скачать книгу бесплатно
– Пока он был не большим зверем, чем некоторые мужики наши. Но лучше не злить! Поспешить надобно, – уж чего не хотелось вовсе, чтобы княгиня меня вопросами заклевала. Я же со стыда сгорю.
– Верно молвишь, доченька, – преисполненный гордостью кивнул батюшка, с княжьего плеча сняв плащ богатый и тёплый, на мои накинул, дабы укутаться могла и срамоту прикрыть.
– Благодарствую, – искренне улыбнулась и позволила меня княгине приобнять да в сторону нашего лагеря отвести.
– Ох, нелюдь, – тихо вознегодовала матушка, когда уже в палатке я наскоро переодевалась и обувалась. Рубаху, в коей была, в сторону бросила, а княгиня взглядом её проводила и явно увидала кровавые следы на ткани. – Неужто так невтерпёж было, что прям в пещере на тебя полез?.. – по своему о пятне рассудила.
– Матушка, – ахнула я стыдливо. – Ты не так поняла, – о том не желая говорить. – Сказала же, он мне время дал, а это… для алтаря было надобно… окропить кровушкой моей. Он то и сделал, но осторожно.
– Даже так? – изумилась матушка. – Тогда, может, и не таков он Аспид, каким я себе представляла, – проворчала задумчиво. – Но ты на любовь и нежность лучше не рассчитывай, – чуть погодя виновато посоветовала. – Ежели сейчас не снасильничал, не значит, что много в нём человеческого, и будет он внимательным мужем. Лучше готовиться к худшему и порадоваться лучшему, а с Аспидом так и подавно…
– А я вообще о нём думать не желаю. Год продержусь, а там… лишь мыслью о свободе живу.
– Вот и правильно, – огладила меня по волосам матушка и взялась косу перезаплести.
***
Из окошка тоскливо на лес посматривала, в мыслях тугих путалась, а только Светозара видала, тотчас пряталась. Стыдно было… в глаза любимому смотреть. И на него больно глядеть. Бледный, мрачный, нет уж блеска во взгляде, смеха приятного и не чарует улыбкой светлозубой.
А мне что делать? Что ему сказать? Я теперь мужняя жена. И обещать ему ничего не могла. И требовать… Мы вроде обсудили это, но княжич всё равно приуныл, сидя на коне да с воеводой плечом к плечу обоз через лес сопровождая.
День, второй… строго по плану: к обеду останавливались коней напоить, перекусить, отдохнуть и опять в дорогу отправлялись, чтобы до ужина без остановок ехать. А только солнышко начинало к горизонту клониться, лагерь на полянке удобной раскидывали.
Я с няней ноги разминала, даже ежели накрапывало: то до источника, близ которого останавливались, то за хворостом для костра. Микула всегда за нами следовал. Зорким глазом следил, дабы на нас никто не напал, ну и подсобить с сучьями.
К вечеру третьего дня дождь разыгрался нешуточно.
Остановились мы в лесу, хоронясь под густыми кронами деревьев. Нам с Варварушкой было строго-настрого велено под навесом оставаться. Но единожды высунувшись из укрытия, поймала укоризненный взгляд Светозара и тотчас обратно нырнула, губу закусив и себя ненавидя.
Понял княжич, что избегала его, вот и злился пуще.
Ничего не поделать! Судьба у нас такая… И поговорить никак: мне вообще нельзя с другими показываться.
Но когда у края полога села на соломенную подушку, в маетных раздумьях пребывая, княжич по другую сторону навеса меня поджидал:
– Воль, – раздался его голос за тканевым навесом, – неужто будешь меня теперича всю дорогу избегать?
Моё сердечко сжалось от боли нестерпимой.
– Буду, Светозар, буду, – прошептала горячо, кулаки стискивая так, что ноготки в кожу вонзились. Покосилась на нянюшку – Варварушка с неудовольствием покачала головой, но упрекать не стала, больше сочувствия в её взгляде прочитала. Зажмурилась я, не позволяя себя разреветься: – Уходи, Свет, нам спать надобно. Утро вечера…
Он ушёл. Спасибо Великой Ладе, не стал упираться и дальше душу терзать. Но спала я урывками. Дождь колотил по навесу так яростно, будто погода мои чувства остро ощущала и непролитые слёзы водой замещала.
