Нарушенная клятва

Все мое нутро кричало, чтобы я мчалась прямиком к своим парням, но следовало быть рассудительной. Нельзя было упускать этот шанс, ведь он мог оказаться последним.

Я несколько раз обошла вокруг поля, нанося его на мысленную карту. Одна сосна стояла совсем близко к забору и казалась достаточно высокой, чтобы я могла позже ею воспользоваться.

Но для начала мне нужно было, чтобы как можно больше хранителей отвлеклись от своих дел.

Я прокралась обратно до тех пор, пока не оказалась на противоположной от сосны стороне здания, и, порывшись в украденной сумочке, достала одну из зажигалок.

Щелкнув, убедилась, что она все еще работает. Подняв упавшую ветку, покрытую скатавшимися сухими листьями, я воткнула ее в крошащееся бревно и подожгла.

Глава 3. Джейкоб

Я, как всегда, проснулся слишком рано.

В комнате царила кромешная тьма. В мышцах все еще ощущалось слабое жжение от тренировки, которая тем не менее оказалась недостаточно изнурительной, чтобы вырубить меня до утра.

Таких никогда не бывало. Я всегда оказывался здесь, в темноте, с твердым матрасом под спиной и слабым жужжанием системы фильтрации воздуха над головой.

Еще один пережитый день. Еще на один день больше, чем досталось моему брату. Еще двадцать четыре часа бесполезного существования за плечами.

Эти мысли пронизывали меня насквозь. Они проплывали в моей голове, словно гонимые рекой осколки тающих льдин. Я – пустота, такая же бесконечная, как кромешная тьма моей камеры.

Гриффин посоветовал бы мне относиться к себе проще, не позволять прошлому до меня добраться. Но Гриффина больше не было, а осознание того факта, что я жив, все равно не вызывало у меня никаких эмоций. С этим просто приходилось мириться.

Хоть кто-то здесь должен был смотреть на вещи трезво.

Я закрыл глаза и сосредоточился на ритме своего дыхания. Вдох. Выдох. Снова и снова. Однообразные, как и наши дни в этом месте.

Через час или два должен загореться верхний свет, и тогда через окошко в двери проскользнет поднос с завтраком.

Я поем, пройду тестирование, снова поем, а затем буду тренироваться. Потом вернусь в камеру на ужин. И свет снова погаснет.

Из раза в раз выполняя все эти действия, я ждал и наблюдал. Собирал мелкие детали, которых однажды могло оказаться достаточно, чтобы что-то изменить.

Вот о чем я думал, когда мой шанс вдруг ворвался из ниоткуда с проникающим сквозь стены ревом предупредительной сирены.

Я резко сел на кровати. Сердце колотилось лишь немногим сильнее, чем обычно, но все мое тело напряглось.

В темноте продолжал звучать сигнал тревоги. Что-то пошло не так.

Хранители встревожились. Каким-то непостижимым образом выстроенный ими порядок был нарушен.

Этой лазейки могло оказаться достаточно.

Но мне надо правильно ею воспользоваться. На этот раз первый шаг плана, наброски которого мы составили в обрывках разговоров за последние несколько лет, зависел от меня, а не от моего брата.

Это с самого начала должен был быть я. Будь это так, и, возможно, это я бы…

Мой разум ухватил эту мысль и запер ее в стальной капкан. Я встал на ноги и сделал шаг к двери.

Встав у нее, я прижался лбом к прохладной металлической поверхности, изо всех сил прислушиваясь к доносящимся из коридора звукам. У меня не было острого слуха Зиана или его способности видеть сквозь стены, но люди снаружи шумели так сильно, что даже через вой сирены я улавливал слабые признаки их присутствия.

Едва я начал прислушиваться, по коридору прямо у моей двери прогремели тяжелые шаги. К тому моменту, как я их распознал, человек уже пронесся прочь – слишком быстро, чтобы я мог до него добраться.

Стиснув зубы, я еще сильнее напряг слух.

Настолько ли плоха ситуация, что сбегутся еще больше сотрудников объекта? Или эта возможность уже выскользнула у меня из рук? Впервые с тех пор, как мы собрали все детали, необходимые для реализации нашего плана, наши тюремщики оказались в, казалось бы, невыгодном положении.

Кто знал, когда это могло случиться снова.

