Совершенные

– Киа, может тебе стоит остаться с Томом?

– Нет, все в порядке, – пробормотала я, но перед глазами всплывали сцены из дома Френдли: вот сейчас мы войдем в дом и на кухне найдем окровавленный труп.

Нас догнал Рик.

– Никто не открывает? Тогда давайте попробуем зайти.

Дурная затея, дурная…

Он толкнул дверь, открывая вид на красивую прихожую с зеркалом в витиеватой раме.

Черт, ну почему их вечно тянет зайти в чужой дом без приглашения?!

– Тут есть кто-нибудь? – голос Рика был слишком веселым и приветливым.

Внезапно откуда-то раздался стон. Мы бросились на этот звук, спотыкаясь о разбросанные на полу вещи.

В гостиной перед нашими глазами предстала картина, не уступающая той, что я увидела на кухне в доме Сэма: светлый мягкий ковер был покрыт кровавыми пятнами, повсюду валялись фрагменты сломанной мебели, а в центре комнаты на животе лежал седой мужчина в шелковом халате, волосы на его затылке были слипшимися от крови, рядом лежали щипцы из камина. Трой в мгновение подскочил к раненому и осторожно перевернул его на спину, поддерживая его голову.

– Что произошло?! Вы можете говорить? Рик, звони в скорую, срочно! Да не стой же ты, звони!

Но мужчина только стонал. Трой догадывался, что времени оставалось все меньше и сразу спросил о самом главном:

– Скажите, это как-то связано с разработками ИнДжениус?

Глаза мужчины сфокусировались на Трое, он шумно дышал через рот и сквозь стон мы услышали ответ – «Да».

– Нам нужно знать, где вы брали сыворотку совершенства! Помогите нам! Вы не понимаете, на сколько она опасна!

Мужчина захрипел и протянул руку в сторону письменного стола. Я подбежала к нему и стала указывать на выдвижные ящики. На третьем он слабо кивнул. Я высыпала его содержимое на пол, и во всем этом беспорядке нашла пухлую записную книжку из зеленой кожи. В самом конце карандашом был нацарапан адрес: Дейли-сити, 131 Уэстмур авеню. Я упала на колени рядом с задыхающимся мужчиной и ткнула пальцем в адрес.

– Это там?! Скажите, это там сейчас работают ученые?!

Мужчина кивнул, захрипел и его глаза, широко распахнувшись, стали стеклянными.

Рик забежал в комнату.

– Я вызвал скорую, они будут здесь с минуты на минуту!

– Тогда нам пора сматываться отсюда, я не имею никакого желания отвечать на вопросы. Жаль его, но мы уже ничем не сможем помочь, – Трой осторожно положил голову покойного на пол и встал с колен. Его руки были испачканы кровью, взгляд был пустым и холодным. Глядя на него, мне становилось жутко.

– Киара, ты слышишь меня? Уходим, прямо сейчас.

Я очнулась от оцепенения, и мы втроем помчались к выходу. Том мирно посапывал на переднем сидении Доджа, но когда мы побежали к машине, он испуганно открыл глаза.

– Что случилось?

Трой первым сел в машину.

– Спал бы больше, – пробормотал он, заводя машину.

Мы с Риком, запыхавшиеся, упали на заднее сидение. Как только мы отъехали на достаточное расстояние, я открыла записную книжку. Вот он, заветный адрес. Скорее всего, именно там в это самое время находятся наши родители. Мой отец. Я пока не знаю, что скажу ему при встрече. Быть может, я просто крепко обниму его. А может обида захлестнет меня, и я расплачусь. Хотя, я расплачусь в любом случае.

– Дайка посмотреть, – Рик взял блокнот, затем развернул карту.

– Объясните мне хоть что-нибудь, – Том нервничал. – Трой, почему ты в крови?

– Это не важно. Главное, у нас есть теперь адрес, где этот доктор доставал сыворотку.

