Легенда о Светлом Клане

– Бессердечные хамы! Отойдите от неё! – выступила вперед Анагон, держа перед собой ярко пылающий клинок. Левую руку отчего-то нестерпимо жгло, но кошка терпела, сжав зубы.

– Иначе что? Поцарапаешь нас, блоходавка? Или твой дружок позовет своих шавок? А?

– А ну заткнись! – Инвер выхватил оба меча и сделал выпад. Металл ударился о металл, хопеш выбил сноп искр, и воины отпрянули друг от друга, изготавливаясь для следующего выпада. Инвер краем глаза, что второй мигалец медленно достаёт из ножен широкий кривой меч и начинает обходить Анагон. Но кошка стояла на месте и, будто бы не замечая опасности, яростно терла руку.

– Анагон! – мигалец попытался воспользоваться тем, что противник отвлекся, и ударил, но волк среагировал молниеносно, и хопеш оставил лишь узкий порез на щеке легата. – Не стой! Он сзади!

Девушка обернулась, отпрыгнула в сторону за секунду до того, как кривой меч мигальца со свистом разрезал воздух на том месте, где она только что стояла.

– Не стой, дерись! – вновь крикнул волк, наступая на своего врага.

– Стой, Инвер.

Парень с удивлением посмотрел на Анагон. Даже мигальцы на мгновение опустили оружие, ожидая, что будет делать девушка. Та загородила легата, встав напротив грабителей. На губах у нее играла неуверенная улыбка.

– Что ты задумала? Анагон? Что ты хочешь? – недоумевал Инвер, перехватывая мечи поудобнее. Кошка с трудом сглотнула, а затем просипела высохшими губами.

– Мой дракон… он тоже хочет… – она испуганно оглянулась на волка и вскинула руку.

– Анагон, нет!

– Я ничего не могу… Элементаль – вира!

***

Когда Рей и Венус добежали до места, то увидели лишь два окровавленных трупа. Девушка, которую спасли легаты, схватила свою сумку и, бормоча что-то невразумительное про драконов, быстрым шагом пошла прочь. Инвер попытался её остановить, чтобы узнать, не нужна ли ей помощь врачевателя, но девушка вскрикнула и убежала вглубь леса.

Венус, от страха и отвращения заткнувшая сама себе рот рукой, осматривала трупы. Рейгар, хмурясь, пнул ближайшего мигальца ногой и спросил:

– Что тут произошло? Кто их в фарш перерубил?!

– Раз, два, три, четыре, пять – Жестокость вышла погулять… – Анагон дрожала крупной дрожью, зубы её громко стучали. Девушка была белее снега.

– Эти выродки напали на девушку. Анагон все сделала правильно, – сказал Инвер неуверенно и положил руку ей на плечо. Легатка, дернувшись, скинула её.

– Нет. Это было слишком жестоко даже для них. Я действительно ужасна. Эней прав.

– Нет! Ты не могла ничего сделать! Ты не могла остановить дракона, – увещевал ее Рейгар.

Она покачала головой, отошла от легатов и, всматриваясь в лес, сказала:

– Возвращайтесь домой. Я немного поброжу тут.

– Анагон, не думаю… – начал было Рейгар, сжимая и разжимая кулаки. Лицо его приняло зеленоватый оттенок. Даже этому атланту было не по себе от зрелища разодранных в клочья мигальцев.

– Возвращайся к завтраку, – перебил Рея Инвер. Ему же самому волк шепотом приказал следить за девушкой, и они с Венус пошли в сторону дома. Рейгар, немного пройдя вслед за ними и убедившись, что теперь Анагон его не заметит, развернулся и пошел по пятам за девушкой.

***

– И не страшно?

Легаты шли друг за другом уже с час. Рейгар был уверен, что совершенно не заметен, и поэтому внезапная реплика девушка его смутила.

