Алая Королева. Симфония

Неизвестно, сколько юноша пролежал здесь с такой потерей крови. Впрочем, потеря крови была не единственной его проблемой.

Нейт перевел взгляд на левую руку. Хоть зрение уже и достаточно привыкло к темноте, чтобы разглядеть мелкие детали, по крайней мере, вблизи, Нейт не поверил глазам. Он точно помнил, в конце боя с Эйзом его кисть покрылась кристаллом. Юноша присмотрелся, корка всё же осталась между большим и указательным пальцем, но было её намного меньше и – совсем уж чудеса – она испарялась прямо на глазах, оставляя за собой легкий серебристый шлейф.

Это был не кристалл. Нейт вздохнул и прикрыл глаза. Лёд. Лёд от этюдов. Под конец боя юноша уже плохо контролировал способности и, видимо, поэтому рука обмерзла.

Что ж, от кристаллизации ему погибнуть не суждено, его убьет кровопотеря.

Нейт с момента ранения понимал, что не выживет, но все равно цеплялся за жизнь. Удивительное существо человек, до последнего будет бороться. Казалось бы, падение с пятнадцатиметровой высоты положило бы конец всем мучениям, быстро и безболезненно. Но, нет, Нейт зачем-то всеми силами откладывал неизбежное.

Во время падения юноша увидел, что желоб слегка загибается. При помощи этюда Ривз сделал изгиб более пологим и пусть и болезненно, но без риска для жизни, скатился по ледяной горке на дно коллектора.

Честно говоря, было немного обидно заканчивать жизнь в таком месте. Нейт всегда думал, что когда придет время ему будет все равно, но оказалось, это не так.

Юноша несколько раз терял сознание, находился в полубредовом состоянии, а сейчас ему стало вдруг полегче, сознание прояснилось, тело, хоть и онемело от холода, все же не болело, как раньше, рана так и вообще не чувствовалась. Это было странно. Конечно, Нейт не знал точно, сколько времени здесь провел, но даже по самым оптимистичным подсчетам, после такого ранения он должен был уже умереть.

Ривз попробовал шевельнуться, мышцы отозвались, но с трудом: все тело затекло. Юноша двинул рукой. Ещё и ещё, получалось все лучше. Он потрогал пол возле живота, крови было не так уж много. Удивительно.

Нейт напрягся и со стоном перевернулся на спину. В этот момент что-то с ворчанием спрыгнуло с его бока, и нежно-желтый слабый свет сместился куда-то в сторону. Юноша осторожно потрогал рану, всё тело пронзила боль, в этот момент где-то возле уха снова послышалось недовольное ворчание. Только Нейт хотел повернуть голову, чтобы найти источник звука, как слабое сияние снова сместилось, и к юноше на живот забралось удивительное нечто.

Толстенькое, небольшое существо, передвигающееся на двух лапках. Его бело-желтая шерстка слабо светилась в темноте. Короткие в пропорциях тела конечности заканчивались четырьмя коготками, на голове расположилось два полукруглых мохнатых уха. Усатая мордочка имела две пухлые, под самые глаза, щеки и загнутый кверху рот с опущенными уголками, отчего вид существа был, как будто вечно чем-то недовольным. В руках монстрик держал веточку в свой рост с листком наверху.

Нейт, конечно же, узнал существо, ведь неоднократно видел его изображение, это был Люн, Малый дух света.

– Что, приятель, – хрипло произнес юноша. – Решил найти брата по несчастью? Ладно я, – вздохнул Нейт, – но ты-то… Как ты мог позволить так обвести себя вокруг пальца?

Люн что-то проворчал, фыркнул и, усевшись Нейту на живот, стал тихонько размахивать веткой над раной, с листика, как будто стали сыпаться еле заметные искринки.

– Ты что, лечишь меня? Ну и ну…

Удивление Нейта объяснялось тем, что Малые духи крайне редко вступали с людьми в контакт вне резонансной связи, то есть, сами по себе. Так редко, что это уже стало легендой. Высшие духи, кстати говоря, этого не делали никогда.

Нейт устало положил голову на пол и уставился в потолок. Интересно, что там в городе? Стрельба прекратилась, но кто победил, удалось ли устранить Королеву?.. Агату. Юноша сглотнул и отогнал мысли о ней.

Две Королевы. Разве такое возможно? Если и да, Нейт о таких случаях не слышал…

Эйз стал эпигоном Королевы, но кто его инициировал Шарль-Гир или Агата? Для Нейта теперь всё казалось неестественным, ненастоящим, как воспоминания о давно забытом сне.

