Сексуальность в цивилизации: социогенез сексуальности

В последние пять лет наблюдается возврат к классическому определению, данному П. Бурдье, и к измерению сети связей. В новых концепциях используется понятие индивидуального сетевого капитала, который не сводится ни к положению в абстрактной социальной структуре, ни к межгрупповым отношениям, ни к доверию, но отражает количество и качество измеряемых связей между индивидами (Lin, 1999). Р. Бэрт (Burt, 2000) выделяет 4 модели индивидуального сетевого капитала: 1) заражение, 2) заметность (prominence), 3) замыкание (closure) и 4) посредничество (brokerage). Две первые модели напоминают теории социального влияния: в условиях двусмысленности информации индивиды полагаются на свои связи и имитируют поведение похожих (заражение) либо высокостатусных других (замет- ность).

Модель замыкания основана на идее о роли сплоченных групп в установлении социальных норм и доверия. Модель посредничества связана с идеей М. Грановеттера о «силе слабых связей», то есть о ценности информации, которую индивид получает не от значимых лиц, а от едва знакомых людей. Отсутствие связей между участниками личной сети Р. Бэрт называет «структурной дырой». Чем больше в сети структурных дыр, тем большими конкурентными преимуществами обладает эго. Посредник получает возможность контролировать поведение других, устанавливая мосты между разобщенными группами и индивидами.

Важнейшими структурными элементами нормативной стороны сексуальной культуры, которые регулируют сексуальное поведение людей, являются , установленные обществом и принятые человеком для самого себя. Именно они являются определяющим звеном в половой социализации – процессе формирования мужской или женской сексуальной идентичности. Они влияют на половую роль и избирательность интимной жизни индивида. Именно с нормами, разграничивающими «нормальное» и «ненормальное», «красивое» и «безобразное», «желательное» и «нежелательное», И. С. Кон связывает само содержание сексуальной культуры. Благодаря этим нормам половая жизнь перестает выглядеть инстинктивной, а регулирующие ее моральные принципы превращаются в сексуальную культуру общества или группы. Разумеется, не следует сводить всю сексуальную культуру лишь к моральным нормам, но, безусловно, им принадлежит большое значение. Не случайно система образов и норм, определяющих сексуальное поведение, получила с легкой руки И. С. Кона название «полового символизма». нормы, правила, принципы и каноны

Для всех обществ регламентация сексуальной активности властью на протяжении тысячелетий была «больным местом». Эта активность всегда бралась под нравственный или правовой контроль и была достаточно жестко организована. Ведь абсолютная свобода могла привести к социальному хаосу и угрозе дееспособности любой социальной системы. Поэтому нормирование сексуальной деятельности в процессе исторической деятельности закреплялось в обычаях, традициях, законах: от табуирования в архаичных обществах до строгих моральных норм и правил, регулируемых законами, религией и кодексами чести в государствах современной цивилизации.

Если подходить к сексуальной культуре строго эмпирически, бросается в глаза условность норм, которые она предписывает различным общественным группам. Кроме того, эта условность в разные исторические эпохи вольно или невольно приводила к тому, что сексуальное поведение низводилось до уровня ничтожной мелочи или поднималось до высот совершеннейшего явления в зависимости от социокультурных установок, влияния различных культурных образований и факторов, детерминирующих конкретную сексуальную культуру.

В роли субъекта сексуальной культуры может выступать не только индивид или пара, но и социальная группа или общество в целом. Сравнительный анализ сексуального поведения и взаимоотношения полов представителей различных возрастов, конфессий, национальностей, профессиональных групп и сексуальных ориентаций показал особенности и специфику их сексуального поведения. Это позволило некоторым исследователям определить субкультуры различных социальных групп: школьников, студентов, военнослужащих, рабочих, крестьян, верующих, атеистов, служащих – детерминированных различными факторами, но неразрывно связанных принадлежностью к определенным социальным образованиям.

Узкое значение сексуальной культуры

Кроме широкого значения понятия «сексуальная культура», которое отражено в предложенном выше определении, существует и более узкое значение этого понятия, отражающее уровень сексуальной культуры. Без учета этого второго значения сексуальной культуры рассмотрение структуры и содержания данного феномена было бы неполным. Человек – существо социальное. Он живет в обществе и развивается в нем. Для утверждения человека в мире, ориентации в нем, общения с другими людьми у него должна быть целостная картина, модель окружающей действительности. Она способствует появлению определенных норм, правил, законов, идеалов, принципов, стандартов, которым он должен следовать в своем поведении. Хосе Ортега-и-Гассет писал: «Степень культуры измеряется степенью развития норм». При этом можно условно выделить некий среднестатистический уровень сексуальной культуры, который может служить эталоном для сравнения с ним индивидуальных и групповых показателей. Конечно, образование и профессия могут существенно влиять на уровень сексуальной культуры, хотя проявления элементарной глупости можно наблюдать у лиц, признанных впоследствии гениями.

