Совершенные. Противостояние

Кадр во сне сменился, и вот он сидит рядом со мной в кинотеатре. От него пахнет карамелью и лосьоном после бритья. Я ощущаю тревогу, страх, хочу бежать! Но он протягивает ко мне руку и в ту же секунду будто растворяется в тумане.

И вновь смена кадра. Мы оба стоим возле заброшенного здания, вокруг нас заросли сухой прошлогодней травы и кустарника с меня ростом, сквозь них пробиваются лучи закатного солнца. Лицо парня окровавлено, одежда измята, на ней тоже видны следы крови и грязь. Но он все равно улыбается. Всегда. Даже если больно. Даже если страшно. А страшно ли ему? Мне да! И я хочу помочь ему, скрыть от чужих глаз.

Вновь темнота. Мне нечем дышать. Силуэт блондина проступает сквозь этот мрак. Очертания предметов вокруг становятся все четче. И вот он целует меня в пустом терминале Такомы. Я не слышу его голоса, не помню лица, не чувствую тепла… Хочу кричать, боль разрывает грудную клетку! Я дышу слишком часто. Голова кругом! Становится все больнее, режет глаза. Я чувствую, что больше не могу сдерживать это в себе, и крик вырывается на свободу, а вместе с ним и поток слез.

Я знала, что сплю, знала, что кричу во сне, но не могла остановиться и пока не догадывалась, что в моей комнате стояли двое, переглядывались и улыбались, выдыхая. Один из них исчез, а второй потряс меня, осторожно прикрывая мой рот ладонью. И я вернулась в реальность – волосы прилипли к мокрым соленым щекам, горло болело от напряжения, в груди щемило от слишком частого дыхания, голова шла кругом. Маркус внимательно смотрел на меня, убирая с лица волосы, накрывая одеялом и отнимая руку ото рта.

– Тссс, никакого крика. Разбудишь весь дом.

Я всхлипывала, тяжело дыша и размазывая слезы. Я не могла больше сдерживаться ни во сне, ни наяву.

– Маркус! Я не справлюсь. Этого слишком много для меня одной.

Тогда он сгреб меня в охапку и прижал к груди.

– Справишься. Ты чертовски сильная!

Я закрыла глаза, сделала глубокий вдох, втянув воздух носом и почувствовала такой знакомый запах туалетной воды. В памяти вновь поднялись волной воспоминания. Прижавшись сильнее, я вновь вдохнула этот аромат и простонала:

– Кайл?..

В голове всплыл отчетливый образ – не было никаких сомнений, я вспомнила этого парня, который должен был убить меня, но стал телохранителем, другом и… явно кем-то большим. Только я не хотела этого признавать. Оковы контроля были разрушены окончательно, обнажив все чувства, как оголенные провода.

– Да, – я слышала в голосе Маркуса удовлетворение и улыбку. – Вернулась.

– Где он?! – я пыталась отстраниться.

– С ним все в порядке, не переживай, – блондин гладил меня по волосам и спине, продолжая крепко сжимать в объятиях.

– Маркус, мне необходимо его увидеть! Пожалуйста! Одну минуту! Я должна!

– Сейчас не время. Мы и так рисковали на озере, – Маркус вздохнул и наконец ослабил хватку. – Пойми, я не хочу, чтобы Джон догадался о чем-то. Кайлу тогда не светит даже ауткаст. Он отпустил его в обмен на тебя, но Джону я не доверяю. Так что… Пока мы не придумаем какой-то надежный план, эта встреча невозможна.

Он взглянул мне в глаза, красные и полные слез.

– Но я же не монстр, черт возьми, – он снова тяжело вздохнул и встал с кровати. – Сейчас вернусь.

Маркус быстро выскочил в коридор и, вернувшись уже через минуту, запер дверь и достал из кармана спортивных брюк телефон.

– Шестьдесят секунд и ни секундой больше! – он набрал номер и протянул мне черную пластиковую коробочку, в которой раздавались гудки. На дисплее высветилось время – половина третьего.