Анагон развернулась и прошептала что-то в кулак. Потом раскрыла ладонь, и с неё слетела бабочка. Бабочка тут же направилась к прячущемся за елью Рею и закружилась вокруг него. Легату пришлось выйти.

– Но как ты меня обнаружила? Я же скрыл движение воздуха. И ступал бесшумно.

– Ты теплый.

– Что?

– От тебя исходит тепло. Как и от любого живого существа. Его я и заметила. Но я спросила первая: тебе не страшно идти за мной, после того, как я изуродовала двух молодых парней?

– Они заслужили того, что ты с ними сделала. А я надеюсь, что не успел заслужить твою немилость.

Анагон засмеялась.

– Нет, что ты! Наоборот, – девушка вновь задумалась.

– Перестань переживать по поводу этих грабителей. Они в любом случае закончили бы свою жизнь скоро и не благополучно. Ты спасла эту девушку, да и Инвера тоже. А что не так с твоим драконом мы скоро выясним, и клянусь, исправим это. Не переживай, Ани. Я с тобой. И все будет хорошо.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Вдруг Анагон подбежала к медведю и нежно поцеловала его, тут же отпрянув и пряча лицо.

– Ты чего это вдруг? – безумно смутившись, прошептал Рейгар.

– Не знаю. Просто вдруг подумала, что очень люблю тебя.

Рей смешался, пробормотал нечто неразборчивое и предложил идти дальше. Кошка кивнула. Но идти молча ей не хотелось, поэтому она спросила:

– Расскажи мне еще что-нибудь. О себе. Мы уже столько пережили. Ну, мы все, четверо, а ничего не знаем друг о друге. Кроме того, что волк у нас практически бессмертный, у Венус золотые руки, ты у нас замечательный охотник, а я…– девушка замолчала и поджала губы.

Рейгар неуверенно коснулся её руки.

– А ты у нас просто самая замечательная.

Девушка расплылась в улыбке и чуть сжала ладонь воина.

– Это субъективное мнение.

– Возможно. Так что же тебе рассказать…

– Можешь просто говорить что-нибудь, что угодно. Терпеть не могу тишины. Не так… я боюсь тишины, – Анагон вспомнила тишину, царившую все три дня на пепелище. Животные и птицы, испугавшись огня, убежали из окрестностей поселения. И днем, и ночью ни один звук не нарушал страшной тишины места, где некогда слышался смех детей, окрики родителей, приказы кузнецов и ответы их подмастерий, где ржали кони, кудахтали куры и по очереди мычали две коровы – Лима и Кроко. А потом это все умолкло навсегда.

– Но ты же отправилась гулять в одиночестве?

– Я надеялась, что ты пойдёшь за мной.

Рей сделал вид, что отряхивает рубашку.

– Я не очень хороший рассказчик.

– Зато я хороший слушатель.

– Ладно. Чтобы тебе рассказать такого?… У меня была не очень насыщенная интересными событиями жизнь.

– Расскажи, как ты получил этот коготь. В тот раз ты был не очень разговорчив.

Парень снял амулет и протянул его девушке. Нахмурившись и кусая губы, он пробормотал:

– История не из приятных. Не думаю, что она отвлечет тебя.

– Пожалуйста.

– Ладно. Мне было восемь лет, когда я получил его.

Девушка широко раскрыла глаза. Она положила коготь на ладонь, которую он полностью покрыл.

– Но он же огромен! Значит, и медведь был огромным!

– И да, и нет.

Рей поднял с земли сук и, попросив у девушки кинжал, стал его затачивать.

Художник: Копылова Клавдия Игоревна

– Как я уже когда-то говорил тебе, чтобы в моем поселении тебя признали взрослым, нужно было доказать это славной охотой. Убить медведя и забрать у него коготь. В тот день я решил, что уже большой и сильный и могу завалить если не медведя, то уж волка точно. В деревне поздно заметили моё отсутствие – я уже довольно далеко ушел от Белой Черты.

