Сумасшедший. Сбежим вместе из этого ада

Он шёл, погружаясь в окружающую красоту. Вдыхая свежий воздух, он ощущал, как каждый шаг наполняет его энергией. Ум был полон мыслей о прошлом, настоящем и будущем. Он вспоминал приятные моменты, которые пережил. Наблюдая за происходящим вокруг, как пациенты разговаривают друг с другом, как кто-то ведёт себя неадекватно, странно и агрессивно, и как за ними смотрят и наблюдают, как надзорные коршуны, он также задумывался о жизни в целом. О непредсказуемости судьбы, о том, как важно ценить каждый момент и не упускать возможности быть счастливым, о том, что в любой момент всё можно потерять и не обрести больше никогда. Он сел и вспомнил о Маркусе, о его лучшем друге, который был рядом с ним всегда, который всегда его поддерживал и был на его стороне. «Очень плохо и грубо я с ним обошёлся, не надо было говорить такие вещи, я был слишком зол и не думал, что говорил. Надо попросить у него прощения, ведь он, всё-таки, мой единственный друг», думал он про себя, и вдруг пришла ему идея вести дневник и записывать свои мысли, и всё, что происходит в этом месте, чтобы, когда он отсюда выйдет, перечитывать и вспоминать.

– Мне нужно увидеть Маркуса, позовите его сюда, – заявил Эндрю после прогулки.

– Это вам не курорт, мистер Эндрю. Мы сюда никого не зовём. Посетители сами приходят к пациентам, чтобы их навестить. Если не приходят, значит на то причина, – с насмешкой сказал Томас, – и тем более, вы не особый гость здесь. Таких как вы, страдающих шизофренией, тут много, и каждого мы лечим и приводим в себя.

– Я не сумасшедший! – разозлился Эндрю, – не смейте меня так называть. Меня это уже начинает злить. Для меня сумасшедшие – это не такие люди.

– А кто для вас тогда сумасшедшие люди, мистер Эндрю? Небось мечтатели какие-нибудь или верящие в волшебство? Очнитесь, здесь больные душой люди, и вы сами туда входите.

– Я не такой, – закричал Эндрю и напал на доктора. Врачи и медсестры прибежали к нему и отвели в его палату. Эндрю начал дёргаться и пытаться сбежать, однако те связали его и посадили на стул. Больше всего он ненавидел это, когда человека лишают свободы, однако сил у него на них не хватило.

– Будет знать, когда без обеда останется! – проговорил Томас, и они вышли из палаты.

Настал вечер, а Эндрю так и застыл на одном месте, смотря через окно. Уже виднелись сумерки, и вечер был прохладным. Солнце уже ушло за горизонт, оставив лишь блеклый свет своего тепла на небесном своде. В воздухе витала влажность, словно предвестие грядущей дождливой ночи.

Этот грустный вечер напоминал о неизбежности прощания с прекрасными моментами, о которых так тоскливо вспоминать. Он погружался в мир одиночества, отгоняя от себя последние лучи надежды на радость и светлое будущее. Он думал, что больше никогда не увидит мир, не увидит Лондон во всей красе, не будет лежать в своей комнате и мечтать о самом прекрасном. Больше Маркус к нему не придет, и они не будут болтать о чём-то часами. Теперь у него есть сырые белые стены, маленькое окно, решётка и он, привязанный к стулу, где не может ни двигаться, ни повернуться.

Зашла медсестра и стала поить его лекарством.

– Скажите, пожалуйста, что вы вообще мне даёте пить? Что это за лекарство и как оно мне поможет и в чём?

Медсестра смотрела на него и молчала.

– Вас же вроде Марта зовут, я услышал, как врач вас так назвал. Марта, скажите, пожалуйста, что это?

– Это лекарство, чтобы вы не беспокоились. Считайте, что это успокоительное.

– А вы меня развяжете? Я очень устал, тело уже болит, дыхание становится тяжелым и сердце не выдерживает.