– Едем туда сейчас?

– Нет. У меня неважное предчувствие, я бы не торопился так. Если наши близкие живы, то почему они прячутся, почему не выходят на связь? Может, они в плену. Я бы не хотел ехать туда неподготовленным.

Впервые я задумалась. А ведь правда, если они живы, почему отец ни разу не позвонил нам. А может он общался с мамой. Но она никогда ничего не говорила о нем и переживала его пропажу так же сильно, я помню. Это невозможно сыграть. Или она смогла?.. Только сейчас я вспомнила про маму и ее слова в записке: «Я не могу быть рядом с тобой сейчас, иначе нам будет угрожать опасность». О какой опасности она говорила? Может, это как-то связано с отцом?

– Это школа.

– Что?

– Адрес, который записан в книжке – это школа, – повторил Рик.

– Хорошо, отметь его. Нужно будет обдумать, как и когда мы доберемся до них.

Мимо нас с сиренами проехала реанимация, а следом пара полицейских машин. Может, они поехали на вызов Рика, а может кому-то другому причинили боль.

Мне казалось, что я ненадолго прикрыла глаза, но проснулась от того, что Рик будил меня на парковке в порту.

– Эй… Ки… просыпайся… Мы приехали.

В боксе уже была Мег, Трой позвонил ей и рассказал вкратце обо всем. Мое присутствие она проигнорировала, и я этому даже обрадовалась.

– Привет, Мег.

– Здравствуй, Трой, – она явно была напряжена и не смотрела ему в глаза. – У меня есть срочные и неотложные дела, поэтому давай сразу к делу.

И он поведал все, поделился планами и мыслями, иногда рассматривая свои испачканные кровью ладони.

– В общем, информации сегодня мы добыли достаточно! – вставил Том.

– Особенно ты, – тихо произнесла я.

– Послушай, – прошипел он. – Может быть вы, мисс, сделали больше? Что толку, что ты стояла рядом?! Чем ТЫ можешь гордиться?

Я вспыхнула, а секундой позже взглянула на Троя. Я видела, как он был напряжен, его кулаки сжимались так сильно, что побелели костяшки пальцев. Было бы глупо подвести его и рассказать про Сэма.

Но Том не унимался. Он подошел ко мне и навис сверху.

– Что же ты притихла, а? Я тебе не Меган, да? Будь моя воля, тебя бы тут не было. Хотя бы потому, что ты мне не нравишься.

Мои глаза сузились.

– Да пошел ты.

И тут Том сорвался. Он буквально набросился на меня, схватил за запястья и свел их у меня над головой.

– Как ты смеешь вообще так со мной разговаривать, сучка?!

Подскочивший в мгновение Трой вдруг отбросил от меня Тома, схватил его за горло и буквально пригвоздил к стене. Я никогда не видела его в таком состоянии. От него исходил жар, глаза сверкали, и из груди вырывался звериный рык.

– Трой, что с тобой, отпусти меня! Эй, друг! – лепетал Том.

– Слушай. Меня. Внимательно, – процедил Трой. – Еще раз ты тронешь ее и я снесу твою башку. Это тебе понятно?

– Трой, я же не серьезно. Я не сделал ей ничего плохого, да ведь, Киара?

– Твои шутки у меня в печенках. Надеюсь, ты меня понял, – Трой разжал руку.

Том сполз на пол, потирая красную шею и хватая воздух ртом. В контейнере воцарилась тишина.

– Мы хоть и не команда, – тихо произнес Трой, сжимая кулаки, – но никто не отменял уважение. Конечно, все на взводе и нервы ни к черту, но мы делаем общее дело и помогаем друг другу. Любая помощь ценна. А эта ваша дележка… Не будем страдать идиотизмом, – Трой вышел и хлопнул дверью.