«Он наверняка спит!» – пронеслось у меня в голове. Я нервничала, но после третьего гудка в трубке щелкнуло.

– Да.

Тишина. Я не могла произнести ни слова. Дар речи пропал, дыхание перехватило.

– Маркус!

С замиранием сердца я слушала этот знакомый встревоженный голос и старалась сдержать очередной приступ рыданий.

– Черт, не молчи!

– Кайл, – наконец прошептала я сквозь всхлипы.

– Киа, – вскричал он в ответ, – Что с тобой?!

– Нет, нет, со мной все хорошо, – я поспешила его успокоить. – Теперь все в порядке.

Я слышала его дыхание и буквально впитывала каждый звук, боясь вновь забыть.

– Ки… О, Боже.

– Я здесь. И помню, и чувствую все.

– Я думал, что потерял тебя! Милая, ну что же ты снова плачешь? – тревога в голосе сменилась мягкими и нежными нотами. – Говори со мной, прошу.

Говорить? Но что?! Я как дурочка улыбалась сквозь слезы, вслушиваясь в звуки его дыхания, а в груди моей все горело огнем.

– Благодаря тебе я – снова я.

– Я всегда говорил, что тебе необходим! – Кайл улыбнулся.

Как я скучала по его шуткам.

– Послушай, я заберу тебя оттуда!

– Киара, время.

– Это Маркус? Маркус, ты должен мне помочь! – крикнул Кайл, а потом снова обратился ко мне. – Я сделаю все, что смогу и как можно скорее, обещаю! Только держись. Помнишь? Если весь мир рухнет…

Мне хотелось, чтобы он был сейчас рядом, такой живой, ни на кого не похожий, яркий, необычный парень. Зажмурившись и представив его лицо, выражение серых глаз и улыбку, я сдавленно прошептала:

– Кайл.

– Да?

– Я буду тебя ждать.

– И я обещаю, что не напрасно. Пора прощаться, я чувствую, как Маркус нервничает. Передай ему, что этот звонок – лучший подарок. Я отключаюсь, Ки. Мы скоро встретимся. Целую.

И в трубке раздались короткие гудки.

– Спасибо, – я протянула Маркусу телефон и только тогда заметила его улыбку.

– Когда мы устроили для тебя эту игру с переодеваниями, запахами, фрагментами прошлого, я, конечно, предполагал, что ты питаешь к Кайлу какие-то чувства. Иначе бы ничего не сработало. Но я недооценил их силу.

– Как ты узнал, что он станет для меня тем самым якорем в реальной жизни?

– А я и не знал этого наверняка. Но именно Кайл явился тебе в первом видении после введения сыворотки, о нем ты заговорила, придя в себя и о нем же забыла в первую очередь, когда стала совершенной. Поэтому я и решил попробовать. Эксперимент с рубашкой всколыхнул в тебе первую и самую слабую волну воспоминаний, тогда-то я и понял, за что нужно стараться зацепить тебя.

Я и сама была удивлена этими чувствами, будто внезапно вспыхнувшими во мне. Мой самоконтроль и страх в обычной жизни не давали понять, как я на самом деле дорожу Кайлом и как отношусь к нему.

– Я хочу верить, что у вас все сложится, – подмигнул Маркус и вышел из комнаты. Я же, абсолютно счастливая, растянулась на кровати и, вновь представив Кайла, уснула.

С рассветом я уже была на ногах, меня переполняло возбуждение, а улыбка никак не сходила с губ. Взглянув в зеркало в ванной, я увидела совершенно другого человека. Несколько последних дней там отражалась девушка с бледным серьезным лицом, пустым взглядом и несвойственной кукольной идеальностью – вечно непослушные волосы были приглажены, аккуратные ровные стрелки будто нарисовал кто-то другой, прямая спина, была словно натянутая струна. Казалось, что еще вчера я даже дышала на счет, не сбиваясь с заданного размеренного ритма. Но все менялось, когда внутри вдруг нарастала волна сдерживаемых чувств – глаза загорались нездоровым блеском, на лице проступал румянец, дыхание сбивалось. Человек внутри меня сражался за свою жизнь. И победил! Благодаря Маркусу и Трою привычная я с взлохмаченными локонами танцевала перед зеркалом с зубной щеткой во рту и верила, что еще не все потеряно в большой войне с Джоном.

