Бремя императора: Тропой мастеров

Они отошли к ближайшему фонарю.

– За мной по приказу его величества невидимка ходит… – тяжело вздохнул Лек. – Я не знаю, почему! И не просто невидимка, а пьяный мастер. Он охотников и разделал на фарш, я уже проигрывал бой. Еще минута-другая, и они меня достали бы.

– Невидимка, говоришь? – задумчиво покивал Ланиг. – Вот в это верю, мастера пьяного стиля еще и не на то способны, видел.

– Он велел передать вам, мастер-наставник, несколько слов…

– Слушаю, – прищурился Кертал.

– Только вам.

– Мне от Ланига скрывать нечего.

– Как хотите… – тяжело вздохнул Лек, ожидая, что ему сейчас настучат по шее, причем с двух сторон. – Он сказал: «Что же ты, старая козломордая образина, мальчика так плохо учишь? Дорхот те горлом, чтоб и встать не мог!»

Старики на мнгновение замерли, а потом заржали, как два жеребца. Не ожидавший такой реакции горец удивленно захлопал глазами.

– Ну, если за тобой эта наглая зараза ходит, то я спокоен! – выдавил сквозь смех Ланиг.

– Да, Текват на многое способен, – поддержал друга хохочущий Кертал. – Наглости ему не занимать. В невидимки, значит, вышел? И в пьяные мастера? Не ждал от него, думал, нарвется когда-нибудь. Он, кажется, и императора дорхоту под хвост посылал?

– Было дело, – согласился несколько успокоившийся начальник стражи. – Его величество так удивился, что пару минут молча стоял, еще столько же смеялся. Затем взял наглеца за шкирку и куда-то уволок. С тех пор я Теквата не видел.

– И… – нерешительно протянул Лек.

– Что?

– Пьяный мастер сказал, что вечерами с этого дня будет тренировать меня сам… Что это приказ его величества.

– Да? – Брови старика иронично сложились домиком. – А больше он тебе ничего не говорил?

– Нет… – убито пробормотал Лек.

– Нечего на мальчика нападать! – раздался сбоку гулкий баритон. – Это действительно мой приказ.

– Твое величество! – Старые мастера переглянулись, поворачиваясь к непонятно откуда взявшемуся императору. Впрочем, они давно привыкли к его неожиданным появлениям и исчезновениям.

– Мое, чье же еще? – недовольно проворчал тот, поворачиваясь к горцу. – Мальчик, погуляй немного, только слишком далеко не отходи, ты мне еще понадобишься.

Лек послушно отошел в сторону, став так, чтобы видеть три темные фигуры и вернуться по первому зову.

– Дела идут все хуже и хуже, – озабоченно сказал его величество. – Несколько гнойников на грани прорыва. Придется нам с вами чисткой заняться. Неприятное это дело, но деваться некуда.

– Я давно предупреждал, что в стране происходит что-то непонятное, – буркнул Ланиг. – Но ты слышать ничего не хотел!

– Рано было! – отмахнулся император. – А вот теперь самое время. И мне нужна твоя помощь, старый ты обалдуй.

– Обалдуй? – искренне удивился начальник стражи. – Это за что ж ты меня так, твое величество?

– Да уж есть за что! – рявкнул тот. – Потом скажу. Ты едва не натворил таких дел, что слов нет. Ладно, впрочем, все разрешилось, слава Единому. Но поработать придется. И хорошо.

– Да разве я против? – Ланиг смущенно пожал плечами, пытаясь понять, что же он такого страшного сделал, но ничего необычного припомнить не смог.

– Значит, завтра в полдень жди в своем кабинете. И чтобы каждая собака была уверена, что ты там! А мы отправимся кое-куда. Есть одна интересная задумка, но без твоих тайных ее не реализовать. Только использовать их станем вслепую, не дай Создатель хоть что-нибудь просочится.

– Буду, – кивнул начальник стражи, в его глазах загорелся огонек азарта. Император задумал какую-то хитрую пакость? Очень даже интересно, его величество всегда мыслил крайне нестандартно и не раз уже удивлял старого сыскаря.

– Буду прощаться, не хочу, чтобы меня здесь видели. Кертал, ты мальчишку вечерами отпускай, пусть себе тренируется. Ему это очень скоро может понадобиться. И сам гоняй, как не знаю кого. Дай ему восьмой комплекс. И не спорь! Пора. За каждым из пятерых ходит невидимка, я как чувствовал, что это понадобится. Однако, кроме моего, за мальчишками шляются еще три хвоста. Один – наверняка твой, Ланиг. А вот кто прицепил два других – разберись. Только без шума.

