Вампиры. Тени прошлого

Оба старика бросились на улицу, к дверям капеллы. Двери дрожали, точно кто могучей рукой потрясал их… Вот внутри что-то упало и задребезжало, опять и опять. Звон разбиваемых стекол и звон металла сливался с ревом бури.

Внутри выли, стонали, скрежетали зубами, в окнах мелькали тени, то белое облако, то черная голова, то светились зеленые глаза…

Буря ревела неистово.

Каждую минуту, казалось, что двери сорвутся с петель. Я ждал, что старая стена капеллы не выдержит и рухнет, похоронив нас под своими обломками.

Петро, с всклокоченными седыми волосами, в развевающейся полумонашеской одежде, крепко стоял против двери, высоко над головой подняв заветный ковчежец. Лицо его светилось глубокой верой и решимостью.

Доктор лежал на земле, распластавшись крестом, он точно хотел своим телом загородить путь.

Новый, еще более страшный удар грома… я упал на пороге капеллы…

Старики страшно, нескладно запели молитвы.

Слуги с криками ужаса бросились в ворота замка. От страха они бежали в деревню.

Внезапно все стихло.

И вот, в тишине, еще более жуткой, чем сама буря, раздался тихий, нежный голос, звавший меня, он прерывался стонами и слезами, в нем было столько любви и нежности…

Я невольно приподнялся, но в ту же минуту почувствовал, что что-то тяжелое придавило меня к земле и строгий, угрожающий голос доктора произнес:

– Лежи, ни с места! Или, клянусь Богом, я всажу в горло этот нож, – и на шее я почувствовал холодок стали.

Просьбы и мольбы из-за двери становились все нежнее. Я слышал ласковые названия, намеки, обещания… вся прежняя обожаемая Рита стояла передо мной…

Еще минута… И Бог знает чем бы кончилось!..

На мое счастье, раздался громкий удар колокола, за ним другой, третий…

Звонили в деревне. Звуки лились к небу, прося и требуя, в них смешивались и молитвенный благовест и тревожный набат…

Оказалось, слуги бросились в деревню и рассказали о наших ужасах.

Священник, уже давно подозревавший, что в замке не все благополучно, бросился в церковь и приказал звонить. Он начал сборы крестного хода в замок.

Только что тронулись хоругви, как яркий луч солнца прорезал облака.

Моментально в капелле все смолкло. Звон колоколов победно усилился.

– Спасены, спасены, – шептали старики. И мы все трое опустились на колени.

В первый раз в жизни я молился от всей души и с полною верой!

Много позже. Мне немного остается прибавить к этой истории.

Успокоившись, мы решили не рисковать и капеллу не открывать. Чтобы обессилить «нечисть», мы придумали «их» разъединить, т.е. не допускать старого Дракулу в капеллу.

Старики сознали свою ошибку, они не заговорили внутренней двери между капеллой и склепом, и этим дали возможность действовать сообща.

Мы вырыли в склепе глубокую могилу и спустили туда каменный гроб с надписью: «Привезен из Америки». Петро с доктором его заговорили, как заговорили когда-то мою мать.

Я, Петро и доктор решили что уйдем в монастырь, где будем молиться о дорогих нам когда-то людях. Да пошлет им Господь, по своей великой милости, вечный, могильный покой.

Быть может, Петро вернется, чтобы наблюдать за спокойствием погребенных.

«А само время уничтожит их страшную силу»

Женя отложил книгу, и его взгляд стал тяжёлым, усталым. Он задумчиво уставился в темный угол комнаты.

– Какая ужасная и трагичная история, – прошептала Кристина, вытирая слезу, скользнувшую по щеке. – Как тяжело осознавать, что это не просто вымысел.

– Да, – ответил Женя, голос его звучал словно издалека. – И самое горькое, что всё это не просто выдумка. Это случилось. Здесь. В Охотничьем доме.

– Верно, – продолжил Вова, его голос наполнился беззвучной тяжестью. – Здесь жил Альф. А потом Карло привёз Риту, когда она начала «болеть».

– И тут она превратилась в вампира, – тихо добавила Наташа, как бы подтверждая догадку.

– Это место даже сейчас в своих стенах таит печаль, – сказал Женя. – Этот дом стал немым свидетелем того, как одна душа погибла… и стала тенью…

– Любовь, не мертвые… – Наташа покачала головой. – Всё, что связано с вампирами, кажется невозможным, но в то же время так реальным. Вся эта история…

Снова воцарилась тишина, но теперь она была наполнена тяжёлым чувством, наполнена той трагедией, которая тут случилась век назад…

– Теперь осталось лишь переночевать в этом волшебном месте, – пробормотал Саша, как бы пытаясь обрести спокойствие.