При этом субъектом порождения и освоения культурных объектов является человек, конструктивная и деструктивная активность которого носит отпечаток социальных отношений прошлого и простирается в будущее. Степень активного освоения человеком культуры характеризует уровень его развития. Этот уровень отражает степень приобщения к ценностям сексуальной культуры, степень овладения знаниями (сексуальная осведомленность), умениями (техника «искусства любви»), навыками (сексуальное мастерство), идеями, накопленными человечеством за весь период своей истории.

Составляющими сексуальной культуры, таким образом, выступают знания, навыки, чувства, умения, касающиеся как самого полового акта, так и всего комплекса общения, который обеспечивает партнерам сексуальное удовлетворение. В этом случае имеет значение знание не только «техники» проведения интромиссии или вариативности направления, амплитуды и частоты фрикций, но и всего комплекса воздействия на партнера с целью вызвать соответствующее настроение и желание половой близости, необходимое для достижения сексуального удовлетворения в половой жизни.

К. Имелинский в своей работе «Психология половой жизни» представляет сексуальную культуру как совокупность обозначенных выше факторов. Исследователи в области социокультурной сексологии различают примитивную и изощренную сексуальную культуру. Первая предполагает физиологический половой акт, направленный, как правило, на прокреацию, вторая подразумевает широкий репертуар сексуального поведения, совершенную технику любовных игр, разнообразнее и креативность в отношениях с партнером. Однако знание техники полового акта является всего лишь признаком овладения «ремеслом». Истинное удовлетворение и наслаждение в любви получают те, кто в достаточной мере овладел «ars amande», то есть искусством любви.

Степень освоения сексуальной культуры предполагает уровень овладения целым комплексом (или сферой) отношений между партнерами, обеспечивающих утверждение человека в мире. Этот комплекс можно представить совокупностью элементов, которые были исследованы рядом авторов. Среди них наиболее характерными являются: сексуальная информированность, уровень полового влечения, удовлетворенность половой жизнью, владение техникой любовных игр, способность возбудить и удовлетворить партнершу (партнера), широта взглядов, терпимость к сексуальной свободе и экспериментированию, чувственность, важность соприкосновения при интимных отношениях, общительность, многообразие сексуальных стимулов, отношение к любви и сексу и др. Поэтому уровень сексуальной культуры может быть высоким, средним и низким, в зависимости от степени овладения знаниями, навыками, умениями и всем комплексом общения и сфер воздействия между партнерами.

Исходя из этого , уровнем сексуальной культуры следует считать степень освоения человеком совокупности знаний, навыков, умений, касающихся половой жизни и всего комплекса общения между партнерами для обеспечения сексуального удовлетворения.

Рис. 5. Узкий смысл сексуальной культуры

Уровень сексуальной культуры человека отражает реальное сексуальное поведение и конкретную активность индивида, позволяющую характеризовать определенную динамику его развития. Уровень сексуальной культуры человека позволяет оценивать его способность управлять своими действиями, практически и реально преобразовывать окружающую действительность, планировать и реализовывать намеченное, а также контролировать ситуацию и оценивать результаты своих действий в области половых отношений.

Выводы

Социокультурная сексология, как направление науки, является областью знаний, в которой рассматриваются социальные и культурологические вопросы половой жизни человека. Под определением сексуальной культуры понимается часть общей культуры, способ утверждения в социокультурном окружении посредством полового поведения, направленного на продолжение рода, удовлетворение биосоциальных потребностей, гедонистических, нравственных, эстетических интересов, познавательных, коммуникативных, компенсаторных, созидательных запросов.

Структура сексуальной культуры выражена двумя основными составляющими: нормативной и функциональной. Каждая из сторон сексуальной культуры достаточно широко представлена в современной литературе по сексологии. Но как составляющие сексуальной культуры они впервые приобрели новое звучание, характеризующее способ утверждения человека в жизни посредством полового поведения.

Узкое значение сексуальной культуры проявляется в её уровне, под которым подразумевается степень (низкая, средняя, высокая) освоения человеком совокупности знаний, навыков, умений, касающихся половой жизни и всего комплекса общения между партнерами для обеспечения сексуального удовлетворения.