– Конечно, развяжу, если вы полностью все прописанные вам лекарства выпьете.

– Я готов на всё, лишь бы лечь на эту постель. Я даже готов отказаться от ужина.

Марта стала его развязывать, и онемевшие руки, освободившись от оков, начали медленно возвращать чувство ощущений. Каждое движение его тела сопровождалось тяжёлым напряжением. Он с трудом поднялся на ноги, словно обретая вновь свою силу и свободу, и лёг на постель. Марта оставила его, и Эндрю заснул.

Глава 8

Послышались звуки флейты, которые проникали сквозь сон. Эндрю медленно открыл глаза, ощущая, как сонный туман постепенно рассеивается под мелодичные звуки инструмента. Мелодия была прекрасна, словно призывающая его вернуться в мир бодрствования и вновь ощутить волшебство живого момента. С каждой нотой он ощущал, как его мысли становились яснее, а чувства – более острыми. Эндрю не понимал, слышит ли это наяву или всё в его голове. Прекрасная флейта пленила его, и он, встав с кровати, подошёл к двери. Его мысли устремились по коридору справа, и он направился к Люмирену. Голоса в голове подсказывали ему, что надо идти к нему, к загадочному человеку из волшебной страны. Эндрю с любопытством двигался по коридору, под влиянием мелодии, которая казалась звучать не только в ушах, но и в самой глубине его души. Сердце его билось сильнее от волнения, но он не мог удержаться от стремления узнать, кто же исполняет такую волшебную музыку. Подойдя к палате Люмирена, Эндрю отворил дверь, а мелодия флейты продолжала звучать, словно провожая его на этом пути. Дверь медленно открылась, и мелодия исчезла. В комнате была тишина и кромешная темнота, и только тусклый свет свечи освещал это место. Эндрю подумал, что Люмирен снова сидит на том же месте с завязанными руками, но душа его успокоилась, когда он заметил, что тот лежит на кровати.

– Я ждал тебя, Эндрю, – вдруг проговорил он.

– Как приятно, что ты меня принимаешь, – улыбнулся Эндрю и сел напротив кровати. – Я всю вчерашнюю ночь и целый день не мог дождаться продолжения истории. Тебя сегодня не было на прогулке.

– Меня туда не пускают. Многочисленные попытки моих побегов дали свои плоды, и мне уже несколько лет не дают почувствовать запах улицы.

– Мне очень жаль, что они так с тобой обращаются. Это ужасно, Люмирен.

– Не надо меня жалеть, я ни о чём не жалею. Была бы возможность, попытался бы сбежать снова. Ну хватит об этом. Ты правда хочешь продолжения?

– Конечно, я весь день этого ждал.

– Так вот, где я остановился? Ах да! Ну так на нас напали, как я уже говорил, огромное огнедышащее существо с крыльями. Моя мама, фея, при такой опасности не могла меня там оставить, и она повела меня в одно место. Это было огромное дерево со светящимися листвой, переливающейся в разные цвета. Раньше я не видел этого, хотя знал каждое место моей страны. Но, это я видел впервые. Я вгляделся в ствол дерева перед собой, пытаясь понять, зачем я там. Я чувствовал, как моё сердце бьётся сильнее, мне было страшно. Мне было страшно и за маму, которая пыталась отправить меня сюда, лишь бы спасти, а сама осталась сражаться с этим монстром. Я шагнул вперёд, вглядываясь в глубины этого портала, и оказался в этом мире. Я помню эту холодную ночь, мне было очень страшно. Я не понимал, что происходит и где я. Я видел это место впервые – такое ужасное место, ужасные люди с гнилыми сердцами. Я побежал в людное место и звал на помощь. Я встретил людей, которые шли по делам. Я им всё рассказал со слезами на глазах, а они лишь поглядели друг на друга и позвонили, как их называют, мил… мили…

– Милиция?