– Санёк, впереди нас ещё ждёт замок, – усмехнулся Андрей. – Там, наверное, более волшебное место.

– Успокойтесь, – насмешливо ответил Женя, едва заметно качнув головой. – Всё это было… если вообще было, то очень давно. Все те, кого отмолили и заговорили, давно покоятся в своих гробах. Столетие уже прошло, а смертности нет.

– Так умирать-то некому, – возразила Наташа. – Деревня вымерла, и замок тоже пустой. Кому тут умирать?

– А ты что думаешь, – усмехнулся Женя, – если бы тут были вампиры, они бы не добрались до города, чтобы полакомиться?

– Как бы там ни было, но у нас есть амулеты, кресты и Библия, – поддразнил всех Володя, одёрнув пуговицу на своем пальто и показывая крестик на цепочке.

– Точно, Вова! – хлопнул Женя по коленям. – Совсем забыл об этом. Давайте наденем амулеты и кресты, мало ли что.

– Бережёного Бог бережёт, – поддержала Кристина, при этом едва заметно поёживаясь. – Ну что, может, на бочек? День был тяжёлый, с ног валюсь.

Все устало переглянулись. Понимание того, что день был действительно долгим и изнурительным, плавно перешло в общее согласие. Никто не возражал. Стали готовиться ко сну, укрываясь одеялами в этом странном и таинственном Охотничьем доме. Тишина в комнате постепенно поглощала последние разговоры, и лишь скрип старого дома нарушал её, добавляя этому дому ещё большую атмосферу одиночества и неизведанности.

Глава 7

Друзья крепко спали. Женя неожиданно проснулся посреди ночи. Комнату окутывал густой полумрак, но очертания предметов всё же угадывались. Его внимание привлекло странное движение в проходе.

Что-то напоминающее туман или лёгкое облако медленно клубилось в воздухе, едва заметно светясь. Оно словно жило своей жизнью, то вытягиваясь до роста человека, то вновь оседая и расплываясь. Женя вслушивался – со стороны этого явления доносились шёпот, тихий стон и даже приглушённый смех.

Сгусток света плавно поплыл в сторону спального мешка Андрея. Облако закружилось вокруг него, будто пытаясь его окутать, но вдруг раздалось короткое шипение, и туман резко отступил.

Женя лихорадочно нащупал рядом лежащий фонарик, включил его и направил луч света на странное явление. То, что он увидел, заставило его похолодеть. Это был вовсе не туман. Перед ним возник призрак – фигура брюнетки в голубом старинном платье. Её образ мерцал, словно состоял из света и тени, но выражение лица было отчётливо видно – загадочное и пугающее.

– Это дух Риты! – мелькнула ошарашенная мысль в голове Жени.

От света фонаря проснулся Вова. Он, заметив происходящее, тут же включил свой фонарь и направил луч туда же. Призрак начал растворяться в воздухе, его очертания размывались, пока он не исчез окончательно.

– Женя, что это было? – с трудом выговорил Вова, стараясь говорить шёпотом.

– Не знаю, но давай не будем будить остальных, – прошептал Женя. – Думаю, она больше не появится сегодня.

Вова, казалось, хотел возразить, но лишь кивнул.

– Будем дежурить по очереди до утра, – добавил Женя, опуская фонарь.

Теперь в комнате вновь стало тихо, но напряжение в воздухе не исчезло. Женя сел, держа фонарь наготове, и прислушался к далёким, едва слышным шорохам.

Так и продежурили Женя с Вовой до самого утра, сменяя друг друга у огня, прислушиваясь к каждому шороху и переглядываясь в тишине. Утром, когда остальные ещё спали, они вдвоём готовили завтрак и обсуждали увиденное ночью.

– Это точно была Рита, – говорил Женя, помешивая кашу в котелке. – По описанию всё сходится: брюнетка в голубом платье.

– Да, я тоже так думаю, – задумчиво ответил Вова. – Только интересно, почему она явилась как призрак?

– Возможно, скоро узнаем, – бросил Женя, пододвигая миски ближе к огню.

Под запах горячей еды начали просыпаться остальные. Андрей, потягиваясь, спросил:

– Что вы тут обсуждаете с утра пораньше?