Прислушиваясь, я прижал пальцы к двери и направил ощущение своей силы изнутри черепа через грудь и руки. Нужно было подготовиться. Для осуществления этого гамбита требовались все мои силы – все силы, что оставили мне хранители.

С самого прибытия на новый объект мы обнаружили, что наши способности – даже те, которые мы скрывали, – оказались подавлены. Сдержаны. Они добавляли в пищу или воздух что-то такое, что, должно быть, притупляло, ослабляло действие таящегося в нас оружия.

Хранители думали, что смогут помешать нам организовать еще один побег. Но они не начисто лишили нас сил. Для этого им наверняка пришлось бы довести нас до полного отупения, а они хотели, чтобы мы были в состоянии плясать под их дудку и выполнять приказы.

На разработку плана ушло больше времени, чем могло быть при другом раскладе, но мы максимально использовали те скудные навыки, что у нас остались.

Теперь до моих ушей не доносилось ничего, кроме продолжающегося визга сигнализации. Внутри меня снова разрослась пустота, заставляя сдаться, лечь на кровать, провалиться в вакуум.

Но я в долгу перед своим братом. Ради него я заставлю заплатить каждого, кто причинил ему боль.

Ради чего еще я бы так долго держался?

Так что я остался на месте – прижатый лбом и кончиками пальцев к металлической двери. По венам струилась энергия.

И вдруг я это услышал – приглушенный крик и глухой стук шагов.

Мои губы изогнулись в едва заметной улыбке. Сильнее прижав ладони к двери, я позволил звукам сформировать образ бегущего по коридору человека и направил на фигуру снаружи всю свою сконцентрированную волю.

Когда моя способность достигла цели, нервы обнажились. Я почувствовал, что этот человек оказался в моей власти, как застрявшая в паутине муха.

Он бился об нее – одна нога скользила по кафельному полу, голова моталась из стороны в сторону. Но мне нужен был лишь один-единственный палец.

С полной силой это оказалось бы просто. Но теперь от усилий, которых мне стоило подтащить его к двери, на лбу и шее выступили капельки пота.

Я сжал челюсти так сильно, что заболели зубы. Резкая боль пронзила мои плечи и отдалась вниз по позвоночнику.

Хранитель бился о другую сторону двери. Наморщив лоб, я сосредоточился одновременно на том, чтобы удержать его тело там, и на том, чтобы подтянуть его руку к клавиатуре замка.

Механизмы замка обладали какой-то защитой, которую я не смог обойти с помощью своих телекинетических способностей – по крайней мере, в моем нынешнем притупленном состоянии. Ключ-карты больше не использовали, потому что их было слишком легко украсть. Поэтому нам пришлось украсть коды.

Я тысячу раз видел внешнюю сторону своей двери. Воссоздав в мыслях образ клавиатуры, указательным пальцем хранителя я набрал последовательность из шести цифр, которые Зиан смог увидеть через стену своей камеры, расположенной дальше по коридору.

На этот раз они держали нас дальше друг от друга. Но недостаточно далеко.

4–8–9–1–3–4. Замок издал звуковой сигнал, и один за другим отворились несколько засовов.

Мои мышцы дрожали от усилий, требовавшихся на то, чтобы не ослаблять хватку. Я оттащил мужчину в сторону, рывком открыл свою дверь и под громкий вой сигнализации и мигающие красные огни бросился прямо на него.

Меньше чем за один удар сердца я успел ударить хранителя ладонями по подбородку и затылку под его дурацким металлическим шлемом. Еще одним ударом повернул его голову в сторону достаточно сильно, чтобы сломать шею.

Несмотря на все тренировки, все испытания нашей силы и скорости, все упражнения с оружием и мишенями, я никогда раньше по-настоящему никого не убивал. Животных – да, когда хранители заставляли меня, но человека – никогда.

В какую-то секунду, глядя на него сверху вниз в пульсирующем красном свете, я готовился к всплеску эмоций – любых эмоций.

Мужчина упал на пол, громко ударившись о него шлемом, а я не испытал ничего, кроме приглушенного чувства удовлетворения. Работа выполнена. Он получил по заслугам.

Вряд ли Гриффин одобрил бы такую реакцию, но я остался один, так что все теперь по-моему.

Но это еще не конец. Я отошел от хранителя и помчался по коридору к комнате с номером Зиана.