Я сидела в кресле, задумавшись. Уважение – то, чего не хватает не только Тому, а большинству людей. А помощь сейчас расценивается как что-то дикое, непривычное, за что хочется заплатить или извиниться. А вторая крайность, когда ее принимают как что-то само собой разумеющееся. Все, конечно, зависит от самого человека, как он преподносит эту помощь. Хочет ли он что-то взамен или делает это бескорыстно. И, как бы странно это не звучало, не дай тебе Бог сделать что-то от души. Этого не оценят, но будут требовать еще и еще.

– С Троем что-то определенно происходит, – Рик подсел ко мне, и я вздрогнула от его тихого голоса, вырвавшего меня из раздумий.

– Да, наверное ты прав.

– И, можешь мне поверить, причина в тебе, – он улыбнулся и обнял меня за плечи. – Иди к нему, я думаю, сейчас с ним нужно поговорить.

Я встала и вышла из бокса. Трой и Мег стояли спиной ко мне, облокотившись на парапет, и смотрели вдаль.

– Трой, ты молодец. Том давно нарывается.

– Можно подумать, ты все это время стояла в стороне, – Трой усмехнулся.

– Я ее не трогаю. И, если ты забыл, я тебе напомню – это она на меня набросилась, – Меган придвинулась ближе к парню. – Ты должен был и ее поставить на место.

– Я вообще никого не должен никуда ставить. К тому же, ты и сама в состоянии постоять за себя, – он щелкнул зажигалкой и затянулся.

Рыжая положила ему руку на плечо. Трой посмотрел на нее, губы его были настолько близки к ней, что мне стало не по себе, а желудок сжался.

– Мег, ты прекрасная девушка, обаятельная и умная. Но у нас с тобой ничего не получится. Прости. И это не изменится никогда. Считай, что мое сердце навеки занято.

Меган окатила волна обиды и она, развернувшись на каблуках, побежала к машине, испепелив меня взглядом.

Я подошла к Трою.

– Спасибо, – я не смотрела на него.

– Не за что. Если не я, это сделал бы Рик.

Я все-таки взглянула на него искоса: аккуратный прямой нос, крепкие скулы, волевой подбородок. Все словно выточено из камня. На мгновение я вспомнила его крепкие объятия и нежные поцелуи, и мне невольно захотелось прижаться к его телу. Но сейчас это было невозможным. Он повернулся ко мне.

– Что? Ты изучаешь меня?

– Типа того, – я улыбнулась. – Когда-нибудь ты расскажешь мне о себе?

– Что тебя интересует? – он выпустил несколько сизых колечек.

– Все. Ты для меня загадка.

– Иногда быть загадкой очень безопасно. И в данном случае, для тебя даже в большей мере, чем для меня.

– Я не хочу, чтобы между нами были стены.

– Я не строю их. Я еще с осторожностью разбираю старые.

Мы обернулись на звук шагов. Это был Рик.

– Ребята, я не хотел вам мешать. Просто я там один сижу. Тома как ветром сдуло после ваших разборок. И если у нас на сегодня все, то я домой, – он широко улыбался, глядя на нас.

– Да, конечно, Рик, – Трой улыбнулся ему в ответ, понимая, что тот обо всем догадался.

– Удачного вам вечера, – подмигнул он мне и пожал ладонь Троя.

Как только он большими шагами удалился, Трой произнес тихо:

– Что ж. Ты хочешь рассказ о плохом парне? – он обнял меня за плечи.

– Ну да, наверное пора знать детали, – я улыбнулась.

– Тогда поедем ко мне домой, там мне как-то спокойнее говорить о таких вещах.

Меня бросило в жар.

– Домой?

– Ну да. А ты боишься ехать в мою берлогу? – он ухмыльнулся. – Оставаться со мной здесь, в этом контейнере, ты не боялась. Да не маньяк я, – он запер бокс и спрятал ключ в карман.

