скачать книгу бесплатно
Северный берег казался гораздо гостеприимнее всего того, что мы уже прошли. Заросший вплотную подступающим к воде сосновым бором, он был заметно выше восточного, поднимаясь над водой на два-три метра. Впрочем, почва оказалась песчаная, поэтому волны весьма прихотливо размывали береговую линию, и вся она была очень извилистая, изобиловала микроскопическими бухточками и крохотными мысками. Где-то пляжик в десяток метров, где-то трёхметровый обрыв, над которым нависали покосившиеся сосны, подмытые волнами. Странно, всё это должно было смыть сто лет назад. Волны здесь, конечно, совсем небольшие, но во время штормов берег должен был попросту сжираться озером. Опять непонятно.
Причём сам бор уходил вглубь острова буквально на пару десятков метров, а за ним уже стоял вполне нормальный лиственный лес, тянувшийся до болота – что, впрочем, тоже совсем недалеко. Сама северная кромка берега, в целом, оказалась довольно ровной и тянулась метров на четыреста, может, чуть больше – никаких высот в этой части острова не оказалось, и осмотреть окрестности сверху не получалось. Я предложил Дарье залезть на одно из деревьев для осмотра местности, и был незамедлительно послан на… ёлку. Мне эта перспектива тоже не понравилась, поэтому пришлось полагаться на карту.
Землянку нашла Даша. Я прошёл поверху, а девушка зачем-то решила спуститься на крохотный пляж, едва метров в восемь.
– Вася, спускайся сюда! Тут какой-то вход!
– Ради всех богов, не лезь туда! – я спустился вниз. Пляжик имел форму почти правильного треугольника, в вершине которого и зиял обнаруженный напарницей вход. По виду – что-то вроде блиндажа, встроенного в небольшой овражек: косая передняя стенка из брёвен упирается в стены оврага, в ней и находится вход, и сверху это всё накрыто брёвнами в один накат, ровнёхонько накрывающими овраг, да так, что я прошёл сверху и ничего не заметил. А ещё постройка выглядела старой. Очень старой. Стены оврага оплыли, песок засыпал переднюю стенку до половины и явно штурмовал вход, брёвна заросли толстым слоем мха. Строение выглядело давным-давно и капитально заброшенным.
Мы двинулись к входу. Даша отдала мне «ломик» и предусмотрительно спряталась у меня за спиной. В паре метров от входа я остановился и внимательно осмотрел песок на предмет наличия каких-либо следов. Наличествовали только следы природной эрозии – ни отпечатков лап, ни следов обуви. Я достал КПК, включил на нём фонарик на максимальную яркость и посветил в проём. Сильно лучше не стало. Перехватив «ломик» поудобнее, я заглянул внутрь.
Увиденное не потрясало воображение. Совсем. Осветив все углы, и не обнаружив никакой угрозы, я позвал напарницу.
– Даш, заходи, тут безопасно. Кажется.
– Да тут нет нифига. – подруга опасливо выглянула из-за моего плеча.
– Ты очень наблюдательна. – внутри землянка оказалась довольно вместительной, где-то четыре на четыре метра и высотой достаточной, чтобы мы могли стоять в полный рост. И абсолютно пустой. Вдоль стен нанесло песка и мусора, у дальней стены наблюдалось что-то, бывшее когда-то, судя по всему, подстилкой, но сейчас совершенно истлевшее. С потолка капает, на песчаном полу – потёки воды.
– Ну что ж, теперь у нас есть укрытие. – я пнул кучку мусора, и она разлетелась по полу. Ничего интересного в ней не обнаружилось.
– Жаль, что только укрытие. На постоянку здесь не обоснуешься, крыша явно прогнила и сильно течёт.
– Ну, ведь наверно щели можно заделать?
– Вася, ну ты что? – девушка энергично замотала головой. – Для этого придётся полностью разобрать перекрытие и переложить заново. И не факт, что оно после этого не будет течь. Проще новую построить.
– Похоже, что ты права. Об этом я не подумал. Но, допустим, переждать непогоду здесь вполне можно, вон тот угол вроде сухой. – я, уже по привычке, прошёлся по углам со счётчиком Гейгера. Пусто.
– Это да. Я поставлю метку на КПК. Там в настройках, кстати, есть синхронизация двух устройств, все отметки, в теории, тоже должны отображаться и у тебя, и у меня.
– Правда? Не заметил, надо включить.