Я вновь села за ноутбук, но теперь создавать видимость работы было очень сложно. Сдерживать внезапно обрушившееся на меня счастье требовало колоссальных усилий, но пришлось заставить себя погрузиться в детальное изучение экономики Бостона.

Накопав несколько последних статей, я села за столик у окна и начала читать. И чем дальше я углублялась в это, тем понятнее мне становились планы Вентона. Одна из публикаций описывала рынок биотехнологий в заливе Сан-Франциско. Не удивительно, что новость о банкротстве ИнДжи вызвала столько шума и недоумения, оказалось, что она была самой большой корпораций штата! Да, Джон потерял целое состояние, отказавшись от разработки обычных препаратов. И если бы ИнДжи по-прежнему существовала, он был бы одним из самых знаменитых ученых в этой области. После того, как корпорация объявила о банкротстве, рынок препаратов в Калифорнии потерял значительную часть разработок, и не трудно было догадаться, какой штат был теперь одним из мировых лидеров в биоиндустрии. Конечно, Массачусетс! Там количество компаний значительно превосходило Сан-Франциско, и все светлые умы начали съезжаться в Бостон, открывать и развивать производство новых препаратов. Бостон стал основным регионом, где инновации в области биотехнологий стали глобальными.

Конечно, Джон не мог спокойно пережить это поражение и стремился наверстать упущенное – разрушить Бостон или подчинить себе его было самым простым способом достичь желаемого и утешить уязвленное самолюбие.

Я захлопнула ноутбук. В голове вдруг созрел план, который мог изменить нашу жизнь.

Я спустилась к завтраку. Сегодня кухня не казалась такой уж большой – слишком много людей разместилось на этих квадратных метрах.

– Доброе утро, Киара! – Джон взглянул на меня исподлобья, продолжая намазывать сливочное масло на тост. – Я уже было решил, что ты объявила голодовку после вчерашнего утреннего разговора.

Не забывая о своей роли, я постаралась сделать выражение лица самым прохладным и обвела всех присутствующих быстрым взглядом – Трой смотрел на меня внимательнее остальных, глотая горячий черный кофе, Меган показалось мне подавленной, если такое вообще было возможно. Что стало причиной такого ее настроения? Неужели, задание Джона?

Алекс тоже следил за мной, но с меньшим интересом. Казалось, что он в одно и то же время был здесь и где-то далеко, в своих мыслях. Теперь мне хотелось врезать ему, отомстив за предательство! Пусть он называл этот поступок соединением с семьей, я-то знала, что он никогда не разделял взглядов Джона.

«За что же ты продался, Алекс?! Что пообещал тебе Вентон? Или… Чем угрожал?»

Я задумалась.

«Черт! Слишком однобоко. Нельзя думать обо всех так плохо! – мысленно отругала я себя. – Ведь я не знаю ничего. Да и к тому же, кто я для него?! Девчонка его крестника?! О, Боже, какая ценная личность в его жизни! А это его семья…»

– Киара, – Джон окликнул меня и указал на свободный стул. – Завтрак?

– Да, – я встрепенулась и наконец села рядом с Вентоном, налила себе кофе и взяла яичницу с овощами из большой тарелки в центре стола.

Краем глаза я видела, как он следит за моими движениями, за тем, как я равнодушно смотрю на Троя и Меган, сидевших так близко друг к другу и тихо разговаривавших о чем-то, и вновь улыбался, делая вывод, что сыворотка работает.

