скачать книгу бесплатно
Как же так, запах во сне да к тому же такой желанный, и исходит из зловредного просвета? Теперь я не просто хотел добраться до него, я мечтал об этом, и дело, как ни странно, сдвинулось с мертвой точки: просвет словно стал ближе, хотя я не сделал к нему ни шага… И чем сильнее я отдавался запаху, тем сильнее разгоралось мое желание и тем ближе виделся просвет.
Я осторожно двинулся вперед, боясь спугнуть это эфемерное состояние, которое позволило сдвинуться с мертвой точки. Просвет приближался, но дорога и окружение разительно менялись с каждым успешным шагом. Из-под земли вылезли корни толщиной с дерево, а деревья сверху и по бокам сжимались, пока не получилась своего рода нора, сплетенная из стволов, веток и корней. И чем ближе был просвет, тем уже становилась нора. Последние метров десять я полз по-пластунски, а чтоб вырваться из норы пришлось протискиваться, обдирая кожу, но всё ж я это сделал и буквально вывалился из норы на полянку.
Вывалился – потому что уровень почвы там оказался на полметра ниже. Очутился я на огромной поляне, без конца, без края, покрытой разнотравьем. На ярком голубом небосводе не наблюдалось ни единого облачка. Лес за моей спиной расходился широкой вогнутой дугой по сторонам, и, скорее всего, окольцовывал поляну. Только радиус дуги был слишком велик, и деревья скрывались за горизонтом справа и слева от меня. Единственное дерево возвышалось впереди, почти на стыке земли и неба. Если предположить, что во сне, как и наяву до горизонта километров шесть, то высота этого дерева должна была быть не меньше километра, а разброс его ветвей в ширину – около половины километра. Деревьев таких размеров я раньше не видел, но по форме и силуэту он чем-то напоминал дуб. Вернее Дуб, с большой буквы. Величие этого древа виделось даже с моей удаленной наблюдательной позиции.
Манящий запах исходил со стороны дерева. Терпкий, желанный, вдохновляющий, вводящий в состояние бездумной эйфории. Уж не дерево ли его источает? Ну типа ловушка, есть же такие цветы, которые подманивают насекомых запахом, они садятся на цветок, прилипают и начинают медленно перевариваться растением. Может это дерево таким же способом подманивает спящих людей? Пойду проверю.
Двигаться к Дубу пришлось опять же с помощью хотения и желания. Причем интересно, по отдельности ни физическое усилие, ни желание приблизиться к источнику аромата не срабатывали, и действовали лишь в совокупности. А совокупность эта часто терялась, то шаг собьется, то желание ослабнет, поэтому двигался в сторону Дуба я медленно, рывками и скачками, и устал от этого действа намного сильнее, чем от бега по алее.
Вблизи Дуб выглядел еще величественнее. Его крона словно пронзала небосвод, и создавала зону вечных сумерек под собой. Впечатленный размерами лесного великана, я не сразу сообразил, что он расположен на пригорке, и осознал это лишь тогда, когда ощутил, что в гору подниматься намного труднее, чем идти по плоскости.
На границе мрака, образованного тенью кроны Дуба, я внезапно остановился – браслеты на моих руках налились холодом, вероятно, предупреждая о чем-то. Логически рассуждая, они вряд ли стали бы предупреждать о чем-то приятном, если таковое имелось под кроной этого Дуба. Значит, впереди была опасность, и я настороженно стал взирать во мрак, и немало удивился, когда мрак воззрился на меня в ответ.
Дерево словно потянулось ото сна и где-то внутри него приоткрылся невидимый глаз, некий источник внимания к моей персоне. Очень мощного Внимания, пронизывающего меня насквозь, почище рентгеновского аппарата. За сотую долю секунды меня прощупали во всех, даже самых интимных местах моей личности. Перед глазами пронесли тысячи и тысячи отложившихся в памяти эпизодов прошлой жизни, и счастливых, и печальных, и постыдных.
Больше всего зацепили именно последние, стало неприятно, что кто-то сумел так глубоко проникнуть в мою подноготную. Я попытался отстраниться, отодвинутся, закрыться, но ничего не получилось. Мои попытки словно бы развеселили Дуб, он взирал на меня как на муравья, как на микроба, которому вдруг стало стыдно за какой-свой микробский проступок. Веселость же великана вызвало сопоставление масштабов – микроскопический стыд за микроскопический поступок этого микроскопического существа заполнил всю его микроскопическую вселенную без остатка. Такая мелочь с его точки зрения и такой абсолют с точки зрения микроба.