– Эта постройка выглядит очень старой. – мы вышли наружу, и Даша провела рукой по толстому слою мха, покрывавшего брёвна. – Как думаешь, сколько ей лет?
– Судя по состоянию брёвен, не меньше полувека. Странно, что она ещё не обвалилась. – я ковырнул бревно ножом, вывалился здоровый кусок трухлявого дерева. – Хотя, тут всё такое… Странное.
– Всё страньше и страньше, как говорила Алиса. – Дарья вылезла из оврага наверх. – Пошли уже дальше, что ли…
В целом, северный берег мне понравился. Здесь было как-то… спокойно, что ли. Песок. Сосны. Камни. Мох. Брусника. Белые грибы, произрастающие в изобилии, и их явно никто в этом сезоне не собирал. Даша придирчиво отобрала пару десятков небольших, крепеньких боровиков и убрала в рюкзак.
– Ну вот, на обед будут жареные белые.
– Отлично, осталось найти сковородку. И картошку. И масло. Жаль, в той землянке даже завалящей консервной банки не нашлось. Да, грибы – пища для организма весьма тяжёлая, на переваривание тратится энергии больше, чем из них получается. Поэтому опытные выживальщики не рекомендуют с ними связываться вообще.
– Ты про лук забыл.
– Да, без лука грибы жрать решительно невозможно…
Так, обсуждая кулинарию, мы прошли весь северный берег и вышли к восточной его кромке. Бор упирался в небольшую скалу – метров двадцать шириной и не более пяти метров в высоту. После подъёма наверх нашему взгляду открылась вся западная бухта и островок, закрывающий вход в неё. Сама скала плавно переходила в мыс, закрывающий бухту с севера. Берег же с этой стороны был низкий и зарос ивняком. Заросли камыша начинались сразу у берега и уходили в воду на десятки метров, что подтверждало мои догадки о маленькой глубине бухты.
А вот правее, дальше в Ладогу ситуация кардинально отличалась. Островок, запиравший вход в бухту, был не особенно велик – до сотни метров в длину. С нашей стороны берег его был скалистый и довольно высокий, напрочь пресекающий взгляды вглубь.
– Судя по карте, в ширину этот островок метров в тридцать, не больше. – я задумался. – Но в слепой для нас зоне можно спрятать немаленький корабль. Или пару вагонов тушенки. Или съёмочную команду со всеми организаторами, оборудованием и ассистентками.
– Не, нафиг ассистенток. Вагоны тушняка мне нравятся гораздо больше. И сгущёнки. – Даша мечтательно облизнулась.
– Боюсь, даже если это так, добраться туда будет трудновато. Обрати внимание на воду в проливе, между нами и островком. – я прикинул дистанцию. – Тут метров пятьдесят от силы, но преодолеть их будет непросто…
– Ты про кучу водоворотов и бурунов?
– Да. – Я поднял сухую палку, закинул в воду, насколько мог далеко. Палку моментально подхватило и потащило прочь от нас с хорошей скоростью.
– Похоже, там очень сильное течение. – девушка нахмурилась. – Я бы даже на лодке туда не сунулась. По крайней мере, без приличного мотора.
– Ну, пока у нас нет ни того, ни другого. Так что предполагаемый вагон тушняка придётся отложить на отдалённое светлое будущее. – я начал потихоньку спускаться со скалы. – Предлагаю осмотреть берег бухты и разбивать стоянку. Пора бы уже и пожрать чего-нибудь.
Возражений от напарницы не последовало, и мы направились вниз.
…
Спустившись, мы двинулись вдоль берега бухты. Вблизи всё в ней оказалось ровно так, как виделось с Минеральной скалы – северный берег был пологий, заросший невысоким лесом, травой и кустарником. Но постепенно он закончился, и начались невысокие плоские скалы, заросшие мхом, лишайником да вереском, и лишь кое-где торчали небольшие сосенки. И только метров через тридцать от воды начинался солидный хвойный лес.