Агата. Королева. Столько лжи… Но зачем? Чтобы прийти к власти, запутать противника, всё понятно. Но зачем всё остальное? Её страхи, её сомнения, её радость. Многое из этого было адресовано ему одному. Для чего? Чтобы легче потом было убедить стать эпигоном? Слишком сложно, тем более, когда были другие варианты. Эйз почти не колебался, даже когда считал себя непримиримым врагом, когда в отчаянной и самоубийственной попытке напал на Шарль-Гира… Впрочем тогда он еще не знал, что это Королева…

Зачем нужно было так притворяться в Орте, а её испытание, а задание в Пичуте?.. Как это все странно. Невозможно было воспринимать Агату, которую он знал до сегодняшнего дня и ту надменную, холодную женщину, какой она явилась недавно, как одного человека.

И всё же это было так. Нейт старался никогда себя не обманывать и смотреть фактам в лицо…

Под путаные мысли и ворчание Люна юноша заснул или вновь потерял сознание, сложно сказать, когда находишься в таком слабом состоянии.

Его разбудили человеческие голоса. Нейт открыл глаза и осмотрелся. Люна нигде не было. Превозмогая боль, юноша принял сидячее положение и как мог осмотрел рану: засохшая кровь, синяк, но разрез исчез. Интересно, затянулись ли так же внутренние органы. Видимо, да, иначе Нейт уже скончался бы от геморрагии.

Надо бы как-то выбираться отсюда. Юноша осмотрелся: широкий желоб для отвода воды, рядом с которым он сидел, под уклон вел к полукруглой арке, за которой струился слабый свет утреннего солнца. Что ж, с выходом понятно, да и определилось, сколько времени Нейт провел здесь, выходит, всю ночь. Теперь понять бы, что происходит в городе, и удалось ли Тэе, Кейси и армии союзников разобраться с Королевой.

– Сюда? – прервал размышления Нейта голос на улице.

– Чё, не видишь, это для воды выход! Здесь дверь где-то должна быть… Ща, погоди… где-то…

– Ой, да ладно тебе, пошли здесь, не хочется возиться. В полдень чествование Королевы, я тоже погулять хочу, а не по канализациям за трупом лазать.

Что ж, вот и ответ на последний вопрос. Королева все же взошла на трон. Гармонии потерпели неудачу.

– Мочиться не хочется…

– Не растаешь. Да тут сухо, вроде, давай.

Нейт быстро осмотрелся: прятаться было негде. Драться в таком состоянии, такая себе идея, да и нечем, оружие Нейт потерял: дубинку выронил ещё там, наверху, когда пропустил роковую атаку Эйза, а пистолет, судя по порванному ремню кобуры, выпал при падении, но искать его времени не было. Остался, правда, револьвер Агаты, но даже, если бы Нейт умел им пользоваться, вряд ли оружие оказалось бы эффективным в такой ситуации.

Под аркой заплясали человеческие тени. Юноша обернулся, в голову пришла идея. Он осторожно, превозмогая боль, поднялся и поковылял к резервуару с водой.

– Осторожно, не поскользнись, – прозвучало за спиной. Нейт замер, но фраза предназначалась не ему.

– Да-а, неудобно. Может по желобу?

– А вдруг воду сольют.

– Так фонтаны же не работают.

– Они с резервуаров иногда сливают.

– А-а, ну да… Да фиг с ним, услышу, если пойдет. Здесь вообще не пролезть…

Под эту болтовню Нейт осторожно перелез через ограждение и медленно, чтобы не издавать звуков, погрузился в воду.

– Та-ак, ну, где оно?

По стенам коллектора скользнули лучи фонариков.

– Не знаю. Вон смотри труба. Оттуда он должен был упасть. Посмотри там.

– А что смотреть, и так видно, что нет там ничего. Хотя, нет…

– Нашел что-то?

– Да, пистолет. А у тебя?

– Следы крови.

– А тело?

– Может, его водой смыло в реку?

– Может…

Нейт услышал, как к резервуару приближаются шаги. Луч фонаря лизнул цистерну и водную гладь.

– Брось, там-то ему откуда взяться.

Ответа Нейт дожидаться не стал: шаги уже были над самой головой. Глубоко вдохнув, насколько это позволяла боль под ребрами, юноша медленно погрузился под воду, нашел на дне какое-то металлическое кольцо и схватился за него, чтобы не всплыть.