Володя усмехнулся:

– Да вот вспоминаем нашу ночную гостью – вампира Риту. Кажется, она что-то хотела от тебя, Андрюха. Может, покусать, а может, поцеловать?

– Что за чушь ты несёшь? – недовольно буркнул Андрей, поднимаясь на ноги.

– К сожалению, это не чушь, – серьёзно сказал Женя. – Ночью мы видели призрак.

Он подробно рассказал всем о ночном происшествии. Рассказ вызывал смешанные реакции: от недоумения до откровенного страха. Но обсуждение прервал звук мотора.

– Это, наверное, Стефан, – заметил Саша, поднимаясь. – Пойду встречу его.

Через несколько минут Саша вернулся с проводником.

– Ну, как ты? Жену отвёз? Как дорога? – сыпались вопросы.

– Всё хорошо, – кивнул Стефан, потирая руки от утреннего холода. – Добрались без проблем. На обратном пути заехал в храм и взял немного святой воды. Пусть будет.

Женя вкратце пересказал Стефану то, что они читали вчера перед сном, а затем поведал о ночной встрече с призраком. Когда завтрак был готов, компания уселась кругом.

– В истории Карло осталась одна вещь, которую мы ещё не читали, – заметил Женя, наполняя миску едой.

– Ты про дневник Риты? – спросила Полина, приподняв брови.

– Именно, – кивнул Женя. – Дневник небольшой, так что я прочту его за завтраком.

– Начинай, – подал голос Андрей. – Узнаем больше про ту, что навещала меня этой ночью.

Женя раскрыл дневник…

ДНЕВНИК РИТЫ

«До сих пор жизнь моя была не жизнь, а чудная сказка, – начал Карл Иванович. – Я как Золушка нашла своего принца. Но только мой Карло красивее, добрее, богаче и лучше всех принцев мира.

Его замок, мой замок, стоит на высокой горе, кругом сад, а в нем цветов, цветов, мои милые, алые розы! Чудные, роскошные… я их люблю и теперь, несмотря на то, что украшений у меня много, но по-прежнему – одни розы.

А все это Карло. Он, кажется, хочет скупить весь мир для меня! Милый, дорогой Карло, я люблю тебя не за подарки, а за тебя самого. Какое счастье прислониться головой к его груди.

Вот и тогда вечером он долго стоял у моего окна, и мы вместе смотрели на луну. Мне и в голову не приходило, что это последний раз, что уже потом будет не то.

Что же случилось? Что? Я и сама не знаю. Но я не та, и все не то.

Ночью из открытого окна подуло холодом, Лючия и Франческа уверяют, что ночь была жаркая, но это не так, из окна дуло холодом, каким-то мертвым холодом. И я укуталась в шаль и закрыла глаза.

И вот мне чувствуется, что я не одна в комнате, но в то же время я не могу открыть глаз.

Кто-то приближается, неужели вернулся Карло… И вот как ни странно, а сквозь закрытые веки я вижу: от окна к кровати подходит господин. Это не Карло, а совсем незнакомый мужчина.

Он высокого роста, худой, в черном бархате, глаза его горят, а губы тонкие, злые, крепко сжаты. Он страшно бледен.

Кто он?

В нем есть семейные черты предков Карло, но он не из них; я знаю хорошо все семейные портреты, а его там нет.

Чем он пристальнее смотрит на меня, тем мне становится страшнее и холоднее. Я слышу, но не ушами, а сердцем: «Ты моя избранница, я люблю тебя». От страха я теряю сознание…

От солнечного луча я проснулась. Все тихо, в комнате никого.

Что за странный сон. Ощущение холода осталось и до сих пор, да шею неприятно саднивеет: это от двух маленьких ранок, и как я могла так сильно себя уколоть? Правда, сердоликовая булавка очень острая…

За кофе я хотела рассказать Карло свой сон. Но прежде чем открыла рот, ясно услышала: «Не смей!» Я растерялась, а тут Карло начал приставать, почему я такая бледная, а кормилица жаловаться ему, что я стону по ночам.

Тут, конечно, на меня напустились с расспросами, советами, а когда я сказала про ранки на шее, то Карло побледнел, как полотно.

Отчего это? Разве они опасны?

Он и другие думают, что я простудилась, когда осматривали склеп. Правда, там было довольно сыро, а моя вина в том, что я прислонилась к каменному гробу, и из камня холод точно вошел в меня и охватил всю.