– Да, точно. Так вот, после того, как они явились, я стал им рассказывать то же самое, однако они привезли меня сюда, в это проклятое место, которое стало для меня тюрьмой на много лет. С тех пор я не видел ни света, ни улицы, я застрял здесь, Эндрю. Однако я хорошо помню это место в том лесу. Я изо всех сил пытался не забыть то дерево, из которого я пришёл в этот проклятый мир.

– Сколько тебе лет было, когда… ну… эта трагедия случилась?

– Сто четыре.

– Что? – удивился Эндрю.

– Да, эльфы живут долго и столько лет. У нас там время течёт по-другому.

– А сколько тебе сейчас?

– Я долго пытался понять время в этом мире. Но одно я могу точно сказать: здесь я нахожусь уже десять лет.

– Так, посчитаем, что тебе было лет четырнадцать в тот момент, ну по нашему времени. Ты здесь уже десять лет, соответственно тебе сейчас двадцать четыре года. Ха! Ты на два года младше меня получается. Но подожди, Люмирен, ты сказал эльфы?

– Да, – он откинул назад свои волосы, которые были до плеча, и Эндрю заметил его уши.

Уши эльфа были длинными и изящными, словно созданными для того, чтобы улавливать каждый звук вокруг. Они имели изящные формы и тонкую текстуру, словно изготовленные из самого драгоценного кристалла. В своей простоте, они придавали лицу Люмирена особое очарование и загадочность. Сам он обладал некой красотой, которая людям была отказана. У него был маленький острый нос, пухлые губы и белоснежные волосы до плеч, словно снег, и бездонные серые глаза.

– Но, как такое возможно?

– Они посчитали, что у меня болезнь ушей, что произошла какая-то мутация, и я начал отращивать волосы, чтобы не показывать свою болезнь другим. Я в это поверил со временем и действительно так думал. Но, ты спас меня, Эндрю, ты вновь помог мне вспомнить, кто я и откуда я! Я так тебе благодарен, Эндрю. Теперь у меня снова появилась надежда. Я так скучаю по дому, ты даже не представляешь, как я тоскую и как хочу обратно. Мне здесь не место – это не мой мир.

– Мне очень жаль, что так с тобой это случилось. Да, люди в этом мире не хотят верить в волшебство, они избегают этого. Мы живем в ужасном мире, и мы сами его таким сделали. Я до встречи с тобой жил как будто во сне, в очень тусклом и скучном сне. Ты заставил меня проснуться и ощутить хоть что-то. Теперь я счастлив, что не зря верил во всё это.

– Отсюда не убежать, Эндрю, я пытался.

Эндрю захватила тоска и горечь. Он смотрел на этого эльфа и так хотел ему помочь. Однако, он не знал, что делать и как поступить. Он и сам был в отчаянии и мечтал о свободе.

– Нам нужно сбежать! – вдруг воскликнул он.

– Невозможно, я пробовал.

– В тот момент ты был один. А сейчас нас двое, и мы придумаем что-нибудь. Я помогу тебе вернуться домой, ты снова будешь счастливым и будешь пить чай с мамой. Как ты мне в первый раз сказал, десертик с клубникой?

– Нет, десертик клубничный с клубниками, – посмеялся Люмирен, и Эндрю вместе с ним.

– Ну вот и всё. Я так рад, что у меня появился такой друг!

– Ты мне снова дал надежду, Эндрю. Я не думал, что в этом мире будут хорошие люди тоже. Ты мой первый человеческий друг. Но, как мы сбежим?

– Мы подумаем об этом завтра, а сейчас ложись спать. Я пойду к себе, а то медсестра снова придёт.

– Да, ты прав, надо быть осторожным. До завтра, Эндрю, я буду ждать тебя снова!

– До завтра, Люмирен, и помни, я тебе верю.