Наверху гудели голоса, но слов уже разобрать было невозможно. Луч фонаря доставал до самого дна, но к счастью для Нейта, не касался зоны рядом с бортиком. Но была другая проблема – недостаток воздуха. В своем обычном состоянии юноша мог не дышать под водой до трех минут, сейчас же не прошло и двадцати секунд, а легкие уже требовали новую порцию воздуха.

Нейт зажмурился, легкие горели. Фонарь пробежался по поверхности воды еще несколько раз и исчез из зоны видимости. Хоть разум в агонии требовал вынырнуть, юноша выждал какое-то время и медленно поднялся на поверхность, затем тихонько выдохнул и вдохнул. Кажется, не услышали.

– Похоже, и правда в реку смыло…

Шаги удалялись.

– И что?

– Что-что, идем искать.

– Да ладно! Представляешь, сколько времени это займёт?

– Представляю… А какие варианты. Попросим взвод Дайры помочь, может, к полудню и отыщем.

– Ладно, идем.

Нейт подождал, пока стихнут шаги и голоса, схватился за края бортика, подтянулся, попытался закинуть ногу, но не удержался, снова упал в воду. Тогда, используя тонкую трубу, протянутую вдоль перегородки, Нейт доплыл до небольшой лесенки и уже с помощью неё выбрался из резервуара.

Юноша сел на пол, уперевшись спиной в перегородку. Тело буквально трясло от холода. Сосредоточиться на чем-либо было попросту невозможно, даже боль ушла на второй план и почти не ощущалась. Нейт попытался согреться при помощи дыхания, растирал тело, но всё тщетно. Почувствовав, что может потерять сознание из-за гипотермии, Нейт кое-как поднялся и побрел к арке.

На улице уже совсем рассвело. Юноша зажмурился, прикрывая рукой глаза и, привыкнув к свету, осторожно высунулся наружу. Желоб коллектора в трех метрах завис над речушкой, вдоль которой брели два солдата, видимо те, кто искал тело Нейта. Берег канала был вымощен камнями, он полого тянулся вверх к одной из центральных улиц города.

Юноша убедился, что солдаты ушли достаточно далеко, осторожно ступил на камни и неспеша стал карабкаться наверх. Это заняло гораздо больше времени, чем он рассчитывал, зато удалось согреться, правда, усталость валила с ног.

На улице почти не оказалось людей, но где-то справа шумели голоса. Нейт припомнил, что в той стороне находится небольшая площадь и дворами, стараясь быть незаметным, он двинулся туда.

Присутствующие на площади люди, а их собралось здесь немало, были невероятно возбуждены: спорили, громко делились впечатлениями, активно жестикулируя. Кто-то смотрел на телеэкран, прикрепленный к стене дома, но таких было немного, видимо для большинства транслируемая с экрана картинка была не нова. А вот Нейта она заинтересовала, оно и понятно, ведь подробно освещалось то, что случилось вчера вечером в Усыпальнице, только несколько под другим углом. Затем на экране появилась Агата, она говорила что-то о предательстве, справедливости, мире и заботе о будущем. Было не очень хорошо слышно, да Нейт и не пытался вникать, он вернулся в подворотню, сел в проем между стеной и мусорным баком, прислонившись к нему спиной и устало положив на него голову.

Дыхание было тяжелым, боль в боку сковывала движения, сил двигаться не осталось. Конечно, Нейт понимал, что ни один лечебный этюд, даже созданный напрямую духом, не поставит в секунду человека на ноги, что в зависимости от тяжести ранения нужен восстановительный отдых и реабилитация. Увы, у юноши такой возможности не было. Его лицо теперь известно всему миру, какая там больница – даже на глаза случайным прохожим попадаться нельзя.

Выбраться из города в таких условиях было очень непросто. Да и это ещё половина задачи. Что делать дальше, как покинуть страну, как вернуться к своим?..

Музыка блаженной волной окутывала разум, успокаивала, дарила надежду. Казалось, сквозь неё пытается пробиться чей-то голос, мягкий и мелодичный, но при этом настойчивый, требующий, чтобы его услышали. Вдруг перед глазами возникло лицо Шарль-Гира, искажённое неестественными чертами: высокие, острые скулы, большой рот, фасетчатые глаза. Что-то больно бьёт в грудь, тело срывается куда-то вниз, Шарль-Гир исчезает в пятне тьмы, которая обволакивает всё вокруг, цепляется за Нейта, заползает ему под одежду, затекает в глаза, рот. Невозможно дышать, боль под ребрами пламенем растекается по всему телу.