– Сделаю, – кивнул начальник стражи, задумавшись о чем-то. – Значит, пророчество правдиво?

– Не знаю! – раздраженно отмахнулся император. – Но один из мальчишек получил белые заготовки. Да-да, те самые, кованные лично Элианом. Вам понятно, что это значит?

– Понятно… – тяжело вздохнули в унисон два старика. – Мечи Света вышли в мир. Чего уж тут непонятного?

– А что понятного? – Его величество скрипнул зубами. – Что в этом хорговом пророчестве вообще понятно-то? Да почти ничего! Мы не знаем чего ждать. Я лично знаю только одно – если мы допустим гибель мальчишек, то последствия для империи будут страшны. Но об этом пока рано.

– Однако охота началась… – задумчиво сказал Кертал. – Похоже, полный список пророчества есть не только у нас.

– Вполне возможно, – согласился император. – Книгохранилища Церкви нам недоступны, там может найтись, что угодно. Но это обсуждать здесь не стоит. Кертал, а что если мы соберемся у тебя дома завтра вечером?

– Кого звать? – деловито спросил старый мастер.

– Да весь совет. Только тайно. И Диппата позови.

– Диппат, похоже, продался… – тяжело вздохнул Ланиг. – Доказать не могу, но почти уверен.

– Вот как? – Император некоторое время помолчал. – Если в нем есть хоть малейшие сомнения, не зови. О завтрашнем разговоре должны знать только проверенные люди. Сами решайте, кто там нужен, люди опытные, по сто собак в этом деле съели.

– Разберемся как-нибудь, твое величество, – криво усмехнулся Кертал.

– Тогда я удаляюсь. Только…

Его величество махнул Леку, и тот, весь изведшийся от мрачных мыслей, вприпрыжку понесся к нему. Император со старыми мастерами негромко рассмеялись, глядя на запыхавшегося, раскрасневшегося юношу. Дождь все еще лил, горец то и дело вытирал рукавом лицо и отфыркивался, в родных горах он никогда не видел таких ливней.

– Значит так, мальчик, – негромко сказал Маран V. – С этого дня твои дежурства отменяются. Из дому одному не выходить, по злачным местам не шляться. Вечерами приходи, куда тебе сказано. И тренируйся, будто тебе завтра умирать. Послезавтра ночью чтобы все пятеро были дома, я приду и наложу новое заклятие сверхскорости. Пригодится. Очень прошу тебя не манкировать словами старших, ты в большой опасности.

– Как скажешь, твое величество… – растерянно пробормотал юноша, не понимая, с какой стати повелитель Элиана заботится о нем. – Только…

– Ты о девочке?

– Да… – Лек неуверенно покосился на Кертала с Ланигом.

– Там все будет в порядке, – в голосе императора слышалась улыбка. – Не нервничай. Немного потерпи, и вопрос решится. Иди.

Лек неловко поклонился и помчался домой. Он не обращал внимания на хлещущий по лицу дождь и блаженно улыбался. Его величество сказал, что с Элиа все в порядке! Ждать, конечно, очень не хотелось, но горец понимал, что далеко не все в жизни происходит тогда, когда хочется. Всему свое время. Он подождет.

11. Вуаль тайны

Тишина давила на нервы, не давала сосредоточиться. Элиа постоянно косилась на часы. Скорей бы полдень, она не могла больше ждать, руки не находили себе места. Девушка то поправляла прическу, то постукивала пальцами по столу, то нервно оглядывалась по сторонам, то ерзала в кресле. Перед глазами лежала раскрытая книга любимых баллад, но читать она не могла, не до того было. После первой встречи с императором прошло больше десяти дней, и баронесса ар Сарах готовилась к новому выходу в свет. Она отъелась за прошедшее время, красота вернулась, даже стала более утонченной, худоба и полупрозрачность на удивление шли Элиа, она иногда казалась ангелом, сошедшим на землю.

Император почти каждый вечер приходил в ее дом и вел длинные разговоры обо всем на свете. Учил приемам защиты, рассказывал бесконечное количество древних сказаний, которых не было ни в одной книге. До сих пор только покойный отец так уважительно, как с равной, обращался с ней. Да и ласково. Иногда казалось, что его величество видит в баронессе ар Сарах еще одну дочь. Сама Элиа тоже с каждым днем относилась к нему со все большим уважением и даже любовью. Что за невероятный человек? Откуда он столько всего знает? И ни малейшей заносчивости, гордыни, излишней самоуверенности. Маран V оказался очень прост в общении. Настолько, что девушка до сих пор удивлялась. Жаль только, что ей никогда не увидеть лица его величества. Туманная маска сначала пугала, потом раздражала, но в конце концов Элиа привыкла и перестала обращать на маску внимание, очарованная личностью императора.