Люмирен улыбнулся. В его душе поселилась теплота и луч света, проникающий сквозь покрывало тьмы. В его глазах отразилась благодарность и признание, ощущение, что он не один в этом мире, что есть кто-то, кто понимает его и готов помочь. Эта теплота, залегшая в его душе, словно зажгла новый огонь, прогоняя прочь сомнения и страхи. Он почувствовал, как эта теплота распространяется по всему его существу, наполняя его силой и уверенностью. Эндрю улыбнулся в ответ, ощущая, как его сердце наполняется радостью и надеждой. Он поверил в себя, зная, что рядом с ним – поддержка и помощь его единственного друга в этом мире, Эндрю. Теперь он ничего не боялся и, откинув волосы за свои эльфийские уши, он сладко заснул.

На следующее утро, когда изливался дождь, словно из ведра, Эндрю лежал на своей постели, принимая очередную дозу лекарств. Несмотря на унылую погоду за окном, в его сердце зародилась радость от того, что происходило в его жизни. Он не переставал размышлять о Люмирене, о его эльфийских ушах и о таинственной стране. Он невероятно хотел в это верить, и он верил. Однако разум не до конца осознавал, что происходит. «Это же безумие», – мелькнула мысль в его уме, хотя уже ничто не могло его по-настоящему удивить. Порой думать о хорошем ему мешали боли в голове, которые всегда преследовали его после приёма лекарств. Разум затуманивался, и он понял, что ему дают то же, что и Люмирену, и надо было это срочно прекратить.

– Мистер Эндрю, к вам посетитель, – заявила медсестра.

– Кто это?

– Некий Маркус.

– Маркус! Давайте скорее его встречать!

Эндрю выбежал из палаты, и его взгляд сразу же устремился к его лучшему другу.

– Эндрю, как я рад тебя видеть, дай-ка я тебя обниму.

После встречи с Маркусом Эндрю почувствовал, что его сердце наполняется теплом и добротой, словно долгожданный солнечный луч в промозглый дождливый день.

– Как я скучал по тебе, Маркус, – проговорил Эндрю, едва сдерживая эмоции.

– И я по тебе, Эндрю. Как ты себя чувствуешь? – спросил Маркус с беспокойством в голосе.

– Лучше, чем когда-либо, – улыбнулся Эндрю.

Он с трудом проглотил ком в горле, ощущая, как слова застревают на кончике языка.

– И ещё, Маркус, прости меня за тот раз. Не знаю, что на меня нашло. Я столько тебе наговорил…

Маркус улыбнулся, прерывая слова Эндрю.

– Нет нужды извиняться, друг мой, я тоже виноват перед тобой. Отчасти и из-за меня ты здесь. И не стоит нам это вспоминать. Что было, то прошло.

Эндрю почувствовал облегчение, услышав эти слова. В глубине его сердца он всегда знал, что Маркус будет рядом, готовый поддержать в любой ситуации.

– Спасибо, Маркус, – прошептал он, чувствуя, как давление на его душу начинает смягчаться под тёплым потоком дружеской поддержки.

– Пойдём сядем, поговорим нормально.

– А как твоя жена? Расскажи мне. Наладилось у вас всё? Ведь я виноват в том, что вы разошлись.

– Всё хорошо, друг мой. После нашей той встречи я поехал за ней. Мы поговорили и всё обсудили. Простили друг друга, и она вернулась ко мне. Теперь всё хорошо, мы снова счастливая семья.

– Как я рад за вас, правда.

– А как у тебя тут дела?

– Ну знаешь, в целом неплохо. Однако есть одно, что меня тревожит. Мне кажется, что эти врачи дают мне лекарство, которое делает мне ещё хуже. Я не знаю, что это за вещество, но я чувствую, что оно меня изменяет.

– В каком смысле?

– Ну знаешь, после этого у меня ужасно болит голова и мой разум как будто покидает меня. Я вижу сквозь туман, не понимая, что происходит вокруг, наяву ли это или во сне.

– Может, это, наоборот, тебе помогает?