Нейт резко открывает глаза. Он всё ещё в подворотне, между баком с мусором и стеной. Жутко холодно, хотя одежда уже почти высохла. Солнце добралось уже до зенита. Похоже, Нейт проспал часа три. Нехорошо.

Юноша тяжело поднялся, подавляя приступ тошноты и головокружения. Отдышался и побрел к выходу из переулка.

В городе шли празднования, ну, или что-то в этом роде. Играла музыка, на площадях выступали какие-то люди, воспевавшие доблесть Шарль-Гира и мудрость Королевы, почти все общественные заведения были закрыты. Последнее было весьма некстати, Нейт так проголодался, что рискнул бы даже выдать своё присутствие в городе.

До окраин он добрался без приключений, хоть это и заняло очень много времени: избегать больших скоплений людей во время праздника не составляло труда, но вот военные патрули никто не отменял, и попасться им на глаза было очень просто. Повезло, что его не искали, никто не верил, что диссонер мог выжить.

В захолустном бедном квартале Нейт обнаружил открытую забегаловку и решил рискнуть, нужно было поесть, иначе далеко он не уйдёт.

Кафе с милым названием «Чтоб я сдох» было темным, не слишком чистым и не слишком дружелюбным заведением, рассчитанным на завсегдатаев. Бармен недовольно посмотрел на потрепанный и бледный вид юноши, очевидно не узнавая в нем героя бесконечных телесеансов и, набычившись, уперся руками в стойку, прерывая разговор с двумя мужчинами-посетителями. Нейт занял один из столиков и как бы невзначай положил перед собой пару мятых купюр. Бармен расслабился, хоть и не перестал хмуриться, и кивнул официантке. Та с готовностью подбежала к столику.

Нейт заказал какой-то суп, хлеб и чай. Заказ принесли почти сразу. Как только юноша приступил к еде, разговор за стойкой продолжился, диссонер прислушался.

– Нет, попомните мои слова, – ворчал пожилой, не совсем трезвый мужчина. – Это всё плохо кончится.

– Да не гунди ты, – мрачно сказал бармен, протирая стойку. – Может и ничего…

– Ничего, – презрительно усмехнулся старик, отпивая из стакана. – Быстро вы забыли, что случилось семьдесят лет назад! Празднуют они, мозгов с птичью какашку!

– И что предлагаешь? – поинтересовался второй посетитель – молодой парень с копной нечёсаных волос. – Бунтовать? За сколько Грэйва со стратарским полком разгромили? Часа за три? А там тысяч пять было!

– Да уж хотя бы не с идиотскими улыбками по городу ходить! – огрызнулся старик. – Веселятся они! Празднуют! Свою смерть празднуют, уж поверьте, эта ведьма…

– Том! – резко перебил бармен. – Ты б с такими разговорами поосторожней.

– А я не боюсь, – с вызовом ответил старик.

– Ну тогда, не в моём заведении, – с угрозой процедил бармен.

Посетитель презрительно усмехнулся и, бросив на стойку пару монет, нетвердой походкой отправился к выходу. Дверь в этот момент открылась, и появившийся в проеме крепкий загорелый мужчина прокричал, обращаясь к молодому парню за стойкой:

– Клайв, мы почти всё, закругляйся!

Он пропустил мимо себя старика и, убедившись, что его услышали, удалился.

– В Эгон едешь? – без интереса спросил бармен.

– Да, зерно везу, – легкомысленно ответил Клайв, допивая кофе.

– В порт? Думаешь, суда выпустят?

– Не знаю, – пожал плечами юноша. – Мой заказчик стратарец, наверняка, постарается свалить как можно раньше, а война-то пока не объявлена, значит, шанс есть.

Нейт не стал дослушивать разговор, заплатил за обед и вышел на улицу.

Итак, война ещё не объявлена, но очевидно скоро будет. Стратара и Кильвея точно останутся союзниками. Напрямую до Орты не добраться: в Римирии и Беруне Нейта схватят в два счета. А вот через Стратару… Дольше, конечно, зато гораздо безопаснее. Только бы успеть до закрытия границ.

Юноша обвел улицу взглядом: пусто. Зашел за кафешку. Ага, крытый грузовичок, нагруженный мешками с зерном. Рядом курят два грузчика, незамеченным не пробраться. Нейт прикинул маршрут следования грузовика и стал ждать.