Квартира Троя располагалась в элитном районе, в доме, из окна которого открывался прекрасный вид на парк «Золотые ворота». Когда я перешагнула порог, то впервые задумалась – у Троя дорогая машина и еще более дорогая квартира. Откуда это у молодого парня?

В прихожей было темно, и Трой щелкнул выключателем.

– Ты один живешь? – спросила я, стаскивая ботинки.

– Да. Наверное, стоит добавить – к сожалению, но мой язык не поворачивается.

– Слишком чисто, – я скривила губы в усмешке.

– Я еще и готовить умею, и не только бутерброды. Невероятно, правда? Проходи, хочешь чего-нибудь выпить? – он склонился над баром.

На секунду я задумалась, желая отказаться, но от внезапно накатившего волнения меня била мелка дрожь. В последние несколько дней я пережила столько всего. Половину я мечтала забыть навсегда. Поэтому…

– Да, давай. Я буду то же, что и ты.

– Хм, виски? Не рано? Впрочем, не буду сейчас тебя воспитывать. – Трой протянул мне стакан. – Присаживайся.

Он уселся на диван, большой и белый. Я села напротив.

– Итак… – его глаза блеснули и он сделал большой глоток. – Ты первая, кому я расскажу эту историю об одном ненормальном.

***

Двадцать два года назад на свет появился парень, которого отец назвал Троем, считая, что это имя обладает мощной энергией. Отец воспитывал меня сам, потому что мать бросила нас, когда я был еще совсем маленьким, я плохо ее помню. Отец всегда говорил, что себя она любила больше, чем нас. Но я не верю. Это он любил свои пробирки и ковырялся в них с утра до поздней ночи. Я не осуждаю ее.

Трой вздохнул, сделал еще один большой глоток и продолжил:

– Мы жили в том доме с садом, пока мать не исчезла из нашей жизни, а отец не захотел перебраться ближе к работе. Тогда-то он и купил эту квартиру. В ИнДжи не плохо платили, но, думаю, это для тебя не секрет. Отец стал пропадать на работе все больше, а я рос сам по себе. Потом он начал таскать домой свои пробирки, капсулы, инъекции, и жизнь моя круто изменилась. К одиннадцати годам я уже был маленьким непробиваемым монстром. Его тайной. Отец постоянно толковал мне, как хорошо, когда у тебя нет слабостей. Нет чувств. Конечно, кроме тех, которые способны помочь в достижении вершин.

Я не любил его. Я вообще никого не любил. Поэтому, когда он внезапно исчез, мне было все равно. Опеку надо мной взял его брат и мой крестный, Алекс. Сейчас я благодарен ему, без его помощи и связей я бы давно сидел за решеткой. И, конечно, без его терпения.

К чему же я пришел… К восемнадцати моими целями было ни успешное окончание школы, хотя я и закончил ее на высший балл, ни поступление в колледж – туда я попал без проблем, ни деньги – их было предостаточно, Алекс не ограничивал меня ни в чем. Я хотел власти, яростно желал, чтобы люди подчинялись мне, потому что я был успешнее, чем они. И я был уверен, что смогу вести их за собой. Но ломать сознание сложнее, чем кости, – Трой горько усмехнулся и залпом осушил стакан.

При этих словах я покрылась мурашками, а на душе стало как-то особенно тяжело.

– Мне пришлось силой заслуживать свой авторитет среди сверстников и не только. Тогда я учился в медицинском колледже, хотя уже понимал, что лечить людей – не мое, половина из них, как мне казалось, даже не достойна была существовать. Меня действительно боялись, а мне это доставляло удовольствие. Иногда меня захлестывал такой гнев, что я бил неистово, не имея сил остановиться. Это могло бы продолжаться бесконечно, пока как-то раз я не перегнул палку. Я не рассчитал силу, ударил парня, которому было, наверное, столько же лет, сколько мне. Вспомнить причину не могу, помню только бешенство, поглотившее меня. Я бил его, пока не понял, что хочу большего. Тогда, схватив его за волосы, я ударил парня головой о стену.

