скачать книгу бесплатно
– Эмм…
Одеяло, подушка и тапочки для расправы с хищными, хоть и очень больными деревьями явно не подходили.
– Маш, знаешь, мне кажется, они не больные, они это… тупые просто! Совсем тупые. Правда. Может, их и побеждать не нужно, спилил – и готово!
– С чего ты взял?
– Ну… Смотри, у них листья есть. Значит, они живые. Листья вроде здоровые – ну так, навскидку – здоровые, да? Но они на одном месте тупо стоят, значит, просто не соображают, что можно двигаться. Значит, они и бороться с нами не сообразят…
– У-и! Рино, ты гений!
Слунс скромно потупил глаза:
– Да ну… Просто логически рассуждаю… Ладно, тащи пилу, попробуем древнюю профессию рубалеса!
– Лесоруба… Слушай, а у меня нет пилы.
– А как тогда плот строить?
– А я откуда знаю!
– Так это же ты предложила!
– И что?
– Так надо сначала соображать, наверное, а потом предлагать!
– Сам ты дурак!
– Ух!!!
Они чудом не поссорились, то есть поссорились, но не очень. А потом Маша вспомнила, что на берегу есть острые ракушки, одной из них она утром даже порезалась. Они принесли несколько самых больших и острых обломков и, подбадривая друг друга и приготовившись при первой возможности уносить ноги, подошли к первому дереву с ракушками наперевес, как с автоматами. Автоматы же бывают дамские, маленькие. Ну, на планете мутантов уж точно бывают.
Но бежать не пришлось: дерево не сопротивлялось. То ли это было совсем безмозглое дерево, то ли… да муточерт его знает!
– Супер нам повезло, что они безмозглые и бесчувственные, – радовался Рино, долбая ракушкой древесину. – А прикинь, если бы они на нас набросились! А-а-а!
Он изобразил набрасывающееся на свою жертву дерево.
– Я пить хочу, – сказала Маша. – Просто ужас как пить хочу. Ты уверен, что как только мы уплывем, поймаем рыбу, и ее можно будет выпить?
– Пф! Конечно! Некоторых тропических рыб можно пить, моя мама об этом даже статью в научный журнал писала, сам читал! – авторитетно подтвердил Рино.
Маша облизнулась.
– Я пока из моря немного попью, – решила она, сдувая со лба прилипшие волосы. – Правда, на уроках по выживанию говорили, что нельзя, но я капельку.
Она бросила очередную обломившуюся ракушку на землю и пошла к берегу. Рино одним прыжком добрался до нее, грубо схватил за плечо:
– Не пущу.
– Не имеешь права меня держать!
– Имею! Ты – первая, тебе нельзя морскую. Колики начнутся через час, а у нас лекарств нету! Крутоверина нету, пусьпусина нету, даже сбиватогена – ни таблетки! А в морской воде, между прочим…
И Рино принялся перечислять, что может содержаться в морской воде в этих широтах и какие химические вещества могли бы помочь. Целую лекцию прочел.
– Откуда ты все это знаешь? – обалдела Маша.
– Читал!
– И запомнил?!
– Ну… я не один раз читал.
– Зачем?
– Ну… думал, вдруг я попаду когда-нибудь на необитаемый остров и… Словом, готовился. На всякий случай.
Маша присвистнула:
– Невероятно.
Рино подобрал с земли ракушку и вернулся к дереву.
– А почему ты тогда про плот не сообразил? – недоверчиво прищурилась Маша.
– Ну, я когда мечтал, про плот не думал. Я хотел подольше на острове пожить, а потом хрюкнуть, когда надоест, и все.
Он продолжил колупать ствол дефективного дерева. Тут пока что хвастаться было нечем, работа продвигалась медленно.
– Слушай, а может, ну его, этот плот! Давай еще раз хрюкнем, вместе! Телевизионщики – это, конечно, хорошо, а спецслужбы – плохо, но… Я конкретно пить хочу.
– А до ночи дотерпишь?
– А что ночью?
– Ночью, наверное, дождь будет.
– Хм… Ты пророк?
Рино не ответил. Маша взяла ракушку и принялась за дело с другой стороны ствола. В конце концов, Маша была мутанткой и вполне могла обойтись день-другой без еды и воды. Она решила потерпеть до ночи.
К вечеру дерево было спилено. Ребята с трудом дотащили его до воды, предварительно обломав ветки. Маша настаивала на том, что одного дерева для маленького плотика им вполне хватит и на рассвете можно будет отправиться в путь. Но Рино возражал и уверял, что плот нужно делать на совесть. Они немного поссорились – в третий раз за день. Потом Маша поинтересовалась, чем они будут связывать бревна. Выяснилось, что нечем, лиан на острове не было. Они собрались было поссориться в четвертый раз, пока Маша толкала ствол в воду, чтобы «оставить этого придурка» и уплыть к телевизионщикам в гордом одиночестве, но тут… Но тут ствол дотолкался, и выяснилось, что он… тонет!