Чувствовала ли я в этот момент что-то на самом деле? Да. Внутри меня бушевал океан эмоций. Но это не было связано с Троем. К нему чувства претерпели большие изменения. Он, безусловно, был моим союзником по эту сторону баррикад, может даже другом. Я знала, что снова могу на него положиться. Но было ли это чем-то большим? Раньше я с уверенностью могла сказать, что еще люблю его. Любое воспоминание прошлого возвращало меня в это состояние, любой его привычный жест, голос или взгляд. Но теперь эти моменты стирались в памяти, становились менее острыми и не цепляли, не оставляли в моей душе рваные раны. Я была бесконечно благодарна Трою за то, что он оживил другую меня, более сильную. Но вечно качаться на его качелях героизма и самоотверженности я больше не могла и не хотела. Это было его жизнью, его бесконечным боевиком без финала. Жизнью на пороховой бочке.

А я выросла. Мне стали важны спокойствие и счастье. И чтобы рядом со мной был тот, кто разбудит утром поцелуем, сварит кофе, бросит все свои дела и пойдет вместе со мной гулять по набережной, весело и беззаботно смеясь и держа меня за руку так крепко, что я пойму – он никогда не отпустит меня, не сорвется вдруг спасать мир, а скорее, встанет грудью на мою защиту. Моих губ коснулась легкая улыбка.

От Джона, конечно, не скрылось изменение в выражении моего лица, это было понятно по его взгляду, и я поспешно натянула маску безразличия.

– Послушай, – я прочистила горло. – А можно мои завтраки станут спокойными? Под твоим взглядом я чувствую себя, как под микроскопом, аппетит пропадает.

– Хм, конечно.

– Благодарю, – сухо кивнула я и мельком взглянула на Троя, который почти незаметно покачал головой.

Чтобы переключить внимание Вентона, я начала разговор, который задумала еще у себя в спальне:

– Джон, я изучила вопрос с Бостоном.

– Да? – он оживился, вытер рот салфеткой, отбросил ее в сторону и, сложив руки домиком, внимательно посмотрел на меня.

– Секретов нет? – я указала на тех, кто сидел за столом.

– От семьи не может быть секретов.

«Боже, какой бредовый коктейль из пафоса и ванили, сейчас стошнит!»

– Бостон сейчас лидирует по масштабу разработок фармпрепаратов.

Вентон скривил губы и молчал. Проигнорировав его ухмылку, я продолжила:

– Этот кластер, имеющий как минимум четыре биотехнологические компании с крупнейшими исследовательскими центрами в мире не будет сдавать свои позиции, а только наращивать обороты, чтобы закрепить своё лидерство. Поэтому, решение простое и прозрачное. Никакого насилия, как ты и задумывал.

Я сделала паузу. Ответ казался мне очевидным.

– Ну, продолжай.

– Предложи им формулу! Продай разработку в Фармаджен! Крупнее них в Бостоне нет никого!

– Ты спятила?! – Джон оттолкнул от себя тарелку и она, соскользнув со стола, разлетелась на несколько кусков. – Это мое дитя! Я никогда не продам его!

– Они с радостью воспользуются этой возможностью – вывести на рынок новый препарат под одним из своих брендов. Ты же волен выдвинуть условие, что работать над созданием будешь ты и твоя команда. Маркус подделает результаты экспериментов, и крупнейшие фармацевтические компании выпустят сыворотку на мировой рынок лекарств! И это будет легально! К тому же, оцени масштаб. Ты покоришь не Бостон, не штаты… Весь мир.

Я была уверена, что давила на нужные рычаги, ведь цели Джона были понятны уже давно. Осталось сделать все, чтобы он поверил в простоту реализации моей идеи, и чтобы Маркус оставался жив, здоров и рядом со мной. Джон явно обдумывал мои слова.

– Они не станут тестировать невесть что…

– Тут уж тебе виднее, как правильно показать товар лицом, – усмехнулась я.

– Киара, в этой компании не работают идиоты. К тому же, даже если нам удастся продать им формулу, на испытания уйдут годы.