– Черта?

– Мой отец – Крик деревни – выложил вокруг поселения полосу белыми камнями. Животные боялись этих камней и не переходили Черту – наверно, батька заговорил камни – но зато на своей территории они были полные хозяева.

Так вот. Я ушел, и единственным, кто мог меня догнать, был мой старший брат – Аггей. Через три дня он должен был отправиться на свою первую охоту. Настоящую, одобренную племенем, а не самовольную, как у меня.

Брат успел. Я наткнулся на медведицу и двух её медвежат возле ручья. Что-то крикнул и выстрелил из лука. Но что мои стрелы для владычицы леса … Она разозлилась. Я пытался убежать, но запнулся. Тут и подбежал Аггей и начал её отвлекать, что бы я мог сбежать и позвать на помощь.

Но он отвлекся, и медведица успела подрать его. Брат упал. Он был ещё жив, и зверю это не нравилось. Медведица раскрыла пасть, чтобы прикончить его, но не успела – я опустил ей на череп камень. Она упала на брата, окончательно доломав его.

В таком виде меня и нашли Крики.

Брата оплакали, а мне вручили коготь – ведь формально я убил ту медведицу.

Но этот коготь не с неё. Эти амулеты вручаются воинам, погибшим на первой охоте. Я позволил умереть наследнику – и я умер для племени.

Думаю, кто-то из своих сдал меня гурунам в рабство. Я их не виню, – парень размахнулся и бросил заостренный сук. Он глубоко, почти до середины, вошел в старый клен, с которого тут же слетел, дико каркая, ворон.

– Если тебя это успокоит, мой брат тоже погиб из-за меня.

Рей с удивлением посмотрел на Анагон.

– Вытащил меня из пожара, а сам не успел выбежать. Огонь убил его. У меня в деревне были только Владельцы Воздуха и Земли, поэтому Огонь оказался для всех смертельным.

Воин сочувственно вздохнул. Затем неуверенно спросил:

– Можно вопрос?

– Давай.

– Как ты думаешь… – он неуверенно замолчал.

– Что? Говори же, – нетерпеливо переспросила кошка.

– А впрочем… нет, ничего.

Девушка забежала перед воином, загородив ему дорогу, и, упершись руками в бока, возмутилась:

– Что значит – «ничего»? Договаривай уже. Сказал «а» – говори «б».

Рейгар попытался отшутиться:

– Да нет, правда, ничего. Я уже забыл что хотел спросить. Идем дальше.

Он попытался пройти вперед, но кошка вновь загородила ему дорогу.

– Нет, говори, – голос её звучал почти требовательно.

Рейгар тяжело вздохнул и скороговоркой выпалил:

– Ну хорошо. Я хотел спросить – как ты думаешь, почему твой дракон – Жестокость? Просто я не понимаю. Я никогда не замечал за тобой подобного греха.

Девушка мгновенно помрачнела и, склонив голову, отошла от легата. Тот почувствовал себя неловко.

– Если не хочешь – не отвечай! Я пойму.

– Нет, нет! – горячо возразила Анагон. – Знаешь, очень хорошо, что ты спросил. Мне и самой нужно понять, в чем тут дело. Только давай присядем где-нибудь, а то меня уже ноги не держат.

Они нашли старую раскидистую ель и устроились у её корней, под сенью тяжелых мохнатых лап. Анагон долго молчала, уставившись невидящим взглядом куда-то сквозь лес. Рей немного подождал, а затем, подняв с земли ближайший толстый сук, начал затачивать один из его концов привычными точными движениями.

Анагон обернулась на него, будто только что увидела. Рейгар, не отрываясь от своего занятия, спросил:

– Ну так что? Поняла?

– Нет, Рей, – тихо-тихо сказала девушка. – Я не понимаю. Я никогда не была ни с кем жестока, нет. Ты знаешь, я не люблю сражаться и убивать, но если мне приходится это делать, то мои враги умирают быстрой смертью. Я не мучаю их.