Скорее бы он уже приходил! Маран обещал кого-то привести с собой. Наступало время начала интриги, которую они разработали вместе, и Элиа несколько нервничала. Но решимость защитить любимого человека росла с каждым прошедшим днем. Любой ценой защитить. Император ознакомил баронессу с документами, современными и старыми, из которых она поняла, чем стала нынешняя Церковь. Конечно, среди священников осталось немало и по-настоящему праведных людей, которые были достойны не то что уважения, а преклонения. Но таких было все же меньше остальных, большинство «святых» отцов интриговало, подличало, развратничало, даже убивало. И именно такие занимали в епископатах все высшие должности, отодвинув праведников на вторые роли. Да те никогда и не стремились к власти, они честно исполняли свой долг целителей душ человеческих.

Император тайно помогал честным священникам, чем мог. Увы, мог он немного, если не хотел вызвать гнева иерархов. Тем более что элианская и карвенская Церкви почти слились воедино. И вели в этом тандеме, к сожалению, фанатики Карвена. Это с их подачи магию объявили злом, а всех до единого магов – слугами Владыки Бездны. Это по их вине простые люди боялись и ненавидели урук-хай. Это они были ответственны за то, что все необычное, поднявшееся над общим уровнем, затаптывалось и уничтожалось безо всякой жалости. Пришло время остановить карвенских святош, рвущихся к власти над миром. И баронесса Элиа ар Сарах сыграет в этом благом деле свою роль!

Над Тарсидаром раздался удар колокола на императорской башне, возвещая, что наступил полдень. В тот же момент в углу небольшой гостиной старого дома баронессы ар Сарах сгустились тени. Элиа радостно вскочила навстречу императору. Однако, когда она рассмотрела, кого его величество привел с собой, улыбка медленно сползла с лица девушки. Ланиг ар Вортон… Единый, зачем император притащил с собой эту старую гадину?! Этот ходячий кошмар? Начальник стражи тоже очень удивился, поняв, куда и к кому его привели. Он с растерянно посмотрел на Элиа, затем перевел вопросительный взгляд на своего повелителя.

– О, два бойцовых петуха! – рассмеялся тот. – Успокойтесь и помиритесь, вам вместе немало поработать придется.

– Как скажешь, твое величество, – обиженно ответила девушка, садясь.

Брови Ланига приподнялись. «Твое величество»? Называть императора на «ты» было дозволено далеко не каждому, только горным мастерам, кузнецам и доверенным лицам Марана. Значит, баронесса ар Сарах входит в ближний круг? Крайне интересно. Когда она успела войти в него? Почему это случилось? Начальник стражи растерялся, что случалось с ним довольно редко.

– Я понимаю, что вы относитесь друг к другу отрицательно, – сказал император, садясь. – У каждого есть на то свои причины, но сейчас не до них. Тебе, девочка, Ланиг преподал урок. Жестокий урок. Но, скажешь, он не пошел на пользу?

– Пошел, твое величество… – тяжело вздохнула она, избегая касаться взглядом мрачного ар Вортона. – Только…

– Больно было, – кивнул Маран V. – Очень больно. Зато ты теперь понимаешь, что такое боль, что другим не менее больно.

– Да, понимаю. И сделаю все, чтобы больше никому не причинять такой боли. Никому невиновному.

– Прости, твое величество, – заговорил Ланиг, – но не верю я в ее раскаяние. Подобные ей не раскаиваются.

– Старый обалдуй! – с гневом рявкнул император. – Обормота кусок! Ты думаешь, все женщины подобны той твари, что едва не погубила тебя в молодости? Это не так! Ты изо всех сил пнул сапогом девочку в самую душу за то, что она пыталась любым доступным ей способом отстоять свою независимость. Что ж, правильно пнул, хоть и слишком жестоко. Нельзя доводить других людей до самоубийства и унижать чужую любовь. Только знаешь, что произошло после твоего пинка?

– Нет.

– А следовало бы. Она сидела в этом вот кресле и тихо умирала, придя к выводу, что ты прав и она приносит всем вокруг только горе. Что ей лучше не жить. Ничего не ела две недели. Видел бы ты, какой я нашел девочку! Мертвец краше!