Он легко узнал свой собственный код, но не мог его ввести. Я нажал на кнопки в той последовательности, которую он мне назвал.

Без сомнения, он пребывал в том же беспокойном ожидании, что и я. В ту секунду, когда замок щелкнул, я резко бросился в сторону – и хорошо, потому что в следующее мгновение мимо пронеслось мускулистое тело Зи.

Оказавшись на выложенном плиткой полу, он резко остановился и навис надо мной. Его грудь вздымалась от частых вдохов. Обычно он всего на несколько дюймов возвышался над моими шестью футами, но частичная трансформация сделала его выше и больше.

Его шею и плечи покрыли клочья шерсти – такие же черные, как и коротко остриженные волосы на голове, но более взъерошенные. Над нижней губой выступили кончики клыков.

Зиан пригнулся и с рычанием огляделся, осматривая коридор. Но когда он снова перевел взгляд на меня, по его телу пробежала дрожь.

Он слегка уменьшился, принимая все еще пугающий, но уже человеческий облик парня, с которым я вырос. Шерсть и клыки исчезли.

– Остальные, – прохрипел он. Его темно-карие глаза горели диким неистовством.

Кивнув, я тут же сорвался с места. Мы вместе побежали к ближайшей лестнице – Зиан немного меня опережал, хотя и сдерживал скорость, на которую, как я знал, он способен.

Мы устремились вверх по лестнице на следующий этаж, туда, где находилась камера Андреаса. Он давно извлек воспоминание о наборе кода прямо из головы придурка-хранителя.

Какие бы хранители ни дежурили на этом этаже, они уже отправились разбираться с чрезвычайной ситуацией. Я набрал код и распахнул дверь.

Андреас выбежал наружу. Обычно беззаботный, теперь он был взвинчен настолько, что не мог спокойно стоять. Его темно-серые глаза встретились с моими, и в них вспыхнул красноватый огонек, совершенно не связанный с мигающими лампами.

– Лучше поторопиться за Домиником, – сказал он, демонстрируя более жесткую версию своей обычной улыбки.

В тот же момент из комнаты всего через несколько дверей от нас вышел хранитель и резко повернул голову в нашу сторону. Крик, который он издал, вполне мог составить конкуренцию вою сирены.

Он потянулся за рацией, но Зи двигался быстрее. Огромный парень почти что взлетел над плиточным полом и со всей своей звериной мощью впечатал хранителя в стену.

Мужчина осел на пол – из-за вмятины на шлеме часть его головы казалась вогнутой. Из-под металла сочилась кровь и собиралась в лужицу на полу.

Зиан застыл с оскаленными зубами и дрожащими руками. Я понимал, какие чувства его сейчас раздирали, и замер, гадая, что теперь будет, но к нему уже подбежал Андреас.

Худощавый парень обхватил рукой здоровяка Зиана и подтолкнул его к лестнице.

– Молодец, человек-волк. Нам не выбраться отсюда, не смяв пару банок.

Из груди Зи вырвался прерывистый смешок – наполовину рычание, – и он поспешил с нами на следующий этаж.

Чтобы узнать код от двери Доминика, Андреас задействовал все свое мастерство. Для Дрея это было куда сложнее, чем узнать свой собственный код: ему надо было видеть того человека, в чьей голове он копается, и требовалось время, чтобы добраться до нужного воспоминания.

Только несколько месяцев назад, после более чем года попыток, он наконец уловил достаточно мелких фрагментов, чтобы выдать нам все цифры.

Мы оказались всего на один уровень ниже основного, и над потолком раздавались тяжелые удары. Мигающие огни дрожали – и так же дрожали мои нервы.

Пока Андреас разбирался с дверью Доминика, я остановился посреди коридора и осмотрелся. Меня охватило странное, непонятное чувство, которое никак не отпускало, продолжая покалывать мою кожу. Это не было просто дурным предчувствием.

Дом выбежал наружу. Его стройное тело плотно облегал неизменный плащ, а половина темно-каштановых волос выбилась из растрепанного после сна хвостика, обрамляя загорелое лицо. Когда мы снова направились к лестнице, я впился ногтями в ладони.

– Сверху почти наверняка будут еще хранители, – сказал я, повысив голос, чтобы перекричать пронзительный вопль. – Нам придется перебить их всех.

Зиан поднял кулаки – все следы его минутной неуверенности уже исчезли.