Было обидно, но на самом деле по большому счету от бессилия, что я не могу ни закрыться от чужого внимания, ни настучать ему по морде за пренебрежительное отношение. Дуб еще раз «хмыкнул» и щели в его коре засветились тусклым, едва заметным золотистым светом, а сквозь листву стали пробиваться «лучи бога». Листва зашелестела и вниз плавно полетели призрачные золотистые листочки. Они падали, а за ними появлялись следующие, полностью повторяющие траекторию только то упавших собратьев.
От моего тела отделился туманный сгусток, покрутился, и оформил туманный же человеческий образ. Радужный, вернее состоящий из клочков разноцветного тумана. Приглядываясь к ним, я понял, что это какой-то слепок с меня, с моих воспоминаний, с моей прошлой жизни. Вглядываясь в радужный образ, я видел мелькающие события моей прошлого. Дуб тоже вглядывался, от его внимания части призрака, его клочки, вырывались от его поверхности, крутились, мялись и вновь помещались обратно.
Легкий ветерок зашелестел листвой в кроне дуба и начал сдувать туманный образ к стволу, щели в коре которого при этом стали разгораться ярче. Браслеты на запястьях засветились, и их свечение словно цеплялось за туманный призрак. Я последовал их примеру, потянулся следом, но не сдвинулся с места. Дуб опять расхохотался.
Я не знал, что это за пятнистый призрак и почему он летит к Дубу, но я собирался этого не допустить. Я ринулся вслед, попутно вспоминая что двигаться надо не только физически, но и мысленно, и желая этого, мечтая об этом. Ветер одновременно дул в обе стороны, и к дубу, подгоняя мой призрак, и от дуба, препятствуя моему продвижению. Гонка была сюрреалистической, и я бы проиграл ее, если бы не почувствовал всё тот же приятный женский аромат, придавший мне сил.
Призрака я коснулся почти в последнее мгновение, в прыжке, не дав ему всосаться в ствол. Дуб словно презрительно фыркнул, «не больно-то и хотелось», и скрипнув стволом, обиженно «отвернул» от меня свое внимание. Именно отвернул, а не рассеял, он все еще был здесь.
В затихающем шелесте листвы раздался тихий смех. Дубу он принадлежать не мог, поскольку был удивительно чистым и приятным, словно журчание ручейка. Смех повторился и на этот раз немного громче. Хотя не громче, а проникновеннее: он словно в душу мою вошел, которая, к слову, пустой была до сего радостного момента, а теперь наполнилась этим смехом, ожила, расцвела…
Я с удивлением огляделся. Кто же это так проникновенно смеется, что и солнышко ярче светить начинает, и Дуб уже не кажется таким уж дядей с большими ушами?.. Я огляделся, отошел от ствола и в нижних ветвях обнаружил Ее. Обладательницу, то бишь. И она своего смеха стоила.
Первое, что бросилось в глаза, так это то, что девушка была обнажена, и ее кожа имела приятный светло-коричневый оттенок. Она сидела, свесив одну и подобрав под себя вторую ногу. Длинные темно-коричневые волосы с серебристым отливом частично скрывали ее наготу. В больших зеленых глазах светилось веселье, любопытство и тоска, причем все это одновременно и в таких количествах, что невольно заражало и меня: мне тоже стало весело, любопытно и, почему-то, тоскливо… Браслеты опять укололи холодом, но как-то нерешительно, словно сомневаясь, а стоит ли уже дергаться?..
Мало того, что девушка была обнажена, так она еще и красива оказалась, необычайно. Да что там необычайно! Она была сказочно, божественно, неописуемо красива! Прекрасна! Это про нее сказано: ни, словом сказать, ни пером описать… я бы еще добавил – ни глаз отвести. И ведь действительно, глаза мои словно держал кто-то, не подчинялись они более моей воле… Ее лицо, формы тела, осанка, переливы волос и блеск очей создавали удивительное впечатление, словно умели говорить собственным языком, переводить который взялось почему-то сердце, а не разум… А говорили они, что вижу я совершенство во плоти. Я был восхищен, не мог ни пошевелиться, ни вдохнуть, ни взгляда оторвать, ни мысли собрать – я был буквально пленен увиденным образом неземной гармонии. Осадок от такого пленения остался двоякий: с одной стороны – непонятно, что это со мной происходит, а с другой – приятно, и плевать на то, что со мной происходит…
Девушка несмело улыбнулась, и это слегка ослабило чары. Я тяжело вдохнул, мотнул головой, и вновь воззрился на лесную красавицу. Она чего-то ждала, и это ожидание ощущалось все сильнее, разливалось по округе, как недавний туман, и заставляло почувствовать себя неловко. С удивлением я понял, что смущаюсь. Не помешало бы, для разнообразия, начать беседу, но я почему-то не находил слов там, где они обычно у меня лежали. Я был смущен до кончиков волос; мне отчаянно хотелось отвести взгляд, спрятать его в землю, но я не мог этого сделать, и от этого еще больше смущался.
