Грязные крылья ангелов

– Несколько скоропалительно, – сказал я. – Нет?

Он моргнул.

– Да, наверное, это выглядит именно так. Признаюсь, я потерял голову. Совсем как пятнадцатилетний юнец.

– Она приняла ваше предложение?

– Конечно.

– Тоже потеряла голову от любви? – не удержался я от иронии.

Он сразу захлопнулся, как моллюск в своей раковине.

– У меня не было оснований сомневаться в искренности ее чувства.

– А теперь есть?

Лавров пристально посмотрел на меня. Я выдержал его взгляд и спросил:

– Вы на тот момент были свободны?

– То есть как – свободен? – не понял он.

– В смысле: вы не были женаты?

– Нет. Я вообще не был женат. Никогда.

– Но подружка-то у вас была?

– Я встречался с несколькими женщинами, но не собирался жениться ни на одной из них.

– Они об этом знали?

– Конечно.

– А ваша жена? То есть на тот момент – ваша невеста… Она тоже была свободна?

– Да.

– И у нее никого…

– Нет.

– Это довольно странно.

– Что конкретно кажется вам странным? – резко спросил он.

– Ну, то, что вы не были женаты, я еще могу понять. Я тоже мужчина. К тому же убежденный, закоренелый холостяк. Но то, что такая красивая девушка была совсем одна… Простите, в это поверить непросто.

– Разумеется, я не первый мужчина, обративший внимание на Вику, – сказал он, помолчав. – Но на момент нашего знакомства у нее не было никаких других отношений. Верите вы в это или нет.

– Ладно, – кивнул я. – Давайте примем это за данность. Рассказывайте дальше.

– Все было хорошо… до недавнего времени, – тут Лавров как будто даже покраснел немного. – То есть внешне все осталось, как раньше. Вика по-прежнему мила, приветлива, нежна… Но ее как будто что-то гложет. Я много работаю и, возможно, не всегда уделяю жене столько времени, сколько ей бы хотелось, но… я все же кое-что замечаю.

– Иногда мужья поднимают бурю в стакане воды, – сказал я. – Может, вы все это себе напридумывали?

Повисла долгая пауза, потом Лавров неожиданно спросил:

– Вы знаете, сколько я стою?

– Понятия не имею, – честно признался я, удивленный резкой сменой темы разговора.

– Десять миллионов долларов. Плюс-минус какие-нибудь мелочи.

– Вы богатый человек.

– Все относительно, – усмехнулся он. – Я слышал, Джон Леннон даже мертвый зарабатывает около девятнадцати миллионов долларов в год. Поэтому в отношении себя предпочитаю употреблять слово «обеспеченный». Но дело не в этом…

– А в чем?

– Когда-то я был простым инженером. И мог бы быть им до сих пор. Но я вовремя понял, что для того, чтобы стать тем, кем ты хочешь стать, надо перестать быть тем, кто ты есть. Я начал собственный бизнес – и сколотил состояние.

– Вам повезло.

– Не-ет, – покачал головой Лавров. – Вы ошибаетесь. Везение тут не при чем.

– А что причем?

– Интуиция… Я всегда слушался своей интуиции. И привык доверять ей. Если шестое чувство говорит мне: сделай то-то и то-то, я иду и делаю. Без вопросов. А если оно говорит мне: не делай этого, я не делаю. – Он подался в мою сторону. – Понимаете? Сейчас интуиция говорит мне: что-то неладно. И я пытаюсь выяснить, что именно неладно.

– Вы думаете, у вашей жены кто-то появился? – спросил я.

– В смысле: другой мужчина?

– Ну да.

Он покачал головой.

– Нет. Честно говоря, не думаю.

– А что вы думаете?

– Я вам уже сказал: мне кажется, что у моей жены неприятности. А разве любовник – это неприятность? С точки зрения женщины, я имею в виду.

Настала моя очередь качать головой.

– Наверное, нет. Хотя я никогда не был женщиной и не знаю, как…

– У Вики нет другого мужчины, – перебил он.

– Вы в этом абсолютно уверены?

– Да.

– Почему?

Он пожал плечами.

– Она не посмеет завести роман у меня за спиной…

– Вот как? Сколько ей лет?

– Двадцать пять.

– А вам?

– В следующем месяце исполнится пятьдесят два.

– У вас большая разница в возрасте.