А потом, как отрезало… Но на смену ливню, звуки леса подоспели: волки, филины, шебаршение, гуление… Ух, и страшно ночью. Мерещилось всякое.
– Спи, Воль, – нянька буркнула, не выдержав моего кручения. – У тебя скоро жизнь иная буде…
Тяжко выдохнула я, опять с боку на бок перевернувшись, а уже под утро тихие голоса дружинных и треск костра усыпили.
Утром собрались и опять в путь дорогу отправились…
День пролетел бодрее, а когда ко сну готовились, я радовалась тёплому, сухому вечеру и ноги с Варварушкой разминать отправилась да веток для костра подсобрать. Микула рядом шагал, уже с грудой сучьев.
Всё лучше, чем бездельем страдать.
Меж деревьев ходила, ветки подбирала да песнь напевала.
О любви несчастной, о судьбе горькой… О долге и чести.
Слова лились тихо, душу заполняли и сердечко заставляли мирно стучать.
– Воль, – так задумалась, что Светозара прозевала. Подкрался сбоку и за руку поймал. От испуга было взвизгнула, ветки роняя, да он меня быстро к себе дёрнул, ладонью рот зажимая.
– Чшш, глупая, я это, – мягко шикнул. – Не ори, сбегутся все, я и сказать ничего не успею, – Виноватым взглядом обласкал, но заслышав голос няньки, взывающий к Микуле, Светозар нас от чужих глаз схоронил за низкими ветвями ивы.
Спиной к дереву меня припечатал, одну руку за талию опустив, а другую ото рта моего убрав. Неспешно… пальцами едва касаясь, по губам провёл да за подбородок придержал, когда я головой повела, уворачиваясь от его шибко вольной, неправильной ласки.
– Прошу, – тихо-тихо взмолилась. Сердечко, как очумелое, колотилось, словно из груди выскочить мечтало.
Прислушался Светозар, позволил отвернуть лицо, но ладонью в ствол подле головы моей упёрся:
– Соскучился я, Вольх, не мучай меня, – с мукой шепнул.
– И не собиралась. О том и молила! Не стоило тебе меня сопровождать! Тяжко это и мне, и тебе…
– Неужто даже не попрощаемся? На год ведь… А ежели случится что…
– Не говори так, – замотала головой рьяно. – Не разрывай мне сердечка, и без того в крови купается! Светозар, милый, знаешь ведь, не по своему желанию замуж вышла. Я смирилась, и тебе надобно это принять как есть, раз согласен ждать!
– С ума сошла? – шикнул злее. – Чтобы отпустил… вот так, – задохнулся Светозар. – Я же… умираю уже… который день сам не свой. И чего только не думал, когда ты из пещеры вышла…
– И чего же? – надломился мой голос.
– Не важно, что думал тогда, важно, что сейчас… Не могу я так, милая. Давай сбежим… Ждать не смогу. Я тебя хочу, Воль…
Не выдержала я его боли и своей ладошкой рот ему заткнула и взглядом молила прекратить наши страдания:
– Да что ты такое говоришь? Жена я Аспиду. Обратного нет пути! Так что не сбивай меня с достойного поступка, не опорочивай моего целомудрия. Прощай, – уйти собиралась, да Светозар вторую руку аккурат моей головы упёр, отрезая путь к свободе:
– Тогда посоветуй, как дальше жить?.. – тяжко сглотнул Светозар. Такой милый, ранимый, горем убитый, лбом в мой уткнулся. И я поддалась нежности. Ладошами лицо его придержала, утопая в светлости глаз:
– А ты представь, что, как в некоторых княжествах, по старым обычаям, право первой ночи за князем оставляют, так и у нас случилось, – гадкий пример, но ничего более умного не придумала.
– Думал уже! – заверил жарко Светозар. – Убеждал себя, что спокойно отпущу. Но нет! Ни ночь, ни год… Ох, Вольха, как бы не подохнуть от ревности тугой, что сердце на куски раздирает, – с чувством зашипел Светозар, ещё и ладошками по стволу шмякнув, да так, что я от испуга вздрогнула. – Я зубами его рвать готов…
– Эх, буйная твоя кровушка… – прошептала, уже от волнения едва голосом владея. Моё сердце ещё больше от любви заныло, от тоски, что я своими обязательствами хорошего человека несчастным делала. Уж лучше бы отпустить, а дальше… как жизнь сложится.