Мы подошли к песчаному пляжу. На удивление, вблизи он оказался вполне себе ровненьким и чистым – ни мусора, ни водорослей. Я вошёл в воду, побродил вдоль берега, смывая с сапог болотную грязь. Даже в пяти метрах глубина была от силы сантиметров тридцать, и под ногами был именно песок, а не ил, камни или водоросли. Впрочем, такая красота наблюдалась на отрезке берега, не имевшего в длину и полусотни метров. С одной стороны пляж резко переходил в заросли камышей, с другой – в каменные россыпи, впрочем, куда более постепенно. Когда я туда забрёл, под ногой что-то хрустнуло. Я сначала даже испугался, потом дошло. Опустив руку в воду, я нашарил то, на что наступил, и вытащил наверх. В руке лежала раковина. Моллюск был довольно здоровый, сантиметров десять в длину, раковина немного надломлена с одной стороны – там, где я на неё наступил. В детстве мы, бывало, добывали таких тварей и жарили их на костре, но в наших озёрах особи были гораздо меньше. Я закинул раковину на берег, под ноги Даше, и принялся шарить в воде в поисках собратьев этого моллюска.
– Что это? – девушка подобрала ракушку и попыталась разжать створки.
– Жемчужница. Или перловица. Или мидия пресноводная. Или беззубка, они все очень похожи. Главное для нас – их можно жрать. И их здесь дофига. – я шарил руками по дну, вытаскивая всё новые и новые раковины, и забрасывал их на берег. – Да, раскрыть её руками нереально, надо ножом. А лучше просто положить на угли, когда приготовится – откроется сама. Только предварительно их надо промыть.
– Мы, когда мелкие были, в ведро с водой их складывали. Они раскрывались и грязь из себя выпрыскивали. А у нас с вёдрами напряг… – Даша выглядела обескураженной. – Даже сложить их не во что, рюкзак и карманы испачкаются.
– И намокнут. – я оглядел результаты своих усилий, на берегу лежало десятка три раковин. – Можно сложить их в ручей с минералкой, он мелкий, дно каменистое и вода чистая, быстро всякое из них вымоет. – Блин, ну не в горсти же их носить?
– Я придумала! – подруга внезапно сорвалась с места и убежала вглубь острова, моментально скрывшись с глаз.
– Даша, не убегай далеко! – я чертыхнулся и принялся медленно, преодолевая сопротивление воды, выбираться к берегу. Эта черта её характера меня всегда малость бесила – стоит, молчит, потом вдруг резко срывается с места и убегает в произвольном направлении. Ищи её потом. Что ж, хоть что-то не меняется, хоть где-то есть стабильность…
Выбравшись на берег и поднявшись на невысокую плоскую скалу, я увидел девушку. Она сидела у ствола поваленной сосны и что-то с ним делала.
– И что ты придумала? – я подошёл ближе.
– Вот! – подруга повернулась ко мне, сияя, как свежеогранённый алмаз. В руках у неё был кусок сосновой коры, длиной с полметра, и шириной сантиметров в двадцать пять, естественно, изрядно закруглённый. – Если закрыть с боков и приделать ручку, хоть из верёвки, будет подобие корзинки.
– Думаю, ракушки или что-то подобное и так можно перенести. Молодец.
Мы вернулись на берег и собрали моллюсков на наш импровизированный поднос. Получилась нормальная такая кучка.
– А мы не обожрёмся? – Даша прикинула добычу на вес. – Килограмма два минимум.
– В нашем положении, подруга, лучше больше еды, чем меньше еды. Оставим на вечер, если что. Необязательно их готовить все за раз, пусть себе в ручье сидят. Чем лучше промоются, тем меньше тиной вонять будут. Пойдём, ручей должен протекать где-то неподалёку.
Так и оказалось. После того, как ручей из минералки водопадом стекал со скалы, русло его делало небольшую петлю, изгибаясь в нашу сторону, и мы, немного попрыгав по мелким скалкам, вышли к нему буквально метров через пятьдесят. Но здесь ручей мало подходил для наших целей: русло было глинистое, заваленное мелкими камнями и заросшее. Тогда мы поднялись ещё на сотню метров выше по течению, к самому водопаду. Вода там почти не падала отвесно, а, скорее, стекала «по стеночке», омывая поверхность скалы и распадаясь на кучу мелких ручейков, разбиваясь на каменистых выступах, дробясь на мириады капель и создавая полог водяной пыли, висящей в воздухе. Солнечные лучи, преломляясь в этой взвеси, создавали над водопадом несколько радуг, постоянно меняющих свой вид и количество, в зависимости от точки наблюдения.
– Какая красота! – восторженно запищала Даша и тут же принялась делать фотки на камеру КПК.
– Ну ты ещё селфи забабахай – предложил я, посмеиваясь. – Самое время и место.
– Ну ведь красиво же! Разные водопады видела, но это нечто… Особенное!