– Да говорю тебе, хуже становится. Не веришь мне, что ли?

– Да верю, верю.

– Вряд ли они скажут, что это.

– Вам нельзя так долго задерживаться. Больному нужен покой, – послышался голос врача.

– Я не больной! – воскликнул Эндрю и вскочил с места. – Вы уже надоели так меня называть.

– Успокойтесь, мистер Эндрю, что на вас нашло?

– Эндрю, всё хорошо. Я буду приходить к тебе, к сожалению, не так часто, как мне хотелось бы. Работа, дом, семья, как понимаешь. Но как только, так сразу.

– Обещаешь мне?

– Обещаю, друг. Ну всё, мне пора, отдыхай.

– Так не хочется отпускать тебя. Я буду ждать твоего прихода.

Маркус смотрел на Эндрю, понимая, что его друг борется с собой и с тем, что принесла ему жизнь.

– Помни, Эндрю, – произнёс Маркус, – ты никогда не один. Когда-то свет вернётся в твою жизнь, и я буду здесь, чтобы разделить его с тобой.

Он обнял Эндрю снова, словно хотел передать через объятия всю свою поддержку и дружбу. Эндрю, скрывая слёзы, кивнул, чувствуя внутри себя смесь горечи и надежды. А за окном дождь начал постепенно утихать, оставляя после себя лишь слабый шёпот дождевых капель.

Глава 9

На обед подавали тыквенный суп, и Эндрю медленно ел, не чувствуя вкуса, который обычно придавал бы этому блюду тёплое и уютное ощущение. Вместо этого он проглатывал каждый ложечный полный горечи, которая застревала в его горле, словно отбиваясь от нависшего над ним грозного будущего. Каждый глоток напоминал ему о том, как мгновение глупости и слабости привели к его нынешнему положению, лишив его свободы и достоинства.

Но Эндрю продолжал есть, стараясь заглушить свои мысли и эмоции хотя бы на время. В этом тыквенном супе он находил хоть какое-то искупление, хоть и кратковременное, в океане своего страдания. На этот раз ему разрешили кушать в столовой вместе с остальными. Он сидел один и наблюдал за тем, как другие разговаривают между собой, ведут беседы и здорово проводят время.

Вдруг наступила мёртвая тишина, и Эндрю, удивившись этому, оглянулся. В столовую вошёл Люмирен, и мгновенно все взгляды обратились к нему. Эльфийские уши сразу же привлекли внимание – стройные и заострённые. Сердце Эндрю застучало снова, словно открывая двери к его мечтам и фантазиям. Но смешанные чувства волнения и страха смешались в его груди, когда он осознал, что теперь Люмирен подходит к нему.

Взгляды окружающих перемешались с изумлением, недоверием и любопытством. Некоторые шептались и тыкали пальцами в сторону Люмирена, другие просто не могли оторвать взгляда от его необычных ушей. Однако Люмирен не утратил своей уверенности. С лёгкой улыбкой он прошёл через столовую, словно не замечая взглядов и шепота. Его волосы до плеч уже были коротко стрижены и уши виднелись еще лучше, а взгляд был более выразительным и ясным.

– Можно я с тобой сяду? Не против?

– Конечно нет. Садись, я как раз тут сидел и скучал один. Я впервые обедаю тут и не знал, что у нас есть столовая.

– Агрессивных для общества сюда не пускают, чтобы те не навредили присутствующим. Ты долгое время дёргался, и тебя держали отдельно. Лучше веди себя так, как будто всё нормально, и у тебя будет намного больше свободы. После десяти лет заточения здесь, я наконец начал принимать всё это.

– Твои уши… ты теперь их показываешь. Не думаешь, что они что-то заподозрят, да и тем более, мы сидим вместе?

– Ты прав, нам надо быть осторожными. Но я хочу показать себя таким, какой я есть. Вот он я! Я Люмирен! И всё благодаря тебе, мой человеческий друг.