– Я знаю десятки таких пар.

– Я тоже… Но… вы же понимаете, что я имею в виду?

Он кивнул.

– Разумеется, понимаю. Вика гораздо моложе меня, и этот факт нельзя не учитывать. Однако я убежден: она мне верна.

– Совсем необязательно говорить о том, что она вас разлюбила. Возможно, просто увлеклась кем-то. Так, несерьезно… Согласитесь, это могло бы послужить если не оправданием, то уж во всяком случае – объяснением того, что ваша жена завела роман на стороне.

– В том случае, если бы она его завела.

– Безусловно.

Лавров снова покачал головой.

– Нет. Я уверен: дело вовсе не в любовнике. Тут что-то другое.

– Не многие мужчины так уверены в своих женах.

– Не многие мужчины женаты на ангелах.

Я посмотрел ему прямо в лицо.

– Вы, значит, один из счастливчиков?

– Да, мне повезло. Вика совсем не похожа на большинство современных девушек. Именно поэтому я и женился на ней.

– Ладно, – согласился я после короткого раздумья. – Допустим, что так. Вы женаты на ангеле. Поздравляю, и все такое… Но… что же тогда не дает вам покоя?

Он потер ладони друг о дружку и сложил их на колене.

– Два месяца назад Вика начала снимать со своего счета в банке крупные суммы.

– У нее отдельный счет?

– Да. Я ежемесячно выделяю ей деньги на расходы, и, поскольку она не привыкла к таким суммам, счел возможным контролировать ее счет. Банк регулярно предоставляет мне информацию о том, как идут ее финансовые дела…

– Она знает об этом?

– Разумеется, нет, – Лавров взглянул мне в глаза. – Поймите правильно: у меня достаточно денег, чтобы я мог не бояться разорения. Вика ни в чем не знает отказа. Стоит ей попросить, и я буду выделять ей сумму в десять раз большую, чем сейчас.

– В чем же проблема? Ваша жена исчерпала свой лимит?

– Еще нет, но, похоже, задалась такой целью.

– Простите мое любопытство… Вы сказали, «крупные суммы», – я поскреб подбородок. – Насколько крупные?

– Первое время Вика ограничивалась пятью-шестью сотнями долларов. А за последние два месяца она сняла двадцать тысяч – и будь я проклят, если знаю, зачем ей понадобилась такая куча денег!

– Похоже, она вошла во вкус.

– Я не заметил, чтобы она что-то покупала. Обычные покупки: два-три платья, несколько пар обуви, косметика, еще какие-то мелочи. Это не тянет на двадцать тысяч.

– Мой папа говорил, что мама способна потратить любую доступную математическому выражению сумму, но не способна вспомнить, на что она ее потратила. Может быть, ваша жена – тоже из таких?

Лавров поглядел на меня как на умалишенного, и я не стал развивать тему.

– А драгоценности? Женщины любят покупать себе драгоценности. Может, она тайком от вас вкладывает деньги в бриллианты?

– Не думаю, что так.

– А что вы думаете?

Он откинулся на спинку кресла и снова потеребил узел галстука. Глаза его стали серыми и холодными, как сталь.

– Я думаю, это похоже на шантаж, – сказал он.

– Шантаж?

– Вот именно.

– Она снимает деньги регулярно?

– Десять тысяч – в конце апреля, еще десять – в середине мая. Сегодня утром Вика позвонила в банк и попросила приготовить на завтра еще десять тысяч. Из банка позвонили мне. А я приехал к вам.

– Каков у нее лимит?

– Пять тысяч. Ежемесячно.

Я произвел в уме небольшие подсчеты.

– Выходит, она потратила почти все, что у нее скопилось.

– Вопрос только в том, на что она потратила эти деньги.

– Тридцать тысяч – большие деньги. Для обычных людей. Которые не сумели сколотить состояние в десять миллионов, полагаясь на свою интуицию.

– Да, – согласился Лавров, – деньги немаленькие. Но дело, повторяю, не в деньгах. Меня беспокоит жена.

– Вы думаете, ей есть за что платить?

– Я полагаю, каждый из нас хотя бы однажды совершал поступок, которого потом стыдился. – Он потер лоб ладонью. – Должен признаться, что не очень много знаю о прошлом своей жены. Возможно, когда-то она оступилась. И теперь хочет скрыть это от меня.

– Вы пытались поговорить об этом с женой?

– Нет.

– Почему?

– Женщины не любят говорить о своем прошлом. К тому же я просто не готов к такому разговору. У меня ничего нет. Одни только домыслы.

– Чего вы хотите от меня?

– Я хочу, чтобы завтра, когда моя жена придет в банк за деньгами, вы находились там. Я хочу, чтобы вы проследили за ней и выяснили, куда она отправится, с кем будет встречаться и что делать. Я хочу, чтобы о результатах своего наблюдения вы сообщили мне. Вот, собственно, и все, – Лавров в упор посмотрел на меня. – Вы можете это сделать?

– Вы предлагаете слишком большое вознаграждение за такую работу.

– Мне нужна полная конфиденциальность.

– Молчание – неотъемлемая часть моего бизнеса, Юрий Викторович, – сказал я. – Я не беру за него дополнительной платы.

Он наклонил голову.

– Как бы то ни было – эта тысяча ваша. Я настаиваю.

Мы посидели какое-то время молча, глядя друг на друга. Потом я сказал:

– Хорошо. Я сделаю то, о чем вы просите.

Он удовлетворенно кивнул.

– Не сомневался, что мы найдем общий язык.

Я подумал о чеке, выписанном на мое имя. Похоже, он и в самом деле не сомневался. Привык добиваться того, что нужно.

– В каком банке ваша жена будет получать деньги?

– В Национальном. Филиал на углу Толстого и Центральной.

– Я знаю, где это.

– Фотографию я оставлю вам… Вика ездит на красном «Nissane Micra». Вы легко ее узнаете.

– В котором часу она будет в банке?

– Она просила приготовить деньги к десяти утра. Купюрами по двадцать и пятьдесят долларов.

– Это же целый чемодан денег.

– Всего лишь небольшой пластиковый портфель.

– Я буду у банка в девять.

Лавров посмотрел на свои часы.

«Omega», – машинально отметил я. – Выбор Джеймса Бонда. Часы, по которым сажали «Аполлон-13».

Лавров встал, извлек из кармана бумажник, а из него – визитку, которую протянул мне.

– Я буду ждать вашего звонка. В любое время. Подчеркиваю: в любое.

Я взял у него визитку и положил ее на стол рядом с конвертом.

– Как только что-нибудь прояснится, сразу вам позвоню.

Он кивнул мне на прощание и вышел. А принесенный им аромат больших денег остался. Только теперь к нему примешивался еще один – еле уловимый – запах: запах грядущих неприятностей.

Будь я чуть поумнее, я бы обратил на это внимание.

4.

Через минуту после ухода Лаврова в мой кабинет впорхнула Леночка.

– Ну что, шеф? – осведомилась она. – Нам привалила работка?

– Во-первых, входя в кабинет начальника, нужно стучать, – осадил ее я. – А во-вторых, с каких это пор работа приваливает нам? Мне казалось, я один со всем расправляюсь.

– За что же в таком случае вы платите мне зарплату?

– Исключительно за твои красивые глазки.

– А я-то думала: за неоценимую помощь, которую я оказываю вам в работе. За добросовестное ведение документации и обходительное отношение с клиентами. За понимание и терпение, проявляемые мною к вашему несносному характеру.

Я сделал удивленный вид.

– Ты действительно на все это способна?

Леночка подошла к моему столу.

– Запомните, шеф, я способна на многое, о чем вы даже не догадываетесь.

– А я так и вовсе способен на все, – сказал я.

Она взглянула на конверт и визитку, оставленные Лавровым.

– И все-таки… – сказала она, преданно заглядывая мне в лицо. – Какие будут указания?

Щелчком указательного пальца я подтолкнул к ней визитку.

– Выясни об этом человеке что сможешь. Мне нужен он весь. С потрохами. Сгодится любая информация, которую ты сможешь раздобыть.

– Лавров Юрий Викторович, – прочла Леночка и подняла глаза на меня. – Никогда раньше не слышала это имя.

– Я тоже.

– Странная у него визитка, да?

Я кивнул: визитка и в самом деле была необычная. Кроме имени на ней был указан только номер мобильного телефона. И все. Ни род занятий, ни место работы, ни адрес Юрия Викторовича Лаврова на его карточке не значились.

– Я оказалась права? – спросила Леночка.

– О чем это ты?