– Полностью с тобой согласен. Когда будем отсюда убираться, обязательно устроим обстоятельную фотосессию. Но сейчас у нас совсем другие приоритеты. Да, чуть не забыл.
Я включил счётчик Гейгера и, первым делом, проверил наши ракушки. С ними всё было норм. Потом замерил фон у водопада, вокруг него и в русле ручья. Отклонений не обнаружил. Даша, тем временем, сгрузила наших моллюсков в небольшую, где-то с метр диаметром, круглую ямку почти под самым водопадом. Глубина там была сантиметров в двадцать, что нас вполне устраивало. При этом небольшой ручеёк затекал во впадину, а излишек просто выплёскивался через край.
– Вась, а они не убегут? – Даша принялась палочной спихивать раковины поближе к центру ямки.
– А хрен его знает. Из них кто-то умеет ползать, а кто-то сидит всю жизнь на одном месте. Кто именно, я не помню. В любом случае, за пару часов далеко не удерут.
– А откуда ты вообще про них что-то знаешь? Я вот даже ни одного названия не помню.
– Как-то с Настей бухали, она и рассказывала. Она же биолог – как напьётся, сразу лекции читать начинает…
– Настя, это такая мелкая, тёмненькая?
– Нет, это, наоборот, высокая и светленькая. Скворцова которая.
– Скворцова? – Даша захихикала – Ну да, с её данными, с мужиками о биологии и остаётся только… разговаривать.
– Не юродствуй. Не всем так повезло с фигурой, как тебе. Она вполне себе приятная девушка, очень неглупая и образованная.
– Да? Вот ты с ней спал?
– Я? Эээ… нет. Почему ты считаешь, что мужики стремятся трахнуть всех женщин, до которых могут дотянуться?
– Ну вот видишь. Что и требовалось доказать. – всем своим видом девушка показывала, что мои доводы её совершенно не убедили. Или она их просто пропустила между ушей. – Пошли обратно?
– Пойдём. Нужно выбрать место для лагеря, набрать дров, развести костёр и соорудить какое-нибудь укрытие.
…
Но, когда мы вернулись к пляжу, я сначала проверил одну догадку. Вооружившись длинной палкой, я вошёл в воду и побрёл чуть дальше того места, где в изобилии водились моллюски. Ближе к берегу, до рези в глазах вглядываясь в воду, я обнаружил то, что искал. Под камнем просматривался вход в нору, и я со всей дури засунул туда палку и принялся там шерудить. Оттуда моментально выскочил разъярённый обитатель, причём он оказался таких размеров, что я аж отпрянул.
– Вот это дура. – я восхищённо присвистнул. – Вот это лошадь…
– Вась, что там? – девушка не стала лезть в воду, и теперь изнывала от любопытства на берегу. – Что?
– Рак. Здоровенный, блин, рак. Я таких даже близко не видел никогда. Сантиметров двадцать, если не больше. И их здесь, похоже, дофига.
– А как их добывать? Никогда не ловила раков. Но они, блин, вкусные!
– Да, вкусные. И полезные. Вроде. Я их в детстве ловил, общую концепцию помню, ничего особо сложного. Но чуть позже.
Я выбрался на берег, и мы принялись выбирать место для лагеря. Я, к тому моменту, уже немного обмозговал ситуацию, и выработанный план был приблизительно такой: сначала сварганить простенькое убежище, в котором можно сносно пересидеть непогоду. А уже потом, немного обжившись, спокойно соорудить что-то похожее на нормальное жилище, которое будет в состоянии пережить сентябрьские шторма. Благо, на Берегу Погибших Кораблей материала с избытком. А вот с инструментами – жопа. Одним ножом и ленточной пилой много не настроишь. Ну да ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Эти умозаключения я и изложил подруге, вдруг у инженера будут какие-нибудь ценные идеи?
– В целом, я с тобой соглашусь. – девушка задумалась. – Всякие шалаши я строить не умею… Одно время папа у меня повадился чумы делать. Я этот процесс хорошо рассмотрела, но с материалами у нас не очень.
– Ну да. Чум, по канону, состоит из деревянного каркаса, обтянутого шкурами. Шкур у нас не густо, и содрать их не с кого, разве что с нас. А моя шкура мне, почему-то, очень дорога. Как и твоя, впрочем.
– Вот спасибо, никогда бы не подумала. – Даша бросила на меня саркастический взгляд, в прочем, моментально снова стала серьёзной. – Землянку нам копать нечем, да и здесь одни скалы. Может, всё же попробовать тот блиндажик подремонтировать на первое время?