– Джон, они тоже люди! Со своими амбициями и желаниями. Быть первыми в истории, кто изобретет сыворотку – ты бы отказался?

Я улыбнулась.

– Ну ты и стерва, – и он улыбнулся в ответ. – Я итак первый в этом! Не провоцируй меня, я знаю, к чему ты клонишь! Запомни – я и останусь первым, а не какой-то выскочка из Фармаджен!

– Вот и отлично. Значит, идея подходящая?

– Пока не знаю на сколько достижимы эти цели. Но она имеет право на жизнь. Меган? – Джон вопросительно взглянул на рыжую.

– Что?! – огрызнулась она.

– Я готов выслушать твои предложения.

Та моментально вскочила из-за стола и выбежала из кухни.

– Что ж, видимо, победитель очевиден.

– Совершенная! – хохотнул молчавший до этого Алекс, потирая подбородок. – Совершенная истеричка! Ей есть чему поучиться, а тебе, Джон, пора довести ее до ума.

Теперь, когда я вновь могла здраво мыслить, желание утопить Меган перестало казаться мне таким уж правильным и истинным.

– Оставьте ее в покое.

– Не хочешь возмездия?

– Мне все равно. Но ты ведь не Бог, чтобы вершить правосудие.

Джон покосился на меня.

– Хорошо. Мне, в общем-то, тоже плевать. Главное, что ты выполнила свою работу и мне есть над чем поразмыслить.

Он встал, кивнул всем присутствующим и тоже покинул кухню. Алекс допил холодный кофе и, поставив пустую чашку в раковину, задумчиво произнес:

– Можешь ведь, когда захочешь. Зря сопротивлялась совершенству.

Когда мы остались наконец вдвоем с Троем, я выдохнула, но тут же съежилась под его взглядом – цепким, залезающим под кожу, сканирующим меня.

– Что? – протянула я как-то виновато.

– Ты подстегнула Джона, и это хорошо, – он достал пачку сигарет. – И чуть не выдала себя с потрохами, а это плохо. Играй лучше.

Я наблюдала за сизым дымом, таявшим под потолком.

– Думаешь, он поддержит мою идею?

– Скорее всего, да. Но вопрос у меня в другом – чего ты хочешь этим добиться? Поработить мир? – он наклонился ко мне через стол. – Каков твой план на самом деле, Киара?

Я улыбнулась.

– А что если никакого другого плана нет? Что если я хочу прожить жизнь, не корчась от вечной душевной боли?

– Мне можешь не врать. Ведь она была в последний месяц даже сильнее, чем каждый день без сыворотки. Но уж лучше помнить и знать, от чего страдаешь, чем мучиться вхолостую.

Вздохнув, я устало посмотрела на брюнета:

– Тебе больно?

– Представь себе.

– И ты не знаешь причин?

– Я, к сожалению, знаю. Забыла? У меня иммунитет, – он криво улыбнулся.

Я понимала, что не могу рассчитывать на исповедь, но все же спросила:

– Поделишься?

– Я совершил много ошибок.

– Прости их себе наконец, это было так давно. Сколько можно корить себя?

– Нет, эти были допущены совсем недавно.

Трой выдохнул последнее облачко дыма и затушил сигарету, стараясь не смотреть на меня.

– Я потерял тебя. Не могу себе объяснить, почему не остался тогда с тобой. Почему не смог простить ложь во спасение. Я был идиотом, – он поднял глаза. – И ты выбрала его. Я не смог простить тебе и этого, не посчитался с твоим решением, чуть не убил Кайла. И я не уверен, что во всем виновата сыворотка. Хотя… вспоминаю юношеские годы – и тогда хотел убить всех неугодных! – он горько усмехнулся. – В конце концов, я чуть не убил тебя. Кто я после этого?