– О своих догадках насчет этого человека.

Нельзя было давать этому цыпленку повод для зазнайства, поэтому, напустив на себя загадочный вид, я сказал:

– В какой-то степени.

– В чем ошиблась? – быстро спросила она.

– Ну…

Леночка помахала перед моим носом визиткой.

– Этот парень действительно немолод и при деньгах. Одевается явно при помощи личного стилиста и ездит на машине, которой вам никогда не купить. Я абсолютно точно все угадала. А вы еще пытаетесь принизить мои деловые качества и угрожаете увольнением! – Девушка театрально захлопала ресницами. – Какой же вы бессердечный, шеф!

– Давай оставим в покое мое старое больное сердце и займемся клиентом, – предложил я. – Меня интересует не только он сам, но и его жена. – Я вытащил из конверта фотографию и протянул Леночке. – Это она. Зовут Вика. До замужества, которое состоялось всего восемь месяцев назад, была певицей в ночном клубе «Пеликан».

Леночка несколько минут рассматривала фотографию. Возвращая ее мне, сказала:

– Даже не знаю, кто из этих двоих отхватил более лакомый кусок.

– То есть?

– Ему достались ее молодость и красота, а ей – его положение в обществе и деньги. Взаимовыгодная сделка. Как вы считаете?

– Я пока никак не считаю.

– В чем заключается наша задача?

Я улыбнулся своей самой обворожительной улыбкой.

– А вот это тебе, деточка, знать строго необязательно. Добудь мне информацию, а с остальным я сам разберусь.

– Вы уверены, шеф?

– Абсолютно.

– Что ж, вы здесь главный. Сколько у меня времени?

– К завтрашнему утру я хочу знать об этой парочке все, что можно о них узнать, не поднимая шума и не нарушая букву закона.

– Даже совсем чуть-чуть не нарушая? – уточнила Леночка.

Я поколебался для вида.

– Будем считать, что ты этого не говорила, а я не слышал. Засыпешься – пеняй на себя.

Она вздохнула и приложила руки к груди.

– Вечно вы, мужики, так: как хулиганить, так вместе, а как ответственность разделить, так вас днем с огнем не сыскать.

Я постучал по столу пальцем и строго сказал:

– Лена!

Она в ответ только фыркнула и вышла из кабинета.

5.

Я посидел, пораскинул мозгами. Визитная карточка Лаврова и фотография его жены лежали передо мной. Я рассеянно глядел на них, обдумывая план действий.

Исходных данных было немного. Завтра утром, благодаря Леночкиному досье, я буду знать о фигурантах этого дела чуть больше, но сидеть сиднем до утра я не собирался. Пусть Леночка собирает информацию по своим каналам, а я попробую по своим.

Крутанувшись в кресле, я подмигнул Монике и снял трубку телефона. Набрал номер отдела публицистики журнала «Премьер» и попросил пригласить Светлану Сорокину.

Света была в «Премьере» обозревателем светской хроники, и ни один мало-мальски интересный слух или сплетня не проходили мимо ее внимания. Осведомленность этой очаровательной брюнетки о происходящем за кулисами и фасадами приводила меня в благоговейный трепет. Создавалось впечатление, что с одной половиной города Света знакома лично, а с другой – хотя бы понаслышке. На нее работала целая сеть информаторов, что позволяло «Премьеру» быть в курсе всех последних событий. Плюс ко всему, Светлана никогда ничего не забывала: если она что-то узнавала, то узнавала это навсегда.

Мы встретились года четыре назад – вместе копались в обстоятельствах одного загадочного самоубийства – и с тех пор поддерживали приятельские отношения. Несколько раз я предпринимал попытки перевести нашу дружбу в горизонтальную плоскость, но Светлана умела держать дистанцию, так что пока мы оставались просто друзьями.

– Алло? – раздался в трубке Светин «рабочий» голос.

– Привет, – сказал я. – Это Тимур. Канапин.

– Привет, – сразу потеплела она. – Сто лет не виделись. Я даже успела соскучиться.

– Неужели?

– Представь себе.

– Что же не позвонила?

– Мама меня учила никогда не звонить мальчикам первой. Ждать, когда они позвонят.

– Вот в чем дело? – усмехнулся я. – Не знал, что ты до сих пор следуешь советам мамы.

– А почему бы и нет? – рассмеялась Светлана. – Мама плохого не посоветует.