– Быть такого не может! – взвился Рино.
Проверили. Дерево тонуло. И ствол, и ветки, и даже листья – как только слегка намокали.
Потом солнце село.
Потом стало прохладно.
Потом холодновато.
А потом пошел дождь. Ливень.
Сначала они пытались укрываться под одеялом и подушкой, но вскоре все промокло насквозь.
– Какой же ты дурак, какой дурак, как-к-кой дур-р-ра-к-к! – стуча зубами, повторяла Маша. – Как можно было мечтать попасть на необитаемый ост-т-т-ров?!
– Я ж-ж-е не о н-н-настолько н-н-необитаемом м-м-мечтал! – слабо возражал Рино, мечтая теперь только об одном: чтобы поскорей настало утро и выглянуло солнце.
Глава 5
Трибездвух
Глубокую, километра в полтора, горную впадину уже давно поглотила мягкая вкрадчивая темнота ночи.
Сюда, наверх, где привычно располагался Старк, не доносились ни шумы водопадов, ни влажный аромат фиалок, сплошным ковром покрывающих скалы в это время года. Любимый гамак Старка висел на своем привычном месте уже не первое столетие, и никакие ураганы его не портили. На вид это была обычная сетка, старая, но прочная, шириной не более двух метров. А вот какой длины были веревки, на которых это уютное спальное место крепилось к горным вершинам, сказать непросто. Несколько сотен метров с каждой стороны или около того. Сетку обычно покрывал толстый ворсистый плед с орнаментами. Изредка плед исчезал – ветра сдували его вниз, в пропасть. Вот и сегодня любимую укрывалку с рваным краем пришлось сотворять заново.
Диди. По всем законам физики несколько сотен метров веревки должны рухнуть вниз под собственной тяжестью без всякого гамака. Старк это предусмотрел и сделал веревку невесомой…
Ангел-эксперт Старк не принимал никакого участия в том, что делали Дима Чахлык и Рон Э-Ли-Ли-Доу с Дюшкой. Дюшка был обычным мальчишкой, он жил в обычном одномерном времени, в котором вчера сменялось на сегодня, а сегодня на завтра, в котором были однозначные причины и такие же однозначные следствия этих причин. В Дюшкином мире было важно, что ты делаешь. От каждого твоего действия что-то зависело. В Дюшкином мире некоторые вещи нельзя было отложить на потом, что-то надо было сделать вовремя или не делать вообще.
В мире Старка все что угодно можно было сделать «потом», и любые свои действия можно было исправить, вернувшись в прошлое. Конечно, чужие поступки Старк мог исправлять не так уж часто. Ведь каждый свободный человек вправе совершать собственные ошибки. А большинство людей, гуманоидов и мутантов были свободны.
Диди. Тут есть важный момент. Строго говоря, насчет неодномерного времени ангелы ошибаются. Время все-таки одномерно, причинно-следственные связи никто не отменял, а всякие возвраты в прошлое и прочая беготня в будущее – не более как ангельские иллюзии. На самом деле, отправляясь в прошлое, ангелы попадают в сохраненные временные ловушки. Путешествия в будущее иллюзорны по определению (в отношении будущего ангелы менее наивны и их представления почти соответствуют действительности).
Бывает ли время неодномерно? Да, конечно. Только оно в этом случае перестает быть временем – в нашем, человеческом, понимании этого слова.
Обычные причинно-следственные связи Старка не интересовали. Он знал о них все или почти все. В голове ангела-эксперта Старка была единая структура всего сущего. Сложный гигантский организм с бесконечным количеством деталей и связей, которые Старк продолжал изучать. Но единая картина мира в башке Старка требовала дорисовки.
Старк одновременно исследовал несколько миров, которые не укладывались в его структуру. В основном это были планеты, которые ангелы называли «Земли» и давали им номера. На Земле-6 от странной болезни погибали черепашки. С Земли-28 на Землю-75 неправильно перебрасывалась энергия. На Земле-11 в «Дюшкином времени» уже произошел конец света.
Старк в очередной раз положил на ладонь черепашку, которая должна была погибнуть в ближайшее время. В очередной раз отделил от себя частичку себя и перенес ее под розоватый, тонкий панцирь.
Как только черепашка погибла, частица Старка в очередной раз просто исчезла. Это было ненормально. Так не должно было произойти! Старк был очень опытным ангелом для того, чтобы просто так терять свои части где попало.
Старк вернулся в любимый гамак над пропастью, собрав воедино все непотерянные части. Не хватало всего семи клеточек. Две исчезли с водорослями. Пять – с черепашками. Связи с ними не было. Они исчезли.