Хорошая мысль, правильная, на том и решила сыграть:
– Что ж, тогда лучше не ждать тебе меня. Живи своей жизнью, Свет. Уходи, не поминай лихом…
– Ты что молвишь? – опешил княжич, а я упёрлась руками в плечи его и, сражаясь более с собой, чем с ним, принялась отталкивать:
– То и говорю, уходи! Кому велено! Не люб ты мне более…
– Не верю, специально так говоришь, чтобы задеть меня сильнее, разозлить, обидеть, – раскусил нехитрый замысел Светозар, и в объятия заключил так крепко, что едва не вскрикнула от боли удушливой: – Не отпущу я тебя, Вольха. Лучше убью… а там и смерть не страшна, – припечатал с напором. – Аль хочешь… я с вами пойду, выслежу логово Аспида, и убью Змия…
– Дурной совсем? – замотала головой.
– Конечно дурной! – встряхнул меня точно соломенную куклу. – А как представлю его подле тебя, слепну от ревности, – процедил сквозь зубы. – Аль, думаешь, трушу? Его боюсь?
– Не в страхе дело, – воззвала к разуму любимого. – Убить Аспида – трудная задача, а ежели сплошаешь или же уличит он в предательстве, люто покоряет всех. А я не смею свой народ так подставлять. Батюшку, матушку. И тебя молю, не подставляй меня так перед честным людом. Не простая я девка, Светозар. Я – княжна. А это обязывает…
О том, что жизнью Дамиру обязана, конечно, не посмею рассказать – клятву давала, потому и сложно втолковать любимому, насколько сильно подвязана в этом браке обетами.
– Умру я… – пробормотал Светозар, – но ждать буду, – видела, как тяжко ему это далось.
– Свет, – дух перехватило, когда он ко мне склонился, почти губ своими касаясь.
– Соскучился дико, – шёпотом тёплым душу мне выворачивал. – Простимся скоро и надолго, Вольха. Хоть поцелуй напоследок…
Глава 7
Вольха
Волна тепла по венам побежала, темнота наступила: то ли в глазах помутнело от чувств, то ли я так сильно зажмурилась от волнения, то ли ночь быстро подкралась, а я и не заметила. Но вместе с испуганным далёким криком няньки: «Вольха!» вновь чуть посветлело, а порыв ветра сильно прошелестел ветвями ивы, под которой мы таились.
– Вольха, ты где??? – очередной вопль Варварушки вспугнул дурные мысли, обнажил страхи оказаться опороченной, застань нас кто-нибудь с княжичем в такой ситуации, и я пихнула Светозара:
– Пусти! Не смей так делать боле! – пригрозила ему, из плена сладкого и коварного сбегая, и метнула опасливый взгляд на верхушки деревьев. Они мирно покачивались от порывов ласкового ветерочка, вот только чувство нехорошее уже в душу закралось.
– И не приближайся! Ежели убьёт тебя Аспид, как я дальше жить буду? – в чувствах отвернулась.
– Клянусь! – в спину прилетело. – Клянусь тебе, убью его! – заверил Светозар. – Вот только бы место узнать его слабое…
– И как это сделать? – затаила дыхание, не оборачиваясь.
– Ты! Ты можешь! – шепнул убеждённо, в затылок сопя. – Ежели в доверие к нему вотрёшься, вызнаешь тайну… – руки положил на мои плечи.
– Вольха!!! – вновь заорала нянька, и я как в тумане Светозару кивнула:
– Узнаю, – передёрнула плечами, от ласки неуместной избавляясь.
– И тогда мы люд избавим от гнёта Аспида. Мир будет всем… и девицам свобода!
– Вольха!!! – совсем уже рядом нянюшка ко мне взывала.