Трой щелкнул зажигалкой и замолчал. Хотела ли я продолжения? Да, я хотела знать все об этом человеке. Но было ли у него желание бередить старые раны?

– Он скончался в больнице через несколько дней, так и не придя в себя. Он больше не сказал ни слова своим родителям. Не встретился с друзьями. Не сыграл в футбол. Он никогда уже не откроет глаза. А все из-за одного подонка.

Я видела, как Трою было больно, как он сожалел. И представляя все, что произошло тогда, мне становилось жутко. И безумно жаль этого бедного парня, имя которого Трой уже никогда не сможет вспомнить.

– И знаешь, что самое мерзкое в этом? Мне было все равно в тот момент, я не чувствовал ничего, кроме ни в чем неизмеримой ярости. Никакой вины. Уголовное дело было заведено. Но Алекс заплатил. Достаточно, чтобы спустя неделю меня выпустили на свободу за недостаточностью улик. А через несколько месяцев я стал понимать, что произошло, и начал буквально пожирать себя изнутри. Жалить ядом, как скорпион. Тогда я сделал себе татуировку, как вечное напоминание о содеянном.

Мне было двадцать. Из колледжа я ушел. Алекс переехал к себе, оставив квартиру и машину. Мне нужно было уединиться, люди вызывали во мне бесконтрольный гнев, граничащий с яростью, и жажду возмездия. Я видел, что они такие же, как я, только их никто не пичкал пилюлями, монстры от природы: беспощадные, бесчувственные, и я мечтал наказать их. Но я учился контролировать себя. Слишком долго. И за последние годы возненавидел отца, понимая, как он сломал меня.

С одной стороны, в такой жизни были плюсы. Я не боялся за себя, за других, не питал ни к кому никаких теплых чувств, не говоря уже о любви. Но с другой, я был беспредельно одинок. Это была черная тоска, которая точила меня изнутри. Желание найти отца и отомстить за все окончательно овладела мной, – Трой встал и налил себе еще виски. – Когда я встретил тебя.

Меня вновь бросило в жар, сердце забилось быстрее, а кровь прилила к лицу.

– Не сразу, конечно. Поначалу я думал, какая же ты плаксивая, пугливая, и вообще слишком эмоциональная. Но за всем этим скрывался человек самоотверженный, сильный и готовый прийти на помощь. Впервые мое сердце дрогнуло, когда ты убегала от охранников. Тогда я, правда, не придал этому особого значения, но после твоего ранения я осознал – таких, как ты сейчас очень мало. Возможно даже, что я их не встречал. И я стал понимать, что во мне рождаются другие эмоции. Я ловил себя на мысли, что мне нужно оберегать тебя. Но все равно стать полноценным я не смогу никогда. Сыворотка обострила то, что и так было заложено во мне – я черствый, порой эгоистичный и свободолюбивый.

– Я хочу задать тебе личный вопрос, – как всегда, дурацкие мысли не вовремя лезли в мою голову.

– Да, конечно. Только пей, не хочу чувствовать себя алкоголиком, – и он снова сделал глоток.

Мое дыхание сбивалось от волнения, не хотелось казаться глупой или наивной, и для храбрости я залпом выпила содержимое стакана. Мое горло обожгло, тепло спустилось вниз, наполняя легкостью. В голове все слегка смешалось.

– А у тебя были отношения?

– Ну, к счастью или сожалению, я не сохранил свою девственность, – Трой усмехнулся. – Мне было приятно получать столько внимания от девушек. Но я не любил ни одну из них. Все мои отношения заканчивались с рассветом.

Я покраснела. Пожалуй, я все-таки не хочу знать подробностей. Трой следил за моей реакцией, но не спешил говорить. Он только плеснул в мой стакан еще немного спиртного, и я снова осушила его до дна.