Девушка, кажется, догадалась о моих переживаниях, ибо ее улыбка обозначилась чуть сильнее, а в глазах промелькнули озорные искорки. Она встряхнула волосами, полностью обнажив свое тело, и меня с головой накрыла новая волна восхищения в буквальном смысле сбивая с ног – я плюхнулся на пятую точку. Как ни странно, но это, пожалуй, помогло мне расслабиться. Забавным показалось то, что обнажена была она, а стыдно было мне… Слабый пол… сильнее сильного, в силу слабости сильного пола к слабому. Ирония, как всегда, помогла мне нащупать края своей тарелки, и с воодушевлением и пинками подсобила туда взобраться. Усевшись там поудобнее, я начал находить потерянные, как казалось – безвозвратно, слова, но этой ночью им так и не суждено было сорваться с языка. Хотя может оно и к лучшему… Все пространство вокруг подернулось серо-черной дымкой, и я отчетливо осознал, что просыпаюсь.
ТОМ I: 5. Берегите природу
Проснувшись, я почувствовал, что довольно сильно замерз: как бы мало ни было суточное колебание температуры, его хватило чтоб пещера за ночь выстыла. В добавок к этому ночевка на каменном полу, слегка присыпанном травой, имела ряд других побочных эффектов – мое тело задеревенело. Поэтому минут пятнадцать я потратил на согрев и зарядку.
Попутно я решил ввести в свой график комплекс из четырех общеукрепляющих упражнений: отжимания, приседания, пресс и впрыгивания; максимум повторений, один подход. Недели через две введу второй подход, потом третий, а там и до кубиков на прессе недалеко.
Помимо прочего ночевка помогла мне я определился с первоочередными задачами:
1) Добыть огонь чтоб не мерзнуть по ночам;
2) Натаскать кучу веток и соломы для создания более комфортного ложа.
Что касается виденного ночью сна, то я не склонен был списывать его на работу подсознания или воспаление мозга, это было бы глупо, с учетом произошедшего со мной наяву. Да и слишком уж реалистичным он был, никогда раньше не испытывал физических ощущений во сне, например, усталость от бега, боль от царапин, тепло, прохладу, дуновение ветра, сводящий с ума запах лесной красавицы-мечты. Да и Дуб был слишком сакрален, что ли, божественен, велик, божественно велик.
Я не совсем понял, что именно произошло там, на поляне, но полагаю, что он либо пытался поглотить мою душу, которая вследствие попадания в этот мир осталась бесхозной, либо, что более правдоподобно, попытался приобщить меня к своей «пастве», сделать своим последователем, подключить к своей системе, к которой, по всей видимости, были подключены местные существа. Стало быть Дуб – это типа местный божок.
К слову, если предположение верно, то может и стоит обдумать это его предложение. Я ведь по-любому получу какие-то бонусы от этого действия, получу покровителя, силу, посмертие. Наверное. Вообще, душа, религия и посмертие – слишком тонкая материя, лучше необдуманных телодвижений в эту сторону не совершать, разобраться сперва, обдумать, потом еще раз обдумать.
Под такие не особо радостные мысли (мементо мори, етить), я добрался до ручья, напился и умылся. Никогда не любил умываться холодной водой, но тут не до жиру, гигиену надо соблюдать, микробов смывать с себя при любой возможности, чтоб ничего лишнего внутрь организм не попадало.
К слову, с этой неприязнью тоже надо было что-то делать, поэтому вторым пунктом моего графика обозначилось утреннее обливание. Без фанатизма, мелкими шажками, сначала обтирания, потом обливания, а потом дойдет черед и до окунания.
Во время умывания я не мог не обратить внимания на то, что моя щетина соответствует трехдневной, значит что-то в этом месте ускорило рост волос в моем организме. Если подумать об этом, опять же с точки зрения гигиены, во избежание появления паразитов, блох и вшей желательно бы сбрить волосы и бороду. Но бриться чем под руку подвернется тоже не вариант, через порез кожи можно подхватить инфекцию. Диалектика во всей красе.
Дальнейший осмотр тела выявил следующую странность, следы смолы от вчерашнего восхождения на местную чешуйчатую сосну остались, а все мелкие порезы и царапины исчезли. Вероятно, те же факторы местной экологии, которые ускорили рост волос, судя по всему, ускорили и некоторые другие биологические параметры, например скорость регенерации кожных покровом. Это приятная новость, как ни крути.