– Я же уже думали эту мысль, она нам не понравилась. Во-первых, та постройка очень старая и ветхая, в любой момент эти гнилые брёвна могут обвалиться нам на головы. У меня-то башка пустая, а ты как потом будешь ядрёные реакторы разрабатывать? Тем более, как мы уже оба видели, ремонт кровли там будет для нас довольно сложен и трудоёмок, ты сама говорила. Во-вторых, место там не очень удачное. Здесь, в бухте, мы будем закрыты от ветров, которые здесь преимущественно восточные, тут я не вижу следов сильного волнения – значит, почти всегда можно, как минимум, набрать моллюсков на пожрать. Рядом ручей с минеральной водой, ягоды, недалеко станция подзарядки. На северном берегу мы всего этого будем лишены, а в шторм из этой землянки вообще не выйдешь. Лично мне вообще не понятно, на кой хрен её там выкопали. Разве что, рыбаки какие-нибудь там останавливались, так ведь всё равно тут удобнее!
Девушка снова задумалась. Молча принялась прогуливаться по берегу, попинывая мелкие камни. Я терпеливо ждал. Судя по всему, соглашаться со мной она не хотела строго из встроенного чувства противоречия, была в ней такая черта. И далеко не всегда голос разума побеждал, ой, не всегда…
– Ладно, хрен с ней, с этой землянкой. Твои предложения?
Я облегчённо выдохнул. Про себя, разумеется, я же не враг своему здоровью. Вот теперь можно излагать мой план, не рискуя сходу нарваться на штыки.
– Предлагаю запилить шалашик, но не простой, а с претензиями. Только сначала рекомендуется, всё-таки, немного перекусить, а то на одной чернике мы много не настроим, какой бы крупной она не была. Но место нужно предварительно выбрать, чтобы два раза не париться с костром и дровами.
Подходящее, по моему мнению, место нашлось довольно быстро. Минеральная скала, как я уже говорил, на северо-западе была довольно пологой, и в сторону пляжа она спускалась несколькими плоскими уступами, относительно ровными. Отойдя от воды метров на пятьдесят и немного забравшись вверх, я обнаружил площадку, которая меня, на первый взгляд, устраивала. И на второй взгляд тоже устраивала. Это был, в целом, скалистый пятачок в форме грубого овала, метров примерно пятнадцать на двадцать пять, поднимавшийся над окружающим ландшафтом метра на два, с удобными спусками с трёх сторон. Причём, с одной стороны вплотную подходил лес, с второй лежал путь к пляжу, а от третьей до ручья с минералкой было метров пятьдесят. С четвёртой, восточной, проходил следующий уступ, высотой около полутора метров, причём шёл он широкой дугой, охватывая примерно половину периметра площадки. В этой, прикрытой от ветра части, за многие века таки сформировался почвенный слой, там росла трава, кустарники и даже мелкие деревья. Я забрался на верхний уступ, огляделся. Увиденное меня вполне устроило.
– Как тебе местечко? По мне, так отлично подходит. Дрова рядом, вода рядом, еда рядом. Строительные материалы, правда, далековато, но мы же не планируем постоянно что-то строить?
– Ну, я точно не планирую. – Даша энергично тряхнула головой, рыжие волосы на солнце разлились языками пламени. – Как ты, в общем, это видишь?
– Вот здесь – я подошёл к каменной стене и положил руку на нагретый камень – самая высокая точка. Отсюда дождевая вода будет течь вниз, а не к нам в гости. На край уступа, вот тут, кладём ровное бревно, фиксируем камнями, чтобы не укатывалось. И к нему крепим жерди либо доски, если нужное количество наберём, втыкаем второй стороной вот тут примерно – я провёл носком сапога линию на расстоянии около двух метров от каменной стены. Сверху укладываем еловый лапник, а потом укрываем дёрном. В теории, такая конструкция не должна сильно пропускать воду. Чтобы сверху не затекало, обложим дёрном бревно с другой стороны, кроме того, там склон в сторону озера, туда стекать должно. Один торец заложим камнями – их здесь дохрена, потом опять же, обложим дёрном. А с другой стороны из веток соорудим что-то типа двери.
– Ну, целом, выглядит более-менее. Думаю, вот тут можно организовать место для костра. – Даша отошла немного в сторону вдоль уступа. – А потом над ним какой-нибудь навес организовать, чтобы дождём не заливало.