Ланиг бросил на Элиа удивленный взгляд. Получается, что баронесса ар Сарах в самом деле не понимала, что творит? А когда поняла, приговорила саму себя? Император не стал бы обманывать. Раз сказал, что нашел девушку умирающей, то так оно и было. Что ж, возможно, он и не прав.

– Но зачем ты искал ее, твое величество? – хмуро спросил начальник стражи.

– А ты не видел, что творилось с мальчишкой? Бедняга с ума сходил, ни о чем другом думать не мог. Паренек мне понравился, вот и решил помочь, выяснить сам правда ли то, что о девочке говорят. Кое-что оказалось правдой, но большинство – досужие сплетни. Захотелось самому посмотреть на нее. Пришел. И что же я увидел? Полупрозрачное от голода привидение, застывшее с мертвыми глазами, переполненными болью. Мне не по себе стало. А уж когда поговорил с ней…

– Ясно, – кивнул Ланиг и повернулся к Элиа. – Приношу свои извинения, сударыня. Но не за сказанные мной слова, а за то, что считал вас неспособной измениться. Вы тоже преподали мне, старому дурню, урок.

– Любовь, дружище, любовь… – тихо рассмеялся император. – Она способна на чудеса. Тем более что здесь мы имеем дело не с обычной страстью, а со значительно большим.

– Большим?

– Любовь-судьба… Слышал когда-нибудь о ней?

Любовь-судьба?! Элиа едва не свалилась с кресла от такого известия. В немногих древних сказаниях говорилось о любви-судьбе, о людях, чьи души составляли единое целое. Многое рассказывали о них, но твердо знали только одно: не живут они поодиночке – если умирал один, то вслед за ним в могилу следовал и другой. Иначе не бывало испокон веков. О любви-судьбе говорили шепотом, немногие хотели испытать ее на себе – Единый удостаивал своих избранников страшных испытаний, и мало кто из них оставался в живых. Горькое счастье. Почти недостижимое.

– Ты уверен? – мертвенно побледнел начальник стражи.

– Да.

– То есть я едва не погубил мальчишку?

– Увы, друг мой, это именно так, – вздохнул император. – Благими намерениями вымощен путь сам знаешь куда. Девочка тоже без него дышать не может. Две половинки одной души. Что тут поделаешь? Эти двое предназначены друг другу Единым, и не нам стоять на их дороге.

– Да, не нам мешаться в Его промысел… – задумчиво протянул Ланиг, потирая щеку и с немалым удивлением глядя на Элиа.

– Не смотри на меня так недоверчиво, девочка, – снова рассмеялся император, с некоторой иронией покосившись на онемевшую баронессу. – Я все-таки маг, вижу кое-что. Поверь, у вас действительно любовь-судьба. Это так же верно, как то, что меня зовут Мараном. Наверное, сама удивлялась, с чего это вы так рванулись навстречу друг другу, едва встретившись?

– Удивлялась… – прошептала потрясенная девушка, с трудом сдерживая слезы – умеет его величество ошарашить, хорошо умеет.

– Но за свою любовь вам обоим придется драться. Не оставят вас в покое.

– Я понимаю, твое величество, – обреченно вздохнула Элиа. – Я готова, ты знаешь.

– Знаю, – кивнул император. – Расскажи Ланигу о твоей исповеди.

– Исповеди? – удивился начальник стражи. – А это здесь при чем?

– Узнаешь. Говори, девочка.

– Я после долгих размышлений поняла, что самоубийство – не выход, – начала Элиа. – Что этим ничего не искуплю. Что обязана остаток жизни прожить, помогая людям. Вот и решила уйти в монастырь. Но мне надо было с кем-нибудь посоветоваться, я тогда пребывала в отчаянии. Пошла в церковь исповедоваться…

В продолжение всего рассказа седые брови начальника стражи то и дело взлетали вверх, хмурились, подергивались, жили какой-то своей, отдельной жизнью. Старик постоянно перебивал девушку, задавал уточняющие вопросы, требовал передать даже интонации исповедника.

– Говорите скользкий, елейный голос? – задумчиво спросил он, когда Элиа закончила.

– Да, очень противный.

– Хорошо, – покивал Ланиг. – Круг подозреваемых резко сужается. Есть у меня на примете несколько святых отцов с такими голосами. На редкость неприятные личности, давно к ним присматриваюсь. Не ждал, что они станут действовать так нагло.