– А если подумать не о врагах. А как раз таки наоборот, о близких людях. О друзьях, к примеру. Всегда ли ты милосердна к ним?

Анагон удивленно приподняла бровь:

– Что ты имеешь ввиду? Я же не дерусь с ними, не пытаю.

Рейгар помотал головой:

– Нет, я не про это.

– Тогда я не понимаю тебя.

Легат отбросил остро заточенный сук и отдал Анагон клинок. Он тянул время, будто вспоминая что-то.

– Как бы не переврать. Я когда-то давно прочитал в одной книге, не помню уже автора, конечно. В общем, там было сказано: если приходится выбирать между неправдой и грубостью, выбери грубость; но если ты выбираешь между неправдой и жестокостью, выбери неправду. Как-то так. Что ты думаешь по этому поводу?

Девушка растерянно смотрела на легата, который улыбался, как ни в чем не бывало, и не знала, что сказать.

«Вот оно, вот оно. Я считала это справедливостью, но это настоящая жестокость. Я всегда рубила с плеча, всегда говорила людям правду, какой бы ужасной она ни была. Ах, если подумать… Скольких людей я ранила неосторожным словом. Я действительно жестокая».

Раздалось хлопанье крыльев. Тень пролетела над легатами и села на ветку.

– Джфара!

Филин согнулся, подцепил клювом и оторвал от лапы привязанный клочок бумаги и уронил на землю. Рей подошел и, подобрав бумажку, прочел в ней:

– Возвращайтесь. Пришло время перемен.

– Как-то слишком напыщенно, – сказала Анагон и испуганно прикусила язык. «Опять».

– Для Энея – в самый раз. Идём?

Ребята отправились в обратный путь, следуя за Джфарой.

***

Звезды ещё горели ясно, когда легаты вошли в гостиную. Помимо тана, Венус и Инвера там сидел мужчина, занявший место Анагон на камине.

На вид ему было лет 30. Длинные рыжие волосы были собраны сзади в хвост, по лицу, от щеки и дальше вниз по шее тянулись две ярко-алые полосы, но не шрамы. Скорее всего, рисунок был сделан хной и либо обозначал принадлежность воина к какой-то религии, либо это был родовой знак семьи. Левый рукав свободной грязно-белой рубашки болтался пустой. Остальная одежда также была небогатой и не очень опрятной. За пояс был заткнут короткий резной топор, поблескивающий черными искрами. Анагон узнала работу рунских мастеров и начала с большим интересом разглядывать мужчину.

– Рей Табард и Фелиса Инугами? – незнакомец приветствовал вошедших вопросом. Эней коротко кивнул. – Теперь все в сборе?

– Все в сборе. Но только меня зовут Анагон Эрмегард, – исправила девушка, продолжая разглядывать воина. – Вы ошиблись.

– Не думаю, – усмехнулся незнакомец.

Кошка удивленно склонила голову и начала внимательно вглядываться в неизвестного. Что-то знакомое было в его облике, но девушка никак не могла вспомнить, где видела его раньше.

– Я знаю тебя, как Фелису Инугами, дочь Роберта Инугами и Мелисс Дахаар. И большую любительницу лошадей…

– Конюх? – Анагон от удивления широко раскрыла рот, брови её, взметнувшие высоко-высоко, слегка подрагивали, а сама девушка никак не могла найти слов, чтобы выразить радость встречи.

– Значит, все-таки Фелиса Инугами?

Девушка подбежала к парню и крепко обняла его. Кое-как, одной рукой, Конюх повторил жест.

– Как ты тут… Как ты нашел меня?

Воин замялся.