– Без проблем.

Мои нервы защекотала очередная странная вспышка. Я нахмурился.

– И…

Андреас, бегущий по лестнице чуть впереди, оглянулся.

– И что?

– Не знаю, – признался я. – Но просто будьте готовы. Я чувствую что-то еще. Что-то… новое.

Глава 4. Рива

Очередную подожженную мною ветку охватило пламя. Я бросила ее на кучу хвороста, который успела быстро собрать, и ринулась прочь.

На территории объекта раздавались крики.

Хранители подбежали к забору и прошли через ворота, чтобы осмотреть несколько уже разведенных мною костров, которые, потрескивая, поднимали клубы дыма к звездному небу. Колеблющийся оранжевый свет отражался от прутьев забора.

Может, самих по себе костров и не было достаточно, но я хотела выманить наружу как можно больше людей. Я не знала, сколько времени мне потребуется, чтобы вывести ребят, и я не знала, какие новые меры безопасности приняли без меня.

Чем меньше людей с оружием будет стоять между мной и моей целью, тем лучше.

Я достала из украденной сумочки один из пистолетов и направила его на верхушки деревьев. Мне уже много лет не предоставлялось возможности попрактиковаться в стрельбе, поэтому, когда я нажала на курок, от отдачи меня чуть не отбросило назад.

Но я была все такой же меткой. Пуля попала в тонкую ветку и сломала ту у основания – шум от ее падения о землю последовал сразу же за грохотом выстрела.

Я не хотела тратить патроны впустую, но мне было на руку, чтобы хранители подумали, будто здесь целая армия врагов. Оббегая полукругом то место, где горели костры, я выстрелила еще пять раз подряд – из точек, расположенных друг от друга на таком расстоянии, которое за это время не смог бы преодолеть нормальный человек.

Затем затвор с глухим звуком щелкнул. Пустой.

Я засунула пистолет обратно в сумочку на случай, если он понадобится нам позже, когда мы сможем раздобыть больше патронов. Застегнув ремешок так, чтобы сумочка снова прижималась к моей спине, я понеслась к сосне, которую выбрала заранее.

Через открытые ворота выбегали хранители. И, даже не видя их, я знала, что по крайней мере двое останутся стоять на страже. Если бы я попыталась зайти напрямую, то попала бы в самую гущу.

Но пока все они были заняты хаосом, который я устроила у восточной ограды, никто не следил за юго-западным углом.

Впереди появилось дерево. Я побежала прямо к нему и, выпустив когти из кончиков пальцев, прыгнула на ствол.

Мои руки обхватили его в нескольких футах над землей. Чтобы удержаться, я изогнула пальцы и впилась в него когтями. Упираясь коленями в кору, я карабкалась наверх до тех пор, пока не достигла ветвей. Отталкиваясь от них ногами, я стала быстро продвигаться вверх.

Когда я приблизилась к вершине, сужающийся ствол начал раскачиваться под моим весом. Я крутанулась на нем и, за долю секунды оценив расстояние до забора, прыгнула.

Коса развевалась за спиной. Готовясь к приземлению, я выгнула спину дугой и расставила ноги.

Пролетев прямо над колючей проволокой и электрическими проводами, я с мягким стуком приземлилась в траву далеко за постройкой.

Быстрый кувырок по большей части смягчил удар от приземления. Мгновение спустя я уже снова стояла на ногах и мчалась к зданию.

Когда я приблизилась к бетонной стене, то замедлилась. Прижавшись к ней, я прокралась вдоль здания и заглянула за угол – на единственные входные ворота.

Как я и ожидала, по сторонам от ворот, которые уже успели закрыть, расположились двое хранителей. Все остальные бросились за забор к разгорающемуся пламени. Как я и надеялась, даже те двое у ворот сосредоточили свое внимание на лесе, а не на здании позади них.

Они думали, что угроза все еще где-то там. Придурки.

Дверь в здание была приоткрыта, и у нее стояла еще одна хранительница, одетая в типичные шлем и броню. Казалось, она ждала, не понадобится ли и ее помощь. Мне нужно было расправиться с ней так быстро, чтобы она не успела подать сигнал тревоги.

С ней и любым другим, кто еще мог оказаться в коридоре.