– Думаю, это всего лишь одно из прикрытий основного плана, – вмешался в его размышления император. – Церковь никогда не действует прямолинейно, сам знаешь.

– Знаю. Опасные противники.

– Хуже другое. В империю начали прибывать под видом купцов паладины полного посвящения.

– Что?! – Побелевший начальник стражи вскочил. – Да…

– Сядь! – прервал его император. – И не кричи. Ты прав, они очень опасны. Но за каждым из карвенцев присматривают мои люди. Судя по всему, фокус основных событий окончательно переместился из столицы в Тарсидар. Судьба империи будет решаться именно здесь, дружище. Так-то.

– Понял… – Ланиг обхватил пальцами подбородок, падая обратно в кресло. – Задал ты мне задачку, твое величество… А раньше просветить не мог?

– Не мог, – проворчал император. – Возле тебя утечка информации. Не сверкай глазами, я тебя не боюсь. Проверено. Я недавно подбросил в твою канцелярию пару интригующих новостей, так о них через неделю знали в Карвене. А вскоре и в Нартагале.

– Я проверю каждого, – в голосе начальника стражи вибрировала холодная угроза.

– И не вздумай! – отмахнулся император. – Мне эта утечка нужна, чтобы в свое время скормить святошам дезинформацию. Судя по всему, мы на пороге большой войны. Карвен выстроил сотни и сотни кораблей, десятки паладинских корпусов под видом учений направляются к побережью. К сожалению, разведка не сумела выяснить, куда они ударят. Наши генералы наготове, переброска войск много времени не займет. Вполне возможно, что планируется одновременный удар по Вартидару, Шерандару и Аранару. А может, и по городам Манхена.

– Копыто дорхота мне в глотку! – выругался Ланиг. – Только войны нам и не хватало!

– Скорее всего, в одно время с нападением планируется восстание. И вот это мы должны предотвратить. Одновременно воевать на два фронта будет трудновато. Есть еще одно подозрение. Боюсь, святоши каким-то образом договорились с ханами великой степи. Кочевья зашевелились, снова собирается великая орда.

– А эти-то что сделать могут? – Начальник стражи недоуменно пожал плечами. – Упрутся в стены Южных Цитаделей, простоят несколько месяцев и уберутся восвояси.

– Не стоит недооценивать врага, – хмыкнул император. – А если у ханов окажется достаточно пороха, чтобы подорвать стену? Что тогда? Забыл, что в прошлом году было? Осадные башни они ведь откуда-то взяли.

– Бр-р-р… – передернуло Ланига. – Кровавый кошмар будет, вот что.

– Именно. Поэтому мы обязаны все это предотвратить. Ты хотел знать, чем я был занят в последние годы? Почему появлялся так редко? Отвечу: создавал независимую ни от кого службу безопасности из невидимок и собирал информацию. Не ты один подозреваешь третий приказ в двурушничестве.

– Кланяюсь, твое величество! – Ланиг на самом деле встал и низко поклонился. – Ты меня удивил и обрадовал.

– Ну, мы все-таки не вчера родились… – в сочном баритоне императора слышалась ироничная хитринка. – Сейчас нам необходимо немного прижать Церковь, избавиться от самых опасных фанатиков. Святые отцы зажрались, возжелали власти, они до зубовного скрежета завидуют своим коллегам из Карвена. И эпизод с девочкой очень в этом поможет.

– Как?

– Сейчас узнаешь. Как я уже говорил, для реализации нашего с Элиа плана необходима помощь твоих людей. Самых лучших и самых неподкупных. Тех, кому ты полностью доверяешь.

– Есть такие, – кивнул Ланиг, с интересом поглядывая на смутившуюся девушку.

Не план самого императора, а совместный с баронессой? Любопытно. Очень хотелось бы, чтобы она не предала, что вполне возможно. Старый мастер давно разучился доверять кому бы то ни было. Тем более женщине, очень походящей на ту, что когда-то растоптала его жизнь. Но раз его величество решился на сотрудничество с этой девицей, придется помочь. Однако наблюдать за баронессой будут очень и очень внимательно. И не дай ей Единый сделать шаг не в ту сторону…

– Значит, так, – снова заговорил его величество. – Завтра приступаем. Поэтому…

– А почему завтра? – удивилась Элиа. – Мы ведь собирались начинать дней через десять. Еще не все готово.

– Этой ночью на Лека ар Сантена покушались. Три высших охотника черного клана. Каждый из них берет за свои услуги не меньше двадцати тысяч тархемов золотом. Денег наши враги не жалеют. Если бы я не приставил к мальчику невидимку, он был бы уже мертв.

