скачать книгу бесплатно
– Это ни для кого не секрет, сэр. Итак, что вам угодно? Может, бутылку вина? У нас есть прекрасное бур…
– Меня зовут Китинг Блэквуд.
– Да, я слышала. – Взглянув на собеседника, Камилла заметила вопросительное выражение на его худом лице. – И у вас под глазом синяк… – пробормотала она.
– Уже почти прошел. – Он коснулся пальцем своей левой щеки. – Вы меня не знаете, и я…
– Теперь уже знаю. Вы Китинг Блэквуд. Уверяю вас, имена я запоминаю не на одну секунду.
Блэквуд едва заметно улыбнулся, и Камилла вдруг подумала, что у него очень красивые губы. Однако он был далеко не первый обладатель красивых губ, решивший, что она, как падшая женщина, наверняка нуждается в любовнике или покровителе.
Тут Блэквуд снова улыбнулся и тихо произнес:
– А Стивен Поллард – мой кузен.
Пол под ногами Камиллы, казалось, превратился в пудинг, и она внезапно пошатнулась. Судорожно вцепившись в пюпитр, она заставила себя сделать глубокий вдох. Леди Хейбери до сих пор мастерски пресекала все попытки лорда Фентона попасть в клуб «Тантал». И самым худшим, чего могла ожидать Камилла, оставаясь в его стенах, были оскорбления (да иногда кто-нибудь, как, например, Фарнесс сегодня, отваживался ущипнуть ее). Но, увы, теперь беда просочилась сквозь стены ее убежища…
– Но я… – Девушка в растерянности умолкла.
– Я сообщаю вам об этом только для того, чтобы вас не застигли врасплох позднее, если кто-нибудь еще упомянет о нашем родстве, – продолжал Блэквуд. – Я стараюсь действовать честно.
Судорожно сглотнув, Камилла пробормотала:
– Да, сэр, я… я оценила вашу прямоту. – Ей потребовались все силы, чтобы сохранить самообладание и не убежать. – Но поскольку вы гость члена клуба, а я всего лишь играю роль хозяйки за завтраком… Сэр, едва ли я вправе требовать от вас подробного отчета…
– Это намек на то, что мне незачем было представляться, так как мы с вами больше никогда не встретимся?
– Мм… да, полагаю, что так, – кивнула Камилла.
Блэквуд опять улыбнулся.
– Мой кузен – напыщенный болван, миледи. При этом он, насколько мне известно, никогда и мухи не обидел. По крайней мере намеренно. Вот мне и стало любопытно… Неужели он чем-то обидел вас или оскорбил? Может, именно поэтому вы не хотите за него замуж?
Камилла никак не ожидала такого вопроса. Пытаясь выиграть время, она отвела глаза и улыбнулась лорду Траску, в этот момент входившему в зал вместе с двумя сыновьями.
– Если не собираетесь отвечать мне, так и скажите, – поторопил ее Блэквуд. – А меня за столом ждет блюдо с ветчиной и сыром. Не говоря уже о раздосадованном герцоге…
– В таком случае возвращайтесь за свой стол. – Камилла взяла с пюпитра план размещения гостей и поспешила навстречу очередным прибывшим.
– Вы когда-нибудь выходите погулять? – донесся из-за ее спины голос Блэквуда.
О боже! Теперь он ходит за ней по пятам!
– Нет, сэр.
– Напрасно. В котором часу вы освобождаетесь от своих обязанностей?
– Я? В… Позвольте, по-моему, это вас не касается, мистер Блэквуд. А теперь… будьте добры, прекратите отвлекать меня, иначе я буду вынуждена принять меры, чтобы вас отсюда вывели.
– Я не хотел вас обидеть, миледи. – Он понизил голос. – В Лондоне я не бывал шесть лет, и, как я уже сказал, вы меня заинтриговали. Мало кто способен противостоять Фентону. Поэтому я не прочь узнать, какие у вас на то имелись причины.
«А вот моим родителям даже в голову не пришло спросить об этом», – со вздохом подумала Камилла.
– Я освобожусь после часу дня, – выпалила она на одном дыхании, – чтобы не передумать. – Но я почти никогда не покидаю территорию клуба. Вы найдете меня за домом, в розарии.