– Прекрати! – я резко оборвала его. – Мне бы ты не причинил боль, я знаю. Хватит корить себя. В том, что произошло, есть и моя вина. Я не отпустила тебя, не исчезла, когда был шанс. И не дала понять вовремя, что наши пути… разошлись. В то утро, когда ты оставил меня у здания корпорации. Все ошибки мы совершили тогда, и нет смысла расплачиваться за них сейчас.

Мы оба разом вздохнули и улыбнулись.

– Трой, не смотря на то, что наши отношения закончились, я дорожу тобой. Ты – часть моей жизни и моих воспоминаний. Сейчас я, как никогда, нуждаюсь в помощи. Мы обязаны завершить эту историю.

Он серьезно посмотрел на меня, вздернув бровь.

– Мы это начали, мы и закончим.

– Что для этого нужно?

– Для начала – обсудить все с Маркусом, – я загадочно улыбнулась и, допив остатки кофе, встала из-за стола. – До вечера.

– Так, эти ваши шпионские игры нравятся мне все меньше и меньше. Вентон ведь не полный кретин! Еще немного, и он приставит к каждому из нас армию своих тупоголовых воинов!

– Кхм! – кашлянул Трой и сложил руки на груди.

– Прости, – поджал губы Маркус.

Часы показывали начало первого, в доме царила тишина, а мы втроем собрались в комнате Маркуса. Он был уже сонным, каждодневный многочасовой труд в лаборатории сильно изматывал его. Он сидел в кресле в белой футболке и спортивных брюках черного цвета, постоянно нервно поправлял очки и выжидающе смотрел то на меня, то на Троя. Тот же и вовсе сливался с интерьером комнаты – черная майка и черные шорты делали его почти невидимым в темноте спальни.

– Ну и что за срочность? – Маркус щелкал выключателем ночника, чем раздражал нас с Троем.

– Хватит! – цыкнула я. – Что за сигналы SOS?! Тебе никто не поможет, не рассчитывай.

– Очень смешно, – Маркус тоже сложил руки на груди. – Вы смерти моей хотите? От недосыпа и усталости. Отпуск, как вы понимаете, мне пока не светит. А если и удастся отдохнуть, то уже в роли раба безэмоционального.

– Помнишь, ты говорил, что работаешь над синтезом противоядия?

– Говорил. Работал, – уточнил Маркус.

– Почему в прошедшем времени? – удивился Трой.

– Сейчас у меня просто не хватает времени на разработку.

– Ты сам принимаешь антидот? – Трой подошел к блондину и навис над ним.

– Нет.

– Какого черта, Маркус?! – зарычал Трой и стукнул кулаком по стене чуть выше головы парня. – Мы же договаривались! Кто знает, как это работает! И кто знает, когда Джон решит списать тебя со счетов!

– Не ори, спаситель!

Трой сверкнул глазами, явно взбешенный.

– Я жизнь твою спасти хочу, тупоголовый идиот!

– Сам идиот… – тихо и уже не так уверенно пробормотал Маркус.

– Алё, – обратила я на себя внимание.

Трой обернулся. Было видно, как он пытается сдержать свой гнев – желваки так и заходили, кулаки сжимались и разжимались.

– Воу, воу, выдыхай, – прошептала я.

– Убил бы, дурака, – он отвернулся и отошел к окну.

– Ты сам сказал – мы не знаем, как это работает. Может, мы вообще впустую тратим время?!

– Ты должен был это проверить! – зло перебил Маркуса Трой. – Иначе какого хрена ты выкачал из меня литр крови, вампир чертов?! А теперь оказывается, что ты с ней не делал ничего?!

Меня вдруг стало смешно, истерический смех рвался наружу, впервые за столько месяцев мне было так забавно наблюдать за ними. Смех стал таким свободным, легким и заразительным, что через секунду мы втроем хохотали, шикая друг на друга и прижимая пальцы к губам.