Мои мышцы напряглись, челюсти сжались. У меня не было времени просто вырубать ее и связывать для надежности, как я сделала во время нашего первого побега.

Она не человек. Она препятствие между мной и мужчинами, которых я пришла освободить.

Она одна из тех людей, которые, сколько мы себя помним, относились к нам как к подопытным. Почему же я должна была видеть в ней нечто большее, чем просто объект?

Продолжая прислушиваться к крикам из-за ограды, я стала ждать, пока она от меня отвернется, и в подходящий момент прыгнула.

Я врезалась в нее под таким углом, что мы обе вылетели в коридор, и дверь за нами с глухим стуком захлопнулась. Одна когтистая рука сдержала крик, рвущийся из ее рта; другая полоснула по горлу достаточно сильно, чтобы перерезать артерию.

Брызнула кровь. Ее тело обмякло.

Никто не бросился ей на помощь. Я схватилась за ручку первой попавшейся двери и затолкала труп в помещение, которое напоминало шкаф для хранения снаряжения. Попутно я повернула труп так, чтобы брюки вытерли бо́льшую часть крови с пола.

Не должно было остаться ничего, что могло бы просигнализировать другим пробегающим мимо хранителям о вторжении.

Теперь я осталась в коридоре одна. Выла сигнализация, предупреждающие лампочки по краю потолка мигали красным.

Я не могла позволить шуму сбить меня с толку. Диспетчерская должна была быть где-то здесь, скорее всего, на этом этаже. Они должны были по-прежнему держать ее как можно дальше от камер и тренировочных залов, так ведь?

Ступая как можно тише, я быстро прошла по короткому коридору. Одна дверь открылась в комнату со столом и стульями – зал для совещаний.

Но за следующей дверью я сорвала джекпот.

Все пространство было заполнено панелями управления с нависающими над ними мониторами. На нескольких экранах мигали предупреждающие сообщения.

К моему удивлению, комната оказалась пуста. Неужели я действительно так напугала хранителей, что они никого не оставили следить за зданием изнутри?

Я схватила один из стульев и просунула его под дверную ручку, чтобы удержать любого, кто попытался бы войти. Мой взгляд скользил по рычагам и кнопкам управления.

Вот – внешние системы. Хорошо бы зафиксировать ворота открытыми, чтобы мы могли убежать, и отключить электричество в заборе на случай, если нам придется идти окольным путем.

Ворота могли подождать, пока со мной не окажутся ребята – не стоило заранее предупреждать хранителей снаружи. Но я нажала на экран и отключила подачу электричества по проводам.

Эта команда не требовала подтверждения. Все потому, что кто-то, имеющий доступ к системе безопасности, пользовался ею совсем недавно, так что система не запрашивает их снова, или же с камерами все будет не так просто?

Мне нужно было попробовать и посмотреть, что будет. Я рассчитывала, что здесь будет кто-то, кем я смогу воспользоваться.

Но если для подтверждения нужны отпечатки пальцев, я всегда могла вытащить ту женщину из кладовки – или, во всяком случае, ее руку. Оставалось надеяться, что у нее есть нужный уровень доступа.

Обходя ряды консолей, я резко остановилась.

Передо мной находился дисплей, откуда управлялись двери камер. Он выглядел точно так же, как тот, что я видела четыре года назад. Но… четыре из этих ячеек уже светились и мигали желтым цветом на фоне синих линий схемы.

Блокировка отключена.

А под номерами каждой ячейки виднелись надписи из заглавных букв. ДЖЕЙК. ЗИАН. АНДРЕ. ДОМИН.

Мои ребята. Они уже не в комнатах.

Как же… так вот почему персонал диспетчерской ушел? Хранители поняли, что за хаосом снаружи стою я, и убежали, утащив ребят в более безопасное место?

Где они были теперь?

Я просматривала дисплеи в поисках чего-нибудь, что могло бы подсказать мне, куда идти. Взгляд зацепился за экран в углу, на котором было изображено что-то похожее на схему, подсвеченную маленькими светящимися точками. Некоторые из них двигались…

Дверная ручка задребезжала. Прежде чем я успела повернуться и хоть что-нибудь сделать, что-то врезалось в дверь с такой силой, что стул отлетел в сторону вместе с дверными петлями.

Дверь с грохотом упала на пол. Внутрь ворвался кто-то огромный и, уставившись на меня, застыл на месте.

