Письмо паршивой овцы

– На тротуаре просторно. Я, конечно, дама объёмная, но урны обходить пока могу. Катю я ещё вчера предупредила, но, если она не сказала, отчитаюсь: была в мэрии, визировала интервью с замом по культуре. Потом отнесла текст в редакцию.

– Что там приятного?

– Краткое содержание: и население, и администрация, любит нас как сорок тысяч братьев. Если бы каждый брат дал по рублику, то мэрия побелила бы театральное здание к юбилею. А так извините. Зато Крым наш.

– Это хорошо… то есть плохо, конечно. Тьфу на вас! Инна Леонидовна, я о чём вас просил?

– О чём?

– Это я вас спрашиваю, о чём?

– Так, посмотрим. Первое: приглашённую звезду отзвездить. Это сделано. Сегодня в вечерних новостях, если никто из заслуженных и народных не помрёт, пройдёт сюжет из нашего гербария: звезда репетирует на этой юбилейной сцене.

– Это же старьё! Это в начале сезона снимали!

– Подновлено вчерашними кадрами: на фоне свежей афиши Томочка с придыханием рассказывает, как ей повезло играть с таким выдающимся партнёром.

– А почему Томочка?

– Господа большие артисты, держите свою зависть в узде! В тот ранний час, когда мимо нас проезжала голубая карета телевидения, а в зале должна была вовсю идти репетиция, только Томочка уже стояла на пороге храма Мельпомены, сжимая в юной трепетной руке роль Фаншетты. Ещё наличествовали Гера и я. Почему-то оператор выбрал Томочку. Сама удивляюсь. А ведь был у меня шанс засветиться на экране и поразить в самое сердце какого-нибудь олигарха. Может, спонсировал бы он какой-нибудь сериал, где бы я сыграла падшую, но чистую душой пейзанку. Но нет! Обломилась.

– Прекратите ржать! Инна Леонидовна, я о чём вас просил?!

– Так, второе. Творческая характеристика и наградной лист на Поликарпова. Исполнено.

– Где?

– У директора. Наверное, он уже передал в министерство.

– Наверное! Надо знать точно!

– Мне проконтролировать директора?

– Инна Леонидовна, я вас просил подготовить к изданию книгу о театре!

– Не вопрос, материала туча. А где деньги на издание?

– Ищите спонсора!

– Я?

– А кто, я?

– Наверное, администрация!

– Вы относитесь к администрации!

– Точно так же, как тётя Шура, которая моет административные кабинеты. Мы с ней можем постоять у Козьмодемьянской церкви. Но много не дадут.

– Эй вы, не шумите! Прекратите ржать! Я с вами серьёзно говорю!

– Я тоже серьёзно говорю. Нет у меня административных полномочий, и я не медийное лицо, меня в приличное учреждение не пустят.

– Как вы со мной разговариваете!

– Я отвечаю на ваши вопросы. А вы всё шутите.

– Ну вот, шутки кончились. Представляю вам нашего нового завлита, выпускницу театроведческого факультета Кузьмину Галину… э-э?

– Можно просто Галина.

– Обалдеть! А Борисыч куда делся? – спросил Витя.

– Он вышел на заслуженный отдых. Мы ещё проводим его. Итак, будьте знакомы.

– Очень приятно. А я ваша помощница Кожевникова Инна Леонидовна.

– Это ещё она посмотрит, будете ли вы её помощницей.

– А что Галина без помощницы делать будет? – спросила Света.

– То же, что и Борисыч – ничего! – заржал Витя. – Небось, сценарий пишет! Пишешь, Галина? Пишет, ишь как покраснела!

– Найти помощницу – не проблема, – отрезал главный.

– На такую зарплату? Даже тётя Шура на неё не клюнет! Галя, возьми меня в помощники! Я даже зарплату получать не буду! Я на общественных началах! Все вечера будут наши! Я даже сценарий твой прочитаю!

– Отстань от девушки, Витька, – сказала Инна Леонидовна. – У тебя все вечера пьянкой заняты. Какой из тебя, на фиг, помощник по сценарной части! И не отбирай у меня последний кусок хлеба, негодник!

– Всё, собрание окончено! Инна Леонидовна, от вас не ожидал!

– А! Пойдёмте, Галина, на рабочее место.

– Инна Леонидовна, у меня вопрос по сценарной части, – увязался за ними юный Пашенька.

– Вот ваш стол…

– Я бы хотела занять этот. Мне нужно естественное освещение.

– Не вопрос, поменяемся.

– Инна Леонидовна…

– Субординация, Пашенька, – кивнув на новую завлитшу, сказала Инна Леонидовна.

– Галина, спойте мне жалостную блатную песню!

– Что вы себе позволяете!

– Ему действительно нужна блатная песня. Он по сценарию с зоны откинулся. А чем тебя не устраивает «По стрелкам мотаюсь, но сердцем лишь маюсь»?

– Жалостней нужно.

– «Шлю тебе последнее письмо» подойдёт?

– Нет, попошлее что-нибудь…

– «Бледной луной озарялся старый кладбищенский двор…»

– Не знаю такую. Что там дальше?

– «А над сырою могилой плакал молоденький вор».

– Во! Оно! Откуда вы такой фольклор знаете?

– Эту песню не задушишь, не убьёшь. С детства в памяти застряло. Все подростки у костра такую мутотень под гитару поют.

– Я сяду сюда? Срисую с монитора аккорды и текст?

– Послушайте, а нельзя ли где-то в другом месте компьютер включить? – возмутилась Галина.

– У нас компьютеры у начальства, в сценарном и в приёмной. Куда пойти прикажете?

– Господи, Пашенька, ты что как пенсионер, – попеняла Инна Леонидовна. – Сгони на флешку, а Катя распечатает.

– Инна Леонидовна, говорят, вы классный молодёжный сценарий Слободянюку нашли?

– Он ещё не смотрел. Я там половину слов не понимаю, но смешно.

– Можно почитать?

– Только здесь. Режиссёр нагрянет, и текст умыкнули.

– Ага, ладно, – Витя плюхнулся в кресло.

– Инна Леонидовна, здесь всегда так?

– Как?

– Это же проходной двор!

– Вообще актёры по делам зашли. Ну, может, сегодня ещё новым лицом интересуются. Пока молодёжь, а потом ещё наши старые ловеласы подтянутся. Это театр, милочка.

– Я вам не милочка!

– Так скажите ваше честное отчество, и я буду к вам сугубо официально!

– Галина Арнольдовна.

Витя взвизгнул и вылетел в дверь.

– Ой, трепло! Понёс отчество в народ!

– Девчонки, можно у вас телек включить?

На экране мелькнуло знакомое лицо.

– Света, подожди, не переключай!

Дикторша тарахтела: «Арест господина Денисова по обвинению в сокрытии налогов связывают с отзывом лицензии Западного Московского банка. А недавний скандал с его разводом…»

– Инна Леонидовна, можно уже переключить?

Она отмахнулась и судорожно схватилась за телефон:

– Григорий Семёнович! Что случилось? Где Наташа?

– А я ещё вчера ждал, что вы позвоните. Наташа у меня. Максим ещё на прошлой неделе доверенность на вас выписал. Давайте встретимся.

– Лечу!

Кажется, новая жизнь кончилась. Возвращается старая.