холодном взгляде. Правда, Стас скорее разочарован, чем зол, как мне показалось изначально.