Панцирь великана

– Да и мне он порядком надоел, и если вы согласны признать, что были слишком резки вчера, то я готов, с своей стороны, предать его забвению.

– Я не сомневаюсь в этом, м-р Лайтовлер, но вы должны извинить, если я уклонюсь от рассуждений об этом вопросе. Я не могу отказаться от него так легко, как вы склонны по-видимому думать, и… короче сказать, я не намерен говорить об этом здесь, сэр.

– Как вам угодно. Я хотел только отнестись к вам, как добрый сосед, но это ничего не значит. Я могу так же хорошо, как и другие, довольствоваться своим обществом.

– Если так, то будьте так добры, м-р Лайтовлер. Мабель, поезд уже пришёл. Забирайте свои пледы и другие вещи и идём.

Он надменно прошёл мимо негодующего дядюшки Соломона, в сопровождении Мабель и Долли, причём первой было как будто немножко стыдно поведения м-ра Гомпеджа, потому что она опустила глаза, проходя мимо Марка, между тем как Долли с детским любопытством поглядела на него.

«Чёрт бы побрал этих старых дураков, – сердился про себя Марк: – очень нужно им было так нелепо повздорить между собой. Будь они всего лишь вежливы друг с другом, я мог бы уже быть теперь представлен Мабель; мы могли бы даже вместе доехать до города».

Март сел в отделение, находившееся рядом с тем, в которое м-р Гомпедж усадил Мабель с сестрой. Ближе сесть он не посмел. Он слышал, как чистый голосок Мабель проговорил прощальные слова в окно вагона, в то время как дядя Соломон повторял свои увещания усердно работать и воздерживаться от всякого «литературного вздора».

От Чигберна до Лондона было не очень далеко, но как мы вскоре увидим, судьба решила, что это путешествие останется памятным как для Марка, так и для Мабель.

Глава VII. В тумане

Марк был вызван из задумчивости, в которую погрузился, сидя в вагоне, тем обстоятельством, что поезд после несколько замедлившегося хода совсем остановился. – «Не может быть, чтобы мы уже приехали», – подумал он, и выглянув в окно действительно убедился, что не ошибся. Они, наверное, были ещё далеко от столицы, да и не видать было, чтобы они стояли около станции, хотя трудно было удостовериться в этом, благодаря густому туману, окутывавшему всё кругом.

Вдоль всего поезда разговоры пассажиров, не заглушаемые больше шумом движения, слышались точно гуденье пчёл. Время от времени явственнее долетали некоторые слова, заставлявшие других невольно прислушиваться, потому что при таких обстоятельствах самый простой разговор приобретает необыкновенную пикантность, может быть, потому, что не видишь говорящих, и это действует на воображение, или потому, что они не ожидают, что их слышат другие.

Но мало-помалу все пассажиры сообразили, должно быть, что остановка необычайная; стали спускать стекла в окнах вагонов, и в последних стали появляться любопытные головы. Разные голоса вопрошали, где же это они находятся, и почему стоят и о чём думает, «чёрт бы её побрал, компания». На эти вопросы кондуктор, медленно расхаживавший вдоль поезда, отвечал с дипломатической увёртливостью, отличающей официальное нежелание сознаться в возможной неисправности.

– Да, – солидно отвечал он: – оказалось необходимым остановиться; но сейчас должны тронуться; он не знает как долго ещё они простоят; что-то случилось с машиной; но ничего серьёзного; он не может в точности сказать, что именно.

Но как раз под окном Марка к нему подошёл другой кондуктор с другого конца поезда, где произошла остановка, и между ними нашлась торопливая конференция, в которой уже не было степенности ни с той, ни с другой стороны.

– Беги со всех ног и подай сигнал выстрелами; нельзя терять ни минуты; он сейчас может налететь на нас, а других сигналов не увидят в такую погоду. Я бы на твоём месте, приятель, высадил их всех из вагонов. Им там может не поздоровиться.

Один кондуктор побежал подавать сигналы, употребляемые во время тумана, а другой отправился предупреждать пассажиров.

– Выходите из вагонов, господа; скорее, выходите! – кричал он.

В каждом поезде всегда бывает какой-нибудь несговорчивый человек, требующий логических доказательств необходимости потревожить свою персону. Он сердито выставил голову в окно, подле Марка:

– Слушайте, кондуктор! – с важностью закричал он: – что это значит? Почему я должен выходить?

– Потому что для вас будет лучше, – коротко отвечал тот.

– Но почему? где же платформа? Я настаиваю на том, чтобы меня подвезли к платформе, я не желаю сломать себе шею.

Несколько человек, растворивших двери своих вагонов и показавшихся на ступеньках, остановились при этих словах, как бы напомнивших им о чувстве собственного достоинства.