– Ну да, ну да.

– Как дела? Все возишься со своими неудачниками?

– Во-первых, они не такие уж неудачники. А во-вторых, кто-то же должен им помогать. Почему бы не я?

– Тем более, что они хорошо платят, верно?

– Разумеется.

– А ты циник, – заметила Светлана.

– У меня есть и другие достоинства.

Она посмеялась.

– Как насчет чашечки кофе после рабочего дня? – спросил я.

– Ты тоже соскучился или тебе нужна информация?

– А что бы ты предпочла?

– Правду.

– Мне нужна информация. И я соскучился.

Света вздохнула.

– Большинство знакомых мне мужчин вместо «Я хочу тебя трахнуть» говорят «У тебя такие красивые глаза». Вместо «Я не готов к серьезным отношениям» – «Извини. Трубка была разряжена»… И только один ты пытаешься быть честным.

– Не идеализируй мой образ. В последние месяцы своей почти семейной жизни вместо «Дорогая! Ты сломала мне жизнь! Я от тебя ухожу!» я говорил «Милая, твои круассанчики на столе. Целую».

– Избавь меня от таких душераздирающих подробностей.

– Так что насчет кофе? В пять часов в «Стеме» тебя устроит?

– Если только мой дорогой начальник не заставит меня работать сверхурочно.

– Не позволяй ему ущемлять твоих прав.

– Хорошо, папочка. Увидимся. – Света положила трубку.

6.

В телефонной книге оказалось несколько Лавровых, но Юрий Викторович был только один. Выписав себе в блокнот указанный в справочнике домашний адрес и телефон, я сложил в конверт фотографию Виктории Лавровой, визитную карточку ее мужа и сунул конверт во внутренний карман пиджака. Чек, оставленный клиентом, я убрал в небольшой сейф, которым обзавелся несколько месяцев назад – после того, как мою контору пытались вскрыть как-то ночью. Мысль о том, что кто-то мог забраться в офис и похозяйничать тут, оказалась неприятнее, чем я мог ожидать. Теперь все мои ценности: кое-какие документы, немного денег и шестизарядный револьвер «Носорог» – хранились под надежным английским замком.

Сказав Леночке, чтобы всю найденную информацию она скинула мне по электронной почте, я спустился вниз, сел в машину и поехал на место встречи со Светланой…

В отличие от большинства городов нашей необъятной Родины, где люди селятся, как попало, Ильинск поделен на несколько социально однородных районов. Это результат многолетней последовательной политики городской администрации. У нас есть районы для бедных, есть – для среднего класса, есть места, где живут только богатые. Люди очень редко забредают в «чужой» район – им там просто нечего делать, и, как правило, спешат поскорее вернуться «к себе» – туда, где ты всех знаешь, и все знают тебя. Такая территориальная организация населения в рамках городской черты значительно облегчает работу муниципальных служб. Общественного транспорта, например. Поскольку суточная миграция людей в пределах города не такая высокая. Или полиции, которая отлично знает, где расположены очаги преступности, а за какие районы можно особо не беспокоиться.

Сердце Ильинска, его деловой, финансовый и административный центр, это Большой Сити – район современных высоток, помпезных отелей с вышколенной обслугой и дорогих ресторанов с изысканной кухней. Здесь также расположено множество юридических контор, филиалов банков, фешенебельных магазинов, туристических фирм и прочая, прочая, прочая. В Большом Сити жизнь кипит, словно в муравейнике. С раннего утра до позднего вечера тысячи людей самых разных профессий толкутся на территории, равной семнадцати городским кварталам, и только глубоко за полночь жизнь здесь затихает на пару часов, чтобы с восходом солнца снова начать бешеную круговерть. Если вы хотите почувствовать пульс этого города, ощутить ритм его жизни, приезжайте в Большой Сити, – лучшего места для осуществления задуманного вам не найти…

На востоке, за рекой, являющейся естественной границей между обычными смертными и полубогами, находится резиденция избранных – респектабельные Холмы. Это район для тех, у кого на счету в банке лежит не менее чем шестизначная сумма. Утопающие в зелени виллы миллионеров соревнуются здесь между собой в роскоши, а их обитатели – в расточительности и сферах влияния. Живущие здесь люди могут позволить себе мобильники «Vertu» и «Goldvich», автомобили «Aston Martin» и «Jaguar», отдых в Ишгле и на Ипанеме. У Холмов есть и другое (неофициальное) название – Эдем, но кому, как не мне, знать, что рай этот с гнильцой. Слишком часто меня сюда вызывают. За внешним благополучием обитателей Холмов таятся сомнения, боли и страхи – у каждого свои…

