История города Черкасска – Станицы Старочеркасской XVI – начала XXI вв.

Одной их причин переноса столицы, по мнению В.И. Кулишова, является тот факт, что к началу XIX столетия, когда Россия укрепилась на берегах Приазовья и Причерноморья, Черкасск потерял своё былое военно-стратегическое и торгово-экономическое значение. Разработанный в 1801 г. А.Л. де Романо проект защиты Черкасска от наводнений требовал огромных затрат: город по существу нужно было заново перестроить на искусственно возведенной насыпи. В поисках путей благоустройства Черкасска высказана мысль о перенесении его в более удобное место.[90]

Истории Черкасска – станицы Старочеркасской посвящено несколько небольших монографий, вышедших в разное время в г. Ростове-на-Дону. Крупный советский историк Б.В. Лунин написал довольно подробное изложение истории станицы Старочеркасской с 1570 до начала 20-х гг. XX столетия.[91]

Он приводит интересные сведения, основанные на материалах инженера-гидролога А.Ф. Самохина. Стена соборной паперти является своеобразной летописью наводнений в Черкасске. На ней ежегодно делались отметки уровня вод во время наводнений. На основании этих меток были получены данные об уровне стояния высоких вод Дона во время наибольших наводнений за двести лет.

Небольшая монография о Старочеркасске написана В.Н. Егоровым-Хопёрским.[92] Сравнительно кратко в ней изложена история станицы Старочеркасской с 1570 года до конца 60-х гг. XX века. Автор уделил внимание строительству крепостных сооружений, донским казакам, предводителям крестьянских войн в России, истории наводнений в донской столице. В то же время в данной книге есть много спорных вопросов. В.Н. Егоров-Хопёрский рассматривает строительство Воскресенского собора только с 1706 года. Преображенская церковь, по его мнению, построена в 1740 г. А на её месте была деревянная Ильинская церковь. Но каких-либо данных на этот счёт он не приводит. Кроме того, В.И. Егоров-Хопёрский полагает, что первые учебные заведения в Черкасске открываются в 50–60 гг. XVIII в., а позднее Главное народное училище в 1790 г., вместо 1793 г., гимназия в 1802 г. Положительным моментом этой книги является то, что она иллюстрирована фотографиями, ставшими к настоящему времени уникальными (например, фото полуразрушенных памятников истории и архитектуры станицы).

Последней по времени выхода является небольшая монография историка и писателя М.П. Астапенко «Останется вечно монументом».[93] Автор рассматривает историю Черкасска с момента основания до наших дней. Особый акцент сделан на решении вопросов основания Черкасска, времени появления первого храма на Дону, развитии народного образования. М.П. Астапенко, опираясь на источники XVI в., полагает, что время основания Черкасска – не ранее 1584 г. и не позднее 1593 г. Отдельные главы посвящены предводителям крестьянских войн, донским казакам С.Т. Разину, К.А. Булавину, Е.И. Пугачёву, а также братьям Е.О. и П.О. Грузиновым. Новым в этой книге является глава «Знаменитые гости Черкасска», в которой впервые дан материал о посещении донской столицы Петром I, А.С. Пушкиным, В.И. Суриковым и другими выдающимися людьми.

Таким образом, несмотря на сравнительно многочисленные статьи по истории г. Черкасска, глубокого и цельного исторического исследования по данной теме пока нет.

Источниковую базу данной работы составили разнообразные письменные источники, документальные, нарративные, картографические. Важнейшими из документальных источников являются материалы текущего делопроизводства Посольского приказа. Этот приказ ведал сношениями с Войском Донским, начиная с царствования Михаила Романова.