– Тут я, – отозвалась громко. – Иду уже! – торопливо сучья похватала и, не глядя более на Светозара, спешно юркнула меж ближайших деревьев в направлении кричащей Варварушки. И уже за следующими едва не столкнулась с нянькой и Микулой:
– Ты где была? Мы с ног сбились. Ночь уже скоро… Темно… – забрасывала упрёками Варварушка, пока прислужник сучья из рук моих забирал. Не успела я и слова вставить, как умолкла нянька, сузила глаза подозрительно:
– Ох, навлечёшь ты, глупая, погибель на нас, – покачала головой всё понимающе.
– Не специально я, – не собиралась оправдываться, да укор Варварушки душу царапнул, – не я искала встречи. Он подловил…
– На беду княжич за нами увязался, – пробурчала няня и, тяжко вздохнув, кивнула в сторону лагеря: – Ступай уже, пока совсем не стемнело.
Уже приближались к месту стоянки, как волнение заприметили.
– Чего это вои бурчат, да кони не в себе, – забеспокоилась няня, как и мы с Микулой, шаг ускоряя. – Случилось чего?
А как вышли к костру, я обомлела… Аспид стоял подле воеводы. В рубахе, штанах холщовых.
Никола сурово хмурил брови и недовольно зыркал на Дамира.
Но Аспид только меня заприметили, холодно бросил:
– Твои вещи пусть дальше везут, – в два шага близ меня остановился, – а тебя я сам в свою крепость доставлю.
Уж было хотела уточнить как, но Дамир словно мысли мои услыхал и наперёд проскрежетал зубами что-то жуткое, кровь студящее.
Дружинные к нам подступили, готовые меня защищать ценой своей жизни, но с криком Светозара: «Воль!» – муж мой, в миг обращаясь Аспидом крылатым, над землёй взмыл, оглушающе хлопнув крыльями.
От ужаса и не рассмотрела его толком, но успела заприметить морду змеиную, шипами увенчанную, зелёные злющие глаза, чешую, слепящую бликами от костра, крылья могучие и когти острые… КОГТИ! Они последнее, что запомнила пред тем, как меня мгла в свои сети утянула.
***
От ужаса то в небытие ныряла, то выныривала, но только для того, чтобы вновь от страха обмереть, оглохнуть от боя сердца и при очередном громком хлопке крыльев или опасном манёвре Аспида утонуть в темноте.
Благо кошмар был недолгим.
Водоворот ужаса-небытия в который раз вырвал меня из пучины… И я уже не в когтях Змия, не в воздухе – в какой-то мрачной комнате. Испуганно в высокий каменный потолок глядела, пока не села осмотреться. Близ входной двери на голых стенах, от которых жутко веяло холодом, пара свечей в подсвечниках горела. Блики играли на скромном убранстве комнатки. Ложе широкое. Столик и кресло, в котором Аспид сидел.
Мрак его обласкивал почти всего, а подрагивающий свет лишь делал более зловещим его задумчиво суровое лицо и подчёркивал невероятную, неестественную зелень глаз.
Так и застыли: я, страшась пошевелиться и сглатывая сухость во рту, и Дамир… Долго смотрел, выжидательно. Ничего не говорил, даже не моргал вроде. Пилил тяжестью взгляда, будто прочитать меня желал и злился… жутко, сильно. ДА! Его гнев, ярость, я ощущала каждой частичкой трусливого, дрожащего тела, с коим от ужаса совладать не могла. И сердца бой почти сознания лишал…
– Зачем Вы… – всё же решилась подать голос, да от страха язык прикусила, когда Аспид с кресла порывисто встал. В одних штанах и рубахе на голое тело. Босые ноги… Меня всё завораживало и пугало, а когда он у ложа остановился, свою рубаху потянув, в ужасе попятилась к изголовью:
– Вы же время давали…
– Передумал, – отрезал Дамир, уже с голым верхом. Рубаху метко швырнул на кресло и опять ко мне обернулся: – Аль думаешь, подло это?
– Д-да, – закивала рьяно.
– А ты честна? – рычанием упрёк вышел. – Я давал слово княжне! Чистой, невинной, целомудренной девице, коей тайну нашу поведали. Коя клятву давала. Кою в жёны взял, дабы соблюсти правила… Как оказалось зря поверил в благочестие и порядочность людей.
– Я… – поперхнулась оправданием, уже понимая, что он на Светозара намекал. Видать видел… услышал, вот позор на мою голову!! – Я…