Я как-то принадлежу ему.

И вот с той несчастной ночи я утратила свой покой и счастье.

Днем я зябну, а при наступлении ночи, особенно когда светит луна, я начинаю страстно желать и ждать. Кого, что? Первое время я даже не давала себе в этом отчета, а теперь я знаю, знаю, я жду «его».

Того страшного, черного, чужого. Он требует, чтобы я ждала его, ему тогда легче приходить, и я жду и зову.

Кто он, не знаю, боюсь его, ненавижу… и жду. Он входит как властелин, обнимает, ласкает меня, шепчет: «Твоя любовь вернула мне молодость и жизнь»…

И правда, он помолодел на вид: розовый, губы красные, но… стало еще противнее.

Все вокруг колышется, и я каждый раз замираю, и чем кончается, и как он уходит – я не знаю.

Вероятно, у меня какая-нибудь болезнь. Карло хотел позвать доктора, но я не смею: «он» рассердится.

Ранки у меня на шее не только не заживают, а становятся шире и выглядят неприятно. Приходится закрывать их бантами и кружевами.

Сейчас новолуние, ночи темные, и «он» вот уже несколько дней не был у меня.

Я точно начинаю приходить в себя после обморока: не могу еще хорошо отличить, что было и что казалось мне.

Одно сознаю ясно: мне грозит опасность или от него, если он существует, или от сумасшествия, если он не существует.

Надо сказать Карло, а он, как назло, уехал в город на один день и вот не едет. Что-то его там задержало.

Я становлюсь все спокойнее, ранки мои подживают быстро.

Надо скорее, скорее принимать меры, а Карло нет и нет!

Сегодня я прямо счастлива, нашла свой молитвенник, мою милую, черненькую книжечку, а то он затерялся, и без него молитвы как-то выскочили у меня из памяти.

Теперь я не боюсь тебя, черный призрак! Франческа обещала мне каждый вечер читать вечерние молитвы.

Я ей сказала, что мне видится черный человек, и она уверена, что ни одно привидение не устоит от молитв св. Антония. Как хорошо. А Карло все не едет.

Луна все прибывает, и скоро полнолуние. Уверенность и спокойствие испаряются, а ожидание и желание вновь насладиться покачиванием в лучах месяца все нарастают. Серебряные волны плывут, и ты точно летишь, летишь, а он тут рядом, ненавидимый и желанный.

Нет, я переломлю себя и не дам ему повода явиться вновь.

Мой молитвенник всегда со мною, нужно подтянуть нервы, достаточно галлюцинаций…

Франческа каждую ночь сидит у моего изголовья, и мы много с ней беседуем…

Карло вернулся. Он очень похудел и осунулся; верно, есть заботы, которые он скрывает от меня. Неужели же я буду наваливать на него новые. Да тем более, что все прошло.

С Карло приехал смешной старичонка, друг его отца. Он всячески за мной ухаживает, расшаркивается, расспрашивает, точно влюбленный рыцарь. Забавный.

На шее он носит на черном шнурке какой-то смешной значок, точно два треугольника. Когда я его спросила:

– Что это?

Он важно ответил:

– Это сударыня, пентаграмма, знак для заклинания злых духов.

Мне очень хотелось попросить этот значок себе, ноя не посмела. Попрошу Карло заказать мне такой же.

На днях ждем друга Карло, из Нюрнберга. Ему готовят лесной дом.

Карло говорит, что он страшно ученый, не любит общества и особенно женского.

Я так и не успела побывать в лесном доме, хотя там для меня были приготовлены две комнаты: а теперь и совсем будет нельзя: Карло не пустит, он принимает все меры, чтобы не беспокоили его ученого Друга

Кончено. Наступило полнолуние, он пришел и взял мою душу.

На мое несчастье, в эту ночь у Франчески болела голова и она рано ушла спать. У меня нет сил сопротивляться. Да и он не призрак, а существует, понимаете, су-ще-ству-ет! Он ложится мне на грудь, и тихо, тихо пьет мою кровь, мою жизнь. Ранки на шее опять стали большие, с белыми обсосанными краями.

Я опять не смею выйти из-под его воли, просить помощи у Карло. Да и ласкать моего жениха он строго запретил мне. Он страшно ревнив.

– Свадьбы не бывать, – говорил он.