– Черт, как ты это пьешь?!

– Обычно, молча, – улыбнулся он и добавил. – Ты же сама захотела. Ну что, я тоже задам тебе пару вопросов. Идет?

– Валяй, у меня нет таких скелетов в шкафу.

– Сколько тебе лет?

– Воу, полегче, это совсем личное! – я театрально охнула и засмеялась. – В день, когда мы встретились, мне стукнуло восемнадцать.

– В восемнадцать лет у тебя просто обязан быть парень.

– Если это был завуалированный вопрос, то он очень глупый. Потому, что ответ очевиден. Я бы не спасала твою задницу так часто, не целовалась с тобой и не сидела сейчас тут, если бы он у меня был.

– Знаешь, женскую психологию всегда сложно понять.

Я закатила глаза.

– Ну да, конечно. С твоей психологией зато все просто.

Трой закурил, открыв балкон. Ночь уже спустилась на город, воздух был прохладным и чистым. Я вышла следом за ним и облокотилась на парапет. Высота четырнадцатого этажа захватывала дух, от порывов ветра слегка передергивало. Это была та редкая ночь, когда на Сан-Франциско не спустился густой туман, поэтому можно было рассмотреть снующие машины, игрушечных человечков, идущих в сторону парка.

Трой почувствовал, что я дрожу, и обнял меня одной рукой. Его губы были совсем близко.

– Тебе холодно? – тихо прошептал он.

– Нет, – но дрожь бежала по моему телу от его прикосновений, от той искры, которая разгоралась между нами.

Он докурил и обнял меня второй рукой, и я почувствовала спиной тепло его тела, биение сердца и движение его груди, вздымавшейся при дыхании.

Вдох, выдох. Вдох, выдох.

Вдруг он развернул меня к себе и приподнял мое лицо за подбородок. Его лицо было так близко, а губы рядом с моими.

– Я благодарен отцу лишь за то, что я встретил тебя.

Теперь, когда сыворотка окончательно перестала действовать, все чувства Троя обострились до предела, захлестывая его, наполняя каждую клетку.

Он накрыл своими губами мои, яростно, жадно. Я запустила пальцы в его густые волосы, прижимаясь к нему, вдыхая его запах, ловя каждое движение. В тот момент мы стали одним целым, неразрывным и вечным. Что бы он ни делал в прошлом, кем бы ни был – мне плевать. С ним я становилась другой, как будто он давал мне свою силу, наполнял жизненной энергией.

Наконец он слегка отклонился.

– Ты необыкновенная. И я ни секунды не жалею, что ты появилась в моей жизни. Даже если я буду тысячу раз мертв, я никогда не оставлю тебя.

От этих слов у меня на глаза навернулись слезы. Я хотела верить в это. И я верила.

Трой еще раз нежно поцеловал меня и прошептал:

– Пора в дом, а то ты продрогнешь. И уже поздно. А я хочу, чтобы ты отдохнула.

Я проскользнула под его рукой и зашла в комнату.

– Я постелю тебе в спальне, а сам посплю здесь. Вот, возьми мою футболку – в лучших романтических традициях. Душ там, – он махнул рукой в сторону коридора и улыбнулся широкой улыбкой, от которой у меня в животе начинали порхать бабочки.

Стоя перед зеркалом в ванной, я разглядывала себя. На щеках горел румянец, глаза блестели, волосы были растрепаны. Так выглядела влюбленная девушка, и мне она нравилась. Я нацепила футболку Троя, пропитанную его запахом, который дурманил меня гораздо сильнее виски.

Выйдя из душа, я увидела картину, которая заставила меня забыть как дышать: в тусклом свете ночной лампы выделялся силуэт Троя, он стоял у окна, обнаженный по пояс, и смотрел на ночной город. Я подошла к нему и пальцем стала очерчивать татуировку на его спине. Поймав мою руку, он тихо произнес:

– Марш в постель, уже много времени.