Так думал ангел Старк. Точнее, то сложное существо, которое считало себя настоящим Старком, – единственным и неповторимым.
Другое существо, состоящее всего из пяти клеточек, с некоторых пор тоже считало себя настоящим Старком – единственным и неповторимым.
Первая клеточка, попавшая с черепаховой кровью в стеклянную посудину, вначале не поняла, что она – Старк. Она только почувствовала, что ей «морщно и ризно».
Вторая клеточка, угодившая в ту же посудину, сообразила, что «морщно и ризно» – это «кисло и холодно»: в колбу с вытяжкой из крови черепашек налили немного кислоты и сунули в большой холодильник.
Третья, четвертая и пятая клетки оказались вместе, в одной керамической лабораторной миске. Они уже узнали, что они и есть – Старк. Им также откуда-то было известно, что они – только три части из пяти. А еще две их части находятся в плохих условиях в той большой синей штуке в углу комнаты. Существо знало, что его имя – Старк, но пока интуитивно предпочитало называть себя Старк Трибездвух. О том, что оно было ангелом, оно почти не помнило. Вроде бы память сохранилась у Старка Трибездвуха в полном объеме, но напоминала рухнувшее здание. Ни один кирпич не исчез, но что тут была за постройка раньше на месте руин, сказать было невозможно.
Диди. Память существ, способных находиться в тонком и сверхтонком состояниях, не локализована внутри их материальных тел.
Длинные, изящные руки, немного напоминающие паучьи лапки, накрыли миску колпаком. Звуки для Старка исчезли, хотя и до этого он просто ощущал их как колебания среды, в которой находился. Разобраться в хаосе этих колебаний три разумные клетки не могли. Трибездвух помнил, что раньше умел двигаться. Что ему не должно составить никакого труда мгновенно переместиться за пределы колпака. Но, к сожалению, ни одна из его попыток сдвинуться с места не увенчалась успехом.
– Попался, голубчик, – сказал кто-то. – Добро пожаловать в Мебиклейн.
– Мы не причинили ему вреда?
– Нет, полная гарантия. Нет. Забрали всего три клеточки из миллиардов. Он даже не почувствовал небось.
К колпаку над миской приблизились три синих внимательных глаза.
– Этот не почувствовал? Ты что! Наверняка почувствовал. Это же не просто ангел, он – эксперт. Хоть и молоденький.
– Молоденький, это точно. Несколько тысяч лет… Он не сможет двигаться?
– Увы.
Некоторое время обладатели синих глаз работали молча.
– Он называет себя Трибездвухом. Почему три без двух? Правильнее – пять без двух… значит, он не ощущает своих двух клеток, которые попали к водорослям…
– Янанна, зачем нам читать его мысли? Мы просто хотим избавить наш уровень от случайного попадания на него ангелов, которые становятся тут нежизнеспособными. Это и в наших интересах, и в их интересах.
Миловидная инопланетянка по имени Янанна, мутангел и инфилопер, с синими глазами, двойным ртом и тонкими паучьими руками согласно кивнула. И они опять занялись делом.
Старк Трибездвух плавал в миске среди тупых черепаховых клеток и пытался восстановить память. Он начал с таблицы умножения. Дважды два было четыре. Дважды три – шесть. Дважды четыре равнялось неизвестному числу, которое было на единицу больше семи… Что означает странное слово «ангел»?
В гамаке, раскачивающемся над пропастью, лежал другой Старк, такой же единственный и неповторимый. И абсолютно серьезный. Он думал о том, куда могли деваться взорвавшиеся клетки маленьких черепашек, а с ними вместе и его собственные частички. Вот уже несколько минут Старка не покидало странное чувство. Ему казалось, что за ним наблюдают чьи-то глаза пронзительно-синего цвета. Ангел всмотрелся в черноту перед собой.
– Респект, – с уважением сказал Старк черноте.
– Ну вот, а я думал, что ты меня не сможешь засечь! – широко улыбнулся Дима, проявляясь постепенно, как Чеширский кот.
Только кот обычно начинал с улыбки, а Дима Чахлык начал с глаз.
– А синие-то почему? – улыбнулся Старк. – Эх, давно я в прятки не играл.
– С тобой в прятки неинтересно играть, – картинно вздохнул Дима. – Ты же эксперт, профи. От тебя нигде не спрячешься! Хоть в тонком теле, хоть в каком! А синие глаза – просто так. Дюшка сегодня решил нарисовать эпохальную гигантскую картину и разлил ведро синей краски. Ну, вот я зачерпнул из лужицы!
Ангелы рассмеялись.
– Ясно! – сказал Старк. – А спрятаться от меня можно. Вот, например, не далее как сегодня по Дюшкиному времени от меня ухитрились спрятаться несколько моих собственных клеток.
– Как это, Старик? – обалдел Дима.
– Смотри!