При этом стоит держать в уме, что данные изменения могут быть обусловлены не внешней средой, а внутренним изменением моего организма, которое он претерпел после слияния с осколком и обретением боевого тела. Ускоренные процессы в организме могут иметь и негативные последствия, мне, скорее всего, потребуется больше пищи и она будет быстрее расходоваться. Также, помимо получения пропитания, встает вопрос о получении других полезных веществ, витаминов и минералов в достаточном количестве.
Вспомнив, что у меня есть дополнительный инструмент для оценки собственного состояния, я вызвал изображение тела в расширенной реальности и еще раз убедился в отсутствие мелких поверхностных повреждений. В районе живота попутно обнаружилась неяркая индикация, похожая на нечто вроде объемного белесого пятна с неровными краями. Судя по всему, это так отображается голод. Еще раз подивился контрастной двойственности всего происходящего со мной – с одной стороны это невероятно круто получить такое изображение дополненной реальности, с другой стороны фактической пользы от него нуль да обчелся. Я и так чувствую, что я голоден.
Вот если бы на изображении были цифры, где сто – это абсолютная сытость, а нуль – это смертельный голод, то тогда да, польза от этой штукенции была бы на лицо. Кстати, надо как-то ее обозвать. Может иконка? Пиктограмма, индикатор, интерфейс, кукла, манекен, дубль, двойник? Не знаю, ни одно название не нравится. Буду иконкой звать не потому, что подходит, а просто для краткости.
После этого я переключился на отображение боевого тела. Яркость цветовой индикации не изменилась. Значит сон на нее не влияет. Надо пробовать пищу, на это и будет основная ставка. Ведь, по сути, еда дает организму и вещества, и энергию – АТФ. По-любому ресурс активации будет связан либо с тем, либо с другим.
Немного «поколдовав» с иконкой, я сумел разделить её на две части, левая теперь отображала обычное тело, вернее его половину, а правая отображала боевое тело. Это разделение позволит мне наглядно контролировать изменение яркости отображения боевого тела, чтобы более точно выделить факторы, которые на него влияют.
Голод давал о себе знать, живот принялся призывно урчать, пожалуй, пришла пора попробовать местных плодов. Ягод здесь не то, чтоб было мало, просто многие из них маскировались, как та же черника и земляника. Если кусты со смородиной, малиной, крыжовником я худо-бедно находил сам, то с ягодой, прячущейся в траве мне, взялся помогать нейро-интерфейс – он подсвечивал те места, где она могла оказаться одиночными зелеными засветами-наложениями.
Принцип действия всей доставшейся мне в пользование системы до конца не был понятен. Я условно разделил её на следующие компоненты:
1) Графический интерфейс, собственно, это иконка моего тела, та часть всей этой системы, которая висит где-то перед глазами; помимо иконки сюда можно отнести еще и таймер обратного отчета, и шкалу выполнения, хотя они после инициации ни разу и не фигурировали.
2) Интерфейс расширенной реальности (AR), сюда я относил всё, что система отображала в перспективе, накладывая виртуальные изображения на реально существующую картинку; например, зеленые пятна-указатели, которые я обозвал «хлебными крошками», или объемная подсветка и выделение кустов, трав и деревьев.
3) База данных, сюда относятся знания, которые, вероятно, остались от всех предыдущих владельцев моего осколка и, возможно, от владельцев всех остальных осколков; именно на основании этих данных система могла делать выводы и прогнозы, как произошло, например, в случае поиска воды.
4) Исполнительный механизм, самый неясный аспект всего этого, это именно та часть, которая отвечала за управления процессами, за «квестовую» составляющую; непонятной тут в первую очередь была сама причинно-следственная связь, поскольку получается, что я сам задавал квест (например – найди воду), а система разрабатывала стратегию его решения, и пошагово вела меня вплоть до его полного выполнения.
К слову сказать – не всегда в местах «засвеченных» системой оказывалась ягода, погрешность составляла приблизительно один к пяти, что о многом говорило. Возможно, нейро-интерфейс не прокачан, надо развивать и совершенствовать его сканирующую систему. С другой стороны, он мог оперировать моими же органами чувств, просто обращая внимание на те приметы, которым я не придавал значение в силу недостатка базовых знаний. В этом случае надо прокачивать свои органы чувств. Хотя их в любом случае надо прокачивать и тренировать, если собираюсь выжить в условиях дикой природы.