– Ага, и сарайчик для дров. – Мы посмотрели друг на друга и жизнерадостно заржали.
Отсмеявшись, мы приступили к действиям. Перво-наперво, заготовили некоторый запас дров, собрав весь хворост на нашей «базе», как я окрестил эту площадку, затем притащив несколько сушин из леса – дров там, действительно, было немеряно. Ленточная пила оказалась на диво хороша, я за двадцать минут распилил всё, что мы приволокли, на пригодные для костра поленья. Правда, пришлось игнорировать толстые павшие деревья – из них получились бы уже полноценные чурки, колоть которые нам было нечем. Даша вспомнила, что это можно делать клиньями, на что я предложил ей самой выстругивать клинья ножом, и камнем загонять их в чурбаки. Энтузиазм у девушки сразу куда-то улетучился.
Наконец, выложив кострище камнями, я, как и положено заправскому туристу, разжёг костёр с одной спички. Побежали язычки пламени, бойко перескакивая с ветки на ветку, потянуло дымком, костёр начал потрескивать. И тут внезапно меня начало «отпускать». С каждой уложенной в огонь веткой, напряжение и неврозность, преследовавшие меня с момента пробуждения, стали понемногу уходить, словно сгорая в пламени.
Говорят, человек может вечно смотреть на три вещи: как горит огонь, как течёт вода и как работает другой человек. С третьим утверждением я бы поспорил: когда кто-то работает, а ваш покорный слуга нихрена не делает, ну, кроме того, что бьёт баклуши – он чувствует себя не в своей тарелке. Не знаю уж, в чём тут дело. А вот с первыми двумя – полный порядок.
По дороге на работу я перехожу мост через небольшую речушку, и каждое утро останавливаюсь на нём и смотрю в воду. Речка мелкая, загаженная и заросшая, но я всё равно стою и наблюдаю за медленными колыханиями водорослей, подмечая мелкие изменения с вчерашнего дня – вот этот камень совсем обнажился, так как дождей давно не было; кучку мусора, создававшую запруду уже с неделю, наконец унесло; а ржавую бочку, мирно себе гнившую у берега уже который год, кто-то скоммуниздил. Можно было бы и уток покормить, но я всегда забываю купить какую-нибудь булку. А нет, вру, один раз купил. Но утки не явились. Поэтому на мосту пропагандируется принцип раздельного питания: отдельно – утки, отдельно – питание. Но вот само втыкание в текущую воду как-то прочищает мозги, и потом проще на работу настроиться.
А с огнём у меня всё сложнее. Наверное, это потому, что он воздействует на большее количество органов чувств, если, конечно, не воспроизводится на экране. Да и 95% всех этих роликов из разряда «костёр горит десять часов», на проверку просто закольцованные отрезки на пару минут. Казалось бы, ну и что? Горит огонь и горит. А вот нетушки, ощущения прогорания дров нет! Одно и тоже полено горит, горит, горит и сгореть не может. Бесятина. Не верю! Для меня обязательно должен быть процесс пожирания огнём топлива. Помню, мелким строил из веточек маленькие избушки, поджигал и смотрел, как они сгорали. Наверное, во мне умер пироман. Или не умер?
– Вась? – возмущённый крик Дарьи вернул меня в реальность. – Хватит на костёр залипать! Я есть хочу уже!
– Ну пойдём. – я нехотя отвёл взгляд от пламени, подкинул ещё пару дровин и поднялся на ноги.
…
Наших ракушков мы нашли там же, где и оставили, они смирно сидели в центре каменной чаши, открыв раковины, но не пытаясь активно куда-то удрать. Нас это вполне устроило – можно наловить их с запасом, и пускай тут самоочищаются. Выловив их обратно – моллюски моментально захлопывались, как только им что-то не нравилось – и наполнив фляги, мы вернулись к костру. В огне уже успел порядком накалиться большой плоский камень, который предполагалось использовать как жаровню. На него-то, тихо матерясь и морщась от жара, я и выложил нашу добычу. Минут через десять раковины начали открываться, ещё чуть позже в них начали кипеть соки. Дарья попыталась было сразу выудить моллюска из огня, но я настоял на том, чтобы прогреть подольше, мотивируя тем, что неизвестно, кто в них ещё живёт. Наконец, я счёл время термообработки достаточным, и мы, обжигаясь о горячие раковины, наконец приступили к трапезе.