– На самом деле, я тебя не искал, точнее, искал не только тебя. Если коротко – я большой друг Энея, а теперь – и его главный помощник. Об остальном вы сейчас узнаете от своего тана, – Конюх указал подбородком на блондина, и четыре пары внимательных глаз тут же уставились на Энея.

– Ещё кое-что, Конюх.

– Да?

– Это моё место,– девушка указала на камин. – Слезай.

Художник: Татьяна Васютина

Усмехнувшись, парень отошел от камина.

– Давно он пришел? – шепотом спросил Рейгар у Инвера. Он с недоверием поглядывал на однорукого воина. Волк, казалось, разделял его опасения.

– Мы вернулись – он уже был здесь.

Эней поднялся с кресла и сказал:

– Думаю, время начинать.

– Я принесу выпить? – предложил рыжий воин.

– Да, всё там же, в подвале.

– У нас есть подвал с выпивкой? – удивленно воскликнул Рей. Анагон щелкнула языком и разочарованно закатила глаза.

Конюх удалился. Эней обернулся к легатам и, вздохнув, начал.

– Человек, которого Анагон окрестила Конюхом, на самом деле Сет Сторм, Владелец Стихии Воздуха, сил Снов, Иллюзии и Паники, дельфиниум и мой друг. И завтра на рассвете вы отправитесь вместе с ним в самое продолжительное путешествие в вашей жизни.

– Куда?

– К острову Теней.

На лицах всех четверых легатов отразилось искреннее недоумение. Они переглянулись, и Рей высказал общую мысль:

– Но это всего лишь легенда! Его нет!

– Для всех, кроме вас четверых.

– Кроме нас? Чем же мы такие особенные?

– Сейчас узнаете.

Вошел Конюх с несколькими бутылками мутной коричневой жидкости. «Грог», – подумал Рей и принял бутылку из рук Сета. Его примеру последовали и Инвер и Венус.

– Не пью, – склонила голову Анагон.

– По случаю встречи можно!

– Нет. Не пью, – твердо повторила Анагон.

Сет растерянно посмотрел на Энея. Тот, нахмурившись, помотал головой.

– Как хочешь.

– Продолжим, – тан помог девушке откупорить бутылку. – Вы отправитесь к Острову Тьмы и там измените мир.

– Это он про тот остров, что, по преданиям, находится на обратной стороне Алиота? – шепотом спросил Рейгар у Анагон. Та вместо ответа громко заметила:

– Как же так, Острова Теней нет ни на одной карте!

– Не с того ты начал, Эней, – покачал головой Сет. – Послушайте сюда, ребятки. Вы четверо – избранные Первоочерёдным пророчеством.

Легаты растерянно переглянулись, и лишь Анагон кивнула со знанием дела.

– Я слышала об этом, – девушка напряглась, зажмурила глаза и по памяти прочитала. – «И явятся Четверо, и в жилах их будет течь Истина, а тело будет нести верность Земле, и вернутся к ним Забытые, и принесут Они свет на Малую Землю…» – кошка замолчала, забыв продолжение.

– «… и поднимется Малая Земля и скрываемое ей, и заплачут Те, Кто заставлял плакать других, и окончится Создание Мира», – закончил Сет.

– И вы решили, что эти Четверо – мы?

Конюх со страхом посмотрел на Энея, но тот ответил:

– Никто не может сказать наверняка, вы это или кто-то другой. Но вспомните, какой завтра день.

– 15, Месяц Густого Воздуха, – недоуменно произнес Рей.

– И день создания Конора, Столицы Юга.

– И мой день рождения, – улыбнулся Инвер. К его великому недоумению, тан удовлетворительно кивнул.

– Именно. Анагон – 29 Месяца Переменчивого Ветра, твой день рождения…

– И день основания Столицы Севера, Ландана.

Венус вскинулась:

– Я поняла – 19 Месяца Последних Вьюг – день Столицы Запада – Джаримеса.

– Думаете, в этом есть смысл? – приподнял бровь медведь.