Литература

От наукоучения к логике культуры. М., 1991. С. 290. Библер В.

Культура и общественный прогресс. М.,1981; Злобин Н.

Сексология и сексопатология. М., 1986; Имелинский К.

Воспитателю о сексологии. М.: Педагогика, 1991. Каган В. Е.

Физиология брака. М., 1990. Кинесса М.

. Введение в сексологию. М., 1990.С.184, 329. Кон И

. Сексология. Учебное пособие для студентов высших учебных заведений. М.: Издательский центр «Академия», 2004. Кон И

. Сексуальная культура в России. Клубничка на березке.Издание второе, переработанное и дополненное. М.: Айрис-пресс, 2005. Кон И

Сексуальные катастрофы. Минск, 1994. С. 201. Краффт-Эбинг.

Очерки теории культуры. Ереван, 1969; Маркарян Э.

Культура и нормы, идеи, разум. Хосе Ортега-и-Гассет в «Восстании масс»// Вопросы философии. 1984. №3.

Социальное развитие и культура в условиях зрелого социализма. М.: ВПА, 1978. Сапунов Б., Яковлев А.

Психология человека: Введение в психологию субъективности. М.: «ШКОЛА-ПРЕСС», 1995. Слободчиков В. И., Исаев Е. И.

Христианская семья и брак. М.: Воскресение, 1992.

Метафизика пола. М.: Беловодье, 1996. Эвола Ю.

Секс в жизни мужчины. М.,1989; Яффе М., Фенвик Э.

Секс в жизни женщины. М.,1989; Яффе М., Фенвик Э.

Глава 4. История сексуальной культуры

Социогенез сексуальности наглядно проявляется в истории сексуальной культуры. Правда, следует оговориться, что полную и достоверную информацию о сексуальном поведении людей прошлых тысячелетий собрать достаточно сложно из-за наличия отрывочных сведений об этом явлении. Однако и по ним можно определить несколько временных вех:

а) , который характеризовался свободным и лояльным отношением к сексуальным проявлениям каждого человека и в то же время строгим табуированием половых взаимоотношений людей (он существовал с момента осознания важности сексуальной сферы для человека в древнее время до попыток её регулирования после широкого проникновения мировых религий в общественное сознание); Архаично-языческий период

б) , который связан с активным регулированием сексуальных отношений между людьми, основанных на неравноправии половых ролей мужчин и женщин и жестком влиянии религиозных установок на сексуальное поведение личности (его исторические рамки имеют свое деление по мере развития и изменения доминирующей половой морали в соответствующих сексуальных культурах); Запретительно-репрессивный период

в) , связанный с организацией институциональной половой социализации и осуществлением сексуального воспитания и просвещения (начиная с конца девятнадцатого века и по наши дни). Это время становления и развития сексологии как науки с соответствующим её влиянием на состояние, развитие и повышение уровня сексуальной культуры. Современный период

Ретроспективный анализ каждого из этих периодов позволит раскрыть условия возникновения сексуальной культуры, определить необходимость её изменения и проследить реальные меры по её формированию и регулированию.

Архаично-языческий период

Согласно изысканиям антропологов сегодня утверждается мнение, что различие между рядовым представителем послеледникового периода и современным человеком в половой жизни разнятся как земля и небо. Эти различия отражают динамику развития сексуальных отношений от животных и бездуховных до возвышенных и гармоничных. homo sapiens

Судя по наскальным рисункам, можно предположить, что первобытный человек не был безразличен к ритуальной стороне сексуальных отношений. В палеолите и мезолите, на первых этапах развития человеческой культуры, уже имелись представления о регулировании отношений между мужчиной и женщиной, которые связывались древними людьми с жизнью и смертью. Позднее мифы и сказания, культы и обряды почти всех регионов обитания перволюдей подтверждают, что в сложных природных условиях для выживания популяции внимание первобытного сообщества в первую очередь обращалось к таинственным явлениям оплодотворения, сохранения и умножения потомства.

В антропологических летописях сохранились сведения о нормах и обычаях половой жизни первобытного общества. У зоопсихологов не вызывает сегодня сомнение тот факт, что имитация спаривания между самцами имеет зоосоциальный характер и выступает как конкуренции или подчинения. «Отпугивающая» сила эрегированных половых органов заключается в демонстрации агрессивности и является своего рода средством защиты от внешних врагов.