Экспериментировал я без фанатизма, хотя есть хотелось всё сильнее и сильнее. Попробовал ягодку, подождал минут десять, если всё нормально, то обираю месторождение. И так с каждым последующим. Из ягод условно можно было выделить землянику, чернику, малину, смородину, крыжовник и еще три-четыре вида аналогов которой я не знал. Да и ту, которую знал, я соотнёс более, чем условно, поскольку и на вкус, и по виду если придирчиво посмотреть, она почти во всём отличалась от земной.
Насытиться ягодой оказалось сложновато, голод не проходил, индикация на иконке не исчезала. К счастью, ягода была не единственным пищевым ресурсом, также удалось найти фрукты, что-то вроде ранеток, яблок и груш. Съев с десяток местных яблок, я не то, чтоб наелся, но живот заполнил до отказа. Также я нарвал полтора десятка яблок и отнес к логову. Вот ещё один пункт на повестке дня – рюкзак, для переноса большего количества вещей за раз.
Собственно, и рюкзак, и обувь шли по одной и той же статье, плетение, для которого нужно было лыко, поэтому я отправился на низменную сырую поляну, на которой вчера заметил заросли ивняка. Заросли были густые, деревья явно мешали друг другу жить, поэтому сломать пару-тройку на лыко и дрова было даже гуманно. Ну и опять же, нейро-интерфейс, видимо уловив мою идею со сбором лыка как очередной квест, подключился к выполнению задания и высветил именно эти стволы и именно в этом месте.
Стволы были не особо толстые, в три-четыре пальца толщиной. Ломать мне их предстояло чисто механически, поскольку ни топора, ни его аналога под рукой не наблюдалось. Я вломился в заросли и начал сгибать ствол к земле. Сделать это оказалось не так просто как казалось. Ствол был более гибким, чем я ожидал, к тому же окружающие деревья и мелкая поросль мешали, не давали толком перехватить ствол и нагнуть его именно в то место, которое мне было надо. Когда ствол всё же затрещал и треснул, то по пальцам ударила сильная отдача и они загудели как ушибленные. После этого я ходил из стороны в сторону пытаясь открутить ствол от пенька. Всё про всё заняло у меня минут пятнадцать. Я исцарапался, устал, отбил руки, но ствол был повален, справился и без топора или пилы. Хотя, конечно, пила здесь была бы в тему…
Со вторым стволом дело пошло проще, его выбрал немного тоньше, да и место, где он рос было несколько просторнее, поэтому справился минут за десять.
Я как раз выбирал третий ствол на повал, как браслеты укололи холодом. Вау, так они не только во сне срабатывают на опасность! Я бешено завертел головой, по-любому меня подстерег какой-нибудь волк и сейчас предстоит бой не на жизнь, а на смерть… как всегда – пришла война, а я без каски! Однако реальность превзошла все самые смелые ожидания.
От ближайшего ствола начала отслаиваться кора, словно из него выбиралось некое древесное существо, женского пола. Имелась грудь, талия, бедра, всё из коры и переплетенных веток. Волосы тоже из веток, торчащих в разные стороны, ноги срослись в одну, а внизу расходились системой в шесть-семь корней или щупалец. Полностью отделившись от дерева, это существо или конструкция вспыхнуло изнутри ядовито-зелёным свечением, которое пробиваясь сквозь прорези для глаз и сквозь щели плетёного тела. После чего существо медленно и беззвучно двинулось в мою сторону.
Декорации к фильму ужасов. Если бы было чем, то я по-любому бы обделался. От существа меня отделяло метров десять; вокруг головы витали зеленые светлячки, такие же кружились возле длинных узловатых пальцев рук.
Противопоставить монстру мне было нечего. Удар или тычок палкой вряд ли повредят его, как и удар камня. Существо не было цельным, оно словно сплелось из веток, и такая конструкция плюс ко всему будет амортизировать удар даже если я нанесу его железным топором. При этом пальцы длинных рук этого монстра выглядели более чем прочными и острыми, ими она сможет и покарябать, и ударить, и проткнуть мою мягкую податливую плоть. Плюс светлячки, которые кружились вокруг неё смутно намекали на возможность дистанционной атаки. И главное, существо выглядело нереальным, потусторонним, волшебным, стало быть, может долбануть по мне какой-нибудь волшбой, проклятьем, икотой или чем похуже.