К работе были привлечены архивные материалы 111 фонда (Донские дела) РГАДА. Эти документы делятся на две группы: Донские дела и Донские книги. Донские дела представляют собой переписку Посольского приказа и Коллегии иностранных дел с Войском Донским. Имеются отписки и челобитные донских казаков, сообщения о положении на Дону, посылке царского жалованья.[94] В Донских книгах опубликованы царские грамоты, документы Посольского приказа, относящихся к Войску Донскому. С помощью этих документов удалось по-новому проследить историю строительства Войскового Воскресенского собора, начиная с середины XVII в.[95] Часть архивных документов опубликована в специальных сборниках. Наиболее значительными из них являются «Акты, относящиеся к истории войска Донского, собранные г-м А.А. Яншиным» (т. 1–3, Новочеркасск, 1891–1894).

Кроме того, следует выделить «Акты, относящиеся к истории войска Донского» (под ред. Х.И. Попова, Новочеркасск, 1902). Многие из этих публикаций сохранили своё научное значение, но вместе с тем необходимо учитывать тенденциозность в подборе материала, поскольку основное внимание авторов документов было обращено на высочайшие акты и грамоты, пожалованные Войску, но нет сведений, где правительство выражало своё недовольство донскими казаками.

При описании планов Черкасского городка в XVIII в. использовались картографические документы Российского государственного исторического архива военно-морского флота[96] и Центрального государственного военно-исторического архива (ныне РГВИА).[97] Картографические источники отличаются от общей документации по способу отображения действительности. Карты являются графическим произведением и воспринимаются исследователями как картины, имеющие свои знаковые системы, приёмы и технику исполнения.[98] Благодаря этим документам можно установить время застройки города и функциональное значение его отдельных районов.

Документы об атаманах Ефремовых имеют большое значение при описании строительства атаманского подворья в городе Черкасске – единственной сохранившейся дворянской усадьбы XVIII века на Дону.[99] В фонде 13 (казачья экспедиция) имеются императорские указы и указы Военной коллегии Войску Донскому, материалы следственных дел, донесения войсковых и наказных атаманов.

Многочисленные сведения по истории Дона и Черкасска находятся в Государственном архиве Ростовской области (ГАРО): в фондах атаманской канцелярии войскового наказного атамана (ф. 46), личном фонде Х.И. Попова (ф. 55), войсковой канцелярии (ф. 341), отдельный фонд посвящён атаманам Ефремовым (ф. 360), станичным правлениям Области Войска Донского (ф. 338). Эти документы дают широкое представление о политическом и социально-экономическом развитии войска Донского в целом и его столицы, в частности.[100]

Весьма разнообразным и информативным по своему составу является фонд Донской духовной консистории (ф. 226). Здесь сосредоточены многие царские указы и манифесты, указы Святейшего Синода, сведения о церквях и монастырях, численности священнослужителей и прихожанах, освещаются вопросы, связанные со временем строительства и ремонта храмов (кто, когда и на какие средства строил или ремонтировал культовые сооружения) и многое другое.[101]

Интересными являются публикации, помещённые в Сборниках Областного войска Донского статистического комитета, возникшего в 1836 году. С 1867 по 1914 гг. им было опубликовано 15 томов «Трудов» и «Сборников», в которых было помещено свыше 80 статей по истории, географии, этнографии, религии, статистики, праву, сельскому хозяйству, промышленности Дона, много ценных материалов, затрагивающих различные вопросы политического, социального, экономического развития Дона и Черкасска в XVIII–XIX вв.[102] Эти сборники – важный исторический источник, в котором мы черпаем различные сведения по истории казачества.

Сборники состоят из научно-исследовательских статей, очерков, сообщений, посвящённых многим проблемам развития Донского края. Они позволяют воссоздать прошлое Дона вообще и г. Черкасска, в частности. Систематическая публикация письменных исторических источников дополняла многие темы исследований. Отсутствие в XVIII – н. XIX вв. на юге страны высших учебных заведений и научных центров по изучению российской истории восполнялось созданием научно-просветительских обществ, комитетов, для которых главной задачей являлось исследование родного края, города, населённых мест и т. д. Поэтому сборники до сих пор не потеряли своего научного и практического значения.