Воинами, скотоводами и охотниками в этот период были почти все мужчины племени, и их сексуальное поведение отличалось групповым однообразием, свойственным культурным изолятам. Спаривание между мужчинами и женщинами осуществлялось по мере возникновения потребности, причем право выбора партнера всегда оставалось за женщиной. Нередко в этих вопросах решающим было мнение сообщества, позднее – старейшины и вождя племени. При этом право обладать женщиной доставалось, как правило, самому сильному, быстрому и ловкому, то есть предполагало конкуренцию мужчин. Позднее женщина становится активной участницей брачных ритуалов и получает возможность влиять на исход этих турниров.

До наших дней на островах Фиджи всякая женщина добровольно становится жертвой того, кто поймал ее во время состязаний в беге. Р. Тэннэхилл описывает племена, где существовал обычай, согласно которому все мужчины одинакового возраста женились в один и тот же день, причем каждый из них должен был поймать в темноте одну из девушек, которая и становилась его женой.

Отождествление половых атрибутов (например, фаллос – стрела, женское лоно – рана, женщина – дичь и т. д.) и самого сексуального действия (брачные отношения – охота) с «военизированными» элементами и охотой отмечается в ряде исследований российских ученых. Достаточно вспомнить сказку о «Царевне-лягушке», русскую свадебную лирику и былины о богатырях или калядковый репертуар славян, в котором «добрый молодец едет за куницей (серной, лисицей), а та оказалась девицей». В тюрских языках «АТА» – самец, отец, при «АТ» – стрелять. «АНА» – самка, мать при «АН» – дичь.

Естественность отношений между людьми поощрялась подобными ритуалами, однако наивная радость полового инстинкта уже тогда регламентировалась установлением племенем социального контроля над биологическими влечениями. Именно в борьбе между складывающимися социальными установками и животными инстинктами формировался сам человек.

Объективная необходимость установления контроля над «животными» чувствами проявилась в различного рода табу – первых регуляторах инстинктивного поведения. Контроль выражался в коллективной воле рода, определявшей систему запретов и норм, нарушение которых сурово каралось.

Табу, запреты и предписания в половой сфере тогда действовали несколько неординарно. Акты оплодотворения, например, не только поощрялись, но и производились демонстративно, спаривание происходило при полном равноправии самца и самки. Удовлетворение половой потребности, по образному выражению И. Блоха, «производилось без всяких стеснений, как еда и питье». Не омраченные страхом заражения венерическими заболеваниями женщины отказывались от половой жизни только в период беременности или кормления, а мужчины удовлетворяли свои потребности с другими из них, не задумываясь о нравственных правилах и супружеских обязанностях. Первобытный человек не стыдился своего тела, поэтому совершенно непредвзято воспринимал наготу соплеменников. Жители бассейна Амазонки целенаправленно вели полигамный образ жизни, так как считали, что этим улучшают здоровье своих будущих детей, показало исследование антропологов из Университета Миссури. Иметь много половых партнеров считалось нормальным и для мужчин, и для женщин. Такие необычные социальные нормы были связаны, прежде всего, с неверными представлениями о зачатии ребенка. Женщины полагали, что, вступая в связь со многими мужчинами, они «обобщат» их лучшие качества в своих детях. Отцами ребенка считались все партнеры женщины, а она надеялась, что ребенок получит силу от сильного партнера, а ум от интеллектуально развитого. Все «отцы» принимали участие в воспитании ребенка. Если же женщина теряла основного сексуального партнера, кормильца семьи, то дети «переходили» вместе с матерью к следующему «отцу». Мужчины также пользовались этой системой; имеются основания полагать, что у братьев в семьях было принято обмениваться женами для закрепления родственных уз.

Долгое время в антропологических взглядах на сексуальную жизнь в древних культурах царили представления о промискуитете. В известном смысле они были порождены исследованием сексуальных нравов некоторых островных культур в первой половине ХХ века. На самом деле нет никаких исторических доказательств, что промискуитет, как практика беспорядочных сексуальных отношений, был каким-то неизбежным этапом становления сексуальной культуры в древности. Промискуитет более позднего времени отличает общность владения самкой, но в постоянной конкуренции с соплеменниками, и право быть избранным в партнеры доставалось смелым, быстрым и сильнейшим. Как правило, именно они составляли административный резерв племени, и заслуги перед родом предоставляли им эту привилегию. По всей видимости, в племени существовали довольно длительные моногамные отношения, во всяком случае, на период повзросления потомства. Это не исключало спонтанных сексуальных связей при длительном отсутствии некоторых мужчин на охоте, но было скорее исключением, чем племенным правилом Ригоризм принудительных браков подавлял свободу половых взаимоотношений, порождая новые, компенсаторные формы возмещения желаемого общения. У первобытных народов уже имелись «пороки», традиционно приписываемые более поздним ступеням развития цивилизации: гомосексуализм, лесбиянство, половой фетишизм и прочие издержки цивилизации.