Эндрю смутился и покраснел. Ему было крайне приятно слышать такие слова, однако он пытался не подавать виду.

– Вот что нам надо – вести себя так, как будто ничего не произошло, и мы не знаем друг друга. Мало ли начнут следить за нами.

– И что они узнают? Что я эльф из волшебной страны, а ты человек, который сошёл с ума? Нам ни за что не поверят, расслабься. Мы можем просто разговаривать с друг другом. Смотри, вон те тоже ведут беседу и ничего.

– Ты прав, чего это я загоняюсь.

– И ещё, – перебил его Люмирен, – для всех я Наполеон. Не называй меня моим настоящим именем, а то мигом нас раскроешь. Так что насчёт твоего плана бегства?

– Ах да, про это. Я ещё ничего не придумал. Ко мне пришёл мой лучший друг, и я разговаривал с ним.

– Вот как, что за друг?

– Мой лучший друг, Маркус. Помнишь, он был со мной в тот день?

– Помню-помню, этот вечно недовольный тип.

– Не говори так, Маркус – прекрасный человек. Знал бы ты, сколько всего он для меня сделал. Он всегда рядом со мной и поддерживает меня во всём.

– Тогда что ты тут делаешь? Почему твой друг тебя не спас?

Наступила тишина. Эндрю посмотрел пристальным взглядом на Люмирена и увидел в его глазах некую эмоцию, которую он не мог понять. Чувство ревности пронзило Люмирена, словно острие лезвия, зажатого вокруг его сердца. В его глазах, обращённых к Эндрю, пылали искры неудовольствия и зависти, что у Эндрю могут быть ещё друзья помимо него.

– Что это я, прости, если обидел тебя, – вдруг заговорил он.

– Нет-нет, всё хорошо. Возможно, ты прав. Но знаешь, я не хотел этого раскрывать, но я рад, что я здесь. Рад, что познакомился с тобой и безмерно счастлив, что ты стал моим другом.

В глазах эльфа появилась искра радости, и чувство ревности утихло.

– Слушай, я давно хотел спросить. Что это за амулет у тебя на шее?

– А это? Я особо не знаю, я лишь помню, как мама протянула мне его, когда она… ну…

– Когда она спасала тебя и отправляла в этот мир?

– Да, так оно и было. Я помню, как она сказала, чтобы я берег его как самую ценную вещь. И с тех пор он у меня. Эти нелюди пытались снять его с меня, но я не давал им. В итоге мой кулон остался со мной.

– Он такой странный и красивый. Можно посмотреть?

Люмирен протянул кулон Эндрю. Он был простой, но красивый. Кулон был сделан из серебристого металла и имел форму капли. В центре находился зелёный кристалл, который светился мягким светом. Края кулона были украшены тонкими узорами, придавая ему загадочный вид.

– Просто прекрасно, я никогда не видел такую дивную красоту. Глаз оторвать невозможно.

– Да, я тоже иногда смотрю на него и вспоминаю всё, что у меня было, – с грустью промолвил эльф.

Эндрю, заметив, как хорошее настроение друга меняется, произнёс:

– Нам надо расходиться, время на обед закончилось. Я приду к тебе ночью, как обычно, и мы придумаем план.

– Хорошо, как скажешь. До встречи, друг, – с улыбкой проговорил Люмирен.

Эндрю вздохнул, когда его тело наконец оказалось на постели, словно он сбросил бремя, навалившееся на его плечи. Вдруг, словно внезапный всплеск вдохновения, он вспомнил о давней мысли завести дневник для своих мыслей и чувств.

– Вы можете мне предоставить блокнот, мисс Марта? – спросил он медсестру, которая зашла дать лекарство.

– Какой блокнот?

– Я бы хотел вести блокнот, чтобы записывать свои мысли.

– А, блокнот! Конечно, могу, это не проблема. В скором времени у вас будет блокнот, мистер Эндрю.

– Спасибо огромное, Марта. Безмерно благодарен вам!

– Полно, вот, выпейте лекарство.

Эндрю взял ложку с лекарством, прикидываясь, будто он выпивает её по предписанию медсестры. Он почувствовал горький привкус, когда лекарство оказалось у него во рту. Как только медсестра ушла, Эндрю выплюнул эту гадость и промыл рот, стараясь избавиться от неприятного вкуса. Он, по возможности, больше не хотел пить это, чтобы его окончательно не свели с ума.

В глубине души Эндрю ощущал мрачное бурление эмоций, словно шторм, грозящий разрушить его внутренний мир. Беспокойство и тревога, как холодные волны, наливались в его сердце, уводя его душу во тьму неизвестности. Эндрю не смирялся со своим положением, он боролся, как воин в густом лесу, стремясь пробиться к свету и свободе. В его глазах горел огонь решимости, несмотря на трудности и испытания, которые лежали перед ним. Он со всей душой хотел, чтобы этот загадочный эльф вернулся домой. Однако мысли покидали его, и разум был так же пуст, как его холодная палата.

Поужинать он предпочёл у себя в палате, и в тишине он наслаждался этим простым ужином, размышляя о смысле своего существования и о том, что ему придумать дальше. Завершив скромный ужин, Эндрю опустился на кровать, погружаясь в глубокие раздумья. Словно писатель, внутри него пробуждалась жажда выразить свои мысли, переживания и мечты. Он взял свой дневник, который медсестра принесла ему вместе с ужином, и начал писать. В этом тихом уголке палаты он чувствовал себя свободным от внешних давлений. Здесь он был собой, и его мысли не были подвержены суду окружающего мира. Эндрю наслаждался этим моментом, и после завершения он начал читать вслух самому себе свои мысли:

«Сегодня опять прошёл день в этой психушке. Я чувствую себя, как в плену, заключённый в мрачные стены изоляции. Каждый день одно и то же: таблетки, разговоры с врачами, ограниченное общение с другими пациентами. Меня здесь ограничивают, как будто я забытая в клетке птица. Иногда я спрашиваю себя, что я сделал, чтобы заслужить это. Почему я оказался здесь? Сколько я уже здесь, месяц, два? Я пытаюсь вспомнить, но в моей памяти как будто пустота. Видимо, что-то случилось, что-то, из-за чего я теперь здесь. Или эти лекарства на меня так действуют. Но я не могу просто сидеть здесь и ждать, пока кто-то решит, что я могу выйти. Я должен действовать. Я должен найти способ выбраться. Я должен помочь Люмирену отправиться домой. Но как? Что я могу сделать, когда всё вокруг так строго контролируется и ограничивается? Я буду бороться. Я найду путь к свободе, каким бы трудным он ни был.»

Завершив свои строки, он закрыл дневник, а на улице уже виднелись звёзды, и через маленькое окно луна светилась ему в палату.

– Отлично, теперь мне надо к нему, – заговорил он сам с собой. Он уже начал замечать, как разговаривает сам с собой. – Пора, пора собраться.

В дверь постучали.

Эндрю со страхом посмотрел в сторону двери, наблюдая, как она медленно открывается. Сколько мыслей посетили его голову в тот момент, и вдруг он заметил его. Эльфа с острыми ушами. Люмирен стоял у порога, в его глазах сверкала радость, а его эльфийские уши добавляли загадочности.

– Эндрю, – прозвучал его голос, наполненный таинственной энергией и добротой.

Смешанные чувства колыхнулись в его груди: удивление, волнение, надежда.

– Люмирен? Что ты здесь делаешь? – спросил Эндрю, не скрывая удивления в своём голосе.

– Не всегда же тебе приходить ко мне, сегодня я решил прийти к тебе, – ответил Люмирен, его слова звучали как приглашение в другой мир, мир сказочных приключений и возможностей. – Ну и вонь у тебя здесь, по сравнению с твоей палатой я нахожусь в изобилии.