Я залезла под одеяло и распустила волосы, Трой присел на край кровати.

– Спи спокойно, Киа, я буду рядом, – прошептал он и, склонившись надо мной, прикоснулся губами к моему лбу. Я улыбнулась ему и, свернувшись клубочком, произнесла:

– До завтра, Трой.

Он погасил свет и вышел из спальни, прикрыв за собой дверь. Но сон никак не приходил. Я ворочалась, в голову лезли самые странные мысли и переживания. Наконец, я не выдержала и, встав с постели, побрела в гостиную. Свет был выключен, в комнате стояла полнейшая тишина. Подойдя к дивану, я разглядела Троя. Он лежал на спине, глаза его были прикрыты. Проникавший через занавески бледный лунный свет создавал игру теней и его мускулы казались еще больше, а кожа приобретала серебристый оттенок. Он открыл глаза, молча изучая меня. Я вздрогнула и замерла.

– Иди ко мне.

Ничего не говоря, я забралась к нему под одеяло и прижалась спиной к его груди. Трой также молча обнял меня, и я крепко уснула в его объятиях. Этой ночью меня не мучили кошмары, потому что я знала – мой защитник здесь, рядом со мной.

***

Я открыла глаза от яркого солнца, лучи которого освещали гостиную. Троя не было рядом, но я чувствовала аромат свежесваренного кофе. Из кухни доносился напряженный голос парня, он говорил с кем-то по телефону.

– Забери все оружие, которое есть на складе. Встретимся в полдень на автостоянке.

Я вышла из спальни, слушая каждое слово. По спине пробежал холодок – снова придется коснуться смертоносного металла, а может и направить на кого-нибудь дуло тяжелого пистолета. Перед глазами всплыл образ Сэма, и я вздрогнула.

– Детка? – Трой обернулся и поспешно убрал телефон в задний карман джинсов. Он выглядел взволнованным – румянец горел на его щеках, глаза блестели, влажные после душа волосы были взъерошены. Легкая улыбка коснулась его губ, он подошел ко мне и обнял за талию.

– Как спалось? – он коснулся кончиками пальцев моей щеки и провел ими до ямочки на подбородке. Словно ток прошел по моему телу, и я прикрыла глаза.

– Прекрасно! – и это было чистой правдой. – А тебе?

– Спокойно. – Трой поцеловал уголки моих губ.

Не хочу никуда ехать. Не хочу! Не хочу разрушать эти редкие моменты нежности. С ним я забывала обо всем – об отце, об опасности, подстерегавшей нас, о самых страшных и сумасшедших кадрах киноленты, которые пронеслись мимо меня после дня рождения. И холодной стали пистолета, того самого, из которого я застрелила человека.

Трой отстранился, но мои глаза были по-прежнему закрыты.

– Я уверен, если мы найдем отца, то и твоих родителей тоже. Ну или хотя бы будем обладать какой-то информацией.

Я снова вздрогнула. Мама. Почему она бросила меня именно сейчас, когда мне особенно сильно нужна была ее поддержка. Как раньше… Я чувствовала, как глаза начинало жечь от подступавших слез, но Трой не должен был их увидеть. Поэтому я ловко высвободилась из его объятий и бросила через плечо:

– Я в душ.

Он пристально смотрел мне вслед, прекрасно понимая мое настроение, но лишь проронил «Окей».

Через час мы уже мчались по трассе по направлению к назначенному месту встречи.

– Я уверен, что шорты не лучшая одежда на сегодня, – он перевел взгляд на мои колени. – Давай заедем в какой-нибудь магазин по дороге и купим что-то более практичное. Не хочу, чтобы у тебя появились синяки.

– Было бы неплохо мне узнать подробности сегодняшнего мероприятия. По какому случаю смена гардероба? – я фыркнула. С момента разговора на кухне Трой так и не рассказал мне свой план.