Единственный вариант – стратегическая ретирада, местами переходящая в паническое бегство. Почему в паническое? А где мне от такого монстра скрыться? В пещере? Не вариант. На дерево залезть? То же сомнительно. Если она начнет меня преследовать с целью убить, то спасти может только скорость и умение маскироваться, а я в прятки играл в последний раз, когда мне лет семь было…
Опять же, существо явно имеет древесную природу, что дает основание предположить, что оно может являться неким стражем, регулятором. Стал я деревья ломать, они запахли по-особому, запах передался от одного другому и по цепочке дошёл до местной службы безопасности. И они выслали своего полицая разобраться. Значит надо попытаться минимизировать нанесённый мною лесу урон (хотя ё-мое, какой урон? – два чахлых дерева, которые и так бы в этой густющей поросли не выжили).
Я медленно наклонился и почерпнул рукой горсть вязкой глины, после чего плотно заделал ею проявившуюся на третьем стволе трещину. Существо приостановилось и безэмоционально смотрело на меня. Также глиной я замазал и два образовавшихся в результате моей деятельности пенька, на всякий случай. Мож тут местные ивы как березы на моей родине тоже из пенька молодой порослью вырасти могут…
Затем я медленно взял два сломанных ствола – не пропадать же добру – и начал, не поворачиваясь к существу спиной, тащить в сторону своего логова. Существо что-то скрипуче выкрикнуло, но в погоню не устремилось. Да и браслеты на руках молчали. Вместо этого монстр развернулся медленно вернулся в свое дерево, всосался в кору ствола и погас. Дерево чем-то походило на тополь, но кора была щелястая, выступающая. Однако если приглядеться, то контуры охранника улавливались без труда.
Урок на будущее, прежде чем рубить деревья – внимательно оглядеться. А ещё лучше, пока не обзаведусь эффективным оружием обходиться валежником. Хотя, что тут мудрить с оружием? Нужен огонь. Собственно, он уже шел первым пунктом моего утреннего списка.
Возле логова я, ободрал лыко с двух стволов. Нейро-интерфейс выдал при этом совсем уж замечательную вещь, AR-инструкцию! Он подсвечивал зеленым цветом те места, где следовало отрывать лыко, а потом виртуально прорисовывал как именно надо тянуть лоскуты чтоб не порвать посередине.
Не думаю, что в этом процессе можно было что-то напутать, то есть реальной необходимости в пояснениях от системы не было, но сам инцидент вызвал во мне нездоровый ажиотаж. Ведь если система таким псевдо-голографическим способом мне на все будет выдавать инструкции, то вопрос моего выживания сразу потеряет свою остроту. По инструкции-то я хоть черта лысого смастерить смогу…
От полосок коры я отделил внутреннюю часть, которая, собственно, и являлась лыком и оставил ее сушиться. Сам же отправился собирать хворост, сухую траву, мох, трутовик, камни, в общем всё, что могло пригодиться для разведения костра. После чего в пещере, ближе ко входу, выложил камнями очаг, заложил в него розжиг, хворост и дрова.
Сам костер я, опять-таки, разводил по инструкции, и вот тут-то как раз нейро-интерфейс оказался весьма кстати. Следуя его чуткому руководству, я выбрал плоский кусок коры, проковырял в нем отверстие, заложил туда сухой трут, измельчив предварительно гриб-трутовик. После этого взял заостренную с одного конца палочку и принялся вращать между ладоней.
Нейро-интерфейс подсветил палочку блеклым «засветом», чем сильнее я ее крутил, тем ярче становился этот засвет. Как только я переставал крутить – его яркость тут же меркла до первоначального уровня. В итоге я промучался минут десять, если не больше, но трут всё же затлел, и я с радостью перенес его в очаг с заготовленным розжигом. На ладонях при этом отчетливо проступали мозоли-волдыри. Так не пойдет, руки не привычны, мозоли в итоге лопнут и опять может пойти заражение. Завтра надо придумать какое-то приспособление для механического вращения палочки. Или не давать костру погаснуть. Еще надо будет заготовить факелов, и ходить по лесу с ними, чтоб было чем от «лесной стражи» отбиваться.
Вообще, она сильно походила на сприггана из одной компьютерной игры, если бы и ноги были у нее женские, то прям один-в-один. Несмотря на имеющиеся различия я мысленно окрестил увиденное существо «спригганом». Мое право. Не знаю, что оно такое на самом деле, но могу предположить, что это всё-таки именно регулятор животной деятельности. Если травоядные начинают жрать растения без меры, то их популяция сокращается силами вот таких вот «стражей природы».
С другой стороны – а хищники тогда на что? Это же их функция, следить за уровнем популяции травоядных и сокращать их поголовье. Неужели в этой местности нет хищных зверей? Может и с охотой тогда проблемы возникнут, если за пару вывороченных деревьев ко мне разбираться прибежали, то что будет если я кролика на ужин завалю? Прибежит супер-кролик и постарается снизить моё поголовье?