– Как вам угодно, сэр, – отвечал кондуктор: – машина сломалась и на нас в этом тумане с минуты на минуту может налететь другой поезд…

После этого все пассажиры, и первый из них несговорчивый господин, выказали такую прыть, что скоро очутились вне вагонов и побежали долой с полотна. Марк, мигом постигнувший, какой шанс посылает ему милостивая судьба, бросился к дверям соседнего отделения, схватил Долли на руки в то время, как она готовилась выпрыгнуть из вагона, и, едва веря своему счастью, подал руку Мабель и продержал одну счастливую минуту её ручку в своих руках, в то время как она спускалась с высокой и крутой ступеньки.

– Скорей сходите с рельсов, и отойдите как можно дальше от дороги на случай столкновения.

Мабель побледнела, потому что до сих пор не думала, что существует настоящая опасность.

– Не отходи от меня, Долли, – сказала она с полотна. – Здесь мы в безопасности.

Туман был так густ, что когда они отошли от рельсов на несколько шагов, то поезда совсем не стало видно; пассажиры двигались взволнованными группами, не зная сами, каких ужасов они могут быть свидетелями. Волнение усилилось, когда один из них объявил, что слышит стук приближающегося поезда.

– Слава Богу, что мы вовремя успели выбраться, и спаси Господь тех, кто на том поезде! – закричал чей-то голос.

Долли услышала это и громко завопила:

– Мабель, мы забыли Фриска! Он будет убит; бедная собачка, она погибнет! – рыдала она.

И к ужасу Марка бросилась бежать в поезду; он схватил её за руку. – Пустите меня! – отбивалась Долли, – я должна спасти Фриска.

– Он выскочил из вагона и наверное теперь уже в безопасности, – шепнул ей Марк на ухо.

– Он крепко спал в корзинке и не проснётся, если я не позову его. К чему вы меня держите! Пустите меня, – настаивала Долли.

– Нет, Долли, нет, – просила Мабель, наклонившись к ней, – теперь уже поздно. Тяжело бросить его на произвол судьбы, но делать уже нечего.

И говоря это, она тоже заплакала.

Марк не был человеком, от которого вообще можно было ожидать чего-нибудь героического. Нельзя сказать, чтобы он был себялюбивее большинства молодых людей; обыкновенно он не любил беспокоить себя ради других и в более хладнокровную минуту и если бы его не подстрекало присутствие Мабель, он бы конечно вовсе не нашёл нужным бежать спасать собаку от мучительной смерти.

Но тут была Мабель, и желание отличиться в её глазах сделало героем человека, характер которого менее всего обещал геройские подвиги. Физически он был достаточно храбр и способен поддаваться первому впечатлению, не заботясь о последствиях. Теперь им овладело желание спасти собаку и он слепо ему повиновался.

– Подождите здесь, – сказал он, – я схожу за ней.

– О, нет, нет, – закричала Мабель; – вы рискуете жизнью.

– Не удерживай его, Мабель, – просила Долли: – он хочет спасти мою собаку.

Марк уже ушёл и Мабель осталось только утешать, как она умела, плачущую Долли. Марк тем временем прошёл к той части поезда, где находилось отделение, которое он занимал, и нашёл его без труда, когда приблизился настолько, чтобы различать предметы сквозь туман; дверь в отделение Мабели была открыта, и в ту минуту, как он впрыгнул в него, он услышал стук приближающегося поезда, свистки которого показались ему адской музыкой, и впервые ему пришло в голову всё слышанное им о столкновениях поездов и различных ранениях и увечьях, претерпеваемых в таких случаях пассажирами.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

«Occidit miseros crambe» – Сидя читается речь (лат.) – отрывок из сатиры Ювенала. (прим. ред.)

2

Пенденнис – герой романа Уильяма Теккерея «История Пенденниса, его удач и злоключений, его друзей и его злейшего врага».

3

Entrefilet (фр). – небольшая статья, статейка; замётка.

4

Amicus curiae – юр., лат. «друг суда» (не участвующее в деле лицо, которое представляет суду с его разрешения имеющие значение для дела информацию или соображения.

5

Амато́р – актёр-любирель.

6

sotto voce – итал. (сотто воче) муз. вполголоса.

7

пенснэ.

8

Диссе́нтеры (англ. dissenters – от лат. dissentio – не соглашаюсь) – в Англии одно из наименований протестантов, отклонявшихся от официально принятого вероисповедания.

9

Термин «ритуализм», в истории христианства, относится к подчёркиванию значимости ритуалов и литургических церемоний церкви, особенно Евхаристии.

10

Клерджимены – клирики Англиканской Церкви.