Блэквуд коротко поклонился.
– Непременно найду, миледи.
Сделав вид, что занята опоздавшими на завтрак гостями, Камилла поспешила покинуть Блэквуда, и в то же мгновение исчезло то ощущение тепла, которое возникало у нее во время беседы с этим человеком. Она никак не ожидала увидеть в клубе кузена лорда Фентона, которого бросила годом ранее. И, конечно же, не думала, что этот кузен будет столь любезен с ней. Еще ни разу ее не спрашивали, почему она сбежала от жениха, – вместо этого все пытались выяснить, в своем ли она уме. А между тем рассудок Камилла не теряла – ни тогда, ни теперь.
И если родственник Фентона пожелал выслушать объяснение ее поступка, то она была готова дать его – лишь бы он понял, что от этого разговора ничего не изменится, и не считал, что она несет ответственность перед Стивеном Поллардом за то, что отвергла его.
Камилла принужденно улыбнулась в ответ на приветствие какого-то юного лорда. Да, она прекрасно понимала, что погубила свою прежнюю жизнь, но похоже, никто не понимал, что именно не устраивало ее в той жизни. Но она вовсе не собиралась усугублять свое положение. Нет-нет, ни в коем случае.
Глава 3
Хруст яблока отвлек Китинга от изучения вида за окном Басвич-Хауса.
– Я рассчитывал, что за шесть лет моего отсутствия хоть что-нибудь изменилось, – заметил он, провожая взглядом проезжавшую по мостовой великолепную карету с гербом герцога Монмута.
– Не далее как сегодня утром вы видели одно из новшеств. И, кстати, чуть не затеяли в клубе драку. – Герцог Гривз прислонился к дверному косяку и снова хрустнул яблоком. – Я заинтригован, – признался он.
– Причиной, по которой я остановился не в Поллард-Хаусе у Фентона? – предположил Китинг.
– Если вы и впредь намерены заранее догадываться обо всем, что я собираюсь сказать, то так неинтересно, – с усмешкой проговорил Гривз. – Что ж, отвечайте на собственный вопрос.
– Стивен по-прежнему делает вид, будто мы с ним не родственники, и это, в сущности, меня вполне устраивает. А если хотите, чтобы я покинул ваш дом… Тогда я найду жилье еще где-нибудь.
– Этого я не говорил. – Гривз перешел от одного дверного косяка к другому, чтобы тоже видеть, что происходит за окном. – Многие стараются окружать себя порядочными людьми в надежде на то, что это благотворно отразится на их собственной репутации. Я же, напротив, предпочитаю повес и негодяев – с ними-то хоть есть о чем поговорить. К тому же сам я лучше выгляжу на их фоне.
Китинг рассмеялся.
– В таком случае предупреждаю: во время своего пребывания в Лондоне я намерен вести себя прилично. Решил начать с чистого листа, если можно так выразиться.
Китинг хоть и знал, что Гривзу можно доверять, но все-таки скрывал истинную причину своего возвращения в Лондон.
Герцог взглянул на него с некоторым сомнением, и в том не было ничего удивительного – Китинг и сам сомневался в том, что сумеет держать себя в руках. Так что даже хорошо, что он не собирался надолго задерживаться в Лондоне. А потом, если ему удастся избежать неприятностей… Тогда он, возможно, снова сюда наведается… Но об этом он подумает в свое время. Не следовало опережать события.
Вытащив свои старые, исцарапанные карманные часы, Китинг щелчком открыл их и, поднявшись на ноги, проговорил:
– По крайней мере, вы воздержались от уничижительных замечаний, Адам. А что касается сомнений, то имеются они и у меня самого. Но сейчас мне пора на важную встречу.
– Как и мне, – заметил Гривз. – Кстати, Китинг… Если бы вы не питали никаких сомнений насчет склонностей своего характера, то не прятались бы, подобно отшельнику, последние шесть лет. Просто постарайтесь не забывать: ваши былые проступки все еще вызывают гораздо более живой интерес, чем ваша нынешняя благопристойность.
– Благодарю за предупреждение, – кивнул Китинг. – Я слышал, обо мне даже сложили стихи… – Он вздохнул и направился в коридор. Обходя Гривза, стоявшего в дверях, добавил: – Посмотрим, сумею ли я обмануть всеобщие ожидания.
– В вашу защиту скажу следующее… – Герцог вышел из комнаты следом за ним. – Знаете, стихи-то скверные. К тому же написаны шесть лет назад. Мне доподлинно известно, что с тех пор появилось множество других поэм. И некоторые из них написаны так же дурно, как и посвященная вам.
Китинг неопределенно хмыкнул. Если герцог намекнул, что он и его выходки отчасти уже забыты, – что ж, тем лучше. Но его не покидало ощущение, что имелась заметная разница между забавой, которую на время забыли, так как появилась новая, и забавой, забытой насовсем. А стихи и впрямь оставляли желать много лучшего.
Жеребец темно-серой масти – заводчик-оптимист дал ему кличку Король Уильям Господин Лошадей, а сам Китинг переименовал его в Увальня – ждал хозяина на подъездной дорожке у Басвич-Хауса. Вскочив в седло, Китинг направил коня в сторону Гроувнер-стрит. Несмотря на небольшой инцидент, его утренний визит в клуб «Тантал» прошел лучше, чем он рассчитывал. Разговор с леди Камиллой Прайс в общем-то удался, а реакция аристократов, завсегдатаев клуба, на его появление в Лондоне была вполне терпимой. Возможно, скандальная репутация клуба сделала его похождения менее… достойными внимания. И все же, несмотря на довольно миролюбивый прием в клубе, у Китинга возникло отчетливое ощущение, что Лондон утратит свое гостеприимство, как только весть о его приезде разнесется по всему городу. Хотя…
А что, если о нем и впрямь забыли? Посплетничали, повозмущались, а едва разразился очередной скандал, забросили как старую игрушку в дальний угол. Китинг невольно улыбнулся. Такому повороту он был бы очень рад. Но едва ли стоило рассчитывать на это.
Еще за завтраком Китинг отметил, что в клубе «Тантал» весьма многолюдно, особенно для перерыва между сессиями парламента. А сейчас вереница экипажей, подъезжавшая к зданию, стала вдвое длиннее по сравнению с той, что Китинг видел ранее. Бросив несколько слов сквозь зубы, он оставил Увальня с одним из мальчишек-конюхов и, вместо того чтобы подняться по ступеням парадного входа, двинулся в обход особняка. Лицемеры проклятые! Разглагольствуют о благородстве истинной аристократии, а сами, являясь на завтрак, бесстыдно глазеют на девушек, служивших в клубе.
Хм… интересно, многие ли из их числа держали свое обещание, повторяя как заклинание слова, которые он слышал не меньше десятка раз с тех пор, как узнал о существовании клуба «Тантал»? «Только без рук, во всяком случае – без позволения дамы». По-видимому, это правило придавало всему происходящему хоть и скандальный, но все же приемлемый оттенок.
Камилла Прайс сидела на узкой каменной скамье в тени старого дуба, окруженного клумбами ухоженных розовых кустов. Едва шагнув на мощенную булыжником дорожку, ведущую к розарию, Китинг отметил, что скамья была поставлена с таким расчетом, что дерево надежно закрывало сидящих на ней от взглядов из окон клуба, – интересно, случайно ли ее так поставили? Камилла переоделась, и теперь вместо гладкого шелкового платья оттенка бронзы на ней был простенький муслин с рисунком из голубоватых и зеленых веточек, и платье это выглядело до нелепости скромно.
«Значит, это и есть та девица, на которой Стивен должен был жениться год назад, – подумал Китинг с некоторым удивлением. – Скромная молодая леди двадцати двух лет от роду, сидящая в ухоженном саду и читающая книгу…» Да-да, очень даже скромная. К тому же благовоспитанная и апатичная. Таков оказался портрет девушки, с которой маркиз Фентон был обручен с тех пор, как ему исполнилось семь лет.
Китинг помнил, как его кузен узнал об этом соглашении. И помнил его притворные стоны и якобы рвотные позывы – все это выглядело настолько забавно, что он, Китинг, принялся подражать кузену. В шесть лет он полагал, что ценность женщин сильно преувеличивают.
В пятнистой тени под деревом ее волосы выглядели более яркими, но назвать их желтыми было бы чересчур: пожалуй, они имели оттенок пахты или молочной сыворотки. Удивительный цвет! Особенно в сочетании с глазами – нежно-голубыми, как утреннее небо.
Итак, ему было поручено вернуть эту девушку в круги высшего света и в объятия кузена, поэтому он несколько долгих минут, стоя перед зеркалом в гардеробной Хэверд-Глена, думал, что непременно будет вести себя как подобает, заработает свои сребреники и преспокойно вернется домой. Но при всем при этом он все-таки мужчина, а она красавица, и потому…
Китинг строго одернул себя. В лирику он не ударялся даже в ранней юности, когда еще мог считаться наивным. Да, конечно, девушка очень мила, но обручена с маркизом Фентоном. К тому же она средство, с помощью которого Китинг получит десять тысяч фунтов. С такими деньгами он наконец сможет кое-что исправить. Именно по этой причине он и вернулся в Лондон. Да, только по этой.
Нарочито громко откашлявшись – не следовало пугать девушку своим неожиданным появлением, – Китинг приблизился к ней и проговорил:
– Миледи, вы как будто позируете для портрета.
Леди Камилла подняла голову. Судя по ее спокойному лицу, она давно уже его заметила.
– Сэр, а как же еще мне сидеть, когда я читаю? Может, закинуть руку за голову и поставить носки вместе, а пятки врозь?
Китинг невольно улыбнулся. Видимо, эта девица лишь казалась робкой и скромной.
– Я просто хотел сделать вам комплимент. Может, попытаться еще раз? – снова улыбнувшись, спросил Китинг.
Она окинула его оценивающим взглядом.
– А вы, сэр, не похожи на своего кузена. Если бы вы не уведомили меня о своем с ним родстве, я бы ни за что не догадалась.
– Положа руку на сердце… – Китинг подошел к девушке поближе и, взяв книгу с ее коленей, прочел заглавие. – Знаете, я слышал, что как следует разглядеть моего кузена вы не успели. Хм… «Гордость и предубеждение»… – Значит, она романтична по натуре, что очень даже неплохо. Хотя он пока что не представлял, как это обстоятельство поможет ему вернуть ее холодному как рыба Фентону.
На щеках девушки проступил румянец.
– Я согласилась поговорить с вами только потому, что вы задали мне вопрос, которого раньше никто не задавал. Но если вам захотелось надо мной поиздеваться, мистер Блэквуд, то знайте: не вам первому это захотелось. Вместе с тем вы не принадлежите к числу людей, мнение которых хоть что-нибудь значит для меня. Видимо, я ошиблась, думая, что могла бы… поговорить с вами откровенно. – Камилла выхватила у него из рук свою книгу, затем поднялась и решительно направилась к особняку.
Проклятье! Увидев, как от него уходят десять тысяч фунтов, Китинг бросился следом за девушкой. Очевидно, следовало найти к ней иной подход, причем как можно скорее.
– Миледи, я не… – Китинг взял девушку за плечо.
Резко развернувшись, Камилла ударила его книгой по щеке.
– Оставьте меня в покое! – выпалила она и зашагала еще быстрее.
Если бы раньше Китинга никогда не били, то этот отпор скорее всего остановил бы его, но ведь он до сих пор носил под глазом остатки великолепного синяка, заработанного в столкновении с боксером-великаном по прозвищу Задира Том… Так что Китинг просто обогнал Камиллу и, преградив ей дорогу, сказал:
– Замечательно. – Мысленно же, ощутив во рту привкус крови из разбитой губы, выругался. – Так какой же вопрос я вам задал?..
– Я… Вы… Прочь с дороги!
– Отвечайте на мой вопрос, леди Камилла.
Мисс Прайс сделала глубокий вдох. И если бы не твердое решение Китинга вести себя прилично, то он непременно обратил бы внимание на прекрасную форму ее груди. Однако он не сводил глаз с ее лица и приготовился мгновенно уклониться в случае очередного взмаха книгой.
– Вы спрашивали, что такого сделал Фентон, если заставил меня сбежать, – прищурившись, ответила девушка. – Но вы не спросили, как меня угораздило бросить богатого и титулованного джентльмена прямо в церкви. Это оказалось для меня… в новинку, но вы все испортили, и я теперь не желаю разговаривать с вами. Не приходите больше в клуб «Тантал».
– Хотите сказать, я разбередил давнюю рану? Что ж, если так, приношу свои извинения. – Китинг осторожно коснулся пострадавшей щеки и с усмешкой заметил: – А вы дали мне достойный отпор… Что, может быть, признаем ничью и начнем заново?
– Мы не проговорили и пяти минут, но за это время вы уже второй раз просите дать вам еще один шанс. И как долго я должна проявлять великодушие? – Камилла скрестила на груди руки и, вскинув подбородок, пристально посмотрела на собеседника.
Ошеломленный ее словами, Китинг замер на мгновение. Беседуя с этой девушкой, он уже не в первый раз испытывал странное ощущение, будто вел разговор сам с собой. «Еще один шанс…» Сколько их позволено иметь человеку? Но каким бы ни было это число, наверняка он уже давно превысил его. Значит, пора научиться поступать так, как надо, с первого раза.
– Этот шанс – последний, – ответил он, тут же осознав, что сказал чистейшую правду, потому что поручение, которое дал ему Фентон, – вовсе не второй его шанс, а последний.
Несколько томительных секунд девушка молча смотрела на него, а он, слушая гулкий стук собственного сердца, отдававшийся в ушах, в отчаянии спрашивал себя: «А как мне быть, если она все-таки уйдет в клуб?»
– У меня к вам вопрос, – произнесла, наконец, Камилла.
Китинг ужасно не любил допросы, но вполне мог дать один-два ответа, черт бы их побрал. И ведь Камилла Прайс не какая-нибудь девчонка, которую он решил обольстить. В данный момент он от нее зависел.
– Под таким пристальным взглядом мне долго не выдержать, – пробормотал Китинг, подкрепляя свои слова попыткой улыбнуться. – Но извольте, спрашивайте.
– Сэр, неужели вы рассчитывали, что я поверю вам, когда вы говорите, что якобы тоже недолюбливаете своего кузена? Вы даете мне понять, что увидели во мне родственную душу, а на самом деле просто хотите оскорбить меня или же скомпрометировать. Зачем вам это?
– Я лишь понаслышке знаю, что произошло между вами и Фентоном, – ответил Китинг, радуясь возможности сказать правду. – И если честно, то я недолюбливаю Лондон. Когда же Гривз сообщил мне, кто вы такая, я подумал… Даже не знаю, что я подумал…
– Друзей порой так трудно найти… И еще труднее довериться им, – неожиданно пробормотала Камилла.
При виде грусти, отразившейся в ее небесно-голубых глазах, Китинг невольно вздохнул. Если бы он собирался чем-то обидеть ее или ввести в заблуждение, то передумал бы сию же минуту. Но ведь Фентон предложил второй шанс не только ему, но и Камилле. Шанс снова оказаться в кругу родных и друзей, а не довольствоваться предложениями дружбы от обладателей сомнительной репутации – таких, как он сам.
– Я не джентльмен, миледи, и у вас нет никаких причин доверять мне, – проговорил Китинг. – Но я был бы рад, если бы вы считали меня другом.
Девушка бросила взгляд на книгу в своей руке.
– Я слышала, как сегодня утром все перешептывались, повторяя ваше имя. Но из-за вопроса, который вы задали мне, я решила ни о чем никого не расспрашивать, пока не поговорю с вами сама. Так кто же вы, мистер Блэквуд?
Она спросила об этом так, словно ожидала услышать простой ответ. Китинг перевел взгляд на высокие окна клуба «Тантал». В сущности, ответ действительно был очень прост. Вот только отвечать ему ужасно не хотелось. Однако же…
Снова вздохнув, он проговорил:
– Я Китинг Блэквуд, внук покойного маркиза Фентона. Обо мне перешептывались потому, что шесть лет назад я обольстил одну женщину, а потом убил ее мужа. Приятно познакомиться, миледи.