Наряду со статьями в сборниках важными сведениями об экономическом, социальном и хозяйственном развитии Старочеркасска в XIX–XX вв. являются работы донских историков и краеведов.[103] В научный оборот, кроме сведений о численности населения, вводились данные о посевах и урожайности сельскохозяйственных культур, количестве домашних животных, развитии ремёсел и торговли, количестве земли, используемой казаками и т. д.

В работе были использованы официальные документальные материалы, к которым относятся законодательные акты. Материалы интересующего нас периода сосредоточены в Полном своде законов Российской империи.[104] Информативные возможности данного источника позволяют выявить общие изменения, происходивших в органах власти на Дону в XVIII в.

В книге также использованы материалы из официальных дореволюционных периодических изданий: «Донских областных ведомостей» и «Донских епархиальных ведомостей». Газета «Донские областные ведомости» являлась официальным органом Донского Войскового правления и выходила в столице донского казачества городе Новочеркасске с 1839 года. На страницах этого издания публиковались Императорские манифесты, указы, распоряжения Сената, Военного министерства, решения Войскового правления, приказы и распоряжения донского войскового атамана, сообщения о чинопроизводстве и др.

В 1872 году «Донские войсковые ведомости» получили новое название «Донские областные ведомости». В 1852 году в газете открылась так называемая неофициальная часть, делившаяся на отделы: статистический, исторический, этнографический, духовного воспитания и образования и т. д. Со временем сложились основные направления и проблематика публикаций в этой газете. Это были научно-исследовательские и популярные статьи, посвященные различным вопросам истории Дона, использование различных источников из архивов Москвы и Петербурга, материалы по экономике, этнографии, статистике. Главной темой этих статей являлась история Дона, в частности публикации о роли казачества в защите южных рубежей России, участие казаков в войнах России XVIII–XIX вв., нравы, быт, обычаи и культурные традиции донского казачества.

В 1869 году на основании указа императора Александра II и распоряжения Священного Синода вышел в свет первый номер «Донских епархиальных ведомостей». Эта газета являлась официальным изданием Донской епархии. В «Донских епархиальных ведомостях» существовали «Официальный» и «Неофициальный» отделы. В первом публиковались высочайшие манифесты и повеления по духовному ведомству, указы и распоряжения Священного Синода, извещения о новых духовных учреждениях, о награждении духовных и светских лиц Донской епархии, отчеты духовных учебных заведений. В «Неофициальном» отделе публиковались научные статьи о святых отцах, объяснения Евангелий, апостолов, богослужебных и церковных обрядов, историко-статистические сведения о церквях, монастырях Донской области. В отличие от других периодических изданий «Донские епархиальные ведомости» не публиковали исторические источники, за исключением тех Императорских указов, которые относились к организации и управлению Донской епархией, церковной жизни населения Дона.

Глава 3

Образование Войска Донского. Казачьи городки. Основание Черкасска

Формирование донского казачества было связано с несколькими причинами. Во-первых, с колонизационным движением русского населения на окраины государства. Социальные предпосылки продвижения населения на Дон многие исследователи связывали с усилением крепостничества и с бегством крестьян на свободные территории.[105] Во-вторых, политические перемены, происходившие в России в конце XV–I половине XVI вв., затрагивали интересы различных слоёв общества, сопровождались установлением сильной власти Московского правительства. В России складывалось самодержавие. В-третьих, появление казачества связывалось также и с внешнеполитическим фактором. Усиление Османской империи побудило Российское государство искать пути недопущения распространения турецкой экспансии на территории, непосредственно прилегающих к южным рубежам страны. И Московское правительство оказывает поддержку казакам в виде царского жалованья. Но более существенным значением для развития казачества являлось пополнение его рядов из различных слоёв населения, благодаря которым войско Донское усиливалось и разрасталось.

Донское казачество отличалось довольно пёстрым этническим составом. Этнокультурные процессы на Дону были очень динамичными. В самом казачестве можно проследить несколько основных этнических групп: русская (собственно казаки), украинская, татарская, калмыцкая.

В послеопричный период большую роль в формировании казачества играли выходцы из низших слоёв русского общества. К концу XVI в. таких людей на Дону было много.

