До вскрытия

Катя стояла молча. Упрямо.

– Я понимаю, – сказала она. – Но я прошу тебя не списывать это в архив.

– Оно уже в архиве, – отрезал он. – Но я присмотрюсь, ладно? Если всплывёт ещё один труп – ты получишь моё личное извинение и бутылку вина. Хорошего, не как мой ром.

Катя сжала блокнот и пошла к выходу. Уже в дверях она обернулась:

– Моралес, иногда подозрения – это не фантазии. Это защита. Просто никто её не принимает всерьёз, пока не становится поздно.

Он посмотрел ей в спину, когда она ушла. И только потом, когда она скрылась за углом, произнёс почти шёпотом:

– Пусть ты ошибаешься, девочка. Ради всех.

Глава 7. Сердечная линия.

Отпуск начался с молчания.

Катя проснулась не от будильника, а от солнца, которое медленно наползало по комнате, скользя по белым шторам. В квартире стояла тишина, и впервые за много дней не нужно было никуда спешить. Не нужно было надевать форму, не нужно было проверять электронную почту, отвечать на сухие сообщения начальства или сталкиваться с вежливым равнодушием коллег.

Просто солнце. Просто тишина. Просто она сама.

Катя провела ладонью по лбу, скинула тонкое покрывало и надела майку. На кухне закипел чайник, и на плиту легла любимая сковорода с овсянкой и медом. Она любила такие утра – когда у тебя есть ты, тёплая еда и ни одного приказа.

Через сорок минут она была уже в приюте. Лежала на тёплом полу, пока один из самых старых псов – Тито, черно-белый метис с обрубленным ухом – положил свою морду ей на колени. Катя гладила его мягко, почти ритмично, будто его дыхание и её собственное синхронизировались.

– От тебя хотя бы никто не требует рапортов, – прошептала она.

Она проводила весь день среди собак, помогая с кормлением, прогулками, уборкой. Сменила кроссовки, не следила за волосами, не смотрела в телефон. Ей казалось, что, наконец, всё немного утихло внутри. Что за последний месяц тревога, копившаяся с каждым «естественным» трупом, ушла хотя бы на время.

Прошла неделя. Семь дней без формы. Без протоколов. Без «Орлова, ко мне». И Катя уже почти поверила, что можно выдохнуть.

Почти.

Телефон зазвонил в 6:13 утра.

Катя взяла его вслепую, даже не открыв глаз. Только когда услышала голос, пришло пробуждение:

– Ну что, Орлова, как проходит отпуск?

– Моралес? – её голос был хриплым, ещё не разлепившимся от сна. – Что случилось?

– У нас дежавю. Женщина. Мёртвая. Без сердца. Совсем. Как с тем мужчиной, помнишь? Только не печень, а сердце. Почти хирургическая точность. Всё чисто, красиво. Ты же любишь совпадения?

Катя села в кровати. Пульс подскочил.

– Где?

– Пляж у «Санта Мария». Закрытая бухта, вилла. В охраняемом секторе. Личность пока устанавливаем. Похоже, туристка или эмигрантка. Но главное – сердце, Катя. Его просто нет.

Моралес сделал паузу. Потом добавил с привычной ленцой: