Тёмный рассвет

– Я хорошо бегаю.

Майлз одобрительно кивнул. Затем он посмотрел на четвёртого парня – того, что всё время спал, свернувшись эмбрионом. Наклонившись, Майлз потянулся рукой к его плечу.

– Забудь об этом, – коротко сказал Джин, – мы не сможем взять его.

Майлз поднял на него глаза.

– Как ты можешь так говорить? – возмутившись, спросил он. – Почему нет?

Глава 6

– Потому что это бессмысленно. Считай, он уже мёртв. – Лицо Джина стало вновь таким же непроницаемым, как и в начале беседы.

– Но…

– Ты что, не понимаешь? С ним быстро не побежишь. Он же не может бежать без посторонней помощи. И кроме того, Ли Джо говорит, он слепой.

Слепой! Дыхание Майлза перехватило. Как страшно оказаться в таком положении, будучи, помимо прочего, больным и слепым! Майлз осторожно потянул парня за плечо, стараясь заглянуть в его лицо. А он красавец! У парня была светлая кожа, красивые черты лица, низкие скулы и совершенные губы. Его белые волосы были длинными и собраны в хвост. Глаза закрыты.

Короткие ресницы подрагивали, словно ему что-то снилось. В нём было нечто большее, чем просто физическое совершенство. Его лицо наполняли одухотворённость, мягкость и спокойствие, которые казались… сверхъестественными.

– Эй, послушай, – позвал Майлз, – ты меня слышишь? Я Майлз. А тебя как зовут?

Ресницы парня затрепетали, и губы приоткрылись. К удивлению Майлза, он что-то прошептал. Майлзу пришлось наклониться к нему, чтобы расслышать.

– Аркадий? – переспросил он.

Странное имя… Майлз не был уверен, что правильно расслышал его. Кивнув, парень снова что-то прошептал.

“Он меня слышит! Он мне отвечает!”

– Хорошо. Можно я буду называть тебя Кэдом? Слушай меня, Кэд. – Майлз слегка потряс плечо парня. – Мы попали в плохое место, но мы постараемся убежать. Если мы поможем тебе выбраться, ты сможешь бежать?

И опять ресницы вздрогнули. Затем Аркадий открыл глаза.

“Глаза то чёрные, как сама ночь!” – изумился Майлз.

Они были маленькими и словно сияли светом изнутри. Может, парень и был слепым, но у Майлза возникло ощущение, что его никто и никогда не разглядывал так, как Кэд.

– Я постараюсь, – прошептал Кэд, его голос звучал глухо и болезненно, но говорил он вполне разумно. – Иногда я чувствую в себе достаточно сил, но недолго. – Он приподнялся, и Майлз помог ему сесть.

“Он высокий. И такой тяжёлый… У меня хорошая мускулатура! Я смогу поддержать его”.

– Ну что ты делаешь?! – Джин не просто был раздражён, он пришёл в ужас. – Совсем ничего не соображаешь?! Ты всё испортишь. Лучше бы ты его не будил.

Майлз пригвоздил его взглядом:

– Значит, так. Я не знаю, что у тебя на уме, но мы никого тут не бросим. Тебе бы хотелось, чтобы тебя бросили? А если бы на его месте оказался ты?

Лицо Джина изменилось. Он стал похожим на загнанное дикое животное.

– Я бы понял, – огрызнулся он, – так и должно быть. Тут царит закон джунглей. Лишь сильные выживают. Слабые… – Он покачал головой. – Им лучше умереть. И чем быстрее ты поймёшь это, тем больше у тебя шансов остаться в живых.

Майлза переполняли возмущение, злость… и страх. Джин наверняка прекрасно знал этот мир, и он, скорее всего, был прав. Их всех могут поймать из-за одного слабого человека, которому всё равно не спастись…

Обернувшись, он вновь посмотрел на красивое лицо Аркадия. Ему всего около двадцати лет. Конечно, он слышал слова Джина, но он не возражал и не спорил. Спокойная мягкость его лица не изменилась.