Например, инициирование мальчика в племени онабасулу представляет собой анальный гомосексуальный акт или втирание семени. Семя заслуженных взрослых мужчин, собранное при ритуальном коллективном прерванном половом акте с женщинами, втирается в сделанные на коже юноши надрезы. После этой процедуры его подбрасывают вверх. Если он, как кошка, приземляется на ноги – все в порядке, он достаточно силен. Если же падает на колени или на спину, втирание приходится повторять. Кроме анального осеменения и втирания в кожу юноше дают семя с едой и питьем.

Отсутствие представителей противоположного пола во время набегов на другие народы и племена или в процессе многодневной охоты вынуждали мужчин искать себе формы и объекты компенсации нереализованной половой активности. Но в этот период длительные переходы были еще редкостью, а возможность насладиться победой над противником и его женщинами чаще превышала потребность в поиске заместительных форм традиционного совокупления.

Тем не менее, вскоре появились: проституция, обычаи предоставлять свою жену гостю на ночь, брать чужую жену «внаем». Даже в наши дни у аборигенов Австралии старшие братья предоставляют своих жен для сожительства младшим, ещё не женатым. Но взамен этого получают возможность впоследствии иметь половые сношения с их женами.

Необходимо отметить, что в одних племенах невинность девушки до брака рассматривалась как неспособность привлечь к себе внимание. В других муж тем больше уважал жену, чем больше у нее было мужчин. Наличие любовных связей поощрялось, а преимуществом здесь пользовались вожди и жрецы. Доходило и до того, что проституирование за материальное вознаграждение становилось нормой: отец считался счастливым и в перспективе богатым, имея красавиц-дочерей. Чернокожие жители Того с пренебрежением говорят о девственных девушках: «Будь она красива, мужчины пришли бы к ней».

Из-за отсутствия достоверных источников информации о сексуальных нравах тех времен трудно говорить о конкретных особенностях полового общения. Однако существуют предположения, что среди эталонов красоты доминировали первобытные красавицы, с присущей им стеатопигией и выраженной гипергенитальностью. Стеатопигия (от греч. steatos – жир и pyge – ягодицы), подразумевает сильное развитие подкожного жирового слоя на ягодицах. Наиболее выражена стеатопигия у женщин некоторых южноафриканских народов, главным образом у бушменов и готтентотов. У этих народов, а также у зулу она и сегодня считается признаком женской красоты.

С позиций двадцатого века духом варварства и дикости проникнуты нравственные устои в архаично-языческом периоде, когда в основе половой морали лежал «обнаженный половой инстинкт», а формирование сексуальной культуры представляло собой усвоение запретов и предписаний, обычаев и норм, свойственных конкретному племени и группе. Оно осуществлялось в опосредованной форме половой социализации, так как получение элементарных знаний о поле происходило в ходе наблюдения за окружающими; половое обучение производилось специально обученными людьми (возможно, жрецами или наставниками), родителями и соплеменниками, стремившимися на собственном примере передать знания и навыки детям. Во всяком случае, антропологи, открывшие островные культуры в ХХ веке были немало удивлены совершенно безразличным отношением взрослых к допубертатным сексуальным играм детей, имитировавших и пытающихся осуществить половой акт.

Регулирование различных вопросов половой жизни (количество родившихся детей, время и место совокупления, брак, эксцессы и пр.) стало брать на себя коллективное сообщество, связанное кровными узами, создавая систему контроля над выполнением своих предписаний. А человек по мере половой социализации все более попадал в зависимость от моральных установок, регулирующих его сексуальное поведение.

В архаично-языческом периоде взаимоотношениями полов руководил «основной» инстинкт, но стремление выжить, выстоять, родить и воспитать потомство породило новые тенденции социосексуального развития доисторического общества. В различное время в состав русских племен входили наемники: варяги, печенеги, тюрки, берендеи и другие этнические группы. Последствия татаро-монгольского ига для Руси, экспансии Запада (немецкие, шведские и датские крестовые походы на Северную Русь) привели к тому, что в них появляются представители иных народов. Под влиянием азиатской, эллинистической и европейской цивилизаций сексуальная культура обитателей Руси впитывала в себя многие черты и особенности сексуального поведения других народов, по которым можно представить характерные черты сексуальной культуры на Руси.