– Да, Рей, родившийся в один день со Столицей Востока – Тьяго – 11 Месяца Первой Пыли. Вы родились одновременно с четырьмя Столицами мира.

– Знаете, сколько нас таких?

– Но не все носят на себе печать Столиц. Инвер, сними рубашку, пожалуйста.

– Что? – смутился Инвер.

– Сделай это.

Волк, хмыкнув, стянул одежду. На оголенной спине легаты увидели три рваных шрама – два были расположены параллельно друг другу, а третий – под небольшим углом. Легаты знали, что эти шрамы ему оставила Беа, но сейчас в рисунке ран они увидели кое-что ещё.

– Печать правителя Конора, – тан подошел к Венус.– Ты позволишь?

Девушка пожала плечами. Тогда Эней стал один за другим снимать с её правой руки браслеты, пока не обнажился странный, но уже давно затянувшийся шрам, удивительно напоминающий цветок лилии.

– Наш кот взбесился и разодрал мне руку, – объяснила девушка.

– Талантливый кот. Оставил знак Джаримеса.

– Никогда не замечала.

Венус начала надевать браслеты обратно. Рей, нахмурившись, начал закатывать штанину. На голени обнаружилась татуировка узников города Тьяго, состоящая из перечеркнутого крестом герба города – оскалившегося льва.

Тан обратился к Анагон.

– Но я не знаю, где твой знак.

– Не думаю, что он есть, – девушка грустно улыбнулась и подняла голову. – Не представляю, где он может быть. Уж я-то себя знаю.

Сет обернулся:

– Но как же так? Её ведь подтвердил дракон!

– Что? Причем тут дракон? – Анагон невольно накрыла рукой кольцо.

– Драконы должны были показать, что вы те самые Четверо. Помните, в Пророчестве говорится о «забытых»? Драконы не появлялись в Аналостане уже многие сотни лет, но теперь они вернулись. Они сами нашли вас, когда та старуха на рынке всучила Инверу кольца, а затем помогли в сложной ситуации, каждому в своей. Это был последний знак, указывающий на то, что вы – Избранные.

Инвер вспомнил, как оживился тан, когда парень рассказал ему, почему задерживаются Анагон и Рей. «Правда? Дракон сразился с ними?». «Да, и это не первый случай за сегодня. Остальные драконы тоже помогли своим хозяевам». Тан тут же призвал Джфару и отправил за легатами. Он был рад, если этот блондин может радоваться, и тут выясняется, что Анагон – не одна из Четырех.

– Я не знаю, почему так. Вспомните, её дракон был слеп. Может, дело в этом.

Легаты молчали. Вдруг Венус подошла к девушке и обняла её за шею. Та чуть зашипела, будто от боли.

– Что такое? – удивилась Венус. Кошка, напряженно нахмурившись, отодвинула воротник рубашки, и легаты увидели огромный, во всю шею, ожог.

– Но Вы же убрали его, тан, – Анагон казалась совсем растерянной. Она поднесла руки к лицу, и на обнажившейся коже правой руки воины увидели довольно уродливый ожог, но… в форме отпечатка лапы медведя. Именно в него обращался первый Правитель северного города. Рей засмеялся. Конюх и Эней удовлетворительно переглянулись. Анагон улыбалась.

– Медведь. Медведь с камина! Он раскалился и упал на меня во время пожара.

– Шрам. Тогда, после задания у поселения кфархфов, я сделал невидимым ожог от яда паучихи. Вместе с ним, видимо, скрылся и шрам.

– Но он снова проявился. Почему?

– Я снял все ваши заклинания. Побудьте самими собой последний раз.

– Жизнеутверждающе!

– Теперь без шуток, – Инвер зажмурился, затем с трудом открыл глаза. – Почему мы – разобрались, вроде. Конечно, это все очень странно и указания совсем неточные. И да, еще – как вы нас нашли?