Через пару минут водитель подошел к грузчикам, они выкурили еще по сигарете и стали прощаться. Нейт подождал, когда мужчины скроются за домом и вышел из укрытия, грузовик к этому моменту уже тронулся с места. Дал задний ход, развернулся и медленно покатил из подворотни. Нейт, морщась от боли, побежал следом, выгадал момент, когда водитель, выезжая на улицу, вряд ли будет смотреть в зеркала заднего вида, разбежался, запрыгнул на ящики, стоявшие вдоль дома, и с них запрыгнул в кузов.

В глазах потемнело от боли, но Нейт старался не обращать на неё внимания, прислушиваясь к тому, что происходит снаружи. Водитель, почувствовав неестественную тряску, мог остановиться и проверить, что случилось. Грузовик действительно стал притормаживать, затем его накренило чуть вправо и началось ускорение.

Вздохнув и превозмогая боль, Нейт потихонечку стал пробираться вглубь кузова. Уместившись между мешками так, чтобы его не заметно было с улицы и заняв наиболее удобное положение, насколько это было возможно, Нейт замер, прислушиваясь к своим ощущениям. Тело ныло от боли: ушибы от падения – не так сильно, рана же в подреберье горела огнем. Но все же терпимо, особенно в лежачем положении, видимо, Люн неплохо его подлатал.

Согревшись, пообедав и немного отдохнув, Нейт стал чувствовать себя значительно лучше, сознание прояснилось, теперь всё вокруг не воспринималось, как часть страшного сна. Однако думать ни о чем не хотелось, особенно о событиях последних дней, и юноша сосредоточился на планах, связанных с ближайшим будущим.

На выезде из города машину толком и не досматривали, откинули брезент, взглянули на мешки, изучили документы и, махнув рукой, лениво сказали: «Проезжайте!»

Что ж, из столицы выбраться удалось, оставалось надеяться, что дальше всё пройдет так же гладко. Самое сложное, пожалуй, будет незамеченным пробраться на нужный корабль, если, конечно, судно вообще выпустят из порта. Если же всё сложится, как надо, дальше будет проще, в дружественной Стратаре попроситься на корабль до Кильвеи, а там уже до Орты. И всё бы ничего, да только на краю сознания постоянно грызлась мысль о том, как примут его дома. Эпигон, пусть и бывший, самый близкий соратник Королевы…

Шарль-Гир говорил, что отказавшись от своего предназначения, Нейт будет чувствовать себя примерно так же, как люди, не прошедшие испытание диссонеров. Юноша прислушался к себе, действительно, как будто что-то изменилось, но ни депрессии, ни ощущения пустоты не было и подавно. Что-то другое. Мир словно стал мелодичнее, насыщеннее. В нем появились новые звуки и созвучья, под их умиротворённое пение Нейт незаметно погрузился в сон.

Он стоял посреди равнины устланной телами людей: голыми, грязными, безобразно изувеченными. Их предсмертный крик стоял в ушах, сводил с ума. С неба капали густые черные капли. Покойники, лежащие рядом с Нейтом, зашевелились, схватили юношу за ноги, их тела стали чернеть и растягиваться, превращаясь в густое месиво. Тьма засасывала, забирала к себе. Вот она уже подступила к самому горлу, стала затекать в рот и глаза, всё тело горело огнем, крики покойников слились в один страшный, истошный вой. А над всем этим стояла кроваво-алая Фуксия…

Нейт распахнул глаза и попытался вскочить, не получилось. Тогда, не обращая внимания на боль, разрывающую тело, юноша начал биться в припадке ужаса, бить мешки, отталкивать их от себя. Он бы закричал, если бы были силы, вместо крика, из горла вырывалось только яростное сопение.

Наконец юноша начал успокаиваться, сознание прояснялось. Он в грузовике, едет в Эгон, чтобы сесть на корабль до Стратары. Нейт начал глубоко дышать, пытаясь успокоиться, тело била крупная дрожь, лоб и спину покрыла холодная испарина.

Он пролежал так с четверть часа прежде, чем окончательно прийти в себя. Только юноша поблагодарил духов, что его истерику не услышали из кабины, как машина остановилась, за бортом послышались голоса:

– Что везешь?

– Пшеницу, сэр. Вот накладная.

– Угу, открой, посмотрю.

