Любовные незабудки. Независимые авторы

– Пора.

Прощальные обнимашки с толпой провожавших друзей закончились, и Таисия заняла свое место в вагоне. Поезд тронулся.

– Вот и все. Сердце, ты можешь успокоиться, – обратилась Таисия к себе. – Последний штрих. – Она достала конверт.

«Я не могу потерять тебя вновь…» С открытки бегемотик протягивал Таисии сердце.

Узнал.

Стук колес перебивал мысли девушки, которая не знала, то ли плакать, то ли смеяться от счастья…

Конец

«Самый длинный короткий роман», Надежда Анурова

Телеграмма: «Антоха, привет. Приезжай. Ждем в гости».

И вот я еду в Тюмень. Сначала до Москвы, потом прямым до места. Москва – большой муравейник. Все куда-то спешат, и я за ними, видимо, поймал столичный ритм. Спускаюсь в метро, красиво. Подымаюсь, наверху тоже красиво. Москва вся красивая!

– Парень, такси надо?

– Нет, я уже приехал.

И вот передо мной стоит перрон и длинный зеленый поезд. Я иду, а вокруг лица, рельсы, шпалы. У вагона меня встречает она – проводница, с красной помадой:

– Ваш билет? – показал. – Проходите, – прошел, сел.

– Ваше нижнее? – Пожилая дама заглядывает мне в глаза, и я угадываю ее мысли.

– Да.

– А может, уступите? Я ведь дама в годах! – улыбается.

– Уступлю, мне не жалко, – улыбаюсь.

– Ой, спасибо, спасибо. Пирожки будете?

– Буду, вечером с чаем.

Едем, смотрим в окно, разговариваем о природной красоте России. Река, все бегут смотреть в окно, красиво! А колеса поезда стучат: «Тук-тук, тук-тук, тук-тук», – вслед за ними стучат секунды, минуты, часы.

Станция, стоим минут двадцать. И вдруг встречный поезд. Вы когда-нибудь замечали встречный поезд? Ну да, конечно, замечали! Мы туда, а они оттуда! Они оттуда отдыхать на юг, а мы зачем-то туда, в Сибирь. Стою, курю, разглядываю вагоны, и вдруг взгляд, ее взгляд, из встречного поезда. Я сначала почувствовал взгляд, а потом увидел ее, точнее, ее рыжие волосы, а потом глаза, они смеялись! Вы когда-нибудь видели, как человек смеется только глазами? Ее глаза смотрят в мои. Я оторопел, и мурашки побежали по всему телу. Никто никогда так на меня не смотрел. И вот картинка стала двигаться, я пошел вслед за ней и поднял руку, помахал. А она тоже мне помахала, и я побежал за поездом, добежал до конца платформы и очнулся. Поезд уехал, а я остался, и ее глаза в моей голове тоже остались, и рыжие волосы, и улыбка.

– Отправляемся!

Оборачиваюсь, никого, и только моя проводница машет мне, бегу. Опять мелькают реки, леса, деревеньки, а я их не вижу. Вижу только ее лицо и думаю: «Почему поезд, почему не машина? Ведь машину можно развернуть и догнать поезд, и спросить у нее имя». Я обнимаю себя руками и будто чувствую ее взгляд. Она смотрела на меня, на этот свитер, ее взгляд остался на этом свитере, я сохраню его. Колеса продолжают стучать: «Тук-тук, тук-тук, тук-тук», – вместе с ними стучат стрелки часов: секунды, минуты, часы.

Тюмень, родня, лес, рыбалка. Все хорошо, только я хочу обратно, чтобы встретить ее на той платформе. Мне надо отсюда туда, чтобы спросить у нее имя. Нет, я не буду ничего говорить, я подойду и подарю цветы. А как я их довезу, они же завянут? А я таежный букет соберу из кедровых веток с шишками. Подойду, подарю, и она все поймет. Я уверен, поймет.

И вот через две недели я еду туда, а она должна сюда, обратно. Ведь на море больше двух недель не живут, я у местных спрашивал.

Наконец-то наша платформа, но где она, где ее поезд? Я стою на улице с сибирским букетом и высматриваю ее. Вот мелькнула пляжная разноцветная шляпа, сердце замерло, не она. Вон, вон она, это ее рыжие волосы! Я догоняю девушку:

– Стойте, я искал вас!

Оборачивается, не она. Я отдаю ей букет:

– Возьмите, это для нее, у нее тоже рыжие волосы. – Берет, смущается. Я бегу в свой вагон, и слезы текут по моим щекам. Ее нет…

Москва. Дом. Изрядно поредевший за 30 лет свитер, и ее рыжие волосы на моем плече.

Конец

«Один день из жизни, или вещий сон Евы», Мария Ключик

Большие красные двери медленно открываются, и впереди в легком полумраке и огне свечей она видит огромную ванну, словно небольшой бассейн из белого мрамора, она присматривается и понимает, что в нем не вода, а молоко.

– Символично, – подумала она, но не удивилась этому.

Оглядевшись по сторонам, она ловит себя на мысли, что в этом номере с особым вкусом и изыском собраны предметы интерьера, которые все ей нравятся. Здесь и деревянная китайская ширма возле стены, и резные напольные вазы, картина на стене, как в Метрополитан музее, а в углу прибор, похожий на лампу Тесла, дающий легкий магический свет помимо свечей. По всей комнате чувствуется тонкий аромат масел.