– Это было довольно просто. – Сет хмыкнул. Эней нехотя признался. – Хотя нет, зачем я вру, это было очень сложно. В Пророчестве сказано, что явятся Четверо, которые будут хранить верность Земле. Четверо Избранных – четыре земли, Северная, Южная, Восточная и Западная. Я решил, что нужно будет искать по одному Избранному в каждой земле, и то, что у вас на теле появились гербы городов, лишь подтвердило мои догадки. В каждом городе и поселении, в каждом лесу и на каждой горе у меня были свои уши и глаза. В каждой из четырех земель мне нужно было найти легата, родившегося в один день со Столицей и носящего одно из четырех имен, указанных на оборотной стороне скрижали, на которой было написано Пророчество. Таких было лишь четверо, как ни странно. Здесь были серьезные проблемы с тобой, Анагон. Я искал мальчика, а вот как все вышло. Затем я должен был уберечь вас, не дать вам погибнуть, и, надо сказать, тут я немало повозился с Реем. Сделать так, чтобы вы оказались в моей команде, было самым простым. А потом появились драконы и развеяли последние сомнения, что я нашел не тех.

– Вы серьезно потрудились.

– Благо, в этом смысле Пророчество довольно ясно.

– Теперь – что нам надо делать? Почему вы решили что «Малая Земля» – это именно остров из детских сказок? – развел руками Инвер.

– А я не знаю эту сказку… – шепнула Венус.

– Если честно, то я тоже не очень хорошо её помню, – признался Рейгар. – Никто не напомнит? – он посмотрел на Анагон. Та вопросительно посмотрела на тана.

– Да, расскажи, пожалуйста. Думаю, у тебя лучше получится. Я просто добавлю кое-что, после чего вы поймете, почему мы считаем Остров – «Малой Землей» из Пророчества. Начинай, Анагон.

Кошка откашлялась и рассказала притихшим легатам:

– В одной детской сказке рассказывается об острове, который находится прямо на противоположной стороне Алиота, то есть прямо под нами. И на Острове на этом жили только самые отважные мужчины, самые красивые женщины…

– О, на такой остров я согласен идти! – захохотал Рейгар, но Анагон так зло сверкнула глазами, что воин пристыжено смолк.

– Дослушай! А потом иди куда хочешь! – искры заплясали на волосах девушки. – Так о чем это я. Там вот, самые благоуханные цветы росли на том острове, самые сильные и дружелюбные звери бродили в местных лесах. В общем, всё было сделано для того, что люди жили там и радовались жизни в мире и согласии друг с другом и с природой.

Но нашелся человек, которому такая жизнь показалась скучной. Ему захотелось острых ощущений, захотелось попробовать что-то новое. И он убил своего друга, убил и спрятал его тело. Но Остров почувствовал, что что-то случилось. И начали вять цветы, и болеть животные. И люди стали злыми и безжалостными. И тогда те, что сохранил в себе хоть немного человечности, решили бежать с Острова. Они построили большой корабль и пустились в долгое-долгое плавание, пока не достигли берегов Аналостана. Здесь они высадились и расселились по всему материку, и их потомки живут здесь до сих пор, и их потомки – мы, – закончила девушка.

Легаты продолжили хранить молчание. Каждый задумался над детской сказкой, пытаясь понять, как она относится к Пророчеству.

В комнату зашел Сет, покинувший её при первых словах кошки, и передал Энею какой-то сверток.

– Можете считать меня тупым, – наконец сказал Рейгар. – Но я всё равно до сих пор не понял, при чем тут Остров и почему мы вдруг должны туда отправляться.

Эней кивнул и, задумавшись на секунду, сказал:

– Анагон рассказала нам неполную историю.

– Это всё, что я знаю, – пожала плечами кошка.

– Я понял. Спасибо и на этом. Я же могу рассказать вам ещё о том, что когда наши так называемые предки покидали остров, они затопили его.