Чем же это кончится, что дальше… О ужас, ужас, это случилось вчера ночью! Мы сидели в саду, и я почувствовала, что он приближается и скорее поспешила в свою комнату. Впопыхах я забыла замкнуть дверь в комнату Франчески.

Он скоро вошел и припал к моей шее. Застонала ли я, или по чему другому, но Франческа вошла в комнату.

Я видела, как она бросилась на него и вцепилась ему в плечи.

Какая это была ужасная борьба!

Франческа билась за меня, как исступленная, волосы у ней распустились, рубашка разорвалась, но она ничего не помнила, да где же ей было справиться, он силен, страшно силен и так удивительно, что она так долго сопротивлялась.

Я думаю, ей помогли освещенные четки на груди, потому что в ту минуту, как они рассыпались, она упала мертвая…

Он тоже исчез…

Для меня наступил мрак… долго ли, не знаю.

Я очнулась на руках Карло, а Франчески в комнате не было…

От меня они хотят скрыть ее смерть! Даже забавно, если б они знали, что я знаю…

Карло хочет, чтобы я переехала в лесной дом. Я согласна, почему нет?

Кто знает, не тут ли мое спасение. Уйду от него подальше, не буду его ждать, и, быть может, он забудет обо мне.

Ученый друг Карло совсем не такой старый и угрюмый, как говорил Карло. Охотно приглашает меня в «его лесной дом»

Я погибла, окончательно погибла. Я думала найти в лесном доме пристанище, скрыться… и что же… Боже мой, Боже мой, попала в его берлогу.

Каким адским торжеством сияли его красные глаза! Как зло он улыбался! Теперь, чтобы прийти, он не нуждается в моем желании или вызове.

Здесь он дома. Только одна стена разделяет нас. И никому это не придет в голову.

Мне нет спасения, прощай, Карло, прощай, счастье, прощай, самая жизнь…

Время тянется бесконечно, он берет мою жизнь понемногу, он, как лакомка, растягивает свое удовольствие, а я должна жить не только этими ужасными ночами, но теперь даже днями.

Подумайте, между моей комнатой и той, где висит его ужасный портрет, или, вернее, он сам – есть потайная дверь, никто о ней не знает, кроме нас двоих!

И он входит всегда, когда вздумает!..

Конец мой близок, помолитесь обо мне. Скорее…»

– Несчастная девушка, – едва слышно прошептала Кристина, опустив взгляд. Её голос звучал с ноткой искреннего сострадания, но вскоре замолкла, погружаясь в свои мысли.

Наступила тишина. Казалось, каждый пытался осознать услышанное.

– Что было, то было, – хмыкнул Володя, скрестив руки на груди. Его голос звучал спокойно, но чуть насмешливо. – И не забывайте, что после своего превращения она и сама немало душ загубила.

Кристина бросила на него укоризненный взгляд, но промолчала.

– Ладно, пора отправляться в замок, – неожиданно сказал Женя, прерывая напряжение. Его голос прозвучал бодро, почти весело. – Здесь, конечно, всё интересно, но замок куда захватывающее место.

– Думаешь, там будет лучше? – спросил Володя, поднимаясь с места и отряхивая штаны.

– Ещё как! – Женя улыбнулся. – Мы же не зря приехали сюда. Замки – это всегда что-то грандиозное. А если повезёт, там будет ещё больше легенд и тайн.

Компания охотно согласилась. Никто не хотел терять время, оставаясь на одном месте. Начали собирать рюкзаки, проверяя фонари и прочее снаряжение.

– Только не забудьте перекусить перед выходом, – напомнил Володя, махнув рукой в сторону костра.

Группа оживилась, и угрюмое настроение исчезло, уступая месту лёгкому предвкушению новых приключений.

Покинули Охотничий дом около 11 утра, когда солнце уже стояло высоко в небе, заливая всё вокруг мягким, золотистым светом. Узкая тропа, поросшая высокой травой, вела их к замку. По обеим сторонам дороги возвышались старые деревья, их скрюченные ветви напоминали застывшие руки, пытающиеся что-то удержать. Лес был тих, только изредка слышался шорох листвы под лёгким ветром.

– Не верится, что здесь уже сто лет никто не бывал,– сказал Андрей, разглядывая дикие заросли вокруг.

– Может, это место предпочитает тишину, – загадочно заметила Кристина, бросив взгляд на далёкие очертания замка.