Когда истерика наконец улеглась, я озвучила утренний план Маркусу, а затем рассказала о том, что же задумала на самом деле:

– Мы должны попасть в Фармаджен раньше Джона, ну или его доверенного лица, раз уж он старается оставаться в тени. Но, на тот момент, Маркус, у тебя должен быть готов антидот. Мы расскажем главе компании о том, что происходит здесь и чем сыворотка грозит миру. Возможно, нам это будет стоить жизни, и мы не успеем даже добраться до здания компании, но стоит попытаться. Иначе, если они купят формулу и выпустят разработку на мировой рынок – конец придет всем.

Маркус молчал.

– Ты отдашь им свою формулу противоядия. Тогда всех в Сиэтле можно будет спасти. Фармаджен – герои, а план Джона так и останется на бумаге. Надеюсь, что Бостон не возьмется за убийство человечества.

– Не смотря на амбиции? – Трой прищурил глаза.

– Я не хочу терять веру в людей окончательно. И питаю надежду, что у главы Фармаджен другие цели!

– Скажи, а она в своем уме? – Маркус обратился к Трою.

– Не-а, никогда в нем не была, – тот пожал плечами и улыбнулся.

Я скорчила гримасу и уставилась на блондина. Он резко поднялся из кресла и прошипел:

– Ты думаешь все-таки, что Джон – идиот, да? Ну он же понимает, чем рискует! Он и на пушечный выстрел не подпустит нас к компании. История не повторится!

– Если мы не попытаемся, все было зря. И тогда, и сейчас! Пойми, нам все равно грозит расправа. Я скоро не смогу играть роль совершенной, меня вычислят и зомбируют снова. Ты выполнишь свои задачи и тоже станешь интеллектуальным рабом Джона. Наверное, пострадает и Кайл! И все будет кончено. А я не готова сдаться, потому что уверена – мне дали шанс, возможно, последний. И я собираюсь им воспользоваться. Что выбираешь ты?

Тишина повисла в комнате. Трой отвернулся к темному окну, все также сложив руки на груди. Маркус протирал очки краем футболки, стараясь не смотреть на меня. Откуда-то с улицы раздавался гул автомобиля, лай собаки и чьи-то разговоры, и казалось, что там, за стенами этого старого особняка, теплилась жизнь, а здесь все замерло.

– Итак? Кто со мной? – вновь обратилась я к собравшимся. – Если ты откажешься, – я взглянула на Маркуса: – Я все равно пойду туда. Правда, мне нечего будет предложить в противовес сыворотке. Окажись Фармаджен продажными, я заведомо проиграю.

– Нет. Я в деле, – Маркус надел очки и ясным взглядом посмотрел на меня. – Пусть это будет очередной эксперимент в моей жизни.

– Меня можно не спрашивать, – голос Троя был глухим. – Было бы странно, если бы я отказался еще раз подпортить отцу все его планы. И жизнь.

Он натянуто улыбнулся.

– Тогда решено. Маркус, направь все силы на разработку противоядия. Ты же умный!

– Льстишь, – смутился блондин.

– Ни сколько. Но времени у нас мало, поторопись. Я узнаю всю информацию о главе компании и постараюсь просчитать варианты встречи. Трой, – я взглянула на парня: – Ты наш бронежилет. Как нам остаться незамеченными и живыми как можно дольше – твой вопрос.

Тот лишь кивнул.

– Что ж, удачи нам всем.

Мы разошлись по своим комнатам и, не теряя времени, приступили к работе.

Все дни напролет Маркус проводил в лаборатории, делая вид, что совершенствует формулу сыворотки. На самом же деле он старался сделать все возможное, чтобы антидот наконец сработал. Спать приходилось по несколько часов в сутки, результат был необходим в кратчайшие сроки. Я тоже не рассчитывала на крепкий сон и искала информацию о Фармаджен и ее владельце – Дэвиде Хендри. Мой план казался мне уже не таким реальным – глава крупнейшей фармкомпании Массачусетса вряд ли жаждал встретиться с неизвестными малолетками с больной фантазией. Времени оставалось все меньше, а идей в моей голове не прибавлялось.