– Единый! – побелела баронесса. – Ты прав, твое величество, времени терять мы права не имеем. Неизвестно, когда будет следующее покушение и не окажется ли оно удачным.

– Вот именно, – согласно кивнул император. – Нам нужно вывести горца из-под удара. На подготовку операции уйдет еще около недели, все это время его будут охранять так, как не охраняют никого в империи. А ты, девочка, пока займись вот чем….

12. Точка разлома

Лек возвращался с вечерней тренировки с пьяным мастером очень уставшим, но довольным. За прошедшую неделю он узнал столько нового, что это казалось невероятным. Просто невероятным. Стиль пьяницы был настолько необычным, что поначалу юноша не мог уловить суть движений и переходов. А уж что творил невидимка со своими картагами… Это вообще выходило за пределы возможного. Если бы не заклятие самого императора, горец никогда не сумел бы даже увидеть движений мастера, не говоря уже о том, чтобы повторить. Новый уровень сверхскорости пока оставался для Лека всего лишь искуственным ускорением, пройдет еще не меньше месяца, прежде чем он станет привычен. Однако кое-какие проблески уже появились, хотя давалось это такой болью в мышцах, костях и связках, что по утрам Керталу приходилось приезжать в особняк лорда Дайара, чтобы массажем и иглоукалыванием поднять лежащего пластом ученика на ноги. А затем старик принимался за Лека сам. Юноше хотелось стонать, иногда даже выть от боли, но он не позволял себе распускаться.

После гибели охотников черного клана на горца в городе поглядывали с опасливым уважением. Молодые лорды буквально молились на него, смотрели восторженными, телячьими глазами. Они постоянно приглашали своего кумира на вечеринки, от чего юноша шарахался, как дорхот от ладана. Даже девушки стали вести себя странно, едва ли не падая в его объятия и постоянно делая какие-то не слишком приличные намеки, от которых краска бросалась в лицо. Но Леку нужна была только Элиа, остальные женщины для него просто не существовали. Все это страшно раздражало, тем более что такое отношение было незаслуженным. Не он убил охотников! Не он! Увы, рассказать правду горец не имел права, и это очень угнетало.

Бросив взгляд на заходящее солнце, юноша потянулся. Сегодня пьяный мастер почему-то отпустил его еще засветло, чем-то невидимка был занят. Лек шел, с интересом оглядывая витрины лавок. Уже три месяца в Тарсидаре, а никак не может привыкнуть к постоянной толчее и шуму на улицах города. Внезапно внимание привлекла идущая впереди компания молодежи. Горец всмотрелся и удивленно вскинул брови. Это оказались его ученики вместе с еще несколькими парнями. А они-то что здесь делают? Почему не в кузне? Что-то случилось? Или сбежали? Лек обогнал компанию и встал перед ней, уперев руки в бока.

– И что это значит, лентяи бесхвостые? – грозно спросил он, едва сдерживая улыбку.

– Наставник! – обрадовался Тинувиэль. – А нас мастер-кузнец прочь погнал, сказал, что занят.

– Да, – подтвердил опасливо косящийся на юношу Энет, Храт с Санти ухмыльнулись.

Как же изменились эти четверо за прошедшее время! Свободные, легкие движения, уверенность в себе, задорные, полные радости улыбки. Лек залюбовался учениками. Хороши, дорхоты облезлые, донельзя хороши. Даже Энет сейчас выглядел красивым, слабое когда-то тело налилось силой, широко развернутые плечи и обнаженные мускулистые руки бывшего книжника притягивали к себе взоры девушек, уже не обращающих внимания на некрасивое лицо молодого человека. Храт не казался больше неуклюжим, движения стали точеными, четкими, осмысленными. Для орка давно не составляло труда с места сделать двойное сальто и пробежаться после этого по канату. Тинувиэль по-прежнему казался хрупким как девушка, но это впечатление было обманчивым, куда только подевался тот обманчиво застенчивый эльф, которого судьба привела к костру горца с учениками. Гибкий и сильный воин. А уж наглости принцу от роду было не занимать, не помешало бы даже немного убавить. О Санти вообще говорить не стоило, скоморох изменился разительно, вытянулся на голову. А главное, почти забыл о своих шутках дурного вкуса, стал сдержанным, вел себя со спокойным достоинством. Отношение к нему горожан тоже изменилось в лучшую сторону, люди заметили, что рыжий уже не такой оболтус, каким его привыкли видеть.