Во II половине XVI в. заметным стал приток на Дон черкасов, т. е. малороссов. Сближение черкас с донскими казаками способствовали совместные их боевые походы на Азов и Крым в конце XVI в. Именно с черкасами связано появление Черкасского городка, впервые упомянутого в документах в 1593 г.[106]

Многие донские атаманы были выходцами из южных русских городов, мелкие служилые люди. Например, М. Черкашенин— путивльский казак, И.

Извольский – «гулянии», мелкий помещик, фамилия которого производна от села Изволья в Тульском уезде.[107] Атаман Н. Васильев, герой Азовского «осадного сидения», был родом из Нижнего Новгорода.[108] Атаман Иван Васильев являлся князем Иваном Васильевичем Друцким,[109] а предводитель донских казаков в начале XVII в. Андрей Корела был финского происхождения.[110] Войсковой атаман, один из предводителей донских раскольников Самойла Лаврентьев был сыном калужского стрельца.[111]

В составе донского казачества прослеживается также и тюркский элемент. Это, прежде всего, пленные женщины, становившиеся жёнами казаков.[112] Дети от таких смешанных браков назывались на Дону болдырями или тумами. Казаком мог стать пленный мужчина или «переещик» из Азова или из ногаев.[113]О тюркском происхождении казака можно было судить по прозвищу: например, атаман Михаил Татаринов имел прозвище Татарин. А войсковой атаман Корнила Яковлев носил прозвище Черкес.[114] Оно указывало на его родственные связи с Северным Кавказом.

Многие татары проживали в казачьих городках. Так, во II половине XVII в. в г. Черкасске была Татарская станица, населённая казаками-татарами, исповедовавшие ислам. Кроме того, в донской столице татарский язык был вторым после русского языком, на котором разговаривали многие казаки.

С середины XVII в. на Дону появляются калмыки, которые в 1661 году устанавливают союзнические отношения с казаками о совместных действиях против Османской империи.[115] В 70 годах XVII в. частыми становятся нападения калмыков на городки самих казаков, наиболее крупное из которых приходится на 1673 год.[116] Но, несмотря на военные столкновения, происходило постепенное сближение между калмыками и казаками. Появились предпосылки вступления части калмыков в войско Донское, что «в довольно широком масштабе стало происходить с 1685 года, когда в сословие донских казаков было зачислено 200 калмыцких семей».[117]

Таким образом, можно сделать вывод о том, что на формирование донского казачества оказывали влияние несколько факторов: во-первых, пёстрый этнический состав казачества формировался из пассионарных представителей различных народов, где шёл процесс синтеза культур, обеспечивавший усвоение опыта и достижений целого ряда этносов. Во-вторых, укрепление и расширение новых территорий Российского государства, стремление найти выход к южным морям. Это было возможным, только опираясь на казачество. В-третьих, усиление религиозного противостояния православного казачества и России натиску Османской империи, этническая и духовная близость казаков и русских.

В процессе оседания на Дону русскоязычного населения они смешивались с тюркоязычными народами и в результате создали тот сплав народностей, который в XVI в. превратился в субэтнос.

Формирование разрозненных казачьих групп в военно-политическую организацию, позже названную Войском Донским, происходило во II четверти XVI столетия. Официальное распространение Войско Донское получило с конца XVI в., когда в царской грамоте от 31 июля 1594 года[118]сообщалось о прибытии «к нашему царскому величеству казака Пронки ото всего Войска». [119]

Наряду с Войском как военно-политической организации донских казаков существовало понятие Войска ещё в двух смыслах: как главного городка донских казаков, где находился войсковой атаман и где проходили войсковые круги, и как группы низовых городков. Так в грамоте 1638 года, направленной из Азова сказано, что она послана «от донских казаков, атаманов и молотцов, от Тимофея Яковлева и ото всего великого войска Донского во все верхние городки».[120]

Историк В.Н. Татищев относил образование Войска Донского к 1520 году, правда, документы, которыми он располагал для обоснования своего утверждения, ныне, к сожалению, утрачены.