Мне потребовалась секунда, чтобы узнать его после четырех лет, которые превратили энергичного подростка, в чертах которого все еще сохранялась мягкость, в закаленного, мускулистого мужчину. Но эта персиково-коричневая кожа, эти выступающие скулы и прикованные ко мне темно-карие глаза – все это был мой Зиан, такой родной и еще более потрясающий, чем в моих воспоминаниях.

У меня перехватило дыхание. Сердце бешено забилось.

– Зи? – спросила я хриплым шепотом, в который превратился мой голос.

Зиан казался испуганным и растерянным, но еще… расстроенным? Ничто на его лице не отражало того прилива облегчения, который я почувствовала в тот момент, когда поняла, что уже нашла одного из парней, за которыми сюда пришла.

Прежде чем я успела сообразить, что мне делать и что сказать, в комнату следом за ним ворвались еще двое знакомых, великолепных мужчин.

– Чего ждем? – требовательно спросил один из них, и мое сердце подпрыгнуло от знакомого веселого тона Андреаса, хоть он и обронил лишь пару слов.

Взмахнув кудрявой головой, он тоже резко остановился. Парень рядом с ним оставался совершенно неподвижным, как будто острые черты его лица и светло-русые волосы были высечены из мрамора.

Джейкоб. Я впервые увидела его с тех пор, как умер Гриффин, и отголосок близнеца так ярко отражался на его лице, что я невольно вздрогнула от пережитой боли. Его пристальный взгляд впился в меня, он поднял кулаки…

Вдруг Андреас протолкнулся вперед. Взгляд у него был слегка сумасшедшим, но голос прозвучал настойчиво:

– Зи, хватай ее и бери с собой. Джейк, давай, нам нужно открыть ворота.

Резко дернув подбородком, Джейкоб кивнул и отвел от меня глаза. Они с Андреасом бросились к пульту управления, а Зиан кинулся на меня.

Мои мысли слишком путались от смеси радости и недоумения, чтобы я могла от него увернуться.

Да и зачем было уворачиваться? Мы одной крови.

Он подхватил меня на руки, как будто я совсем ничего не весила, и, перекинув через свое широкое плечо, мускулистой рукой крепко обхватил меня за талию. Тепло его тела разлилось по всей моей коже, а его мускусный запах заполнил мой нос, наполняя покалыванием мои гудящие от адреналина вены.

Мне хотелось обнять его, разрыдаться от облегчения, что я нашла их, что все это и правда происходит, но в то же время я не понимала их реакцию.

Почему они так на меня посмотрели? Почему никто из них не сказал мне ни слова?

Но я не знала, через что им пришлось пройти, чтобы так далеко зайти в своем побеге. И нам действительно нужно было убираться отсюда как можно быстрее.

Я прижалась к массивному телу Зиана, стараясь стать настолько легкой ношей, насколько это было возможно.

– У меня есть… – начала говорить я, но не успела предложить им оружие – меня прервал победный крик Андреаса:

– Мы уходим отсюда!

Все трое выбежали из комнаты, не сказав больше ни слова. Последний из моей четверки, тот, о ком я как раз начала беспокоиться, таращился на нас из коридора.

– Что?.. – спросил Доминик, но Джейкоб прервал его взмахом руки. Он указал на дверь.

Больше никто ничего не сказал. Четверо мужчин выскочили в ночь, неся меня за собой.

Я бы настояла на том, чтобы меня отпустили, но не могла с уверенностью сказать, что могу бежать быстрее Зиана – особенно если учесть, что последние четыре года я не тренировалась на длинных дистанциях. У моих ребят, похоже, уже был четкий план, и я не хотела ничего испортить.

Но когда мы побежали через поле и сквозь ворота и Джейкоб с помощью одного лишь толчка своей невидимой силы отшвырнул обоих хранителей на деревья, мой желудок сжался.

Ночь наполнилась криками. Ребята свернули с дороги под укрытие леса.

Зиан по-прежнему крепко обнимал меня рукой – его хватка была такой сильной, что могли остаться синяки. Его запах наполнял мои легкие, но беспокойство никуда не ушло.

Покачиваясь в такт его шагам, я смотрела вниз, на его широкую спину в темно-синей футболке, и попыталась снова.

– Зи?

Он не ответил. Не подал ни малейшего сигнала, что вообще услышал меня.