Огонь в очаге приятно радовал. Глядя на него мне казалось, что я снова попал домой, на родную планету – миры разные, а огонь один и тот же. Да и страх перед спригганом немного стал отпускать, огнем если не одолеть, то, может, хоть отпугнуть его удастся. Или их. Животных тоже можно отпугнуть, даже Шер-хан боялся огненного цветка…
Голод поутих, собирая дрова я еще несколько раз посещал малинники и яблоневые деревья. Индикация голода на иконке не пропала, но сильно уменьшилась. Вероятно, голод утолялся не мгновенно, пока перевариваться всё там начнет, усваиваться, и индикация в соответствие с этим затухает постепенно.
Еда не сильно, но увеличила яркость боевого тела на моей сдвоенной иконке. Еще, как я понял, ее немного увеличили мои действия по ломке деревьев, с каждым сломанным стволом происходила вспышка, и яркость становилась чуть-чуть выше. Третье, что заметил, это то, что пока я находился возле костра боевое тело как бы замерцало, едва заметно, без ощутимого увеличения прироста яркости. Ощущение создавалось такое, словно на часовую стрелку смотрю, нутром чую что двигается, а визуально этого не ощущаю.
Получается, что пока только три аспекта моей деятельности вызвали накопление необходимой для вызова боевого тела силы, всё остальное, ходьба, бег, упражнения, умывание, сон, нахождение под солнцем и прочее прироста не давало.
Так, лесоповал пока отменяется, ибо чревато. А вот еда у костра в самый раз, завтра надо максимизировать свою деятельность в этом плане – стаскать сюда побольше еды и сидеть у костра и жрать. Но это, конечно, в идеале. В реальности мне нужно сплести обувь, короб, и одежду. Только после этого можно будет предаваться пламенному чревоугодию. Еще можно будет попробовать ломать деревья в разных местах, по одному в километре друг от друга. Риск, конечно, есть, но и профит тоже – если вызвать боевое тело, то может в нем и спригган не так страшна покажется.
Последним пунктом на сегодня был сбор травы и оборудование ложа, чем в сгущающихся сумерках я и занялся. На всякий пожарный случай – травы, лопухов и папоротника помногу в одном месте старался не рвать. Природу надо беречь…
ТОМ I: 6. Выхода нет
Сон был более, чем странным. С одной стороны – реалистичным, но с другой стороны – кинематографичным. Я вроде в нем и
, но как некий сторонний наблюдатель.
Действие происходило в моей пещере, догорал костерок, отбрасывая на стены длинные глубокие тени и редкие оранжевые блики. В проём входа проникал оранжевый же свет местных ночных светил. Остатки дыма от костра стелились по потолку и робко пытались выбраться из пещеры через вход, но раз за разом отбрасывались обратно порывами сонного ночного ветерка.
Снаружи пришел гулкий толчок, слегка покачнувший пол и стены пещеры. Затем еще один, и еще. Словно начинающееся землетрясение, или обвал гигантских валунов, или шаги великана. Где-то под потолком загорелся мигающий красный свет, его источник скрывала пелена дыма. Одновременно с этим завыла противная тревожная сирена. На дальней стене пещеры в хаотичном порядке стали загораться мелкие красные лампочки. Когда их количество перевалило за сотню между ним загорелись линии из красных лучей, мигнули и погасли вместе с огоньками.
Со стены и потолка посыпалась пыль, и она с нутряным скрежетом подалась сначала назад, а потом влево. За стеной обнаружился уходящий вниз тоннель. Пол был обит железными листами, по стенам тянулись трубы и связки проводов, под потолком краснели вращающиеся мигалки.
Шаги послышались ближе и раздался басовой рев, сирены как по команде заверещали быстрее. Свет, проникающий в пещеру снаружи, померк и показался гигантский человеческий глаз, совершенно безумный, покрытый густой сетью лопнувших капилляров. Он что-то разглядел в пещере, и его обладатель заревел еще громче. Вслед за ревом в пещеру попыталась проникнуть великанская же рука, однако она была настолько велика что в пещеру влезли только кончики трех первых морщинистых пальцев с ороговелой кожей. Рев повторился еще раз и послышались гулкие удары со стороны входа, словно кто-то пытался ударами расширить проход.