Донской историк Ис. Ф. Быкадоров считал, что «образование Донского Войска, независимой казачьей республики потребовало продолжительного времени и происходило в промежутке между 1520 и 1546 годами. Примерно такой же точки зрения придерживается подавляющая часть историков, пишущая или писавшая на тему донского казачества.

В это время возникли в степной полосе поселения донских казаков – «зимовища» и «юрты», но не существовало еще городков, т. е. укреплённых крепостей».[121]

«Зимовищами» у казаков назывались временные поселения. «Последние, – уточняет историк В.Д. Сухоруков, – составляли только временный приют для казаков, по большей части зимний, состоящий из шалашей или землянок».[122] Несколько зимовищ, объединённых общей территорией, назывались юртом. В более поздние времена этот термин обозначал земельные владения казачьих станиц.

Чуть позже у казаков появились станицы. «Так, – отмечает Сухоруков, – называлось всякое общество казаков в деревянных избах или землянках, имевшие своего атамана».[123] С конца XVII – начала XVIII вв. все казачьи поселения, кроме Черкасского городка (ныне станица Старочеркасская), стали называться станицами. Такое название сохранилось на Дону и ныне.

Казачьи городки появились на донской земле в середине XVI в. В 1549 году ногайский князь Юсуф жаловался Московскому царю Ивану IV на разбои донских казаков, отмечая, что они во главе с атаманом Сары-Азманом «на Дону в 3-х и 4-х местах городки поделали».[124] Где располагались эти городки и как они назывались, князь не уточняет, но историки примерно установили их местонахождение и название. «Старинные иностранные карты и другие исторические данные, – пишет Ис. Ф. Быкадоров, дают возможность сделать вывод, что этими казачьими городками были: Атаманский городок, близ устья р. Аксая; г. Красный Яр, верстах в 10–15 выше по реке Аксаю (был, возможно, вблизи Мишкинской балки, которая получила свое название по имени атамана Михайлы Черкашенина) и Раздоры Нижние в 15 верстах от Атаманского вверх по Дону считая от устья реки Аксая. Последнее название ведёт к заключению, что в то время существовали на Дону и Раздоры Верхние (Донецкие) в устье западного рукава Северского Донца».[125]

Атаманский городок и Красный Яр к 1569 году были разрушены турками и больше не возобновлялись казаками. На месте Атаманского городка долгое время был разменный пункт, где казаки обменивались с татарами и турками пленными. Здесь же встречали турецких послов, следовавших в Москву, и провожали московских дипломатов, едущих по поручению царя в Константинополь или в Крым.

В это время, в 1570–1572 годах, на Дону возникло несколько новых городков, которые основали запорожские казаки, пришедшие сюда и осевшие между Раздорами Донецкими (Верхними) в устье Донца и Раздорами Нижними, близ впадения Аксая в Дон. Среди этих городков был и Черкасский. Другая группа казачьих городков возникла на Донецком острове, образуемом рекой Доном и двумя устьями Донца: здесь стояли Раздоры Верхние, Семикарокор, Кочеты, Бабий. Чуть выше острова располагался Ведерниковский городок.[126]

В исторических документах 1593 года упоминаются четыре новых казачьих городка, поставленные «близко Азова, на Манычи, да в Черкасской и в Раздорех».[127] Этими городками были Раздорский (ныне станица Раздорская), Манычский, Черкасский и Монастырский. По данным дорожника, казаков в этих городках проживало «много», тогда как в других— Медведице, Кременном, Чиру – по 100.[128]

Надо отметить, что устройство новых городков в ту пору было делом свободным. «Возможно, – поясняет донской историк Х.И. Попов, – что какой-либо наиболее удалой и энергичный казак или товарищество таких казаков во время своей молодежной «гульбы» встречали место, на котором с удобством можно было «всякий промысел чинить». Это обстоятельство давало им мысль собрать вокруг себя несколько храбрых товарищей и устроить на этом месте свой стан. Таким образом, в случае удачи, организовывалась «станица» и устраивался городок».[129]

Многочисленные документы и исследования позволяют реконструировать внешний и внутренний вид казачьих городков.

Они представляли собой небольшие укрепления, обнесённые двойными плетнями или бревенчатыми стенами— внутренней и внешней, пространство между которыми плотно забивалось землей. Наружную стену обвешивали острыми колючками сухой акации. Небольшие пушки на стенах городков всегда готовы были дать отпор неприятелю. Внутри городка располагались землянки и бревенчатые избы, называвшиеся у казаков куренями, в которых жили донцы.

Казаки не особенно боялись, что враги разорят их городки: они быстро восстанавливали разрушенное, благо под рукой всегда были лес, дёрн, земля. Вот почему в ответе крымскому хану, который грозил разорить на Дону все городки, казаки писали: «Зачем тебе так забиватца далеко? Мы люди небогатые, городки наши некорыстны, оплетены плетнями и обвешаны тернами, а надобно их доставать твердо головами, на поселение которых у нас сильные руки, острые сабли и меткие пищали, а стад у нас конских и животинных мало, даром вам в путь забиватца».[130]

Численность донских казаков в XVI в. была невелика и составляла несколько тысяч человек. В 1604 году донцы, поддержавшие Лжедмитрия I, обещали прислать ему в помощь с берегов Дона 10 тысяч бойцов: значит, было кого прислать. Во время Смуты Дон оскудел казаками: часть ушла к Болотникову в его бунташное войско, часть подалась к самозванцам, так что к 1625 году численность казаков на Дону едва ли достигала пяти тысяч человек. После изнурительного Азовского «осадного сидения» на Донской земле оставалось не более восьми тысяч человек. К середине XVII столетия количество казаков достигло 12–14 тысяч. Ко времени подавления разинского восстания здесь проживало около двадцати тысяч человек.[131]

К концу XVII столетия население Дона составляло примерно тридцать тысяч человек. Впрочем, точного числа казаков никто не ведал, ибо они сами с недоверием и подозрительностью относились к любой попытке государевых чиновников пересчитать их и их собственной «отчине», почитая это прямым покушением самодержавной власти на исконные казачьи права и свободы.

Что касается числа казачьих городков на Дону, то до середины XVII в. их было немного. К 1672 году их насчитывалось уже 48.[132] Большой приток на Дон великороссов и украинцев в 80-е годы XVII в. резко увеличил число городков, которые, кроме Дона, появились на Донце, Хопре, Медведице,[133] Бузулуке, Северском Донце,[134] Иловле. К концу XVII столетия число донских городков составило 84.[135]

Как в исторических актах, так и в общежитии казаки с давних времён разделялись на верховых и низовых. Конечно, пограничной черты между верховыми и низовыми казаками провести невозможно. По народному же воззрению, низовые казаки жили в Черкасском и, отчасти, Первом Донском округах, а верховые – во Втором Донском, Хопёрском и Усть-Медведицком округах.

Казаки низовых станиц, игравшие когда-то первостепенную роль в жизни Дона и дававшие правителей Войску в течение не одного столетия, привыкли себя считать выше верховых. В Черкасске (ныне станица Старочеркасская), а после в Новочеркасске находилось Войсковое правительство, проживали донская знать и местная интеллигенция. Эти центры давали остальному ближайшему казачеству тон, тогда как дальние городки жили прежней жизнью.

Имея общие черты, тем не менее, верховые казаки отличались внешностью от низовых. Внешний вид верховых казаков мало чем отличался от русских. Это были сероглазые блондины со славянским выражением лица. Большинство низовых – брюнеты, с чёрными глазами, с азиатскими оттенками на лице. Женщины, жившие в низовых станицах, отличались красотой. В их внешности мы видим смешение азиатских черт с европейскими. Это следствие того, что старинные казаки брали себе в жёны черкешенок, турчанок, татарок.