Когда тропа начала подниматься в гору, лес остался позади, и перед ними открылся вид на древнее строение. Замок, возвышающийся над скалой, выглядел внушительно, но заброшенность читалась в каждом его очертании. Его высокие стены из тёмного камня были покрыты пятнами мха и проросшими плющом, который цеплялся за усталые от времени башни, как живой. Кое-где отсутствовали зубцы, словно время выдолбило их с особой жестокостью.

– Вот это да… – пробормотал Володя, остановившись. – Удивительно, что он ещё стоит.

– Стоит и, кажется, ждёт нас, – тихо добавила Маша, прикрыв глаза рукой, чтобы рассмотреть замок лучше.

Друзья продолжили путь, переходя на старую, вымощенную булыжником дорогу, которая, несмотря на время, ещё сохраняла очертания. Между камнями прорастали травы и цветы, добавляя странной красоты этой древней дороге. Тени от замка падали далеко вперёд, будто простирая свои руки к путникам.

– Воздух изменился, – заметила Кристина, вдыхая прохладный аромат сырости и камня. – Будто здесь нет солнца, хотя оно светит прямо над нами.

Когда они добрались до массивных ворот, те встретили их внушительной монументальностью. Высокие створки из потемневшего дерева, обитые железом, казались неприступными. Герб на воротах был едва различим, покрытый коркой времени и трещинами.

– Интересно, они не сгнили и не рухнули, – произнёс Женя, осматривая ворота.

С дверью пришлось повозиться, но в итоге она неохотно поддалась, издав долгий, болезненный скрип. За воротами начинался внутренний двор, где природа окончательно взяла верх. Каменные плиты двора были скрыты под ковром мха, а стены, когда-то величественные, выглядели как памятник ушедшей эпохе. Окна замка были все в какой-то растительности, но кое где поглядывая стекла, они позеленели, но были целыми.

– Ну что, готовы увидеть, сказку, которая оказалась реальностью? – спросил Володя, входя первым.

Компания шагнула внутрь, оставив позади яркое утро, которое больше не казалось таким тёплым.

Замковый двор был окружён высокими, изъеденными временем каменными стенами. Массивные глыбы серого гранита, покрытые мхом и плесенью, напоминали о древности этого места. Во дворе царила мрачная тишина, нарушаемая лишь завыванием ветра, который пробирался сквозь трещины в каменной кладке.

В центре двора находился старый колодец с разрушенной крышей, его деревянный ворот давно сгнил, а из глубины доносилось эхо капающей воды. По краям двора валялись фрагменты статуй, которые когда-то, вероятно, украшали парадный вход замка. Теперь эти безголовые фигуры выглядели зловеще, словно застывшие в ожидании.

Они направились дальше, к хозяйственным постройкам, которые стояли в отдалённой части двора. Небольшие каменные здания с обвалившимися крышами казались жалким остатком былого величия. Углы некоторых строений заросли кустарником, а от деревянных дверей остались лишь покосившиеся обломки.

– Здесь, наверное, была конюшня, – предположил Женя, указывая на длинное помещение с большими арочными проёмами.

– Или амбар. Может, кухня? – добавила Кристина, заглядывая в тёмное помещение.

Внутри было пусто, лишь на полу валялись сгнившие балки, а стены были покрыты паутиной и мхом.

– Всё разрушено, время беспощадно, – сказала Полина, оглядывая хозпостройки.

Но взгляд притягивал склеп, расположенный в дальней части двора, у основания восточной стены. Он был словно отдельный мир внутри двора. Массивная каменная плита с высеченными знаками лежавшая поперёк входа, была разбита пополам, на ней виднелись глубокие царапины, будто кто-то пытался её открыть или сломать.

Крыша склепа покрылась мхом, а в углах зияли дыры, из которых пробивались тонкие корни деревьев. Окружающая растительность, будто боясь чего-то, не росла вблизи склепа, оставляя круг из голой, потрескавшейся земли. У входа лежал поросший бурьяном обелиск, на котором с трудом можно было разобрать выветрившиеся надписи на латыни.

Воздух вокруг склепа был заметно холоднее, чем на остальной территории. Казалось, что даже солнечный свет избегал этого места, создавая полумрак, даже в ясный день. Лёгкий запах сырости и гниения висел в воздухе, наполняя лёгкие тяжёлой затхлостью.

Когда герои подходили ближе, под ногами что-то хрустело – осколки керамики, возможно, оставшиеся от старинных свечных подсвечников. У самого входа валялась цепь, почерневшая от времени, с замком, который теперь был лишь груда ржавчины.