Через какое-то время бортик с ржавым скрипом открылся, брезент был откинут наверх. Послышались глухие удары. Всё ближе. Пихнули два мешка рядом с Нейтом, остановились. Юноша медленно потянулся за несуществующей дубинкой. Ближайший мешок ударили ещё раз и безэмоционально доложили:

– Порядок!

– Ладно, езжай.

Перед заездом в порт была ещё одна проверка, но там посмотрели только документы.

Нейт осторожно вылез из-под мешков и выглянул наружу. На улице уже стемнело, шел мелкий дождик. Машина медленно покачивалась по брусчатке порта, вокруг сновали люди: грузчики, моряки, военные. Нейт выждал момент, когда грузовик приостановится и выпрыгнул наружу, тут же засунул руки в карманы, лицо в воротник и смешался с людьми, стараясь не терять «свой» грузовичок из виду, благо это было несложно, так как машина двигалась медленно.

Наконец водитель затормозил и начал парковаться возле пирса, к которому был пришвартован крупный катер с флагом Стратары. К грузовику поспешили люди. Нейт, воспользовавшись неразберихой, как ни в чем не бывало, присоединился к ним. Грузчикам было не до появления в их команде лишнего человека, а капитан не обратил внимания, так как общался уже с водителем, подписывая документы.

Нейт выгадал момент, чтобы в первый заход остаться в трюме последним и спрятался там, куда мешки, по всей видимости, таскать не будут: за старый, ржавый шкафчик в дальнем углу трюма.

Через час-полтора последний мешок был доставлен, и дверь с противным скрипом закрылась. Дальше пошли минуты, а затем и часы томительного ожидания. Ничего не происходило, судно медленно покачивалось на волнах, но очевидно, оставалось пришвартованным. Нейт вспомнил слова водителя, что капитан стратарец и постарается убраться из Беруны как можно быстрее, значит, с его стороны проволочек быть не должно. Может, порт уже закрыли? В таком случае Нейт попал в крайне неприятное положение.

Только Нейт подумал об этом, как катер качнуло раз-другой и, издав пронзительный гудок, он начал набирать скорость.

Подумать только, сколько всего произошло за одни сутки! Вчера вечером Нейт попрощался с жизнью, причем смерть имела сразу несколько вариантов: ранение, кристаллизация, падение с большой высоты. Полночи пролежал в темном, холодном коллекторе. Но вдруг самым неожиданным образом юноше был дарован второй шанс, но его еще нужно было удержать. И вопреки всему у Нейта получилось.

Утром он умирал в коллекторе, а вечером уже плыл на другой континент, так много всего случилось, что казалось, прошло несколько дней. Ну что ж, главное – все самое сложное позади.

Катер вдруг стал замедлять ход. Нейт услышал строгий голос, говорящий в рупор.

Или не позади?

Глава 4. Забытые Земли

Слова через обшивку корабля слышались неразборчиво, но, судя по всему, приказывали остановиться для досмотра. Это плохо. Очевидно, что катер еще был далек от стратарских вод, значит, остановка была по требованию Беруны, и если уж патрульная команда спровоцировала досмотр, то ни о какой формальности не могло быть и речи, всё будут проверять основательно. Разве только военные не решили воспользоваться ситуацией и заработать легких денег на взятках, потому как спешно покидающие порты корабли Стратары наверняка могли иметь проблемы с документами, не говоря уже о контрабанде.

Нейт обнаружил в нижних рядах мешков прямо у стены проем. Он кое-как протиснулся туда, развернулся, сдержав стон боли, закрыл проход и, притаившись, стал ждать.

Минут через двадцать дверь в трюм натужно заскрипела. Тут же до ушей донесся строгий, по-военному чеканный голос:

– Только зерно?

– Так точно, – несколько заискивающий ответ.

– Угу, проверить.

По металлическому полу катера застучали армейские сапоги. Зашелестели перекладываемые мешки, послышались глухие удары.

Нейт взялся за рукоять бесполезного в его руках пистолета Агаты. Судя по всему, в трюме было всего три солдата, справиться с ними в таком состоянии и без оружия будет очень нелегко, при условии ещё, что моряки, испугавшись расправы, не придут патрульным на помощь. Но и это не всё. Допустим, с этими тремя справиться удастся, но что делать с остальными? Их в команде не меньше пятнадцати плюс корабельная пушка и пулемет, это, если стандартный патрульный катер.

Удивительно, но за всё это время Нейт ни разу не думал об использовании этюдов, он, как будто подсознательно решил и смирился с тем, что больше не может использовать способности диссонера.