“Я не могу оставить его. А что, если Мелони жива и лежит где-нибудь раненая, а ей никто не поможет?”

Майлз скользнул взглядом на Ли Джо, который не расставался со своей бейсболкой, надетой задом наперёд. Он очень маленький… Может, он и сам справится. Но это предел его возможностей.

– Послушай, это не твоя проблема, – приняв окончательное решение, категорично произнёс Майлз. – Ты просто поможешь Ли Джо выбраться отсюда, ладно? Ты позаботишься о нём, а ответственность за Кэда я беру на себя.

– Вас с Кэдом поймают.

– Не переживай об этом.

– А я и не переживаю. Но говорю тебе сразу, я не собираюсь помогать тебе, когда ты попадёшь в беду.

– А я и не прошу, – ответил Майлз, смотря прямо в сердитые глаза Джина, – я и не собирался лишать тебя шанса на побег. Но я не брошу его тут.

Ещё миг Джин хмурился, затем равнодушно пожал плечами. Он замкнулся.

Их дружба с Майлзом продолжалась совсем недолго, и теперь ей пришёл конец. Отвернувшись, Джин посмотрел в щель между досок.

– Превосходно, поступай как знаешь, – безразлично произнёс он. – Но лишь действовать нужно немедленно. Мы как раз в нужном месте.

– Все готовы? – спросил Майлз.

Парни поднялись, вернее, согнулись (поскольку не хватало высоты, чтобы выпрямиться в полный рост) и упёрлись спинами в стены телеги. Джин и Ли Джо с одной стороны, Майлз – с другой.

– Когда я скажу: “Начали”! – вы подпрыгнете. А затем мы все навалимся на ту стенку, – прошептал Майлз.

Джин прильнул глазом к щели:

– Ладно. Давайте!

– Начали! – скомандовал Майлз.

Он немного волновался, что Ли Джо не успеет отреагировать на его слова. Но в то мгновение, когда команда слетела с губ Майлза, Джин ринулся через всю телегу к противоположной стене и тяжело ударился в неё всем телом, а Ли Джо разбежался и полетел за ним. Телега качнулась на удивление сильно, и Майлз услышал треск рассохшегося дерева.

– Назад! – крикнул он, и все навалились на противоположную сторону.

Майлз с размаху врезался в твёрдую поверхность стены и понял, что без синяков не обойдётся, но зато телега снова затрещала.

– Ещё! Ещё! – кричал он, чувствуя, что его помощники уже двинулись за ним, кидаясь всей тяжестью на противоположную сторону абсолютно синхронно.

Подчиняясь стадному инстинкту, все они, как единое существо, кидались на стены телеги. Телега раскачивалась, скрежетала и шаталась, теряя равновесие. Это было похоже на фокус, который ребята часто показывают на вечеринках, когда несколько человек поднимают вместе кого-то на стуле, держа его лишь двумя пальцами. Их объединённая сила впечатляла, но её было недостаточно, чтобы перевернуть телегу. Майлз понимал, что в любое мгновение работорговки могут спрыгнуть с козел и тогда всему конец.

– Все разом навались! Сильнее! Ещё сильнее! – орал он так, словно подбадривал свою футбольную команду. – Мы справимся! И ещё раз!

И он ринулся в ту сторону, куда стала накреняться телега. Подпрыгнув настолько высоко, как мог сам, Майлз врезался в стену, когда та достигла крайней точки крена. Он услышал, как другие мальчики ударились в стену вместе с ним и как Джин заорал, влетев в деревянные доски. И тут послышался треск – на удивление, громкий да продолжительный – и раздалось испуганное ржание лошадей. Мир закачался и стал распадаться…

Майлз почувствовал, что падает. Он не предполагал, что падение будет таким долгим. Вокруг всё спуталось и перемешалось. Пол под ним исчез, и его поглотил оглушительный ревущий хаос, треск, визг и темнота. Он всё кувыркался и кувыркался вперемежку с чужими конечностями, которые сильно били его. Чьё-то колено двинуло ему по носу, и боль на пару минут вытеснила все остальные чувства. И вдруг наступила полная тишина.

“Наверное, я всех нас убил”, – решил Майлз.

Затем он увидел дневной свет – бледный и слабый. Телега перевернулась вверх дном, и распахнутые двери болтались на петлях, открывшись от удара.

В кино так переворачиваются бронированные тачки. Снаружи кто-то истошно голосил. Женщина. Майлз никогда раньше не слышал такого злобного гнева в голосе. Это стряхнуло последнюю паутину с его сознания.

– Идём! Нужно отсюда выбираться!

Джин уже карабкался по полу (точнее, по тому, что прежде было потолком) к болтающимся дверям.

– Ты в норме? Вперёд, вылезай! – крикнул Майлз Ли Джо.

Испуганное, бледное лицо повернулось к нему, и мальчик послушался. Кэд лежал без движения. Майлз не стал тратить время на болтовню, а подхватил его под мышки и выволок на свет. Оказавшись снаружи, он краем глаза заметил, как убегает Ли Джо и как Джин машет ему рукой. Затем он постарался сориентироваться, где же они находятся. Майлз увидел опушку леса, кроны деревьев в клубах тумана, их вершины тонули в белой мгле.

“Туман, – промелькнуло в его голове. – Я вспомнил…”

Однако миг узнавания был кратким и сразу оборвался. А Майлз уже нёсся к лесу, волоча на себе Аркадия. Равнина, по которой они бежали, была субальпийской поляной. Майлз часто встречал такие в походах. Весной она превратится в восхитительный букет синих люпинов и розовых настурций. Но сейчас она была только спутанным ковром из старой травы, которая цеплялась за ноги и мешала бегущим.

– Они убегают! Хватай их! – раздался грубый крик за спиной.

“Не оборачивайся, – приказал себе Майлз. – Не замедляй бег”.

И всё-таки мальчик оглянулся, украдкой кинув взгляд через плечо, и увидел, что произошло с телегой. Она упала с узкой тропинки и скатилась по склону горы. Узникам повезло, что их остановила торчавшая из земли чёрная каменная глыба. Майлза удивило, насколько сильно была разбита телега: она напоминала смятый спичечный коробок. Кони запутались в поводьях. Один из них упал и яростно бился, пытаясь встать.

Совесть кольнула Майлза:

“Жалко коня. Надеюсь, он не сломал себе ноги”.

Двое женщин карабкались по склону. Они орали, а одна из них показывала прямо на Майлза.

“Беги. Перестань пялиться. Беги!”

Ещё миг – и он скрылся в лесу, волоча за собой Кэда. Надо найти место, где спрятаться: под кустами или, может быть, им удастся влезть на дерево… Но стоило только посмотреть на Кэда, как сразу стало понятно, что эта миссия невыполнима. Белое лицо парня блестело от пота, его глаза были наполовину прикрыты, грудь тяжело вздымалась.

“Ладно хоть Джин и Ли Джо убежали”, – подумал Майлз.

За спиной раздался хруст веток, и сиплый голос грязно выругался.

Оглянувшись, Майлз увидел одну из работорговок. Жуткая особа. Туман, клубясь вокруг неё, придавал ей зловещий и сверхъестественный вид. Она была огромна, с широкими плечами, большими грудями, сильными, накачанными руками и странно тонкой талией. Её лицо не выражало ничего, лишь жестокость и злобу.

– Гэвина! Двоих я поймала! – крикнула она сотоварке.

Майлз не стал слушать дальше и ринулся с места, как испуганный зверёк. Он долго бежал, будто в ночном кошмаре, и преследовательницы гнались за ним по пятам. Иногда он останавливался, не в силах больше тащить Кэда, и искал, где бы им спрятаться. Один раз он протиснулся в дупло дерева, сумел втащить туда Кэда и, не дыша, притаился там. Работорговки шли прямо на них. Майлз услышал шелест папоротника под ногами и стал молиться.

Тяжёлые удары сердца Кэда сотрясали их обоих. Губы Кэда шевелились без звука.

“Может быть, и он тоже молится”, – подумал Майлз, выглянул из дупла и вздрогнул.

Всего в паре шагов от них стояли двое. Одна из них – та, которую он видел раньше, – повела себя как-то странно. Повернувшись лицом в их сторону, она закрыла глаза, а её голова завращалась на поразительно длинной и гибкой шее.

“Она принюхивается”, – ужасаясь, подумал Майлз, которого била дрожь.

Находясь пока с закрытыми глазами, здоровая спросила:

– А ты их чуешь?

– Нет. Совсем не чую. И я их не вижу из-за этих деревьев, – спешно произнесла её приятельница, которая была помоложе, почти девушка.

Возможно, она и есть Гэвина. Брюнетка с толстым носом и овальным подбородком.

– Я тоже никак не могу их учуять, – медленно сказала здоровая. – И это очень странно. Они не могли уйти далеко. Возможно, они блокируют нас.

– Неважно, что они делают, – засуетилась Гэвина. – Нам бы лучше поймать их побыстрее. Они не обычные рабы. Если мы не доставим Юнца – мы пропали. Считай, что ты мертва, Берна.

“Юнца? Вероятно, там, где есть рабы, могут быть и юнцы. Но о ком она говорит? Во всяком случае, не про меня”.

– Мы поймаем его, – уверенно отозвалась Берна.

– Ага, нам бы лучше поймать его, – злобно произнесла Гэвина. – Или я расскажу ему, что это была твоя ошибка. Мы должны были всё предусмотреть, чтобы ничего не произошло…

– Пока ничего и не произошло, – прорычала Берна.

Развернувшись на пятках, она скрылась в тумане. Посмотрев в её спину, Гэвина последовала за ней. Майлз перевёл дыхание. Губы Кэда перестали шевелиться.

– Идём. – Майлз помог ему выбраться из дупла, и они двинулись в противоположную сторону.

И вновь они бесконечно бежали да останавливались, прислушивались и прятались. Лес был ужасным местом. Их окружал пугающий мрак, который из-за тумана, лежащего во впадинах и вьющегося вокруг поваленных деревьев, казался полным привидений. Майлз словно попал в кошмарную сказку. Одно было хорошо – во влажной почве тонули звуки их шагов, и парней трудно было выследить. Всё так тихо. Ни ворон, ни серых соек. Ни оленей. Лишь сплошной туман да бесконечные деревья. Только вдруг лес закончился. Майлз и Кэд вылетели на поляну. Майлз окинул её безумным взглядом в поисках убежища. Ничего. Туман тут был прозрачнее, и он смог разглядеть, что впереди совсем нет деревьев, лишь скалы.

“Может быть, нам лучше вернуться обратно…”

Однако позади них в лесу послышались голоса. Майлз заметил выступ над скалами. Он выглядел как конец тропы, которая поворачивала на другую сторону, спускаясь вниз с горы.

“Если доберёмся туда, мы спасены, – решил Майлз. – Завернём за угол и очутимся вне поля зрения”.

Поддерживая Кэда, он направился к скалам – большим гранитным плитам, оставленным тут древним ледником. Майлз легко забрался на одну из них и наклонился.

– Дай руку, – сказал он торопливо, – наверху есть тропа, нужно лишь взобраться немного повыше.

Кэд посмотрел на него. То есть не посмотрел, а повернулся к Майлзу. И опять возникло странное чувство, что эти слепые глаза видят лучше, чем глаза многих зрячих.

– Будет лучше, если ты бросишь меня, – сказал Кэд.

– Не глупи! Скорее давай руку.

Кэд покачал головой.

– Иди, – прошептал он.

Силы полностью оставили его. Лицо ещё не утратило прежнего выражения абсолютного покоя, но теперь к нему примешивались смертельная усталость… и признательность.

– Я лишь обуза. А если я останусь тут, у тебя будет больше времени, чтобы убежать…

– Я не брошу тебя! – оборвал его Майлз. – Пошли!

Тёмные блестящие глаза Аркадия, обращённые к Майлзу, наполнились слезами нежности. Он слегка покачал головой и протянул руку Майлзу. Не теряя времени, Майлз спешно полез вверх. Он почти волоком тащил Кэда, направляя его и задыхаясь. Промедление им дорогого стоило.

Преследовательницы быстро приближались. Майлз добрался таки до края каменной насыпи и увидел нечто такое, что заставило его содрогнуться от ужаса. Никакой тропы не было. Перед ним возвышалась отвесная голая скала. А с другой стороны зиял крутой обрыв, под которым внизу распростёрлось глубокое ущелье. Он завёл Кэда прямо в ловушку. Дальше идти было некуда.

Глава 7

Майлз, может, и сумел бы вскарабкаться по скале и найти другой путь… если бы он был один. Этот подъём не очень трудный – не больше третьего уровня сложности. Но на его руках был Аркадий. А втащить парня на такую скалу невозможно. Но и вернуться назад в лес тоже уже нельзя. Майлз понял, что теперь их схватят.

– Пригнись, – прошептал он Кэду.

Он обнаружил углубление в груде камней. Там хватит места для одного из них. Маловато, но всё-таки это хоть какое-то укрытие. Как только Майлз втолкнул туда Кэда, он услышал крик с лесной опушки. Майлз распростёрся на скользких камнях, покрытых мхом да лишайником. Его будто выставили на показ, как ящера на стене. Всё, что он мог сделать, – это крепко вцепиться в камни и прислушиваться к приближающимся шагам преследовательниц, которые раздавались всё ближе. И ещё ближе… пока Майлз не услышал тяжёлое дыхание с другой стороны насыпи.

– Мы пропали… – начал было молодой голос Гэвины.

– Нет. Они тут. – И это, конечно, была Берна.

Затем послышался самый ужасный в мире звук. Кто-то пыхтел, влезая на насыпь.

“Мы пойманы…”

Майлз отчаянно оглядывался по сторонам, ища оружие. И к своему удивлению, он нашёл его, будто специально оставленное тут для них. Сухая ветка застряла между камней как раз над его головой, и Майлз смог дотянуться до неё. Сердце билось сильнее. Толстый сук оказался довольно тяжёлым. Наверное, климат здесь чересчур влажный – даже обломанные ветки не сохнут.

– Сиди там тихо, – прошептал он Кэду, стараясь, чтобы ему хватило дыхания до конца этой короткой фразы. – У меня появилась идея.

Кэд выглядел очень плохо. Его красивое лицо осунулось, конечности тряслись, тело дрожало от каждого вздоха. Его белые волосы разлохматились по спине. Майлз отвернулся от него, сердце пульсировало в горле и кончиках пальцев. Теперь он смотрел лишь на вершину каменной насыпи. И всё-таки он вздрогнул от неожиданности, когда над насыпью появилась голова. Перед ним возникла светловолосая макушка, затем лоб, затем жестокое лицо. Берна! Она лезла вверх, как паучиха, подтягиваясь на пальцах. Показались её широкие плечи и большие груди. Она смотрела прямо на Майлза. Их взгляды встретились, и её губы искривились в ухмылке.

Адреналин разлился по всему телу Майлза. Ему показалось, что он, того гляди, вылетит из своего тела. Однако сознания он не потерял, только неподвижно застыл в испуге и зажал в руке палку. Берна продолжала ухмыляться. Заглянув в её чёрные, пустые глаза, Майлз не обнаружил там ничего человеческого. Она не человек.

“Она – нечто иное”, – шепнуло ему подсознание.

Берна поставила ногу на насыпь – под штанами перекатывались чудовищные мышцы – и начала подниматься, принимая угрожающие размеры и возвышаясь над парнем, как гора.

– Проваливай! – крикнул ей Майлз.

– Ты уже создал мне много проблем! – проревела Берна. – Сейчас я проучу тебя.

Майлз услышал шорох за спиной. В панике он оглянулся и увидел, что Кэд пытается встать.

– Не вставай! – прошипел Майлз.

А Кэд и не смог. Напрасно пытался он выбраться из укрытия, у него не хватило сил, и секунду спустя он упал и закрыл глаза, не подавая больше признаков жизни. Майлз успел повернуться к Берне, которая уже ринулась на него. Он выдернул палку и инстинктивно, не целясь ни в голову, ни в груди, вонзил её в небольшую ямку рядом с её ногой, превратив в своего рода капкан. Это почти сработало. Её ступня застряла под палкой, Берна потеряла равновесие и зашаталась. Не будь она такой нашпигованной мышцами орангутанихой, она бы упала. Но ей удалось быстро сгруппироваться и восстановить равновесие. Майлз дёрнул палку, чтобы воспользоваться ею вновь, но Берна оказалась быстрее. Она выдернула сук из его руки, оставляя занозы в ладонях, и швырнула его вниз, как копьё. Оно сильно ударилось о скалу и отскочило. Майлз постарался увернуться, но было уже очень поздно.

Большие руки Берны вытянулись вперёд и схватили его.

– И ты, милюзга, пытаешься сражаться со мной? – прорычала она, сдавив его своими лапами. – Со мной? Вот, гляди!

Её глаза больше не были холодными и пустыми. Они излучали дикий гнев хищницы. А потом… Её облик стал меняться. То, что увидел Майлз, могло ему лишь присниться в страшном сне. По лицу Берны побежала рябь. Длинные светлые волосы зашевелились и волнами побежали вниз подобно плесени, растущей на бревне. У Майлза от ужаса свело желудок. Он так испугался, что был еле жив, и всё же не мог отвести от неё обезумевшего взгляда. Глаза Берны стали меньше, чёрные зрачки расширились и закрыли всё глазное яблоко. Нос и рот вытянулись вперёд, а подбородок провалился. Уши заострились и переместились выше. Тело её превратилось в бесформенную глыбу. Большие плечи и тонкая талия исчезли, её длинные ноги с большими мышцами стали короткими и толстыми, будто она присела на корточки. Она всё так же крепко держала Майлза, но уже не руками, а невероятно сильными грубыми лапами с когтями. В её облике больше не осталось ничего человеческого. Она превратилась в большую бурую медведицу, и её блестящие маленькие глаза глядели прямо в глаза Майлза с хищным вожделением. От неё исходил резкий аромат дикого зверя, который застревал у Майлза в горле.

“Я только что видел превращение оборотня”, – подумал Майлз с каким-то отстранённым удивлением.

Он пожалел, что сразу не поверил Джину. А ещё больше он жалел, что подвёл Кэда… и Мелони.

“Сильвион был прав. Я обычный мальчишка, ну, может, очень упрямый”.

Внизу, возле подножия каменной насыпи, злобно хохотала Гэвина, наблюдая за происходящим, будто за увлекательной игрой. Медведица разинула жадную пасть, оголив тёмные возле основания и жёлтые на остриё клыки. У неё… потекли слюни. Её лапы сгибались, притягивая его ближе к себе и…

Огненный шар! Это выглядело именно так. Майлза ослепила вспышка, яркая, как солнце, только синяя. Она потрескивала электрическими разрядами, расщепляясь и вновь концентрируясь. Синее пламя казалось живым. И оно било медведицу током. Медведица замерла, её голова откинулась назад, пасть неестественно широко распахнулась. Молния ударила её в область шеи.

Майлз услышал, как внизу Гэвина взвизгнула от ужаса. Её рот открылся так же широко, как у Берны, а взгляд был прикован к шаровой молнии. Только это была не молния. Она не взрывалась и не исчезала. Она вонзалась в Берну тысячами разрядов, ежесекундно меняя форму. Искры вспыхивали в её густой шерсти, потрескивали возле подбородка, на животе и вокруг морды.

Майлз увидел синие языки огня в глубине её пасти. Гэвина истошно завопила, скатилась с насыпи и кинулась прочь. Майлз не видел, куда она убежала. Ему было не до неё. Ему надо было высвободиться из лап Берны.

Он понятия не имел, что с ней происходит, но знал наверняка, что она сражена насмерть. И когда она умрёт, то свалится с горы и утащит его за собой. Он вдыхал аромат горящей плоти и палёной шерсти. Шкура медведицы дымилась. Она сгорала изнутри.

“Мне нужно что-то быстро делать”.

Он извивался и брыкался, чтобы выскользнуть из её лап, которые упорно сжимали его. Майлз отчаянно пинал и толкал медведицу, пытаясь ослабить хватку хоть на дюйм. Но всё напрасно. Его душил ковёр из шкуры медведицы, которая загорелась и отвратительно пахла. Почему молния не убила и его тоже? Не понятно. Зато нет сомнений в том, что он вот-вот погибнет, раздавленный тяжёлой палёной тушей. Он набрал в лёгкие побольше воздуха и со всей силы ударил оборотня ногой в живот. Невероятно – она отпрянула!

Большие передние лапы разжались. Майлз упал на скалу. Он инстинктивно растянулся на камнях, цепляясь за них пальцами, чтобы не скатиться с горы.

Медведица стояла над ним и вздрагивала от ударов молний, пронзающих её, как множество копий. Затем синее пламя исчезло так же быстро, как появилось. Медведица качнулась ещё несколько раз и рухнула, будто марионетка, у которой обрезали нити. Она повалилась обратно и полетела со скалы. Майлз краем глаза увидел, как её тело ударяется о камни, подпрыгивает и опять ударяется. Он отвернулся и зажмурился так, что в глазах завертелись жёлтые и чёрные круги. Голова кружилась. Конечности не слушались его. Майлз никак не мог отдышаться и прийти в себя. Что же это было?! Шаровая молния спасла ему жизнь. Но она была самым кошмарным из того, что довелось тут увидеть.

“Тёмная магия! Волшебство! Если бы я снимал фильм и мне бы понадобились спецэффекты, я бы использовал этот”.

Майлз медленно поднял голову. Молния появилась с того уступа. Парень посмотрел в ту сторону и заметил молодую особу. Она стояла к нему боком и что-то делала со своей левой рукой… перевязывала окровавленную кисть носовым платком.

“Она не намного старше меня”, – решил Майлз.

Или намного? В ней было что-то особенное. Гордая осанка и уверенные движения делали её взрослее. Одета она была очень странно – в костюм эпохи Возрождения. Позапрошлым летом Майлз был на ярмарке, и там все вырядились в средневековые одежды и ели зажаренные целиком индюшачьи ноги, а ещё устраивали рыцарские турниры. Эта девушка в чёрном плаще и высоких сапогах могла бы отправиться прямо на турнир и начать поединок на шпагах, если бы, конечно, была парнем. Встретив её в другое время и в другом месте, Майлз наверняка бы улыбнулся. Однако сейчас у него не возникло ни малейшего желания смеяться.

“Тёмное Королевство, – подумал он. – Рабы, юнцы, оборотни, волшебники… Может, она ведьма? Во что я вляпался?!”

Сердце его тяжело колотилось, а во рту так пересохло, что язык стал словно наждачная бумага. Только сильнее страха была… признательность.

– Благодарю вас, – вежливо сказал он.

Молодая особа даже не взглянула на него.

– За что? – Голос её был резким, и говорила она отрывисто.

– За то, что вы спасли нас. Ведь… это вы сделали, да?

Повернувшись к нему, она окинула его с ног до головы неприязненным взглядом.