Меня, или точку моего наблюдения, стало затягивать в тоннель, поворот влево, ступени с перилами из труб, мостик, перекинутый поверху огромной трубы, опять тоннель, окончившийся в просторной комнате. В центре комнаты была площадка метров шести, по форме напоминающая шестеренку, в центре которой было изображение перекрещенного молота и клещей. К тревожному красному мигающему освещению в пещере добавились вспыхнувшие по очереди яркие белые прожекторы. Платформа вздрогнула и пошла вниз, но вынесла меня не в подземелье к современным гномам, как я подсознательно ожидал, а в новую фазу сновидения…
…Я шел по коридору. Вернее, не я, а тот оператор, который снимал для меня это сновидение, или чьими глазами я его «сновидел». Коридор выглядел широким и высоким, чистым, если не сказать стерильным, по стилю оформления напоминал не то больничные переходы, не то внутренности какого-то высокотехнологического институт, того, в котором что-нибудь изучают, а не кого-нибудь обучают.
Освещение более чем приятное, нейтрально-белое, бестеневое, сами осветительные приборы имею высокотехнологичный дизайн, хайтек. По стенам тянутся рисованные или клееные полосы, на высоте приблизительно метра от пола, верхняя пошире, красного цвета, вторая поуже, синяя. В стенах имеются слегка утопленные раздвижные створчатые двери, по ним полосы подымаются вверх под углом сорок пять градусов и упираются в полоток, а сразу за дверью начинаются новые.
За мной идет кто-то еще, если судить по разнокалиберным шагам, то в количестве не менее трех человек. Оператор не разговаривает с ними и не оборачивается, поэтому установить точное количество спутников невозможно. Неожиданно ближайшая дверь отворяется, обнажая часть ярко-освещенной оранжевым светом комнаты, и из нее выходит высокий человек в строгом темно-сером костюме.
Лицо человека красиво, даже как-то неестественно красиво, не как в аниме, но тоже без изъянов и дефектов, строгой правильной мужественной формы. Глаза серые, разрез слегка заужен, сам взгляд строгий, но все-понимающий, как у учителя начальных классов. В кармане пиджака светлый платок, темносиний галстук, на левой руке электронные часы с довольно массивным браслетом-ремешком. Взгляд моего оператора непроизвольно переходит на собственное левое запястье – там пусто.
Человек улыбнулся и заговорил, язык мне не понятен, но внизу услужливо появились субтитры, по виду похожие на те, что появлялись при конфигурации боевого тела, на понятном языке.
– Приветствую, друзья! Как добрались? – он с чувством пожимает руки всем присутствующим.
– В штатном режиме, – отвечает оператор твердым уверенным голосом. – До Токио самолетом, оттуда скоростным поездом. У вас всё готово?
– Да, последние испытания были завершены позавчера, – улыбается «анимешник».
– А торжественное открытие будет? С разбиванием шампанского и с разрезанием ленточки командиром? – поинтересовался из-за спины приятный молодой голос.
– И с банкетом, – вклинился еще один голос, более низкий и тяжелый, но сквозящий благодушием. – Что за открытие без банкета? Конопешки там всякие…
– Тебе бы только поесть, – слышится третий голос, более ироничный, чем первые два.
– К сожалению, обстоятельства требуют безотлагательных действий, – костюмчик развел руки в жесте сожаления, затем развернулся и дальнейший путь они продолжили единой компашкой. – По прибытию вам окажут все почести, которых вы заслужили. Мы понимает, какую жертву вы приносите, оставляя на Земле родных и близких, всё то, что вам дорого, всё то, что составляет вашу жизнь. Я надеюсь, никто не передумал?
– Нет! – хором ответили три голоса из-за спины.
– Мы не привыкли менять свои решения, – достаточно жестко, с легкой тенью недовольства в голосе подтвердил эту позицию оператор.
– И мы ценим это, – согласился пиджак, обозначив это согласие легким наклоном головы.
Он, к слову, шел по левую руку от моего оператора, перед его спутниками, но на полшага позади моего персонажа. Это точно было не спроста, вероятно какая-то субординация или древняя самурайская традиция, ибо человек в костюме чем-то неуловимым напоминал японца. Если не ростом, то манерами.
– Так что вам известно о противнике? – словно продолжая давний разговор, спросил мой носитель.
– Это Пекельные Владыки, – нейтральным тоном ответил пиджак. – Именно к ним попали осколки, украденные с Земли темными эмиссарами.
– Зачем эмиссарам было отдавать осколки этим владыкам? – уточнил молодой голос из-за спины.
– Мы пока что не знаем, как не знаем в чем именно состоит план врага, – вздохнул анимешный красавчик. – Вероятно, им удалось каким-то образом пробудить силу скомпонованных осколков. Думаю, не стоит вам лишний раз напоминать, чем это может всем нам грозить.