С противоположной стороны к Большому Сити примыкают Западный и Северо-Западный – два вполне благополучных района для среднего класса. Они похожи друг на друга как близнецы-братья. Их главным достоинством считается отсутствие шума и суеты, почти безмятежный покой. Улицы здесь чистые, обсаженные, как водится, елями и пирамидальными тополями. Здесь нет ни бильярдных, ни ночных баров, ни дискотек, почти не бывает скандалов, драк и шумных молодежных вечеринок. Полиции в этих краях делать практически нечего – и она отдыхает. Кое-кто считает такую тихую размеренную жизнь образцом порядка и благополучия. А я думаю, что большинство жителей этих районов умирает не от старости или болезней (как сообщается), а от инъекции смертельной скуки…

Двигаясь от центра на север, вы попадаете в крикливый и разноцветный Авангард – самый шумный и веселый городской район, место обитания богемы. Жаждущие приключений туристы найдут здесь казино и ночные клубы, бары и французские кондитерские, уютные кинотеатры и ювелирные лавочки, книжные магазинчики и салоны красоты, многочисленные артистические подвальчики и сувенирные киоски, в которых можно купить все, что угодно. Разношерстная публика, населяющая этот район: художники, музыканты, артисты, писатели, модели, журналисты, – ведут в основном ночной образ жизни, поэтому ложатся в Авангарде поздно (или наоборот рано) – под утро, встают тоже поздно – ближе к обеду. Нормальный человек вряд ли тут приживется, но, насколько мне известно, нормальные люди в Авангарде и не селятся.

От Авангарда берет начало и тянется на север 22-километровая курортная зона: широкие песчаные пляжи с минеральными источниками, дюны, поросшие соснами, множество санаториев, домов отдыха, пансионатов, ресторанов, кафе и всяких увеселительных заведений.

На юге, за городским парком и широкой, как река, Парковой улицей, размещен грязный и неприветливый Старый Город. Это не просто другой мир. Это другая планета. Бедный, но когда-то вполне приличный район, превратившийся в настоящие трущобы, над которыми витает запашок разложения. Именно здесь находят пристанище те, кому не повезло преуспеть в жизни. Облупленные здания, не отвечающие никаким санитарным стандартам, покрытые копотью фасады, душные и грязные бары с сомнительной репутацией, темные подворотни – таковы местные декорации. Это городская клоака, и чтобы выжить в ней, нужно быть сильным и безжалостным. С наступлением темноты на улицах Старого Города хозяйничают грабители, мошенники, проститутки, драгдилеры, так что если вам дороги ваш кошелек и ваша жизнь, лучше держаться от этих мест как можно дальше…

Еще южнее, за рекой, которую можно пересечь по одному из трех мостов, перекинутых с одного берега на другой, расположена Промзона – район заводов и фабрик, тянущих к небу свои испачканные сажей трубы-щупальца. Ильинск – не Бог весть какой промышленный центр, но у нас имеются стекольно-керамический, деревообрабатывающий и пивоваренный заводы, швейная, трикотажная и мебельная фабрики. Эти предприятия да еще доходы от туристов и составляют основу городской экономики.

7.

Кафе «Стем» находилось почти в самом центре Большого Сити, всего в пяти минутах ходьбы от двадцатиэтажной высотки, в которой располагалась редакция «Премьера».

Я сел за столик у окна и в ожидании Светланы закурил сигарету – «Стем» остается одним из немногих мест в этом городе, где еще можно курить.

Ровно в пять – хоть часы проверяй – в кафе вошла Светлана.

– Привет, – сказала она, целуя меня в щеку.

– Привет, – ответил я. Оглядел ее с головы до ног и восхитился: – Выглядишь как кинозвезда.

Это было чистой правдой: Светлана – эффектная брюнетка с глубокими карими глазами и хорошей фигурой – могла украсить собой обложку любого модного журнала. Она была красива, знала об этом и потому к комплиментам относилась спокойно, почти равнодушно, как могут только по-настоящему красивые женщины.